Иллюзия

Глава 7

Что-то было не так. Хотя у Ника не было его сил, он чувствовал это каждой частичкой своего тела. А когда близнецы остановились у Эрзули, это чувство возросло.

Сбитый с толку, он почесал голову, а Аманда заглушила машину.

— Я думал, что мы едем в церковь.

Табита расстегнула ремень.

— Короткая остановка за припасами. Ты же не хочешь остаться там беззащитным?

Честно? Он не хотел оставаться беззащитным нигде. Это никогда не было хорошей идеей, особенно когда ты проживаешь веселенькую жизнь, наполненную невероятным безумием. Он не мог доверять даже тени в том, что та не попытается его прикончить. Многие люди боялись темноты. Ника атаковали в темноте, при свете дня, и в любое время.

— Думаю нет, — но он все еще колебался, когда они выходили из машины. Он нутром ощущал тревогу и скованность. Так что же он чувствовал? Что пыталась сказать ему вселенная?

Калеб предупреждал его всегда прислушиваться к инстинктам, а не к человеческой рациональности. И Мадуг — сын двух нейробиологов затем доказал почему. Подсознательное мышление, человеческое или сверхъестественного существа принимает больше стимулов, чем может это может сделать мозг сознательно. Мозг неизвестен его личностям, он как суперкомпьютер, прорабатывает биллионы деталей от всех пяти чувств в своей базе опыта и знаний, а затем вырабатывает вещества, которые заставляют человека быть осторожным в зависимости от среды. Это чувство «нутро подсказывает» на самом деле мозг, который перехватывает сигналы опасности и пытается предупредить хозяина, что пора бежать или сражаться.

Хотя человек и не видит на это логической причины.

Это примитивный инстинкт. Собака не знает, почему лает и рычит. Она просто знает, что что-то в окружении не так и реагирует.

Да, именно это он сейчас и чувствовал. Его нутро лаяло как взбешенные терьер, в предчувствии шторма до того, как появились облака. Но к сожалению, он не был собакой. Он не хотел выглядеть, как идиот без уважительной причины. Но волосы на его шее все равно стояли дыбом.

Жалея, что не может понять это, он слез с заднего сиденья, пока они ожидали его на обочине. Когда он собрался сделать шаг, то вспомнил то, что мама постоянно говорила ему, когда он был ребенком. Опасайся знакомого или незнакомого, друга или врага, который желает разлучить тебя с людьми, с которыми ты сейчас. Не позволяй им оставить тебя одного. Не жди ничего хорошего от тех, кто не хочет свидетелей своим поступкам.

Ник рос один на улицах города, пока его мама работала. Хотя она была молода, но была ее мудрость не раз выручала его.

Почему близнецы не отвезли его в собор, а затем не вернулись за оружием, оставив его в безопасности? Учитывая серьезное нападение на него в доме Кармы, и предупреждение Коди, почему они привезли его туда, где была их семья… и их личный магазин? Зачем подвергать опасности то, что они любят? И учитывая яростное нападение на него и Коди, почему они были так спокойны и собраны. Все спокойно воспринимали.

Такой Табита не была. Никогда. Она ничего не принимала нормально и быстро реагировала. Она была непредсказуемой, когда что-то угрожало ей, и это обострялось, когда ее семья была в опасности. Почему она больше не задает вопросов о Коди и о нападавшем?

Вот об этом пытался сказать ему его разум. Они вели себя подозрительно, не похоже на себя. И хотя они отличались от женщин, которых он знал дома, но не настолько уж.

Время вести себя глупо.

Не предупреждая, он развернулся и изо всех сил побежал по улице Св. Анны в сторону Площади. Он несся по улице, к месту где по правой стороне были припаркованы машины, чтобы поместить их между собой и близнецами, которые сейчас устроили стремительную погоню.

Черт побери! Где все туристы? Хоть какое-нибудь движение на улице, в котором он мог бы затеряться, потому что Табита стремительно сокращала расстояние между ними.

Почему в этом мире она не могла быть в плохой форме? Ну разве он о многом просит, всего лишь располневшую Табиту?

Он подумывал побежать в гостиницу Плас Де’Армес, но затем передумал. В нем, как и в доме Кармы были привидения.

И он не хотел, чтобы они зажали его в угол.

— Ловите вора! — закричала Табита.

А вот это было подло.

Низко опустив голову, Ник бежал изо всех сил, которые сделали его премированным защитником школьной команды. Он перепрыгнул четыре черные мешка для мусора на знаке притормозить на углу и увернулся от благодетеля, который пытался перекрыть ему путь. Он срезал направо и рванул между фонарями улицы Св. Анны и входом в Пресбитер.

В отличии от улицы на площади было много народу. Туристы разбегались с его пути и кричали, но Ник не замедлил бег, пока не добежал до ступеней и не вошел в дверь собора, в темное фойе, где несколько людей повернулись и хмуро посмотрели на него.

Он широко улыбнулся, почувствовав облегчение, он справился и его не поймали.

— Аллилуйя! Я почувствовал, что Господь призывает меня помолиться, и добрался сюда как можно быстрее. Что мне еще сказать, дамы? Хорошо быть живым.

Они закатили глаза и быстро ушли, будто думали, что он был не под воздействием адреналина от очередной смертельно опасной стычки, а чего-то другого.

Задыхаясь и потея, Ник пошел налево к маленькой купели со святой водой, рядом со внутренними дверями, и перекрестился ей. И лишь тогда он повернулся, чтобы обнаружить близнецов на пороге церкви. Они злобно смотрели на него, но по какой-то причини не сделали ни шага на святую землю.

«Слава богу, я в безопасности. Подавись уродливое зло…»

Переполненный самоуверенностью и эйфорией, Ник расхаживал туда обратно, дразня близнецов, которые не могли его достать.

— Вот так, сучки! У меня получилось. Ха! — он сморщился, когда понял, что только что вылетело из его рта.

В церкви.

Испуганный, он оглянулся на разинувшую рот волонтера, которая работала на кассе магазина сувениров.

— Простите, мадам. Дьявол — зло. Вот поэтому я пришел помолиться.

Застыв, она презрительно сузила глаза.

— Обязательно добавьте изречения достойные позора в вашу воскресную исповедь, Мистер Бердетт.

— Да, мадам.

Табита выставила руки вперед, будто проклинала его. Ник собрался скопировать ее жест, но он итак уже опозорил себя. Он не собирался делать это еще больше.

Благодарный за свое спасение, он зашел в маленький магазинчик сувениров и купил свечи. Никто не будет трогать его, пока он молиться.

Продавец смотрела на него все время. Будто она не делала ошибок в своей жизни. Ну-ну…

— Не судите да не будете судимы, — сказал он с улыбкой протягивая деньги, затем отнес свои свечи на скамейку для молитвы, чтобы зажечь их и молиться, пока он ждет Коди.

«Пожалуйста, доберись сюда поскорее».

Он не знал, что будет делать, если она не объявиться.

Ник едва начал молиться по третьему кругу, как над ним нависла тень. Посмотрев наверх он увидел копа.

— Мне нужно, чтобы ты немедленно пошел со мной.

Ник жестом указал на свечи.

— Чувак, я тут вообще-то молюсь.

— А две женщины заявляют, что ты ограбил их магазин.

От злости, что близнецы обвинили его в чем-то настолько грязной его глаза расширились и челюсть сжалась.

— Ну, точно, — Ник встал и вытащил карманы для полицейского, чтобы тот увидел, что в них ничего нет. — У меня с собой только кошелек и две свечи, за которые я заплатил.

— А они рассказывают другую историю.

— Значит, они врут.

— Почему бы тебе не пойти со мной, чтобы мы могли разобраться с этим на участке.

Ник покачал головой.

— Я ничего не делал и никуда не пойду.

— Проблемы, офицер?

Ник посмотрел мимо копа и увидел пастора, который к счастью командовал церковью и в его реальности.

Коп ощетинился.

— Это вас не касается.

Отец Джеффри терпеливо улыбнулся.

— Вы в моей церкви, офицер, тревожите покой верующих, которые пришли сюда помолиться, так что похоже, мое.

Ник подошел к пастору.

— Я ничего не сделал, Отец Джеффри.

Священник похлопал его по руке, и продолжил разговор с копом.

— У вас есть достойное объяснение?

— Два свидетеля заявляют, что видели, как он крал товар в их магазине.

— И что это за магазин?

— Эрзули.

Отец Джеффри ахнул.

— Магазин вуду на углу?

— Да, сэр. Он сбежал, когда они поймали его и сказали, что позвонят в полицию.

Священник повернулся к Нику и приподнял бровь.

— Николас?

Он не дрогнув встретил взгляд священника.

— Они врут. Отец, вы меня знаете. Я не совершенство, но нет в мире того, чтобы я хотел настолько, чтобы украсть. И если бы я когда-то так поступил, то вы бы первым узнали об этом в воскресенье.

Отец Джеффри улыбнулся.

— И твоя мать била бы тебя по дороге на исповедь, — он перевел взгляд на полицейского. — Он прав. Никогда не слышал, чтобы этот мальчик забирал что-то у других.

Чистейшая правда.

— Ну, а у меня жалоба.

— А у меня есть телефон. Давайте позвоним родителям Николаса, чтобы они отвезли его к вам в участок.

Коп ощетинился.

— Я не могу торчать тут весь день.

— Это не займет день, офицер. Они оба работают в Квотер. Офис его матери сразу за углом, а его отец менее, чем в двух милях отсюда. Это сократит вам дальнейшую бумажную волокиту, — Отец Джеффри достал телефон и протянул его Нику. — In more ways than one Позвони родителям, сынок.

Ник потянулся за ним, но затем вспомнил, что номеров не знал. Как и не знал где работали его «родители».

Коп холодно посмотрел на него.

— Какие-то проблемы?

— Я не помню их рабочие номера. Они в быстром наборе, а телефона у меня с собой нет, — он был в рюкзаке, который он бросил Калебу, прежде чем покинул школу.

Отце Джеффри встал между Ником и копом, который быстро терял терпение.

— Тогда я посмотрю. Займет всего лишь мгновение. Оба его родителя часто работают тут волонтерами, их номера на моем столе.

Было явно видно, что офицер не хотел ждать, но ничего не сказал.

Ник последовал за Отцом Джеффри в его офис, но с каждым шагом он размышлял, что же случилось с Коди. Почему она так долго добирается сюда?

И что же случиться с ним, когда коп вытащит его из здания?

Впервые за всю свою жизнь Ник был абсолютно беззащитным. Даже когда Алан и банда прижали его к земле и стреляли в него, он мог больше контролировать себя и свою судьбу.

Но это…

«Как мне бороться со злом, если у меня нет сил?»

Не смотря на все их намерения, Аманда и Табита были женщинами. Он даже ударить их не мог, чтобы защитить себя. Он ничего не мог поделать. Как только он покинет это место, они набросятся на него, как специи на сосиску. И неизвестно, что они планировали сделать, как только снова останутся с ним наедине.

«Зачем я сказал им, что я Малачай?»

«Потому что они должны были стать твоими союзниками».

Ага, в другом месте и времени. А теперь он загнал в ловушку Коди и себя.

Что бы сделал Ашерон?

Глупый вопрос. Эш бы телепортировался. Он бы в таком положении не оказался. Он бы просто махнул рукой на женщин и копа, и те бы забыли, что видели его. Но это не тот выход, что ты ищешь. Казалось, что Эшу было легко командовать этими силами, а Ник каждый раз все портил, когда пытался ими воспользоваться.

«Мне далеко до Эша».

Как и до Кириана, который сражался и выбирался из самых худших ситуаций.

Его желудок болезненно сжался, когда священник позвал Ника и сказал ему сесть, он стал ждать, что остально сверхъестественный мир придет за ним.

«Давай же, Ник. Думай…»

Должен быть способ выбраться из этого.

Отце Джеффри повесил трубку.

— Его мать показывает дом в Садовом районе, а у отца собрание.

— Тогда они могут забрать его из участка, — офицер достал наручники.

Ник вскочил. Он начал протестовать, но его отвлекла дверь, которая распахнулась за копом, и там была самое худшее из худшего. От вновь прибывший ростом добрых семь футов восемь дюймов исходила дикая сила, как от Ашерона. Грубая. Пугающая.

Смертельно опасная.

Своего рода не-пялься-на-меня-если-хочешь-дышать.

У мужчины были короткие темные волосы, бородка, и глаза такого темно синего цвета, что казались фиолетовыми. Он был одет о все черное и вел себя, как хищник. Голова опущена, глаза внимательно разглядывают каждую вещь.

Когда это опасный взгляд нашел его, Ник почувствовал, что на него навели какое-то ядерное оружие, которое не будет знать к нему жалости.

— Идем со мной, парень.

Именно тогда Ник понял, что священник и коп застыли.

Блин, как нехорошо.

Что теперь?

— Кто ты такой? — кем он был?

На губах появилась легкая, раздраженная улыбка. Она говорила о том, что он даже слишком наслаждался страхом Ника.

— Твоя единственная надежда.

Последний раз он слышал нечто подобное в фильме про Терминатора.

Не очень хорошее сходство.

Ник сделал шаг назад, когда к ним присоединился еще один человек. У нее не было инстинкта самосохранения Ника, так как игриво шлепнув сверхъестественное существо по руке. Это как шлепнуть бешеного льва по носу газетой и сказать ему заткнуться.

— Савитар, хватит. С него хватит травм.

Ник облегченно выдохнул от милого мягкого голоса, который столько значил для него. Он был так рад видеть ее, что почувствовал слабость в коленях.

— Коди, слава богу с тобой все хорошо.

Когд она встала напротив него он увидел синяки на ее лице, в местах, куда кто-то бил ее. Сильно.

Его взгляд потемнел, он нежно дотронулся до ее щеки.

— Кто это сделал с тобой?

Она накрыла его руку, и подарила ему нежную улыбку, от которой ему всегда было тяжело дышать.

— Долгая история, и у нас на нее нет времени. Нам нужно вытащить тебя, прежде чем Табита и Аманда расскажут всем где ты. Сейчас они думают, что тебя выведут к ним.

Не смотря на опасность ему нужно было обнять ее, чтобы убедиться, что она настоящая и правда здесь с ним. Сладкий запах ее волос успокоил его расшатанные нервы.

— Прекратите, пока я не облил вас водой, чтобы разделить.

Засмеявшись, Коди отступила и взъерошила волосы Ника.

— Как ты ушел от них?

— Бежал и кричал, как чирлидер в фильме ужасов. А ты?

— Дралась, как демон.

Ник рассмеялся над ее шуткой.

— Ты и правда привидение?

— Поговорим об этом попозже, ладно?

Кивнув, он взял ее за руку, и позволил ей вытащить его из церкви через задний вход на Аллею Пиратов. Савитар прикрывал тыл и гнал их вниз по Аллее Кабольдо на улице Св. Питера. Как только они дошли до обочины, Ник остановился. В темном джипе их ждал Бабба. Не предупреждая, Савитар буквально поднял Ника и закинул на заднее сиденье. Коди залезла к нему, пока Савитар доставал дробовик.

— Пристегнись, Ник, а то мама меня убьет, — Бабба тронулся без промедления. — Были проблемы? — спросил от Савитара.

— Нет, они даже не поняли, что мы были там.

— Хорошо.

Совершенно сбитый с толку Ник чесал голову, пытаясь осознать новый и совершенно ненормальный поворот событий.

— Простите, но мне кажется я оставил свою вменяемость в церкви. Нам, наверное, нужно вернуться и забрать ее.

Бабба засмеялся.

— Он выглядит и говорит, как мой мальчик. Вы оба абсолютно уверены, что правы насчет него?

— Точно, — сказала Коди и сжала руку Ника. — И мы глупо уведомили саккана Малачая, в этой реальности о том, кто такой Ник.

А вот это слово Ник раньше не слышал.

— Моего кого?

— Саккана, — повторила она. — Он главный генерал, который ведет твои самые лучшие силы в битву. И он в полной готовности собирается прийти за тобой, чтобы забрать твои силы и самому их использовать.

Бабба выругался.

— Нам еще этой битвы не хватало.

Коди тяжело вздохнула.

— Знаю. Прости.

— Так кто этот саккан? — спросил Ник, желая всё знать об этом чудовище.

— В нашем мире ты его пока не встречал. Он был пленен, пока не умер твой отец. В этой реальности, саккан, ведущий темные силы, Торн.

Ник нахмурился от имени, которые были для него дружеским.

— Страшный чувак, который помог мне выбраться, когда я был пленен в Нижнем мире?

Она кивнула.

— Блин, а он мне правда нравился, — он покачал головой. — Не понимаю, почему дома он был нашим союзником, но здесь он против нас.

— Свобода воли.

Ник наклонил голову набок, услышав слова Савитара.

— Что ты сказал?

Савитар провел пальцами по ужасному шраму на предплечье.

— К лучшему или худшему, каждое решение, что мы принимаем, маленькое или большое, приводит нас на путь к кошмарам, которые мы не замечаем, пока с ними не сталкиваемся, — Савитар перевел взгляд на дорогу. — В любой вселенной, мы принимаем разные решения по каким-то причинам. То, что ломает одного человека, может сделать другого сильнее. И одно маленькое изменение может привести к разрушительным последствиям. Выбор — это все, парень.

Коди кивнула.

— В нашем мире на твою мать напал Малачай, и родился ты. В этом мире Малачая нет, так что она может жить в нормальных условиях.

— Но у нее все равно есть я.

— А Бабба все еще твой отец.

Ник замолчал, обдумывая это. Коди права во многих отношениях. Бабба был почти как отец для Ника. И хотя, в его мире они были разной крови, но все равно были семьей.

— А что насчет Кириана? — он был таким же наставником и отцом для Ника, как Бабба. — Этим утром я выяснил, что в этом мире он мертв.

— Нику Бердетт не надо встретить Темного охотника, чтобы тот вывел его на правильный путь, прочь от тьмы, которая пыталась завладеть им. У него для этого есть Бабба. Ему не нужен Ашерон, чтобы присматривать за ним. Или Калеб, чтобы защищать его от сил, с которыми сражаться он пока не может, потому что недостаточно силен.

Он старался понять все это. Все, что она сказала было справедливо, но все же…

— А как же Аманда, Табита и Карма? Почему в нашем мире они хорошие, а в этом нет?

Коди вздохнула.

— В обоих мирах, они, как и ты, были рождены, чтобы пройти путь по теням. Одной нагой на свету, другой в темноте. Все это страшно, так что некоторые могут остаться посредине и никогда не выбирать сторону. Другие достаточно сильные, чтобы выбрать свет и придерживаться его, хотя тьма и пытается завладеть ими. А иные слишком слабы или слепы, чтобы бороться с соблазнами тьмы. Она заваливает лживыми обещаниями, и прежде чем они поймут, что происходит, получает их. Иногда, как в случае Торна, которого ты знаешь в нашем мире, они могут пробиться назад к свету и оставить тьму позади, хотя та и продолжает пытаться завладеть ими. Но такие люди редкость. Я не знаю, что держит наших Табиту и Аманду на правильной стороне нашем мире, как и не знаю, что испортило их здесь. Как сказал Савитар, дело в свободе воли. Решения принимаются в хорошее или плохое время, по правильным или неправильным причинам.

Ник поднял ее руку с сиденья и начал рассматривать шрамы на ее костяшках. Хотя она была опытным воином, ее руки были нежными и маленькими. Хрупкими. Но все равно в них было непонятная ему сила.

— Так сколько тебе лет, Коди?

— Мне только исполнилось девятнадцать, когда ты убил меня.

Он резко вдохнул, ее слова были как пощечина. Ему довольно-таки скоро самому исполнится девятнадцать.

— В этом возрасте ты сражалась с Малачаем? Почему?

Она фыркнула.

— Когда моему отцу было девятнадцать, он уже был опытным воином и генералом, которого боялись.

— И он нормально воспринял, что ты в этом возрасте пошла по его стопам?

— Не совсем, но сказать он этого не смог. Я стала солдатом, после того как ты убил его.

Он сморщился, гадая, как она сейчас может находиться с ним в одной машине. Почему она не пыталась выцарапать его глаза, каждый раз, когда смотрела на него.

Коди сжала его пальцы, будто зная, о чем он думал.

— Моего старшего брата забрали у родителей младенцем, и им не было позволено растить его. Веками, мой отец считал его мертвым, а моя мать… ну, оба они были пленниками разных богов. Когда они наконец объединились, мой старший брат уже давно вырос, и у них появился мой брат Ари, — ее губы искривила горькая улыбка. — Они чересчур пеклись о нем, это осталось с ним на всю жизнь. И долгое время они боялись заводить детей. Они просто хотели защитить двоих, которых имели, убедиться, что с ними не случиться ничего плохого.

— Ты была случайным малышом? — поддразнил ее Ник, желая облегчить горе в ее глазах.

Она сморщила нос.

— Нет, я не была случайностью, — в ее голосе был намек на смех. — Спустя многие века, когда Ари вырос и женился, мои родители, наконец, решили завести еще одного ребенка, чтобы усиленно опекать его.

Свет в ее глазах померк и снова сменился грустью.

— Мне было только два года, когда с тобой что-то случилось. Не знаю что. Но это выпустило Малачая и ты как сумасшедший обрушился на мир. Меня спрятали и тренировали сражаться с твоими войсками, пока моя семья собирала союзников, чтобы встретиться с твоей армией в бухте и защитить мир.

От ужасов ее жизни Ник сжал зубы. Ужасов, которые он принес ей и людям, которых она любила. Он никогда не ненавидел себя так, как сейчас.

— Прости, что причинил тебе боль.

— Нет, не причинил.

Это была неправда, но он был признателен, что она сказала это. В конце концов он был Малачаем. И то, что сделал он будущий тоже было связано с ним.

Теперь он понял, почему Амброуз так отчаянно пытался изменить будущее. Его будущий я сказал, что он будет чувствовать, как остатки хорошего в нем умирают. Каждый день он ожидал, что Малачай поглотит его создание и превратит его в безжалостного монстра. Из-за этого Амброуз не всегда был в своем уме, пытаясь уберечь Ника от своих ошибок, которые совершил в его возрасте. Направить Ника на иной путь, закрепить его за светом.

Когда добро исчезнет, Малачай одержит верх и убьет все и всех. Именно для этого они рождались.

Блин, отстой.

— Надо было сказать мне правду раньше, Коди.

— Ты не был готов ее услышать, и ты точно не был готов принять реальность того, что тебя ждет.

Да и кто бы принял? Никто в своем уме не хотел бы услышать, что однажды он уничтожит целый мир и всех, кто в нем живет. Что он убьет или станет причиной смерти каждого, кто был ему важен.

И что, если она права? Его все равно жгло то, что она врала и хранила такой огромный секрет.

— Именно поэтому ты пришла навестить меня в госпитале, когда меня подстрелили? Ты планировала меня убить?

Она посмотрела в сторону.

— Я должна была убить тебя, когда встретила в первый день в Св. Ричарде.

Это новость ошеломила его, и его голову затопили воспоминания. Даже сейчас он отчетливо помнил ее в тот день, когда увидел ее, стоящую рядом с офисом, казалось, это было так давно. Она казалась видением. Такой милой и невинной. Смущенной новой школой, или так он думал. А в то время она намеревалась покончить с его жизнью.

— Почему ты этого не сделала?

Прежде чем встретиться с ним взглядом, она горько рассмеялась.

— Ты оказался вовсе не таким, как я думала. Я пришла туда, ожидая увидеть жестокого Малачая, чтобы бороться с ним до конца. Кого-то вроде Стоуна, — хулигана, из-за которого его отправили в офис. — А вместо этого я обнаружила милого, стеснительного, вежливого мальчика, который носил безвкусные рубашки, только для того, чтобы обрадовать свою мать и не ранить ее чувств, хотя все остальные дразнили его за это. Который легко сносил побои, чтобы защитить репутацию его матери. Невинную душу, который находил смешное даже в тяжелые времена, и который гордо стоял, когда остальные пытались склонить его. У тебя внутри редкая чистота. Способность любить сильно и просто так. Не смотря на то, кто ты, и что кажется невероятным, ты по-настоящему достойный человек.

Сглотнув, она вытерла глаза.

— Блин, это так сбивает меня с толку. Я просто не могу осознать, что создание, которым, как я знаю, ты станешь — бессердечным чудовищем, с которым я сражалась, это ты, здесь и сейчас.

Савитар протянул ей салфетку.

— Жизнь бьет нас всех. Слишком часто мы становимся тем, кем никогда не думала. По многим причинам.

Коди порывисто вздохнула, а Ник притянул ее и прижал к себе.

Он зарылся лицом в ее волосы и вдохнул сладкий, чудесный запах.

— Но теперь, когда я знаю, я не причиню тебе вред, Коди. Да и как я могу?

Она покачала головой.

— Ты не понимаешь, Ник. Когда твоя кровь возьмет над тобой верх, ты не сможешь остановиться. Малачай будет контролировать тебя, а не наоборот. Если бы ты мог остановить это, меня бы тут не было. Меня бы утащило в мое время, к жизни, которая должны была быть моей. Но тот факт, что я продолжаю существовать в виде привидения говорит о том, что ты убьешь меня.

— Я отказываюсь это принимать.

Она похлопала его по груди.

— Ты такой упрямый каджун.

— Точняк, милочка. Рожден в Луизиане, с кровяной колбаской в одной руке и гамбо в другой, верхом на аллигаторе.

Это рассмешило ее.

— Ты родился на диване Меньяры и ты ненавидишь эти стереотипы.

— Да, но я горжусь тем, что я каджун и с радостью принимаю стереотипы… иногда.

Бабба покачал головой.

— Это так сбивает с толку, слышать, как в теле моего сына говорит незнакомец. Говорит о вещах, которые я знаю, мой мальчик никогда не видел и не делал. Как ты справляешься с этим? — спросил он Коди.

Она выпрямилась на сиденье.

— Я не вижу твоего сына, когда смотрю на него, Майкл. Я вижу чокнутого, в которого влюблена. Голубые глаза, темные волосы, большие уши и дурашливая улыбка с ямочками.

Ник ахнул от возмущения.

— Я меня не большие уши.

— Ага, большие, — она дотронулась до одного. — Не в этом теле, но в том что дома… такой Дамбо. Тебе не нужны крылья, чтобы летать. Можешь просто пошевелить ушами и поймать ветерок.

Он притворился, что ее подшучивания ранили его.

— А вот это жестоко, женщина.

Она протянула руки к своим ушам с невинным выражением лица и помахала ими, как крыльями.

Савитар закатил глаза.

— Знаешь, что по-настоящему пугает меня, Майкл?

— Совсем немного?

— Ну да… это правда. Но в данный момент факт в том, что судьба целой вселенной в наших руках, — он перевел взгляд на Коди. — Ты правда должна сделать нам одолжение и покончить с ним, пока можешь.

От этих слов она нахмурилась, а Ник серьезно обиделся.

— Не принимай к сердцу, милый. У Савитара был шанс убить тебя, но вместо этого он научил тебя серфингу.

Савитар скривился, как будто серфинг был самой противной вещью, которую можно представить.

— Серфингу?

Она кивнула.

— Однажды я спросила тебя, почему ты не убил Ника, когда он два года провел на твоем острове, и знаешь, что ты сказал?

— Что я идиот?

— Нет, — сказала она со смехом. — Ты сказал, что это было не твое место и не его время. Потому что ему еще предстояли хорошие дела, и что если ты убьешь его, пострадают люди, которых ты любишь, потому что в нужный момент Ник не сможет их спасти. Но то, что ты мне не сказал, объяснил позже мой отец. Не смотря на всю твоя грубость и отрицание этого, ты, как и мой отец хранишь надежду. Ты проклинаешь это, но по какой-то причине, не важно, что с тобой делает мир, не можешь от этого отказаться.

Савитар издал звук, выражающий крайнюю степень отвращения.

— Забираю назад то, что сказал. Это твой отец идиот.

— Нет, он таким не был. Он был самым умным человеком из всех, что я знала. Даже ты уважал его, Мистер Бука.

— И в это мне тяжело поверить.

Мгновение Ник рассматривал Савитара. От будущего себя он узнал, что однажды Савитар будет очень важен для него. Но он не знал когда и почему. Только лишь то, что он был невероятно могущественным существом.

По его телу побежали мурашки, он наклонился и прошептала Коди на ухо:

— Ты уверена, что Савитар на нашей стороне?

— Парень, я тебя слышу, — прорычал Савитар. — И да, я на вашей стороне.

— Просто проверяю. Мои прошлые союзники здесь таковыми не являются. А ты, — сказал Ник Баббе, — Сейчас должен быть на собрании.

— Я был на собрании, когда позвонил священник. С Савитаром, который рассказывал мне о тебе и Коди.

Ник нахмурился.

— Ты уже знаком с Савитаром?

Мужчины обменялись удивленными взглядами.

— Ага, — сказал Бабба. — Давным-давно. Мы отбили множество нашествий Даймонов.

А вот такого интересного поворота Ник не ожидал.

— Так ты тут такой же чокнуты, как и в моем мире?

Коди засмеялась.

— Нет. Майкл здесь более разумный, но он охотиться по ночам, защищая любимых… с Марком.

— А как же мама? Она об этом знает?

Бабба покачал головой.

— Нет, я держу подальше от тебя и мамы все свои ночные похождения. После того, как она отреагировала, когда на нас напали два года назад, я знаю, что не стоит ее впутывать в то, что делаем мы с Марком. Кроме того, не хочу подвергать опасности ни одного из вас.

— Что за нападение? — спросил Ник.

— Когда ты… точнее мой сын, был младенцем, вы были дома одни. Я пришел, когда Даймон схватил тебя и маму. Я победил его, но она долго справлялась с тем, что произошло. С фактом, что напавший на нее не был человеком. Но после этого я знал, что не смогу просто стоять и ничего не делать, когда эти создания нападают на невинных людей. Иногда тебе просто нужно встать на борьбу. Ради себя и остальных.

Ник улыбнулся.

— Последние годы ты мне часто говорил это… это и что не нужно делать двойной выстрел, если можешь сделать тройной.

— И что уж лучше тебя осудят двенадцать, чем унесут шестеро, — влезла Коди.

Савитар фыркнул.

— Похоже, ты примерно одинаковый в обоих мирах.

— Думаю, да, — медленно произнес Бабба. — Черт, а я всегда считал, что оригинален. Один такой.

Пока они ехали по городу, Ник гадал, а не было ли описанной Баббой событие тем самым, при котором его семью убило в его мире. Когда Коди сказала, что жену Баббы и его сына убили, он посчитал, что нападавший был человеком. Но если это было что-то сверхъестественное…

Тогда это многое объясняло о любимом чокнутом Ника.

Когда они свернули на улицу Урсулинок, небо над ними потемнело от облаков. И происходило это быстро.

Они дружно резко вдохнули.

— Это же плохо, да? — спросил Ник.

Коди быстро кивнула, а затем во внедорожник ударила молния и он накренился. К чести Баббы он выровнял его, но его поджарило, так что им пришлось резко затормозить, причем они едва не врезались в припаркованную машину. Бабба пытался запустить двигатель.

Тот не сделал ни оборота.

Ник сжал зубы, когда услышал вдалеке слишком знакомы звук. И он приближался.

— Пожалуйста, скажите мне, что это не крылья.

— Можем сказать, но соврем, — Савитар открыл дверь и выстрелил огнем в воздух.

Ник расстегнул ремень и открыл свою дверь.

— Мы можем добраться до «Убежища».

Коди покачала головой.

— Здесь нет «Убежища», Ник.

От этой новости у него отпала челюсть. Нет. Это невозможно. Как это в Новом Орлеане нет «Убежища»?

— Что?

— В этой реальности нет Вер-Охотников.

Он был поражен еще больше.

— Ни одного? Серьезно?

— Ни одного, — повторил Савитар, вытащил Ника из внедорожника и швырнул его на обочину.

— Майкл, отведи детей в монастырь. Я прикрою тебя.

Бабба вытащил оружие, которого Ник раньше не видел, и они побежали вниз по улице. Ник посмотрел вверх на темное небо и ахнул от вида тысячи крылатых демонов, которые летели прямо к ним.

— Бегите! — рявкнул Савитар, снова выстрелив огнем в демонов.

Ник не колебался.

Как только он добежал до стен монастыря, он услышал выстрелы. Он собрался было повернуться, но передумал. В кино всегда съедают дураков. А Ник не хотел быть ни в чьем меню.

Ну, возможно, за исключением Коди, но не когда они убегают, спасая жизни, от существ, желающих их убить.

Он бросился к воротам и попытался открыть их. Они были крепко заперты. А демоны приземлялись на улицу перед входом в церковь.

Коди встретила его испуганный взгляд, отстреливаясь огнем от демонов.

Не думая, он схватил ее и закинул на стену, так высоко, как смог. Она вскарабкалась наверх, затем протянула ему руку.

— Давай, Ник.

Он разбежался и подпрыгнул. Его рука коснулась ее, перед тем, как его швырнули на землю не с той стороны забора.

— Ник!

Оглушенный после падения Ник пинком скинул с себя демона. Но когда он попытался встать, еще трое приземлились на его спину и снова прижали его к земле. В его ушах звенели их шипение и хлопанье крыльев.

Что-то теплое и влажное покрыло его лицо.

Кровь, его кровь.

Он сморщился от боли. Вот так и закончится его жизнь. Не в великой битве с врагами, имеющими огромную преимущество, или принесением себя в жертву ради любимых.

Она закончится с адскими обезьянами, пускающими на него слюни.