Хозяйка усадьбы "Тихий уголок".

Глава 20

Пока Катерина моталась по деревне и решала вопросы строительства, девочки успели приготовить халвы и рахат-лукума. Посмотрев на проделанную работу, хозяйка осталась довольна. Теперь нужно было найти тару, куда положить рахат-лукум. Материал, в который они заворачивали халву, совершенно не подходил.

Еще для ярмарки баронесса собиралась сделать любимое ею лакомство — молочную помадку бурфи. Готовится та быстро, и техника приготовления несложная.

Поужинав, она решила в очередной раз обследовать кабинет отца. Все же человек был неглупый, увлекающийся, путешествовал по миру. Обычно такие люди ведут дневники, и в них можно найти много интересного и увлекательного. Чем черт не шутит, глядишь, попадется какая-нибудь экзотика, за которую получится выручить хорошие деньги.

Катя пробежалась глазами по комнате. Вот вроде уже все обыскала, но чувство, словно она что-то упускает, не уходило. Взгляд упал на портрет светловолосой женщины в темно-синем платье. Казалось, та смотрела на нее так, будто знала о лжи.

Пересилив непонятный, надуманный страх, Катя подошла ближе и провела рукой по раме. Портрет накренился и упал на пол. В стене обнаружилась деревянная лакированная дверца размером со стандартную книгу, закрытая на ключ.

— Спрашивается, и каким образом я должна вскрыть тайник? — посетовала девушка.

Она нагнулась, намереваясь поднять портрет и положить его на стол, и в этот момент из-под одежды выскользнула золотая цепочка.

Вообще, Катя привыкла не обращать внимания на такие детали. Еще в прошлой жизни у нее на шее висел крестик, а теперь вместо крестика перед носом болтался предмет, напоминающий ключ.

Девушка сняла цепочку и попробовала открыть дверцу. Без усилий ключ повернулся, и перед взором Катерины оказалась глубокая ниша, а в ней — стопка бумаг. Жадное любопытство овладело баронессой. Она тут же разложила бумаги на столе и стала тщательно изучать каждую.

Через полчаса Катя откинулась на спинку кресла и задумалась.

Как оказалось, отец взял сто золотых монет из ее приданого и дал их в долг некоему купцу Илариону Карповичу Тихонову. Срок выплаты прошел еще неделю назад, но, похоже, никто не собирался возвращать монеты. Видимо, Лев Ильич предполагал подобную ситуацию, потому подготовил компромат — собрал данные об интимных отношениях должника с несколькими вдовушками.

Надо будет узнать, что собой представляет этот Тихонов, а затем уже попросить знакомого городового съездить с ней к купцу.

Остальные документы были на ее имя. Отец оставил драгоценности матери в банке, странно только, что управляющий об этом даже словом не обмолвился.

«Скоро время первой выплаты, я обязательно задам вопрос Панкрату Михайловичу, — подумала девушка. — А сейчас спать. Утро вечера мудренее».

Следующий день ничем сильно не отличался от других. Встав так же на рассвете, барышня спустилась вниз, где ее ожидала Настенька.

«Надо девчушке нанять помощниц, а то быстро протянет ноги», — мелькнула мысль у Катерины, когда она посмотрела на повариху. На ее бледном лице сильно выделялись глаза с темными кругами от усталости.

Допив стакан молока с хлебом, баронесса обратилась к служанке.

— Настен, как думаешь, кто из девочек сможет встать у очага?

— Барышня, вы хотите меня выгнать? — голос Насти дрогнул.

— С чего ты взяла? — удивилась Катерина.

— Вы же сами сказали.

— Я просто хочу немного тебя разгрузить. Ты уже замоталась. На тебе и так кормежка всех в усадьбе, еще и я со своими сладостями.

— Значит, вы меня не собираетесь убирать с кухни, барышня? — не веря, переспросила Настя.

— Нет, я же сказала. Помощницу тебе хочу взять, — начала сердиться баронесса.

— Тогда можно Светлану. Она шустрая и схватывает на лету.

— Хорошо, я приглашу ее сегодня помогать тебе. А где она сейчас?

— Пошла с девочками за мыльным корнем.

— Ладно, времени мало, потому начнем. Нам понадобится молоко, сахар и масло. Основная задача: уварить хорошо молоко, на это уйдет примерно час.

Работа началась. Каждое свое действие Катерина описывала Насте.

Она взяла чугунок и налила молока (вот этого продукта у них всегда было в избытке). Поставив на огонь, дождалась, когда от дров остались лишь догорающие головешки, стала помешивать молоко деревянной палочкой, и чем больше жидкость выпаривалась, тем быстрее приходилось работать руками, чтобы не пригорело. Как только молоко превратилось в густую пасту, Катя добавила туда сливочное масло, сахар и забросила немного семян подсолнечника. Дома она обычно помадку делала только с грецкими орехами.

К концу варки сам продукт стал золотистого цвета. Дав остыть, девушка выложила массу на доску, смазанную сливочным маслом, и придала ей форму квадрата толщиной около трех сантиметров.

— Пока остановимся. Посмотрим, как будет продаваться на ярмарке, — пояснила она Насте. — А я сегодня на целый день поеду в деревню.

Тут на кухню зашел Захар.

— Доброе утро, барышня, — поклонился хозяйке.

— Доброе утро, Захар. Как продвигаются дела?

— Еще два дома начали разбирать. К нам присоединились мужчины из Озерного. Староста сказал, чем быстрее они подготовят дома, тем быстрее переселятся.

— Старую древесину не выкидывайте, зимой на растопку пойдет.

— Знамо дело, барышня. Дед Василий так же сказал.

На это хозяйка лишь усмехнулась.

— Завтракай, и поедем в деревню, — велела мужчине. — Мне бабушка Полина нужна.

— Я мигом!

— Не торопись. Все девушки ушли в лес?

— Нет, барышня, только часть, остальные должны сейчас подойти для готовки.

— А Петька где? — поинтересовалась Катерина.

— С девчонками в лес с утра убежал.

— Понятно. Я пока в сад схожу, а ты, как позавтракаешь, запрягай лошадь.

Катя вышла из дома, прошлась, осматривая деревья и запущенный огород. Рабочих рук не хватало. Настя умудрилась посеять три грядки овощей, но этого было мало.

— Катерина Львовна, можем ехать, — минут через десять раздался голос Захара.

Вскоре бричка медленно катилась по дороге. Баронесса осматривала засеянные поля, цветущие луга, на которых паслись стада овец, и на душе у нее становилось легко и радостно. Хоть медленно, но дело сдвигается с мертвой точки.

Бабушка Полина встретила хозяйку на заднем дворе. Дед Василий с сыновьями и внуками соорудил стол, на нем сейчас лежал материал, уже отрезанный по размеру и сшитый по краям с трех сторон.

— Доброго дня, барышня, — поклонились старушка и крестьянки, стоящие рядом с ней. Их оказалось шестеро.

— Добрый день. Начнем? — поинтересовалась девушка.

— Как скажете, барышня. Мои ровесницы все умели шить и одеяла, и подушки, а также валять обувку на зиму из овечьей шерсти. Жаль, очень многое позабыто. Но я постараюсь все, что осталось в памяти, передать вам, — обратилась старушка к женщинам. — Перво-наперво нужен специальный стол, на котором можно разложить ткань для будущего одеяла или матраса. Техника у них одинаковая, только пошив немного отличается. Обратите внимание, девчата, нигде ткань не должна свисать.

Бабушка Полина, обошла по кругу стол и, подойдя ближе, показала, что материал лежит изнаночной стороной вверх.

— Почему материал лежит так, вы поймете позже, а сейчас аккуратно вычесанную шерсть начинаем раскладывать по краям, постепенно приближаясь к центру. Отрывайте понемногу и кладите на ткань. Толщина шерсти должна везде быть одинаковая. Как только закончите первый слой, начинайте выкладывать второй, лучше поперек первого. На матрас шерсти уходит около пяти килограммов, а вот на одеяло, в зависимости от толщины и размера, потребуется от двух с половиной до трех. Сюда пойдут все остатки после выборки для прядения.

Женщины слушали и выкладывали шерсть, пока высота не достигла пяти сантиметров. Проверив, все ли правильно выполнили ученицы, старушка пальцем прошлась по всей плоскости, ткнула в нескольких местах и попросила добавить шерсти. Затем женщины с двух сторон стали скручивать материал. Перекинув нижний край ткани на скрученное полотно, они аккуратно его вновь размотали, и, к удивлению Катерины, вся шерсть оказалась внутри одеяла.

— А теперь нужно правильно пришить ткань, чтобы шерсть не гуляла внутри, — продолжила урок бабушка Полина. — Девчата, еще раз проверяем, как лежит шерсть. Если вам не нравится какое-то место, поправьте его и начинайте пришивать.

Старушка поставила двух женщин с краю, и они начали шитье вдоль кромки будущего одеяла, Катерина бы сказала — по периметру. Затем стежок за стежком по два сантиметра стал вырисовываться узор: елочка, ромбы, прямые линии.

— Красота-то какая! — воскликнула Катя.

— Красота — дело второе. Эти стежки скрепляют шерсть, чтобы она не скомкалась, не свалялась. Только так получится хорошее одеяло, которому не будет сносу, — улыбнувшись, ответила бабушка Полина.