Хозяйка серебряного озера

ГЛАВА ПЯТАЯ

На портальной станции верная своему слову Нэнни экипаж не покидала и поганок не выпустила. Так что с гостями общаться пришлось Софи. Познакомившись с лэрой Брюс и ее младшенькими, которые по росту догнали папеньку, и договорившись о маршруте следования, девушка собралась вернуться в карету, как увидела спешащих к ней Гриров.

— Какая встреча! — образовался младший, завладевая ручкой лэри и припадая с поцелуем. — Искренне рад видеть.

— Позвольте и мне выразить радость, — на его место заступил старший из братьев.

— Не ожидал вас здесь увидеть, — натурально обалдел лэрд Рэйли, успевший напрочь забыть и об уговоре с королем, и о братцах дипломатцах. — Какими судьбами?

— Решили провести праздники с дедом, — многозначительно поглядел на смущенного Брюса Эдвард Грир. — Он гостит у лэрда Глэйва в Холодном мысу.

— Похвальное желание, — одобрил мэтр Брюс. — Это вроде бы недалеко от вас? он вопросительно глянул на Софи.

— Совсем рядом, — коротко ответила она, кутая руки муфтой.

— А вас куда Пресветлая несет на ночь глядя? — негромко спросил Ричард напряженного непривычно молчаливого Бена.

Приятель молча отмахнулся. Не до тебя, мол.

— Прекрасная лэри, — неугомонный Дикон оставил в покое Бена и переключился на Софи, — позвольте навестить вас во время праздников.

— Милости прошу, — сказала пораженная таким напором Софи. — Буду рада видеть вас с братом в Разрушенном замке, — она кинула взгляд на странно молчаливого Эдварда.

— Благодарю за себя и за него, — белозубо улыбнулся, рассыпаясь в благодарностях, Ричард. — Вы исполнили мечту моего детства. Всегда хотел увидеть легендарный замок Хозяек.

— Отстань от лэри, не видишь, что она совсем замерзла, — перебил его Нэд и, не обращая внимания на удивленные взгляды Брюсов, помог Софи забраться в тепло кареты.

— Ждите нас! — заткнуть Дикона еще никому не удавалось. — Завтра! К завтраку!

— Не слушайте его, лэри, — шепнул в девичье ушко Эдвард и замер, наслаждаясь горьковатым ароматом донника и солнца. Именно так пахли серебряные волосы Софи.

— Отчего же? — она почему-то не торопилась отстраняться. — Наши завтраки достойны того, чтобы на них присутствовать. Настоящие даганийские. Знающие люди поворачиваются в сторону поместья и принюхиваются, сглатывая голодную слюну в тот момент, когда сервируют стол в Разрушенном замке. Не то что у попавших под леорийское влияние Глэйвов. И вообще… — ведьмочка фыркнула по-кошачьи.

— Что? — у Грира кружилась голова.

— Дедушку тоже привозите, нечего пожилому человеку мучиться от сквозняков в продуваемом всеми ветрами каменном сарае, который не зря называют Холодным мысом.

— Приеду, — рвано выдохнул он, хотя по уму стоило бы бежать подальше от северных ведьм, чье волшебство лишало разума и воли. Только сил на это уже не было.

— Софи, — раздалось суровое, — нам пора. Время позднее. Мороз крепчает…

Дальше он не слушал, разжал руки, отпуская… Отстранился и словно пьяный пошел к своему экипажу.

Хвала Пресветлой, младшему хватило ума заткнуться и молчать всю дорогу до замка. Но и тех взглядов, которые он бросал на Эдварда было достаточно. Так и хотелось врезать ему по мудрой всепонимающей морде. Чтобы стереть с нее улыбочку. Нашелся тоже знаток душ человеческих.

Лучше бы не на Нэда пялился, а задумался о своих манерах и перестал кокетничать напропалую со всякой смазливенькой девицей. Не говоря уж о Софи.

Как же от нее пахнет…

"Чем дальше на север тем теплее…" — с удивлением понял Нэд, выходя из кареты во дворе замка гостеприимных Глэйвов. "Даже озеро не замерзло" — вспомнил открывшуюся ему панораму величественного в своей суровой простоте замка.

Знаменитый на все королевство Холодный мыс словно бы вырастал из скалы, окруженной кристальными водами озера. Он был плотью от плоти северных гор, их гордостью, их неотъемлемой частью.

Впрочем, Эдварду не было дела до окружающих красот. Хотелось остаться одному, рухнуть в постель и уснуть. А утром вскочить ни свет-ни-заря и мчаться к ней. К удивительной лери Карр. Однако же, человек полагает, а Пресветлая располагает… Пришлось общаться. Много и долго. Сначала с хозяевами, вернее с хозяином, его сын был еще слишком молод. Потом с дедом…

Хорошо еще, что тот принял приглашение в Разрушенный замок. И даже с восторгом. А ведь с таким же успехом мог и отказаться, пуская коту под хвост все планы его величества. И не только его.

Не зря, ох, не зря лэрд Гамильтон Грир — эстет, коллекционер, ценитель прекрасного, а заодно глава Коллегии иностранных дел в отставке мечтал побывать в Разрушенном замке. Попасть в вотчину Хозяек Серебряного озера можно было только с их приглашения. Не получив его, назойливый гость так и оставался среди древних развалин.

Другие маги тоже защищали свои земли, в этом не было ничего удивительного. Защитные контуры, усиленные магией рун, напитанные кровью служили надежным щитом, но не таким всеобъемлющим. Хозяйки не только оберегали свои земли и жилища. Они защищали людей. Семьи арендаторов, получив покровительство рода Карр, жили словно у Пресветлой за пазухой. Тихо мирно занимались ювелирным промыслом и горя не знали под сенью Разрушенного замка.

Такую или даже более подробную лекцию мог бы прочесть своему семейству лэрд Брюс, но он молчал, погруженный в раздумья.

— Что тебя беспокоит? — придвинулась к нему жена.

— Гриры, — прежде чем ответить, Рэйли Брюс кинул настороженный взгляд на задремавших младшеньких и мечтательно улыбающегося средненького. — Они будут только мешать.

— Не думаю, — лэра Изабелла была непрошибаема. — От Гриров будет сплошная польза. Посуди сам. Неугомонному Дикону на хвост сядут Винс и Терри, — она указала на спящих близнецов, Эдвард совершенно очарован прекрасной Софи. Гамильтон Грир наверняка будет искать общества лэры Нэлианны.

— Ты думаешь? Он?.. — Рэйли изобразил некий не совсем приличный жест.

— Я думаю, что лэрду Гамильтону, — со значением сказала достойнейшая мать семейства, — потребуется общество разбирающегося в искусстве человека. Не более того. Главное, что лэра Каррлайл будет вынуждена тратить свое время на старенького Грира, а не на нашего Бернарда.

— А чем в такой случае будем заниматься мы с тобой, Изабо? — игриво спросил успокоенный Брюс.

— Что за вопрос? — соизволила удивиться она. — Мы будем помогать молодым общаться. Ненавязчиво, Рэйли. Деликатно и ненавязчиво. Ты меня понял, милый?

— Да, дорогая. Кажется подъезжаем.

Старый дом глядел на приехавших провалами окон. Через проломы крыши струился холодный свет луны… В неверных лучах солнца мертвых замок казался заброшенным и зловещим… И мнилось, не люди — призраки населяют его, бестелесными тенями скользя над черными камнями, стеная и жалуясь.

— Добро пожаловать в разрушенный замок, — прогоняя ночные мороки, зазвучал нежный голос Хозяйки Серебряного озера.

Повинуясь ему, зажглись факелы, послышался лай собак, хлопанье дверей, веселый смех и гул голосов. Откуда-то потянуло запахом печева.

— Рада приветствовать вас в доме моих предков, — лэри Карр распахнула тяжелую дверь. — Прошу, — посторонилась она, пропуская оробевших гостей внутрь.

Словно во сне шагнули они через порог Разрушенного замка и замерли пораженные, оказавшись в роскошном холле. Обшитые деревянными резными панелями стены, хрустальный купол потолка, сквозь который подглядывала любопытная луна, изысканно изогнутая лестница, стыдливо прикрывшись коврами вела на второй этаж…

— Обалдеть! — хором заявили Винс и Терри, транслируя общее мнение.

— Это только начало, — так же слаженно откликнулись поганки. — Что вы смеетесь?

— Мы радуемся, — мягко улыбнулась лэри Изабелла. — Радуемся жизни. Слишком уж силен контраст… Благодарю за приглашение, лэри Карр. Уверена, что нынешние праздники будут незабываемыми.

— Не сомневаюсь в этом, — как можно вежливей ответила Софи, старательно скрывая расстройство. О столь желанных ее душе покое и тишине придется только мечтать, к бабке не ходи. И ведь это еще не все гости… "Помогай, Пресветлая" — взмолилась она, подавая слугам знак приблизиться. Следовало выполнять долг хозяйки дома и заниматься гостями.

После того, как приехавшие были накормлены, напоены и размещены в самых удобных покоях замка, Софи пошла к нянюшке.

— Нэнни, можно к тебе?

— Что такое, горлинка? — встревожилась та, приподнимаясь на кровати. — Что с тобой, милая?

— Тут такое дело… — смущенно ковырнула ковер носком тапочки всемогущая Хозяйка Серебряного озера.

— Иди ко мне, — велела Нэнни. — Лезь под одеяло и рассказывай.

— Ты же не сердишься на меня?

— Да за что, помилуй, Пресветлая, мне сердиться на свою любимую девочку? — растерялась Нэнни. — Или есть что-нибудь такое, о чем я не знаю? — она требовательно заглянула в глаза воспитанницы.

— В смысле? — не поняла Софи. — Ты про что сейчас?

— А ты про что? — в свою очередь заморгала лэра Нэлианна.

— Я про гостей. В смысле про Гриров, — глядя на облегченно выдохнувшую нянюшку, созналась Сонечка. — Наверное не стоило их звать, когда у нас тут такое. Сватовство и все дела… А ты про что подумала?

— Я? Да, собственно, о том же самом. О чем же еще, — схитрила Нэнни. — Не волнуйся ты из-за этих Гриров. Они нам нисколько не помешают.

— Правда? Ну, хорошо. А то я все думала о кулуарности предстоящего… Все-таки ситуация неординарная. Да и возможный союз будет более чем нестандартным. Триада… Если подумать, дыхание заходится. Ведь лет триста в Дагании таких браков не заключали.

— Даст Пресветлая еще лет триста не заключат, — понадеялась лэра Нэлианна.

— А если вдруг у девочек сладится?

— Тогда тем более Гриры ничем не помешают. Даже наоборот — помогут.

— В каком смысле?

— В самом прямом, — нахмурилась Нэнни. — Представляешь, какой скандал поднимется при оглашении помолвки? Возможном оглашении, — подчеркнула она. — Сколько грязи выльется на головы девочек? Какой вал сплетен обрушатся на них? — женщина замолчала, нервно сжимая кулаки и стараясь отдышаться. — Так что Гриры очень даже к месту. Помогут поганкам понять, что о всякой приватности придется забыть.

— Ох, — прониклась Софи.

— Не пугайся, детка, может еще обойдется, — обняла ее нянюшка. — А если и не минует нас чаша сия… Брюсы — достойный и могущественный род. Нашему не уступает. Да и пересечений с ними давненько не было. В случае чего детки здоровенькими у поганок будут. Крепкими и магически одаренными. Только это и примиряет меня… Ладно, хватит об одном и том же. Да еще и на ночь. Как бы не накаркать, — совершенно по-простецки она поплевала в окошко, отгоняя сглаз. — Лучше спи, горлинка моя.

— Я останусь у тебя?

— Конечно, милая, — Нэнни потушила свечу. — Сладких тебе снов.

Раннее утро застало Нэда в дороге.

Сам себя не узнавая, он вскочил ни свет ни заря, наскоро хлебнул кофе и побежал будить родню. Следовало поторопиться, до Разрушенного замка неблизко, а опаздывать на завтрак не хотелось. Слава Пресветлой, дед уже встал, а Ричард… Мерзавец обнаружился в ванной. Он брился.

— Ты чего делаешь? — опешил старший брат.

— A ты не видишь? — по-котовьи прищурился этот паразит.

— Я не понимаю с какой-такой стати? — Эдвард нервно почесал бороду.

— Надоело, — пожал плечами Дик. — Хочется чего-нибудь нового.

— Знаю я, чего тебе хочется, — сжал кулаки Нэд. — Кобель. Даже не думай! Не смотри в ее сторону! Понял?!

— Я про тебя давно все понял, — не впечатлился поганец. — В себе сначала разберись, а потом на людей кидайся.

— Да ты!..

— Отвали, у меня бритва в руках, — нехорошо улыбнулся Ричард, временами отступающий от своего амплуа балагура и шутника. В такие минуты он делался страшен. — Еще порежусь.

— Придурок, — с чувством высказался Нэд, но все же отступил, проявляя здравомыслие. — Потом поговорим.

Дикон не ответил. Он напевал что-то веселенькое и нежно водил по горлу бритвой.

И словно мало Эдварду было братовых фанаберий, еще и лэрд Глэйв обиделся не на шутку. Мол, собирались погостить, а сами срываются, только их и видели. А уж когда узнал, что Гриры к Хозяйкам едут, и вовсе посмурнел, махнул рукой и торопливо скрылся в замке.

— И что это было? — Эдвард непонимающе смотрел вслед хозяину Холодного Мыса.

— Обычные разногласия между соседями, — быстро ответил дед. — Не бери в голову.

— Как скажешь, — согласился тот, но галочку на память себе сделал.

Расспрашивать же деда было бесполезно. Если сразу не рассказал, потом из него и подано слова не вытащишь. Гамильтон Грир вообще не любил делиться информацией, считая ее самой ценной субстанцией в мире.

— У кого знания, у того и власть, — любил повторять этот небольшой сухонький человек с необыкновенно живыми глазами. В их темной глубине светилась жизнь, бурлило веселье, за которым прятались мудрость и острый ум. Годы, окрасившие серебром волосы и покрывшие морщинами лицо лэрда Гамильтона, ничего не смогли поделать с ними.

Так и получилось, что дорога прошла в молчании. Каждый из Гриров думал о своем, мечтал, грезил или спал… Только вид Разрушенного замка заставил их заговорить.

— Это что? — глядя на увитые плющом развалины приземистого двухэтажного особнячка, присвистнул Ричард.

— Не свисти, денег не будет, — велел ему дед. — И не кривляйся, ты стоишь перед легендарным овеянным легендами строением.

— Ну, не знаю… — отказывался верить родичу Дикон. — Это похоже на заброшенную ферму, а не на замок. Даже башня у него, — он ткнул пальцем в притулившуюся к основному зданию пузатую башенку, — похожа на силосную. Ай, дед, не дерись! Больно же!

— Охламон, не позорь семью. Сию секунду разуй глаза и узри красоту магических плетений! — горячился лэрд Гамильтон. — Неуч и позор рода.

— Надо как-то дать знать о себе, — подал голос Эдвард, в глубине души согласный с младшим братом. Какие к хренам плетения? Какая красота? Как его девочка может жить в таких условиях?

Ничего хорошего от надвигающихся праздников Силия не ждала. Откровенно говоря, она вообще не ждала от жизни ничего хорошего. И оказалась права.

Начать с того, что мать, забирая ее из академии, и двух слов не сказала. Так и молчала до самого дома, а, едва войдя, отвесила дочери пару увесистых оплеух и отослала ее прочь. Силия пошла. А что делать? Воевать? Взывать к справедливости? Жаловаться? Все это в их семье считалось проявлением слабости и никого не интересовало.

Зайдя в комнату, девушка услышала, как поворачивается в замочной скважине ключ, хмыкнула, потерла горящую щеку и отправилась в уборную. Там, присев на бортик ванной, пустила воду и только потом разрешила себе заплакать. Со слезами, выплескивая свою обиду.

Почему, ну почему все так? Так плохо? Так унизительно? Так ужасно? Почему она не нужна никому: ни матери, ни отчиму, ни распроклятому жениху? Который, впрочем, уже и не жених вовсе. Надо же рожу от нее воротил, мужеложцем прикидывался, а сам… Как он мог променять терпеливую всепрощающую ради возможного брака Силию на… "А на кого собственно?" — шмыгнула носом она. А потом поняла, что разницы никакой нету. Променял и все. И хрен с ним.

Обидно только, что все на свете винят в случившемся разрыве ее. Непонятно почему? Разве это Силия усиленно отказывалась от общения, прикидывалась извращенкой или позволяла себе хоть какие-то вольности в отношениях с противоположным полом. Разве это она давала поводы для сплетен и кривотолков? Разве это от ее репутации остались только клочья?

Нет! Нет! И еще раз нет!

Единственно, что себе позволяла Силия это гордость. Потому что без нее никак… Без нее растопчут и не заметят.

И еще, возможно, капельку любопытства. Совсем маленькую. Крошечную. Надо же быть в курсе происходящего. Держать руку на пульсе. Просто чтобы не чувствовать себя дурой…

— Подержала, — Силия с ненавистью посмотрела на свое заплаканное лицо. — Умница! Зато теперь ты в курсе всего! Знаешь цену обещаниям Брюсов. И свою цену тоже знаешь! Ты стоишь одного подслушанного скандала. Дешевка! Тебя выкинули из академии, со дня на день запечатают магию, как и всем недоучившимся идиоткам, а потом… А я ведь не знаю, что потом… И мне так страшно! Страшно! И выхода никакого нет, хоть в петлю…

Сказала так и ужаснулась. Ну, нет. Не будет такого. Не станет Силия Сайл губить свою душу. Не дождутся этого Брюсы. Будь они трижды прокляты!

Весь день Силия провела в одиночестве. Вечером к ней тоже никто не зашел. Правда раз из коридора слышался голосок младшего братика, звавшего ее по имени… Но как по волшебству появившаяся мать уверила Мартина, что ему показалось.

— Силия все еще учится, милый. Ты увидишь ее весной. Иди к себе.

— Да, мамочка, — согласился мальчик.

Шаги за дверью стихли, оставляя Силию наедине с тишиной… Потом к ней прибавилась темнота, а потом компанию составил голод.

Утром в двери заскрежетал ключ. Вошла мать. Прямая. Холодная. Как всегда безупречная. Поглядела на дочь и брезгливо поморщилась.

— Собирайся. За тобой приехали.

— Мама, кто?.. Я ничего не понимаю… — кинулась к ней Силия.

— Ничуть в этом не сомневаюсь, — скривилась она. — Ты вообще на редкость глупа. И неудачлива. Вся в покойного папочку. Поэтому я готова еще раз повторить: собирайся. Ты уезжаешь отсюда. Насовсем.

— Ho…

— Избавь меня от истерик, — гадливо поморщилась лэра Сайл. — Просто приведи себя в порядок и спускайся.

Силия, было шагнувшая к матери, отшатнулась как от удара.

— Сколько у меня времени? — выпрямившись в струнку, спросила она.

— Четверть часа, — одобрительная улыбка наползла на нежно-розовые губы. — А потом, боюсь, мне придется прислать за тобой слуг. Дабы поторопили.

— Я успею, — заверила девушка, мимоходом подумав, что нежными в матери только и были губы. Да и то только из-за оттенка помады.

Ничего не ответив, лэра удалилась, оставив Силию в одиночестве. Та постояла в задумчивости… Покачалась с мыска на пятку… Оглядела комнату… и поняла, что собирать-то и нечего. Личные вещи, привезенные из академии так и остались не распакованными, а тут все чужое, холодное и ненужное.

— Зато не опоздаю, — стараясь не думать о том, что ожидает впереди бесшабашно улыбнулась Силия. А то, что в глазах закипают слезы, а в груди засел ледяной ком это ерунда и мелочи жизни, которые никого не интересуют.

Четверть часа спустя Силия спустилась в холл, где ее ожидал отчим в компании с каким-то мужчиной. Взволнованная девушка толком не разглядела незнакомца. Все ее силы уходили на то, чтоб казаться спокойной и сохранять благопристойность. Где уж тут лэрдов рассматривать?

Отметила только, что мужчина высок, если не сказать огромен. Пожалуй что декану, чтоб ему пусто было скоту лысому, ни в чем не уступит. А, нет… Этот не пузатый и не плешивый. Зато с бородой. "И что это все взялись кусты на физиономиях отращивать? Не дворяне, а сплошь лесники и скотоложцы. Тьфу ты. Скотоводцы, то есть скотоводы. Пресветлая, о чем я думаю в такой момент?!" — делая книксен? Силия прятала нарастающую панику за всяким вздором.

— Силия, — дождавшись, когда она выпрямится, сказал отчим, — позволь представить тебе лэрда Брюса.

— Как Брюса? — позабыв о благовоспитанности, едва не взвыла Силия.

А может и взвыла, потому что распроклятый хрен его знает Брюс или нет дернулся, а мамашин муж скривился, словно дерьма нюхнул.

— Мэйсон Брюс к вашим услугам, лэри, — не слишком-то куртуазно сграбастал ее ручку бородач. Спасибо, что от поцелуев воздержался. — Будем знакомы, — сверкнул зелеными глазами он.

— Оч-чень приятно, — через силу ответила Силия, осознав, что клятые Брюсы ее и в аду достанут.

Очень аккуратно она потянула на себя руку. Увы, но лэрд Мэйсон держал крепко.

— И мне, — заверил тот, не выпуская из плена девичью ладошку.

— А уж я как рад, — не выдержал отчим. — Пройдемте в часовню. Жрица заждалась.

— Ничего страшного, — не впечатлился скотоложец. — Служительницы Пресветлой кротки и терпеливы. Они не ведут счет минутам, не так ли, лэри?

— Затрудняюсь с ответом, — осторожно ответила Силия. — Я получила более светское нежели духовное образование.

— Не вижу в этом ничего плохого, — одобрил лэрд, усиливая хватку. — Более того…

— Что? — пискнула несчастная, смирившись с тем, что на запястьях после брюсовых пальцев останутся синяки.

— Нам нужно поговорить, — закончил ходить вокруг да около тот.

— Смею напомнить, — опять завел отчим, — что жрица…

— Подождет, не облезет! — рыкнул Брюс, заставив хозяина дома благоразумно отступить. — Нам с лэри нужно побеседовать’ Что непонятно?!

— Насколько я помню, — лэрд Сайл хоть и отошел подальше от психованного здоровяка, но сдаваться не спешил. Вот и сейчас он нервно поправил пенсне и затянул, — наши договоренности подразумевают…

— Имел я вас и ваши договоренности, — окончательно вызверился лэрд Мэйсон. — Девчонка о них ни сном ни духом. А ведь мне нужно ее решение. ЕЕ, а не ваше!

— Что ж, — только по игре желваков на породистой физиономии было понятно насколько взбешен отчим, — в таком случае можете поговорить с Силией в гостиной, — элегантным взмахом руки он указал направление, в котором обнаглевший хам с никому не нужной падчерицей может идти.

— Благодарю, — моментально успокоился тот, чопорно поклонился и потащил Силию в малую синюю гостиную.

Там, для начала самым бесцеремонно закрыв двери перед самым носом хозяина дома, усадил Силию на диванчик и уселся рядом.

— Лэри Сайл, — попирая все законы нравственности, склонился к девушке Мэйсон Брюс, — у меня к вам разговор.

Окончательно распрощавшаяся с репутацией благовоспитанной девы Силия смогла только кивнуть.

— Очень серьезный разговор. Определяющий всю вашу дальнейшую жизнь, — мужчина наконец-то разжал пальцы, давая девушке волю. — Сегодня вы можете выйти замуж…

Она подняла глаза на лэрда Мэйсона.

— За моего сына, — закончил фразу. — Вижу, что вы ничего не понимаете. Что ж, я готов объясниться. Брат, а декан Брюс приходится мне старшим братом, связался со мной на днях с тем, чтобы описать вашу ситуацию. Она нехороша… Но и моя не лучше. В общем… — он замолчал, собираясь с мыслями. — Не знаю, помните ли вы скандал с замужеством нашей принцессы и кронпринца Леории? Впрочем, неважно. Главное, что он имел место быть. Не буду вдаваться в подробности, упомяну лишь, что главную роль в разрыве столь значимого для наших держав союза сыграла герцогиня Горм. Она была сильна в менталистике, ритуалистике и магии проклятий. А еще она была мстительна.

Силия прекрасно помнила испуганный шепот слуг, пересказывающих друг-другу ужасные похождения Черной герцогини, сгинувшей в леорийских застенках. (Если кому интересно, это лэра Горм была той самой злодейкой, которая многажды покушалась на Иришку из "Графини поневоле") Кажется, она даже из тюрьмы ухитрилась наслать проклятия, поразившие родственников отказавшегося от преступницы жены герцога Горма.

— Вижу, что вы помните Черную герцогиню, — понял лэрд Брюс. — Слухи не лгали об этой женщине… Ее чудовищная сила, помноженная на чудовищную злость, исковеркала множество судеб. Моя жена была урожденной Горм. Она умерла, не выдержав проклятия. Сын, в жилах которого течет кровь Гормов очень болен.

— Послушайте, — настала очередь Силии хватать бородача за руку, — в академии учится лэри Карр — та самая Хозяйка Серебряного озера. Точно-точно! Я ее так же, как вот вас видела! Она всем помогает. И вам поможет. Я готова попросить.

— Она, вернее ее бабушка уже сделала все возможное. Лерою не смог помочь даже маг жизни, — грустно улыбнулся Мэйсон Брюс. — А вот ты…

— Я?

— Ты сможешь. Стань хорошей женой моему мальчику, помоги наполнить оставшиеся годы счастьем. Их немного тех лет… Не больше пяти… А потом будешь свободной молодой богатой вдовой. Не станешь нуждаться. И ни от кого не будешь зависеть.

— Даже от главы рода?

— C Рэйли я договорюсь, не сомневайся.

— А дети? — Силия сама себе удивлялась, задавая подобный вопрос. Откуда только смелость взялась?

— Дети? — переспросил лэрд Мэйсон.

— Мои дети, — твердо повторила девушка. — Они будут свободны от проклятия?

— Нет, — последовал честный ответ. — Поэтому ты родишь детей во втором браке, если конечно захочешь его заключить.

— Каком втором? — Силии стало нехорошо. Даже затошнило то ли от страха, то ли от голода.

— Почем мне знать? — пожал широченными плечищами Брюс. — Захочешь же ты выйти замуж после…

Договорить он не смог, да и так все было понятно.

— Брюсов на свете много. От нас не убудет. Так что, принимаешь мое предложение?

— Я… — понимая, что в доме лэрда Сайла ее не оставят в любом случае: или сплавят Брюсам, или отправят в монастырь, Силия все же молчала. Совсем не о таком предложении руки и сердца она мечтала, не о такой жизни грезила. Понимала всю глупость и иллюзорность своих надежд, всю утопичность… Но так хотелось любви, тепла и заботы. Даже больше чем денег.

— Подумай, от чего ты хочешь отказаться, — по-своему расценил девичье молчание лэрд Мэйсон. — Ты лишишься магии, — не сомневаясь, Брюс бил по живому, — семьи…

— У меня нет семьи, — горько пожаловалась Силия.

— Будет.

— Я не нужна родной матери, — выкрикнула она и вдруг замерла похолодев. — Я не нужна матери, но нужна вам. Почему именно я? Почему не любая другая? Ведь детей в браке не ожидается, и мое наследие не пригодится. Или… — Силия попыталась отодвинуться. — Если случится что-то плохое, меня не будут искать…

— Тебе бы романы писать, — расхохотался лэрд Мэйсон. — Авантюрные. Пригодится твоя магия, еще как пригодится. Лерою вредно контактировать с носителями других стихий. А невесты с даром Земли на дороге не валяются. Так что?

— В принципе я согласна, — Силия тщательно выбирала слова. — И все же кое-чего я не понимаю.

— Чего же?

— Где угрозы? Вы посулили мне золотые горы, поманили пряником. Где кнут?

— А вдруг его нет?

— Простите, не верю, — она упрямо вздернула подбородок.

— Правильно делаешь, — похвалил лэрд и вдруг взвился, вскочил, бешеным медведем навис над девушкой. — Если не станешь хорошей женой Лерою, жизнь доме отчима покажется тебе раем. Поняла?

От этого рыка кому-нибудь другому стало бы худо, а Силии полегчало. "Не врет" — поняла она и спокойно улыбнулась.

— Бедная девочка, — только и сказал на это враз успокоившийся Брюс и почему- то погладил Силию по голове. — Пошли в часовню.

Наверное, она все-таки волновалась. Как иначе объяснить, что происходящее воспринималось дискретно? Кусок оттуда, кусок отсюда.

К примеру, свадьбу на которой Мэйсон Брюс выступал в роли доверенного, она и под страхом смерти вспомнить не могла. Отъезд из дома тоже почти не отложился в памяти. Царапнуло только, что мать так и не вышла попрощаться. А вот карета свекра запомнилась. Слишком уж вкусно пахло в ней: свежим хлебом и жареной курицей. Ароматы витали такие, что у оголодавшей Силии закружилась голова, рот наполнился слюной, и ноги подкосились.

— От радости сомлела барышня, — хохотнул привратник у ворот, но под взглядом лэрда Мэйсона быстренько заткнулся, вытянулся в струночку и замер. Позабыв о нем, Брюс усадил невестку в карету, и сам устроился напротив.

— Ты завтракала? — спросил сурово, даже вперед подался, всматриваясь в измученную Силию.

— Я не голодна, спасибо, — сглотнула та.

— Пока не за что, — откуда-то вытащил корзину для пикника свекор.

Силия не поняла откуда. Да и какая разница, если под плетеной из лозы крышкой таилось настоящее богатство: румяная курочка, хлеб, сыр, зелень, фрукты… Новоявленная лэра Брюс зажмурилась от греха.

— Составь мне компанию, лэри, — велел свекор. — Одному вроде как неудобно, а в компании оно как-то веселее будет.

— Я…

— Ешь уже. Надоела, — загремел посудой лэрд.

Решив, что ломаться не к лицу, Силия с аппетитом позавтракала и уснула.

Завтракали и в Разрушенном замке. Накрыт он был накрыт в малой столовой. Вышколенные лакеи скользили вокруг стола, оделяя хозяек и гостей яствами традиционной даганийской кухни. Никакой экзотики, никакой показухи. Сплошное благолепие. Единственной уступкой современной моде на еду и напитки был кофе. Да и им соблазнилась только молодежь. Лэра Каррлайл, старшие Брюсы и даже лэрд Гамильтон — самый что ни на есть заядлый кофеман, дружно вспомнили детство золотое и остановили свой выбор на классическом черном чае с бергамотом.

Все чинно, благородно, роскошно… и очень по-женски. "Вообще, — понял так и не справившийся до конца с удивлением Нэд, — сразу чувствуется, что в замке живут одни женщины. Даже портреты на… На них ведь исключительно дамы намалеваны. Кстати, о портретах. Надо бы присмотреться к жениху живописцу"

A вообще, Эдвард Грир до сих пор пребывал в растрепанных чувствах. Волшебство Разрушенного замка слишком сильно подействовало на него. Воистину легендарное строение, прав был дед. Взять хоть эту отделанную мрамором и нефритом столовую или выделенную ему спальню. Пожалуй, что у его величества опочивальня не столь помпезна, как та затканная алым шелком комната, в которой предстояло жить скромному обер-секретарю.

"Вот и верь после этого глазам своим… Что ж, зато лэри Карр не бедствует. Осел я, осел…" — философски вздохнул Нэд, сам на себя удивляясь, и подал знак лакею — даганская кровяная колбаса и впрямь была выше всех похвал.

Силия проснулась от того, что кто-то потрепал ее по плечу и позвал по имени.

— А! Что? — вскинулась девушка, едва не упав с лавки.

— Приехали, красавица, — придержал ее лэрд Брюс. — Глянь в окошко.

— Зачем? — спросонок Силия плохо соображала.

— На свой новый дом посмотри. Родовое гнездо, между прочим, — как ребенок надулся лэрд Мэйсон.

Силия зевнула, потерла глаза, отодвинула шторку, прикрывающую оконце, и пропала. Такой красоты она еще не видела. Рыжий словно лис, если только можно сравнивать масть зверя и цвет камня, замок высился среди поросших лесом и покрытых снегом гор. И сам он был частью горы. Гордый. Непобедимый. Раскинувший в стороны руки подъездных мостов. Прекрасный в своей строгости. Настоящий оплот жизни в океане холода, он дымил каминными трубами, стучал молотками в кузне, перекрикивался на разные голоса…

— Понравился тебе Старый камень, — догадался по ее виду лэрд Брюс. — Это хорошо, лэри.

— Очень понравился, — Силия не сводила глаз с приближающегося замка.

С нарастающим волнением следила она за приближающейся рыжей громадой и чувствовала страх, который застревал комком в горле, холодил ладошки, сводил с ума. Сейчас, вот сейчас она увидит того, кто на ближайшие пять, а то и больше лет станет ей мужем. Какой он? А ну как урод? Или немощный? А вдруг у него ноги не ходят? Руки сухие? Короста на лице? На всем теле? А ведь бывают еще и клещеногие, и всякие другие…

"Помоги, не оставь, Пресветлая" — молила Силия, всерьез прикидывая, как бы сбежать подальше от Брюсов. "Может в монастыре лучше было бы?" — помертвела, поняв, что уже все… опоздала. И нету исхода — подъемный мост остался позади.

— Что это ты побледнела? — полумрак кареты не помешал лэрду Мэйсону разглядеть состояние невестки и встревожиться.

— Укачало, — прошептала Силия. Голос пропал.

— Ох, уж мне эти девы, — заворчал свекор и полез в карман. — Держи нюхательные соли, фиалка нежная.

— Спасибо, — молодая едва сдерживала слезы, прислушиваясь не к человеческой речи, а к звуку захлопнувшихся ворот. Все, она в западне.

А окаянный Брюс все не унимался, не давал покоя прощающейся с жизнью девицей.

— Лерой, сынок, глянь, кто приехал, — настежь распахнув дверцу кареты, заорал этот варвар.

Послышались стремительные шаги, свет заслонила чья-то тень… Силия зажмурилась.

— Как есть фиалка, — постановил несносный как все Брюсы лэрд Мэйсон. — А дома такая смелая была, разумная. Глаза-то открой.

Деваться было некуда. Набравшись храбрости, Силия распахнула глаза… Лерой оказался таким красивым, таким юным… На молодую жену он смотрел с таким восторгом…

— Пойдем, — Лерой протянул руку. — Я покажу тебе замок.

Силия ни минуты не сомневалась, подаваясь навстречу. С ним куда угодно. Только бы рядом.

Парк Разрушенного замка был полон тайн и загадок, впрочем, как и все поместье Северных ведьм. И все же именно в парке, в самой отдаленной его части находилось сердце усадьбы — заброшенный колодец. Как только его не называли: и перевернутая башня, и колодец испытаний, и дорога веры. И все эти названия были верны. Просто каждое из них характеризовало сердце с какой-то одной определенной стороны.

Судите сами. Это и впрямь был колодец. Но без воды. Для того, чтобы оказаться на его дне не нужны ни веревки, ни ведра. Достаточно спуститься вниз по истертым временем ступеням, виток за витком бегущих будто бы в наполненное огнем и серой подземное царство демонов. К сожалению, а скорее к счастью, огня там тоже не было. Зато там имелся лабиринт. Самый настоящий. Без дураков. И пройти его могли только хозяйки этих мест или люди, которых они привели с собой. Остальных ждала смерть. Медленная и мучительная погибель. И неважно маг ты или простой человек. Сунешься в коридоры без ведома Хозяйки — не найдешь дорогу назад, так и останешься в каменных коридорах, которые расползаются со дня колодца подобно сытым змеям.

Так что дураков желающих сложить свою голову не находилось уж лет двести. Под древними сводами царила тишина, изредка нарушаемая лишь ударом капли воды о каменный пол. Почти всегда. Но не сегодня.

В особые дни Хозяйки Серебряного озера спускались по изогнутым словно раковина моллюска лестницам, проходили под замшелыми арочными сводами, достигали вымощенного драгоценным халцедоном дна… Там, раскинув руки, застывали и звали Сердце. Оно откликалось не сразу, словно нехотя просыпаясь от долгого сна. Едва заметная пульсация усиливалась, открывая дорогу к алтарю рода Карр, к его краеугольному камню.

Всякий раз дорога бывала разной. To открывалась подтопленная пещера, по стенам которой змеились ало-охряные узоры, то затянутые болотной ряской подземные галереи, то прорезающие гранитную скалу ступени, ведущие во мрак…

Идти следовало не торопясь, но и не слишком медленно… Чтобы не подгонять сердце, но и не заставлять его ждать. Нужно было чувствовать его ритм… Только тогда оно поднималось из глубин подземного озера, чьи воды подобны жидкому серебру, и открывалось навстречу своим дочерям, готовое выслушать их горести и радости и помочь…

Праздник середины зимы был одним из дней, когда Хозяйки посещали колодец забвения. Для Софи он был особенным. Сегодня она в первый раз проводила ритуалы колеса года в одиночестве. Сама, без помощи бабушки.

Сама жертвовала алтарю вино и кровь, сама читала катрены, давала читать себя, просила о защите и в свою очередь обещала защищать. Свой род. Свою землю. Своих Людей.

Чтобы потом подняться наверх и щедро поделиться полученным.

Позавтракав, поганки переглянулись, чинно встали из-за стола, выплыли из столовой… и пропали словно не было. Напрасно Бен разыскивал их по всему замку. Никто: ни слуги, ни хозяева не смогли помочь ему в поисках, только разводили руками да улыбались загадочно.

Девы появились к обеду. Были они румяны, веселы и голодны. На еду красавицы накинулись с завидным аппетитом. При взгляде на них как-то сразу вспоминались стародавние способы выбора работников. Те самые, когда мужиков сначала кормили как на убой, а после брали самых прожорливых в надежде, что работать они будут так же, как и жрать.

Лэрд Брюс так засмотрелся на потенциальных невесток, что даже в общем разговоре забыл участвовать, настолько был поражен их талантами. Бернард тоже не сводил глаз красавиц — он зачарованно любовался. Чувствовалось, что парня умиляет и приводит в щенячий восторг все, что делают Фиона и Эдме. Даже вздумай они сплясать на столе, Бен озаботился бы только тем, чтоб этим потрясающим зрелищем мог насладиться только он. Один.

После обеда поганки пропали вдругорядь. А всему виной стала лэра Изабо. Она окликнула сына, спросив о какой-то малости. Бернард даже не сразу понял, чем таким заинтересовалась матушка, а когда сообразил лэри испарились. "Как туман под лучами солнца" — подумал влюбленный художник, но горестного вздоха не сдержал. Не так, ох, не так представлял он себе праздники. Мечталось о другом. О возвышенном. И сладком… А не об экскурсии по замку, пусть даже и такой удивительному.

Но делать было нечего. Бросив укоризненный взгляд на лэру Изабеллу и отвесив подзатыльники ехидным братцам, Бернард напомнил себе, что он мужчина и дворянин и подступил к теще. На предмет розысков. А заодно насчет портрета. В смысле ее портрета. И чтобы собственноручно. И прямо сейчас.

Получив предложение попозировать, лера Нэлианна даже растерялась от такой наглости, но потом подумала и согласилась. Как бы там ни было, а к молодому человеку стоило присмотреться. Ну а там слово за слово разговорилась, даже улыбнулась пару раз. Правда от добрых советов воздержалась, хотя и с некоторым трудом. Слишком уж обаятельный оказался паршивец.

Ужин не привнес ничего нового в отношения молодых людей за исключением того, что на этот раз поганки обошлись без побегов. Они просто-напросто распрощались со всеми, пожелали сладких снов и отправились в спальню, которую, ясное дело, делили между собой.

— Может зря мы с ним так? — Эдме задумчиво расчесывала волосы перед зеркалом.

— Да ладно тебе, весело же, — отмахнулась от сестры Фиона. — У Бена было такое лицо, когда мы нырнули в тайный ход. Умора, — она захихикала.

— Так-то оно так, — Эдме всегда была более рассудительной в их дуэте. Но вот Софи на нас сердится из-за этого.

— Она из-за старшего Грира сердится, — Фиона перестала смеяться. — Обратила внимание, как Сонечка смотрит на него?

— Он тоже глаз не сводит с нашей выхухоли…

Эдме прервала музыка. Прекрасная. Грустная. Зовущая. Она доносилась. Там на улице в потоках лунного света стоял Бернард. И играл на гитаре. Увидел их прильнувших к окну девушек и запел о своей любви. А поганки стояли, прижавшись друг к другу, завороженно слушали и никак не могли понять, как он увидел их сквозь морок старого замка, как разглядел…

— Сто раз подряд влюблялся я

И только в вас одну,

Передо мной ваш гордый взгляд

Во сне и наяву…

Тра-ла-ла-ла-ла. Ла-ла-ла. Ла-ла-ла.

Передо мной ваш гордый взгляд

Во сне и наяву.

Звучало под луной…

— В нас одну… — растроганно повторила Фиона. — Слышишь, что ли?

— Слышу, не глухая, — рассердилась Эдме. — Как делить-то его будем? По- честному или как всегда?

— Не знаю… Но как же он поет… Все бы отдала, только бы слушать и слушать.

— Сто раз мечтал увидеть вас

В закатных красках дня,

Но звездный вечер каждый раз

Вас прятал от меня…

Тра-ла-ла-ла-ла. Ла-ла-ла. Ла-ла-ла.

Но звездный вечер каждый раз

Вас прятал от меня.

Дивная мелодия сплеталась с мужским голосом, рождая чудо.

— А давай без дележки, — не сводила глаз с Бернарда Эдме.

— Триада? Ты серьезно? — растерялась Фиона. — А потянем?

— Не попробуем, не узнаем.

— Сто раз бежать от вас хотел

В любую из сторон,

Но вот сто первый раз опять

Пришел я под балкон…

Тра-ла-ла-ла-ла. Ла-ла-ла. Ла-ла-ла.

Но вот в сто первый раз опять

Пришел я под балкон.

Жаловался зимней ночи влюбленный живописец, и его голос разносился над спящим поместьем.

Условно спящим. Помилуйте, кто же будет дрыхнуть в то время, когда звучит серенада? Встречались, конечно, отдельные непрошибаемые личности, такие как Ричард Грир… Но это скорее исключение нежели правило. Вот его старший брат, к примеру, не спал. Нэд стоял у окна, исходил чернейшей завистью к Бену и со всей ясностью понимал, что он так никогда не сможет. Просто не позволит себе… И это самое "никогда" заставляло лэрда обер-секретаря его королевского величества стискивать кулаки и скрипеть зубами.

А вот объект его страсти не разделял упаднических настроений. Вернее, не разделяла. Софи сидела, с ногами забравшись на подоконник, и улыбалась, мечтательно подставив лицо луне. На душе у нее было хорошо-хорошо, а еще радостно за поганок. Как же славно вышло с серенадой. И как замечательно, что Бернард не подвел, разглядел суженых сквозь мороки старого замка. Значит любит…

Винсу и Терри тоже было не до сна. И, хотя, о пении брата они ничего определенного сказать не могли — просто не слышали его, но время проводили не без приятности. Они играли в карты. На раздевание. А компанию им составляла горничная ее светлости лэри Карр — красотка Марта.

Родители этих всесторонне одаренных юношей так же не торопились в объятия Морфея. Они в некотором роде объединили занятия своих талантливых отпрысков: наслаждались музыкой, поцелуями, не забывая неторопливо раздеваться…

И только Нэнни не знала покоя. Накинув на ночную сорочку бархатный темно- зеленый шлафрок, сунула ноги в домашние туфельки, кое-как нахлобучила на макушку кружевной чепец и чуть не бегом отправилась к поганкам. Кто-кто, а уж она-то знала девчонок как облупленных. Сейчас как наделают глупостей! А ей и Сонечке потом расхлебывай.

— Нет уж птички-синички и соловей-переросток, — пригрозила строгая лэра и для верности погрозила кулачком, — сначала помолвка, а потом все остальное. Не будь я Нэлианна Каррлайл.

— Сто раз готов навстречу вам

В любую даль пройти,

И сотни самых нежных слов

С моей мечтой сплести…

Тра-ла-ла-ла-ла. Ла-ла-ла. Ла-ла-ла.

И сотни самых нежных слов

С моей мечтой сплести. *

Отзвучала серенада. Смолкла песня. И весь мир укрыла тишина, обняла его мягкими ладонями, гася все звуки. Но, нет… Стукнула рама в спальне поганок. Послышался легкий шорох, стук. И прямо под ноги Бену упала, разворачиваясь на лету, веревочная лестница. Когда-то именно с ее помощью Эдме и Фиона сбежали к дикой ведьме. И вот теперь лесенка снова пригодилась.

*(Серенада Антонио из фильма "Дуэнья" Музыка Тихона Хренникова. Слова Якова Халецкого

Не утруждая себя стуком, запыхавшаяся после пробежки дама распахнула дверь и застыла на пороге. Комната была пуста…

— Сбежали, — всплеснула руками Нэнни и медленно, словно каждый шаг давался с трудом, подошла к открытому окну. — Пресветлая, как же я могла забыть про веревочную лестницу? — поразилась она. — Не иначе колдовство проклятой ведьмы. Или маразм, — лэра Нэлианна всегда была строга к себе. Зачастую излишне. — И что прикажете теперь делать?

— Полагаю самым лучшим будет, спокойно лечь спать, — послышалось от двери.

— Вы так думаете? — Нэнни повернулась к дедушке Гриру.

— Уверен, прекраснейшая, — лэрд Гамильтон не сомневался ни минуты. — С молодыми людьми ничего не случится. Я имею в виду — ничего плохого, — заметив скепсис в женских глазах, поправился он. — А утром в храм их, и дело с концом.

— А помолвка как же? — жалобно спросила лэра. — Для девушек это очень важно…

— Пустяки, — отмахнулся лэрд. — Если же вас беспокоят пересуды, — проницательно прищурился он, подходя ближе, — то они будут в любом случае.

— К тому же можно сказать, что дети были сговорены, но это держалось в тайне.

— Очень здравая идея, — согласился старый дипломат, звено за звеном втягивая в окно веревочную лестницу. — К тому же, насколько я понял, лэри Сайл покинула академию таким образом она не сможет опровергнуть…

— Откуда вы знаете?

— Информация, драгоценнейшая лэра Нэлиана, это мой конек.

— Тогда отдыхать?.. — Нэнни закрыла окно. — Боюсь, что я не усну.

— Если позволите, с радостью составлю вам компанию, — с улыбкой змея искусителя предложил лэрд Гамильтон. — Только для начала предлагаю послать в ближайший храм за жрицей.

— Эээ… Прекрасная идея, — давненько лэра Каррлайл не чувствовала себя смущенной дурочкой. Лет пятнадцать, не меньше. А вот поди ж ты, сподобилась. Приняла искреннюю заботу Грира за бессовестный намек на близость. "Помоги, вразуми, Пресветлая свою сдуревшую на старости лет дочь" — взмолилась покрасневшая до корней волос женщина. — Я сейчас же отдам распоряжения. К тому же нужно выставить дежурных. Сторож, конюхи и пара садовников вполне подойдут.

— И кузнеца кликните, — посоветовал седой интриган. — Брак ведь можно не только в часовне проводить. Древнейшие ритуалы, как известно, проводились в кузнице у открытого огня, — подцепив по локоток лэру Нэлианну, почти пропел лэрд Гамильтон. — Я расскажу вам о них… За чаем…

"Как это у него получается? — задалась вопросом Нэнни. — Вроде говорит дельные вещи, ведет себя вполне культурно… А у меня на уме сплошное непотребство"