Искатель – 14

Глава 17

Следующие несколько дней превратились в калейдоскоп безумной гонки. Мы метались по северным территориям как блохи на раскалённой сковородке. Короткая вспышка, тошнотворный рывок сквозь пространство, и вот ты уже стоишь в совершенно новом месте, а в нос бьёт запах озона и сырой земли. Воздух менялся с каждым прыжком: то морозный и колкий, пахнущий хвоей, то влажный и густой, настоянный на прелой листве. Настоящие дикие места, нетронутые и первозданные. Обычным караваном на такой маршрут ушли бы месяцы, если не годы.

Несмотря на то, что задница была в мыле, а нервы натянуты до предела, я не мог отказать себе в одном. Старая геймерская привычка, въевшаяся в подкорку: оказался в новой локации — первым делом залезь на самую высокую точку и осмотрись. «Сначала изучи карту, потом действуй». На Земле это экономило время, здесь — спасало жизнь.

И виды, чёрт возьми, открывались такие, что дух захватывало. Вот бескрайнее море тайги, точь-в-точь как под Красноярском, где я когда-то был в командировке. Только масштабы тут были совершенно иные. Лес, наглый и могучий, карабкался по склонам исполинских гор, укрывая их плотным зелёным ковром до самого горизонта. Казалось, сама природа решила показать, на что способна, если не мешать ей дурацкими заводиками и вырубками.

В другой раз портал выплюнул нас на край равнины, и я ошарашенно замер. До самого горизонта колыхалось бурое, живое море. Десятки тысяч бизонов, не меньше. Земли под ними не было видно, только сплошная масса мохнатых спин и густой пар от дыхания, поднимавшийся в холодное утреннее небо. Зрелище, как со старых фотографий американских прерий до того как «цивилизованный» человек всё там вычистил.

А потом была гора, вершина которой вечно терялась в густых, свинцовых облаках. Наш Эверест рядом с ней показался бы просто заурядным холмом. Или каньон… Чёрт, да Гранд-Каньон на его фоне выглядел бы жалкой придорожной канавой. На дне этой чудовищной расщелины ревела река — её яростный рёв долетал даже до нас, заставляя переходить на крик. А высоко в небе, кружа в восходящих потоках, парили какие-то пернатые твари размером с хорошего птеродактиля.

Я машинально активировал Глаз истины. Циферки, вспыхнувшие над головами крылатых ящеров, быстро остудили мой исследовательский пыл. Большинство сорокового уровня и выше. Не-ет, спасибо. Спускаться в этот ад — чистое самоубийство. Пока что.

На третий день мы вышли на залитую солнцем поляну и наткнулись на племя оленей-людей. Лили, конечно, тут же пришла в неописуемый восторг.

— Ой, смотри! Какие они миленькие! — зашептала она, подпрыгивая на месте и хлопая в ладоши. Её собственные ушки трепетали от возбуждения. — А хвостики, хвостики-то какие пушистые! Мы просто обязаны с ними подружиться! Мы бы так весело играли вместе!

Но бегали они так, что ветер свистел. Даже Лили, со всей её скоростью куниды, быстро осталась позади, тщетно пытаясь докричаться до них на общем языке. Моя невеста вернулась минут через пять, запыхавшаяся, расстроенная, с поникшими ушками.

— Ну почему они убежали? — надула она губки, утыкаясь мне в грудь. — Я же кунида, не хищник какой-нибудь. Думала, мы сможем поговорить. Мы же почти родственники по лесу…

— Они просто очень пугливые, малыш, — я погладил её по голове. — В таких диких местах иначе не выжить.

Ещё через день мы нарвались на совсем других «родственников». Если олени напоминали трогательных косуль из старых мультиков, то эти твари походили на волков так же, как матёрый питбуль на болонку. Стая люпидов. Двухметровые прямоходящие волки-переростки, сбитые из узловатых мышц, с клыками размером с мой большой палец. Они не просто рычали — они издавали низкий, утробный рокот, от которого в животе всё холодело, а древние инстинкты моих предков истошно орали: «Беги, пока не сожрали!»

Даже Лили, обычно готовая обниматься с каждым встречным, инстинктивно прижалась ко мне, её ушки плотно легли на затылок.

— Артём… — прошептала она, — может, ну их? Не будем с ними знакомиться?

— Умница моя, — я усмехнулся, не сводя глаз с вожака стаи, и погладил её по напряжённой спине. Рука сама легла на лук. — Эти ребята явно не настроены на светские беседы. Похоже, они как раз решают, кто из нас аппетитнее.

В основном же северные пустоши казались абсолютно безлюдными. Звери, монстры, снова звери. Ни деревень, ни хуторов, ни даже захудалой хижины отшельника. То ли Изгои Балора основательно зачистили эти земли, прежде чем двинуть на Бастион, то ли этому краю изначально не повезло с населением. С такими-то уровнями монстров — ничего удивительного. Выживает здесь только самый сильный, быстрый и зубастый.

Местные точки появления монстров оказались под стать этим землям — суровые и беспощадные. Меньше тридцатого уровня мы почти не встречали, а зоны под полтинник стали обыденностью. К концу третьего дня я уже на автомате, без лишних сантиментов, нырял в каждый новый портал. Шаг в мерцающую рябь, мгновенная готовность к бою, быстрая оценка обстановки. Рутина.

Именно эта рутина меня чуть и не сгубила. Харальд открыл очередной портал, я шагнул внутрь и… чуть не обделался. Воздух здесь был другим — тяжёлым, давящим, пропитанным запахом гниения и озона, как после удара молнии в болото. Я оказался на выжженной поляне, усеянной обугленными костями. Впереди возвышалось нечто, похожее на гигантский, почерневший дуб, вот только он… шевелился. Скрипел. И среди его ветвей горели два багровых огня.

Глаз истины взвыл сиреной в моём сознании, высвечивая сразу несколько алых меток:

Древний страж леса, уровень 61

Порождение бездны, уровень 63

Искажённый элементаль, уровень 62

Порождение бездны копошилось у корней ходячего дерева — комок клубящихся чёрных щупалец и десятков глаз, вращающихся в разные стороны. А чуть поодаль из земли бил фонтан жидкого камня, который на лету застывал, образуя кривую, хромающую фигуру «элементаля».

Мозг отключился. Сработали чистые рефлексы. Разворот, рывок назад, к спасительному сиянию портала.

— ЗАКРЫВАЙ! БЫСТРО, ЗАКРЫВАЙ! — заорал я, вываливаясь обратно на нашу поляну.

Харальд, бледный как полотно, отреагировал мгновенно. Его руки сплелись в сложном жесте, и портал начал с хлопком сворачиваться в точку. И как раз вовремя. В последний момент из сужающегося разрыва выхлестнулось чёрное, лоснящееся щупальце, которое с отвратительным влажным шлепком ударило в то место, где только что была дыра в пространстве. Весь наш отряд уже стоял в боевом порядке, щиты впереди, луки натянуты. Но, слава всем богам, тварь не успела протиснуться.

— Что там такое? — выдохнул граф Хормот Валаринс, отирая пот с морщинистого лба.

— Жопа там, — ответил я, пытаясь унять бешено колотящееся сердце. — Монстры за шестидесятый. Я троих в прямой видимости насчитал. И это, похоже, были просто рядовые мобы.

Все напряжённо переглянулись. Против таких уровней у нас шансов было не больше, чем у снежинки в доменной печи.

— Вряд ли Изгои стали бы разбивать лагерь в таком проклятом месте, — задумчиво протянул Владис, опуская свой массивный щит. — Разве что они намного, намного сильнее, чем мы думаем.

— Тогда бы они Бастион с ходу взяли, — покачал я головой, приходя в себя. — А не возились бы с набегами на деревни. Это просто аномальная зона. Гиблое место.

В итоге решили больше в ту сторону не соваться и пометить её на карте жирным крестом. Харальд перешёл к следующей точке по списку. Портал открылся в тихий, залитый солнцем лесок, а выскочившие на нас волки были всего лишь сорок пятого уровня. После того, что я только что видел, они показались мне милыми и почти родными.

Мы втянулись в чёткий и напряжённый ритм. В среднем получалось исследовать по три, максимум четыре портала в день. Процесс был отлажен до мелочей: сначала Эрианна, наша Провидица, до рези в глазах всматривалась в астрал, пытаясь нащупать нужную точку. Затем седой и вечно хмурый Харальд, наш единственный Проходчик, открывал проход. Расстояние, размер портала, время поддержания — всё это жрало его ману, как голодный зверь. Старик мог создать от силы десяток порталов до полного истощения, после которого ему требовался долгий отдых.

К тому же ему приходилось держать солидный резерв на вечерний портал домой, во дворец, и на утренние «рейсы» для доставки припасов и эвакуации очередной партии беженцев из опасных районов. Он, конечно, мог бы перейти на режим четырёхчасового сна, чтобы восстанавливать ману дважды в сутки, но я сам же ему это и запретил. В таком темпе он бы сгорел за пару дней, а запасного Проходчика в Бастионе днём с огнём не сыщешь. Такие, как он — стратегический ресурс и на вес золота.

Зато для прокачки условия сложились просто идеальные. Мы методично зачищали точки появления монстров в «безопасных» зонах, собирали лут и двигались дальше. Наконец-то пошёл нормальный опыт! После недель ковыряния двадцатиуровневой мелочи в окрестностях Тераны, сражения с монстрами своего уровня и выше были как глоток свежего воздуха. А вечером — портал прямо во внутренний двор дворца, горячий ужин, который не надо готовить на костре, и мягкая, чистая постель. После ночёвок в диких лесах это казалось просто королевской роскошью.

Надо обязательно надо кого-то из своих на Проходчика выучить. Может, кого-то из детей Лили? У кунидов, кажется, есть врождённая предрасположенность к магии пространства. Свой собственный Проходчик в клане «Мирид» — это была бы совсем другая степень свободы.

Добычи мы набрали столько, что дворцовые кладовые ломились. Шкуры, клыки, редкие реагенты — всё это мы просто сваливали в кучи, решив разобраться позже. А вот мясо убитых монстров и все съедобные растения тут же отправлялись на огромные дворцовые кухни, где день и ночь кипела работа. Каждый кусок шёл в дело, ведь кормить приходилось десятки тысяч голодных ртов.

Нам даже повезло нарваться на пару групповых монстров. После убийства второго интерфейс звякнул, выдав достижение:

Бесстрашный исследователь: уничтожьте 20 монстров группового ранга в настоящих диких землях.

Интересно, а что дают за рейдовых монстров? Хотя нет, спасибо, с такими знакомствами я пока повременю. Не дорос ещё до подобных развлечений.

Зато дроп с этих тварей порадовал. Карина, наша целительница, получила полный сет одеяний из расшитой серебром ткани, который не только давал отличную защиту, но и заметно ускорял восстановление маны. А вампирше Ванессе выпал изящный ритуальный кинжал, весь покрытый рунами — идеальное оружие для её класса. Сможет использовать его уже через пару уровней. И это было очень кстати. Мы так увлеклись прокачкой, что я только сейчас заметил: большая часть отряда всё ещё бегала в снаряжении из эльфийских руин. Я-то свой лук обновил, а некоторые ребята уже переросли свои шмотки на пять, а то и десять уровней. Пора было приводить экипировку в соответствие с нашими новыми возможностями.

Но настоящего, искреннего кайфа от всего этого я не получал. Да, полоска опыта исправно ползла вверх, кошелёк тяжелел, а снаряжение становилось всё лучше. Но всё это было… как еда без соли. Пресно. Как можно было расслабиться и радоваться какому-то новому луку, когда вся твоя семья прячется в сырых гномьих развалинах, чёрт знает где? Когда Марона вот-вот должна родить, а столица региона, которую ты вроде как защищаешь, на твоих глазах погружается в кровавый хаос?

Каждый вечер, возвращаясь во дворец, я забирался на самую высокую башню и смотрел на север, в ту сторону, где, по моим прикидкам, находилась Твердыня Гадора. Холодный ветер трепал волосы, а внизу раскинулся город, агонизирующий и безумный. И мысли, тяжёлые и вязкие, как болотная жижа, снова и снова возвращались к одному и тому же.

Марона. По моим подсчётам, баронесса должна была разродиться как раз в эти дни. А может, уже родила. Прямо сейчас, в эту самую минуту, у меня, возможно, уже есть сын. Или дочь. А я даже не знаю об этом. И не узнаю ещё долго. Ей почти пятьдесят. Первые роды в таком возрасте… На Земле это считалось бы огромным риском. Да, я знаю, что местная магия и целители творят чудеса, но чёртов червячок сомнения всё равно грыз изнутри.

— Хоть бы всё обошлось, — шептал я в темноту. — Пожалуйста, пусть всё будет хорошо.

А Ирен? Ей рожать меньше чем через месяц. Успею ли я вернуться? Смогу ли быть рядом, держать её за руку, когда придёт срок? Или я так и буду мотаться по этим проклятым порталам, гоняясь за призраками, которые, может, давно уже окопались на другом конце континента?

Зара, Белла, Лейланна, Самира, Триселла… Все мои девочки. Все мои жёны там, в этой холодной гномьей дыре, и вся их защита — это древние руны на камнях и слепая удача. А их дети — мои дети — растут без отца. Маленький Сёма, мой первенец от русалки, наверняка уже вовсю ползает, познаёт мир. А я этого не вижу.

Правильно ли я поступил? Этот вопрос я задавал себе каждую ночь. Может, надо было на всё плюнуть и остаться с ними? Построить стену, вырыть ров, и пусть весь мир горит синим пламенем, но моя семья будет под моей личной защитой. Но тогда кто бы искал Изгоев? Кто остановит эту лавину, пока она не накрыла и нашу Твердыню, и Терану, и всё, что мне дорого? Я надеялся только на одно: что древняя магия гномов и сама толща гор создадут достаточно помех, чтобы вражеский Проходчик не смог открыть туда портал.

Даже здесь, за высокими стенами губернаторского дворца, чувствовалось, как город сходит с ума. Нерегулярные войска Джинд Алора, по сути, вели полномасштабную городскую войну с бесчисленными бандами. Каждую ночь небо на окраинах окрашивалось в багровые тона от новых пожаров. Каждое утро на улицах находили свежие трупы. Грабежи, изнасилования, убийства стали обыденностью. Люди пропадали сотнями. То ли их вырезали бандиты, то ли работорговцы, пользуясь хаосом, собирали свой кровавый урожай.

Свободные граждане, доведённые до отчаяния, толпами записывались в нерегулярные войска, соглашаясь на любые условия, лишь бы получить паёк и хоть какую-то защиту. Джинд, этот умный сукин сын, быстро смекнул, что к чему, и поднял планку. Теперь он брал только тех, кто был выше двадцатого уровня или имел боевой класс. Остальные могли разве что переучиться на воинов.

Дворец забили беженцами под завязку. В основном женщинами и детьми. Их мужья либо уже воевали на улицах, либо сбежали из города, либо лежали в какой-нибудь сточной канаве. Те женщины, что не успели пробиться под защиту дворцовых стен, бросались на любого, кто выходил из ворот. Я видел это каждый вечер. Измождённые, грязные, с безумными от отчаяния глазами. Они были готовы на всё. Буквально на всё, лишь бы их и их детей впустили внутрь, где есть крыша над головой и кусок хлеба. Местные лорды и офицеры на эту «практику» смотрели сквозь пальцы. А что им было делать? Выгнать этих несчастных обратно на улицы означало подписать им смертный приговор.

Большинство городских стражников либо дезертировали, забрав семьи и сбежав, либо сами отсиживались здесь, во дворце. Трущобы выгорели почти подчистую. По городу ползли слухи о какой-то неуловимой группе поджигателей, которые методично, район за районом, предавали огню самые бедные кварталы. Сотни, если не тысячи погибших.

Город был обречён. Если мы не найдём лагерь Изгоев в ближайшие дни, Тверд сгорит.

Разочарование нарастало с каждым днём, как снежный ком. Оно давило, мешало дышать. Восточная сторона поискового периметра… Пусто. Ни единого намёка. Северная… То же самое. Бескрайние, дикие, но абсолютно пустые земли. Теперь мы двигались по западной дуге, постепенно смещаясь на юг. Осталось проверить всего девять точек из первоначального списка Эрианны, а толку — ноль.

Меня начали одолевать сомнения. Тяжёлые, липкие, как паутина. А что если мне тогда просто почудилось? Что если я принял за те самые три синие вершины обычные горы, каких здесь сотни? А может, Изгои, разграбив приграничье, просто телепортировались на другой континент, чтобы зализать раны, и мы тут впустую тратим драгоценное время, пока они готовят новый удар где-нибудь совсем в другом месте?

И вот тогда, в тот самый момент, когда надежда почти угасла, когда я уже был готов признать поражение и начать разрабатывать план «Б» — тотальную эвакуацию из Тверда, — нам наконец-то повезло.