Гремучий Коктейль 7

Глава 23

— Пятьдесят миллионов франков, ваше сиятельство. Наличными. В течение пятнадцати минут. И еще…

— Можете не продолжать. Сами бы согласились на такую сделку?

— Мои хозяева гарантируют…

— Не волнует. Итак, не будем задерживать очередь, у меня сегодня еще несколько десятков таких как вы, так что слушайте внимательно, повторять не буду. Я сказал, слушайте, обсуждения закончены! Первое! У меня, князя Дайхарда, в городе находится ровно пять человек, вы каждого из них видели, пока поднимались в мой кабинет. Это швейцарские наемники. Кроме них, занятых непосредственно моей охраной, в Чикаго нет ни единого человека или иного существа, работающих на меня или со мной. Второе. Акстамелех вновь хозяин Чикаго, поэтому, если кто-то из вас поднимет шум, достаточный, чтобы привлечь его внимание, отвечать за это будете вы все, без исключений. Надеюсь, это понятно? Хорошо, тогда третье и последнее. Если вы, либо люди, которых вы наймете, попробуют со мной заговорить, я имею в виду после этого собеседования, то я вас найду и убью. Все понятно? Собеседование окончено, следующий!

— Но…

(щелчок взводимого курка)

— До свидания, ваше сиятельство!

Человек стремительно выкатывается из кабинета, а я устало вздыхаю, наблюдая, как заглядывает следующий. Хорошо, что они на взводе, так бы пришлось тратить куда больше времени на каждого.

Будь всё проклято.

Члены Общества не нашли ничего лучшего, чем послать в Чикаго всех своих оставшихся агентов. Теперь эти люди будут шерстить город и окрестности, следить за мной, а также шпионить друг за другом в попытках узнать раньше, где находится вход в заветное подземелье. Телокрадов можно понять, никому не хочется оказаться на расстояние вытянутой руки от заветной Книги, но в окружении опаснейших конкурентов.

Но им некуда деваться.

— «Тебя могут попытаться убить, чтобы выиграть время, или провернуть свою аферу».

— «Могут, поэтому я не собираюсь никуда выходить из отеля», — соглашаюсь я с внутренним лордом, — «Стекла пуленепробиваемые, вода бутилированная, консервов хватит на две недели. Мы подготовились»

— «Я это… пропустил»

— «Разумеется. Когда Фелиция получила тело, то только и делала, что пила беспробудно и рукоблудила. Так что я к вам и не заглядываю, боюсь нарваться на брачный месяц в марте»

— «Твои опасения оправданы»

— «Не сомневался»

Следующий, следующий, следующий. Меня пытались купить, уговаривали, увещевали… Каждый первый из посланцев заикался о тех или иных благах, готовых быть предоставленными по первому слову. Почуявшие Конец Игры телокрады не скупились, предлагая всё и даже больше. Тщетно. К моим товарищам, закрывшимся в другом номере, агентов не пропускали швейцарцы, а я на переговоры не шёл, банально затыкая людям рот видом готового к бою револьвера. Зато позволил каждому, начиная от первого, оставить крохотное магическое устройство для подслушивания.

В конце концов всё днище стула, на котором сидели мои собеседники, было облеплено «жучками» как невезучий ёж клещами в середине лета. Встретив командиров всех отрядов, я отдал швейцарцам приказание никого более на наши этажи не пропускать, а сам сел и задумался, пытаясь понять, какие проблемы могут принести все эти прекрасно обученные хладнокровные убийцы, которыми теперь наводнен город.

Выходило, что никаких. Их банально выкинули также, как и накидали денег в багажники мобилей. Сунули туда, где тренированные агенты будут иметь максимальный шанс принести хоть какую-то пользу.

Значит, можно прекратить о них думать.

Зайдя к Азову, я увидел отрадное зрелище — пятерых работающих эйн. Четверо трудились над проектом защитного плаща, который мы позавчера довели до ума, а пятая разминала лежащему на пузе Константину плечи. Выгнав почти спящего блондина с нагретого места, я сам отдался в руки грустно вздохнувшей эйны. А затем… отправился в свое внутреннее пространство.

Разумеется, предупредив час назад лорда о том, что появлюсь.

— У меня есть ряд вопросов и предложений! — объявил я, очутившись в комнате, которая не менялась с того момента, как я впервые в ней очутился. Суровый дикий камень слева, изящная пастель справа. Деревянный трон и розовая софа. Камин и кофейный столик.

Мрачный верзила в красном приподнял одну бровь, миниатюрная даймон, пьющая чай с независимым видом, лишь недовольно зыркнула в ответ.

— Алистер, ты же меня породил, — развил мысль я, — Значит, можешь и убить?

Брюнетка тут же фыркнула в чашку, обливая себя и софу. Легким пожеланием я высушил девушку и всё остальное, но в чашке создал отменный коньяк. Хлебнув по новой, Фелиция Краммер дель Фиорра Вертадантос выдала куда более долгую струю, а затем начала надрывно кашлять в подушку.

— Внезапный поворот истории, — не обращая ни малейшего внимания на звуки слева, протянул Алистер Эмберхарт, — Технически? Да, могу. Но буду ли…

— Не суть важно, — отрезал я, — В смысле, суть моей идеи… или плана «Б», если уж говорить прямо, вовсе не в том, чтобы ты сделал со мной или с собой нечто плохое. Но…

Воспоминания, набранные душой при жизни, после неё становятся энергией. Не сразу. По рассказам самого Алистера, посреди нашей Вселенной, среди миллионов и миллионов миров, течет Иггдрассиль, Великая Река, в которой души, обтираясь друг об друга, утрачивают свои воспоминания, избавляются от всего, кроме Ядра и Искры в нем, а затем отправляются на перерождение. Ширина этой реки, как её «ветви»-притоки, непредставима для обычного смертного, её вполне можно сравнить со всем Млечным Путем в не самом узком месте этой галактики.

Я немного отвлекся. Воспоминания и знания, что хранит и копит человек — это потенциальная энергия. Да, обычные люди, не обладающие нужными познаниями, её использовать не могут, а вот лорд Эмберхарт — умеет.

— Ты хочешь стать… донором? — медленно спросил лорд.

— Скорее компенсатором, — мотнул головой я, — По твоим собственным утверждениям, твоя семья до сих пор находится в процессе перемещения к новому миру. Если мы здесь потерпим неудачу, но выживем, то я, активно учась, смогу создать для тебя нечто вроде первой, начальной ступени ракеты, которая даст тебе ускоряющий толчок. Придаст куда большее ускорение, чем ты бы мог рассчитывать со своими запасами. Есть лишь один вопрос — как тебе навестись.

— Этот вопрос решен давным-давно, — вспыхнули глаза лорда, резко поднявшегося с трона, — Я расспрашивал Фелицию, пока она мне не рассказала всё о том ритуале, с помощью которого она выдернула меня из Пустоты!

— Тогда у нас есть рабочий План Б! — я от души улыбнулся. На возможные годы, что проведу за яростной зубрежкой, чтобы потом расстаться с этими знаниями, как будто бы их и не было — плева…

— Кейн! — стремительно подойдя ко мне, Алистер, по-прежнему превышающий меня в росте на пару сантиметров, вцепился мне в плечи мертвой хваткой, — Есть даже лучший вариант! Я не говорил тебе, потому что не счел важным, но более года назад я смог скопировать воспоминания, отданные когда-то тебе! Вернул их. Тебе даже не придется что-то терять, я просто скопирую твою часть!

Это было нечто, очень похожее на триумф. Некий светлый момент посреди бесконечных событий, бросающих меня по жизни из стороны в сторону. Охота за гангстерами, война с индейцами, вальсы с аристократией, гонки на мобилях, гритбольный матч… и это только последние события. А что до них? Дуэли, интриги, убийства, союзы и война домов. Взорванные дома и разрушенные судьбы. Но при этом при всем — ничего серьезного. Ничего, что могло бы не то, что дать ответ, а хотя бы намекнуть на решение самых важных жизненных вопросов. И вот он, момент, когда сделан вперед шаг! Не под влиянием обстоятельств, а самостоятельно.

— А как же я? — тихий вопрос, заданный почти плачущим тоном, нас несколько отвлек от обсуждения столь животрепещущей темы. Задала его, конечно, Фелиция.

— Ты останешься со мной, — спокойно произнес я, оборачиваясь к девушке, — В том случае, если мы выживем и твой гримуар уцелеет. Я возьму на себя обязательства лорда Эмберхарта.

— Но я не хочу! — брюнетка вскинулась со своего места, — Я не хочу расставаться с ним!!

— Тогда придумай что-нибудь сама! — уставился я на неё, — У тебя будет десять-пятнадцать лет!

— Эк… — подавилась криком девушка, выпучиваясь на меня в ответ.

Вот что значит невнимательно слушать.

Хотя, где «Фелиция» и где «придумать»? Когда мы с лордом читали её романы, я с таким трудом сдерживал себя от еще одной серии пыток по отношении к этому существу. Удивительная незамутненность сознания.

Вернувшись в тело, я чуть было не провалился в сон. Было очень хорошо, но мне, а вот девушке, делавшей массаж, как-то наоборот. Она трясла безвольно дрыгающимися кистями и смотрела на меня с надутым видом. Пришлось даже идти на поклон к Пиате, узнавать, что любят высшие эйны. Всё-таки, как оказалось, бедняжка эйна мяла меня почти три часа. Надо будет её отблагодарить потом.

Не успел я выпить чашку кофе, чтобы взбодриться, как зазвонил разговорник.

— Кейн, — голос Дракариса, раздавшийся из динамика волшебного аппарата, был напряженных, почти жестким, — У нас проблемы. За тобой охотится ракшас.

— Что? — револьвер как-то рефлекторно очутился у меня в руке, без участия сознания.

— Его зовут Ссарж. Ты его знал как Николаса Линкольна, — продолжал мой собеседник, — Мы думали, что он сейчас без тела, как Маркер, как Уолш, но эта тварь возродилась буквально половину суток назад. Опросила пару знакомых и… решила, что она опаздывает. Не успевает. Сейчас он идёт за тобой, может быть уже близко! Берегись!

— Драка…

— Кейн, у тебя нет времени! Он близко! — выплюнул в трубку телокрад, — Я способен на многое, но не контролировать тех, кто внезапно воскресает в мире живых, делает неверные выводы, а затем рвется в бой! Разберись с ним! Слушай, что я тебе скажу…

Слушал я уже на ходу, лихорадочно быстро довооружаясь. Первое, что приходило на ум при слове «ракшас» — скорость. Эта безумно быстрая тварь на моих глазах оторвала голову джинну одним ударом лапы, преодолев несколько разделявших их метров менее чем за секунду! И всё это не просто так, а в момент преображения, движение ракшас начал в облике Николаса Линкольна, бывшего владельца «Континенталя»!

Скорее всего, он дополнительно хочет расквитаться со мной за отель…

— Костя! — в комнату Азова, где он с Красовским и Пиатой дожидался окончания моих «собеседований» с агентами Общества, я ворвался ураганом, — Быстро на Ларинен! Здесь опасно! Вы тоже!

— Мы? — с шипением и лязгом встал Петр Васильевич, на чьем лице начала расцветать улыбка, — Да никог…

— Петр! Ты сам знаешь, что нас ждет! Ты должен выжить! — неохотно выкашлял я, глядя, как подскочивший Азов орёт сиреной, созывая эйн, и одновременно открывает портал.

Лицо питерца перекосило досадой, но тут же разгладилось. Ловко крутнув с перехватом аркхавн, оскалившийся отморозок заявил:

— А вот хрен! Тебя это тоже касается! Итак, что происходит⁈

Напряженная Пиата тоже замерла, внимательно слушая. Один Костя молодец, сгоняет своих блондинок в портал как заправский пастух, но ушами тоже стрижет.

— Скоро сюда припрется тварь, двуногая, размером с меня, — попытался вкратце объяснить я, — Сильная и очень-очень быстрая. Она придёт за мной. Хотите помочь — спрячьтесь этажом выше.

— Насколько быстрый? — деловитый вопрос от Пиаты, разрывающей подол своего длинного домашнего платья. Видимо, чтобы удобнее было бегать.

— Невероятно быстрый. Уходите! Я подготовлю ловушки, а когда явится — ударите в спину! Оставьте мне ревнительский револьвер от брони! Постараюсь дать сигнал из него!

План. Плана не было. Сбежать с Азовым на Ларинен ни разу не план, я тогда полностью потеряю контроль над ситуацией. Отель буквально окружен агентами Общества, я уверен, что далеко не все из них смирились с резким отказом к переговорам и, как минимум, затаились неподалеку. Убежать — отдать инициативу что им, что гребаному ракшасу, а что тварь может выдумать…

Выпроводив парочку из номера и убедившись, что портал к эйнам закрылся, я принялся максимально быстро баррикадировать холл и коридоры номера мебелью, создавая из неё завалы. Стулья, кушетки, скамеечки, вся легкая и незаметная дрянь летала в моих руках, создавая у входа завал. Его я, когда кончился легкий хлам, начал подпирать тем, что мог подтащить для укрепления баррикады. Пара соф, диванчик, ковер, стол… всё это громоздилось совершенно нерациональным образом, но деваться было некуда.

— А меня попросить⁈ — рядом со мной появилась злая и возмущенная Фелиция.

— Я в тебя чуть не выстрелил… — процедил много чего переживший от этого фокуса я, — Могла бы предупредить!

— Уйди, я сама! — подняв руку из чистого выпендрежа даймон телекинезом принялась подтаскивать и распределять вещи.

— Удержать газ в комнатах сможешь, если двери закрою? — в голову мне пришла очередная идея.

— Тряпками забью, — кивнула брюнетка, сосредоточенно хмуря брови и дирижируя летающими вещами.

— Пойдет!

Восемь комнат, имеющих окна наружу. Восемь заклинаний «тумана диких грез». Это близко к полностью опустошенному резерву, но у меня, к счастью, есть время, чтобы адаптироваться к внезапным изменениям в мироощущении.

— Что еще сделать можно⁈ — приспособив кучу полотенец, азартно осведомляется девушка.

— Укуси меня! — говорю я ей.

— Что⁈

— Кусай! Как будто ты на меня злишься!

Подпрыгнув, девушка вцепилась мне зубами в плечо, а потом еще и потянула себя вниз телекинезом, имитируя живой вес. Было больно, отрезвляюще больно. От этой освежающей боли, смывшей начальное отупение резко лишившегося маны организма, я начал быстрее соображать.

Даймон сейчас как ресурс. Я могу ее попросить использовать остатки наших запасов энергии, чтобы попытаться задержать тварь телекинезом, хватит лишь одной пули с каваром, чтобы успокоить ракшаса, но ставить всё на один удар, тем более что кавар не палочка-выключалочка, а вещество…

— Фелиция, постой на шухере, — решился я, — Предупреди, когда оно появится.

— Хорошо!

Снаружи ракшас не подберется, побоится соваться в наполненные серым туманом комнаты. Значит, только сквозь баррикаду и на меня, ждущего в коридоре. Иначе никак.

— Внезапный левиафан!

Даже такое «дешевое» заклинание дергает мои кишки, зато фонтанчик воды, вырвавшийся из паркета посреди составленной даймоном баррикады, позволяет покрыть её и пол льдом. Может, поможет. Выжать что-то еще из ситуации невозможно.

Стою, жду, напряженный как пружина. В одной руке гримуар с активированным Щитом, в другой револьвер. Брать ревнительскую «дуру», чтобы подать сигнал Пиате и Красовскому, мне банально нечем. Извините, это не обман, это переоценка ситуации.

— «Идёт!», — мысленный вопль брюнетки гремит в ушах, после чего дверь в номер просто вырывается вместе с рамой, отшвыриваясь куда-то вбок, а ко мне в гости залетает еле различимый силуэт.

Я выпускаю все шесть пуль со всей возможной скоростью, плюя на то, что они, скорее всего, вопьются в дерево наваленной мебели, а не поразят цель. Шанс куда лучше, чем без шансов, а так я еще успею выхватить второй револьвер!

Не успеваю. Ракшас, этот огромный гуманоидный кот, он вовсе не безмозглое животное, он телокрад и путешественник между мирами, охотник за одной из самых могущественных вещей во всем Иггдрассилей. Он не ломится сквозь баррикаду, а отправляет её всю в меня чудовищным силовым толчком, сопровождая его бешеным коротким рёвом!!

Щит позволяет мне уцелеть. Принимая на него научившуюся летать мебель, я сильно впечатываюсь спиной в стену торца коридора. Удар силен, но недостаточно, чтобы выбить из меня дух, успеваю выхватить револьвер. Осталось поднять оружие и…

Не сразу понимаю, что удар деревяшками — это не всё. Телекинез, незримая сила, магия, та хрень, которой поганая кошка, прекрасно сейчас наблюдаемая мной, сдвинула в меня всю эту прорву дерева, она продолжает действовать, продолжает давить на меня, отгибая в сторону Щит и свободную руку!

Ракшас, выпрямившийся во весь немаленький рост, оскалился. Здоровенная поджарая тварь, покрытая серым мехом, далеко не таким плотным, как у нормальных кошек. Выглядело существо так, как будто бы снежный барс решил эволюционировать в человека и застрял на середине процесса. Не так уж и страшно, но чуть-чуть мерзковато.

Он приблизился, сверля меня, заваленного ломаной мебелью и прижатого к стене, взглядом. Я ударил его молнией, полностью выжимая собственный резерв.

Тварь её отвела, вынудив обогнуть свою голову и безвредно испортить обои за своей спиной.

Он среагировал даже на это.

Фелиция возникла за его спиной совершенно бесшумно, хватая хавн, который, видимо, припрятала ранее в коридоре. Один из моих, с лезвием, покрытым каваром. Она успела лишь коротко вздохнуть, когда ракшас, моментально очутившись около неё, махнул лапой, раздирая проекцию даймона. Когда тяжелый кинжал долетел до паркета, глухо звякнув о него, ракшас снова стоял около меня.

Кажется, всё.

«Ты мышь, князь, гордая мышь, шмыгающая под ногами у сцепившихся в драке титанов. Мышь, у которой теперь, благодаря мне, есть шансы увидеть рассвет, не заслоняемый их тенями»

Слова Дракариса казались тогда оскорбительными, унижающими. Я сам виноват в собственной слепоте. Хотя, какого черта? Как будто у меня когда-либо был выбор.

Выбора нет. Мы все обречены быть собой. Просто далеко не каждый попадает в историю и далеко не каждый доживает до её конца. Ну а уж стать главным героем, выжить, да еще и… Остается только попросить высшие силы, чтобы Пиата не высунулась. Не хочу, чтобы она умерла вот так, за секунду и на пустом месте.

Всё это пролетело у меня в голове бешеной электричкой метро, пока я смотрел в желто-зеленые глаза своего будущего убийцы.

А затем он снова исчез. Нет, сначала был звук. Что-то вроде щелчка, да? Просто тварь среагировала раньше, чем звук… неважно.

Грохот. Надрывистый вой недорогого итальянского пулемета мне был прекрасно знаком. Смотреть сквозь наваленное вокруг дерево было неудобно, но я видел, как ракшас, бешено размахивая верхними лапами и непрерывно содрогаясь, терзает дверь в одну из запертых нами комнат. Приоткрытую дверь, сквозь которую видно что-то большое, шевелящееся, железное, сопротивляющееся ударам безумной силы куда лучше, чем дерево панелей и кирпич стен.

А еще сюда валит серый туман моего заклинания, окатывая ракшаса и угрожая вскоре поглотить весь коридор.

Так и происходит спустя несколько секунд. Я успеваю заметить, как отшатнется, ревя, этот Ссарж, слепо маша лапами, как появившаяся в коридоре Пиата всадит в него несколько пуль из пистолета, в котором точно будут патроны с каваром… Успею заметить даже наполовину растерзанного «бегемота»-пулеметчика, неуклюже выглядывающего на меня в коридор и глухо ругающегося голосом жены. Кажется, он не может пройти дальше из-за своих габаритов.

А затем все мы уснем, отправившись смотреть самые странные и дикие сны, которые только можно представить.

Живыми.