Храм Великой Матери Льдов

Месяц роан, 28 число, 10 часов 05 минут

После двух месяцев упорной работы от довольно большого астероида, который некогда содержал в себе богатые запасы меди, цинка, да, к тому же еще и никеля в придачу, от него остались одно лишь лёгкое облачко тончайшей пыли. С ней было покончено в самую последнюю очередь. Вся пустая порода была превращена в отличный керамит и телепортом переправлена на Календиз, где его ждали с нетерпением, а металлы очищены, доведены до нужной кондиции, превращены в стандартные чушки и сложены в трюмах "Принцессы Руниты". Теперь перед Жано Коррелем встала другая, ничуть не менее сложная, задача, как сбыть груз так же выгодно, как он проделал это с керамитом. Увы, но в условиях жесткой конкуренции это было весьма затруднительно даже не смотря на то, что подданные империи всё больше и больше нуждались в керамите и металлах.

На Галане в этом месяце и своей меди выработали столько, что туда было лучше и не соваться. Это понизило цены и на Сиринелле, что привело к тому, что местные шахтеры даже пригрозили набить морду галанским, если те поставят ещё хоть одну партию меди на их рынок. Хотя на них тотчас окрысились все сиринельские потребители меди до единого и пообещали им самим порвать задницу в клочья. Лезть в эту свару Жано отказывался наотрез. Тем более, имея в своих трюмах сто семьдесят тысяч тонн первосортной меди, которую они в течение трёх суток могли превратить в порошок. Забрасывать весь груз на Цисту, где размещалась центральная космобиржа металлов, тоже было идиотизмом. Там всё скупят оптом, но вовсе не по той цене, по которой ему хотелось. Другие варианты были не намного лучше. Оставалось сделать только одно, – прыгнуть на Поркер, что означало самое страшное событие для любой молодой компании, бартер.

Да, на Поркере они могли получить ценную древесину, которую потом с руками оторвут хоть на Галане, хоть на Сиринелле или Вуртизе, а ещё там можно было набить трюмы концентрированными кормами и выкручивать руки галанским фермерам, но это были, во-первых, – грузы требующие особой складской обработки, всё нужно было самостоятельно расфасовать по контейнерам, а во-вторых, – все они требовали тщательного соблюдения температурного режима в трюмах. Но зато это позволяло увеличить доходы компании "КМР" процентов на тридцать, а то и на все сорок. Правда, король Сиссар Золотые Руки, с которым Жано ни разу не встречался, по слухам, был человеком с очень сложным характером и договориться с ним было очень не просто. Этот тип сам вел торговлю с внешним миром и относился с подозрением к каждому, кто прибывал на Поркер со своими товарами, заранее видя в нем жулика.

Взвесив все за и против, Жано Коррель взял в руки интерком и приказал старшему офицеру связаться с Поркером и запросить разрешение встать на орбиту вокруг него, а навигаторам проложить туда луч прыжка. Через минуту он уже разговаривал по супервизио с юной поркерианкой, которая с дотошностью следователя выясняла у него, что именно черные рыцари собираются приволочь на её планету в своем здоровенном корыте. Убедив девушку в том, что медь, цинк и никель у него самого отменного качества и пообещав ей, что они сами и без какой-либо доплаты превратят медь в порошок для конвертеров, он получил приглашение на аудиенцию к королю Сиссару, который, оказывается, был дедом этой хрупкой девчушки. У Жано тотчас поднялось настроение и он со всех ног бросился в свой коттедж переодеваться, так как девушка намекнула ему, что её вредный дед не любит черного цвета.

Остановив свой выбор на белом парадном мундире капитана торгового флота империи Роантир, Жано выбежал из коттеджа и под одобрительные возгласы членов своей команды направился к своему излюбленному стартовому кусту. Там, вспомнив о том, что Сиссар Лагрис был женат, он прямо на виду у всех обнажил кортик и обкорнал им цветущий куст по самое некуда. Это, однако, никого не возмутило, а один из его космолетчиков тотчас достал из кармана своего космокомбинезона небольшой самородок золота и мигом превратил его в лист фольги, которым и предложил обернуть букет для того, чтобы он не уколол острыми шипами рук королевы Поркера. Парни, не скрывая своего волнения, то и дело складывали пальцы в замок удачи и что-то тихо шептали. То, что их капитан решил связаться с этими чудаками поркерианами, избравшими для жизни горячие джунгли, им, явно, понравилось.

Жано снова связался с Лимнией и та дала ему телепатическое целеуказание, чтобы он мог совершить прыжок, но уже с суточной орбиты Поркера. Поркерианам, как и обитателям Нейлы, также приходилось жить под сферическими, светоотражающих крышами огромных куполов. Однако, купола Поркера не были герметическими, да, и были они малость поменьше, чем на Нейле. Главная их задача заключалась в том, чтобы понизить температуру и влажность, ведь на этой планете, окутанной густым слоем облаков, жара в пятьдесят градусов по стандартной шкале, считалась нормой, а уж на то что влажность была, как в бане, никто и вовсе не обращал внимания. Поэтому Жано Коррель не очень-то удивился, когда увидел возле площадки прибытия нескольких здоровенных парней, одетых в трикотажные майки с короткими рукавами и просторные, мешковатые штаны, пошитые из серебристого иркумина, лёгкой, но очень прочной, слоистой ткани, обычно идущей на изготовление вакуум-скафандров.

Парни были подпоясаны широкими, массивными поясами с установками климат-контроля для вентиляции штанов, заправленных в высокие, пухлые на вид, бронебутсы на толстой ребристой подошве. Ещё на поясе у каждого из парней висел вибро-меч и вместительный стальной подсумок. То, что поркериане предпочитали держать своё мужское хозяйство в прохладе, он счёл вполне естественным и правильным. На головах у этих загорелых, весёлых и задорных молодых парней, которые что-то живо обсуждали между собой, были надеты большие, широкополые круглые шляпы, серебристые сверху и красные снизу. Это тоже были мобильные установки климат-контроля, без которых на Поркере, похоже, было не прожить. Первое, что волей-неволей бросилось ему в глаза, это яркое, слепящее, желтовато-белое сияние, льющееся сверху, от которого он беспомощно заморгал, глядя на здоровенных, коротко стриженых парней, стоящих перед ним. К Жано подбежал один из них, нахлобучил ему на голову здоровенную круглую шляпу, нацепил на нос зеркальные защитные очки, треснул по спине своей широченной ладонью и весело крикнул:

– Варкенец, ты точно сдурел, раз сунулся к нам в такой неподходящей одёжке. Давай знакомиться, я капитан Майзинг Тержан, а эти гогочущие гонзарги, мои солдаты. Мы все из лесного патруля и Лимния послала нас, чтобы мы проводили тебя до купола короля Сиссара. Извини, парень, но если ты хочешь иметь с нами дело, тебе придется пройтись пешком пять километров через джунгли. Ты чем-то понравился Лимми и она направила тебя на ближнюю площадку, а вообще-то черные рыцари к нам никогда не заглядывают. Вам же подавай прохладу, а у нас тут баня круглый год. Ну, что, варкенец, глаза привыкли к сиянию? Если что, отрегулируй фильтры, да, давай, потопаем. Здесь к куполу идти посуху.

Жано с сомнением посмотрел на свои блестящие хромовые ботиночки, огорчённо вздохнул, зажал под мышкой красную кожаную папку с документами, взял букет в левую руку и сказал, протягивая Майзингу, правую для рукопожатия:

– Меня зовут Жано, Майзинг, и я намерен честно вести дела с Поркером. Это не будет нарушением правил, если я полечу над тропой? А то, видишь ли, мне не хотелось бы испачкать ботинки. Не думаю, что с тех пор, как я был на этой планете в последний раз, когда перебрасывал сюда колонистов и помогал вам строить города, джунгли стали хоть немного чище.

Весёлый парень заулыбался ещё шире и воскликнул:

– Валяй, только не шпарь над джунглями! Моментально обгоришь и мундир свой испортишь.

Жано немедленно поднялся в воздух на полметра от керамитовой плиты, на которой он стоял и медленно двинулся вперед. Десять солдат лесного патруля тотчас выстроились справа и слева от него, а их бравый капитан занял свое место впереди. Парни вытащили из ножен свои мечи, включили режущие шлейфы и они двинулись вперед, к джунглям, которые вставали перед ними зелёной стеной огромной высоты. Чем ближе они приближались, тем громче становились звуки, которые возле площадки казались монотонным рокотом. По каким-то особым приметам Майзинг мгновенно определил то место, где начиналась тропа, хотя для Жано в этом зелёном кошмаре всё казалось совершенно одинаковым. Как только они вошли в это влажное, горячее зелёное марево, он немедленно соткал вокруг себя плотный кокон псевдосиловой защиты, начал охлаждать воздух и потому чувствовал себя в нём просто великолепно.

Джунгли Поркера поражали воображение уже тем, что все растения росли в них с чудовищной быстротой, заполняя собой чуть ли не каждую щель. Солдатам лесного патруля приходилось работать вибромечами и пинать срубленные побеги ногами на край без остановки, чтобы проложить и расширить тропу через молодую поросль, но труднее всех приходилось их капитану. Глядя на то, как тот машет своим вибро-мечом слева направо, Жано крикнул:

– Майзинг, давай я пойду впереди и буду прокладывать дорогу, а ты задавай мне направление.

Тот, не поворачивая головы, спросил:

– А ты справишься, варкенец? Нам ведь нужно только проложить тропу, а не уничтожить лес, как это ты делал во время высадки десанта колонистов. Мы все тогда были такими дурнями и натворили на Поркере такого, что до сих пор плюемся, как только вспоминаем о тех днях. Наш лес он ведь единый живой организм. Срубить молодые побеги это не страшно, если это делать терпеливо и без злости, то лес вскоре сам понимает, что от него требуют люди и уже не забивает тропу.

Жано, поняв, что делать, сказал:

– Давай, я начну, а ты посмотришь, правильно ли я все делаю. Глядишь и ты чему-нибудь научишься. – Обращаясь ко всем солдатам, он добавил – Вы же все сенсетивы, ребята, а ведете себя, право слово так, словно вы бестолковые галактические круда.

Капитан пропустил Жано вперед и он сразу же начал аккуратно стричь молодую поросль, стараясь не трогать зрелых побегов. Как и солдаты лесного патруля, он разрубал их телекинетическими ударами на несколько частей и укладывал ровными валками. Посмотрев на то, как парень в белом парадном мундире, да, ещё с цветами в руках, так лихо торит тропу, солдаты выключили свои вибромечи, вложили их в потёртые ножны и быстрым шагом пошли вслед за ним. Не прерывая работы, Жано быстро создал в своем сознании образовательную телепатемму на тему создания псевдосилового кокона и технологии прокладывания тропы. Как сардару, обучившему добрых полмиллиона с лишним тысяч огунов, ему это было не трудно сделать, тем более, что он успел внимательно приглядеться к тому, как работали солдаты лесного патруля. Когда они, наконец, почувствовали себя туристами, Жано спросил капитана:

– Майзинг, если хочешь, то я и вас научу работать точно так же? Поверь, дружище, это совсем не трудно.

Тот робко поинтересовался:

– Варкенец, а тебе за это не нагорит? Я, как-то, слышал, что вы свято храните секреты своего клана и всё такое.

Жано от этих слов так расхохотался, что едва не выронил из рук и цветы, и папку. Утирая рукавом слезы, выступившие из глаз, он громким голосом спросил:

– Майзинг, это какая же сволочь сказала тебе это? Я тут лечу и всё думаю о том, как бы мне повежливее предложить вам услуги самых лучших сардаров ордена, чтобы они научили вас использовать Силу, а ты мне, вдруг, заявляешь о такой чуши. – Остановившись, он повернулся к поркерианам и сказал – Значит так, парни, спешить нам некуда, а потому, давайте, быстро расслабились и начали думать о лесе. О том, какой он сильный и высокий, как уважает таких же сильных и высоких людей. Это поможет вам лучше понять смысл моей телепатеммы. Ну, начали, я посылаю вам телепатемму, а вы принимаете её.

Знания, помноженные на огромный опыт, возымели свое действие и уже через несколько минут капитан Майзинг воскликнул:

– Так просто? Жано, это и в самом деле можно делать таким образом? О, белое сияние, а я-то уродовался столько лет, махал мечом, как проклятый, а тут всего-то и надо, что контролировать дыхание, да, смотреть не в одну точку, а как бы веером. Послушай, Жано, а ты не мог бы придумать, как проходить с помощью Силы через болота? Понимаешь, варкенец, там растет примерно поровну водоносных побегов и поддерживающих, внешне они совершенно одинаковые, но поддерживающие ты можешь рубить сколько угодно, а вот водоносные трогать очень опасно, запросто можно убить какое-нибудь дерево, растущее наверху и тогда в этом месте лес начнет потихоньку умирать. Тут ведь всё так чертовски сложно устроено.

Жано Коррель который всё это время висел над тропой в позе лотоса, кивнул головой и сказал:

– Майзинг, если король Сиссар не будет против этого, то я откомандирую на Поркер пару десятков своих парней и ещё попрошу Раймура, чтобы он направил к вам своих мудрецов-биологов. Думаю, что им будет очень полезно поучиться у вас тому, что вы знаете, чтобы потом начать учить вас тому, что знаем мы. Черт, как только вернусь в Варкен, я такую взбучку устрою Велу, что он сам примчится на Поркер. Понимаешь, парень, я только сейчас, вдруг, сообразил, что мы только и сделали для вас, что забросили сюда со всем скарбом, да ещё, сдуру, выжгли в джунглях несколько здоровенных дыр. Ну, а вы-то что молчали всё это время, Майзинг? Трудно что ли было попросить нас о помощи по части обучения прикладному сенсетивизму? На Галане, от нечего делать, мы скоро начнём учить гверлов, а тут, вдруг, выясняется, что такое огромное множество людей нуждается в опытных сардарах.

Капитан пожал плечами и сказал в ответ:

– Да, вообще-то после того, как король Сиссар понял, что мы тут натворили, он приказал нам научиться жить в этом лесу, а не изводить его. Так что о черных рыцарях у нас действительно не самые хорошие воспоминания. Вы ведь тогда столько леса извели.

– Ну, ладно тебе, Майзи, они же не со зла. – Одернул своего капитана сержант Невил и добавил – Жано, я связался с Лимнией и рассказал ей о том, чему ты нас тут научил. В общем она требует, чтобы мы поскорее прибыли в купол короля Сиссара. Её все это очень заинтересовало. Так что хватит шляться по лесу, давай, принимай координаты купола.

– Нет, уж, Невил, так дело не пойдет. – Возразил парню Жано – Если уж на то пошло, то я лучше разденусь до гола, возьму в руки вибро-меч и честно пройду всю трассу. Благо я уже сообразил, как разглядеть в этой зелёнке тропу.

Майзинг предложил Жано не чудить и двигаться так, как и прежде. Правда, теперь они шли по тропе плечом к плечу и капитан, то и дело восторженно ахал, играючи валя молодые побеги телекинетическими ударами. Похоже, что ему это занятие нравилось куда больше, чем энергичное махание мечом. Вскоре они подошли к здоровенной металлической колонне, уходящей высоко вверх, которая не уступала по толщине стволам гигантских деревьев. Это была одна из двадцати опор, поддерживающих платформу с куполом короля Сиссара.

Они вошли внутрь пустотелой колонны и солдаты лесного патруля первым делом сняли свои шляпы и забрались в невысокие душевые кабинки, в которых мощные струи горячей воды быстро смыли с их полускафандров грязь и липкий сок растений. Жано в этом не нуждался, а потому связался с Фанслом Грисом и попросил его срочно отобрать двадцать пять сардаров-добровольцев. Лифт-антиграв быстро забросил их на трёхсотметровую высоту и они с весёлыми шутками и прибаутками ввалились в просторный холл, залитый тёплым, золотисто-розовым светом, который был очень приятен для глаз после зеленого, светящегося марева. В холле их поджидала гибкая, худенькая девушка с пышной грудью, одетая точно так же, как и солдаты лесного патруля, которая, одарив их сердитым взглядом, воскликнула:

– Ну, наконец-то, Майзи! А то я уже собиралась идти в лес и вытаскивать вас оттуда. – Улыбнувшись Жано, она тут же поинтересовалась – Граф, вы действительно намерены прислать к нам на Поркер своих сардаров?

Жано выпустил из рук цветы и папку, встал перед девушкой на одно колено и поцеловал ей руки прежде, чем сказать:

– Леди Лимния, если вы имеете ввиду тех нахальных обормотов, что стоят позади вас, то они в вашем полном распоряжении.

Девушка стремительно развернулась и увидела перед собой целую толпу рыцарей-архо, одетых кто во что горазд, но только не в черные мундиры. Все они стали подходить к ней по очереди и, вставая на одно колено, целовать девушке руки, а Жано Коррель, стоя рядом, называл ей их имена, рыцарские звания, количество косичек, у каждого их было не менее восьмисот, и сообщал, заодно, сколько учеников было у этих сардаров. Когда церемония была окончена, он сказал с поклоном:

– Леди Лимния, наша вахта продлится ещё два стандартных месяца и всё это время мои архо будут в вашем полном распоряжении. Отправьте их с солдатами лесного патруля в джунгли, чтобы они понюхали, чем пахнут здешние болота, а после этого они станут сардарами ваших людей, правда, в Варкенардизе. За одну ночь в темпоральном ускорителе каждый из них сможет обучить до четырёх тысяч парней и поверьте, проведя полтора года в учебном лагере, каждый из них станет таким же могучим сенсетивом, как и все мои архо.

Девушка нахмурилась и спросила с обидой в голосе:

– Граф, я не раз слышала о том, что вы, варкенцы, относитесь к женщинам с особым почтением, так почему же вы берётесь учить только мужчин? Мы ведь не сидим по домам и работаем в лесу наравне с ними, а то, чему вы научили этих парней за каких-то полчаса, заслуживает внимания. Вам не кажется, что это дискриминация?

– Леди Лимния, простите меня великодушно, но мы ничему не учим женщин. – Вежливо ответил Жано и добавил – Этим наши женщины занимаются сами и благородная леди Вайла, наша мать-хранительница, просит вашего любезного разрешения посетить Поркер на следующей неделе, чтобы обсудить эти вопросы с королевой Биной. Простите меня ещё раз, леди Лимния, но мы никогда не суем носа в женские дела.

Архо, стоявшие вокруг них, дружно закивали головами и стали горячо убеждать её в том, что так оно и есть. Девушка сменила гнев на милость, улыбнулась и сказала:

– Хорошо, граф, а теперь капитан Тержан проводит вас к его величеству. Король Сиссар и королева Бина ждут вас, а я пока что покажу господам рыцарям их покои.

Майзинг успел за это время переодеться в униформу, состоящую из песочного цвета рубахи с коротким рукавом и зелёными погонами, такого же цвета брюки и лёгкие туфли. Это, явно, была униформа для купола и Жано она понравилась хотя бы потому, что походила на форму галактов. Он уже успел обратить внимание на то, что весь интерьер просторного холла был выполнен в тёплых, охристых и золотистых тонах, видимо, таким образом поркериане проводили линию, отделяющую свой дом от зелёного буйства джунглей. А ещё он понял, что неба для них практически не существовало и с горечью подумал о том, какие же все они были дураки, когда валили лес на огромных пространствах в те месяцы, когда начиналась колонизация этого удивительного мира, в котором жить можно было только под кронами деревьев. Чтобы убедиться в этом окончательно, он спросил своего провожатого:

– Майзинг, вы живете только в куполах или в лесу у вас тоже есть постоянные жилища?

Тот улыбнулся и сказал в ответ:

– Ты быстро освоился на Поркере, Жано. Разумеется, мы живём, по большей части, в лесу. Под куполами у нас размещены школы, театры, правительственные учреждения, ну, и всё такое. Ну, а в лесу мы строим на деревьях дома-соты и большую часть времени проводим в среднем слое, там гораздо прохладнее, а вниз опускаемся только для того, чтобы помогать лесу. У леса много вредителей, против которых он практически беззащитен и ему очень нужна наша помощь. Гибель каждого дерева для леса это точно такая же трагедия, как для отца смерть ребёнка.

Жано Коррель вскинул брови и спросил:

– Послушай, Майзинг, а как же вы тогда вообще ведёте рубку леса? Ведь вы же экспортируете древесину на другие планеты, а из того, что я увидел за этот час, мне стало ясно, что лес для вас это что-то святое и мне, право же, стыдно за то, что мы здесь когда-то натворили. Я только потому и вспомнил про магистра Озалиса, что он ведает в ордене наукой и уж кому, как не его сайнт-магистрам заниматься возрождением леса там, где мы его когда-то уничтожали так глупо и безжалостно.

Ответ Майзинга весьма удивил Жано, так как тот с горечью сказал ему довольно странные слова:

– Эх, Жано, нам бы только избавиться от тех идиотских городов, которые мы построили в начале колонизации, а уж лес о себе и сам позаботится. Он уже простил нам то, что мы с ним сотворили тогда и очень благодарен нам за то, что мы строим купола в самых слабых местах и закрываем его от сияния. Ну, и ещё мы научились договариваться с лесом и он сам отдает нам те ветви деревьев, которые уже отжили свой век, но ещё не превратились в болотную жижу. На Поркере, варкенец, всё устроено вовсе не так, как в других мирах. Здесь даже самая прочная древесина алмазного дуба в три дня способна сгнить и превратиться в жижу благодаря автолизу. Зато если всё сделать по уму, то есть договориться с лесом обо всём заранее, то он, не смотря на нашу дикую влажность, в каких-то пять часов выпьет из ненужной ему ветки всю влагу и отдаст нам древесину совершенно сухой.

Жано, выслушав объяснения капитана Майзинга, ещё раз подивился тому, как мало ему было известно об этом удивительном мире, который, как и его обитатели, нравился ему всё больше и больше. Беседуя на ходу, они прошли через пару больших, нарядных залов, соединенных коридорами и подошли к небольшой неприметной двери. Приёмная короля Сиссара была расположена неподалеку от того места, куда они поднялись на лифте. Леди Лимния действительно указала Жано самую ближнюю площадку прибытия, которая была устроена на естественной поляне. Когда они вошли через служебный вход в приёмную, то на Жано уставилось несколько десятков пар глаз и все те космоторговцы, которые прибыли на Поркер раньше него, похоже, были очень недовольны его появлением и особенно тем, что капитан лесного патруля молча провёл черного рыцаря через большой зал прямо к дверям, возле которых стояла дюжина вооруженных бластерами солдат. Они весело заулыбались при их приближении и тут же открыли перед ним двери настежь. Подтолкнув Жано к дверям, Майзинг сказал добродушным тоном:

– Ну, там ты и сам разберёшься, Жано, а если захочешь навестить меня в моей лесной берлоге, спросишь кого угодно из наших и либо я за тобой примчусь хоть посреди ночи, либо тебя ко мне привезут на флайере. Моя Нелли будет очень рада. Мы ведь не такие дикие, как это может показаться на первый взгляд. Ну, как, ты принимаешь моё приглашение, граф?

– С огромным удовольствием, Майзи, жди меня с подарком! – Радостно воскликнул Жано в ответ – Как только поговорю с королём Сиссаром о делах, я тотчас отправлюсь к тебе, так что готовь выпивку, парень.

Войдя внутрь небольшого зала, Жано Коррель чуть ли не нос к носу столкнулся с высоким мужчиной, одетым в генеральский мундир песочного цвета и невысокой, стройной и очень красивой женщиной с озорной улыбкой. Это были король Сиссар и королева Бина, которые сами вышли к нему навстречу. Жано тотчас встал на одно колено, повесил цветы и папку рядом с собой и пылко воскликнул:

– Ваши величества, для меня огромное счастье предстать перед вами и выразить своё восхищение вашим королевством, в котором живут такие мужественные и отважные люди!

Увидев роскошный букет белых ролинов, королева Бина порывисто шагнула вперед. Жано быстро расцепил замок восхищения и, взяв тонкие руки королевы в свои широкие ладони, нежно прикоснулся к ним губами и промолвил:

– Королева Бина, клянусь поясом Великой Матери Льдов, ваши руки нежнее лепестков этих ролинов, которые мне удалось доставить вам через джунгли живыми и невредимыми.

Королева приняла из его рук букет, уткнулась лицом в цветы, вдохнула в себя их аромат и воскликнула:

– О, звезды! Как же я люблю моряков, которые дарят мне белоснежные ролины, да, ещё и сами одеты при этом во всё белое. Граф, вы доставили мне огромное удовольствие, заставив вспомнить дни моей юности в Мо.

Снова сложив пальцы в замок благодарности, Жано поднял глаза на королеву Бину и восторженно выдохнул:

– Прекраснейшая из всех королев империи, если бы я не совершил однажды брачного полета с леди Низой и мои волосы не были бы заплетены рукой моей жены в тысячу косичек, то непременно похитил бы вас из этого дворца. Меня даже не остановил бы гнев короля Сиссара Первого, но, увы, моя заколка-архо не позволит мне вознести вас на небеса и мне остаётся только одно, быть вашим преданным рыцарем и везде восхвалять вашу красоту и изящество.

Над головой Жано загрохотал мощный и весёлый бас широкоплечего верзилы Сиссара Золотые Руки:

– О, да! Я узнаю речи бравого и отважного моряка из Мо! В том числе и поэтому мне пришлось однажды увезти свою малышку из этого города, ведь она так обожала вас, офицеров торгового флота империи. Право же, мне частенько приходилось пускать в ход кулаки, чтобы самая красивая девушка Большой Дубинки не покинула меня.

После того, как Жано и король Сиссар обменялись крепкими рукопожатиями, они втроём прошли в рабочий кабинет его величества. Там премьер-командор передал ему свою папку, которая содержала всю документацию на груз, находившийся в трюмах "Принцессы Руниты". Королева Бина интересовалась этим не менее живо, чем её супруг. Быстро ознакомившись со спецификацией, она воскликнула:

– Капитан Коррель, медь и никель нам очень нужны, найдётся применение и цинку. Мы готовы взять всю партию металлов и заплатить вам самую высокую цену, но только в том случае, если и ваша компания пойдет нам навстречу. Тогда мы обещаем вам долгосрочное сотрудничество с Поркером. Но об этом нам лучше поговорить за обедом.

Жано тотчас насторожился. С одной стороны долгосрочный контракт с королем Сиссаром, несомненно, сулил немалые выгоды, но вот только что за условие они хотели выставить. Поэтому он не стал расспрашивать королевскую чету ни о чем и, поблагодарив их за радушный прием, проследовал в столовую. Удалившись вместе с королем в туалетную комнату, чтобы помыть руки, он и там не стал задавать вопросов. Только после того, как Жано покончил с черепаховым супом, он вздохнул и изобразил на своем лице наивное удивление, прося объяснить ему, о чём, все-таки, идет речь. Сиссар Золотые Руки, не смотря на свое простое и бесхитростное лицо, не зря прослыл человеком умным, многоопытным и очень искушенным в житейских делах. Приступая ко второму блюду, большому морскому раку, обжаренному во фритюре, он многозначительно сказал, беря в руки щипчики для вскрытия прочного панциря:

– Капитан Коррель, советую вам откушать рака, приготовленного нашим поваром по-сурински. На мой взгляд, это самый лучший способ приготовления. Внешне это блюдо не очень приятно на вид. Панцирь рака от кипящего масла сделался тёмно-коричневым и весь покрыт черными точками, а потому буженина по-иркумийски может показаться вам более лакомым блюдом, но вы поверьте, под этим панцирем скрывается нежнейшая мякоть, которая просто тает на языке. Главное не бояться и проявить ловкость, приступая к пиршеству и тогда вы будете вознаграждены самым изысканным лакомством.

Это замечание весьма заинтриговало Жано и он, поддерживая словесную игру, воскликнул:

– Ваше величество, пожалуй, я не откажусь от этого блюда, но только в том случае, если вы научите меня правильно вскрывать панцирь. Мы, моряки, обычно используем для этого стамеску и киянку. Правда, прежде, чем есть рака, моряки всегда раздеваются до исподнего, чтобы не испачкать мундира, но сейчас это для меня непозволительно.

Король Сиссар, услышав эти слова, тотчас принялся инструктировать своего гостя:

– О, это сущие пустяки, граф, вам нужно взять щипчики в правую руку, затем надавить ножом позади центрального шипа и наложить щипчики на эту трещинку. Поверьте, граф, эти щипчики, изготовлены в Роанте из отличной стали, а у вас крепкая рука моряка. Стоит вам сжать щипчики, как вы сделает главное, расколете панцирь вдоль. После этого вам останется только раскрыть его и перед вами окажется целая гора вкусного и очень ароматного мяса, но самое главное, мой друг, вы не испачкаете своего белоснежного мундира. Мне кажется, это не самые большие труды.

Официант убрал пустую тарелку и Жано, решительно пододвинув к себе серебряное блюдо с раком, твердо сказал:

– Это самое замечательное, что только может быть в жизни, – вовремя получить совет знающего человека, ваше величество. Уж теперь моя рука точно не дрогнет.

Королева Бина всплеснула руками и воскликнула:

– Жано, вы просто прелесть! – После этого она со вздохом потупила глаза и добавила – Ах, если бы вы действительно оказались тем самым рыцарем, который сможет спасти несчастную королеву и её отважного, но такого неразумного, супруга от позора и неминуемого краха всего того, что они создавали столько лет.

При этих словах Жано немедленно положил щипчики на стол и сказал с улыбкой спокойным и решительным тоном:

– Ваше величество, быть вашим рыцарем это честь для меня. Назовите причину, по которой вы загрустили, и я немедленно устраню её во что бы то ни стало. Я черный рыцарь и мое дело простое, вступать в бой тотчас, как только ко мне обращается с просьбой одна из дочерей Матидейнахш.

Королева Бина подняла глаза на Жано и тихо сказала:

– Дорогой Жано, это дело не требует отваги на поле брани. У вас есть огромный корабль и прекрасная команда, это всё что для этого требуется. Когда мы начали колонизацию Поркера, то взяли у казны огромный кредит, который вложили в строительство прекрасных домов, в которых, как оказалось, на Поркере невозможно жить. Теперь они стоят без дела и нам приходится тратить огромные деньги на то, чтобы сохранить их в целости и сохранности. Эти дома очень нужны на Вуркизе и мы можем получить от короля Хартана хорошую цену за них, но у него нет ни больших космических кораблей, ни мощных телепортистов, чтобы забрать их. Мы же пока что крепко-накрепко привязаны к Поркеру. Ах, к кому только мы не обращались из тех людей, которые посещали наше королевство, чтобы договориться с ними о транспортировке этих домов на Вуркиз, да, какое там, всем этим космическим торговцам от нас нужно только одно, наша драгоценная древесина и их даже не волнует то, что нам приходится подолгу разговаривать с лесом, изучать каждое дерево, чтобы выяснить, можем ли мы забрать его ветви из джунглей.

Лицо Жано потемнело от гнева и он глухо прорычал:

– Проклятье! Эти чертовы мертвые города! – Справившись со своими чувствами, он улыбнулся губами и сказал королеве, которая вся так и замерла от испуга – Ваше величество, я был в числе тех черных рыцарей, которые губили лес Поркера и я клянусь вам, что моя компания перевезёт все дома из мёртвых городов на Вуркиз. Мои люди начнут разгружать "Принцессу" тотчас, как только вы укажете нам куда сложить металл. На это уйдет не более получаса. После этого мы начнем грузить в её трюмы дома. Думаю, что вы управимся месяца за три, ведь у нас есть ещё три корабля, которые ни в чём не уступают моей "Принцессе Руните". Для меня это дело чести, ваше величество, и я не отступлюсь даже в том случае, если нам придется работать бесплатно.

Король Сиссар, у которого, внезапно, задрожали от волнения руки, убрал их со стола и негромко сказал:

– Сынок, за каждый проклятущий дом, который ты увезешь из моего королевства, мы погрузим в твои корабли целый штабель леса точно такого же размера и уж ты поверь, лес Поркера даст нам эту древесину только ради того, чтобы вернуться на своё прежнее место. О, звёзды, Жано, если бы ты знал, как ты сейчас напомнил мне одного моего старого друга, с которым я вырос в Мо. Только Лардж Коррель умел смотреть на мою Бину так, что меня тотчас начинала переполнять гордость.

Услышав имя своего деда, Жано побледнел. Ему, внезапно, стало ясно, кто именно сидит с ним за одним столом. Переводя изумленный взгляд с королевы Бины на Сиссара Золотые Руки, он, вдруг, перешел с ними на ты и негромко сказал:

– Раз ты знаешь Ларджа Корреля, парусного мастера с Большой Дубинки, сына боцмана Жано Корреля, служившего на торговом барке "Синяя стрела", то значит ты его друг детства, Сиссар Лагор, которого звали Сиссар Ныряльщик, но тогда ты Бина Риновер, подруга моей бабушки Лараны. Великая Мать Льдов, как же мне благодарить тебя за то, что ты направила меня на Поркер?

За столом воцарилась тишина и даже официанты, стоявшие позади короля и королевы, подались вперед. Король Сиссар судорожно проглотил комок в горле, а из глаз королевы брызнули слезы и она воскликнула:

– Жано, неужели ты действительно внук Лары Ген-Призе, моей троюродной сестры и самой лучшей подруги, дочери этой мегеры Жюли, которая терпеть меня не могла?

– Да, тётушка Бина, это я и есть. Лар упросил моего отца дать мне имя Жано и тот сделал это, хотя и боялся, что я повторю судьбу прадеда, которого смыло за борт волной во время шторма. Невероятно. Это просто какая-то фантастика. Дядя Сиссар, когда я впервые посетил Мо, то первым делом пошел на мост Шепчущих Волн, что стоить в самом конце Приморского бульвара и нырнул с него, хотя там до дна целых пятнадцать морских саженей. Ты не поверишь мне, дядя Сиссар, но этот камешек, – Жано быстро засунул руку во внутренний карман кителя и достал из него зеленоватую гальку – Я до сих пор храню, ведь я сделал то, чего никогда бы не смог сделать из-за своего слабого сердца старый мастер Лар. Ах, дядя Сиссар, если бы ты только знал, как же я рад встрече с тобой и тётушкой Биной. Как же я счастлив найти на Поркере близких мне людей.

Король Сиссар вскочил из-за стола, выдернул из-за него Жано и, крепко держа моряка за плечи своими большими, сильными руками, с болью в голосе спросил его:

– Жано, сынок, я даже боюсь спросить тебя об этом. Скажи мне, Лардж всё ещё жив?

Радостная улыбка на лице Жано Корреля сменилась печалью и он сказал с глубоким вздохом:

– Нет, дядя Сиссар, дед не дожил до прилета на Галан Веридора Мерка каких-то двух месяцев. Он умер тихо легко. Заснул вечером, а утром уже не проснулся. Если бы не наш обычай кремировать тела покойных, он был бы сейчас черным рыцарем. Но старый Лар до самой смерти помнил о тебе и тётушке Бине и очень жалел о том, что вы так и не вернулись в Мо.

– Ах, Жано, мальчик мой. – С горьким вздохом сказал король Сиссар, снова усаживаясь за стол – Порой, я тоже жалею об этом, ведь мы вместе мечтали уплыть на остров Равел. О нём ведь тогда столько говорили. Но, увы, меня подвел мой побочный промысел, ведь я был не только плотником на верфи, но ещё и лучшим ныряльщиком в Мо и, порой, мы с Биной работали на мосту Шепчущих Волн на котором собиралось множество богатых дворян. Ты ведь знаешь, верно, об обычае втыкать клинки в щели между камнями? Так вот, моя Бина уже в то время была арланарой, но мы хранили это в тайне. Хотя она была весьма слабенькой арланарой, ей удавалось ловко сбрасывать оружие в воду и тогда наступала очередь ныряльщиков. Кто-то успевал прыгнуть с набережной вовремя и умудрялся подхватить кинжал или шпагу раньше, чем они уходили на дно, ну, а если парням не везло, тогда звали меня и я собирал с господ дворян богатую дань. Однажды один хлыщ отказался платить и тогда я выбросил его шпажонку далеко в море. Он бросился в драку, ну, а я, понимаешь ли, был парень не из робкого десятка и хотя этот тип знал приемы борьбы райд-фанг, я сломал ему челюсть и сбросил с моста вместе с тремя его дружками. Полиция бросилась ловить меня, но я и им надавал тумаков, что было уже совершенно лишним. За этого дворянчика меня только пожурили бы, а за то, что я вырубил офицера полиции, мне светили галеры. Нам с Биной удалось оторваться от погони и мы бросились к Ларджу. Он спрятал нас под кучей старых парусов и до самого вечера поил пятерых полицейских, посланных на Большую Дубинку. Ну, а ночью он вывез нас обоих в повозке, накрыв сетями, в рыбацкий поселок и снабдил деньгами. Мы уехали сначала в Торавейг, а потом и вовсе перебрались в Сард-ар-Корлан. Так я и стал сначала вором Лагрисом, а потом королём воров, Сиссаром Золотые Руки. Когда через пять лет мы вернулись в Мо, то не нашли на Парусной улице Жано, Ларджа и Ларану. Боцмана Корреля забрал океан Талейн, а Лар и Лара продали дом, новенькую парусную мастерскую и куда-то уехали вместе с маленьким Налтом. О Равеле мы с Биной тогда, почему-то, даже и не подумали, ведь у Лара было слабое сердце и вряд ли сырая печень морских змеев могла помочь ему на самом экваторе, в этой вечной жаре.

Жано грустно улыбнулся и сказал:

– И всё-таки она продлила ему жизнь, дядя Сиссар, ведь парусный мастер Лар прожил девяносто два стандартных года. Его паруса до сих пор принимают ветер на "Южной принцессе", а мой графский герб украшает парусная игла. Лар был честным человеком и мужественным круда, сейчас он сидит на синем коврике живого варкенского мха, слушает чарующее пение Матидейнахш, смотрит на нас и вокруг него расцветают золотые звездочки. Он счастлив, дядя Сиссар, ещё и потому, что твоя Бина стала настоящей королевой.

Король Сиссар вздохнул и крикнул громким басом:

– Подайте нам бренди, ребята! Сегодня вовсе не тот день, когда я буду пить вино и корчить из себя важную персону.

Жано заулыбался и воскликнул:

– Тётушка Бина, тогда позволь мне угостить дядю Сиссара нашей космической выпивкой! Моя собственная королева, леди Низа, умеет превращать флотский самогон в самый изысканный напиток.

– О, Жано, мальчик мой, я и сама не откажусь выпить сейчас "Ракетного топлива"! – Радостно откликнулась королева Поркера и добавила – Когда жандармы загнали нашу шайку в Гаменские горы, где мы целых два года жили в пещере и питались мясом диких гатанов, я гнала для наших парней отличный самогон. Так ведь, шалопаи?

Шестеро официантов в белых куртках дружно отозвались:

– Да, королева!

– Тогда быстро подсаживайтесь к столу, – Строгим голосом скомандовала она – Сегодня в этом доме мы встречаем друга.

С этой минуты обстановка в королевской столовой переменилась самым радикальным образом. К большому столу, сняв с себя белые куртки, подсели не только шестеро бывших воров, но и весёлый дворянин из Сард-ар-Корлана, маркиз фрай-Тержан со своей женой Нелли и Фансл Грис с пятью самыми близкими друзьями и помощниками Жано, леди Лимния и ещё несколько мужчин и женщин. Жано Коррель, обнимая короля Сиссара, рассказывал всем о том, как тот верховодил на Большой Дубинке и сколько сердец разбила вдребезги своей красотой Бина, которую его дед уже тогда называл королевой и даже вырезал для неё корону из голубого коралла и перламутра. Шестеро же весёлых парней, перебивая друг друга, рассказывали им о том, как ловко они избавляли богатых дворян от лишних роантов, какие кутежи закатывали в сельских тавернах и с какой щедростью раздавали золото деревенским ребятишкам.

За этим дружеским столом все, затаив дыхание, слушали, как мастерски играет на сирафе бывший матрос, а ныне граф, Фансл Грис, а его капитан, бывший и настоящий, подыгрывает ему на своей серебряной губной гармонике. К королю Сиссару его подданные подходили без страха, но Жано было без лишних слов ясно, что все его уважают за ум и волю, талант руководителя и добрый нрав. Королеву же Бину они просто обожали и называли не иначе, как повелительницей леса. Жано совершенно не волновало то, сможет ли он заработать на Поркере, куда важнее ему было обрести потерянных родственников, ведь что ни говори, а его бабушка, которая вышла замуж за одного из Милзов, Трента, родного брата Реда, была троюродной сестрой Бины. Поэтому застолье отзывалось радостью и в Варкенардизе.