Глава 1. За Мечтой

По дороге к Мечте не забывай оглядываться и маскироваться. Судьба тоже женщина капризная и конкуренток не любит.

В детстве у меня была мечта стать космонавтом. Точнее, были маленькие, можно сказать бытовые мечты, были мечты побольше, но венчала эту елку хотелок Мечта с большой буквы — «стать космонавтом». Будучи совсем маленьким, мечтал о мороженом, чтоб мама в зоопарк сводила и «стать космонавтом». Постарше мечтал о «бутырах с салями как на новый год», начале полетов в аэроклубе и «стать космонавтом». Еще старше мечтал о шашлыках «как в тот раз», однокласснице Ане и… «стать космонавтом». С главной своей мечтой я прошел через первые три десятка лет жизни, будучи верен ей даже в вооруженных силах. А потом не стало страны. Пришло потерянное десятилетие, во время которого умирали в корчах люди, надежды и мечты. Космос в душе съежился и потускнел до сиюминутного выживания. Мечта посчитала себя преданной и, не то, чтобы ушла совсем, но отдалилась, став холодной и неприступной. А без Мечты с большой буквы, оказалось, очень тяжело жить. Многие знакомые, растерявшие свои мечты, ударились в религию, многие научились подменять большую Мечту набором «хотелок» помельче, многие запили. Впрочем, былой мир умер, а о покойниках, по старой традиции, принято либо говорить хорошо, либо молчать.

Лет пять назад, уже и не вспомнить когда точно, народилась новая Мечта — «о кругосветке под парусом». Мечта народилась не по средствам и не по силам — но не выглядела неприступной, намекая, что «дорогу осилит идущий». И я пошел. Точнее, пошли мы с Катюхой, подгоняя пинками упирающегося спиногрыза, вошедшего в «огрызковый» возраст, и уговаривая наших пожилых родителей, что перевернутся на катамаране в ледяной воде это совсем не опасно.

Как оказалось, Леди Удача благоволит идущим к Мечте. Уж не ведаю, в каких родственных отношениях Мечта и Удача, но мне стало в жизни даваться все гораздо легче. Наладившийся бизнес позволил не только сдать нам с супругой на корочки «яхтенных рулевых» но и приобрести «Микру». Даже с покупкой подфартило — купили «Рикошет 5502» прямо с выставки на ЛенЭкспо в гавани, с прицепом, мотором, чехлами и в прочей полной комплектации. Еще и цена была со значительной скидкой. Вышло дешевле, чем предлагали на барахолках «голые», походившие «микры». Затем счастливые обладатели парусного судна помыкались по автостоянкам в поисках места зимовки для будущего победителя парусных регат. Лодка на прицепе занимает около шести метров и далеко не все стоянки соглашаются ее пристраивать у себя за гуманную цену. Про яхт-клубы Петербурга даже не упоминаю, элитные автостоянки и то ценники имели скромнее, а свободных мест больше. Впрочем, о яхт-клубах разговор отдельный.

И тут Фортуна решила поощрить наше упорное продвижение к Мечте. Недели через три после покупки «Рикошета», пока так и не получившего собственного имени и имеющего только регистрационный номер, Катюха наткнулась на объявление о срочной продаже участка. Участок мы искали давно, но нужные нам, на берегу Финского залива, стоили совсем уж неприлично. Примерно как десять и более братьев приобретенного «Рикошета». И тут в садоводстве под Ландышевкой срочно продают участок, обещая Финский залив почти под боком, да еще за половину стоимости все того же «Рикошета». Правда, денег тогда не осталось совсем. Но мы созвонились и поехали смотреть.

Да, залив был действительно рядом. Садоводство и залив разделяла каменистая гряда, в которой силы природы пробили широкий проход к воде и эти же силы все вокруг заболотили. Если территорию садоводства худо-бедно осушили, то берег залива выглядел откровенным болотом. И денег нет. И строится не на что. И еще десяток возражений. Но мы ударили с хозяином по рукам и, как ныне считаю, не прогадали, сделав еще один шажочек к Мечте.

За прошедшие годы изменилось многое, сын женился, всегда молодая, для меня, Катюха стала бабушкой, щенок такс подрос, и почти перестала гадить в коридоре, выражая свои протесты. Садоводство отстроилось, обзавелось газопроводом, и не без моего участия, появилась дорога к заливу, выложенная бетонными плитами и завершающаяся слипом.

За «Рикошетом», после первой же навигации, закрепилось имя «Блинчик» и лодка успела поучаствовать в нескольких любительских гонках, позволяя экипажу набраться «хорошей морской практики» как на борту, так и в общении с просоленными и проспиртованными «морскими волками».

Появился многообразный опыт туристических походов на «Микре» по Ладоге и заливу. Опыт как положительный, так и отрицательный, вследствие последнего пришлось задуматься о средствах самообороны на лодке. Охотничье ружье на борту, даже при оформленном разрешении и охотничьем билете, имело для меня больше недостатков, чем достоинств. Охотиться я не любил, спорить с федералами о том, что и как разрешено на яхте не собирался — посему со спокойной совестью пошел на злостное нарушение закона, по рецепту «боцмана Вити».

Мы с ним вместе переделывали патрон четвертого калибра от ракетницы, подбирая навеску дымного пороха и длину вязки восьмимиллиметровой картечи. Порох обязательно дымный, а картечь обязательно вязаная проволокой-кордом для авиамоделей. Сворачивать корд в спиральки и укладывать дробины в столбики самодельного «пыж-контейнера» оказалось занятием долгим, муторным, но результат ошеломлял. Прибрежные кусты ивняка ракетница выкашивала будто миксером, за что патрон был обозван «мясорубкой», я «идиотом», здоровое облако дыма «вонючим», а затея «дурацкой». Не буду даже упоминать, кто столь лестно отозвался о наших с Витей экспериментах.

Виновника опустошения маркировали фиолетовым цветом под фразу из известного мультика «…а хотите я его стукну, он станет фиолетовым, в крапинку!». Признав за «мясорубкой» право на последний шанс, разработали еще и оранжевую рецептуру, менее убойную, без корда и контейнера. Вот так на яхте появились две штатные ракетницы и герметичная, прозрачная пластиковая коробка с сигнальными патронами всех цветов, в том числе необычных. И на даче прижился аналогичный комплект. Мы ракетницы потом даже в наземные, походы стали брать. Мало ли где понадобится красную, или еще какую, ракету пустить. И плевать на лишний килограмм в рюкзаке. Правда, в неприятные ситуации мы больше не попадали. То ли научились их избегать, то ли карма изменилась, то ли времена.

Время шло, острова под Выборгом и Ладожские шхеры изучили вдоль и поперек. На форты сходили, разведение мостов с воды посмотрели. Еще массу интересных мест посетили. Но душа уже требовала чего-то большего. Доходы теперь позволяли накопить приличную сумму, и пришло время искать лодку больше, для пробных дальних походов.

О том, какой быть будущей лодке, копья ломались всю зиму. Гигабайты просмотренных предложений и проспектов, сотни объявлений о продажах, темы на форумах, рейтинги и сравнения. Словом, мы сами не ведали, чего хотим. И тогда Фортуна, махнула на нас рукой, сделав прощальный, как позже выяснилось, подарок.

В конце февраля по электронной почте пришло письмо из Финляндии, написанное на английском, от Пекке Липпенена. Мой английский оставлял желать лучшего, но для простого общения, как я думал, годился. Катюха английский знала значительно лучше и, посмеявшись над моим переводом, отогнала от ноутбука, зачитав письмо вслух. В ее версии перевод получился понятнее, но не такой смешной.

Юноша получил в наследство от умершего зимой деда сорокафутовый, то есть двенадцатиметровый катамаран «Катана 381», построенный французами по модернизированному, под желания деда, проекту. Получившийся после модернизаций дальний круизер слегка пополнел, приобрел заметную грузоподъемность, но потерял былую резвость. Судя по приложенным к письму чертежам и описаниям, французы менять матрицу серийного корпуса не стали, ибо это совсем уж дорого, а просто нарастили подводную часть готовых корпусов дополнительными слоями сендвич-панелей, увеличив грузоподъемность катамарана примерно на две тонны, прочность корпусов на треть и потеряв в скорости примерно полтора узла. Доработок катамарана было еще много, но в результате вместо восьми человек «Катана» теперь могла комфортно разместить не более четырех. Зато в нее можно было загрузить припасов на год для этих самых четверых путешественников. Чего, собственно, дед Пекке и добивался.

Вот только у внука мечты были совсем другие. Дальние плаванья его не манили, хотя, как большинство финнов, паруса и лодки он любил — отдавая предпочтение гонкам и компаниям. Для гонок модернизированная «Катана» подходила плохо. Оставаясь все еще быстрой яхтой для круизов, устремления гонщика она удовлетворить не могла.

Между тем с середины февраля в Хельсинки прошла очередная, крупнейшая в Скандинавии, выставка яхт и лодок для рыбалки и спорта «Vene Bat». И что-то на этой выставке зацепило молодое финское сердце до самого желудочка. В результате Пекка влез в кредит, но остался доволен как слон. Зато теперь, радость улеглась, а кредит остался. Да еще с продажей «Катаны» пошло не все гладко, так как переоборудованный вышеуказанным способом катамаран никому из его круга общения был не нужен.

И вот, в процессе поиска покупателей на катамаран, юный финн наткнулся на мои поиски лодки для дальних путешествий. Наткнулся на меня он далеко не сразу, зато я стал первым, кто согласился забирать катамаран в марте. Точнее, Пекка обещал организовать стоянку «Катаны» хоть до лета по «членским билетам» его и деда. Марина почти в центре Хельсинки, на острове Лиускасаари, кафе, вода, электричество, солярка и вайфай прилагаются. Но сделку по продаже катамарана оформить надо до конца марта и сразу внести деньги. Видимо, на погашение его кредита. Все бы ничего, вот только лед стоит в маринах до конца марта, а порой и до апреля. Год на год, конечно, не приходится, и ныне лед сходить в марине, по словам Пекка, уже начал. Но застрять в Финляндии можно изрядно. И все же мы с Катюхой решили довериться Фортуне.

С этого момента начался «пожар во время наводнения». Катюха пристраивала такса к сыну, радость от этого действа испытал только младенец, вцепившийся в собаку. Сын с невесткой бурного восторга не высказали, впрочем, как и сам такс, сбежавший из слабых ручек и оформивший протест лужей в коридоре. Обе наши пожилые мамы выразились в ключе «с ума сошли!», благо почти ежедневные объяснения с ними спихнул на супругу. На себя повесил техническую и юридическую часть.

С технической было проще, разве что общение на форумах отнимали слишком много времени, заставляя изучать чертежи уже глубокой ночью. С юридической стороны было бы совсем все плохо, но тут помогли еще школьные связи, ныне превратившиеся в связи дружеские, под шашлыки и «Блинчик». Вообще, жить летом под Выборгом, ходить на яхте по заливу и не иметь в друзьях пограничника — это моветон. А мне и тут повезло, встретил в Выборге, аккурат в кафе перед парком, школьного знакомого. Долго присматривался — он или не он, все же времени прошло прилично. Потом как плотину прорвало. Дима! Ну конечно Димыч, с намертво прилипшей кличкой «Пан спортсмен». И ведь не изменился почти! Так и подошел к нему со словами — Ну здравствуй, «Пан».

Разговорились, вспомнили былое, помянули учителей разными словами, в том числе и добрыми. Дошла речь до «…ну, как ты теперь». Тут то и всплыла его должность в сто втором погранотряде. Приятное сочлось с полезным, и мы неплохо провели тот день, ставший началом долгого общения. Взрослый «Пан» оказался человеком упертым, как и положено капитанам, но компанейским. Мои просьбы к нему по службе никогда не пахли криминалом, просто через него все пропуска решались мгновенно, а он, в свою очередь, никогда не просил денег в долг. Как говорят — «хочешь потерять друга, дай ему денег в долг». За пять лет общения наша дружба миновала рифы и перешла в «дружбу семьями» притянув к нашим посиделкам жен, Катюху с Женей. Вчетвером очень неплохо расписывалась «Тысяча», под пиво и разговоры.

Собственно, с Паном мы и решали вопросы оформления покупки. Димыч мне даже схему подробную расписал, какие действия и на каких постах я должен совершить, идя от проклятых империалистов в родные территориальные воды на яхте с забугорной регистрацией. Заодно он составлял для себя памятку с контрольными сроками и ключевыми звонками. А может наоборот. В общем, Пан обещал меня из-под земли достать, если что. И прибить, если забуду отзваниваться или отписаться в контрольное время, согласно выданной памятки.

Однако подготовка к поездке в Финляндию за катамараном только набирала обороты, втягивая в расширяющийся вихрь проблем друзей и знакомых. Даже моя мама порывалась проверить и «подштопать», как она сказала, яхтенную одежду. Представляю, как бы она штопала неопрен. Но обижать прабабушку грех — заказал ей мешок пирожков, перенаправив жажду деятельности мамы.

Отдельная песня сбор и аккумуляция средств. Сорокафутовая яхта это очень серьезно, в том числе по деньгам. Можно считать «Катану» пятикомнатной квартирой на воде, с балконом, гостиной, четырьмя спальнями и двумя туалетами. Стоимость, по крайней мере, у квартиры и такого катамарана сравнимая. Без кредита, увы, дело не обошлось.

И как только дело дошло до яхтенных трат, к составлению списка подключилось все семейство, друзья, яхтенные знакомые и знакомые знакомых. Список обязательных покупок начал пухнуть как на дрожжах. Яхтенные магазины Петербурга, такие как Фордевинд, в задирании ценников не стеснялись — те же парусные ткани у них стоили чуть ли ни втрое от финских цен. При этом Финляндия среди яхтсменов считалась «дорогой». Для покупки рекомендовались города Швеции, такие как Иштадт, Стокгольм, Нюнесхамн. Неплохо можно было закупиться в Голландии, но туда дальше добираться.

В Финляндии самое благодатное время для яхтенных покупок — начало августа. Тогда в Хельсинки проходит бот-шоу и распродажи с приличными скидками. Ну, и середина февраля еще подходит — упомянутая ранее выставка «Vene Bat». Но там интересные цены на лодки, а не на материалы.

Понятное дело, кроме советов с упоминанием точных сортов и названий «крайне потребных» яхтенных прибамбасов, мне начали всовывать список покупок «для друзей» с формулировкой «все равно обратно на пустой яхте идешь, а грузоподъемность у тебя сумасшедшая». Список загрузки, скрупулезно ведомый Катюхой в Екселе, начинал намекать, что грузоподъемность у нас отнюдь не такая, как видится друзьям и знакомым.

К обсуждениям даже финна подключили, по электронной почте. Пекка почувствовал, что дело идет к покупке катамарана, да еще и к авансам на крупные закупки товаров — после чего активно включился в обсуждения, внося в формируемый список свои комментарии. Заодно юноша взялся все обсужденное заказать и привезти на яхту, явно углядев, где можно вкрутить свой процент. Благо покупки «для друзей» ими же и оплачивались, иначе никакого бюджета нам бы не хватило.

Конец марта приближался неумолимо. На субботу, семнадцатое марта, назначили спуск лодки, так как в марте марины еще не работают полноценно и оживают только по выходным. За воскресенье Пекка обещал «прибраться и загрузится», ожидая нас с Катюхой в понедельник, девятнадцатого марта, на центральном вокзале Хельсинки.

Все. Рубикон перейден.

Субботу провели в окончательных сборах, сформировав в дорогу два наших походных рюкзака и две большие хозяйственные сумки — «модернизированные мечты оккупанта». Две сумки ноутбуков Acer Aspire через плечо на ремне и еще финансовый набрюшник и сумка с едой «на первое время» но это уже можно не считать. Ноуты, хоть и мешались сильно, но пришлось брать оба. Раз будет вайфай, Катюха предпочтет со всеми в нашем перечне заказов переписываться, а не созваниваться. Да и хозяйственные списки все у нее. На моем Acere стоит «Нави сейлор» с ключом, картами и библиотекой драйверов для разных навигационных приемников. На крайний случай есть даже таблетка навигационного приемника на usb хвостике. На самый крайний случай смогу довести лодку домой по своему ноуту и этой таблетке. Да много чего полезного в Acer запихано! А еще у меня там поставлена свежая «Готика»! Почти не хоженая! Как тут оставить компьютер?

Воскресенье провели в кругу семьи. Даже дети приехали проводить. Привезли не только младенца, но и такса. Такса дети пытались забыть у нас дома, но их бесхитростный маневр был разгадан заранее и отслежен. Такс традиционно напрудил в коридоре. Словом, вечер прошел в теплой, родственной атмосфере. А на утро, как выразился Лексеич в своей недозрелой манере — «предки с финбана двинули на репине в чухню». И не сказал бы, что сын сторонник сленга, но вот проскакивает у него порой. В литературной обработке это означает «родители с Финляндского вокзала, что многочисленные работавшие там во времена оны немцы по-немецки называли Finnland Bahnhof, а русские соответственно сократили до финбан, поехали на именном поезде 033А, отходящим в семь тридцать утра и прибывающего в Хельсинки полпервого дня».

* * *

Полдень понедельника встретили в туманном Хельсинки. Дорога прошла незаметно, даже пограничные развлечения проскочили буднично. Кстати, принадлежности для яхты служивых по обеим сторонам границы не заинтересовали, так как их наличие объясняли хранимые в отдельной папке письма, выписки и даже копия не подписанного договора купли продажи яхты. А ведь среди этих яхтенных мелочей и наши ракетницы с патронами были.

Гораздо больше финских пограничников удивило отсутствие у нас блоков сигарет и мешка водки. А я-то думал, что «челночные» времена и «алкогольные поезда из финки» закончились лет десять назад.

От вокзала до марины было менее трех километров. По меркам Петербурга — «рядом» и «пешком дойти можно за полчаса». По меркам полумиллионной столицы Финляндии — тоже рядом, но уже на машине.

Пекка встретил нас на платформе, опознав по присланным фотографиям, и отвез на клубном Форд Транзите, к огромной парковке у кафе «Карусель» на набережной гавани Мерисатама.

Красивейшее место. Вдоль набережной идет дорога, обсаженная деревьями, пока еще темными и голыми. Между дорогой и набережной заснеженный травяной газон, с большими проталинами. А дальше бетон набережной, где летом сотнями стоят припаркованные катера и яхты. На пять миллионов населения Финляндии приходится восемьсот тысяч яхт и катеров. Каждый седьмой финн с яхтой или катером, включая младенцев и стариков. Как в Петербурге становится нормальным иметь на семью хотя бы одну машину, так и в Финляндии хорошей практикой считают минимум одну лодку в семье. И, кстати, с машинами финны придерживаются той же практики.

Петербург имеет население аналогичное всем жителям Финляндии. А вот яхт «морской город» может наскрести тысячекратно меньше. Более того, большинство российских яхтсменов содержат свои яхты в Финляндии. Выходит значительно дешевле и надежнее. Словом, яхтенный вопрос лежит на Петербурге и пограничных зонах особо черным пятном, со временем только усугубляясь.

* * *

Я обещал отдельный разговор о яхт-клубах, и одним из тезисов для него послужат социальные марины Финляндии. В общих чертах, правительство сняло с марин все налоги, разрешила аренду побережья на льготных условиях и запретила маринам заниматься коммерческой деятельностью. Членом клуба может стать любой яхтсмен, в том числе с русским гражданством. Если лодки есть у каждого седьмого финна, то состоит в членах какой-либо социальной марины каждый третий финн. Треть страны в яхт-клубах!

Все услуги социальной марины для своих членов клуба бесплатные, заправка и прочие покупки делают в коммерческих маринах, предоставляющих платные услуги, без льгот и работающих с обычным налогообложением. Но общаться, хранить в клубе лодку зимой и на воде, обмениваться вещами и брать что-то из клубного имущества попользоваться — можно совершенно бесплатно.

И в Финляндии начался бум яхт-клубов. Вступительный, разовый, взнос в элитный яхт-клуб около тысячи евро и затем ежегодно платят около ста евро на содержание хозяйства яхт-клуба. Не ежемесячно — ежегодно! В рублях на сегодня это тридцать пять тысяч разового взноса и три с половиной тысячи рублей ежегодного взноса. Да мне стоянка машины в Петербурге за месяц обходится столько же, сколько тут годовой взнос в элитный яхт-клуб! Более скромные яхт-клубы Финляндии обходятся платежами раза в два меньшими. И на месячную стоимость стоянки машины в Петербурге я могу заплатить уже годовые взносы в пару марин, расположенных поближе к нашей границе, например, в Хамине и Котке. Пятьдесят и семьдесят километров от пограничного перехода в Торфяновке, двести сорок и двести шестьдесят километров от центра Петербурга. У меня знакомый добирался до марины в Котке за четыре часа напряженной езды в оптимальное время и за пять часов неспешной езды в любое время. Вот и тезис.

* * *

Стояли, обнявшись с Катюхой перед слипом. Ждали лодку и сквозь рваные клочья тумана разглядывали острова, лежащие в ста метрах от берега. Территорию архипелага целиком оккупировали разные яхт-клубы и марины. От каменистых берегов островов в разные стороны, как лучи, расходились длинные пирсы с пунктирами стояночных бочек. На самих островах стояли одно и двухэтажные, вытянутые строения с красно-коричневыми стенами и черными двускатными крышами. Большую часть площади островов занимали сложенные на зиму лодки. Тут соседствовали и большие яхты на кильблоках и катера на прицепах и стопки сложенных друг на друга лодок поменьше.

В зданиях размещались склады, кают-компании клубов, мастерские, посты, рестораны и кафе. Одна из популярных пиццерий Skiffer тоже тут. Собственно, нам к ней и надо. Прямо за летней террасой и вытянутым зданием пиццерии, на бочках у пирса стоял белоснежный красавец катамаран. Деталей было не рассмотреть, но сердце сжималось. Прижал Катюху крепче.

— Нравиться? — супруга отвлеклась от разглядывания видов и вновь осмотрела далекий катамаран.

— Еще не знаю. Но нервничаю как перед сдачей на права — мы оба улыбнулись, вспомнив эту эпопею, когда она училась водить, а я пил успокоительное, и хлопал дверьми машины, обещая «никогда больше…».

— Помнишь, что было начертано на кольце Соломона?

— «Все пройдет». Еще бы мне не помнить, когда ты это на обручальных кольцах хотел выгравировать. Хорошо, что узнала! Вот бы был сюрпризец новобрачной.

— Да ладно тебе, все равно латынь ныне мало кто знает. Все бы подумали, что это вензеля такие на кольцах. Да и дело то прошлое.

Супруга осуждающе покачала головой, но отвлеклась на приближающийся звук мотора. От пирса пиццерии к нам бодро шла транцевая надувнушка с мотором. Летом тут маленький паром до островов постоянно ходит — две минуты хода, три евро стоимости. Теплым вечером, когда финны собираются в свои клубы, в рестораны на островах и просто посидеть на своей лодке — на пароме аншлаг и перегруз. А по нынешней погоде, да еще в будни, паром не использовался. Редкие желающие попадали на остров либо дальним, пешеходным мостом, что на противоположной от нас стороне гавани, у парка, либо звонили знакомым, чтоб перевезли. Ныне население всех островов архипелага не превышало пяти — шести человек, и вызвонить кого-либо будет непросто. Но у нас особый случай. Так сказать, плановый визит — и «бармен» Skiffer исполняет роль перевозчика. Как позже выяснилось в нынешнее межсезонье он же и повар и ключник и топливо на колонках отпускает и связь держит. Словом, и жнец, и жрец, и на работе дрыхлец вахтовым методом.

Работник пиццерии представился как Тиммо, помог загрузиться и разместится, нам троим в малюсенькой лодочке. Пока плыли до катамарана, финны оживленно общались, а мы прикипели взглядом к почти своей лодке. Вблизи катамаран впечатлял. Сидя в надувнушке до палубы лодки дотянуться нельзя. Разве что приподнимаясь. Кормовые свесы корпусов имели ступени до воды, по которым мы и ступили в свои владенья. Поднялись по правому, «почетному», трапу, соблюдя традиции.

Тиммо, привязав к корме надувнушку, сделал нам ручкой и перебежал по катамарану со спущенными сходнями на террасу с тыловой стороны пиццерии, красно-коричневую стену которой украшали два перекрещенных весла и крупные белые цифры географических координат места.

На мой удивленный вопрос Пекке про брошенную надувнушку, получил короткий, но во многом показательный для финского менталитета ответ — это наша лодка. В смысле, это тузик катамарана, обычно висящий на шлюпбалках за кормой между корпусов, но ныне используемый для разъездов. Ведь одно дело — оказать приятелю-финну дружескую услугу и встретить его с гостями на его же лодке. И другое, можно сказать коммерческое, дело — запускать развозную лодку пиццерии или, что еще дороже, паром. Правда, вместе с этим показателем некоторой скупости, проступает еще одна грань их менталитета — не красть и не портить. Лодку, стоящую на воде с мотором и веслами, без разрешения хозяина никто не возьмет. А если разрешили, то по окончании поездки и бензина дольют, и масло проверят и припаркуют как свою. Есть чему позавидовать. Хотя, и в этой семье не без уродов. Впрочем, как везде.

Переобувшись на кормовых ступенях в яхтенную обувь, в нашем случае просто в полукеды на шерстяном носке, поднялись на палубу. Яхты не любят грубой обуви. У них и палубы лакированные и многие поверхности губчатой резиной покрыты. Летом на яхтах вообще босиком ходят. Зимой переобуваются в неопреновую, с прорезиненной подошвой, яхтенную обувь или как мы, в легкие кеды.

Сгрузив баулы и рюкзаки в кокпит, огляделись. Мне всего пару раз приходилось бывать на крупных лодках, а на крупном катамаране вообще ни разу. И вот теперь с некоторой оторопью обозревал габариты семь на двенадцать метров. Почти половина школьного спортзала! Взгляд вверх задирать приходилось к уровню седьмого этажа, так как топ мачты чуть недотягивал до отметки двадцать метров. На чертежах и фотографиях «Катана» не выглядела такой огромной и не казалась такой красивой. Вживую катамаран производил незабываемое впечатление. Переглянувшись с Катюхой, понял, что мы оба влюбились. И вот теперь начиналось самое сложное — сотворить скучающее, слегка недовольное состоянием лодки, лицо и начинать торговлю с финном. Не за цену! За демонтированное оборудование! Я отсюда вижу, что на краспице стоит один купол радара общего обзора, а под ним явно болтаются провода от демонтированного блока или блоков. Не сомневаюсь, что штатное оборудование лодки все на местах и все работает. Но лодка-то далеко не штатная и дед Пекке наверняка наворотил в ней много полезного, но нам неизвестного и в чертежах стапелей не отраженное. Внук вполне мог прибрать вкусности отсюда для своей лодки и заявить, что так и было. Я его где-то даже понимаю, но прессовать буду со всем пылом жениха, со свадьбы которого украли невесту-красавицу, только разок и поцелованную. Вот только Пану сейчас отзвонюсь, согласно его памятке. Расскажу, что все пока идет по идеальному варианту без киданий и ограблений и что завтра — послезавтра мы будем заняты по самый пояс и звонков с отвлекающими вопросами «ну как там?» не приветствуем. Он уже сам нашу родню порадует и перемоет с ними кости путешественников.

* * *

Понедельник день тяжелый. Вечером девятнадцатого марта ноги у нас гудели как после полусотни километров по горам. Мы вчетвером, с Катюхой, Пекке и Тиммо сидели в уютном зале Skiffer и ужинали, глядя сквозь панорамные окна на суету набережной.

Тиммо рассказывал яркие моменты прошедшего сезона, неосознанно и привычно делая рекламу своему заведению. Пиццерией Skiffer называть не совсем верно — они тут не пиццу подают а «лопасть» или «лодочку» мы так и не пришли к единому переводу. И обижаются, если их называть банальной пиццерией. Лодочка, это их личная «фишка» — по мне, так обычная пицца в корзиночке, разве что корзинка в форме плоской лодочки или, скорее, овальной лопасти весла каноэ. Но вкусно.

Летом пиццу, то есть лопасть, пекут в здоровенных печах, а ныне большая часть оборудования законсервирована и Тиммо орудует за барной стойкой, в маленькой оперативной кухне. Эксклюзивность приготовления слегка сказалась на цене.

Летом тут лопасть стоит от двенадцати до восемнадцати евро и подается в большом ассортименте, в том числе всяческие мясные сочетания, с колбасками, фрикадельками, сырами и фруктами. Например, лопасть «Kaa 3» готовится со свиной шеей, голубым сыром и ананасом, а «Meet» с подкопченной свининой, соленым огурчиком и сыром Эмменталь. Есть с клубникой, есть с козьим сыром и кедровыми орешками. Но нам доставались сугубо эксклюзивные лопасти от Тиммо — «Жричодали». К счастью, готовил он весьма недурно и удорожание меню, относительно летнего, было незначительным.

Все важные вопросы уже порешали. Пекка я доломал, и он возвращает снятое с «Катаны» дополнительное оборудование, большей частью складированное тут же на складе в марине. Тиммо, поколебавшись и коротко переговорив с Пекка на финском, выдал мне связку ключей от склада. Правда, о своей помощи в перегрузке наш кормилец скромно умолчал.

Завтра Пекка привезет еще пару коробок оборудования из дома деда, вместе с двумя его ноутбуками, на которых ключи и программы управления богатствами катамарана. Стоимость ноутбуков я ему компенсирую отдельно. После чего едем в банк. Пекка, правда, настаивал на поездке сегодня, но нас еще старые фильмы учили «утром стулья, вечером деньги». В том смысле, что заплатив сегодня, будем потом месяц ждать подвоза снятого оборудования. И еще не факт, что дождемся, уж больно оборудование шикарное.

Я до сих пор пребывал в экстазе от начинки лодки, старательно скрывая свой щенячий восторг от увиденного. Но перед глазами так и плыли «вкусняшки» и сокровища «пещеры Алладина».

* * *
(гуманитариям пропустить)

В проектном состоянии лодка имела большую кают-компанию на мосту между корпусами и четыре каюты, по две в корпусе, на восемь человек. В кают-компании отводилось место под камбуз и штурманский столик. Проходя мимо камбуза или штурманского места можно было спуститься в один из корпусов. Справа и слева там располагались каюты с предбанниками. Посередине гальюн. Стандартная компоновка катамарана.

По проекту деда «Катану» заметно перестроили, особенно это было видно по измененным перегородкам отсеков. Теперь жилыми оставались только две носовых каюты, кормовая левая стала мастерской, кормовая правая бытовкой.

Предбанник бытовки переформировали в объемные шкафы с дверьми «купе». Хранилище по внутреннему борту ныне заполняли тубусы с рулонами рип-стопа и прочей парусной ткани, далее рулоны холста и мешковины, бухты канатиков и стальных тросов, бобины ниток, коробки с дельными вещами, электрика, метизы из «правильной» нержавейки и прочий список заказов.

В хранилище по внешнему борту плотно упаковалась химия. Канистры со смолой Sadira соседствовали с шайбами шпаклевки Sadirapox и прямоугольными металлическими банками двухсоставной пенополиуретановой пены MarPro А и MarPro В. Ниже на полке плотно стояли закрытые банки, с краской и грунтом AWLgrip, мастикой Hyperroof, морским клеем MF80, смазкой Zentouro. Нижние полки полнились баллонами силиконового аэрозоля и рулонами силиконовой ленты, а так же еще массой баллонов, банок, пакетов пестревших мало знакомыми названиями. Совсем внизу стояли канистры с жидким мылом и торчали уголки нескольких тяжелых мешков порошка. Дух в шкафу держался специфический, но вытяжка справлялась и в лодку запах не тянуло.

Объем впечатлял — новую лодку выклеить и оснастить парусами может чуток и не хватит, но закупки по спискам заказов явно удались. Вот только бы не полыхнуло все это чудо, пока везем.

Далее, узкий коридорчик между шкафами приводил в бытовку. Это на плане лодки она называлась бытовкой, а по факту оказалось смесью медпункта, кабинета реабилитации, бани, прачечной и швейной мастерской. Вдоль внешнего борта располагалась односпальная, высокая койка, место под которой было забито сумками и кофрами, в том числе виднелся торец большого чемодана первой помощи. Стояли упаковки и сумки с незнакомым мне медицинским оборудованием, но попадались и вполне знакомые приборы. Что тут наше, а что на заказ — еще предстояло разбираться.

Порадовал аппарат для магнитной терапии с сеткой излучателей, накладываемой на больное место. Мне примерно таким сорванную спину лечили, просто положив сетку на койку и уложив меня спиной на излучатели. При всем моем скептицизме, за несколько сеансов помогло. Знать и дед терапией в походе не пренебрегал. Как и баней, которой оказался утепленный мешок, похожий на спальник толстяка. Мешок раскладывался на койке, внутрь вставлялись пластиковые латы и мешок становился полуцилиндром, куда небольшой приборчик гнал горячий воздух или пар по желанию пользователя. В парогенератор можно добавлять эфирные масла по вкусу. В мешок залезают через боковую молнию — можно целиком, а можно, чтоб голова оставалась снаружи.

А еще можно попробовать сделать все это в комплексе — магнитный резонатор под спину положить, нацепить ингалятор с кислородной маской, на пузо ленту массажера, было тут и такое, затем накатить стопочку и… в нирвану. Дед понимал толк в реабилитации!

У кормовой переборки ждали своего часа стиральная машина ASKO, подключенная к холодной и горячей воде, а рядом располагалась швейная машина MAQI 302 вмонтированная в столешницу узкого столика на колесиках. Судя по массивным лапкам и монументальности всей швейной машинки — она легко могла сшить вместе несколько валенок и пристрочить поверх руку неосторожного портного. Девиз швейной машинки: «сила и мощь». Стиральную машинку, судя по таблице режимов, затачивали на рачительное использование воды и энергии — ее девиз скромнее: «экономия». Хотя, шестьдесят литров воды за один полный цикл стирки восьми килограмм белья — это много. На борту баки на четыреста сорок литров воды — семь стирок и все. Правда, в марине пополнить запасы, обычно, не проблема, а в море запас воды потихоньку пополняет опреснитель. Но все равно, шестьдесят литров за раз — как-то жирно.

Забитые шкафчики и полки даже проверять не стал, просто заглянув. Лодка требует многодневной, вдумчивой инвентаризации. И многомесячного осваивания оборудования.

Напротив бытовки жилая каюта правого борта. Поднял лючки пайола, глянул в трюм, посветив фонариком. Сухо. В предбаннике Катюха распаковывает в шкаф свой рюкзак. За ней видно уже оккупированное нашими сумками двуспальное место, а под ним угадывается рундук забитый продолжением списка закупок. Задерживаться не стал.

Поднялись для ревизии кают-компании.

Тут перестраивалась левая часть — убрали короб холодильника с наплывами, и в освободившееся, весьма просторное, место воткнули дубль пост рулевого. Основной пост рулевого на корме, аккурат между двух шлюпбалок. На открытом всем невзгодам насесте. Рулевой должен видеть не только все вокруг, но еще и паруса — вот и сложилось исторически местонахождение рулевого на паруснике в кормовой, возвышенной части. Только в северных широтах, за открытым всем штормам штурвалом, в снег и ледяные брызги — очень некомфортно. Особенно когда ревматизм шалит и возраст намекает.

В теплой кают-компании перед лобовым стеклом с дворниками и под прозрачным люком в крыше видимость, безусловно, похуже — но вот вахты стоять, одно удовольствие. Особенно если идти под моторами.

Дубль-пост, кроме обычного оборудования оброс дополнительными приборами, стойкой радиостанций, большим дисплеем радара, картплоттером и щитом управления, с массой переключателей. Опять же, по сиротливо болтающимся разъемам можно считать перечень оборудования поста далеко не полным. Но даже в таком состоянии видно, что дубль-пост дублировал не только место рулевого, но и штурмана. Лично мне кажется правильнее называть этот пост «Центральным», а все остальные уже дубли. Но это вопрос терминологии и пока не принципиально.

Диван кают-компании остался первоначального дизайна, с синей обивкой. Под сиденьями дивана ждали продуктов пустые рундуки. Овальный столик перед диваном дооборудовали электрическими розетками и полочкой под столом. Но в целом и тут все по стандартному проекту. На столике уже устроились два наших с Катюхой Acera, ожидающих пароля от вайфай.

Место штурмана, напротив дивана, изначально явно было богаче на оборудование, а теперь кроме пары мониторов и шита управления могло похвастать пустыми кронштейнами и голыми разъемами на жгутах провода. Хорошо, что проводку не сняли — теперь четко видно изъятые модули. Завершала штурманскую композицию висящая под подволоком, над столом, полка с бумагами и склейками карт. Как говорили в небезызвестном фильме «бедненько, но чистенько». Пекка надо трясти как грушу!

А вот сушильного шкафа между штурманским местом и выходом в кокпит в плане нет, это более поздняя, хотя и вполне логичная для наших широт, доработка. Подвести магистраль отопления в такой шкаф и не только быстро штормовки просохнут, но и переодевать одежду можно на запасной, прогретый комплект, когда замерз. А можно перекус на верхней полке держать теплым. Масса полезных применений при минимуме переделок. На дверях шкафа наружные крючки под ходовую одежду, выполняющие роль обычной вешалки в коридоре. На них, собственно и повесили верхнюю одежду, так как в яхте, подключенной к береговому электричеству, тепло и комфортно.

Правее выхода из кают-компании в кокпит — камбуз. Сюда, в самый конец камбуза, перенесли холодильник, освободивший место под дубль-пост. За счет большого, двухсот пятидесяти литрового, «вторженца» камбуз ужался до одной раковины, вместо двух плановых, да еще раковину совместили с двумя газовыми конфорками SMEV MO917L. Параллельно газовым конфоркам в столешницу вмонтирован редкий зверь — «парафин оил». Соляровая плита на две закрытые конфорки Wallas, оборудованные проволочными усиками фиксаторов посуды. Про такие плиты, работающие на солярке, раньше только читал, удивляясь сложности устройства, не уступающего автомобильным технологиям с электроникой и впрыском топлива. Под конфорками располагался газовый духовой шкаф SMEV FO391GTL размером вполовину от обычной газовой духовки. Под духовым шкафом тумба для сковородок, кастрюль и прочего.

На раковине два крана, один подключен к стандартной бутыли питьевой воды для куллеров, стоящей под раковиной. Качается вода из бутыли ножной помпой с педалькой. Второй кран, с обычным одноруким смесителем, подключен к лодочной магистрали холодной и горячей воды. Внизу присутствует еще одна педалька «отсекатель». Пока на нее не наступишь, вода не пойдет. Правда, есть разные варианты, есть с ручными отсекателями как в поездах, есть отсекатели наоборот, останавливающие воду при нажатии. Масса вариантов. Но смысл один — экономить воду на лодке всеми силами.

Над раковиной и плитой ничего не повесить — там панорамное окно с видом на корму. При хорошей погоде окно можно открывать, откатывая в сторону. Дверь, кстати, из такого же стекла и откатывается аналогично окну, но в другую сторону. А вот в потолке над дверью заметил очередную модернизацию, отличную от проекта. Вначале подумал, что это длинный козырек, как в автомобилях, но за «козырьком» обнаружилась ниша сантиметров сто двадцать длиной и десяток глубиной. А на внутренней поверхности откинутого вниз «козырька» обнаружились два ряда пустых зажимов, прояснивших назначение ящика, но огорчившие очередной недостачей. Защелкнул козырек обратно.

Правее окна до самой переборки висят полки с посудой и прочей кухонной мелочевкой. Завершает камбуз большая морозилка с вертикальной загрузкой и дверью, совмещенной с кухонной столешницей. Выше морозилки, зажатый между переборкой и кухонным шкафчиком, висит второй, небольшой холодильник с горизонтальной загрузкой для «оперативного использования».

Стоит заметить, что на яхте переставлять технику очень даже непросто. Холодильники, например, питаются не только от электричества в двести двадцать или аккумуляторные двенадцать вольт, но и от газовой магистрали. На стоянках с береговым электричеством или при запущенных на лодке дизелях — холодильники работают на электричестве. При диких стоянках или ходе под парусами агрегаты работают на газе из баллонов яхты или аккумуляторах. Посему на яхтенном оборудовании всегда пишут, часто гравируя на корпусе прибора, расход воды, газа, электричества или еще чего, в зависимости от назначения. На плите выгравировано шестьдесят восемь и сто тридцать шесть грамм газа в час. На духовке семьдесят три грамма и девяносто пять для гриля. В стандартном двенадцати с половиной литровом газовом баллоне помещается пять килограмм пропана. Простейшая арифметика покажет, что одного баллона хватит на сутки непрерывной работы обеих горелок плиты. Или на месяц экономного ее использования. Вот так и считают граммы и литры, при подготовке к дальнему походу.

Мимо камбуза спускаемся в левый корпус. Тут у нас мастерская и еще одна жилая каюта. Второй гальюн, традиционно, посередине. Гальюн, кстати, далеко не обычный, квартирный унитаз, а сложнейшее инженерное сооружение с ручными насосами, помпами, и вентилями. Технология «сходить в туалет на яхте» весьма отличается от этой же технологии дома. Появляясь на яхте, стоит тщательно изучить сортирный вопрос едва ли не в первую очередь. И спускать в гальюн ничего нельзя, кроме того, что съели. Ничего. Даже бумажки. Любимое занятие гальюнов это засор, а его прочистка в марине может стоить пятьсот евро.

Кроме непосредственно отхожего места в помещении «совмещенного санузла» еще душевая и раковина. Три в одном. Но деваться некуда — экономия пространства.

* * *

При входе в предбанник мастерской чуть было не растерял свое напускное безразличие.

В нишу по внутреннему борту установлен немецкий вертикальный фрезерный станок Optimum BF2 °CNC — ЧПУ 4х плюс подключение к компьютеру. Знаю я примерно такой станочек! Тот, что я знаю, предназначен для фрезерования, сверления, расточки деталей из черных и цветных металлов в условиях серийного и мелкосерийного производства Чудо станок! Как шутил знакомый бригадир — «За пару минут сделает из слитка металла якорь, за минуту из полена Буратино и за несколько секунд из человека инвалида». Но станок действительно «зело полезный», особенно в автономном плаванье, где негде брать запчасти к лодке, но появляется шанс их сделать.

По бокам от стойки фрезера просматривались шкафчики с выдвижными ящиками под инструмент и приблуды к фрезеру, закрытые на общий замок с торчащим ключом.

Напротив фрезера, в нише между гальюном и мастерской — красовался универсальный заточной станок Optimum GH. Больше всего станок напоминал механизированное электрическое точило в полсотни кило веса, с двумя абразивными кругами.

Левый круг, прикрытый защитой, имел двухкоординатный суппорт — хоть просто нож точить, хоть ключи изготавливать. Правый круг, оснастили 4х координатным механизмом для точного перемещения во всех плоскостях затачиваемого сверла или фрезы по абразивному кругу. Над кругами нависали большие круглые линзы с лампами в оправке, выполняющие функцию защиты, подсветки и оптического увеличения рабочей зоны.

По бокам и над точилом выстроились стойки и полка с ящиками, аналогичные фрезерным, под инструмент, разные диски и сменные механизмы станка.

Не без трепета переступил высокий комингс входа в мастерскую. Огляделся. Протиснувшийся вперед финн распахнул в конце мастерской двери, перекрывающие нишу с оборудованием. Явно гордясь, Пекка рассказывал и показывал чудеса яхтостроения. В верхней части ниши стоял, прикрытый кожухом, дизель-генератор Vetus GLS на шесть киловатт, да еще с валом отбора мощности, на котором, через электромагнитную муфту сидит пожарная, она же отливная, улитка центробежного насоса с производительностью 1600 литров в минуту или 27 литров в секунду. Полторы канистры в секунду! Боюсь даже представить величину пробоины, на откачку которой насос рассчитан.

Надо учесть, что катамаран штатно оборудован шестью отливными электрическими помпами, включающимися автоматически при поступлении воды в отсек. Плюс еще две отливные ручные помпы. Плюс топливная и водяная электрические помпы, предназначенные закачивать в лодку топливо и воду на необорудованных стоянках из бочек и прочих емкостей. Эти помпы так же могут участвовать в откачке воды. Плюс аварийный способ сброса из танков жидкостей, что заметно увеличивает плавучесть лодки. Словом — финн перестраховался многократно.

Зато в случае подключения на палубе к магистрали сброса воды пожарного лафета со стволом — насос вполне мог осуществлять пожарные функции. Для сравнения — струей воды можно залить «по палубу» громадину класса Катаны за четыре минуты. И что любопытно, никакие штатные отливные помпы заливаемой жертве не помогут, просто не успеют, если в его хозяевах не было аналогичного «деда Пекка». Лафет и ствол внук обещал показать позже, в рундуке кокпита.

Кроме генератора, помпы и труб в верхней части ниши стоял еще инвертор, компенсирующий трансформатор, выпрямитель и главный распределительный щит с автоматизированным пультом управления. Задачи у автоматики очень непростые. Сюда стекаются электрические потоки от берегового снабжения, причем, разных напряжений, идет поток от дизель-генератора и от ходовых дизелей, имеющих свои генераторы. Вспомогательные потоки от аккумуляторов, четырех солнечных панелей и двухлопастного ветрогенератора. Все это надо принимать, преобразовывать в потребные двенадцать и двести двадцать вольт, отслеживать броски напряжения, особенно от панелей и ветряка, следить за зарядкой аккумуляторов словом, выход из строя автоматики станет значительной проблемой. Посему она вся продублирована и на управлении стоит «защита от дурака».

В нижней части ниши смонтирована система водоснабжения и отопления лодки. Массивный цилиндр накопительного бойлера косвенного нагрева Vetus WHC55 с двойными стенками на 55 литров, гидрофор этого же производителя, выполняющий роль водонапорной башни во всей системе водораздачи. Мультитопливный котел газ-солярка, подогревающий воду в бойлере. Теплоаккумулятор антифриза все того же «Vetus» с расширительным баком и насосами циркуляции. Чуть в стороне закреплен опреснитель со своим «расширительным бачком». И все это хозяйство переплетено трубопроводами в теплоизоляции с вкраплениями вентилей, в том числе на электроприводах. Вот такое и называют «сном разума». А между тем задача проста — собрать все тепло лодки, от дизелей, от выхлопа, от газовых горелок и электрического тена в бойлере. Из бойлера горячую воду раздавать потребителям, а горячий антифриз, что крутится между двойных стенок бойлера, гонять по системе отопления лодки. Заодно горячим антифризом можно легко прогреть ходовые дизеля зимой перед запуском.

Есть и еще масса нюансов, в которых, как известно, демоны и прячутся. Например — вода в бойлере под давлением от гидрофора, а при пяти атмосферах вода кипит уже не при ста, а при ста пятидесяти градусов. Выпусти такую воду напрямую в кран — можно и ожег заработать. Приходится ставить дополнительные, автоматические смесители, подмешивающие в горячую воду холодную, до появления на выходе приемлемой температуры. И все равно на яхте следует быть осторожным с горячей водой — возможны выбросы перегретой воды.

Пульт управления системой водо-теплоснабжения заметно сложнее электрического. И в целом создается впечатление, что настраивая и программируя оба эти пульт можно случайно взломать сайт Пентагона. Накинул еще пару месяцев на изучение оборудования. Пока оно работает в автоматическом режиме, но все равно потребует обслуживания, и я даже не представляю, в какой марине мне окажут такую услугу и за какие деньги. Придется все самому изучать.

Остальное помещение мастерской забито полезностями очень плотно. Сложность в том, что помещения в корпусах катамарана сужаются книзу. В каютах на уровне кроватей ширина полтора метра, к потолку заметно шире, а вот у пайола помещение узковато. Но финн использовал геометрию с максимальной отдачей.

У прохода в мастерскую, вдоль внешнего борта, врезана стойка похожая на 19 дюймовую, коммуникационную. Напротив, вдоль внутреннего борта, массивный верстак высотой сантиметров восемьдесят с толстой, стальной, полкой над верстаком на высоте около метра. На полке красовался настольный токарный станочек семейства Optimum D180 Vario. Благо, токарное чудо обошлось без ЧПУ, но обзавелось монитором цифровой индикации Optimum DPA 2000. В перегородке мастерской сделано аккуратное отверстие в предбанник, скорее всего для длинных заготовок, проходящих внутри шпинделя.

Столешница верстака несла на себе массивные трехосевые тиски все той же Optimum и перфорацию по периметру, уж не знаю зачем. Еще ниже верстак переходил в железную тумбу с выдвижными ящиками. Ящики традиционно закрывались одним ключом, дабы тяжелый инструмент и заготовки не вываливались во время качки. Вообще, верстак создавал ощущение вечности. Нынешний его вес, с набитыми железом потрохами, даже финн бы затруднился назвать.

Выше верстака, над станком, оставалось еще почти полметра пространства, в которое всунули полку, обильно набитую документацией, дисками и канцелярией.

Между верстаком и нишей, на высоте метра, прикручен откидной столик, позволяющий своей трансформой открывать дверь ниши. Столик задумывался, по словам Пекка, для работы с механикой. Над столиком, на стене, подробная схема водо и тепло снабжения лодки. На финском. Под столом пустая стойка с колесиками для хранения лодочного мотора, ныне стоящего на тузике.

Возвращаясь к внешнему борту с девятнадцатидюймовой стойкой можно сделать вывод, что по этому борту собрали ремонтную радиомастерскую. Выше уровня откидного столика на полках красовались вкусняшки радиста: радовал крупным экраном осцилограф MTX, цифровой мультиметр APPA с подключением к компу, пром. микроскоп Никон с коробочкой доп. оптики, чемодан паяльников и бочка ништяков.

Не совсем бочка — скорее кофр с мулькой Goot GP, но будто старого знакомого увидел. Работал таким же газовым паяльником GP неоднократно — удобный, ухватистый, универсальный! А тут еще в комплекте насадки и приблуды. Единственный недостаток, газ заправляют в ручку, как в зажигалку, и хватает его только на пару часов работы.

А вот паяльной станции не нашел, что странно при таком «изобилии» электроники.

В целом разбирать и разбираться в этой горе инструмента и аппаратуры не один день. Благо соединяющие аппаратуру провода в стойке уложены и закреплены аккуратно, подписаны и заведены по местам. И, уже привычно, бросались в глаза, одиноко висящие разъемы. Часть аппаратуры отсутствует и тут.

Ниже уровня стола в стойке выделялись выдвижная полка и крупный выдвижной ящик под ней. Выдвинутая полка обнаружила еще один станочек, с фирменной надписью на станине GEM CX5. Судя по минимуму ручного управления — опять станок с ЧПУ. Где только к ним управляющие компьютеры?

Совершенно незнакомая конструкция, похожая на графопостроитель. Путем дедуктивных умствований и расспроса финна выяснил, что это гравировальный станок. А в ящике под гравером полно хитрых тисочков и зажимов для разных условий гравирования.

Поковырявшись в оснастке и учтя нахождение станка в радиомастерской — назначил его ответственным за печатные платы. И дорожки прорезать может и отверстия сразу просверлить. Хотя изучить по нему документацию надо будет в первую очередь.

Никогда не занимался гравировкой, и руки сразу зачесались. Гравировать ведь можно не только платы. Нам бы надписи на рынде не помешали, кстати, как и сама рында. Но это позже.

Ниже оснастки гравера ящики оказались плотно забиты коробками и коробочками радиодеталей, бухточками и катушками проводов, пластиковыми рельсами микросхем и даже плата PICовского программатора микроконтроллеров попалась на глаза.

При необходимости старый финн явно мог бы спаять заново всю радиоаппаратуру лодки. Не приходится сомневаться, что у него имелись и схемы и навыки. Многостаночный был дедушка. Жаль, у нас с талантами скромнее.

На высоте метра к стойке, как и к верстаку, прикручен откидной столик. Столы заточены для работы стоя, что удобно для мелких, срочных работ. А для длительных трудовых порывов между столами стоит высокое, крутящееся полукресло, похожее на барное, с кольцевым упором для ног на стойке. Работать на нем, подогнув ноги, может и не так удобно, но это дело привычки. Зато с кресла вся мастерская на расстоянии вытянутой руки.

На радио-столе сиротливо лежали провода, судя по разъемам, подключаемые к компьютеру. Но сам компьютер отсутствовал.

Над столом, во всю стену, висела красивая и подробнейшая электрическая схема лодки. Опять же, на финском.

Под столом громоздились друг на друге два тяжелых инструментальных кофра с символикой Dewalt. Верхний кофр мог похвастать обычным набором электроинструмента, фирменной, желто-черной раскраски. Кофр, после всех увиденных в мастерской чудес, радовал, но буднично.

Нижний кофр оказался набором аккумуляторного инструмента Dewalt и вызвал-таки экстаз. Та самая концепция «инструмент на одной платформе». Болгарка, шуруповерт, перфоратор, лобзик, циркулярка, рубанок, фонарик используют одинаковые аккумуляторы. Семь аккумуляторов и зарядник к ним на два посадочных места. Причем вместо аккумулятора можно присоединять к инструменту переходник, идущий в комплекте, для подключения к внешнему грузовому аккумулятору. «Грузовому», в смысле двадцать четыре вольта вместо двенадцати. Но можно аккумуляторы от легковой машины подключать последовательной парой, и будет инструменту обильное питание. Как иногда говорила Женя «Я валяюсь!».

На потолке мастерской, на крюках законтренных резинками, висел размашистый, двухлопастной ветрогенератор с аккуратно сбухтованными проводами.

Финн явно имел небольшой рост, так как с ростом за сто восемьдесят об этот генератор случалось стукаться головой. Заодно удар в голову будет избавлять от эйфории.

Придя в себя только что описанным способом, поймал мысль — чего-то важного недостает. Огляделся еще раз по сторонам. При такой оснащенности должна быть сварка! А ее нет. Прокрутил мысленно еще раз свое путешествие по пещере Алладина, вышел в предбанник перед мастерской и открыл дверцу под точилом.

Угадал. В нише за дверцей прятался газовый пост ROTHENBERGER RE17, судя по надписи на красной тележке. Баллоны синий и желтый, литров пять объемом.

Шланги горелки аккуратно замотаны вокруг рогов тележки и между рогов стоит на упорах железный чемоданчик со сварочными аксессуарами.

Сварочный пост выглядит единым комплектом, компактный и чистенький. Правда ожидал тут увидеть нечто больших размеров и с пропановыми баллонами, которые используются для газоснабжения лодки, но и маленький пост гораздо лучше, чем никакой.

Как утешительный приз моим думам, рядом с постом, на кронштейне притулилась бухта газового шланга с редуктором на тот самый баллон газоснабжения лодки и пропано-воздушной горелкой. Аналогичными горелками рабочие любят гудрон на крышах плавить. Судя по внешнему виду, и этот комплект ни разу не использовался.

С заинтересованным видом переместился напротив и распахнул дверцы под фрезером. И тут угадал! За что был вознагражден сварочным полуавтоматом ELKRAFT и большим кофром сменного оборудования. К стенке ниши под фрезером прислонились две бухты проволоки, одна запакованная, вторая початая. Рядом стояла коробка с тонкими ручными электродами.

Самое время вернутся в мастерскую и еще раз стукнутся об анти эйфоричный ветряк, дабы унять непроизвольно расползающуюся улыбку и сохранить скучающий вид.

Так, с удерживаемой из последних сил маской невозмутимости мы с финном поднялись в кокпит. Предстояло не менее долгое обследование внешнего оборудования, газовых, парусных, якорных рундуков, бегучего и стоячего такелажа, рангоута, спасательных средств, самой лодки и еще тысячи мелочей вплоть до карманов для фалов. Проверка обоих ходовых дизелей, танков с топливом водой и отходами жизнедеятельности. Проверка лебедок, электро закруток и далее и далее и далее. Все это записывали на бумагу для последующей систематизации.

Загрузка...