Глава 12

Направив дуло прямо между глаз Алана, Ник нажал крючок и почувствовал отдачу.

За секунду до того, как вылетела пуля, что-то ударило его по запястью, выбив пистолет, и спасло вонючую жизнь Алана. Пистолет с глухим звуком упал на бетон. Ник повернулся к новому нападавшему, намереваясь убить его. Его ярость зашкаливала.

Шок от неожиданного поцелуя лишил его демонической сущности и гнева. Сладкий, женский запах наполнил его ноздри, закружил голову, когда он вдохнул его. Он был не таким как у Коди или Кейси. И поцелуй, которым она одарила его был таким жарким, что разбудил все мужские гормоны в его теле.

Издав глубокий рык, Ник потерялся в восхитительном ощущении.

Пока кто-то не ударил его по плечу. Сильно. Его злость вернулась, и он, выругавшись, обернулся, чтобы обнаружить Кейси, уставившуюся на него. Строгое выражение ее лица сказало ему, что она хочет разрезать его сердце на кусочки.

– И что это ты делаешь?

Шокированный и смущенный, Ник перевел взгляд на женщину в его руках. Как только он увидел, кто это был, его желудок ухнул вниз. Нет, не возможно.

Сими?

Святое дерьмо!

С нежной улыбкой Сими потянулась, чтобы поцеловать его снова.

Ник отпрыгнул на три фута. В его голове прочно сидела одна мысль – он должен держаться подальше от Сими. Она была вычеркнута из его меню навечно. Не важно что.

Сими послала ему рассерженный взгляд.

– Знаешь, Акри-Ник… на вкус ты хорош даже без соуса барбекю.

«Ох, кто-нибудь пристрелите меня…»

По лицу Кейси он мог сказать, что она готова к этому. Но прежде чем ей выпала эта возможность, раздался еще один выстрел. Сими бросила Ника на землю, его руки снова почувствовали ее изгибы.

«Да, это было приятно, но…»

Он перекатился с Сими, чтобы увидеть Алана, вставшего на ноги, готовящегося выстрелить снова. Чисто инстинктивно Ник вызвал заклинанием фаейрбол и выстрелил им в Алана. Он попал в руку и поджег ее. Алан упал крича, а Ник повернул голову в сторону Кейси, которая не издала не звука с момента выстрела.

Она лежала в нескольких футах от него в скрюченной позе. Без движения.

«Нет…»

В воздухе завыли сирены, к ним наконец приближалась полиция. Ник не обратил внимание, направляясь к Кейси, посмотреть, жива ли та.

– Сими? Убедись, чтобы он снова не добрался до пистолета.

В ее глазах зажглась радость, Сими облизала губы.

– Можно Сими съест его руку? Ты ее уже поджарил. Она просто ждет, чтобы ей отужинали.

– Нет, Сими. Нельзя.

Она издала раздраженный звук, забирая пистолет и разглядывая Алана.

– Ты такой же, как и акри. Нет, Сими, нет. Только это и слышу. Знаешь, «приятного аппетита» тоже отличная фраза. И она делает Сими гораздо счастливее, чем «нет, Сими, нет».

Он проигнорировал ее раздраженный монолог и крики боли Алана, побежав к Кейси.

«Пожалуйста, не умирай».

Он никогда не простит себя, если она умерла из-за его глупости и влияния гормонов. Он осмотрел ее тело, но не увидел крови.

– Кейси? – выдохнул он, пока полиция парковалась, наполняя темнеющее небо яркими мигающими цветами. Она не ответила, а дверь машины открылась.

– Стоять! – прокричал кто-то. – Положи пистолет на землю.

Ник оглянулся и увидел, что Сими направляла его на Алана, чья рука уже тлела, а не горела. От паники его затошнило, он боялся, что демон может сделать с полицией.

– Сими, быстро брось его, и подними руки вверх, чтобы они увидели, что ты не вооружена, – хотя это было и не важно. Она и без оружия была в сотни раз опаснее, чем батальон с полным арсеналом.

К счастью, Сими послушалась.

Все еще стоя на коленях около Кейси, Ник поднял руки вверх и завел их за голову, чтобы какой-нибудь нервный новичок не подстрелил его.

– Нам нужна скорая. Пожалуйста!

Полиция окружила их.

– Что случилось? – спросила женщина-полицейский, присев за Ником.

– Мы шли в Hard Rock поужинать, когда он и еще один парень навели на нас пистолеты, – он указал на Алана, который рассказывал другому полицейскому, что Ник прыгнул на него, когда он спросил имя Кейси.

– Не зная, что нас грабили, появилась моя подруга Сими и напугала их. Другой парень сбежал, а я боролся с этим за пистолет, и он упал. Я уронил его, а он подхватил и выстрелил. Думаю, он попал в мою девушку, но не могу сказать точно. Пожалуйста, помогите ей!

– Не волнуйся, скорая уже в пути.

Ник кивнул, а офицер подошел и рывком поднял его на ноги.

– Что вы делаете?

– Он сказал, что ты напал на него без причины, и что он защищал себя от опасного сумасшедшего. Раз уж он весь в крови, и твоя девушка направляла на него незарегистрированное оружие, когда мы прибыли… Мы заберем всех вас в участок, пока не разберемся во всем.

– Он ограбил нас! – прорычал Ник, возмущенный тем, что Алан возможно будет на свободе после всего.

То что он сказал, было не важно. Коп с силой застегнул наручники на его запястье и вторую руку завел за его спину, чтобы скрепить их там. Он с такой силой притянул Ника, что тот удивился, как ему вообще не вырвали руки из плеча.

– Он чокнутый! – кричал Алан, пока коп тащил Ника к припаркованной полицейской машине, где собралась большая любопытствующая толпа. – Держите его от меня подальше. Он под наркотой или еще чем-то. Никогда не видел, чтобы кто-нибудь делал такое. Он даже поджог меня!

Ник придержал язык, чтобы не сказать, что Алан заслужил это. Когда они подошли к одной из машин, рядом с ним глубокий голос прогрохотал:

– Привет, Ленни, что случилось?

Слава богу, это был Ашерон.

Коп остановился рядом с Эшем, который благодаря своим черным байкерским ботинкам был почти семь футов ростом.

– Не знаю, Эш. Нам сообщили о выстрелах, и вот у нас этот парень, – он дернул Ника за скованные руки, – заявляет, что его ограбили, а другой говорит, что он напал на него без причины.

Эш покачал головой, затем нагнулся и заговорил низким тоном:

– Ты же знаешь, что арестуешь оруженосца Кириана?

Коп неожиданно побледнел.

– Он один из нас?

Эш кивнул.

– Полностью введен в священный совет.

– Сукин с… Нет, и понятия не имел.

– У меня удостоверение Оруженосца в кошельке, – бросил Ник через плечо. – Он на земле, где я уронил его, пытаясь не дать ему подстрелить нас… первым.

– Кириан учил его защищаться от наших обычных врагов, – Эш кивнул головой на Алана. – Похоже, Ник был хорошим учеником.

– Соглашусь. Он выбил из него дерьмо.

– А что мне было делать? Он грозил изнасиловать мою девушку и убить меня.

Коп нагнулся и расстегнул наручники.

– Прости за это, но меня впечатлило то, что мы увидели, когда добрались сюда.

Повернувшись к нему, Ник скривил губы.

– Ага, знаю, что ты по твоему мнению увидел… каджунский мусор.

Коп пристыженно отвернулся. Эш положил руки на его грудь.

– Ты в порядке, парень?

Ник не ответил, когда заметил, что медики толкали каталку с Кейси к скорой, которая была припаркована в нескольких футах от него. Он побежал, чтобы посмотреть как она. Она была в сознании, они надели на нее кислородную маску.

– Кейси?

Она потянулась к нему.

– Ник? Ты в порядке?

– Ага, а ты?

Она кивнула.

– Мы забираем ее на всякий случай, – пояснил работник скорой, когда они остановились у задней двери.

Кейси сжала его руку.

– Не мог бы ты отвезти мою машину домой?

– Уверена, что не хочешь, чтобы твой отец забрал ее?

– Уверена, ключи в моей сумке.

– Не волнуйся, я позабочусь об этом. Поправляйся.

Она улыбнулась, а медики разделили их руки. Они подняли каталку и поместили ее внутрь. Ник не двигался, пока они не закрыли двери и не уехали с ней. Эш подошел и успокаивающе положил руку ему на плечо.

– Так что случилось на самом деле?

– Не понимаю, о чем ты?

Эш удивленно приподнял бровь.

– Я одиннадцатитысячелетний воин, Ник. Я могу увидеть разницу между дракой, когда кто-то защищает себя, и когда кто-то выбивает дерьмо из другого, на которого затаил зло. Что он тебе сделал?

– Он тот, кто подстрелил меня в ночь, когда я встретил Кириана.

– И ты не убил его?

Ник пожал плечами.

– Полиция прибыла раньше, и они выглядели готовыми схватиться за оружие.

Адариан кивнул и убрал руку.

– Умно, – неожиданно его телефон зазвонил. – Извини.

Эш достал его и отошел, чтобы ответить.

Ник оставил его, чтобы проверить Сими, но ее не было видно. Он подошел к женщине-офицеру, которая показалась ему милой, пока Ленни не обрушился на него.

– Где моя подруга?

– Ее только что увезла скорая.

– Не Кейси, Сими.

– Кто?

Эта женщина слепая? Сими было тяжело не заметить.

– Высокая девочка гот, которая была здесь с минуту назад?

Она скривила лицо.

– Я ее не видела. Эй, Тим, здесь была другая девочка?

– Неа, а что?

Ник открыл рот, чтобы ответить, но затем захлопнул его. Для большинства людей показалось бы странным, что никто не помнит, чтобы видел ростом в шесть футов Сими, направляющую пистолет на Алана.

Но для него… Обычное дело.

У Сими были какие-то впечатляющие психические силы, и очевидная амнезия остальных была явна их следствием. Вот бы такие чудесные Джедайские трюки с разумом. Это и куча Силы. Две вещи, которые мальчик тинейджер может использовать, чтобы облегчить себе жизнь.

Мечтая о невозможном, он подошел к офицеру, который держал сумочку Кейси и ее кошелек.

– Хм, могу я забрать свои вещи?

Офицер сомневался, но затем протянул кошелек, а сумочку оставил.

– Шутите? Ник вздохнул, приготовившись драться.

– Ее машина на Канал Плейс. Она хотела, чтобы я доставил ее домой. Тяжело, если у меня не будет ключей.

Тот скривился сомневаясь.

– Дай парню ключи, Лео.

– Уверен? – спросил тот Ленни, который направлялся к женщине офицеру.

– Ага, но я отвезу ей сумочку в больницу.

Ник закатил глаза.

– Что? Думаете, я собираюсь ее украсть?

– Просто протокол, – Ленни протянул ему ключи, затем ушел.

Все еще раздраженный, Ник вернулся туда, где оставил Эша, который только что закончил разговор.

– Могу попросить тебя об одолжении?

Эш убрал телефон в карман.

– Конечно.

– Кейси хочет, чтобы я отогнал ее машину домой, и раз уж у меня все еще нет прав…

– Твоя мама все еще придерживает эту карту в рукаве?

Ник издал звук отвращения.

– Ага. Она говорит, что я провел недостаточно времени за рулем. Лишь бы что сказать, думаю.

– Твоя мама любит тебя, Ник.

– Я знаю, Эш. Но есть разница между любовью и тем, что она владеет мной и душит, знаешь?

– Уж лучше так, – пробормотал тот. В его голосе было столько искренней симпатии и злости, что Ник остановился.

– Твоя мама такая же?

Ашерон рассмеялся, обнажая кончики клыков.

– Нет. Моих родителей не было рядом, когда я был ребенком. Меня растили чужие.

Эти слова напугали его. Эш редко говорил о своем прошлом.

– И как это было?

Эш пожал плечами.

– Как расти у чужих… Людей, которым не важно, что станет с тобой, и кто никогда не держит заботу о тебе в сердце. В основном было очень одиноко.

Ага, он так и предполагал.

– Так ты никогда не видел своих родителей?

– Неа.

– Они умерли?

Эш фыркнул.

– Это длинная история, Ник, и вовсе не счастливая, поэтому я постараюсь об этом не говорить. И вот поэтому мне трудно, когда ты ворчишь на душащую тебя мать, а я бы душу продал, чтобы расти с такой. Я знаю, Чирайз иногда жестка с тобой, но есть разница между кем-то, кто по-настоящему беспокоится о тебе и твоем будущем, и кем-то кто наказывает тебя из собственного интереса и ради извращенного удовольствия. Поверь мне.

Он никогда об этом так не думал.

– Прости, Эш.

– Не стоит. Не важно насколько плоха твоя жизнь, всегда найдется кто-то с историей, по сравнению с которая твоя выглядит отлично. По меньшей мере, люди, которые были жестоки ко мне, не были моей настоящей семьей. По-моему, было бы гораздо хуже, если бы они были людьми, которые должны защищать меня и любить.

Ник кивнул.

– Иногда, Эш, ты раздражаешь меня. Но если честно, я уважаю, как ты представляешь вещи в перспективе. Знаешь, что это помогает?

– Есть кое-что хорошее в том, что живешь так долго… это точно дает тебе время поразмышлять и увидеть вещи, которые ты упустил, когда был занят проблемами, пытаясь преодолеть узкий виток жизни, – Эш отошел. – Так где ее машина?

– На Канал Плейс.

Эш держался за ним, пока они шли к парковке, где он с Кейси оставили машину.

– Такое вообще не должно было случиться, – сказал Ник, открывая двери машины.

– Так чаще всего. Так ты ведешь или я?

Ник рассмеялся.

– С меня хватит впечатлений на сегодня, Эш. Не думаю, что мое сердце может выдержать путешествия по вечернему движению с тобой за рулем.

Ухмыльнувшись, Эш уселся в машину, пока Ник заводил ее.

Пока он ехал к дому Кейси, события дня снова появились в его голове. Но он зациклился на том, что чуть не убил Алана и Тайри. Ну да, он убивал зомби, но они не были живыми людьми, и он изгонял демонов, но…

– Каково это, Эш?

– Каково что?

Ник сглотнул, заставив себя спросить то, на что ему был очень нужен ответ.

– Убить кого-то.

Эш молчал, словно воскрешая что-то грубое из своего прошлого.

– Отстой. Для обоих. Особенно в первый раз.

Он замолчал на несколько секунд, прежде чем снова продолжить.

– Савитар говорит…

Ник никогда не встречал Савитара, но то, как Ашерон говорил о нем, он решил, что древний был своего рода наставником Эша в течении веков. И невероятно хорошим в этом.

– Когда ты впервые забираешь чью-то жизнь, умирают двое. Человек, которого ты только что убил и человек, которым ты был. После этого ты не станешь прежним, это изменит тебя навсегда и вовсе не в хорошую сторону, и не важно, как ты стараешься, ты не сможешь вернуть былую невинность. Никогда.

Ник повернул налево, обдумывая это.

– Так кто был твоим первым?

– Мой брат.

Ник ахнул от такого неожиданного ответа. Эш? Братоубийца? Он расслышал правильно? Конечно нет. Эш хороший парень. Он никогда бы не отнял жизнь брата. Или?.. Нет, если на это не было веской причины.

– Как это было? – он посмотрел на Эша, чье лицо было абсолютно спокойным. – Почему? Как? Случайно?

Эш долго и устало вздохнул.

– Вовсе не случайно. Чисто и безжалостно спланировано. Я заколол его, когда он спал в кровати.

Для Ника это было как удар в живот.

– Сколько тебе было?

– Ненамного старше тебя… Просто ребенок с взрывным характером.

От жестокости убийства спящего по нему побежали мурашки. Черт, как хладнокровно, и так не похоже на характер Ашерона.

– Почему ты так поступил?

Эш горько усмехнулся, потом ответил.

– Не поверишь, если скажу… К счастью, хотя он и умер, они вернули его. Но это не важно. Тому, что я сделал, нет оправдания. И в своем сердце я знал, что убил собственного брата из-за собственных эгоистичных причин и ревности. Что я смотрел прямо в его глаза, когда он проснулся от боли, и видел шок и ужас, когда он почувствовал, что жизнь покидает его тело, а его теплая кровь покрывала мою руку. Я все еще иногда ее ощущаю… вместе со стыдом и отвращением, когда понял, что я не тот человек, кем себя считал. В этот ужасный момент, я увидел себя таким, каким я был по-настоящему – бессердечным животным, которое заслуживает лишь ненависть. Причины не важны. И все еще не важны. Смерть, даже если она необходима и заслужена, будет преследовать тебя всегда.

Ник попытался представить эмоции, о которых говорил Эш, но не смог. И если честно, он был благодарен за эту милость. Есть такой опыт, который лучше не испытывать никому.

– А что же Даймоны, которых ты убиваешь? – это демоны, которые крали человеческие души, чтобы продлить себе жизнь. Если Темный Охотник не найдет и не убьет Даймона, то украденная душа умрет и пропадет навсегда, отдавая себя во власть вечных мук. Единственным способом спасти человеческую душу - было убийство Даймона, прежде чем тот полностью поглотит ее. – Но мне уж точно плевать на их убийства.

– Ник… они ведь живые, дышащие люди и не заслужили проклятия, которое наслал на них Аполлон, за то, что сделали их предки. У них есть семьи и друзья, которых они любят, и которые любят их. Люди, которые будут горевать, когда их не станет. У каждого существа с чувствами есть планы и надежды на будущее. И каждый из них будет смотреть на тебя с ужасом в глазах, когда поймет, что его драгоценная жизнь окончена, и он больше никогда не увидит любимых. И не важно сколь оправдана их смерть, все равно в итоге ты будешь чувствовать себя дерьмом, и размышлять, что ты за монстр, если сделал такое.

Эш стиснул зубы.

– Кого бы ты не ненавидел или это тебя они возмущали, или ты испытывал прилив адреналина, когда дело доходит до самозащиты и у тебя нет выбора… тебя все равно накроет цунами вины и самобичевания. Со временем, если повезет, ты примиришься со своими действиями, и может, когда будешь бодрствовать, то убедишь свою совесть, что твои действия спасли остальных и были полностью оправданы и утверждены. Но ночью, когда ты спишь или в любое время, когда твои незащищенные мысли путешествуют без тебя, тебя будут преследовать их глаза и лица и осознание того, что твоя жизнь была куплена ценой их…. И это, маленький брат, будет пожирать тебя вечно.

– Поэтому Кириан редко спит?

– Поэтому никто из нас не спит долго.

Ник сжал руль, пытаясь осознать все, что узнал и что случилось сегодня. Больше всего его беспокоило то, что он никогда не станет таким же человечным, как Ашерон и что Малачай возьмет над ним верх. Он просто никогда не видел, чтобы его бессердечного отца что-либо преследовало.

– Ты думаешь и у демонов так? У Даймонов, убивающих людей?

– Я не знаю правды, Ник. И хотя есть исключения в виде некоторых варварский созданий без совести и жалости, но большинство не такие.

– А если ты уже родился испорченным? Что если у тебя настолько дурные гены, что у тебя нет выбора, кроме как стать убийцей?

Эш устало покачал головой.

– Тебе нужно прекратить зацикливаться на этом, Ник. У каждого из нас есть выбор. Поверь мне. Я родился в темном углу ада, и внутри меня живет мстительное чудовище, которое хочет вырываться и уничтожить все, к чему прикоснется, без колебаний или размышлений.

Эта новость ошеломила его. Это правда?

– Но ты всегда такой спокойный и расслабленный.

– Я хорошо научился это скрывать. Но это не значит, что этого нет, оно просто под поверхностью, истекает слюной в ожидании очередной глотки… Ты не твой отец, маленький брат. И никогда таким не будешь.

Вот бы ему убежденность Эша.

– Ты единственный, кто так считает.

– Не важно, что думают другие люди. Единственное важное мнение – твое. Мы сами пишем свои жизни. Мы можем сделать свои истории комедиями или трагедиями. Ужасными или вдохновляющими. Твое отношение и сила духа определяют твою судьбу, Ник… Жизнь тяжела и неприятна для всех. Каждый встреченный тобой человек ведет свою собственную войну против черствой вселенной, строящей против него заговоры. И мы все утомлены битвами. Но в центре нашего ада всегда есть то, за что мы можем держаться, мечта ли это о будущем или память прошлого, или теплая, успокаивающая рука. Нам лишь нужно на мгновение посреди сражения вспомнить, что мы не одни, и не ради себя боремся. Мы боремся ради любимых.

– Ты правда в это веришь?

Эш горько рассмеялся.

– Чаще всего. Но должен признать, что часто думаю, как и ты, что это полное дерьмо.

Ник ухмыльнулся, хотя и ненавидел, как легко Ашерон мог разглядеть его мысли.

– Ценю твою честность.

– Всегда пожалуйста.

Он замолчал и позволил словам Эша с минуту пробежаться по его сознанию. Но к лучшему или худшему, он продолжал возвращаться к главному страху…

– Эш, знаешь, от чего я не сплю ночью?

– В твоем возрасте могу представить мысли о скудно одетых женщинах.

Ник фыркнул.

– Стереотипы.

– Эй, я тоже был в твоем возрасте когда-то, и я за века видел множество таких как мы. Если честно, я знаю, о чем ты думаешь. И знаю, что прячешь от других. В глубине, в местах, которыми мы не хотим обладать или признавать их, те из нас, у кого доноры спермы вместо желаемых отцов мечтают, чтобы однажды, лишь однажды, они посмотрели на нас, как отец должен смотреть на своего ребенка. Что они будут с гордостью называть нас их детьми. И вместе с этой горькой мечтой мы ненавидим себя за чувства, что и мы такими когда-то станем, и что наши дети будут нас так же ненавидеть, как и мы их.

– Ага, точно. Я не хочу стать своим отцом.

– А тебе и не нужно… в Илиаде есть момент, когда…

– Где?

– Я забыл о современной системе образования… – выдохнул Эш. Затем сказал громче, – Истории, написанной Гомером о Троянской войне.

– А, это я знаю.

Эш кивнул ему.

– В Илиаде есть сцена, когда Гектор был готов уйти на бой, он разговаривал со своей женой Андромахой и потянулся к сыну Скамандрию, но тот отпрянул от него, потому что не узнал отца, одетого в доспехи. Гектор рассмеялся, затем снял шлем и поставил на землю, чтобы Скамандрий мог увидеть его лицо. Затем успокоил сына и громко помолился за него…

"Зевс и вы, прочие боги! О, дайте, чтоб сын мой любезный

Сделался мужем, как я: наилучшим средь войска троянцев;

Дайте, чтоб силой был славен и силой царил в Трое.

Пусть говорят про него, когда будет с войны возвращаться:

"Многим он лучше отца".

Вот к этому, Ник, все и должны стремиться… не быть похожими на наших доноров спермы, а быть лучше. Твой отец показал тебе, каким ты не должен быть. Теперь зависит от тебя, усвоишь ли уроки, которые он преподал и используешь их, чтобы стать лучше. Мы все должны попытаться сделать мир лучшим местом чем то, куда мы пришли.

Ник несколько минут молчал после этих слов. Этого он и хотел. Он не хотел, чтобы мир после его смерти радовался, что его не стало.

– Так и с тобой?

– Это решать миру. Но могу тебе сказать одно. Я стараюсь изо всех сил каждый день. В конце концов, это все, что мы можем сделать.

Ник весь путь обдумывал это, пробираясь через поток машин.

Он припарковал машину напротив дома Кейси. Внутри большого особняка не было света. Он выглядел пустынным.

– Думаешь, ее родителей уведомили?

Эш молчал, словно слушая эфир. Через несколько секунд он кивнул.

– Они едут к ней.

Хорошо. Он по себе знал, как ужасно быть одному в больнице. Никто не должен застревать там так.

Он вышел из машины и заблокировал дверь, затем достал вещи из багажника.

Ник сомневался.

– Как думаешь, где мне оставить ключи?

– Под ковриком на крыльце. Можешь написать ей и объяснить, где они.

– Ты чудо.

Эш дурашливо ухмыльнулся.

– Я знаю.

Засмеявшись, Ник сделал, как тот сказал. Он возвращался на улицу, когда его накрыла странная волна ощущений. Он думал, что ему показалось, пока не увидел, что Эш стоял на тротуаре, напряженный и встревоженный.

Абсолютно без движений.

– Ты тоже это почувствовал? – прошептал Ник.

Эш коротко кивнул.

– Что это?

– Не уверен, – Эш подошел ближе к Нику, чтобы защитить его. – И если честно, Ник, это беспокоит меня. Не часто у меня нет ответа.

«Тебе стоило убить его…»

Слова отдавали таким тихим эхом, что Ник не был уверен, были ли они настоящими.

«Ты должен был занять свое место…»

– Ты слышишь это? – спросил он Эша.

– Слышу что?

Вокруг них было совершенно тихо. Словно они были в эпицентре урагана.

Прежде чем Ник среагировал, Ашерон использовал свои силы, чтобы телепортировать их от дома Кейси в спальню в квартире Ника. Быстрота его действий так дезориентировала Ника, что он думал, что его стошнит.

Закашлявшись, он заставил желудок успокоиться.

– В следующий раз предупреждай брата, когда будешь таскать его, Эш. Это жестко, и мне не хотелось бы стошнить на твои дорогие ботинки.

– Ага, и мне не хотелось бы убивать тебя за это.

Ник приготовился ответить, но посмотрел вверх и понял, что впервые Ашерон был без своих солнцезащитных очков. Его немедленно шокировали две неожиданные правды о его друге.

Первая… без очков, Ашерон был абсолютно красив. Его черты лица были вылеплены совершенно.

Но большим ударом для него были глаза Ашерона. В них не было ничего человеческого. В них сверкая закручивалось серебро… как ртуть в центрифуге. Ник никогда не видел и не слышал о подобном. Они не были как черные, чувствительные к свету глаза Темных Охотников.

То были глаза чего то более сильного и древнего.

– Чувак, – выдохнул Ник. – Что с твоими глазами?

Их немедленно прикрыли очки.

– Прости за это. Ты в порядке?

Нет, он не был.

– Правда, что ты такое, Эш?

– Последний из моего вида на земле. Ты знаешь это.

Ага, но…

– У всех Атлантов глаза как у тебя? Почему они так… закручиваются?

Челюсть Эша сжалась, показывая, что Эш невероятно стеснялся их… видимо, поэтому он всегда прикрывал их, не важно, как темно было.

– А почему у тебя голубые глаза, Ник? Плохая генетика. Твои глаза такие же аномальные, как и мои. Просто многие люди разделили твою мутацию.

Неожиданно, он почувствовал себя плохо за произнесенные слова.

– Прости, Эш. Хотя, если хочешь правду, они крутые. Можно еще раз посмотреть?

– Я не экспонат в музее, который висит на стене для твоей потехи.

– Я не это имел в виду.

Эш раздраженно поднял руку.

– Знаю, Ник. Но за века они принесли мне много горя. Ты и не представляешь… и это больной вопрос для меня.

И Эш не был таким спокойным, как казался. Ник записал себе в голове то, что он сказал в машине о его характере. Чтобы он не делал, не стоило толкать Эша за грань.

– Я считаю, они восхитительны.

– Это потому что ты не сталкивался с негативным аспектом уродства в человеческом понимании.

В это момент до Ника дошло, каким, возможно, было детство Эша. Древнее общество было еще менее терпимо к людям, которые отличались, чем современная школа. И по какой-то причине Эш рос без родителей, которые могли защитить его. О да, его прошлое о-т-с-т-о-й.

– У твоего брата были глаза как у тебя?

Эш покачал головой.

– Его глаза были цветом как твои… так люди и отличали нас.

О да… Это так. Эш говорил ему, что они были близнецами, но Ник забыл.

– Поэтому ты ненавидел его?

– Нет, и скажу тебе один секрет. Я никогда по-настоящему не ненавидел брата. Я ненавидел себя, и переносил это на него, и винил его во многом, в чем не было его вины, скорее была моя. Когда ты испытываешь постоянные мысленные муки, от того, что не можешь сбежать, как бы не пытался, ты переводишь свою злость на другого, потому что гораздо легче сосредоточить свою ненависть на том, кого не видишь в зеркале. И моего брата было легко винить, ведь он был всем, чем я хотел быть – уважаемым, умным, умелым, прирожденным лидером, и я не мог выносить, что находился в его тени, как худшее существо.

Ник нахмурился.

– Ты говоришь мне то, что в голове не укладывается. Ты Ашерон Патинопайус – самый крутой парень… и лидер армии бессмертных защитников, которого боятся и любят. Ты предел всех мечтаний и у тебя самые великие силы, о которых я когда-либо слышал. Я бы убил, чтобы хотя бы на десятую часть выглядеть как ты. Как ты мог смотреть на себя и видеть изъяны? Серьезно?

– Потому что я не тот, каким был человеком. Я изменился так, как тебе и не представить, и я выучил, что детство, это то, что ты пытаешься исправить в юности. И когда оно плохое, никакой успех или богатство не ослабит злобные, ненавидящие голоса, которые продолжают звучать, когда твои мучители мертвы и похоронены. Ты несешь эту ненависть везде, куда бы ни шел. Именно поэтому я продолжаю говорить, чтобы ты не слушал тех, кто нападает на тебя. Не запускай этот бесконечный саундтрек. Это самая разрушительная вещь, которую ты можешь сделать с собой.

Эти душевные слова, задели что-то хорошее в душе Ника. Они затронули его, как ничто другое раньше.

– Эш?

– Ага?

Ник прокашлялся.

– Не… ну я о… не… воспринимай это неправильно, ладно? – И он обхватил Эша руками и обнял.

– Я всегда буду твоим братом, – прошептал он Эшу на ухо, – И я никогда не буду тебя ненавидеть.

И лишь тогда Эш обнял его в ответ, и его неловкость показала, что Эш не так уж много получал и раздавал объятий за всю свою невероятно долгую жизнь.

– Ты такой странный ребенок, Ник.

Засмеявшись, Ник отпустил его.

– Так все говорят. Но мне нравится быть странным и отличаться… чаще всего.

Эш грустно улыбнулся ему.

– У тебя прекрасное сердце, Ник. Не позволяй жизни изменить его.

– Я и не планирую.

Но произнеся это, Ника посетило плохое чувство, что в конце концов эти изменения зависели не от него. Судьба может двигаться вперед независимо от его желания. Амброуз пытался снова и снова не дать ему превратиться в Малачай.

И каждый раз проигрывал.

По словам его будущего я, это была их последняя попытка спасти их всех. Повторений больше не будет.

И если Ник облажается снова…

Его мама, Бабба, Калеб, Кириан и все дорогие ему умрут. Он и Эш станут заклятыми врагами. И Ник уничтожит мир и всех в нем.

Он едва обдумал эту мысль, как леденящий крик раздался эхом в гостиной.

Загрузка...