Играем в ГП

Текучка

Стол преподавателей

За обедом преподаватели, пользуясь задержкой декана Снегга, чуть-чуть сплетничали о появлении нового наследника рода Принц.

– Как мне видится, в наследстве ничего такого нет, – озвучила своё мнение профессор Чарити Бербидж. – Разве только семейные рецепты. Эйлин после замужества так нуждалась! Да и Северус в детстве одевался очень бедненько.

– Семейные рецепты и наработки – и есть истинное сокровище! – не согласился декан Флитвик. – Деньги – наносное, их всегда можно заработать. Тот же Северус без всякого наследства, только своим собственным трудом, поднялся до очень приличного уровня. Его принимают в лучших домах.

– Кстати, о Северусе, – Помона Стебль невинно удивилась: – Оказывается, и стальные люди имеют свои слабости! Или, правильней сказать, имели. Оказывается, они тоже когда-то грешили.

– Все мы люди, все мы человеки, – философски отозвался Сильванус Кеттлберн. – Я тоже по молодости… это… бывало, в общем.

– А потом всё? – ехидно уточнила Септима Вектор, после каких-то общих дел недолюбливающая профессора магозоологии, славящегося полутора целыми конечностями. – Случился новый протез? Интересно, ЭТО тоже звери откусили? Или муж не вовремя пришёл и оторвал?

Сильванус задохнулся от негодования и густо покраснел, но ничего отвечать не стал. Вскочил со стула, поправил повязку на пустой глазнице и, поскрипывая магическими протезами, удалился.

– Зря ты его по больному, – сказала справедливая Минерва. – У нас у каждого есть недостатки, а что он к тебе неудачно подкатил, так надо было самой думать.

– А чего он?… – начала было Вектор.

Однако декан Флитвик недовольно прервал:

– Девочки, хватит об этом! Но согласись Септима, это было грубо.

Подошедший Снегг поинтересовался:

– Что у вас тут такое случилось? Мне встретился взбешённый Сильванус, и он опять собирается уходить из профессоров Хогвартса.

Отсев

Надпись в блокноте «Я горжусь тобой Поттер-Принц!», оказалась написана не просто так. Уже утром вместе с газетой мне в руки спланировало толстое письмо, крайне официального вида. Одних сургучных печатей, запечатывающих линии склейки, пять – по углам и в центре конверта. Вскрывать за завтраком я не решился, уж больно много вокруг любопытных глаз. Машинально посмотрел на стол преподавателей, а там опекун одобрительно кивнул и сделал жест «не надо».

Так вот, адресатом послания был указан некий «Гарри Поттер-Принц», а когда вечером, в кабинете Снегга, печати были аккуратно срезаны, то в конверте обнаружился пергамент о признании Министерством Магии Гарри Поттера наследником рода Принцев, с разрешением использовать двойную фамилию «Поттер-Принц» и правом распоряжаться имуществом семьи, однако с учётом наложенной опеки.

Еле продравшись сквозь дебри бюрократического канцелярита, мы со Снеггом переглянулись:

– Моя мама в девичестве носила имя Эйлин Принц, – с непривычно смущённым видом поставил в известность опекун. – Поттер, вы ещё маленький мальчик, вам трудно понять, какие у взрослых бывают ситуации, но сама Магия признала нас роднёй… Ты не против, если наедине я буду называть тебя Гарри? А ты можешь звать меня… Северусом.

На том и порешили. Хотя я заранее зарёкся злоупотреблять родственными отношениями с опекуном. Что-то мне не очень хочется проверять глубину его доброты и терпимости.

Но всё-таки хочется понять – он действительно мой… ладно, не отец, но родственник? И как такое могло произойти? Ума не приложу! Ведь когда пытался осуществить свой КОВАРНЫЙ ПЛАН со стрижкой, прямоугольными очками и развевающимися полами мантий, я всего навсего хотел, чтобы Снегг, при виде меня, не вспоминал своего старого врага Джеймса.

И ведь где-то в подвале «Оракула», среди мелких заметок о всяком-разном, оказалось и небольшое сообщение о признании меня наследником семьи Принц. Вот вы только не думайте, что эту новость наши сплетники пропустили мимо себя! Нет! Её сразу углядели глазастые школьники:

– Гарри Поттер-Принц? Или всё-таки Принц-Поттер? Как правильно теперь пишется твоя фамилия? – с лёгкой ехидцей поинтересовалась Лайза Турпин.

Ответа она собственно не ждала. Но, в общем и целом, заметка быстро забылась, преподаватели продолжали именовать меня «мистером Поттером», а потому и ребята скоро прекратили судачить о второй фамилии.

Тем более случились куда более скандальные события: Мораг ошиблась – Лили Мун не потеряла магию и не стала сквибом. Снегг отпоил её какими-то безумно сложными и дорогими зельями. Девочка даже чуть прибавила в магической силе, но перевелась в другую школу.

Официально во французский Шармбатон, но куда точно – кто его знает? Главное, осталась волшебницей, а остальное менее важно, тем более для девочки.

Значительно хуже получилось со Стефаном. Корнфуты – чистокровные, Когтевран – факультет умников, следовательно, парень должен обладать сильными задатками, но… увы!.. Он не потянул уровень Хогвартса. Как мне потом сказали, такие отсеиваются на первую, редко вторую неделю учёбы. Замок их сам отбраковывает.

С Корнфутом поговорили. Наш декан точно, но вроде Стефана вызывали даже к самому Дамблдору. Постарались успокоить, сказали «жизнь на этом не кончается», через два-три года дар окрепнет, усилится и тогда… Словом, в школе для зельеваров тоже можно показать себя. Произнесли много успокоительных слов, а затем вызвали отца. Тот, видимо, был готов к такому повороту и попросил дать ребёнку последний шанс – ещё неделю учёбы в Хогвартсе.

Вроде Флитвик был против, вроде директор тоже восторга не высказал, но тут Корнфут-старший достал козырной туз – ходатайство, поддержанное Попечительским советом. Дамблдор пожал плечами, наш декан скептически хмыкнул. Снегг, который мне и рассказал про ход совещания, заявил, что на всех проблемных детей зелий не напасёшься, но пока израсходован один комплект из трёх, подготовленных для подобных случаев. Декан Стебль заметила: «Я бы не рисковала, но если попечители просят…» Только декан Макгонагалл рубанула: «Угробите парня!» В общем, ребёнка решили было оставить до следующей субботы.

Тут не то от волнения, не то ещё от чего… Старшекурсники потом постановили: «сам Хогвартс прогнал». Словом, у Стефана, прямо на педсовете, случился сильнейший магический выброс. Но директор и четыре декана это тебе не пёс чихнул, они моментально среагировали, не допустили жертв и разрушений.

У некоторых школьников такие детские выбросы изредка случаются курса аж до третьего. Пусть и сильнейшие волшебники были рядом, но с самим Стефаном сделать ничего не смогли – магию он потерял. Судя по всему, окончательно. Бывает! Если кому-то от этого станет легче – заранее запланированный отсев.

Парня долго готовили к Хогвартсу, может, родители что-то знали? Хотя многие чистокровные своих детей заранее учат. Крэбб и Гойл, мне сами жаловались, что репетиторы весь прошлый год их по школьной программе гоняли. И на каникулах, что на рождественских, что на летних, парней вновь дрессировать будут. Малфой за всё платит, желает, чтобы эсквайры с Драко вместе учились. У того с учёбой сложностей нет, но репетиторы тоже имеются, хотя рангом сильно повыше.

Кстати, со Слизерина, впрочем, и с Гриффиндора, отсеявшихся не случилось. Повезло ребятам.

Дуэль

По всему Хогвартсу о Лонгботтоме ходили легенды. Его называли ходячей катастрофой. На всех предметах, кроме Травологии, с ним что-то случалось. И что интересно, во все свои приключения он влипал вместе с Роном Уизли, который стал его приятелем.

Просто так ходить по Хогвартсу они не могли – то застрянут на лестнице, то заблудятся и окажутся в совершенно неожиданном месте. Один раз, вместо Астрономии забрели в подвал, где хранятся овощи.

На первом уроке Полётов на мётлах, Невилл умудрился упасть в полёте и повредить себе руку. Пока преподавательница, мадам Трюк, отводила его в медицинское крыло, Рон успел подраться со слизеринцами и, от имени Лонгботтома, вызвать на дуэль Драко. Самое смешное, что тот согласился.

Близнецы Уизли тут же сориентировались и устроили тотализатор на исход битвы. Некоторые наши поставили на Драко.

Ставки начали подниматься с 5 к 1, постепенно достигли значения 7:1, а к концу дня закрепились на уровне 9:1, в пользу Малфоя, понятно. Дуэль была назначена на полночь, потому результат ожидался утром. Самые азартные из наших собирались пробраться в Зал трофеев, где собственно и должна была проводиться дуэль. Звали и меня, но я привычно сослался на страх перед опекуном и отказался.

За завтраком разразился страшный скандал: Во-первых, победил Невилл Лонгботтом. Он пришёл на место схватки, а его противник не явился. Декан Снегг получил анонимку и на выходе из подвалов отловил дуэлянта с секундантами. Драко, Винс и Грег схлопотали страшную головомойку, а со Слизерина сняли по пять баллов за каждого нарушителя.

Во-вторых, гриффиндорцам тоже пришлось солоно. Сначала их чуть не поймал Филч со своей бдительной кошкой.

Убегая от него, ребята попали в запретный коридор третьего этажа. А там, за закрытой дверью, сидела огромная трёхголовая собака. Хорошо на цепи, иначе без жертв бы не обошлось. Гриффиндорцы с дикими воплями ломанулись от чудовища, а вот тут-то их и прихватил завхоз. Понятно, сразу вызвал декана. Понятно, Макгонагалл сняла баллы. С Нева и Рона по десять, за повторное нарушение, а с остальных по пять. Попались ещё Симус Финниган, Томас Дин, и… Гермиона Грейнджер. Она вроде пыталась остановить компанию, когда это не удалось, то сама не смогла вернуться в башню, женщина на портрете, открывающая дверь, ушла к кому-то в гости. Словом, минус 35 с Гриффиндора.

Пуффендуйцы пострадали больше всех – дуэль пошли смотреть полной командой первокурсников, восемь оставшихся учеников, включая девочек. Такую толпу трудно было не поймать. Восемь на пять – Пуффендуй лишился сорока баллов.

Наш факультет единственный не потерял ничего. Не то, что от нас никто не пошёл, ходили несколько парней, как не пойти, но, к счастью, их не загребли.

Больше всех радовались победе Гриффиндора близнецы Уизли. Нет! Они честно заплатили тем, кто ставил на Лонгботтома, но многим проигравшим почему-то показалось, что большая часть выигрыша осела в карманах этих двух хитрых рыжих прохвостов. Но… Всё по-честному!

Кстати, Снегг потом по секрету рассказал, что анонимок было три плюс две подписанные записки. Судя по всему, они ничего нового не открыли – кто-то из слизеринцев лично доложил декану о времени и месте дуэли.

Стучат деканам их подопечные, хорошо так постукивают. Звонко! Думаю, и Флитвик был в курсе, но по каким-то своим резонам спустил дело на тормозах.

После всей этой свистопляски, в библиотеке Гермиона по дружбе открыла, что трёхглавый монстр сидел на люке в полу и, видимо, именно его охранял. Я пообещал хранить в тайне этот страшный секрет Полишинеля. Не стал расстраивать девочку и объяснять, что ранее мне об этом рассказала Мораг. А до неё, после утренней тренировки, Мили, Винс, Грег и я присутствовали на дискуссии о том, что такое может находиться на втором этаже, под запрещённым отсеком. Обсуждение вели капитаны всех четырёх команд, при активном участии других игроков. Так что, в Хогвартсе про люк мог не знать только либо совсем глухой, либо очень ленивый, все остальные были в курсе.

Правда, дальше предположений «куда ведёт люк» народ не заходил. Попыток убрать животное никто не предпринимал, хотя прикидки о его породе слышались часто.

Портреты

Моё ориентирование в Хогвартсе перешло на новую ступень, и теперь я, почти автоматом, находил наиболее удобные и быстрые пути. Чем и пользовался, если хотел уйти от внимания одноклассников.

Например, когда мне было необходимо поговорить с портретом Эмерика Свитча… Тот сам предложил подойти к нему, но поставил условием «без посторонних». Так вот, благодарный мистер Свитч поощрил меня за доставку свежих новостей. В ответ на пароль «Изменяя – изменяй» он повернул один из камней в стене и показал давно забытый тайник, устроенный много лет назад студентом.

Денег там не нашлось, что в принципе понятно – они ученикам всегда нужны, и нет смысла их прятать. Монеты тратятся быстрее, чем их доносят до захоронки. Однако лежали несколько золотых вещиц и пара потёртых книг в старомодных переплётах из чёрной кожи с застёжками.

Книги не слишком добрые, хотя всего лишь учебники. Один по ныне практически забытым Проклятиям, второй по Магии Крови. Видимо, был период, когда эти предметы уже не входили в программу школы, но методички ещё не успели изъять у студентов.

С золотыми безделушками не понятно, почему их оставили. Может они зачарованы чем-нибудь эдаким? Распознать чары я пока не могу, но вещички прибрал для случая.

Подписка на «Новости волшебного мира» была принята с благодарностью. Все мы любим порассуждать о высоком и вечном, но как хочется иногда хоть краешком глаза взглянуть на что-нибудь пикантненькое, скандальненькое! Но, само собой, только для последующего осуждения и приведения в пример, как делать нельзя. Портреты не были исключением из правил и любили посудачить о нынешних безнравственных временах, с цитированием избранных мест из газетных заметок.

А вот дамы, особенно викторианской эпохи, обожали критиковать современную моду. Этому очень способствовали номера женского журнала «Ведьмин досуг», которые им изредка удавалось просмотреть. Закупка всех вышедших выпусков этого года и подписку на следующие, были высоко оценены.

Вся приходящая пресса складировалась на письменном столе, а затем куда-то переносилась эльфами, чтобы через несколько дней вернуться на книжную полку.

В благодарность портреты подсказали мне несколько паролей для скрытых проходов между частями замка, отдали содержимое ещё трёх тайников с книгами, конспектами и мелкими вещицами студентов, покинувших Хогвартс. Ничего особенного там не лежало, но набралось с десяток зачарованных вещиц и три бесхозные волшебные палочки.

Нашёлся даже личный дневник какой-то девочки с вложенными между листами засушенными цветочками. Из-за нехватки времени его пока не прочитал. Да и не интересны мне старые девчачьи секреты.

Девочки

С подружками мне сильно повезло. Почти всё своё свободное время Гермиона Грэйнджер проводит в библиотеке. Жалуется, что у них в башне трудно найти место для занятий. Там, где сидят старшие, первакам совсем не рады, а там куда пускают, слишком шумно и мальчишки постоянно бродят вокруг и ноют дать списать эссе. Приходится заниматься здесь.

Про дополнительные предметы она слышала, но у них на факультете туда мало кто записался. Как понял, гриффиндорцы считали, что это больше для слабосилков, не особо тянущих основные предметы. После моего рассказа о первом занятии Ворожбой, Гермиона зашипела от злости гремучей змеёй и побежала договариваться. Кстати, удалось! Она взяла Ворожбу, Знахарство и Правописание. Девочка ещё бы что взяла, но больше не разрешили. Подаренную книгу она прочитала и сочла Домоводство слишком простым и скучным.

Хотя раздел о взаимоотношениях с одноклассницами и просто про общение со сверстниками вызубрила почти наизусть. В результате перестала тянуть руку на уроках, напрашиваться помогать одноклассникам и рассказывать всем подряд о прочитанном. Зато регулярно, три раза в неделю, по понедельникам, четвергам и субботам, стала просить совета у Фэй Данбар, соседки по комнате. Этот трюк, вместе со списком просьб из ста пятидесяти пунктов, она вычитала в другой книжке, которую выписала после прочтения моей. Гермиону привлекло название: «Как завести подругу и остаться собой. Или основы выживания в девичьем коллективе.» Мне такого почитать не предложила, хотя изредка цитировала избранные фразы.

Не уверен, что Грэйнджер стала счастливей, но зато за столом начала болтать со своими одноклассницами. Заодно её густые каштановые волосы регулярно начали укладываться в разные причёски, часто довольно симпатичные.

А вот Мораг, кроме книги, мне пришлось выдать пачку бумаги, пару толстых тетрадей, конспектирующее и копирующее перо. Как знал, что купил их по две штуки. Зато у меня регулярно появляются конспекты по Домоводству и Знахарству, девочка записалась и на этот предмет. Вечером, после проведения занятия, я получаю конспект и подробный пересказ урока. На Правописание мы ходим вместе.

Кстати, здесь меня очень похвалили за покупку набора для обучения каллиграфии. Вместо прописей, требуемых на домашнем задании, велели приносить заполненный пергамент из набора. И там, и там похожие требования, но мне ещё достаются мотивирующие шлепки по рукам.

Хотя это довольно странно, моё общение с Мораг вызвало вопросы у Мэнди Броклхерст. Однажды, когда я отрабатывал заданное заклинание, та подошла ко мне и заявила:

– Гарри, мне нужно с тобой поговорить.

– Я весь внимание.

– Мне показалось, что Мораг МакДугал приняла моё покровительство. Но тут я вижу, что ты тоже не чураешься отношений с нею. Давай раз и навсегда решим – она ходит под тобой или подо мною?

Так! Похоже, здесь пошли какие-то заморочки по вопросам, типа магловских «аристократы – простолюдины». Самый простой способ выйти из такого выяснения отношений – признать, что МакДугал подо мной. Ага! И получить, если не врага, то недруга на ровном месте. Услуги Мораг того не стоят. Да и ей самой придётся несладко. Жить в одной комнате с обиженной на тебя бывшей подругой, то ещё удовольствие.

Просто отречься от девочки, совсем не выход. Это значит признаться в собственной слабости или недальновидности. Да и слегка попахивает предательством, пусть недавней, но знакомой. Такое долго помнится. Наверное, придётся выкручиваться.

– Мэнди, ты понимаешь, что некоторые вопросы девочка никогда не будет выяснять даже у хорошо знакомого мальчика? Даже у брата? Она спросит об этом у другой девочки.

– Да! Конечно.

– Тогда посмотри на нас с такой точки зрения: Мораг попросила меня о чём-то, только из-за того, что мы оба пришли в Хогвартс из мира маглов. Ей не ясно, как отреагируют на просьбу жители волшебного мира. Любые! Даже расположенные к ней. Понимаешь? Она ничего здесь не знает, всего боится и не понимает ответной реакции. Мне кажется, что если ты желаешь ей покровительствовать, то должна серьёзно поговорить и на многое открыть подопечной глаза.

– Где-то ты прав, Гарри. Мне надо было сразу расставить все точки над «i», а не считать само собой разумеющимся, что МакДугал правильно оценила ситуацию.

– Вот-вот! Давай решим так – то, что я обещал твоей протеже, я выполню. Она доделает всё, что обещала мне и, скажем до рождественских каникул, будет продолжать делиться конспектами лекций. Согласись, мне неправильно будет резко отказываться от своих обещаний. А вот в дальнейшем посмотрим, как пойдут дела. Покровительствовать Мораг, да и кому другому, я не стремлюсь. Тем более не желаю лезть в ваши отношения. Но и за МакДугал не буду давать обещаний, у неё есть своя голова на плечах.

– Согласна. Давай сойдёмся на этом. Вы до Рождества завершаете начатое. Если ты захочешь продолжения, согласовываешь его со мной. Я же объясню своей подопечной местные правила игры.

– Только не напугай сразу. Мораг должна не только умом понять местные реалии, но и принять их сердцем.

– Вот за это не беспокойся!

Мне-то чего беспокоиться? Пусть Мэнди сама разбирается. Она думает, что вся такая взрослая, предусмотрительная, умная, чистокровная и аристократичная, подгребла под себя перспективную прислужницу, но вот мне почему-то видится пролетевшая над Броклхерст птица обломинго. Раз сам директор заинтересовался МакДугал, то другим здесь ничего не светит. С Мораг поговорю, конечно. Расскажу про этот разговор. Дальше пусть всё движется, как движется, но уже без меня. Я вышел без потерь, а остальные пусть дальше играют в игры с покровительством.

Мораг поняла ситуацию сразу. В отношениях с людьми она разбирается несравненно лучше меня – вот что значит приютская школа. Попросила не прекращать общие дела, и пообещала, что разборок с Мэнди больше не случится. Намекнула, что Дамблдор будет поставлен в известность. Словом, я всё сделал правильно и никто на меня не обижен.

В результате изысканий девочки, из пыльных газетных подшивок вырисовалась такая картина: родни среди магов у меня много, но все в третьем или четвёртом колене, не ближе. Остальные умерли или потерялись, и судьба их не известна. Мой крёстный, Сириус Блэк, сейчас сидит в узилище, а с ним ещё десяток соратников, попавших в тюрьму по схожим причинам. Их противников в Азкабане больше чуть не вдвое. Остальные тамошние сидельцы осуждены по простым уголовным статьям.

Кстати, тюрьма для волшебников единственная на всю Британию, и потому она действительно самая суровая – других-то тюрем нет.

Из относительно близкой мне родни, оказавшейся на противоположной стороне, в заключении содержится Беллатриса Лестрейндж, сестра Нарциссы Малфой и кузина Сириуса Блэка.

Поблагодарил Мораг и, конечно, не забыл расплатиться. Её исследования навели меня на мысль, как освободить крёстного.

Уроки

Мораг полёты сразу невзлюбила, а мне летать так даже понравилось. Мётлы для начинающих изначально зачарованы не на скорость движения, скорее, на защиту седока и простоту управления. Как Невилл смог с такой упасть, для всех осталось неразрешимой загадкой. Впрочем, никто особо сильно не удивился – это же Лонгботтом!

Мётлы для квиддича я уже видел на утренних тренировках. Они оказались совсем другого сорта – вёрткими, скоростными, реагирующими на малейшее движение наездника, но учиться летать на них было бы слишком сложно. Хотя под надзором разок взлететь мне разрешили.

Узнал, что из живущих в волшебном мире, почти все мальчики и многие девочки давно освоили полёты. Кое-кто, например Рон Уизли, очень неплохо поигрывает в упрощённый, «домашний» вариант квиддича.

Но, ни на нашем факультете, ни на каком другом, первокурсников в команду не зазывали. В основном потому, что от других желающих не было отбою. На каждое место запасного игрока, большего новичку не светило, конкурс был выше, чем на вакансию в Министерство. По традиции, первокурсников на отбор допускали исключительно в роли зрителей, и то с условием никуда не лезть и никому не мешать.

Рон и Драко выделялись из толпы перваков своими энциклопедическими знаниями всех аспектов квиддича. Они могли точно сказать кто, на какой минуте и какое правило нарушил на матче столетней давности. Естественно, эти два знатока конфликтовали между собой. Я слышал, что их отцы тоже не ладили, но если Персиваль и близнецы Уизли просто не общались со слизеринцем, то их младший брат при каждой встрече старался задеть Малфоя. Выглядело это странновато. Особенно из-за того, что Драко отвечал, вместо гордого игнорирования.

С Правописанием, Ворожбой и дополнительными занятиями, у меня оставалось маловато свободного времени. И ведь надо мной начал довлеть кодекс профессионала! Невольно пришлось стать перфекционистом в части учёбы и оформления домашних работ.

Действительно, преподавателям нравилось такое отношение к занятиям, но задав высокую планку на первых днях, без серьёзных репутационных потерь, уровень сдаваемых заданий не удастся снизить до конца учёбы.

Конечно, хорошее отношение профессоров, вместе с их уверенностью, что ребёнок занят учёбой, а не поиском приключений в тёмных коридорах, в разы уменьшало количество домашних работ. От учеников нашего факультета требовали эссе, вдвое короче, чем от гриффиндорцев. Казалось бы, мелочь, но и писать домашку нам реже задавали.

Пуффендуйцы вообще хорошо приспособились – сдавали одну работу на всех, но преподаватели такое разрешали – ребята действительно работали вместе, часто устраивая настоящие коллоквиумы.

А вот на нашем факультете большинство школьников были одиночками. Часто очень странными и почти всегда замороченными на учёбе.

Когда Мэнди, во время диспута о правильной траектории движения волшебной палочки при творении какого-то бытового заклинания, чуть не до драки сцепилась с Падмой, это никого не удивило. Памела Элтон, днюющая и ночующая на нижнем этаже Часовой башни, чтобы понять тонкости работы заклинания, управляющего механизмом замковых часов, – просто увлечённая девочка. Грант Пейдж, использующий для чтения в течение дня любой промежуток времени длиннее пары минут – обычный парень, старающийся тратить время с толком. А вот Мариэтта Эджком, своевременно не сдавшая всего одно эссе по Чарам, и то из-за отсутствия на выходных в Хогвартсе по семейным обстоятельствам, – весьма ленивая особа, не имеющая понятия о том, какие приоритеты важны в этой жизни.

Декан Флитвик раз в неделю оценивал мои успехи в выхватывании палочки, а затем рассказывал про преимущества и недостатки разных дуэльных, читай боевых, стоек. К концу сентября он счёл доставание палочки с пояса изученным в достаточной степени, и начал ставить дуэльную стойку, наиболее подходящую для меня. Одновременно с выхватыванием палочки из рукава. Утренние тренировки остались неизменными. До «приемлемой» физической формы я пока не добрался.

Дополнительные занятия по Трансфигурации проходили в два этапа. На первом, профессор Макгонагалл рассказывала про какой-нибудь один узкий аспект преобразования материи, приводила примеры нестандартного использования какого-либо заклинания или специализированные варианты всем известного. Затем давала каждому собственное задание и требовала его отработать. Обычно трансфигурация чего-то во что-то.

Я же занимался выработкой правильного почерка. Вы знаете, что такое «инсулярный унциал»? А вот я его учу! Это особый вид письма, а не только специфический шрифт. Чтобы его освоить, пришлось научиться по особому «зачинять» перо острейшим перочинным ножиком. Затем, на телячьем пергаменте выписать фразу. И только потом, с помощью специального заклинания, волшебной палочкой перенести эту фразу на каменную плитку.

Зачем? Зачарователю полезно. Ведь тогда можно и руны научиться переносить. В идеале сразу писать на камне. Или не только на камне, или не только руны. Для примера, профессор превратила брусок дерева в мышку, а на тушке изобразила руну, после чего мышка добежала до другого края стола и вспыхнула ярким пламенем.

– Боевая Трансфигурация, – пояснила Макгонагалл. – Одна из областей. Как понимаете, мистер Поттер, сейчас я этому вас учить не буду – рано. Но при достаточном прилежании, курсе на третьем уже можно будет думать о разных применениях.

– Прошу прощения профессор, – уточнил я, – а если мне удастся освоить письмо и перенос фраз на камень быстрее?

– Тогда и поговорим. Пожалуй, ваш родитель, Джеймс Поттер, мог бы освоить эту область Трансфигурации, но он слишком разбрасывался и отвлекался на различные мелкие проказы и шалости.

– На обочине дороги растут красивые цветочки, но они уводят с прямого пути?

– Хорошо сказано. Оказывается, вы читали китайских авторов.

– Ну… понимаете, – начал оправдываться я, – немного увлекался мангой, это вроде комиксов…

– Ничего плохого в том нет, – ободрила женщина. – Достойно человеку – поставить цель и идти к ней не отвлекаясь. Будьте прилежны, и я вам помогу стать сильнее. До следующего занятия заточите не менее двадцати гусиных перьев, они дешевле прочих, и пятьдесят раз напишите на пергаменте «Monumentis antiquis libris continent multum sapientiae». Инсулярным унциалом, конечно.

Занятия со Снеггом проходили дважды в неделю, и они полностью отличались от всех иных занятий. Официально опекун преподавал своё излюбленное Зельеварение. На самом же деле, раз в неделю я сидел за столом и пил чай из уютной кружки с рисунком медвежонка, а Северус говорил. Не о зельях, не о травах, не о методике. Он рассказывал об английских волшебных родах, хоть сколько-нибудь значимых на сегодняшний день. О детях, которые учатся со мной, об их родителях. А главное, что им от меня может понадобиться сейчас или в дальнейшем.

Я даже не подозревал, сколько грязи, мерзости и предательства таится за красивым фасадом известных фамилий. Кто, кому и сколько сделал пакостей. Причём, часто не из-за высокой политики, а так… походя. Хорошо, если гадили из-за женщины или иного значимого повода. Бывало, близкие парнёры и друзья становились злейшими врагами, не сойдясь во мнении у кого лучше… да, что угодно! Кто из них «самей», то есть самый главный – умный – красивый – подставьте свой эпитет.

Рассказывалось мне, как самые злейшие враги объединялись против кого-нибудь третьего, а добившись совместной победы вновь продолжали враждовать.

Снегг конкретными примерами вбивал мне в голову, что верить нельзя никому, что нет постоянных друзей, а есть только собственные интересы. Внутри любого большого рода хватает разногласий и дрязг между семьями, но против всех остальных, как правило, они выступают единым фронтом. Обычно. Часто случаются исключения из правил.

За несколько занятий невозможно преподать полную картину взаимоотношений, но чуть-чуть, совочком, эту навозную кучу мы копнули, и я слегка нюхнул запашок аристократии. Заодно понял – чем древнее род, тем больше имеет врагов.

Второе занятие каждой недели посвящалось бюрократической системе магической Великобритании. Пока узнал только основные институты власти и основы функционирования системы. Как волшебники идентифицируются? Ведь паспортов у них нет! Как и куда обратится с просьбой или жалобой? Как поехать в другую страну? И что для этого необходимо? Словом, опекун мне рассказывал о повседневных делах, о которых многие даже не задумываются, пока не наступит настоятельная необходимость.

Оказывается, иронично подаваемый во многих фанфиках и даже каноничных книгах предмет «Магловедение» учит волшебников тому же самому, но для жизни в мире маглов. Это серьёзный курс, хотя многим действительно не особо нужный. Зачем он тому, кто не собирается жить в том обществе? Ему не нужны общегражданские документы, свидетельства и дипломы об образовании, медицинские полиса и страховки. Даже нет смысла в водительском удостоверении.

Ходить на эти занятия просто из любопытства желающих нет – в Хогвартсе есть на что потратить время.

Для нас, пришельцев в мир магии, было бы полезно что-то похожее про здешний мир, но чего нет, того нет. Так что спасибо Снеггу за полезные знания. А особенно за расклады политических сил и группировок. Конечно, я знаю ещё мало и не могу оценить правильность действий, однако скелет плана освобождения крёстного начал обретать зримые очертания.

Недели две я готовил письмо Министру, которое напишу в блокнот. Причём экспромтом! Кто будет знать, что он подготовлен сильно заранее?

Получится – хорошо. Нет – буду думать дальше. Главное, чтобы никто не узнал об авторе идеи. Многим сильным мира сего она может сильно не понравиться. Так что пусть Фадж получает все дивиденды, но и сам расхлёбывает последствия.

Вечеринка

К нехватке времени из-за уроков и дополнительных занятий приложилась организация чаепития в стиле «а-ля-магл». На очередном сборе клуба кто-то из ребят было обмолвился о Хеллоуине, но его предложение было с презрением отвергнуто. Действительно, нельзя же смешивать праздник «для всех» с вечеринкой «только для своих»!

Вообще-то, так как я уже утверждён кандидатом в члены клуба, любой действительный член мог отдавать мне приказы. Правда, только в помещениях клуба. И поверьте, старшекурсники этим пользовались на всю катушку!

Призвать меня к себе и потребовать консультации относительно каталожных покупок – это не самое сложное дело, хотя и оно отнимает толику времени. А вот задания типа срочно, даже сверхсрочно, причём с непременным требованием секретности, доставить блузку со страницы 126, «не эту, а вот такую же, но розовенькую» требовало ежедневной переписки с дядей. Понятно с регулярным подсчётом финансов.

Тётя Петунья взмыленная, но довольная, носилась по магазинам. Довольная – потому, что все хотелки оплачивались авансом, а тётушка никогда не отказывалась от пары лишних фунтов, полагающихся ей в качестве процента.

Дядя Вернон, после получения партии вкусного напитка, признал меня любимым племянником с развитой лично им семейной деловой хваткой. Деньги на все платежи выделял по первому запросу, а взамен просил лишь продолжения поставок огневиски. Заодно, назначил мне 8 % с прибыли от реализации алкоголя.

Ещё, только для анализа рынка сбыта, он прислал стопку журналов, продающихся исключительно в запечатанном виде. Ну, такие… для мальчиков. Но я не решился их показывать на факультете. Репутация, да и… Не решился, словом. Однако, чтобы не разочаровывать родича, рассказал о журнальчиках местным торговым экспертам. Конечно, вы поняли? Близнецам Уизли.

Вот кто оценил дядюшкино предложение! Но галлеонами они платить не хотели, а магловских фунтов у них не было. В уплату предложили свою собственную разработку – набор разнообразных хлопушек, фейерверков и шутих. Как написал мне потом Дадли, салют получился очень крутым, но Вернон счёл слишком низкой норму прибыли.

Словом, суеты было много, однако к назначенному на 20 октября воскресному чаепитию подготовку удалось завершить. Члены чайного клуба присутствовали в полном составе. Я, как кандидат тоже. Пригласили по паре человек с других факультетов. Для остальных действо осталось тайной за семью печатями.

На всех присутствующих надета одежда вида «я точно настоящий магл». Конечно, как себе их представляют волшебники. Кое-кто надел джинсы, но против ожидания таких было немного. Двое парней к джинсам прицепили кобуры с почти настоящими револьверами и назвались ковбоями.

Некоторые девушки с шестого и седьмого курса пришли в миниюбочках «короче некуда» и с удовольствием отбивались от назойливых комплиментов поклонников. Одна даже умудрилась светануть трусиками перед своим парнем и на весь вечер получила ревнивца в полное и нераздельное распоряжение.

Остальные девчата не решились на столь рискованный эксперимент, однако подолы их одеяний всё равно были выше принятых «до колена». Впрочем, тонкость и полупрозрачность материалов дамских вещиц, выделяло достаточно изгибов девичьих фигурок, чтобы привлечь внимание мальчиков.

Мужской пол тоже постарался выглядеть привлекательно, но до женщин они не дотягивали. Совсем не дотягивали! Не случилось такого шарма, внимания к деталям и вообще… Двое – трое, по общему мнению, и на маглов-то не были похожи.

В общем и целом вечеринка удалась. И далеко не последнюю роль сыграло разложенное в вазочках угощение. Кофе «Три в одном» не признали истинным кофе, но его выпили первым, именно из-за необычности. Чай в пакетиках пользовался весьма умеренной популярностью. Растворимое какао пошло значительно лучше, видимо, из-за большей сладости, но разницу между ним и оригинальным продуктом люди сразу разглядели.

Что моментально разошлось, так это всяческие печеньки, мармеладки, вафельки и прочие вкусности. Вроде их было много, но народ-то хочет попробовать всего хоть по штучке, а потому сладостей не хватило. Но! Как говорят классики: «У нас было!» Предусмотрительно я запросил у дяди добавочной кондитерки. Из-за объёма пересылка обошлась дороже, зато выложив сладкое изобилие в момент, когда тарелочки совсем опустели, я получил благодарность всей собравшейся тусовки, а за достойную организацию меня прямо сразу, на месте, произвели в действительные члены клуба. Я вошёл в высшее общество факультета.

За дополнительные продукты со мной рассчитались на следующий день, так что полученное членство мне ничего не стоило, а наоборот принесло кое-какой доход.

Среди неприглашённых на сборище ходили легенды о вечеринке. Слухи о разнузданности и даже распущенности, царивших на чаепитии, подогревались молчанием участников. Те не подтверждали, но и не опровергали сплетников, а лишь многозначительно хмыкали на все домыслы и вопросы.

С моей точки зрения вечеринка прошло безобидно, в рамках школьных посиделок, но докажите это парню, который слышал о минимальном размере юбочек участниц и домыслил остальное. Держать домыслы внутри себя не желал, а обильно делился ими с приятелями. Те выдавали своё видение вопроса, а после обсуждения легенда о нравах высшего общества получала дополнительное подкрепление.

Хорошо хоть преподаватели ничего такого не думали. Наверное, портреты им доложили о происходившем.

Школьницы, которые не присутствовали на чаепитии, обсуждали наряды участниц. Многие же видели их, чай в общем коридоре живут! А то и в одной комнате. Опять же, после показа себя мальчикам, девочкам из тусовки почтовые каталоги стали так же нужны, как отработанный пар, а потому журналы попали в доступ к широкой публике.

Представленные модели одежды вновь критиковались за безвкусицу, безнравственность, без… Много за что критиковались, но в адрес дядюшки косяком пошли новые заказы. Пусть меньше средним чеком, зато значительно большим числом.

Но сейчас, как-то само собой, хлопоты по оформлению взяли маглорождёные девчата. Мне оставалось только пересчитывать полученные монеты, отсылать заполненные бланки Вернону, получать присланное и отдавать его заказчикам. Точнее, значительно чаще заказчицам. Понятно, взамен дядя получал магический алкоголь и вместе с Петуньей был тем премного доволен.

Волшебный огневиски продавался под маркой деревенского, изготовленного вручную, по старинным технологическим рецептам, с использованием перегонного куба, аналогичного оригинальному аппарату XVII века, из выращенных на фермерском поле экологически чистых продуктов, без применения современных удобрений, а только навоза красных девонских коров… Словом, первосортная лапша на уши покупателей вешалась обильно. Однако продукт был действительно хорош, и вся рекламная чушь про старину выслушивалась с большим удовольствием.

Партии поставлялись совсем мелким оптом, а потому внимание хоть сколько-нибудь значимых игроков алкогольного рынка, что с волшебной, что с магловской стороны не привлекали. Да и Вернон не зарывался – продавал бутылки исключительно «своим», то есть друзьям – товарищам, коллегам – конкурентам и покупателям – поставщикам.

Опять же, к концу октября ажиотажный спрос на каталожные вещи спал, и последняя партия напитка была оставлена в запас, только для себя.

Министерство

Сегодняшнее совещание Корнелиус Фадж проводил в несколько расширенном составе, но посторонних на нём не было. Только самые доверенные и проверенные соратники. И только те, без кого нельзя было бы обойтись в обсуждаемом деле.

Кроме курирующей оперативные вопросы Долорес Амбридж и ответственного за прессу Варнавы Каффа, на стульях сидели известный юрист и правовед Арчибальд Бредли, ответственный за финансы Боб Джонс, а так же неназываемый сотрудник Отдела Тайн. Все они потрясённо молчали и с уважением смотрели на Министра.

– Это бомба! – выразил общую реакцию Варнава. – Наш рейтинг популярности или взлетит до небес, или, что скорее, нас растопчет негодующая толпа избирателей. Оба варианта приблизительно равновероятны. Такого никогда ещё не было!

– Так уж никогда? – вмешался Арчибальд. – А в 1472 году, во время войны Алой и Белой Розы, разве такого не случалось?

– Что? Подобное уже было? Тогда другое дело!

– Маглы сцепились, а некоторые наши тоже разделились на два лагеря. Тогда для их примирения и использовали Непреложный Обет. Ещё что-то было. Надо покопаться в архивах.

– Нечего копаться! Я прямо сходу, не залезая в архивы, назову около восемнадцати… Нет! Ещё… Хотя оно случилось на континенте… Словом, порядка двадцати подобных случаев я вам приведу, – это высказался быстро сориентировавшийся невыразимец.

– Чудесно! – Боб Джонс по своему обыкновению всё свёл на деньги. – Значительная экономия на охране – раз! В Азкабане же останутся одни уголовники, а им гораздо проще отсидеть небольшой срок, чем пытаться сбежать. Второе – сильные волшебники вернутся и направят силы на мирные нужды. Точнее, на заработок денег. А это увеличение налоговых сборов. А главное, кое-кто будет рад заплатить за ускоренную амнистию родственника.

– Вот об этом пока молчим, – веско заметил Министр. – Долорес, готовьте доклад к ближайшей сессии Визенгамота. Основная идея – примирение и прощение. Показательно, в день десятой годовщины прекращения войны, объявляется амнистия участникам боевых стычек. Первыми кандидатами на освобождение называем двух наиболее одиозных боевиков из разных лагерей. Беллатриса Лестрейндж – ближайшая сподвижница Тёмного Лорда и сестра Нарциссы Малфой. Вся партия Малфоя будет голосовать «ЗА». Ещё он и сомневающихся подтянет. От противоборствующего лагеря Сириус Блэк. Дамблдор со своей кликой тоже проголосует правильно. Иначе, их не поймут соратники тех лет. Оба освобождаемых выходят на голосование пакетом, а значит получаем квалифицированное большинство уже в первом туре.

– А если кто-нибудь из них откажется принести Непреложный Обет об отказе от политической борьбы и неучастии в боевых действиях? – поинтересовался осторожный Джонс. – Что тогда делать будем?

– Пусть гниют в тюрьме дальше. Предложение делается только раз. Мы же выберем следующего по списку.

– Логично. Кого?

– Такие мелочи решим в рабочем порядке. Итак, идём дальше. Арчибальд с тебя обоснование и прецеденты. Крайне важно показать людям, что не мы что-то придумали, а рассмотрели примеры из былого, из нашей истории и… Ну, не мне тебя учить!

– Сделаю! Всё будет выглядеть солидно и обоснованно. Идея действительно хороша и не составит труда правильно подать её избирателям.

– От Отдела Тайн текст Непреложного Обета. Он должен быть одинаковым для всех освобождаемых. И помните – его все фракции будут рассматривать через микроскоп.

– Даже не вопрос! Возьмём один из старых обетов и перепишем применимо к современным реалиям.

– Если голосование пройдёт успешно, то следом можно освобождать и других осуждённых. Дальше будет проще – механизм создан.

– А наша партия станет считаться партией примирения, – подал голос Варнава. – Думаю, если амнистия состоится, следующие лет пять мы можем не беспокоиться о голосах. Конечно, коли сами не забредём в лужу.

После уточнения и согласования всей деталей совещание было закрыто, а через два дня решено вновь встретиться и решить – насколько готова атака на Визенгамот. Лишние разошлись, осталась лишь основная троица.

– Фадж, – журналист спешил выяснить последние подробности, – как тебе такое пришло в голову? Это гениальное предложение! Авантюрное, но гениальное.

– Честно? Оно навеяно Гарри Поттером. Наш мальчик написал об амнистии к разным годовщинам в мире маглов. Просил за своих родственников.

– Милый мальчик!

– Угу! Очень! А ещё он в курсе, что его крёстный богат, бездетен и выжжен с родового гобелена.

– Наш малыш хочет ещё и наследником рода Блэков стать?

– Прямо об этом не просил, но о доме в Лондоне наслышан. Думаю, о банковском счёте тоже.

– Прекрасно! Мне нравится, когда ясны мотивы человека. Желание разбогатеть вполне логично и понятно. А вот всяким ратующим за нравственные идеалы, я не верю! Наверняка, задумали какую-нибудь гадость и оборачивают её в красивые словеса.

– Мальчик не станет претендовать на авторство идеи? – обеспокоился Варнава, но тут же сам себе ответил: – Не должен. Он умный ребёнок и слышал, как делается политика у маглов. Особенно, если будет надеяться что-нибудь получить себе.

– Получит. Надо думать на перспективу. Не сейчас, но после окончания Хогвартса, Поттера можно будет подтягивать к политическим делам. Тогда пригодится и банковский счёт Блэков, и лондонская резиденция. Я сам поговорю с Сириусом. Расскажу, что его амнистируют по просьбе Гарри и всё такое…

– Получается, Поттер становится долгосрочным политическим проектом нашей партии? А то и будущим лидером молодёжного крыла?

– Так далеко я бы не стал загадывать, но в принципе, почему бы и нет? Молодая кровь и обновление состава всегда нужны. Давайте не станем торопиться, но пристальней присмотримся к мальчику. Если решим, что сдюжит, потихонечку начнём его использовать на политических мероприятиях. Спешить нам некуда, да и не нужно.

– Может быть – может быть. Маленькими шажочками формировать у избирателей стереотип «Поттер – министерский мальчик». Под него формировать команду из школьников, а через семь лет прогнать парня по карьерной лестнице от низовой должности до мелкого начальника. Долорес, ты отслеживаешь его контакты в Хогвартсе?

– Конечно. Для пришельца из мира маглов, он прекрасно вписался в общество. Учёба хороша, но она не главное. Основное – его признали своим.

Конец сессии

Ночью, только стоило заснуть после вечеринки, меня посетило видение очередного баннера:

Конец игровой сессии.

Дополнительный квест «Признание своим» – Выполнен.

Награда – Преимущество – Репутация 1 (Хогвартс) – 5 ОП.

Среди учащихся и преподавателей Хогвартса ваша репутация упрочилась. Теперь в Хогвартсе к вам будут относиться с большим уважением, и ваши слова получат больший вес.

Бросок реакции +1 при контактах с учащимися или персоналом Хогвартса. Не пропадает после окончания школы, и для учившихся с вами в одно время (но не для нового поколения школьников), вы останетесь авторитетом. Преподаватели будут вспоминать вас с теплотой.

Суммируется с Преимуществом Репутация 4 (Британские маги).

Бросок реакции, с учётом всех коэффициентов, должен вычисляться, принимая во внимание: +1 за Харизму, +4 за Репутацию (Маги Британии), +1 за Репутацию (Хогвартс), – 2 при решении «взрослых» вопросов за Недостаток Социальная дискриминация (Возраст).

При взрослении и после снятия штрафа за малолетство вам имеет смысл подумать о политической карьере, о возможности стать церковным проповедником или о заработке коммивояжёром розничных товаров.

Текущая стоимость персонажа Гарри Поттер – 325 ОП.

Доступно к распределению – 3 ОП.

Славно! Нарабатываю репутацию в школе. Интересно, только за организацию чаепития меня так подняли? Или есть ещё за что? Хотя членство в закрытом клубе всегда ценилось, а я туда влез мало того, что первым среди первокурсников, так ещё и самым ускоренным образом. Не совсем понятно нужно оно мне или нет, но скрывать не буду – приятно!

Однако пассаж о том, что могу работать разъездным торговцем скорее издёвка. Не могу представить себе волшебника в мантии, с волшебной палочкой и продающего домохозяйкам всякие зубные щётки со стиральным порошком.