Иннокентий

Глава 16 Экономика должна быть экономной!

Сказать, что конец лета был непростым для Васечкина-Петрова, значит, не сказать ничего. Давненько он так ударно не вкалывал. Мог бы и слечь от трудоголизма, если в прошлой будущей жизни не научился разделять труд и будни. А всего-то нужно придерживаться нескольких посконных правил:

— Работа не волк, в лес не убежит.

— От работы кони дохнут.

— Трудом не богат, а будешь горбат.

То есть нужно уметь распределять силы. Тем более что и по ночам случалась третья смена. Дело молодое, посмеивались в сторону Кеши соседи, а некоторые соседки начали даже строить глазки. Ну, вот казалось, куда этой глубоко замужней тетки окунаться в адюльтер. А все туда же… Или это были мечты о том, что не случилось? Одна из причин, отчего Кеша избегал семейных отношений. Все это быстро превращается в банальный быт. А в нем нет ничего интересного.

Но все по порядку. Известие о том, что Васечкин покидает родной ЖЭК номер восемь, произвело эффект разорвавшейся в сонном городке гранаты. Про бомбу будет, пожалуй, перебор. И особливо некоторые товарищи оказались недовольны именно тем фактом, что Кеша переходит на блатную работу в самый лучший фотосалон города. О последнем, кстати, и сам Иннокентий не ведал. Но обрадовался своему решению еще сильнее.

Последствия его опрометчивого по мнению работяг шага проявились незамедлительно. Зинаида Михайловна Строева тут же прекратила по отношению к Васечкину режим благоприятствования. Тем более что в ЖЭКе появился второй электрик, и Кеше начали доставаться самые тяжелые заявки в противоположных частях района. А ты поработай в древних, времен царя Гороха двухэтажках, выстроенных из говна и палок!

Там сверху течет, в подвале брызжет, проводка при товарище Берии проводилась. И публика зачастую проживает своеобразная. И вот здесь неожиданно Васечкину помог значок отряда ДНД, что он для понта нацепил на робу. Ребят Нечаева в округе знали и связываться с одним из членов его дружины никто не захотел. Правда, за такую крышу раз или два в неделю приходилось отрабатывать. Но и тут находчивый Кеша нашел выход в совмещении дежурства и прогулок с Настей Дмитриевной. Петру же пришлось пообещать, что Васечкин по возможности бросать ДНД не будет. Ведь он останется жить в их районе. Сами дружинники работали от райкома.

Вторым недовольным ожидаемо оказался Шошенский. Важное звено в его хитромудро выстроенной цепи по заколачиванию грошей внезапно упорхнуло к соседям. И главное — что ничего он с этим сделать не мог. Васечкин всерьез нацелился на изучение фотодела и вечерами пропадал у стариков-разбойников. Да и УПК, то есть учебно-производственный комбинат, куда его устроили по блату, посещать ему еще несколько месяцев. Так что совмещать халтуры и учебу оказалось невероятно сложно.

Но Кеша из будущего не тушевался и сделал ход конем. Макарыч приглашал его на самые сложные электроработы, стараясь всю грязь оставить остальным членам бригады. Разве что пришлось подвинуться в деньгах. А вот они молодому специалисту остро понадобились. Мало того что растущему организму требовалась калорийная и богатая белком жрачка. Необходимы были дополнительные средства на конфеты и мороженое для комсомольского тела. Поэтому Иннокентий не гнушался выбивать рубли и трешки из прижимистых советских граждан. На него тут же потекли в ЖЭК жалобы.

В ответ молодой электрик нагло заявлял Зинаиде Михайловне, что и так делает сверх возможного. А деньги берет за лично им купленные розетки и выключатели. В ЖЭКе с новой фурнитурой и хорошими инструментами был постоянный напряг. Его заявки никогда не выполнялись полностью, должным образом не обеспечивая фронт работ. И как грамотный жук, Иннокентий все копии заявлений и наряды бережно хранил. Так что Строевой и профкомшу железно-бюрократические аргументы Васечкина крыть оказалось абсолютно нечем. Формально Кеша буквально выпрыгивал из штанов, стараясь поддерживать электрическую инфраструктуру района.

Не ценят на производстве грамотные кадры!

Вдобавок перед Иннокентием в полный рост встал еще один весьма насущный вопрос. Ведь с переходом в сферу обслуживания Васечкину придется оставить служебную квартиру. Это в капиталистическом будущем с жильем отчасти сложнее и одновременно проще. Нет, тебе не дадут ничего бесплатно. Разве что найм социального жилья, но в эту категорию такие, как Петров никогда не попадают. Власти скорее дадут новую хату в человейнике очередной яжмамке с кучей детишек от разных отцов или какому-нибудь откровенному, но близкому социально маргиналу. Но никак не молодому и перспективному холостяку.

Зарабатывай сам! Или мудри с наследством.

Но зато в светлом буржуазном будущем, особенно в Москве вырос огромный рынок съемного жилья. На любой вкус и цвет. Студии, бабушкины квартиры, внушительные апартаменты в Москва-сити. Кеша здорово сомневался, что подобное существовало в советском до мозга костей полуиндустриальном Заволжске. Так что нынче его дорога лежала прямиком в пятиэтажное общежитие, стоящее на берегу Свияги, притока Волги. Хоть их городок и назывался Заволжск, но до самой великой русской реки было полчаса езды. Плохо чего-то у предков оказалось с наименованиями.

Жить в общаге Кеше особо не улыбалось, но выбирать было не из чего. Да и приходить он туда станет лишь на ночь. Следующие полгода ему отдыхать будет некогда. Впереди маячила ясная и вполне достижимая цель. На поверку не все оказалось так страшно. Общежитие было продвинутого, блочного типа. То есть на четыре комнаты по два туалета и душа, и общая кухня. Семейные жили отдельно, и это обстоятельство радовало. К тому же в предложенной Васечкину комнате никто не проживал. Прописанный в ней сосед мотался домой к родителям, жившим в пригороде. Появлялся лишь в случае запоя, но вел себя тихо. Просто мечта, а не сосед!

Женщин в их блоке не было. Что вполне устраивало Васечкина. Никто мозги компостировать не будет. С соседями он уже малость познакомился, обещав проставиться при переезде. Народ тертый, блатных профессий. Два телевизионных мастера, сапожник, закройщик и даже целый дамский парикмахер. Всего, считая с соседом Андрюхой семь человек. Сапожник по чьей-то милости проживал один. Поговаривали, что временами он здорово подбухивал и денег ему давать в эти моменты не стоило. Так сапожник ведь!

Мебель в общаге имелась, на кухне установлены газовые плиты, холодильник Кеша привезет свой. Здание было новеньким, как и сантехника. На первом этаже имелись общие стиральные машины. На каждом этаже встроен небольшой холл, в котором стояли телевизоры и лежали настольные игры. Иннокентий вспомнил, что нечто подобное в будущем называлось модным словечком «Коливинг». А оно вона, когда изобретено!

Плюсы и минусы подобного проживания он оценит позже. Ничего, покамест перетерпит. Потому что его цель в новой и непривычной жизни уже была сформулирована — Вперед и выше любой ценой. Ну а что, Петров разве виноват в том, что попал именно сюда? Да еще и в тело неудачника и лодыря?

«Но раз, ребята, вы засунули меня сюда, тогда и мои претензии потерпите. Договорились?»

Программа минимум уже составлена:

Первое, освоиться в фотосалоне, зарекомендовать себя с наилучшей стороны. В этом обещали поспособствовать и уже помогают старички-разбойнички. Мартын Петрович Герман куковал на пенсии вдовцем, дети разъехались, скучал. Так что даже обрадовался потенциальному ученику. Фрол Никодимыч Брагин желал помочь по старой памяти внуку закадычного дружка. Да и в фотосалоне хотелось оставить не чужого ему человека.

Второй пункт — заработать денег. Старики-разбойники уже успели ему напеть, каким образом это делается. Пока он не получит корочки с УПК, ему светит лишь ставка лаборанта, но затем Иннокентий сможет совмещать её со ставкой фотографа. За выезда «в поле» идет доплата, и очень неплохая. Падает определенный процент за объем выполненной работы. Особенно за выезд в отдалённые деревни. Ну и никто не отменял откровенные «леваки» в сторонних организациях. Фотографии для Досок Почета, работу внештатником в газетах, коих было в Заволжске до удивления немало. Городская от горисполкома, районная от партии, плюс ведомственные. И далеко не у всех имелись ставки для штатного фотографа. А ведь можно было тиснуть в газету не только фотографии, но и текст. За это также вполне официально платили гонорары. По честному советскому закону.

Но самая засада случилась с Настей Дмитриевной. Её мама как-то вымела веником случайно попавшее за кровать засохшее противозачаточное изделие номер два. А мама, надо принять к сведению, была дамой из интеллигентной семьи. Черт знает, что это значит? То ли в подобных семьях сексом не занимаются, то ли брезгуют названием «Гондом». Или вообще извращенцы с ролевыми играми и плетками тройчатками. Уровень разврата в Союзе Кеше был неведом. Интеллигенция в будущих мемуарах упоминала об этом как-то вскользь.

Но, так или иначе, вечером Настену ждали суровые семейные разборки. Вполне в духе сицилийской мафии, каморры и прочих итальянских преступных сообществ. Всех не упомнишь. Русская интеллигенция на поверку оказалась подобием клана Капулетти. Кеша давно подозревал, что родители комсорга не самые простые люди города. Мама на поверку оказалась заведующей целым отделом в ГОРОНО, а папа сидел на весьма хлебной должности в горисполкоме.

Казалось бы, живи и радуйся. С такими родственниками будущее в шоколаде. Но, во-первых, у Кеши были собственные планы. Куда хотелки Настиных родителей никак не вписывались. Во-вторых, даже при социализме существовало классовое неравенство. И деревенский паренек без кола и двора никому не был интересен.

Очень вероятно, что и Настю Дмитриевну привлекал лишь секс с героем дня. Да и фотографии вышли совершенно для нее бесплатными. Разве что присутствовал некий бартер. На этом и разойдемся.