Халхин-Гол, до и после. Часть первая

Глава 17. Дела футбольные, но не только.

Вот и отгремели гимны Германии и Узбекистана, отшумели трибуны олимпийского стадиона в Берлине, разошлись возбужденные болельщики, радостно обсуждающие победу своей берлинской футбольной команды. Как одно длинное мгновение промелькнуло время футбольного марафона сборной Узбекистана в Германии (или в третьем Райхе, как сейчас принято здесь говорить). Усталые, но в конечном итоге довольные футболисты сборной Узбекистана, после короткой остановки в раздевалке собирали свои сумки и готовились к посадке в автобусы для поездки в гостиницу. Доволен нынешним состоянием дел и тренер Самвел Бабаян.Тепло поблагодарил футболистов и тренера руководитель делегации – начальник отдела спортивных игр спорткомитета УзССР товарищ Заритовский. Было чем гордиться: из пяти игр проведенных с сильнейшими клубами Германии наши футболисты выиграли две, две свели вничью и только последнюю в Берлине, в присутствии самого фюрера немцы смогли выиграть с не обидным для нас результатом 4 - 3.

Уже собираясь сесть в предоставленный в пользование олимпийским комитетом Третьего Райха «майбах» (типа знай наших – туземец из Туркестана) и ехать в гостиницу, Валерий Алексеевич Заритовский был вежливо остановлен высокопоставленным чиновником из немецкого спорткомитета. Через переводчика делегации, регулярно извиняясь, тот просил господина «Заритовски» задержаться. На вопрос в чем собственно дело, лощеный господин ответил, что с господином «Заритовски» хочет прямо сейчас встретиться сам фюрер германской нации. Гитлер хочет поговорить с руководителем делегации из советского Узбекистана один на один. По всему было видно, что отказы не принимаются. Товарищ Заритовский вынужден был с благодарностью принять приглашение фюрера. Еще раз извинившись чиновник спросил, не еврей ли господин «Заритовски», и получив ответ, что Валерий Алексеевич коренной «русак» и предки его из Сибири, лощеный господин, явно удовлетворенный ответом, сказал что шофер «майбаха» знает куда везти и что там его встретят, удалился по своим важным делам.

Пятнадцать минут поездки до одной из резиденций Гитлера прошли быстро. Валерий Алексеевич успел только мысленно удивиться, как точно в беседе с ним перед поездкой в Германию это всё описал товарищ Сталин. Теперь оставалось только четко следовать инструкциям советского вождя в дальнейшем разговоре с фюрером. «Пинг-понговую» дипломатию изобрели, конечно, китайцы, но в этой реальности первыми будем мы.

Фюрер принял Валерия Алексеевича в малой приемной. После традиционных фотографирований в интерьере, видимо для коллекции Гитлера, фотографы и охранники удалились и остались только фюрер с переводчиком и Заритовский. Причем переводчик, отлично говоривший, как по русски так и по немецки стоял за спиной руководителя узбекской делегации. Наверное, страховал на всякий случай. После обмена приветствиями, Гитлер восхитился общим результатом поездки сборной Узбекистана по футболу, выразил удивление по поводу отличной формы на узбекских спортсменах и великолепного качества спортинвентаря. Затем он спросил, как удалось достигнуть за короткий срок столь выдающихся результатов. Валерий Алексеевич ответил, что он также восхищен достижениями Германии под руководством Гитлера, а успехи Узбекистана обусловлены особой программой создания Зоны опережающего развития на территории Средней Азии, принятой руководством СССР лет пять тому назад. Кроме того у Узбекистана 9 месяцев в году лето и старые футбольные традиции - первая футбольная команда появилась в 1912 году.

Обмениваясь околоспортивными вопросами и ответами, чувствовалось, что Гитлер хотел поговорить о чем-то еще, но задать вопрос прямо в лоб не хотел.Поэтому товарищу Заритовскому самому пришлось подвести разговор к главному.

- Ваше Превосходительство, господин канцлер Третьего Райха, когда товарищ Сталин беседовал со мной в Москве, перед нашим отъездом, он просил передать Вашему Превосходительству, что с пониманием относится к той нетерпимой ситуации в которой оказалась Германия в результате Версальского мира, этого сговора империалистических хищников направленного на ограбление германского народа и принесшего неисчислимые страдания немецкому народу. Россия тоже пострадала от этих хищников. Никто в мире не прислушался к предложению Советской России о мире без аннексии и контрибуции. Сталину понятно стремление канцлера разрушить версальскую систему. Но это ведёт к возрастанию напряженности в Европе и может привести к новой войне.

Советский Союз ведёт тяжелейшую работу по реконструкции и модернизации своего народного хозяйства и поэтому заинтересован как никто в мире. Хотя многие хотели бы столкнуть в кровавой схватке СССР с ближними соседями и чужими руками попробовать «таскать каштаны» из костра войны с Советским Союзом. Нам приходится тратить огромные средства на поддержание вооруженных сил на уровне. Мы не хотим ни каких завоеваний, нам не нужны чужие территории, освоить бы то, что имеем.

Гитлер внимательно слушал это, практически, послание Сталина фюреру.

- Господин Заритовский, а как товарищ Сталин относится к противоречиям, которые возникли между Германией и Польшей?

Валерий Алексеевич обратил внимание, как тяжело переводчику далось слово товарищ. «Наверное, из остзейских немцев -белогвардеец» - подумал Заритовский.

- Ваше Превосходительство, товарищ Сталин мимоходом заметил, что это не он назвал Польшу «гиеной Европы», но ему понравилась эта точная характеристика. Кроме того, я думаю, Сталин еще помнит о том, что это Польша захватила территорию Советской России. Мы не претендуем на«восточные крессы», как называют эти земли поляки. Но там живут родственные нам по крови люди, и мы заинтересованы в том, чтобы на этих территориях сохранялся мир и покой. Я не думаю,что эти социально чуждые нам пока народы усилят Советский Союз, но если не будет прокладки между Германией и СССР – любой провокации будет достаточно для возникновения вооруженного конфликта между нами. К радости наших врагов. Правда – это всё мои мысли.

- Спасибо, господин Заритовский – я вас понял. - Гитлер немного помедлил, а затем неожиданно спросил, - Господин Заритовский, вы ведь сотрудник НКВД?

Но ваша делегация не привезла с собой ни фотоаппаратов, ни киноаппаратов, и как мне докладывали, не проявляла никакого интереса к нашим секретам, ни с кем не связывалась. Ещё издавна существовало такое мнение, что русский за границей либо больной, либо шпион.

- Да, господин канцлер, я полковник внутренних дел в запасе, но как вы правильно поняли - бывших полковников не бывает. Я, просто, не получал такого задания. Думаю, товарищ Сталин и так знает всё, что хочет.

«Ты даже не подозреваешь, сука, как много знает товарищ Сталин», - с раздражением подумал Валерий Алексеевич. Он уже устал от общения с этим «вождем германской нации». Но, ни одним своим движением он не выдал своего настроения, школа старого функционера работала.

- Господин канцлер, СССР строит социализм на основе принципов классовой борьбы. Вы строите социальное государство на основе принципов чистоты расы. Теоретически эти принципы не совместимы, но что мешает нашим народам, не вдаваясь в научные споры строить жизнь, так как им больше нравится. Наши возможности могли бы дополнять друг друга. А насчёт экспорта революции, чего боятся многие деятели на западе – это троцкизм, он осужден нашей партией. И вот еще, под конец нашей беседы, боюсь утомить, ваше превосходительство, товарищ Сталин прямо сказал мне – если Германии не нужны еврей, как часть населения, СССР готов предоставить им убежище, временно или навсегда, но это только при абсолютном личном согласии каждого. Мы готовы даже оплатить транспортные расходы. Это касается евреев и других нежелательных наций всех территорий подконтрольных Германии.

- Это так великодушно со стороны товарища Сталина, господин полковник. Особенно транспортные расходы, - с легкой иронией в голосе тихо проговорил Гитлер.

- Я получил огромное удовольствие от общения с вами, от футбольной игры вашей великолепной команды. Поверьте, разговор с вами был очень полезен для меня во многих отношениях, но государственные дела не позволяют мне больше продолжать эту прекрасную беседу. Вас проводят, товарищ Заритовский, до свидания.

- Что ты думаешь обо всём этом, Макс? – фюрер обратился к переводчику, после того как за русским закрылась массивная дверь кабинета.

- Мой фюрер, вы ведь знаете, как я отношусь к русским. Я воевал с ними в Испании, я изучал их не только в университете и я не поверил бы ни одному слову этого нквдшного полковника, но…

- Макс, друг мой, бросьте вы эти австрийские штучки. Мы с вами не на ярмарке в Штирии, хоть вы и мой земляк, давайте отвечайте прямо, по-немецки.

- Мой фюрер, если я правильно вас понял, вы спрашиваете, поможет Сталин полякам или нет, если мы ударим по Польше. Я отвечаю прямо – нет, не поможет. У Сталина огромный зуб на поляков после 1920 года. И ещё, они, конечно, заинтересованы в границе по «линии Керзона», но головная боль, возникающая при общей границе с Райхом, для них представляется большей угрозой. Да и население, никогда не жившее при социализме им не нужно. Но и нас они там видеть не хотят. Я думаю, можно оставить «восточные крессы» автономным, самоуправляемым районом, чтобы успокоить Сталина. За одно, и нам будет повод, если он введёт свои войска туда.

- Еще, этот намек на евреев - как будто Сталин знает о наших планах по присоединению Польши к Райху. Что вы думаете по этому поводу, Макс?

- Мой фюрер, я думаю, что как у нас говорят – «течёт» где-то в штабе верховного командования вермахта.

- Да, да. Вы все ещё гауптштурмфюрер? – резко сменил тему Гитлер, - надо сказать Шелленбергу, что он не ценит свои кадры.

- Штирлиц, запомните этого полковника в запасе. Он может нам понадобиться. Мне понадобится.