Игрушка для дракона 2

Глава 8

Ворот рубахи затрещал, и я встал, чтобы одежда осталась цела. Парень оказался довольно-таки крепок.

— Ах ты ж шваль! Пускают сюда всякую дрянь! Щенок! На колени, чернь! Проси прощения! Целуй мне ноги! А лучше — вылижи мне ботинки, я сегодня в собачье дерьмо наступил, надо почистить.

Спутница за столом этого придурка радостно захихикала. Посетители трактира опустили ложки, вилки, бокалы с вином и во все глаза вытаращились на происходящее. Ну как же — скандалус! Интрига-с! Потом можно будет в салонах и на балу рассказать, как светлейший князь Пипиркин потыкал мордой в дерьмо зарвавшегося простолюдина, радостно смакуя подробности.

— Что вы делаете?! Прекратите сейчас же! Отпустите его, негодяй!

Это уже Маринка. Как она быстро отреагировала! Повисла на руке подонка, пытаясь оторвать его от меня. Негодяй тоже среагировал быстро — уперся ладонью ей в лицо и толкнул, да так, что она плюхнулась на стул и упала, задрав вверх ноги. При этом подол ее красивого платья задрался, обнажая стройные ноги в чулках с подвязками и кружевные трусики. В зале захихикали, хихикала и спутница негодяя.

Я протянул левую руку, уцепился за кисть руки противника, сильно, с выкрутом сжал ее, отрывая от себя. Вот не хотело портить рубашку, а пришлось! Воротник остался в руке «кремового», зато он вдруг побелел, застонал, и начал опускаться на колени.

— Даму обижать нельзя! — громко, на весь зал сказал я, и прозвучало это в полной тишине будто из динамика, включенного на полную мощность — Незнакомых людей оскорблять нельзя! Вообще никого оскорблять нельзя! Извинись перед дамой, невоспитанный болван!

Зал вздохнул, как один человек. Похоже, они хорошо знали этого «невоспитанного болвана», и был тот человеком непростым. Но мне уже все равно. Я как тот конь, закусивший удила — мне пофиг на последствия. Это моя женщина! Никто не может обижать мою женщину! Если я не вступлюсь за ее честь — грош мне цена! Я и мужчиной себя не смогу считать!

— Пошел ты…грязная чернь! — не сдавался «кремовый» — Ты ответишь…

— Отвечу, если придется — согласился я, правой взял со стола тарелку с говядиной, так уютно устроившейся на ложе из пюрешечки, и аккуратно влепил негодяю в рожу. Влепил, и еще так повозюкал, чтобы хорошо прижилось.

Негодяй задергался, захрипел, забулькал под шубой из картошки, а я участливо спросил:

— Что, дышать трудно? А ты всоси ее в себя! Не получается? А я тебе помогу!

Бросаю тарелку, беру со стола графин с вином и начинаю поливать голову подонка. Красная, похожая на кровь струя стекает за шиворот, делая красивый кремовый мундир багровым, будто из ее хозяина хлещет кровь, смывает с его лица липкую массу, и становятся видны вытаращенные, безумные глаза моего противника, едва не выпавшие из орбит.

— Ботинки, говоришь? На хорошую мысль навел! — хватаю второй рукой его за голову, и вожу мордой по моим ботинкам. Испачкал обувь, конечно, но пусть. Отмоются, ничего, зато сколько удовольствия! Если бы вот так всех подонков мордой о ботинок, может они чему-нибудь бы да научились? Например тому, что на каждую силу найдется своя сила.

— Больно, да? Ничего, вылечишь. Пару косточек сломал, так ты же мужчина, потерпишь.

Да, я раздавил ему руку. Боевой режим, не хухры-мухры. Пусть радуется, что вообще руку не оторвал.

Типчик уже почти потерял сознание от боли, только мычит и стонет. Я придавливаю его шею ботинком, так, что лицом он в полу у моих ног. Потом пускаю импульс — отключаю подонка. Поспи.

Поворачиваюсь к столику, где сидит эта девица — та, что хихикала над Маринкой. Шагаю к ней, делаю страшную рожу. Мадмуазель сидит белая, как скатерть, глаза по плошке, челюсть отвисла — не ожидала такого, да?

— Что, теперь не смешно, мразь? — говорю голосом Вия, и девица визжит, отшатываясь от меня, как от самого настоящего чудовища.

Оглядываю зал — картина называется «К нам приехал ревизор». Сидят, таращатся, замерли, как по команде. Вот теперь вам точно будет что рассказать друзьям и знакомым! Получите!

Вижу спешащего ко мне мужика — огромного, с руками толщиной с мою ногу. Похоже, что вышибала. Что-то ты поздно реагируешь, парниша! Тут клиента уже в говне утопили, а ты клювом щелкаешь!

Поворачиваюсь к нему, тихо и страшно говорю:

— Не надо. Пожалеешь.

Вышибала вдруг останавливается, пятится. Я облегченно вздыхаю — ненароком зашибу, и зачем человеку такие неприятности? Он просто работает, и ничего больше. Только бизнес, ничего личного.

— Счет, пожалуйста! — машу рукой официантке, и она медленно, опасливо подходит. Спрашиваю, сколько должен за ужин, она заикаясь сообщает конечную сумму, достаю из сумки несколько серебряков, бросаю на стол:

— Сдачи не надо. Это вам за…хмм…ущерб.

Поворачиваюсь к Марине, которая стоит возле стола, комкая в руке кружевной платочек:

— Уходим! Быстро!

Сумка в руке, в другой — ладонь Марины, мимо стоящего на вытяжку администратора, в двери, и к нашему «водиле». Запрыгиваем в коляску, командую:

— Вад, гони отсюда, быстрее!

Извозчик испуганно оглядывается на меня (да что они все смотрят так, будто я какое-то чудовище?!), хлопает кнутом, сытая, здоровая лошадь рвет с места и коляска мчится по улице, распугивая разносчиков товара со своими тележками. Они матерятся нам вслед, но мы не обращаем на них никакого внимания — не сбили никого, да и ладно.

Проехав пару кварталов, извозчик «сбросил газ», пустил лошадь шагом и повернулся к нам:

— Что случилось? Чего вы оттуда выскочили, как из ада? Роб, у тебя была такая рожа, что я решил — ты кого-то убил! А чего там баба визжала?

— Роб, ты его убил? — спросила меня Марина.

— Нет. Усыпил — коротко ответил я — И кости руки слегка переломал. Пару пальцев — точно. Не надо было ему тебя трогать!

Маринв вдруг обняла меня, не обращая внимания на извозчика, и крепко поцеловала в губы.

— Мой герой! — сказала она, и тихо добавила, так, чтобы не слышал Вад — Когда ты его мордой по полу возил…я так возбудилась…и кончила! Стыдоба! Я ненормальная, да?

— Ты чудо — усмехнулся я, подумав, что во всех мирах женщины одинаковы. Вот продемонстрировал самец свою самцовость, и готово дело — дама твоя! Я когда-то удивлялся, глядя на то, как бабы, сопровождающие своих мужиков в ресторане втравливают их в разборки и скандалы. Зачем?! К чему это?! Ведь ясно, что ничего хорошего не получится! И как-то разговорился с одной подругой — та подпила, и стала очень, даже излишне откровенна. Так вот она сказала, что ей ужасно нравится, когда ее любовник кого-нибудь «нагибает» — бьет, пинает, унижает, заставляет извиниться за несуществующие обиды. Она после такого зрелища просто течет, кончает буквально на месте. Или тянет мужика в туалет, где и решает свои сексуальные проблемы. Вот тогда я все и понял — такое любят даже самые тихие и скромные на вид женщины, на которых никогда бы в жизни не подумал, что они способны на такое. Женщины подсознательно хотят, чтобы их мужчина был самым, самым, самым! И постоянно доказывал это. Заложено в подкорке, природа!

Я не любитель насилия. Скорее наоборот — стараюсь все решить мирным путем. Но если уж меня зацепили…могу и гитару измочалить об мудака. Бывало и такое.

И не надо трогать мою женщину! Моих близких, моих детей! Порву!

— Дома посиди, отдохни. Пару дней, не больше.

— Да отлично! — Вад ухмыльнулся, кивнул — Молчу! Из дома не выхожу! Ты мне плати, и я вообще из дома не выйду! Ха ха ха…

— Растолстеешь, в дверь не пролезешь. Жопа будет — как подушка!

— Зато сидеть мягко! Ха ха ха!

Вад ловко запрыгнул в коляску и быстро поехал от дома Марины. Я ему дал денег и сказал, чтобы он на время затихарился. Я тоже посижу безвылазно, и самое главное — Марина. Я-то незаметный, как таракан, глянешь, и не запомнишь (как почтальон в детективе — его никто не замечает), а вот Марина…ее не забудешь. Впору сделать ее дурнушкой, чтобы не запоминали. Нет, это я шучу. Вообще-то горжусь своей работой — хорошо сделал! Сам — гляну, да так и тянутся руки подхватить и отнести ее в постель. Даже на меня действует!

Тут ведь какое дело…наказать негодяя дело конечно же святое, только вот может прилететь ответка. Этот типус в кремовом мундире точно не забудет обиды, будет нас искать. Меня, если конкретно. Нас с Мариной он не знает, но это ничего не значит. Первым делом бросается в глаза ее внешность — такую не забудешь. Будут искать Марину, а по ней — меня. Как искать? Кто-нибудь запомнит, что мы приехали на извозчике. Пойдут по извозчикам, станут расспрашивать — кто возил к трактиру «Алмаз» странную парочку. Будут искать Вада. Само собой — не найдут, раз я его спрятал. Другие извозчики дорогу к дому Марины не знают. А там…день, два, и поиски затихнут. Главное Марину на улицу не выпускать, ну а я…меня никто не заметит. Парень, как парень. Иногда очень даже хорошо быть неприметным человеком, особенно если ты от кого-то скрываешься. Ну…или шпионишь.

— Приветствую вас, господин! Приветствую, госпожа Марина! — Мара вышла из калитки и поклонилась нам — Ужинать будете? Я все приготовила! Пирожков напекла! Похлебку сготовила! Компот! Салаты!

— Тетя Мара…ну что ты меня как зовешь? Какая госпожа?!— спросила Марина, оторопело глядя на женщину — Это же я, Мари!

— Госпожа Марина! Вы теперь моя хозяйка, как и господин Робаг, так что… — Мара снова поклонилась, ну а я пожал плечами. Любители статусов…что тут поделаешь.

Подхватил сумки — купили ужин в другом трактире, не таком пафосном и дорогом, зато готовят ничуть не хуже. Нет, я не забыл, что у нас теперь имеется прислуга, так, на всякий случай купил — вдруг не приготовит? И придется ждать, когда Марина спроворит ужин, а я есть хочу, как голодный волк! В «Алмазе» мне не дали поесть, пришлось мою пюрешечку размазать по наглому лицу собеседника. О чем ничуть не жалею, ибо получил несравненное удовольствие.

— Что вы, что вы, Мастер! Отдайте сумки, сейчас же! Я отнесу!

Мара буквально вырвала сумки у меня из рук (сильная женщина!) и помчалась впереди нас, довольная, сияющая, как звезда на небе. Что это она такая радостная?

Зашел во двор…опа! Ты погляди-ка! Трава ровно скошена, двор выметен, даже покосившуюся дверь сарая, и ту на место поставили. Вот видно, когда делами занимается хозяйская рука. У меня лично руки так и не дошли ни до травы, ни до этой самой двери. Ну не люблю я эти…хмм…хозяйственные дела. Не к тому заточен! Я вообще-то музыкант, и не могу портить руки. Так себе отмазка, конечно, мне просто лень — себе-то не соврешь — но какая разница! Беречь руки, значит — беречь.

— Добрый вечер, господин Робаг! Добрый вечер, госпожа Марина!

Это уже муж Мары, Эрис. Тихий, крепкий, основательный мужик ее возраста — между сорока и пятьюдесятью. Кисти рук большие, переплетенные венами — видать пришлось мужику поработать в своей жизни. Глаза темные, смотрит с такой благодарностью, что хочется выругаться. И кланяется.

— Что с сыном? Как Гехен? — спрашиваю я, и тут вижу Гехена, сидящего на скамейке у сарая. Он улыбается, кланяется мне издалека. Ноги замотаны тряпками, короткие, так что точно не отросли. А я между прочим в глубине души надеялся на чудо. Ну, так….в самой глубине. А вдруг я и правда всемогущ! Прихожу, а там…

Хе хе…так и увидел, как они все вокруг меня скачут, а Гехен пошел вприсядку.

— Мы сюда его принесли, ничего, господин Мастер? — несмело, испуганно спросила Мара — Мы вам не помешаем? Ну…чтобы не отвлекаться, не бегать к нему!

— Ничуть не помешаете — улыбнулся я, сообразив, что похоже теперь тут обитает вся семейка. И кстати — здорово! Пусть работают, почему бы и нет?

Сую руку в сумку, достаю золотой, подаю Маре:

— Вот вам, в счет будущего жалованья. Аванс, так сказать. Потом посчитаемся — с Мариной решите. И вот еще что — может тогда и Эрис будет на нас работать? Сторожем, разнорабочим, а может и возчиком. Как на это смотрите?

Мара смотрела на это снизу вверх — плюхнулась на колени, обхватила мои ноги руками и начала причитать, крича что-то вроде: «Благодетель! Ангел! Спаситель!». Чем вызвала у меня приступ идиосинкразии. Ну не люблю я такие бурные проявления чувств, особенно по отношению ко мне. Даже если эти чувства добрые.

А придется терпеть. Средние века, чего уж тут…надо привыкать! Я же все-таки из аристократов, и когда-нибудь данное обстоятельство вылезет наружу. Похоже, тут ничего не утаишь. Если смог догадаться караванщик, смогут и другие люди. Они не тупее какого-то купца, пусть даже и очень успешного.

— Встань, сейчас же! — поднимаю женщину на ноги, и перевожу разговор на главное — Что с ногами сына? Как дела?

— Расти начали, господин Мастер! — Мара расцвела улыбкой — Растут! Да еще как! И чувствует себя хорошо! Сегодня отцу хотел помогать, еле отогнали! Он ведь у нас парень трудолюбивый, хороший…только с мордашкой не очень у него получилось, девки не любят конопатых, а так…мечта любой женщины!

Я подошел к больному:

— Привет, парень. Ну как ты? Только не надо падать на землю! Темный вас подери, я не Создатель, чтобы передо мной на коленях стоять! Тем более у тебя их еще нет.

— Есть! Есть, господин Мастер! — радостно улыбнулся парень и быстро распустил полотно, которым были замотаны ноги — Вот, смотрите! Растут!

Я вгляделся, и слегка обалдел. И правда — из культяшек вытянулось что-то вроде зародыша ноги — я сумел рассмотреть и колени, и даже карикатурную ступню — розовую, мягкую (не удержался, потрогал). Вот значит как…растет! Отлично. У меня сразу поднялось настроение, испорченное стычкой с мажором.

Вот же гад! Ну надо же было испортить нам вечер! Хотел посидеть с подругой, тихо, мирно послушать чужую музыку, может даже потанцевать. А эта мразь мне как в душу нагадила! Иэхх…может его стоило вообще грохнуть? Я ведь мог. Остановить сердце — запросто. Я могу. Теперь — могу.

— Сейчас ужинать будем — улыбнулся я — Несите парня в дом. Все вместе за стол сядем. Девчонки тоже здесь?

— Девочки здесь — замялась Мара, и решительно заявила — Нет, господин Робаг, с вами за стол не сядем. Не по чину! Так нельзя. Вы хозяева, мы прислуга. Нужно соблюдать правила. Хоть убейте, а не сядем! («Не встанем, мамо!»)

— Ну как хотите — вздохнул я, подумав о том, что может это и правильно. А я, старый лабух, ни хрена не понимаю в аристократизме и в том, как правильно себя вести в условиях перманентного средневековья. Демократ хренов…коммунист!

Кстати, надо бы тогда определиться — они у нас ночуют, или к себе идут? Лучше бы, чтобы у нас. Дом большой, комнат много…а прислуга всегда нужна. Все-таки я мультимиллионер, почему бы не завести себе целый штат прислуги? Тем более, что мы их знаем, они нам обязаны.

Нам! Мне обязаны. Забавно, что я уже не отделяю себя от Марины — теперь «я», это «мы». Эдак и до женитьбы дойти можно, и до сопутствующих ей обстоятельств. Дети, внуки…

Мда, коготок увяз — всей птичке пропасть. А мне ведь нельзя показывать свое долгожительство, и драконью суть. Все равно придется через какое-то время уйти. Пусть не через десять лет, а через двадцать, или пятьдесят, но придется.

Кстати, в голове у меня созрел кое-какой план — как мне подольше задержаться на одном месте. Что мне может помешать? Только моя внешность. Я не могу вечно оставаться молодым. Ну ладно, первая мысль была — начать гримироваться. Старить себя. Менять прическу, подкрашивать волосы в седину и все такое. Но зачем?! Если существуют амулеты иллюзий, создающие образ одежды, так почему не существовать амулетам иллюзий, меняющим внешность? Буду время от времени изготавливать такие амулеты, меняя свою личину в соответствии с прожитыми годами. А лет через пятьдесят, или шестьдесят…там что-нибудь придумаю. Например — назовусь своим сыном, или племянником. Или все-таки на самом деле уйду, переправив средства на счет этого самого мифического родственника. И начну все с начала. А по-другому никак!

Ладно…все это в проекте. Пока просто живу и наслаждаюсь жизнью. Об остальном я подумаю завтра.

Сложно. Очень сложно! Разбираю…даже не знаю, как это назвать…сетку? Силовые линии амулета сплетены в сетку, и когда я надеваю его на шею, они как бы распаковываются, и обволакивают мое тело, изображая одежду. Ищу главное — «мозг» амулета. Сетку я уже научился вязать — это оказалось не очень сложно. Муторно, но не сложно. Пришлось, кстати, задействовать руки. Саму систему я не понимаю, но то, как это делается — наверное, понял. Итак, я представляю, что хватаюсь рукой за силовую нить. Ну вот представляю, и все тут! И она возникает перед моими глазами. Или не глазами…в общем — перед моим взором, а чем я смотрю — дело десятое. Хоть бы и…понятно чем.

Хватаюсь за нить правой рукой, и начинаю наматывать ее на…да на что угодно. Камешек, например. Нить вязнет в камне, я запихиваю ее туда столько, сколько мне нужно для дела. И это самая энергоемкая часть работы, так как требует моей жизненной силы. Пот льет ручьем — вот как напрягаюсь. Количество витков я знаю — образец у меня есть. Плетение тоже представляю — вижу узлы, вижу ячейки — нужно только представить, что они сплелись, и дальше все пойдет нормально, получится ткань иллюзий. И вот когда ткань сплетена, нужно сделать так, чтобы она приняла в себя образ, который ты закладываешь. Ну, к примеру — представляешь одежду, и эта силовая «ткань» изображает одежду. При этом ты еще и должен заложить туда свойства. Иначе иллюзия будет настоящей иллюзией, а не иллюзорной одеждой. В чем разница? А в том, что одежда греет, или защищает от зноя, а иллюзия…просто иллюзия. Пшик. Фантом.

Потом, когда натренируюсь, буду делать все это легко. Как с той же гитарой — учишься годы, а потом все кажется простым, играешь и играешь, вызывая у слушателей восторг своим невероятным умением. А невероятного ничего нет, надо лишь сидеть, и часы, дни, месяцы, годы — играть, играть, играть…

Способности? Да, способности надо иметь. Так же, как и магу. Магией земли владеют очень немногие, даже среди драконов. Спасибо Айе и Кайлу, накормивших меня своей кровью…это их заслуга.

Третий день я сижу дома безвылазно, и Марину на улицу не пускаю. Мара и ее семья делают все, что нам нужно, прогоняя Марину от плиты, таская продукты из лавки и принося новости, которыми кипит базар. Здешний базар, это что-то вроде интернета — хочешь услышать новости — иди на базар. Хочешь наслушаться всякой тупой фейковой херни, слухов и придумок досужих выдумщиков — иди на базар. Базар знает все, даже то, чего он не знает.

Так вот по базару ходят слухи, что какой-то молодой парень зверски избил наследника Клана Эддельдар, одного из советников Императора. Сломал ему руку, всячески измывался над ним, в том числе и сексуально. И теперь все ищут этого маньяка, имя которого неизвестно. Никто не может описать внешность парня, а вот его спутницу описывают все — молодая, лет шестнадцати-семнадцати, глаза у нее светятся синим светом, на голове корона с бриллиантами, а платье такое короткое, что не закрывает задницу. И все у нее наружу — чулки и кружевные трусы. Да, вот так и ходит, бесстыдная! Наверное, демоница. И ее спутник демон — а кто же еще?

Вот я и задумался — Марину теперь на улицу выпускать нельзя. И вообще ей надо поменять цвет глаз и прическу, они слишком приметны. Но пока пусть сидит дома, занимается хозяйством. Марина порывалась поехать в город, купить мебель (я ей подарил сто золотых) — кровати, шкафы, чтобы прислуге жилось комфортнее, но я запретил выходить, и правильно сделал, как показала информация, принесенная нам в клюве расторопной Марой. Женщина сразу поняла, про кого идет речь, и очень просила Марину не выходить из дома — даже во двор. Так что теперь они с Анькой сидят дома, изнывая от безделья.

Впрочем, Анька не больно-то унывает. Две девчонки Мары и Эриса, назначенные няньками Анютки, не дают ей скучать, придумывают разные игры, при этом стараясь не помешать мне работать. Ну а я сижу и ваяю амулет иллюзий, на который возлагаю очень даже большие планы. Если я его сделаю…возможно, что заработаю больше, чем на изготовлении самого смертоносного оружия. Любя женщина будет счастлива изменить свою внешность хотя бы и с помощью иллюзий. Только представить, какие это открывает перспективы! Дух захватывает.

Конечно, найдутся и те, кто захочет изменить внешность по-настоящему, так, как я сделал с Мариной. Но я назначу за это такую цену, что доступно будет только самым богатым. Например — сто тысяч золотых, и я сделаю из тебя юную красотку! Не хочешь платить такие деньги, или не можешь — покупай дешевый амулет иллюзий, и отправляйся на поиски приключений. Шикарно? Я считаю — шикарно.

Главное, чтобы мои так сказать «друзья» не проведали про мой такой бизнес и его не запретили. Нет, с первой частью вопроса я уверен — проведают, как только амулеты поступят в продажу. Догадаются, что это я их сделал, или просто как следует расспросят клиентку, и она покажет на меня.

А вот с запретом все сложно. С первого приближения можно подумать, что эти амулеты сгодятся для шпионов и убийц? Нет. Для шпионов еще куда ни шло, и то, с оговорками, а вот человеку, решившему проникнуть во дворец Важного Лица с целью помочь ему переселиться в Ад, придется очень несладко. Я точно знаю, что в большинстве дворцов стоят артефакты антимагии, снимающие любые иллюзии и разряжающие все амулеты. И это совершенно верно. Обвешается такой вот ниндзя амулетами иллюзий, и давай втыкать в несчастного олигарха холодные железки! А олигарху этого совершенно не нужно. Он тоже человек, ему жить хочется.

В общем, надеюсь, этот бизнес они у меня не зарубят на корню, и я на нем сделаю хорошие деньги. Позже. Когда разберусь с оставшимся долгом по оружию.