За плетнем тихо шумела роща. Поднялся легкий ветерок, которому я с удовольствием подставил лицо. Спать не хотелось, и я отправился бродить по лагерю, прислушиваясь к разговорам у костров. Из обрывков бесед стало понятно, что Семь Ветров — это ежегодный праздник ремесла и торговли, которому покровительствуют боги-близнецы Тиндей и Колеор. Я припомнил статую «официанта» и сообразил, что на самом деле это гончар, держащий в руках только что вылепленный кувшин. Интересно, где его братец?
Я забрел довольно далеко от дома, когда услышал окрик:
— Не желает ли молодой господин посмотреть на мои товары?
Обернувшись, я увидел припозднившегося торговца. Похоже, купился на мой новый камзол. Но поначалу мое внимание привлек даже не он, а необычный источник света: на одной из стоек крепкой кибитки висела клетка с птицей, похожей на попугая. Пичуга вертела головой, оглядывая проходящих мимо людей, словно именно она выискивала покупателей. А перья ее излучали сияние. Настолько яркое, что я без труда рассмотрел и самого продавца, носившего имя Брадис.
Вид у мужика тоже был не самый обычный — светлая кожа, копна рыжих волос, такая же рыжая взлохмаченная борода, глаза навыкате. Явно не олнейг и не элгион, методом исключения можно сделать вывод, что это представитель третьей расы. Мениолец.
— Я заметил, что вы с большим вниманием наблюдали за моим питомцем, — взбодрился торговец, увидев, что я сделал шаг в его сторону. — Могу предложить перо из хвоста. Не его, конечно, а такого же скального вертоголова. Это перо можно использовать вместо факела. Гораздо выгоднее — и светит ярче, и не потухнет. Или, как вариант, для красоты воткнуть в шляпу, ваши дамы будут в восторге.
— И почем отдашь?
— Всего два золотых.
Сколько?! За обычную цацку, которая ничего, кроме понтов, не дает — двадцать тысяч медяков?! Походу, торгаш считает, что нашел богатенького простака.
Подозреваю, на моем лице отразилась вся буря негодования: Брадис состроил обиженную физиономию и почесал бок, словно там засвербило от моего недовольства.
— Благородный господин напрасно удивляется. Подобных диковинок не сыскать во всем Велентвее. Поверьте, и так совсем немного прошу.
Я усмехнулся — ага, конечно. Но вдруг увидел на поясе мениольца кожаный кошель с белой вышивкой и кинжал, инкрустированный красным продолговатым камнем. Хорош! Скорее всего, он не столь крут, как Стилет обреченности, но не воровать же мне у Маури. А у торгаша вполне можно.
— А за кинжал сколько просишь?
— За этот? — уточнил Брадис, будто был обвешан подобным оружием с головы до ног.
— Ну да.
— Не продается. Он мне от деда достался. В нем инкрустировано окаменевшее яйцо пурпурного стрелокрыла, которое дает Туман войны. Я ведь не воин, моя сила в умении торговать, а ситуации случаются разные. Мне уже не раз приходилось прятаться в Тумане при стычках с грабителями и таким образом избегать смерти.
После таких слов кинжал показался еще более заманчивым. Вот блин, никогда за собой такого не замечал. Может, игровая профессия накладывает отпечаток на характер? Такими темпами я скоро превращусь в клептомана.
— Подожди, не понял. Ты хочешь сказать, что яйцо дает такой эффект?
Торговец снова скривил физиономию.
— Извините, уважаемый господин, не в обиду будет сказано, но вы как будто только сегодня на свет родились. Окаменевшие яйца стрелокрылов — главное богатство в землях мениольцев. Такое же, как жемчуг у элгионов и орехи у олнейгов. Если даже самый простой из этих ресурсов — у вас это серая жемчужина, а у нас яйцо с белой скорлупой в крапинку — инкрустировать в оружие, броню, да в любую вещь, то кроме увеличения параметров с небольшой вероятностью появляется магический эффект. Случайный. У жемчужин чаще проявляется водная магия, у орехов лесная, а у наших яиц — воздушная. С этим кинжалом, прямо скажем, деду улыбнулась удача.
Почувствовав в торговце кладезь информации об игре, я решил не церемониться и расспросить его поподробнее, благо он был весьма словоохотлив.
— А если инкрустировать сразу три разных реса?
— Все так и стараются делать, но это непросто, ох как непросто. Вещица получается очень дорогой, а если еще и с бонусом повезет, то просто бесценной.
— Понял. А какие из этих ресурсов самые-самые?
— Ну… — торговец задумался. — У мениольцев ходят легенды об Изумрудном яйце, но правда это или нет, не знаю, врать не буду. А вот у вашего короля точно есть Черная жемчужина. Мощнейшая, говорят, штука, — рыжебородый вдруг хитро улыбнулся, подался ко мне и заговорщицким тоном прошептал: — Знаете, добрый господин, раз вы так интересуетесь этой темой, могу вам кое-что предложить. Конечно, не Изумрудное яйцо, но бирюзовое. Всего тридцать золотых. Показать?
Походу, мужик принимает меня за местного олигарха.
— Ну давай, посмотрим.
Мениолец наклонился и, шаря в одном из ящиков, продолжил говорить:
— Не думайте, что я хочу вас обмануть. Бирюзовые яйца собирают в гнездах на самых вершинах скалистых уступов. Очень непростая работа. В наших землях они, конечно, стоят меньше, но здесь вы их дешевле пятидесяти не найдете, так что не прогадаете.
Рубашка Брадиса задралась. Толстый кошель с вышитой на нем белой птицей и кинжал как будто просились ко мне в мешок. Я придвинулся к торговцу, словно хотел лучше расслышать, а рука сама потянулась к его поясу.
Кража удалась
Есть! Теперь кинжал...
Кража не удалась
— Ах ты мошенник! Еще благородным вырядился! — завопил торговец и, схватив меня за запястье, вывернул его. — Стража! Стража! Держи вора!
Успев сунуть кошель за пазуху, я дернулся, но вырваться из цепкой хватки Брадиса было непросто. И тут, как назло, появился стражник. Огромный, шире меня в плечах раза в два, в металлической броне. Из-под шлема торчал мясистый нос, топорщились пышные усы, над головой блестела надпись:
Селтербейер, стражник
— Что за шум? — пробасил он.
— Вора поймал, господин капитан! Вы только посмотрите, что творится, справедливейший страж закона! Этот негодяй хотел у меня, честного купца, кинжал стянуть! — затарахтел мениолец.
— Так... Разберемся, — страж внимательно посмотрел на меня, затем перевел взгляд на Брадиса и поморщился. Да, не любят здесь представителей других рас. — Хм... Разрешение на торговлю имеется?
— А как же, — тот вытащил из ящика помятый свиток и развернул его. — Вот, соглашение с гильдией торговцев Велентвея, все по закону. По нему ваш король обязуется защищать нас.
— Понятно, — Селтербейер повернулся ко мне. — А ты что скажешь?
— Скажу, что нефига мне какое-то дурацкое яйцо впаривать, — раздраженно бросил я и отвернулся.
— Та-ак... Какое еще яйцо?
— Обыкновенное, бирюзовое. Между прочим, тридцать золотых просил, при том, что у меня ни медяка нет.
Стражник сдвинул брови и грозно посмотрел на мениольца.
— Это правда?
И без того бледное лицо торговца стало совсем белым, глаза виновато забегали.
— Ну... Дело в том... Я просто...
— Интересная у вас компания. Один обворовать норовит, другой обмануть... Тебе неизвестно, чужеземец, что боги запрещают продавать или дарить основной ресурс другой расе? Что он быстро превратиться в пыль?
— Известно, честнейший господин. Дух болотной скверны попутал. Клянусь, больше ни-ни...
— Ну, смотри. Еще раз попадешься, конфискую весь товар и затребую в гильдии, чтобы тебе до гробовой доски дали черную метку.
— Простите, ваше добрейшество.
— Еще что-то пропало?
— Никак нет, мудрейший господин. Я же недавно прикупил медальон. — Брадис дрожащей рукой показал болтающуюся на шее побрякушку. — Очень сильный, он сообщает о любой попытке воровства. Без такого в моей профессии никак нельзя. Вот вам за беспокойство жир снежной свистяги — доспехи после него будут блестеть как новенькие. А этого воришку обязательно накажите, чтоб неповадно было.
Надули тебя с амулетом, рыжий, иначе как бы я подрезал твой кошель?
— Разберемся! — протрубил стражник и толкнул меня в спину. — Пшел!
Бежать от него я не видел смысла. Место мне незнакомо, а у этого блюстителя порядка атлетика наверняка прокачана получше моей. Да и куда бежать, если город закрыт?
Поэтому, когда мы достаточно отошли от торговца, у меня вырвалось привычное:
— Может, договоримся, командир?
— Это как же? — усмехнулся он. — У тебя ведь ни медяка. Нет, парень, придется тебе как минимум месяц изучать внутреннюю кладку башни Стонов в Мергусе. Или ты хочешь откупиться тем толстым кошелем, что стащил у бледнокожего?
Я округлил глаза.
— Каким еще кошелем?
— Тем, что у тебя из-за пазухи выглядывает. Давай уже, доставай. Или тебе помочь?
Глазастый, гад!
На экскурсию, предложенную стражником, да еще столь продолжительную, мне совсем не хотелось. Поэтому, прикинув возможные варианты, я нехотя достал свою добычу, протянул капитану и прошептал:
— Загрызись, опричник.
— Что ты сказал? — напрягся Селтербейер.
— Какая разница? Ты попросил, я отдал, вопрос исчерпан.
— А ты, как я погляжу, дерзкий. — Страж нахмурился, но как только кошель с белой птицей перекочевал к нему руки, его лицо сразу подобрело, и он заговорил по-дружески, будто мы давно знакомы: — Не переживай, парень, каждый зарабатывает как может. Ты воруешь, я ловлю. Считай, что ты оплатил ночь воровства без наказания плюс мой эскорт в придачу. Раз ты теперь мой подопечный, надо бы тебя проводить. Ты в каком шатре остановился?
— Не в шатре, а в доме жрицы Маури, я служитель культа Лейверос.
— Культ богов-близнецов? То-то я смотрю, вырядился как Колеор. Еще мешок на плечо и весы в руку, — стражник изобразил в воздухе весы Фемиды, — и будешь один в один как на фреске в храме праотца. Давно ты им служишь?
Какие же зануды эти служители порядка!
— Мне хватает — почти сутки.
— Да уж, опыта — телега, — хмыкнул капитан. — А до этого чем занимался?
— Ловил жемчуг на ферме Эферуса, — ответил я с раздражением. — Если хочешь узнать что-то конкретное, спроси сразу, зачем ходить вокруг да около?
Он оставил без внимания мое раздражение, лишь поднял палец и заговорил таким тоном, будто совершил великое открытие:
— А, теперь понятно. Получается, ты свеженький. Только явившийся из небесного тумана. И еще не знаком с нашим миром. А я-то решил, что ты специально разводишь этого мениольца, делая вид, что не знаешь о свойстве ресурсов.
— А они на самом деле исчезают после продажи? — воспользовавшись моментом, поинтересовался я.
— Не только при продаже. Боги распознают любую хитрость. Даже если ты якобы случайно потеряешь жемчужину, а какой-нибудь мениолец или олнейг «случайно» ее найдет, она вскоре превратится в пыль. Ресурсы другой расы можно только отнять силой, завоевать, или, например, украсть. Поэтому разбой и войны у нас никогда не заканчиваются. А не будешь воевать, враг станет сильнее тебя, вырвется вперед. И все, считай, не будет жизни ни тебе, ни твоим детям — никому, кто тебе дорог.
— Фермы можно захватить. Держи оборону и добывай ресы, в чем проблема?
— Защитить их практически нереально. На своей земле каждая раса имеет приличные бонусы, а на чужой — немаленький штраф. Так что только набеги, при обороне на чужой земле потери зашкаливают. Захватывать имеет смысл крепости и замки на нейтральных территориях, которые лежат между землями рас. Этим кланы таких как ты, Явившихся, и промышляют. А монархи приплачивают им за защиту рубежей.
То, что неписи не создают кланов, понятно. Но вот интересно, как они сами это объясняют? Ведь с их точки зрения они люди, такие же, как игроки.
— Ты хочешь сказать, что захватом замков занимаются только Явившиеся? А сами почему не захватываете?
— Потому что местные не бессмертны, как вы. К тому же, у нас и здесь дел хватает.
— Угу, например, собирать людей в резервацию у города и держать, как пленников, — съязвил я, — вместо того, чтобы просто открыть ворота.
— На это есть причина: нужно поймать убийцу.
— Не понял.
— Неуловимого убийцу из Монт Руала. Нам поступили сведения, что он стремится на праздник Семи Ветров. Спозаранку в лагере появятся специальные агенты короля, они будут проверять всех подозрительных. Большего рассказать не могу — государственная тайна. — Он остановился. — Все, парень, на этом наши пути расходятся. Мне прямо — в казарму, а тебе направо. Тут совсем близко, надеюсь, ни в какую историю не успеешь вляпаться.
За шатром на фоне темного неба действительно вырисовывался контур крыши дома Маури, слегка подсвеченный отблесками факелов.
— Не встряну. Даже если захочу почистить чьи-то карманы и погорю, то бояться мне нечего. Все уже оплачено, не так ли?
От такой наглости стражник дернул усами.
— Кхе... Нравишься ты мне, парень, — он широко улыбнулся и хлопнул тяжелой рукой по моему плечу. — Поэтому дам тебе еще совет. Напоследок. Не связывайся с этой жрицей. Если память мне не изменяет, она из олнейгов. Верно? А от них хорошего не жди, обязательно обведут вокруг пальца.
Интересно, очень интересно. Похоже, расы друг друга недолюбливают, и это еще мягко сказано.
— Спасибо, у меня своя голова на плечах.
— Ну, как знаешь. Бывай, парень.
Едва я повернул за угол, мое внимание привлекла толпа. Человек двадцать окружило стоявшего у плетня мужчину средних лет в балахоне до пят. Он был высок, худ, блестящие в свете факелов черные волосы волной ложились на плечи. На узком лице тревожно сверкали большие темные глаза, над верхней губой красовалась тонкая ниточка усов. Над головой светилось:
Кельмер, служитель
Удивительно, но он не походил ни на элгионов, ни на олнейгов, ни на мениольцев. Походу, передо мной один из тех самых Длинноликих, о которых рассказывали караванщики.
Я подошел и присоединился к толпе.
— Люди! Слушайте меня, люди! Великое зло явилось в наш мир! — Кельмер говорил пафосно и торжественно, будто читал проповедь. — Земля начинает трястись, трескаться и проваливаться под ногами. Из этих провалов выходят они, твари с красными глазами и серой кожей. Богами проклятые тинароллы. Новая раса. Сильная, кровожадная и беспощадная…
— А сам-то ты кто будешь, мил человек?— фыркнула рядом со мной тетка в полотняном чепце. — Я таких, как ты, раньше не видывала.
— И верно, говори, кто ты есть! — поддержал ее бородатый толстяк с другой стороны толпы.
— Мы мириды, — гордо ответил проповедник. — Посланы, чтобы предупредить о грядущей беде и помочь.
— Еще одна раса? — опешил толстяк. — Погоди-погоди. Что ж получается, теперь их пять?
По толпе пробежал удивленный шепоток.
— Именно так.
Послышались возгласы недоверия, кто-то даже рассмеялся.
— Ага, теперь что, каждый уродец может объявлять себя представителем новой расы? — съехидничал кучерявый парнишка в зеленом кафтане. — А после своих страшилок попросишь мешок золота, иначе ведь мир не спасти, угадал?
— Зря ты так, парень, — одернул его стоявший рядом мужик. — Мой свояк этих тварей самолично встречал. Забрел в лес, когда охотился. Ночь уже. Вдруг видит — у костра сидят шестеро. Вроде люди, а вроде и нет. Кожа, как пепел у вулкана, глаза угольями сверкают. Не говорят, рычат, как звери дикие, да кости элгионовские грызут. Он оттуда до самого утра без остановки бежал, лишь бы подальше. В деревню почти бездыханным добрался. Трясется весь, говорить не может…
— А ты верь больше, — гоготнул кучерявый. — Он, небось, для бабы своей сказки придумал, а сам к молодухе бегал.
— Про кости не слышал, — продолжил мирид. — Но точно знаю, что сейчас тинароллы появляются в местах добычи ресурсов. Красноглазые и так очень сильны, а представьте, что в их оружии и амуниции будет несколько апгрейдов. Они станут просто непобедимыми. И придут в ваш дом. Чтобы такого не произошло, мы должны объединиться, забыть прежние раздоры и выступить против них единой силой.
— Ага, остановить жизнь, чтобы бороться с неведомыми серокожими?
— Этот чужеземец специально разносит слухи. У него свои, неведомые нам цели.
— Тебя послали нас запугать? Зачем?
Послушав еще минут десять — мирид по-прежнему убеждал всех в опасности Красноглазых, а местные смотрели на него с явным недоверием — я развернулся и пошел к дому Маури. На ходу размышляя об услышанном.
Было три расы, стало пять. Разработчики ввели две новые, причем как раз в то время, когда в игре появился я. Что это, привет от Арсения? Или просто совпадение? Может дядюшка решить, что мне далеко до перевоспитания, запереть здесь на пару месяцев и с этой целью добавить злобных Красноглазых?
Походу, у меня мания величия.
Неожиданно я поймал себя на мысли, что совсем не рвусь возвращаться в реал. Клубы, тусовки, телки, машины стали вдруг куда менее интересными, чем раньше. И дело было не в Маури. Мне начинал нравиться этот мир.
Слегка удивленный собственными выводами, я подошел к дому. Но едва шагнул в темные сени, как услышал звуки возни, потом испуганно вскрикнула женщина. Я рванул на себя дверь и в свете свечей, падавшем из открытой двери будуара, увидел Маури, бьющуюся в объятиях здоровенного мужика. Стоя в углу рядом со статуей, жрица пыталась оттолкнуть его от себя, а он одной рукой обнимал ее, а второй пытался душить. Она захрипела и начала оседать.
Нельзя было медлить ни секунды. Я молнией метнулся в будуар, схватил на столике магический кинжал и подскочил к насильнику. Размахнулся посильнее и воткнул клинок ему в бок. Маленьким гейзером брызнула кровь, попав на меня и на стоявшую рядом статую. Мужик охнул и повалился на пол.
Тяжело дыша, я скользнул по нему взглядом. Высокий лоб, зачесанные назад волосы, бородка клинышком, бронзовая кожа. Черный кафтан, черный плащ.
— О-о, — выдохнула жрица, — он умер.
На трясущихся ногах я подскочил к ней и помог встать. Она смотрела на меня обезумевшим взглядом, миндалевидные глаза чудно блестели в полутьме комнаты, губы дрожали. Я осторожно обнял ее и, отведя в будуар, посадил в кресло. И только тут заметил, что до сих пор сжимаю в кулаке кинжал. Усмехнулся и кинул его на столик.
Маури вцепилась в мою руку и прошептала:
— С...спасибо. Скорее закрой дверь, а то... он... он там...
Я выполнил просьбу и вернулся к ней. Нервы были натянуты, как струны. Не то чтобы я очень переживал из-за смерти непися — в конце концов, не человек же — но даже здесь, в игре, ситуация была нестандартной.
Жрица сидела, такая беспомощная и покорная, что я не смог противиться искушению. Наклонился и коснулся губами ее шеи. После нервной встряски желание затопило бешеной, горячей волной. Маури не сопротивлялась, и я, осмелев, стал целовать ее плечи.
Не обращая внимания на мой напор, она вдруг тихо пробормотала:
— Что ты наделал...
Меня словно окатили ледяной водой.
— Я убил негодяя, покушавшегося на тебя!
— Так нехорошо... Я пыталась... пыталась обратить его в камень... Но заклинание требует времени... Он не дал мне закончить...
— Маури, детка, да плюнь на него. Иди ко мне...
— Это был агент короля!
Оп-па... Тот самый, который должен искать потенциального убийцу? Походу, я нехило влип. Тут реально не до секса. Мысли сразу же заметались в поисках выхода.
— Надо убрать труп. Поможешь? В любой момент может зайти Райна. Ей можно доверять?
Жрица посмотрела на меня с непониманием.
— Ты про тело? Оно само исчезнет.
Что-то я туплю от волнения. Ведь это же непись, они и в самом деле после смерти быстро испаряются.
Шагнув к двери, я осторожно приоткрыл ее и выглянул в общую комнату. Забрызганная кровью статуя, темное пятно на полу... Трупа нет. Фу-ух.
— Тогда не о чем беспокоиться, — повернулся я к Маури. — Мы его не видели, и знать не знаем, что с ним случилось. Поняла? Сейчас уберу все следы, а ты пока отдохни.
— Хорошо, — покорно кивнула она.
Вот теперь все как надо, я — нормальный мужик, она — послушная баба. Пожалуй, поживу с ней, пока она мне не надоест.
Смыв капли крови со стен и пола, я вернулся к Маури. Она уже пришла в себя и, окинув меня взглядом, сказала:
— Твою одежду тоже нужно почистить.
Опустив глаза, я понял, что она права. Рубаха и штаны были в пятнах влажной, липкой крови.
Жрица встала и, слегка пошатываясь, вышла через общую комнату в сени. А через минуту вернулась, неся в руках пузатый флакон.
— Возьми, — она протянула их мне. — Капни этим на пятна.
Как говорится, нет тела — нет дела. Бояться нечего. С этой мыслью я стал демонстративно стягивать рубаху. Она моментально поняла намек, и в ее голосе появилось раздражение.
— Перестань! Право же, сейчас не до глупостей.
Уязвленный, я молча направился в свою комнату. Пожалуй, с ее покорностью я поторопился. Ладно, еще поглядим.
Я скинул с себя шмотки, внимательно их осмотрел и побрызгал на кровавые разводы. Жидкость забурлила, зашипела, и буквально через несколько мгновений от последствий моего преступления не осталось и следа. Хорошая штука, жаль, у меня такой не было перед сварой с ментом у Мидкора.
Напялив одежду, я снова вернулся к Маури. Она вдруг взяла меня за руку и заглянула в глаза — видимо, почувствовала мою досаду.
— Иди спать, милый Гермес. А когда закончишь задание, мы поговорим.
Тон, которым она это сказала, обещал блаженство. Я мгновенно забыл обиду и кивнул — боюсь, не менее послушно, чем недавно она. Да наплевать, главное — королева скоро будет моей!
Устроившись в кровати, я долго ворочался, представлял, желал. И даже не понял, что меня сморил сон, ставший продолжением моих мечтаний.
Проснулся я еще затемно от звука голосов и в первый момент решил, что Маури разговаривает с Райной. Но нет, слышался хоть и очень тихий, но явно мужской баритон. Неужели жрица опять в опасности?!
Я вскочил, дернулся к двери, но тут же тормознул. Так, стоп. Кинжал остался в будуаре, у меня никакого оружия, и враг даже десятого уровня прихлопнет меня как муху. Надо срочно что-то придумать, только что? Ну конечно, инвиз!
Скрытность +1. Текущее значение: 13
Активировав невидимость, я осторожно открыл дверь. В общей комнате было почти темно, лишь свет факела у плетня падал из окна на статую в углу. Голоса стали громче, доносились они явно из будуара. Я подкрался к нему и замер.
— ... так и не понял, как ты это сделала, — заявил баритон.
— Всего лишь Высший эликсир природного магнетизма, — ответила Маури. — Мальчик так впечатлился, что боялся при мне дышать. Поэтому и бросился на помощь, когда решил, что мне угрожает опасность.
Мужчина тихо рассмеялся.
— То-то смотрю, что даже у меня в твоем присутствии кровь сегодня закипает. И вообще так тебе гораздо лучше.
— Ни капли не смешно. С тех пор, как он меня якобы спас, так и тянет свои поганые руки. Даже опасалась, что попытается взять силой.
Что-то нехорошее, холодное зашевелилось в моей груди. Сглотнув ком в горле, я заставил себя слушать дальше.
— Ну и выгнала бы его.
— А где другого взять? Он единственный парень первого уровня, которого нашла Райна. Были еще второго, но у них сопротивление выше, и время действия зелья в два раза короче, сам знаешь.
— Ага. Ты проверила, капли попали на статую?
— Все в порядке, не волнуйся. Мальчишка добровольно принес жертву и окропил бога ее кровью.
— Прекрасно. Осталось лишь доставить его во дворец. Надеюсь, у тебя есть план?
— Я продумала все до мелочей. Утром сделаю так, что он сам предложит обратить себя в камень, а когда придет агент, попрошу отправить мои подарки в королевскую сокровищницу.
В моей голове замешивалась густая каша. Какой, нафиг, агент, я ведь его убил. Или их несколько? О чем они вообще говорят? Дворец, сокровищница...
— И он сам оттуда выберется? — в голосе мужика прозвучало явное недоверие.
— Очнись, Фергус, — послышался звук легкого шлепка. — До того, как обратить мальчишку в камень, я дам ему выпить зелье вселения. И смогу им управлять, он станет моим аватаром. Как обычно. А уж открыть замок сокровищницы для меня не проблема.
— Так моя помощь больше не нужна? Уверена, что справишься? Нам нельзя ошибиться.
— Волноваться не о чем. Ступай, тебе надо к полудню успеть в Реймин.
Послышались приближающиеся шаги, дверь будуара открылась. Я вжался в стену, краем глаза заметив, что до конца инвиза осталось две минуты.
Фергус появился в проеме и, обернувшись, сказал:
— До встречи, королева хитрости!
И стремительно вышел через сени на улицу, едва не задев меня развевающимся плащом. А я на подгибающихся ногах отправился к себе. Сел на кровать, пытаясь отдышаться. Ибо пока мужик стоял в освещенном проеме, я его узнал. Высокий лоб, зачесанные назад волосы, бородка клинышком. Убитый мною агент.