Хроники отряда Кси. Противостояние.

Глава 33. Вспышка

У изолятора с Арманом Крозье побывали все, кому не лень — Прозоровский, Максимов, Сотников, Дана и весь научный отдел. Доктор Шаманов сам просмотрел записи сканирования и наличие нейрошокера в мозгу супервиро подтвердил.

-- Все правда, капитан. Извлечь это, как извлекли из Эсперо, не получится, так что с операцией я бы повременил. Пускай все остается на месте. Вернемся на Землю -- там можно собрать консилиум нейрохирургов.

Измайлов с идеей согласился, Арману ситуацию объяснил лично.

-- Я вас не тороплю, -- сдержано ответил супервиро. — Я ни на что не претендую, сами знаете, капитан.

В отличие от жесткого и острого на язык Эсперо-Брауна, этот меркурианский брат оказался человеком приятным и неудобств капитану «Алконоста» не доставлял. На заточение не сетовал, дерзких шуток не отпускал, синтезированную еду не ругал и в целом держался пристойно. Тревога экипажа быстро улеглась, и даже напротив — новый человек в коллективе, даже сидя в изоляторе, все же создавал разнообразие. Как-то раз Измайлов застал Армана за беседой с командиром научной части Караваевым, оба они решали одно и то же уравнение — Караваев у себя на виртпланшете с помощью искина, Арман — карандашом бумаги по другую сторону стекла. Супервиро решил первым, но хвастаться не стал и уважительно подождал, пока Караваев закончит.

«Чего я, в конце концов, опасаюсь? — размышлял капитан. -- Атаки «Лили», что ли? Яхта нам не противник. Атаки приспешников Шеффера? Какой-то пиратский флот у них, возможно, есть, но Шаманов, если такое случится, уничтожит все материалы по Эсперо, образцы крови и тканей -- тоже. Крозье — человек адекватный, вежливый. Русанова нет на борту — вот что меня тревожит».

Измайлов и вправду горевал из-за друга, к тому же скучал по русановской легендарной удаче. Назрели и технические проблемы -- дефицит минус-материи на «Алконосте». Собрание офицеров, обсудив ситуацию так и этак, пришло к единому мнению насчет изменения программы полета с учетом дозаправки.

Измайлов с легким сердцем согласился, отправил сообщение в штаб, «Алконост» совершил еще один варп-переход, и картина звезд переменилась.

Новая область пространства разительно отличалось от насыщенного ионными аномалиями безлюдного космоса. Теперь фрегат окружала пусть и малонаселенная, но все же отошедшая в Альянсу космическая зона. Станции автоматической генерации минус-материи здесь смонтировали уже давно, и навигационный искин «Алконоста» рассчитал курс до ближайшей из них.

Остаток пути занял целых три дня. Измайлов еще раз посетил Армана. Супервиро выглядел унылым и смущенным.

-- Мне жаль, что так вышло, -- только и сказал он.

-- Не волнуйтесь. Перерасход в ядре случился не из-за вас. Это потому, что часть материи пришлось передать на челнок.

-- Как бы то ни было -- я обуза. К тому же, по мнению команды опасен.

-- Не думаю. Команда к вам неплохо относится.

-- У супервиро паршивая репутация. По мнению обычных людей я -- психопат.

-- Ну а я, как вам известно, телепат. Однажды прочитал мысли Кая Эсперо. У него были эмоции и способность к эмпатии, и он совершенно точно не психопат в клиническом смысле.

-- Интересно… Кай вспоминает хоть иногда, как меня убивал?

-- В такие глубины я не лез. В конце концов, бывают частные темы.

-- А мои мысли прочитать не хотите? — снова поинтересовался Арман и глаза его свернули.

-- О таком мало кто просит. А вы действительно хотите? Зачем?

-- Да, хочу. Если честно — из любопытства. Я немного завидую псионикам. Интересно понять, как это — видеть всю подноготную.

-- Ну, не знаю… странная просьба. Нужен тактильный контакт…

… Измайлов взвесил за и против, а потом согласился — ментальная проверка «гостя» представлялась ему полезной. Границы силового поля сдвинули, дверь бокса открыли, Измайлов подошел, деликатно взял супервиро за руку и чуть не отшвырнул ее, получив нешуточный пси-шок.

… В воспоминаниях Крозье преобладало страдание. Сначала картина дуэли с Каем, многочисленные кровоточащие раны на руках, падение на песок, холодный нож у горла. Потом лаборатория на каком-то корабле, схематический образ Шеффера медики в коричневых халатах. Хирургический лазер, запах горелой плоти. Тест нейрошокера, боль, паралич, сон с кошмарами, пробуждение и опять агония.

-- Хватит! — Измайлов отдернул руку, вышел из бокса и восстановил силовое поле.

-- Я вам сочувствую, -- сказал он, когда овладел собой и восстановил дыхание. — Однако, кое-что в этой истории странно… вы показали мне момент собственной смерти. Обычно клоны убитых такое не помнят.

-- Это не воспоминания — так, фантазии на тему обстоятельств. А вот все, что касается Шеффера — правда. Надеюсь, это видение вам не навредило.

Измайлов поспешил закончить разговор, попрощался, вернулся к себе и оставшийся до вахты час провел за бытовыми делами -- пытался на синтезаторе готовить оладьи с медом. Эти простые действия позволяли псионику успокоить разум.

До автоматической заправочной станции «Алконост» добрался через сутки.

* * *

-- Ну, сюрприз так сюрприз, -- протянул Преображенский, угрюмо рассматривая объект. – Видишь, Саня, разбитые фрагменты? Думаю, поработал метеорит, хотя черт знает — может, гирканцы чем-то ударили. Накрылась наша заправка, ремонт ей нужен. Кстати, агрегаты внутри тяжелые. Даже при низкой гравитации на станции ворочать такое сложно.

-- Может, отключить гравитацию совсем?

-- До пульта еще добраться надо — посмотри, какое там месиво. На телепортацию, кстати, энергии нет. Боты точно с ремонтом не справятся — мощности сервоприводов не хватит.

-- А если предложить Арману поработать?

-- Супервиро… я не спец по измененным, но ребята они сильные. Мозги у Армана тоже на месте. Но… риск, командир, риск... Чужой все-таки человек.

-- Задействуем отделение десанта, Сотникова, меня и Крозье. Полетим вместе на реактивных ранцах. Супервиро за пределами корабля не забалует, да и невесомость его силу нивелирует, по крайней мере, по дороге.

-- Логично, командир. Только, давай, я полечу вместо тебя.

-- Ну, нет. Без главного бортинженера «Алконост» не работает, а без врио капитана — вполне. Любой офицер по старшинству звания меня заменит, а старший у ас — ты. В общем, принимай командование на время, собирай людей и ботов. Сотников обеспечит охрану.

Сказано — сделано, и следующим утром по корабельному времени ремонтная бригада, охрана и супервиро Арман Крозье вышли в открытый космос через шлюз.

* * *

-- Тарханова, сдвинься влево, -- распорядился Сотников по связи.

Дана отрегулировала ранец и немного изменила курс. Глыба поврежденной станции постепенно приближалась. Ядро установки находилось где-то внутри большой немного смятой сферы, разорванные трубопроводы торчали наружу словно игры дикобраза.

-- Тормозим, -- приказал командир десанта, -- Всем развернуться ногами к объекту. И аккуратнее там — скафандры не рвать, смотрим на визоры, что сзади. Система выберет ровное место.

Контур станции ушел из поля зрения, но, пойманный задней камерой, появился на экране шлема. Точка высадки, помеченная красным кругом, приближалась. Дана сбросила скорость до минимальной, магнитные ботинки беззвучно клацнули и прижались к металлу. Она сделала шаг, экзоскелет скафандра заработал, приноравливаясь к движению.

-- Все меня слышат? — снова раздался голос низкий баритон Сотникова, – Кто готов действовать, в эфир хором не орите, просто пошлите тактический сигнал. Супервиро не на нашем канале, так что не слышит, а для вас повторяю еще раз. Первая пятерка занимается внешним контуром. Старший Тарханова, она разворачивает антенну малого сканера. Ваша задача — следить за появлением чужих кораблей. Вторая пятерка вместе со мной следует за Крозье. Если супервиро задурит — стреляйте на поражение. Я координирую всех и принимаю приказы капитана. Давайте, ребята, работаем, работаем…

* * *

Верх и них исчезли, мир крутился вокруг как гигантская черная, сияющая звездами сфера. Магнитные ботинки удерживали Дану и не давали ей улететь к пустоту, но настоящей силы тяжести они не создавали. Немного освоившись, она отцепила от ранца складную антенну и прилепила ее к обшивке станции на магниты. Ажурная чаша раскрылась автоматически, поток данных пошел на визоры десантных шлемов.

-- Чисто, командир.

-- Продолжай наблюдение, -- приказал по связи Сотников, который уже скрылся в недрах разбитой станции.

-- Направление на два-пять часов, -- передал Квадригин, который «вел» группу с борта «Алконоста». — Там что-то мелькнуло.

-- Не вижу, на нашем сканере ничего нет.

-- Погоди… на корабельном тоже исчезло.

Случайные помехи никого не удивляли — выбросы плазмы вблизи звезд случались часто, порой ионный шторм приходил и вовсе из пустоты.

Ремонт станции между тем обещал растянуться на долгие часы, оставалось только ждать и запастись терпением.

«Саня странный какой-то стал, -- размышляла Дана, разглядывая на визоре диаграмму сканирования. – Раньше вспоминал жену и ребенка, теперь молчит. О чем думает — не понятно. Говорит о нашей свадьбе на Земле, но я-то вижу — ему со мною скучно, и он не сильно это скрывает. Да и мне, если быть честной, тоже стало так себе. Не пара я ему. Волосы стрижены, руки загрубели, мускулы затвердели как у пацана. Мое дело — дежурства, тренировки, оружие, амуниция, а не псионика понимать. Сейчас, пока Саня командует, я подвести его не могу и ругаться не стану. Но вот вернется Русанов, примет командование, тогда я с Измайловым объяснюсь и вещи из его каюты заберу. Пора заканчивать, с меня хватит».

Наметив этот план, Дана успокоилась.

-- Тарханова, там опять на сканере помеха, -- забубнил с «Алконоста» Петюня Квадригин. — У вас что, то же самое?

-- У нас… черт… ну да, то же самое. Искажение в невидимой части спектра… погоди… в видимой тоже.

Дана, оторвавшись от схемы на визоре, вскинула голову. Прямо над головой, из черной пустоты космоса проступил ярко-белый силуэт космической яхты. Маскировка сползала с изящных, но хищный обводов.

-- Тревога! — крикнул Квадригин всего за миг о того, как включилась глушился.

Резкий отвратительный звук ударил по перепонкам. Дана выключила связь, заставила себя отвернуться от зловещего корабля и, оставив антенну, метнулась в сторону портала станции.

-- Саня, берегись! — кричала она, понимая, что поздно, что Измайлов ее не слышит.

Магнитные ботинки клацали по металлу, сервоприводы экзоскелета гудели. Тарханова почти добралась о портала, когда, в нее почти врезался выброшенный мощным толчком труп Сотникова. Командир был мертв, внутри порванного скафандр а он обмяк, цепочка кровавых тянулась за десантником в невесомости.

Дана чудом уклонилась и едва удержалась на металле обшивки, достала из набедренной кобуры излучатель и навела его на портал. Плазменная граната уже летела оттуда наружу, попав в сканер, она разорвалась, разметав охрану.

Следом в проходе появился Крозье. Скафандр на плече супервиро прогорел насквозь, но это, казалось, его не беспокоило. Пойманный сзади в захват Измайлов прикрывал собой корпус Армана и наиболее уязвимое место — лицо.

Дана все же выстрелила, целясь в ногу, но Крозье не остановился. Оно двигался шаг за шагом выбираясь на пригодное для телепортации место.

-- Стой. Стой, или убью! — бесполезно рявкнула Дана в мертвый микрофон.

Сапог Крозье под ее выстрелами прогорел насквозь, плоть под ним обуглилась, возможно сломалась кость голени, но экзоскелет позволял супервиро не падать.

«Он уже регенерирует, я ничего не могу поделать. Выстрелами по ногам его не завалить».

Она бросила излучатель с пустым картриджем, рванулась вперед, чтобы лишить Крозье равновесия, но получила пинок в живот, отлетела и повисла в невесомости. Реактивный ранец сработал, возвращая Дану на поверхность. От резкого движения включилась связь.

-- Отойди, спасайся... – хрипел полузадушенный Измайлов, и этот искаженный голос, напротив, бросил Дану в новую атаку.

На этот раз пинок Крозье сломал экзоскелет, металлически кости захрустели, проткнули скафандр, и воздух с тихим свистом пошел наружу. «Ну вот и все. Прощайте мама, папа. Выживи, Саня».

Магнитные ботинки не прикрепились к металлу. Дана поняла, что летит в пустоту. Боли, как ни странно, не было, но ресницы быстро покрылись инеем.

Она едва успела увидеть звезды, а потом — вспышку телепортации, в которой исчезли Измайлов и Арман.

* * *

Телепорт «Алконоста» опоздал на долю секунды. Петюня Квадригин растерянно смотрел на пустую площадку транспортного отсека. Принявший командование Прозоровский сжал челюсти так, что заходили желваки.

-- Где капитан?

-- Судя по колебаниям поля, затянули на чужой корабль.

-- Система, сигнатуры корабля мне на планшет. Так… Гоночная яхта «Лили», регистрация на Марсе. Громкая связь, передача на все планшеты. Общая тревога. Инженерный отдел -- сканирование пространства. Берите сигнатуры в системе. Ищите эту яхту «Лили», ребята, она не удержит маскировку вечно. Закиров — командование десантом передаю тебе. Двухсотых и трехсотых со станции забрать…

… «Лили» искали три часа, но яхта оторвалась от слежки варп-прыжком. Одиннадцать десантников (включая Сотникова) нашли мертвыми, из пятерых ремонтников выжил только один.

-- Как он? — тем же вечером спросил Прозоровский у Шаманова, но хирург только покачал головой.

-- Есть шанс, что жить будет. Восстановится до конца едва ли. Крозье его уродовал специально. Видимо, развлекался.

-- Знаешь, я вдруг понял мотивы сукина сына Эсперо. Такого, как этот Крозье, я бы тоже убил.

-- Не надо, Игорь, не жги себе сердце злостью... Пусть все будет по закону.

Прозоровский хмыкнул, замолчал, открыл герметичную дверь крио-отсека, прошел вдоль стены, по очереди выдвигая капсулы с телами.

Сотников. Дана Тарханова. Десантник с позывным «Барсук». Рустик. «Моро». Бригадир техников Ефимыч…

Он всех их знал по именам, всех помнил грустными, веселыми, всякими, правыми и неправыми, но все равно — живыми.

«Господи, пусть будет так, как лучше. Пусть все а этом мире идет к добру и я думаю, что когда-нибудь, наверное, придет. Но сейчас и здесь я хочу просто мести».

Рапорт в штаб Космофлота в Москве ушел через час. Кроме описания событий Прозоровский отправил запрос точку встречи с челноком Русанова. Исследования пошли коту под хвост. Пришла пора для других действий.

* * *

Измайлов очнулся и понял, что сидит на упругом мягком сиденье. Попытался пошевелиться и убедился, что не привязан и не прикован. В точно таком же пухлом кресле, по другую сторону небольшого стола в небрежной позе расположился мужчина лет пятидесяти.

-- Здравствуйте, сеньоро Измайлов. Я — Месси Шеффер. Как предпочитаете беседовать -- на эсперанто, на английском? Может быть, на русском? Мой секретарь Руперт — отличный переводчик.

-- Мне все равно. Я ничего вам не скажу.

-- Понял. Нет проблем. Говорить буду я, а вам сейчас подадут чашечку кофе. Как шея — болит?

-- Не болит.

-- Обманываете… ну да ладно. Мой служащий Арман — очень исполнительный молодой человек, но, к сожалению, грубоватый.

-- Где мои товарищи?

-- Вы о ком, о тех, кто высадился на разбитой станции? К сожалению, не знаю. Думаю, «Алконост» их подобрал, Мне нужны только вы, господин Измайлов, остальные -- нет.

-- Чего хотите?

-- Сделать отличное предложение.

-- Отказываюсь.

-- Я вы послушайте, не торопитесь. Пять лет назад, когда сгорел лайнер «Гардено», вы потеряли жену и сына -- ужасное горе, соболезную. Некоторые пассажиры «Гардено» не сгорели. Они выпали в открытый космос, и обледеневшие тела сохранились. Таких, и вашу семью тоже, похоронили в поясе астероидов, в особом мемориальном комплексе памяти жертв Космоса. Так ведь?

--Да.

-- Если биоматериалы вашей семьи сохранились, это в корне меняет дело. Зачем вам тосковать? Почему бы не поправить природу? Ученые моего фонда, фонда Шеффера, занимаются реконструкцией жизни. Мы готовы изъять останки и провести клонирование. Если напрямую не получится, сделаем записи геномов и восстановим ваших близких с нуля. Да, их память о прошлом не сохранится, но разве это главное? Ваш сын заново узнает вас и полюбит. Ваша жена вернется к вам юной и прекрасной. Как вам такая перспектива?

-- И чего хотите взамен? — спросил Измайлов хриплым после удушья голосом.

-- Взамен возьму кое-что равноценное. Коды доступа к системе «Алконоста».