Инженер магических сетей 7

Глава 23

— Первый кабель готов!

— Второй в порядке!

— Третий готов!

— Четвёртый!..

— Пятый…

Мы подняли концы обрубленных кабелей со дна и вновь подготовили корабли к прокладке траншеи. Британские офицеры следили за нами, а я следил за ними. Мы старательно делали вид, что пытаемся скрыть свои работы, но специально давали им подсматривать, чтобы претворить в жизнь план по магоснабжению Швеции через Готланд.

Нам предстояло совершить сложный манёвр. Мы обсуждали это совместно с Ушаковым и Понятовским, а на засекреченной связи с нами общался представитель Его Императорского Величества, который, однако, остался инкогнито. Но Ушаков авторитетно заявил, что это кто-то из высшего эшелона власти. В итоге мы всё разработали и согласовали.

Для исполнения своей роли Михаил как адмирал Балтийского флота покинул флагман эскадры и отправился в сторону основного расположения русских кораблей. Нам же теперь предстояло запутать бриташек, чтобы дать ему место и время для действий.

Витольд, как доверенный Михаила, остался командовать нашей эскадрой. Он был очень рад этому назначению. Вполне возможно, это его последний подвиг на поприще морских свершений.

— «Плуги» готовы, — объявил я через рацию.

— Принял, — раздался в ответ голос Витольда. А затем он скомандовал: — Малый ход!

И двигатели кораблей загудели. Эскадра двинулась вперёд. Мы начали приближаться к заграждению из британских кораблей.

«Плуги» загудели. Они работали быстро — быстрее, чем обычно, потому что на дне не формировался бронированный слой траншеи. Мы просто укладывали кабели в неглубокую яму, чтобы сымитировать полноценную работу оборудования. Распознать, что происходит на глубине, у британцев не будет возможности — по крайней мере не за такой короткий промежуток времени, который нам предстоит реализовать.

С ухмылкой я наблюдал, как зашевелились британские матросы. Их офицеры начали суетливо раздавать команды и совещаться. Кажется, они не ожидали, что мы вот так просто двинемся прямо на них.

Но затем мы удивили засранцев ещё раз.

— Лево на борт! — скомандовал Витольд.

И эскадра резко повернула на запад, в глубину Балтийского моря. Волны поднимались, где-то там, на горизонте, шла чёрная штормовая туча.

Нам поможет сама природа!

Мы ринулись прямо к ней, будто дразня британцев работающими «Плугами».

Конечно, у такого кабеля слишком большой радиус изгиба, поэтому корабли-укладчики немного задержали остальную эскадру. Но затем, прибавив скорости, мы быстро вернулись в строй.

Британцы зашевелились. Мы направлялись туда, где не стояли их корабли. Бороздя поднимающиеся волны, мы довольно быстро оторвались. Британцам приходилось поворачиваться так, чтобы не задеть друг друга. Они плотно стояли на наших прежних маршрутах и не ожидали, что мы решим взять круг не к востоку, ближе к назначенной точке, а к западу.

Всё выглядело так, словно теперь мы хотим загородить им путь, ведь в нейтральных водах кто занял место, тот и король! Поэтому теперь весь британский флот неуклюже повернулся и на полном ходу ринулся за нами. Несколько быстроходных кораблей отрывались от основной группы, чтобы пойти наперерез.

— Всё идёт как по маслу, они заглотили приманку! — довольно рычал Витольд. — Скоро мы схватим этих мерзавцев за жабры!

Гонка продолжалась около двух часов. За это время мы значительно отогнали британцев с намеченных маршрутов. Но, кажется, они начали что-то подозревать, поэтому я уже беспокойно тарабанил пальцами по приборной панели в капитанской рубке, бормоча себе под нос, чтобы от Ушакова наконец-то поступил сигнал.

Чёрная штормовая туча всё приближалась. Наши корабли вздымались по гребням волн, глядя в серое небо, и ныряли в морскую пучину, раскидывая солёные холодные брызги во все стороны.

Грёбаные американские горки какие-то. Настоящий, мать его, аттракцион! Вот только за страховку приходилось отвечать самому…

— Ну где же… где же они? — беспокоился Арсений, чья морская болезнь снова начинала проявляться.

На корме гудели и стонали краны «Плугов», которые сейчас работали на пределе. Они амортизировали кабели и позволяли кораблю не петлять из стороны в сторону на волнах, словно привязанный к ракетке мячик. Но скоро это закончится — шторм они не выдержат. Так что я тоже очень ждал заветного сигнала.

И он наконец-то прозвучал.

— Внимание! — раздался в динамике восторженный голос князя Ушакова. — Приступаем ко второму этапу!

— Право руля! — тут же скомандовал Витольд.

И эскадра уклонилась от шторма в последний момент. Этот манёвр оказался чрезвычайно сложным. Нет, просто повернуться даже в неспокойных водах было не так уж и сложно, особенно с учётом магии, но мы должны были сохранить кабельные линии, которые тянулись за нами.

Я, Арсений и Богдан раз за разом просчитывали десятки вариантов этого манёвра, чтобы радиус поворота, амортизация «Плугов» и накатывающиеся волны сошлись в общем балансе, и наши кабели не пострадали, не надломились и не пересеклись. Все эти расчёты были переданы Витольду, которому и предстояло исполнить, наверное, самую ответственную роль в нашей авантюре.

Он филигранно отмерял градусы поворота, командовал капитанами кораблей эскадры и контролировал положение каждого судна всё время. Поворот занял около пятнадцати минут, но, честно говоря, для меня он тянулся вечность. С каждым стоном обшивки, с каждой вибрацией, которая проходилась по корпусу корабля, я чувствовал, как будоражатся мои нервы. Всё, что мне оставалось — положиться на настоящих мастеров своего дела.

И они не подвели.

Заложив нужные радиусы, эскадра выровняла ход и теперь двинулась навстречу британским ублюдкам. Те снова засуетились, потому что вместе с тянущимся по дну кабелем, который резво выпрыгивал из неглубоких рытвин, мы несли за собой яростный шторм.

Британцы начали сбавлять ход, но уже поздно. Мы промчались мимо них в такой близи, что я смог рассмотреть одного из капитанов, который с ледяной яростью смотрел нам вслед.

— Чёрт! — Я не удержался и ответил ему салют, сверкая широкой ухмылкой.

Первые корабли британцев поглотил шторм. Последующие ряды торопливо разворачивались и снова устремились за нами. Теперь они думали, что мы хотим пройтись по нашему основному маршруту и очень торопились снова перерезать путь. Гордость британского флота впопыхах превратилась в беспорядочную кучу железных корыт, которые бросало на поднимающихся волнах.

— Ур-ра-а! — воскликнул Арсений, на миг позабыв про свою морскую болезнь, но тут же побледнел обратно и выблевал завтрак в ведро.

— Да!!! — поддержал его краткий восторг Богдан.

А Витольд, наверное, и вовсе сиял от переполняющего его счастья. Ещё бы! Так красиво, без единого залпа уделать британцев — это вполне отвечает шикарному последнему аккорду бравого моряка, которого теперь ждала родная гавань.

Однако на этот раз мы сбавили ход. Теперь нам следовало потянуть время, поэтому гнать британцев нельзя. С востока в нашу сторону уже двинулся Русский Балтийский флот. Но им нужно время, чтобы занять позиции.

Мы сбавили ход, но не так чтобы это было чересчур подозрительно. Скорее это выглядело как издёвка над простофилями, и это ещё сильнее раззадоривало британцев.

Однако наблюдать за ними и их кислыми рожами у нас времени не было. Сейчас весь проложенный за два часа погони кабель тянулся за нами, чтобы занять правильные траншеи. «Плуги» перестали раскатывать катушки, свободные от брони линии поднимали на дне клубы морского грунта.

Богдан внимательно следил за радиусами изгибов и положениями кабелей. Корректируя, давая указания, он напрямую общался с Витольдом в одной связке. Например, чтобы какой-нибудь корабль взял левее или немного притормозил, и кабели не пересеклись и не спутались. А ещё он отслеживал состояние изоляции по датчикам, которые пришлось развесить по всей длине линии.

— Пока идём нормально, Игорь Сергеевич, — отчитывался он периодически.

В глазах Богдана сияли искры радости. Он прямо-таки горел своим делом. Да что там! Даже Арсений, который раз за разом бегал к ведру, всё остальное время рьяно, громко и уверенно координировал бригады рабочих. Они на борту поддерживали состояние «Плугов», маготронных приборов и прочего оборудования, и были готовы в любой момент устранить аварию, если такая вдруг приключится.

Но пока что всё шло хорошо. Мы слишком тщательно готовились к этому дню и перепроверяли всё раз за разом. Каждый грёбаный винтик стоял на своём месте!

Британцы начали нас нагонять. Я снова увидел того капитана, который теперь злорадно скалился в мою сторону. Но когда он поймал ответную ухмылку, кажется, о чём-то начал догадываться…

Но было уже поздно.

— Наши идут!!! — воскликнул Богдан. — Игорь Сергеевич, мы справились!

Прямо по курсу показалась линия русских кораблей. На стыке голубовато-серого неба со рваными облаками и тёмно-зеленой морской пучиной приближались серые силуэты крейсеров, эсминцев, фрегатов… Вся мощь русского Балтийского флота сейчас двигалась в нашу сторону.

Я снова повернулся в сторону британского офицера. Мы встретились глазами, и я увидел в них испуг и осознание происходящего.

— Полный ход! — скомандовал Витольд.

Британцы же замешкались и сбавили скорость, поэтому скоро мы начали от них всё больше отрываться. Однако то, что произошло дальше, стало сюрпризом даже для меня.

— Внимание, приказ! — раздался в селекторе голос Ушакова. Он звучал как-то странно, что заставило меня насторожиться. — Эскадре Понятовского взять право на борт и бросить якорь. Великий князь Понятовский и граф Разин, вы должны явиться на флагманский линкор «Разящий» сию же минуту!

— Есть! — услышал я Витольда.

— Есть, — ответил сам.

— Игорь Сергеевич? — удивился Богдан.

— Оставляю эскадру на вас, парни, — кивнул я.

Объяснять ничего не хотелось, да и не мог толком. Я и сам не понимал, что происходит. Поэтому вышел из капитанской рубки и на магической тяге отправился в сторону флагмана, на котором колыхался флаг Российской Империи.

Мы с Витольдом скоро ступили на борт рядом с Михаилом. Он выглядел так же странно, как и звучал его голос, был предельно серьёзен, даже мрачен.

— Что случилось? — заволновался Витольд.

— Скоро увидите…

А затем мы молча наблюдали, как русский флот пересекает границу, которая нам требовалась для проведения всех необходимых работ. Но корабли не сбавляли ход, а британский флот уже выстроился и встал перед нами заградительной стеной. Даже потрёпанный штормом, он всё ещё выглядел грозно. Британцы — что в моём прошлом мире, что в этом — отлично знали морское дело, тут уж ничего не скажешь.

— Но почему мы не останавливаемся? — спросил я.

Витольд глазами задавал тот же вопрос, а Ушаков молча взглянул на мачту. Мы тоже повернулись как раз в тот момент, когда вместе с флагом Российской Империи начал подниматься ещё один.

— Это же… — ахнул Витольд.

— Да, мой друг, — осклабился Ушаков.

И только теперь я понял, что он был не мрачен, а воодушевлён. Полон боевой ярости, которую сдерживал, чтобы обрушить её на врага, если потребуется.

На мачте поднимался личный флаг императорского рода. Это означало, что сам Пожарский сейчас находится на борту «Разящего».

— Охренеть! — выдохнул я и снова повернулся в сторону британцев.

Они тоже заметили флаг и поняли, что мы не собираемся останавливаться. Русский флот продолжал на полном ходу двигаться прямо на них, словно молот, который вот-вот разобьёт их наковальню гремучего шторма.

И вдруг я осознал, что мы на пороге большой войны. Британцы столько времени провоцировали нас, прощупывали границы дозволенного, лезли в наши земли, засылали шпионов, вмешивались в нашу работу. И теперь получили ответ.

Россия больше не будет терпеть!

Вдруг я почувствовал, как по телу прокатывает волна воодушевления. Иррациональный, но вполне объяснимый порыв ярости и готовности сражаться за свою Родину. Я даже поймал себя на мысли, что не хочу, чтобы британцы отступили. Пускай! Пускай они упрутся рогом! И тогда мы ворвёмся на их позиции, разметаем их ржавые корыта и отправим хвалёный британский флот на дно Балтийского моря!

Вдруг за спинами послышалось удивлённое роптание. Я обернулся и увидел, как на борт поднимается высокий широкоплечий человек. Я сразу его узнал, хотя вживую видел впервые. Только на портретах, в телевизоре, в интернете, где он мелькал не раз.

Даже помыслить не мог, что встречу его здесь.

Когда Пётр Александрович встал рядом с нами, мы разом поклонились. Этот человек внушал уважение одним своим видом и необъяснимой аурой, которая не имела ничего общего с магией. И почему-то он притягивал к себе взгляды. Чем-то он мне напоминал того же Соколова, если бы того удалось нормально нарядить, причесать и выбить солдафонские повадки.

— Так вот, значит, какой вы, граф Разин, — улыбнулся император, глядя на меня.

— Ваше Императорское Величество, — слегка поклонился я.

Витольд и Михаил трепетали рядом с этим человеком. Матросы, офицеры переглядывались. Их переполняли эмоции, будто сам бог сейчас стоял перед ними. А я же…

Он мне просто понравился. Я мигом считал что-то близкое по духу и почувствовал, что не нужно ждать от императора какой-нибудь подляны, постоянно взвешивать каждое слово или оглядываться, не заносит ли кто-то из его сподвижников клинок над моей шеей.

Я приосанился и встал с ним на равных, чем вызвал испуганные взгляды Ушакова и Понятовского. Пётр Александрович же добродушно спросил:

— Поможете нам сделать громкое заявление от лица всей державы, Игорь Сергеевич?

— Конечно. Что от меня требуется?

— Слышал, вы не так давно освоили стихию земли. Это верно?

— Да.

— Тогда… просто смотрите и всё поймёте, — и усмехнулся.

Я снова взглянул на британцев. Они продолжали стоять, а расстояние между нами сокращалось все быстрее. Мы приближались к границе невозврата, когда они просто не успеют развернуться и уйти. И тогда столкновения не избежать.

Несмотря на буйный ветер, качку и рёв моторов, в воздухе повисло молчание и вязкое, почти осязаемое напряжение. Ушаков с яростью смотрел вперёд — он жаждал битвы. Витольд, казалось, готов был рвануть в одиночку, не дожидаясь остального флота. И только император с лёгкой улыбкой смотрел перед собой, будто точно знал, что произойдёт дальше.

Британцы повернули.

Их корабли начали медленно разворачиваться, пока не показали корму и скрылись в шторме, который пришлось успокаивать силами магов.

— Победа, господа! — воскликнул император. — Британцы не осмелились противостоять нам!

— Ур-ра-а-а! — рьяно подхватил Михаил.

— Ур-ра-а-а-а! — поддержал его Витольд.

Затем присоединились все матросы и офицеры. От линкора по всему флоту раздались оглушающие троекратные возгласы:

— Ур-ра-а-а! Ур-ра-а-а-а! Ур-р-ра-а-а-а-а!

Но и это было ещё не всё. Когда ликование утихло, а британцы стали лишь тонкой полоской на горизонте, русский флот наконец-то остановился.

Мы шли долго. Я не привык ориентироваться на море, но мы точно ушли намного дальше, чем планировали прокладывать траншеи.

А когда корабли бросили якорь, император снова обратился ко мне:

— Приготовьтесь, Игорь Сергеевич. — Он шагнул к краю борта и взглянул вниз. — Я же правильно помню, что там, под нами, скалистый грунт?

— Да, верно, — кивнул я.

— Отлично, — кивнул он, а затем обратился ко всем: — Господа!

И, подхватив себя магией, воспарил над морем. Я почувствовал, как вокруг него сгущается огромное количество магического поля. Затем и без того неспокойное море забурлило, по корпусу корабля прокатилась волна вибрации, и над морем показалась вершина тёмной скалы.

Она росла вверх, словно острый зуб, но по мере того, как становилась выше, формировалась в длинную трапецию с ровными гранями и остановилась только когда достигла высоты метров пятьдесят, не меньше.

Встав на вершине, император воскликнул:

— Вперёд, господа!

И с кораблей взлетели сотни могущественных магов. Общая концентрация магического поля, которая исходило от ближайших из них, немного поддавливала даже меня. Я переглянулся с Михаилом и Витольдом. Мы обменялись ухмылками и прыгнули за борт.

Пришлось использовать всё своё умение магии земли и воды, чтобы из грунта, находящегося на дне, вырастить такой же обелиск. Демоны его раздери! Это отняло у меня львиную долю сил! Я весь вспотел, каждый мускул напрягался и едва не бился судорогами… Но это получилось!

Скоро от горизонта до горизонта Балтийское море разграничил ряд чёрных обелисков. Было нетрудно догадаться, что это знак всем врагам нашего государства. Там, к востоку от этой границы, море теперь не нейтральное, и даже не шведское.

Оно теперь русское!