Ходок-5 Смерть

Глава 29.Подготовка к вояжу

Хорошо, что мы купили новый дом, но почему здесь нет ремонта?

Из дореканий сварливой жены.

На утро после попойки у всех болела голова, и лишь Слай не чувствовал недомогания. Статус Повелителя Жизни подсобил. Спозаранку парень переделал кучу дел. В частности посетил столичное отделение Каденции, где получил патент на управление градом под названием Багратионовск. Находился этот небольшой городок на границе с членом Европейской Лиги, Речью Посполитой. Населённый пункт размещался возле самой линии постоянно смещавшегося фронта.

Как военному и владетелю юноше предписали прибыть в домен в течении двух недель и организовать там оборону. Никаких средств для этого не выделили. Наоборот, сообщили о передислокации имперских войск из данного района в ближайшие пару декад.

Ходок понял, что ему подсунули свинью. Впрочем, ещё по опыту общения с князем Мстиславом, парень сложил о правителях мнение, что все они — лживые, корыстные ублюдки, слову которых нельзя доверять.

— Ничего, мы ещё побарахтаемся, — сквозь зубы процедил Слай и пнул развалившегося на кровати рыжего. Затем, не долго думая, повторил процедуру и с Сидором. А вот Кондрата с Загорелым разбудить не удалось, сколько их не пихал — продолжали храпеть, выводя рулады носами.

— Вставайте! Дело есть! — озвучил Ходок едва продравшим глаза друзьям. На дворе наступил полдень. Пьянка затянулась под утро, потому не удивительно, что товарищи до сих пор дрыхли.

Особенно жалко выглядел Сидор. Паренёк никогда не пил. А тут нажрался вусмерть, чтобы отрешиться от мира сего и хоть немного унять боль в душе. Задуманное удалось, но сильно пострадал организм. К тому же Лукошко осознал, что алкоголь не выход. С похмелья депрессия навалилась с новой силой. Лекарство вышло хуже самой болезни.

— Ты отправляешься в тюрьму! — указал Слай пальцем на Троекурова, потом перевёл перст на Сидора, — А ты — в хоспис!

— Так я ж это….Не совершал ничего предосудительного. Подумаешь, пару серебряных ложек прихватил из ресторана. За что меня в буцыгарню*-то?! — возмущённо возопил Трой.

Лицо Лукошко перекривилось. Было ясно, что отправляться в лечебницу для смертельно больных, он тоже не горит желанием. Даже не смотря на хреновое самочувствие.

— Вы меня не так поняли. Письма отнесёте, — успокоил друзей Слай и протянул им запечатанные сургучом конверты.

— И когда успел только! — буркнул смекалистый Скалозуб, сверив герб на печати и ранее отсутствовавший перстень на пальце Золотого.

В качестве символа новоиспечённого рода Ходок избрал чёрный обелиск на фоне разлапистого дерева с золотыми листьями. Вершины памятника и древа скрывались в тумане.

Подобный атрибут получал каждый новый владетель для подписи документов и личной корреспонденции. Стоила пустая магическая заготовка немало, зато могла удовлетворить самую бурную фантазию. При внимательном взгляде на печать, стела обретала жизнь и объём, что подтверждало подлинность отправки. А свериться, кто владелец герба, можно было в имперском реестре семей и фамилий, куда все активированные артефакты заносились автоматически. Их подделка каралась смертной казнью.

— А куда направишься ты? — сварливо вопросил Трой. Он не любил, когда им помыкали.

— Я пойду в банк. Нам деньги нужны, — ответил ему Слай.

— Пенензы* — это хорошо, но с чего ты решил, что нам их выдадут? — не разделил чаяний товарища Троекуров.

— Поглядим! — коротко бросил Слай и направился к выходу.

— И что за название дурацкое — Род Золотого Ореха. Ещё бы назвал Род Золотого Яйца… — расслышал юноша недовольное бурчание Скалозуба, притворяя дверь.

В роскошном кабинете, в удобном кресле, сидел закутанный в плед, похожий на мумию старик. Чье бледное, тонкое лицо густо покрывали россыпи пигментных пятен, а ладные в молодости, двусторонние, на старинный манер бакенбарды напоминали теперь куски сбившейся пакли. Прежде синие, полные жизни глаза потускнели и приобрели цвет прозрачной водицы. Временами старца одолевал кашель, и даже ярко горевший камин не согревал озябших костей. Великий финансист Евгений Ламанский*, продолжатель древней династии банкиров, доживал последние дни.

Всеми правдами и неправдами богатей боролся за каждый вздох. Испробовал практически любые способы для продления жизни, но все же костлявая подобралась к нему вплотную. Никакие снадобья и эликсиры больше не помогали, а редкие в Славской империи Мастера Жизни лишь разводили руками. И они не могли уберечь ветхий организм от окончательного распада.

Триста лет- не шутка. Ламанский по праву считался самым старым человеком в стране, но дни долгожителя были сочтены. Единственное, что ещё радовало живую развалину- это любимое дело.

Вот и сейчас банкир находился на рабочем месте. Подогнанные под нужды болезного апартаменты имели все необходимое, начиная от спальни и заканчивая персональной купальней и лечебницей. Таким образом, хоромы занимали весь верхний этаж-пентхауз центрального отделения Государственного Сберегательного Банка.

Впрочем, «державным» финансовое учреждение именовалось только для проформы. На самом же деле, банк — монополист находился вполне себе в частных руках. Вмешиваться в дела фамилии Ламанских остерегались даже Императоры. Да и смысла в том не имелось. Представители данного рода всегда были ярыми сторонниками самодержавия, как самой стабильной государственной формы правления.

Пускай тело и функционировало плохо, но мозги у старика ещё соображали. Он до сих пор контролировал основные сделки и выбирал перспективных партнеров. Хватки Евгений отнюдь не утратил. Вот и сейчас старикан занимался тем, что просматривал следящие пузыри. Звука устройства не давали, но цепкий ум старикашки вычленял главное и по картинке.

Происходившее на одном из экранов заинтересовало магната. В ничем не примечательной кабинке, со старшим кредитным специалистом общался высокий, чернявый парень. И все бы ничего, но была у Евгения одна слабость. Старик коллекционировал знакомства. За последние несколько сотен лет не существовало ни одной мало — мальски известной личности, с которой бы он не наладил контакт. Помимо всего прочего, такая привычка помогала зарабатывать. Ведь зачастую именно связи решали вопросы. Транслируемого же юнца недавно показывали на всю страну.

Хрупкий, костлявый палец, приблизил пузырь к себе и нажал на специальную выпуклость. Магию старик применять опасался, боялся что потратит последние силы и скончается прямо на месте. Потому оборудовал своё логово новейшими техническими штучками.

После действий финансиста, служащий на экране вздрогнул и засуетился. Ламанский же собрался с духом. Ему предстояло очередное интересное знакомство, возможно, одно из последних. Старик очень надеялся, что интуиция не подвела, и он не прогадал с выбором, что встреча сослужит добрую службу, если не лично ему, то хотя бы наследникам.

буцыгарня*- сленг «тюрьма».

пенензы*- сленг «деньги»;

Евгений Ламанский*- параллель с реальным историческим деятелем. Евге́ний Ива́нович Лама́нский (1825–1902) — русский финансист из рода Ламанских, управляющий Государственным банком Российской империи, тайный советник.