Государь и его коммандос

Глава четвертая. Великое росавейское посольство: Поехали!

Свежее летнее утро еще не разогрелось духотой дня. Перед нами клубилась пылью джаханская дорога. Такая же, что совсем недавно в магическом шаре. Впереди разъезд из двух разведчиков. Позади — еще двое. Посередине мы — княжич Елизар, ваш покорный слуга маг Зырян и еще полдюжины разведчиков. Вместе эта наша развеселая компания называется «Великое росавейское посольство». Если кто решил, что путь наш лежит в Джанхан, то он глубоко ошибается. Всякая интернациональная помощь братскому джаханскому народу, которая может быть оказана нами в пути — только роковое стечение обстоятельств.

А едет посольство к мертвому герцогу Хайде. Ну, то есть не мертвому, а вполне себе живому. Просто во всех джаханских официальных источниках он объявлен «вычеркнутым грозной монаршей рукой из списка живых». При этом каждая собака знает, что он уже пять лет как проживает в своем загородном замке. Вы ничего не поняли? Я тоже. Но так написано в королевском рескрипте. Сам видел. Опять же будет вам, как джаханскому королю, пятьсот шестьдесят семь лет, тогда и посмотрим, какие приказы сможете отдавать вы.

Интересно другое. Вычеркнутый из списков герцог Хайда — единственный, кто в последние годы посмел открыто выступить против короля. Лет двадцать тому как вечный король Джахана в очередной раз женился. Женился на дочери герцога Хайды. И тут же сплавил тестя в почетную и длительную загранкомандировку. На войну, кажется. Сам же вернулся к привычным занятиям: охоте, казням, магическим ритуалам и про молодую супругу особо не вспоминал. Есть она и есть. Та ж, вот незадача, возьми и роди. Понимающий свою непричастность к этому, в общем-то, радостному событию король жену убил. Говорят, собственноручно. Хотя, нет, не говорят. Просто знают. Говорить об этом в Джахане как-то не принято. Он и новорожденную девочку прикончил бы, но маги не дали. Уж больно удачно родилась: в полнолуние, да в канун дня Аждар. Подрастет, вот тогда можно и в жертву принести. Папаша — король не возражал. В Джахане про это тоже знали, и даже сочувствовали веселой девчушке — принцессе, щедро раздающей милостыню во время городских праздников. А вернувшийся пять лет назад герцог публично обвинил короля в убийстве дочери и злоумышлениях против внучки. И остался жив.

Дело неслыханное. Ибо представители знатных семей в Джахане просто исчезают. Цвет местного дворянства, молодые графы, подающие большие надежды бароны, юные князья не возвращаются с охоты, с пира или прогулки. А через несколько дней появляется приговор по обвинению, абсурдность которого и не пытаются скрывать. Казнят тайно, вроде бы лично король. На робкие просьбы родственников выдать тело для захоронения — всегда отказ. Маги, бывает, тоже убивают. Но всегда публично. Только с некоторых пор в Джахане это стало привилегией простолюдинов. Дворян судит и казнит король. Король, который будто специально выбивает молодых и амбициозных. Боится, что кто-то из них положит глаз на красавицу — принцессу и попытается избавить ее от ужасной участи? А она может быть не за горами… Девушке на днях исполняется семнадцать. Чего еще ждать-то!

Вот мы и едем к ее опальному деду. Официально, поздравить его с пятилетним юбилеем кончины. В верительной грамоте так и написано. Правда! Реально же, в надежде, что этот старикан поможет нам прибрать к рукам Джахан.

Мой угрюмый вздох заметил Елизар.

— Послушай, Зырян… Это ничего, что я на ты?

— Нормально, выше высочество.

— Тогда уж просто Елизар.

— Хорошо.

— Так вот, тебе не нравится то, что мы собираемся делать, как мы это сделаем, или как это потом в летописях назовут?

— А разве одно можно отделить от другого? Мы лезем во внутренние дела Королевства Джахан, потому что оно является саттелитом Черного магического Ордена, который, в свою очередь, может быть, объявит нам войну. Я ничего не упустил?

— Ничего. Даже лишнего добавил. В последнее время делить магов на белых и черных стало дурным тоном. Маг, мол, тоже человек и он сложнее, чем белое и черное. Нет?

— Не цепляйся к словам Елизар. Черный Орден или Орден Черной Грозы, суть в том, что мы лезем в его законные владения до того, как война началась.

— Предотвращать войну, которая уже началась, несколько странно, не находишь? А что до законных владений… Пятьсот лет назад, когда степняки обрушились на земли Росавии, и только спешно созданный, непрочный, раздираемый амбициями и противоречиями союз князей позволил спастись от полного истребления, правители гор гордо отказались поддержать наше нарождающееся государство. Мало того, всячески стремились урвать свой кусок, поощряя мелкие набеги, покрывая грабежи и работорговлю. Вот только главари этих банд очень быстро сообразили, зачем переться в Росавию, где, не ровен час, можно нарваться не на княжескую дружину, так на конкурентов — степняков, если соседнее селение можно разграбить с куда более гарантированным успехом. Горы захлестнула война всех против всех. Тогда кто-то решил для наведения порядка пригласить из-за моря магов Ордена Черной Грозы. Они оказались ребята серьезные. Управились свирепо и быстро. Да только назад не ушли. И гордые горцы покорились. Один город за другим. Джаханский князек в обмен на миссию магических наблюдателей потребовал себе королевскую корону и бессмертие. Маги согласились, чего им названия жалко?

— Так долго редкие маги живут, так что с бессмертием надули они парня. Не знаю как, но надули, — качаю я головой.

— Ну, не парня. Не утрируй. Коли о бессмертии задумался, значит далеко не пацан уже был. Молодой потребовал бы славы или самую прекрасную красавицу в жены.

— Возможно. Но только историю я учил. К чему ты мне все это рассказываешь?

— К тому, что собственно Орден — это высокогорный замок Конгалор, стоящий на неприступной и экономически бесперспективной скале, и пускай — тысяча магов в нем. Остальные люди и богатства Орденского Союза — это те самые горцы: Джахан, Конор и иже с ними. И когда начнется война, жечь наши города и села рванутся именно они. Их милости маги по большей части дома останутся.

— Почему мы так уверенны в близкой войне?

— Потому что Малому Кругу ничего другого не остается. Кризис зашел слишком далеко. Все началось лет десять назад. Сперва, эпизоотия и массовый падеж скота.

— Ага, помню. Странная такая вспышка, магией за версту разит.

— Чьих рук дело — так и непонятно. Может, сам орден какие испытания проводил, да из-под контроля выпустил. Может, подгадил кто. Какого-то залетного мага они как отравителя казнили, ну и своих парочку, как пособников. Только легче от этого не стало. С падежом маги в конце концов справились. Да только их место на рынке шерсти уже заняли. Мы.

— Как раз тогда первые племена кочевников стали переходить под руку великого князя, а наши купцы быстренько организовали сбыт их продукции за рубеж, да по таким ценам, что степняками во сне не снились.

— А в это время на землях Ордена случилась засуха, и они остались без зерна. Начался голод. Прося Аждар о помощи, маги с двойным усердием принялись приносить ей в жертву поля, но это почему-то привело к обратному эффекту. Последние несколько лет, урожай, способный прокормить население, собирают только в Джахане. Но ситуации в целом это не спасает. Того гляди, начнется ропот. Победить голод магам не удается. Теперь чтобы удержать власть Орден просто вынужден спровоцировать еще более ужасный голод. Собрать толпы обезумевшего народа в армии и бросить на нас.

— И что это даст?

— Перенаправит ненависть населения на Росавию. Освободит страну от тысяч голодных ртов, которые либо погибнут, либо будут кормиться за счет захваченных земель. В самом неудачном случае, если мы быстро отразим нашествие и оккупируем часть Союза, то Конгалор останется белым и пушистым, переложив ответственность за разразившийся голод на оккупационные власти.

— Если мы оттяпаем Джахан, то отнимем у голодных последние крохи…

— Мы дадим шанс решить проблему без войны. В Малом Круге не идиоты же сидят. Должны понять. В худшем случае война пойдет не по их, а по нашему сценарию. Не согласен?

— Согласен. На бумаге так вообще все гладко. Только мне забыли объяснить: зачем я-то вам понадобился. Амулеты с «Миражом» сработают и без меня, как сработали на Конорской границе. Сколь надолго попавшие под его действие маги поверят, что они разучились колдовать, не знаю ни я, ни кто другой. Тогда, зачем? Не лучше ли взять сильного военмага?

— Не лучше. Сильного мага взять вообще нельзя. Орден запрещает нахождение любых чужих магов на своей территории даже в составе дипломатических миссий. Переход мага уровня магистра через границу засекли бы даже с учетом вызванного Конорским инцидентом бардака. Значит, чтобы скрыть наше присутствие, мы можем использовать одного, максимум двух слабых неорденских магов. А без магического прикрытия смену фактической власти Джахана заметят слишком скоро. И, не сильно заморачиваясь деталями, пришлют тройку боевых драконов с полусотней спецмагов. И от города ничего не останется. И никого. Тебе численность городского населения напомнить? Поэтому ты привлечешь к сотрудничеству одного — двух магистров Ордена из числа магической миссии. Выберешь, что посговорчивее. Я бы рекомендовал этого — некрофила. Как всякий ценитель чужой смерти, наверняка к собственной жизни относится крайне трепетно. Контроль над ними нужен с гарантией Лучше всего — вассальная клятва.

— А остальные?

— Что остальные… У нас слава светлым богам, пока не война. А нет войны — нет и пленных. Не в Росавию же их тащить, в конце концов: сразу засветимся. Пока они от твоего «Миража» не очухались, мои парни с ними без проблем справятся.

— То есть, когда от меня выведут отвергнутого кандидата, ни предсмертного хрипа, ни стука падающего тела я не услышу?

— Да. Это я могу гарантировать.

— Прости, княжич, но ты ошибся в выборе: я не умею сортировать людей на живых и мертвых. Даже мерзавцев.

— А я умею, но не люблю убивать беспомощных и деморализованных мерзавцев. И если бы меня устраивал только что описанный вариант, мне действительно, следовало взять опытного военмага — разведчика, с навыками обработки «языков». Только так не пойдет. И не оттого что мне этих орденских придурков сильно жалко. Военмаг почти наверняка не справится. Уровень другой. По сути вроде все то же. А уровень другой.

— Я тоже не справлюсь.

— А ты чего-нибудь придумаешь. Что-то, чего никто не ждет. Не знаю как, но через неделю после нашего появления в Джахане, у него должно быть магическое прикрытие.

— Как ты себе это представляешь, княжич?

— Не знаю. Знал бы — сказал, честное слово. Но сумел же ты за год сделать из кучи закостенелых колдунов, чьи нравы не сильно лучше орденских, высококлассных современномыслящих специалистов. И название-то какое придумал: не скотовод, не зверовед — зоотехник! Так что если ты не придумаешь — никто не придумает.