Господарь

Глава 7.

Душ и крепкий кофе привели в чувства. Решил приготовить завтрак. А лучший завтрак холостяка, какой? Не знаете? Ах, знаете, правильно! Лучший завтрак холостяка – яичница. Пока она готовилась, открыл заднюю дверь и покормил Непоседу. Ещё не ложившийся, пёс должным образом оценил старание хозяина и благодарно лизнул в руку. Блюдо, тем временем, несколько подгорело, но к месту пришла спасительная мыслишка, уголь для желудка полезен. Включив телевизор, принялся поглощать пищу. Внимание привлёк взволнованный голос диктора регионального канала. Сев перед теликом, стал внимательно слушать. Репортаж вёлся в прямом эфире, из пригорода. На экране ошалелый журналист, заикающимся голосом, безбожно путая русские, украинские и русинские слова, рассказывал о нахождении, в районе свалки, обезображенного женского трупа. По его словам, на шее жертвы зияла огромная рваная рана, но крови рядом не оказалось. Из этого делался вывод, что убийство произошло в другом месте, а сюда привезли уже мёртвое тело. В руке, жертва сжимала окровавленный нож, которым, по мнению детективов, защищалась от убийцы. Ростислав с облегчением перевёл дух. Поймите правильно, господа, он, конечно, испытывал сострадание к жертве, но она была совершенно незнакомым, чужим человеком, с которым его ничего не связывало. А он то подумал, не расслышав нормально, что нашли пропавшего Витька. За него волновался и переживал парень. Не дослушав репортаж до конца, выключил телевизор и поехал в город.

С утра Ростислав бегал, как заведённый. Банки, клиенты, налоговая. Благо, хоть город небольшой, всё рядом. Хорошо ещё, недавно нанял толкового управляющего. Добрую половину своих обязанностей на него свалил. Ближе к обеду, желудок начал подавать отчаянные сигналы в мозг. Решил вытащить Алексея с собой, и поехал к нему на работу. По дороге попытался дозвониться, но в ответ услышал только длинные гудки. Рост забеспокоился и, плюнув на правила, увеличил скорость. Последние пару дней парня не покидало чувство тревоги. Перед офисом друга места не было. Припарковался удалось достаточно далеко. К Лёхе на работу он почти бежал. У друга на фирме царила суматоха. На одном дыхании взлетев на третий этаж, Рост, буквально влетел, в приёмную. Дверь начальника, заслонила грудью секретарь. «Ростик, стой! Нельзя туда! Там клиенты!» «Какие клиенты?» «Важные! Садись, расскажу».

Рост опустился на диван и перевёл дух. Оксана заняла своё место и с интересом уставилась на него. У них давно возникла взаимная симпатия. Ростислав, поначалу не мог понять, почему Алексей держит у себя, её. В моде был другой тип офис-менеджеров. Выше среднего роста, ниже среднего интеллекта, ноги, от коренных зубов, зубы, от лучших дантистов. А тут, простая, полная женщина средних лет, не красавица. Так среднестатистическая. Но, понемногу общаясь, он раз и навсегда поменял своё отношение к ней. Оказалось, за серой внешностью, скрывается недюжинный ум и, потрясающей чистоты, душа. С тех пор они подружились и прониклись взаимным уважением. «Ты чего, такой возбуждённый? Случилось, что?» Прямой вопрос заставил Роста смутиться. Он покраснел. «Да нет… так…» «Не хочешь говорить, не говори». «А чего за шум? Не помню, когда Лёха сам с клиентом общался».

«Приехал какой-то швейцарский миллиардер. Хочет у нас в области туркомплекс большущий строить в горах. А по началу офис оборудует в городе. Заказ, так средненький, но в последствии намечается хороший объём работ. Плюс, заместитель губернатора с ним пришёл. Суетится руководство, бояться чиновники свой кусок упустить».

«Тогда понятно, почему телефон не берёт. И чего, сам мультик здесь? Класс! С малых лет, мечтал на швейцарского миллиардера поглазеть!»

«Не суждено твоей мечте сбыться. Финансист в готеле отсыпается, поздно приехал. А здесь его помощник, господин Эрик Мюллер. Полчаса уже сидят. Я разок кофе занесла. Смотрю, разговаривают, а Алексей Алексеевич считает чего-то. Думаю, это надолго ещё. Будешь ждать? Или передать, что хотел?» «Успеется. Скажешь потом, Лёхе, я заходил. Пусть перезвонит. Чао!»

Спустившись на улицу, в раздумье остановился. Позвонил Валентину. Тот никогда от шарового не отказывался. Заодно и про сны узнать можно. Так сказать, убить двух зайцев. Но к немалому удивлению, Валька отказался и от обеда, и от вечерней встречи. Да, и разговор получился немного странный. «Что за день сегодня?!» – пронеслось в голове.

Валентин сильно изменился, с началом своей карьеры в госаппарате. Раньше весёлый и простой, он стал каким-то неискренним. Приторно-сладкий с вышестоящими чиновниками, он бывал, груб и резок с простыми людьми. Перед бизнесменами вёл себя заискивающе и самоуничижительно. Быстро научился прогибаться, как в прямом, так и в переносном смысле этого слова. Рост с Лёхой, не единожды, ему говорили, о такой не лучшей перемене в характере. Но всё без толку. Зазвонил телефон. Рост недоумённо уставился на незнакомый номер. «Алло! Это кто?»

«Да, молодой человек, с культурой у вас очевидные трудности. Это Кутепов беспокоит. Неужели забыл?»

«Ну, что ты! Привет! Замотался, просто, и номер твой забыл записать в телефонную книгу». «Понял. Как дела? Как твои друзья?»

«Один из них, Виктор, пропал. Ночью его жена звонила, искала. Вчера утром сел в машину и уехал в неизвестном направлении. Понятия не имею, куда делся».

«Так, так, так, ладненько. Бери, оставшихся в наличии товарищей, и ко мне, вечерком, наведайся. Добро?» «Получится только одного, второй занят чем-то. А где встретимся?»

Доцент продиктовал свой домашний адрес. Встречу назначили на восемнадцать ноль, ноль.

Обедать поехал в грустном одиночестве. Не успел сделать заказ, как вновь зазвенел мобильник. На этот раз, на связи был Алексей. «Ну, привет! Освободился уже?»

«Ага. Сплавил. Заказ на копейку, а шума на миллион. Оксана говорила, приезжал».

«Приезжал. Думал, на обед вытащить. Но, не срослось, ваша милость заняты оказались. Раз освободился уже, давай…»

«Извини, не получиться. Надо посчитать немного, прикинуть, что к чему. Приятного аппетита».

«Ну, и голодай себе. Только учти, на вечер ты мне нужен. Нас к шести пригласили к одному интересному человеку в гости». «Я его знаю?»

«Не думаю. Он историк, кандидат наук и специалист по нужной нам теме. Про церковь просветит нас. Я заеду за тобой в половине шестого». «Договорились».

Оставшееся до встречи время, Рост посвятил делам. За время недельного отсутствия накопилось немало. Пару раз звонила, в поисках мужа, Света. В эти разы истерики не было. Она не на шутку перепугалась. Витя никогда не пропадал так надолго. Как мог, Ростислав успокоил женщину, но разве слова помогут, в таком вопросе.

В условленное время забрал Алексея, и вместе поехали на встречу. Игорь ждал гостей во всеоружии холостяцкого гостеприимства. Бутербродов и кофе наделал впрок. Рост познакомил мужчин.

«Имею честь представить, Кутепов Игорь, доцент истфака нашего Университета. А это мой друг, Алексей Данча, видный бизнесмен. Думаю, официальная часть закончена. А теперь к делу». Пожав друг другу руки, сели за круглый стол. «Прям, как рыцари короля Артура!»

Пытаясь скрыть некоторое стеснение, пошутил Лёха. Рост и Игорь многозначительно переглянулись. Рост отрицательно покрутил головой. Доцент удивлённо хмыкнул и, на правах хозяина начал беседу.

«К огромному своему сожалению, констатирую тот факт, что вы, друзья мои, попали в весьма пренеприятнейшую историю. Ваше приключение на природе, может оказаться катастрофой для всего человечества». «Катастрофой?» Алексей, чертовски устал за целый день, и не скрывал своего сарказма.

«Именно. Вы нашли не просто церковь, интересный исторический памятник. Вы нашли гробницу, в которой покоится легендарный гунн Аттила. А по совместительству, предводитель и гуру всех упырей планеты». Алексей раздражённо повернулся к Росту. «Какого чёрта, я делаю здесь! Я в сказки, лет тридцать, уже не верю». Кутепов улыбнулся, и продолжил.

«Я предугадывал вашу реакцию. Посему прошу, не перебивая выслушать меня».

Лёха утвердительно кивнул и Игорь начал свой рассказ. Ростислав видел, как недоверие и скепсис, на лице друга постепенно пропадают. Появляется заинтересованность. Наконец, её сменяет крайняя серьёзность. Наверное, он и сам, давно готов был поверить в нечто подобное, не хватало маленького толчка. Историк послужил катализатором этого. Закончив повествование, Игорь пригласил друзей угощаться бутербродами. В основном, приглашение касалось Лёхи, пока он слушал доцента, Рост уже умял целую тарелку. «Теперь жду вопросов. Думаю, их достаточно накопилось». «А откуда, вообще, появились вампиры? Кто был до него? Или, он, первый?»

«Однозначного и абсолютно верного ответа на этот вопрос нет. Мы, в течении, более чем пятисот лет, пытались пролить свет на эту тайну. Изучены библиотеки мира, проверено массу легенд и мифов. И к некоторым, довольно аргументированным выводам, мы смогли прийти. Заключаются они в следующем, то, что Ева, не первая женщина, полагаю, вам известно?» Парни дружно кивнули.

«Прекрасно. Так вот, первую женщину звали Лилит. Творец создал её, как и Адама, из грязи. Но очень сумасбродной и неверной дамочкой она оказалась. За короткий срок, умудрилась затащить в постель множество ангелов, падших ангелов. А так, как на здоровье своё не жаловалась никогда, с экологией, в те времена, тоже всё было хорошо, да плюс отсутствие контрацепции, привели к тому, что рожала она с завидной регулярностью. Причём не людей. Её ублюдки, все сплошь монстрами оказывались. Жить могли вечно. Точнее сказать, своей смертью не умирали, а убить такое создание можно, но очень и очень сложно. Папы у них, хоть и падшие, но всё-таки ангелы. Генофонд серьёзный, понимаешь. Похоже, Аттила – сынок Лилит. Про папашу ничего не знаем, и мог быть любой из сатанинских сподвижников. Да, нимфоманкой, ещё той была. Затем, Всевышнему надоело смотреть на эти непотребства, и Он прогнал её с приплодом. А взамен ей и появилась, Ева. Причём, она сотворена, уже не из грязи, а из ребра мужнего. Принято считать всех остальных вампиров, плодами трудов Аттилы. Следующий вопрос». Алексей прокашлялся, и спросил в лоб. «Какое место вы занимаете в иерархии ордена?» «Это важно?» «И, всё же?» «Добро! Я, магистр ордена Дракона. Устраивает?» «Вполне». «И как мы смогли его разбудить?»

«Случайно. Судьба, так сказать. Виктор, оступившись, поранился. Кровь попала на крышку, часть заклинаний, сдерживающих кровососа, утратила силу. Встать из могилы он ещё не может, но уже не спит. Сила в нём была некогда, невообразимая. Всю её растерять не успел, на это нужны тысячелетия. Вот и пользуется остатками, пытается завладеть вами. Вы сопротивляетесь, а Виктор, то ли слаб духовно, оказался, то ли всё дело в крови его, на горб пролитой, точно не скажу. Но он, по видимому, поддался внушению. Думаю, он сейчас туда направляется. Опасности, в том, особой нет. Оставшиеся заклятия, снять не в его силах. Однако и мешкать не стоит». «Значит, неспроста, сны странные снились нам?» Ростислав в задумчивости покрутил головой.

«Неспроста. Вот ещё что, думаю, в ближайшее время, должен кто-то из его клевретов появиться. Сто пудов успели уже почувствовать его зов». «А упырей, много ещё по миру бегает?» Встревожился Алексей. Мало приятного иметь врагом такое создание.

«Не очень, буквально двое – трое. С остальными, наш орден за века справился». «Есть предположения, кто они?»

«И ни только предположение. Об одном из них знаем многое. Зовут его Ульрих сын Ерманариха. Происхождение ведёт из остготов[31]. Более полторы тысяч лет ему. Силища у него невероятная. К слову, это он, во времена Цепеша, освободил Аттилу. Фигура серьёзнейшая. Во время второй мировой войны возглавлял один из отделов «Анненербе». Был такой институт у нацистов, потусторонние явления изучал. Носил он тогда, чёрную форму СС и чин штандартенфюрера[32]. Пытались мы его достать, но неудачно, своих людей только потеряли. После войны след упыря теряется. Но сюда, он приедет обязятельно. Как собака, верен Аттиле».

«Слушай, если он таким высокопоставленным эсесовцем был, то чего не нашёл сам эту церковь во время войны?»

«Думаешь так просто? Её защищали сильнейшие заклятия. По земле никогда бы не добрались до неё. Только по воде было можно доплыть. Что вы, собственно говоря, и сделали». «А фотографии его нет?» В задумчивости поинтересовался Ростислав.

«Ребята, давайте договоримся, если на горизонте появиться этот кровосос, вы бежите без оглядки и не лезете никуда. Договорились?» Друзья, немного помедлив, кивнули.

«Вот и славненько, вот и прекрасно. Да, вот что я целый вечер хотел спросить, не возражаете, господа?» Не видя протестов, продолжил. «А где ваш четвёртый товарищ?» «Валентин не смог прийти, занят сильно». За двоих ответил Ростислав.

«Жаль, ну ничего, ещё познакомимся. Думаю, пара дней в запасе есть. Давайте завтра к вечеру созвонимся. Не всё успел подготовить. Роста не спрашиваю, Алексей, ты стрелять умеешь?»

«Странный вопрос. Как всякий нормальный мужик – конечно, и довольно не плохо». «Совсем замечательно». «А что? Будем стрелять?» «Не думаю, но на всякий пожарный, узнать не мешает». «Будем, наверно прощаться. Уже ночь на дворе».

Действительно, за разговором незаметно пролетела уйма времени. Часы показывали одиннадцать вечера. Тепло попрощавшись, мужики поехали домой. Ростислав, сначала отвёз товарища, а потом приехал к себе…

…Осень в полный голос заявила о себе. Пожелтевшая листва, пышным ковром укрыла землю. Зачастили дожди. Мощёные камнем, дороги столицы, сплошь, блестели грязными зеркалами луж.

В, последнее время, Влад часто бывал в замковой часовне, где покоились останки его родных, подолгу засиживаясь в раздумье. Похоже, настроение князя, соответствовало погоде, сплошная осень. Караульные молча наблюдали за господарем. Всегда энергичный, сейчас выглядел грустно. Думы тяжёлой ношей навалились на плечи, сгорбив их. Он побледнел и осунулся. У подобной хандры наблюдалась и причина. Срочных государственных дел, требующих напряжения всех сил, пока не наблюдалось. Новости об Аттиле не поступали. А человек, привыкший к действию, привыкший быть загруженным по горло, не может просто взять и ничего не делать. Безделье не для него.

Он сидел у праха родителей и вспоминал былое. Иногда, лёгкая улыбка озаряла его лицо. Может, это вспомнились детские годы, ласковые руки матери, гладившие его по непокорным вихрам? Или первая охота, на которую взял его отец? Кто – знает? Иногда, лицо становилось тусклым и пустым, непроницаемым, как маска. Наверное, вспоминалось вампирское лихолетье. Часами мог сидеть неподвижно в семейной усыпальнице. Друзья, видевшие его грусть, не мешали и, тем более, не сочувствовали. Влад, считался, чересчур сильным человеком, чтобы нуждаться в чьём-то сопереживании участии. Сильные люди одиноки в горестях. Хандру, князь, должен вылечить сам. Считалось, недостойным мужчины, перекладывать свои трудности и невзгоды на плечи других. Всё надо преодолевать самому.

Архиепископ, правда, не сидел, сложа руки. Как друг, соратник и глава местной церкви, он не мог пускать дело на самотёк, у него имелись собственные мысли по этому поводу. Мудрый старик, давно вынашивал планы женитьбы господаря. И дело не в одной хандре, время подумать о престолонаследнике. Война, которую они вели, могла в любой момент оборвать жизнь князя. Враг ещё оставался, силён и безжалостен. Пётр, посвящённый в замыслы святого отца, пообещал всемернейшим образом способствовать осуществлению оных. Теперь, в час нежданного затишья, Иона приступил к реализации задуманного.

Весь погружённый в себя, Влад прошёл мимо стражников. Караульные, как положено, отсалютовали, но князь, в задумчивости, даже не заметил их. Он спешил. Его ждала делегация венецианских купцов. Влад опаздывал и, потому страшно злился на себя. Свернув по коридору, буквально сбил с ног девушку, идущую ему на встречу. Остановившись, подал руку, помогая ей встать. Та сидела на полу и, болезненно морщась, потирала ушибленное плечо. Поставив её на ноги, князь хотел, было идти дальше, но услышал за спиной, как сие юное создание, миленьким голосочком, но с огромным сарказмом поинтересовалась, не сильно ли пострадал камзол у рыцаря. Не привыкший к подобным вольностям, и весьма опешивший, господарь резко развернулся. Теперь, у него появилась возможность хорошенько рассмотреть обладательницу острого язычка. На него, надув губки, уставилась незнакомая молодая барышня. Прелестные голубые глазки метали молнии. Иссиня-чёрные волосы слегка растрепались. Щёки пылали румянцем.

«Ежели вы – господарь, то это не значит, что можно сбивать с ног беззащитных барышень!» – возмущённо сказала обладательница чудесного курносого носика. Князь опешил. Злоба пропала. Возникло немного странное чувство вины. «Я…»

Продолжить фразу не получилось. Обрушившийся поток упрёков, казался, подобен снежной лавине, сметающей всё на своём пути. Он стоял, открыв рот, не зная как себя вести. Влад никогда не сталкивался с подобным, не привык к такому поведению, тем более в своём дворце. Господарь, как-никак. Через несколько минут, очаровательное создание выдохлось и уставилось на застывшего князя. Тот, пользуясь, случаем осматривал её. Сложена барышня, оказалась отменно. Стройна, красива, с высокой грудью и огромными глазами. Оставшись доволен, увиденным, поинтересовался.

«Я, наверно, малость отстал от моды? Это новый этикет – орать на своего сюзерена?» Теперь смутилась незнакомка.

«Простите, господарь. Но вы налетели на меня так неожиданно. И я больно ударилась, падая. Вот».

В спокойном состоянии, голос у неё оказался глубоким, грудным и … чертовски приятным. «А вы, собственно, кто? Я вас не знаю».

«Меня зовут Виктория. Я дочь болярина Мирчи и приехала вместе с ним, по приглашению архиепископа».

Влад прекрасно знал Мирчу. Сей богатейший магнат, ещё во времена отца, постоянно сеял смуту и усобицу, пытаясь отделиться от княжества. Старый господарь несколько раз усмирял строптивого вельможу, пару раз даже брал в заложники его двоих сыновей. Однако, с началом правления Влада, он безоговорочно стал на его сторону в борьбе с Аттилой. Это была личная месть. Вампир превратил в кровососов его сынов. Такое не прощается. Во время своих карательных рейдов, Влад с «драконами», несколько раз останавливался у него в замке, и всегда получал всемерную помощь.

«А вы не помните меня? Я уже приезжала сюда с отцом и братьями, лет десять, тому назад».

Князю показалось, он припомнил, как видел, в той, прошлой жизни, рядом с болярином маленькую девчушку, непрестанно корчившую рожицы окружающим. Но всё туманно, прошло много лет, свершилось много событий. «И сие даёт тебе право повышать голос на господаря Валахии?»

Вопрос задал максимально строго, и лишь он ведает, каких трудов стоило не засмеяться. Но чёртики в глазах бесились во всю.

Заметив вакханалию его глаз, Виктория вновь обрела потерянную, было, дерзость. Видать, старый болярин позволил дочке делать всё.

«Господарь! Вам доставляет удовольствие слышать повторение моих извинений? Хорошо, я вновь нижайше прошу вас простить меня за предерзостные слова, слетевшие с моих недостойных губ. Но правды ради, посмею заметить, сие вы снесли меня, словно ураган, налетевший на нежную травинку». «Да, «нежная травинка». Скорее, куст чертополоха!» Не сдерживаясь боле, от души рассмеялся.

«А почему, я не видел тебя, наведываясь к болярину? Кабы прознал, что у него такая боевая дщерь, обязательно вытребовал бы в свою дружину. Мне отчаянные вои, ой как нужны. В бою тебе применение непременно найдётся. Можешь врага насмерть заговаривать». Съязвил в отместку Влад.

Неизвестно, чем могла окончиться сия дуэль, но в конце коридора показались Иона и Мирча. Увидев князя и Викторию, поспешили к ним.

«Приветствую тебя, господарь. Разреши представить тебе мою юную дщерь, Викторию». «Она сама представилась. Я чего хотел спросить, ты, где её прятал?»

Увидев горящие глаза дочери, болярин грозно зыркнул на неё и ответил князю.

«Я, на несколько лет отправлял её с тёткой в паломничество по святым местам. Везде побывали, и в Иерусалиме, и в Московии. Туда, где строго чтут православие, и где смогла она уберечься от нашего лиха. Вернулась, вот, недавно, пару седьмиц тому».

«Жаль, недавно вернулась. А то своим острым язычком могла помочь супостатов одолевать». Влад откровенно потешался с девицы.

«Прости, княжне, ежели чего не так. Без отцовского присмотра, совсем от рук отбилась. Прям не знаю, что и делать. Какой из тётки воспитатель?»

Строго смотря на Викторию, оправдывался старик. Наблюдая, за сей сценкой, Иона хитро улыбался в бороду. Архиепископ остался доволен происходящим. Несмотря на опущенные, в лукавом смирении очи, Виктория внимательно следила за происходящим. Дольше всего, её взор останавливался на Владе, изучая его. Молодой статный князь понравился строптивице. Кровавая слава не пугала её. Она знала правду. Трагедия собственной семьи чётко и просто показала, кто настоящее чудовище.

Утром, архиепископ долго расспрашивал её о том, о сём, ходил вокруг да около. Интересовался, кроме всего прочего, что думает она о князе. А затем посоветовал для прогулки, сей коридор и, именно, сие время, мол, тогда тут нет никого. Теперь, происшедшее не казалось случайностью. Во все глаза она смотрела на Влада.

«Господарь, Мирча с дочерью, разделит со мной трапезу. Не откажи и ты нам, в своей милости, отобедай, чем Бог послал». «Добро, отче».

Обед протекал чинно и благообразно. Мужи вели неторопливую беседу. Архиепископ, радуясь, пару раз замечал, как князь, исподволь, наблюдает за Викторией. В присутствии отца, барышня являла собой образец воспитанности и скромности. Хотя, очень редко, тайком, бросала короткие взгляды на Влада. Если их взоры пересекались, с деланной смущённостью отводила взгляд. Беседа, тем временем, шла своим чередом. Говорили о погоде, обсуждали урожай. Не преминули и турок с мадьярами вспомнить. Влад, в отличие от прошлых дней, принимал активное участие в дискуссии. Откушав. Князь удалился в свои покои. В этот день, венецианские купцы, так и не дождались аудиенции.

Сегодняшнее происшествие посеяло смятение в его душу. Война со злом, приучила к сдержанности. Он научился неплохо контролировать свои мысли и желания, думал даже, может полностью управлять ими. А тут, эта встреча всё перевернула с ног на голову. Такую девушку, просто нельзя не заметить. Хороша собой, умна, смела, она выгодно отличалась от большинства женщин, встречавшихся ему до сего момента. Пытаясь анализировать свои эмоции, он понял простую истину – Виктория ему очень понравилась. Встав, принялся быстро ходить по комнате. Чем сильнее он пытался не думать о ней, тем настойчивее подобные мысли лезли в голову. Влад давно боялся мечтать о личном счастье. Память о потерянных близких, незаживающей раной лежала на сердце. Князь прекрасно понимал, любая привязанность делает его более уязвимым, перед лицом, ещё не поверженного врага. А сего ни в коем случаи нельзя допустить. Ставки в борьбе, крайне велики. Душевные терзания прервал Пётр. Верный соратник имел привилегию входить без доклада. «Чем потчевал архиепископ? Надеюсь не только духовной пищей?»

«Ты нонче игрив, как я посмотрю. Трапеза была на высоте. Приехал болярин Мирча с дочерью. Они обедали с нами». «Да, а я и не знал?»

Несмотря на удивлённый тон, воевода лукавил. Он знал обо всём. И к князю зашёл совсем не случайно. Приводился в действие хитроумный замысел Ионы. «И как тебе дочь? По слухам, умна, хороша собой». Внимательно посмотрев на друга, Влад с раздражением ответил.

«Я, что у себя во дворце, последний узнаю все новости?! Сие новое веяние моды, держать господаря в неведении?!» Пётр спокойно выдержал грозный взгляд.

«Так ты, князь, в последнее время, мало интересовался делами. Занят больно был, грустил».

С откровенной иронией ответил воевода. Влад мгновенно вспыхнул, от бешенства, охватившего его, не хватало воздуха, стал задыхаться. Пальцы сильно сжались в кулаки. Но не зря он думал, что умеет себя контролировать. Он действительно умел. Через пару минут, Влад смог себя полностью взять в руки и размышлять спокойно. Сложив руки за спину, он повернулся и медленно ушёл вглубь комнаты. Некоторое время, он молчал, обдумывая услышанное. Воевода, несомненно, прав, но как тяжко признавать свои ошибки. Кабы подобным образом позволил себе говорить кто другой, не сносить бы ему буйной головушки. А на Пётра сердиться князь не мог, ему прощались многие вольности обращения. Ведь, был он, не только и не столько болярином и воеводой, но другом, верным соратником, говорившим правду всегда и везде, не раз доказавшим свою беззаветную преданность. Овладев собой полностью, Влад повернулся и ещё раз внимательно посмотрел на Петра. «Ну и чего вы удумали?» «Мы? Кто это мы? Не понимаю тебя, княже. Чего ты имеешь ввиду?»

«Рассказывай, об чём с архиепископом сговорились? Встреча с мирчевой дочерью, не случайна? Да? И зачем сие вам?»

Пётр весело захохотал. Его откровенное веселье, заставило усмехнуться и господаря. «Говори».

«Не вели казнить, вели миловать, княже. В последние дни ты сам не свой ходил. Грустил, в склепе дневал и ночевал. Смотреть на тебя вельми тяжко было. Вот старик и замыслил поменять твоё настроение. А тут слушок прошёл, к болярину Мирче, дочь из странствий дальних возвернулась. Да такая ладная, да пригожая стала, прям загляденье. И умна, сказывали, не по-бабски. Иона со мной поделился сей новостью, а я уж к болярину десяток «драконов», с приглашением от архиепископа, послал. Вот и стретнулись, вы с ней, во дворце. А, что, не хороша барышня? Народ напраслину возвёл, хваля ум и пригожесть?»

«Не в том дело. Что за сватанки у меня за спиной? Знаешь, не хуже моего, какую войну ведём. Нельзя мне, пока нельзя». «Видать, не угодили с девицей мы».

«Не то говоришь. Хороша, умна, лучше не видывал ещё, да говорю тебе, нельзя мне никого близко к себе подпускать. Аттила ещё ходит по земле. Опасно сие, и для неё, и для меня. Ну, да не про меня речь. Смертельно опасен я для Виктории! И у меня слабина появиться».

«Слабина, говоришь? И то верно, но ты про другое подумай, княже. Не уж-то упырь победил? Ведь, заживо себя хоронишь! Нельзя так, ты – господарь Валахии, посему думать должен про всю страну, а не о себе токмо. Стране наследник нужен. Погибнешь, тогда как? Держава без правителя останется, бери её тогда тёпленькой. Вот Аттила и заберёт. А сын у тебя будет, отомстить за отца сможет. Не правду глаголю? Молчишь? Знаешь, истинны слова мои. Мы, с Ионой, не себе суженных подбираем, а тебе жену ищем. Ты важен! Погибну я, али старик, на исход борьбы сие не повлияет сильно. А не будет тебя – всё, конец. За тобой люд идёт, в тебя верит, тебя упыри бояться, как чёрт ладана!»

Пётр закончил. Друзья молчали, думали о сказанном. Звуковой фон нарушил, вбежавший запыханный слуга. Склонив голову, он, прерывающимся голосом, произнёс.

«Прости господарь! Там воеводу в детинец срочно кличут, с чужеземцем приключилось чего-то». Влад посмотрел на Петра. Тот недоумённо пожал плечами. «Пошли, посмотрим, чего стряслась».

Князь с воеводой вместе пошли во двор. А там настоящее столпотворение. «Драконы», челядь, придворные суетливо толкались вокруг центра дворцовой площади. Княжеский дворец кольцом окружал плац. Стоял громкий гул. Влада с Петром заметили сразу и раступились, давая пройти к середине. Там не было никого, кроме Лу Миня и неизвестного чужеземного рыцаря. Они стояли друг напротив друга. Лу Минь занял свою излюбленной боевой позу. Левую рука вытянута вперёд, а правая, с посохом, отведена в сторону и немного назад. Голова, несколько, наклонена вперёд. Согнутые в коленях ноги, слегка раставлены в стороны. Лицо не выражало никаких эмоций, лишь глаза внимательно наблюдали за противником. Рыцарь, представлял собой, красочное зрелище. Громадного роста, более шести футов, он нависал над маленьким китайцем. Большущий меч валялся в пыли. Шлем, с некогда пышным плюмажем – рядом. Помятая, во многих местах, кираса съехала набок, видать, лопнул один, из державших её, ремней. Реденькие яркорыжие волосы, возможно из-за пота, смешными сосульками прилипли к небольшому черепу. Яростно розмахивая руками, он на отборном немецком, оглашал площадь проклятиями и ругательствами. От злости, лицо сильно покраснело, а ясные голубенькие глазки вылезли из орбит. Сия парочка выглядела, как Давид с Голиафом[33], причём, судя по всему, исход, произошедшего столкновения, полностью соответствовал библейскому сюжету. Германец заметил появление господаря, только когда, один из находящихся на площади «драконов», положил ему на плечо руку. Он резко повернулся к ратнику и хотел, было, часть своего гнева выплеснуть на него, но увидев князя и воеводу, в окружении воев, быстрым шагом направился к ним. На скверной латыни, немец попытался выразить своё возмущение неподобным поведением «варвара» и «язычника» (сие он про китайца). Лу Минь, увидев князя, спокойно поклонился и тоже подошёл к ним. Господарь, властным движением руки прервал рыцаря, и на языке гостя попросил поведать о случившемся инциденте. Германец удивился и, поклонившись, начал говорить уже куда спокойнее. Назвался он, бароном Гансом фон Рейхольдом. Сюда приехал, дабы стать под славные знамёна магистра ордена Дракона, графа Вольдемара Валашского (так в Германской империи именовали Влада) и принять участие в истреблении неверных, ибо дал торжественный обет, повторить подвиги своих великих предков, бывших видными деятеля Тевтонского ордена. А вместе этого, в самой резиденции магистра, он встречает «презренного язычника», очевидно раба, который не только, не захотел поставить в конюшню его верного Роланда, а совсем напротив. Сей холоп повёл себя крайне дерзко, отказавшись выполнить свою почётную обязанность, да ещё и бормотал непонятно, что на своём «варварском наречии». Когда же господин барон захотел примерно наказать наглеца, тот схватился за палку и посмел ударить дворянина. Напоследок, фон Рейнхольд, выразил желание присутствовать на казни раба. То, что она состоиться, причём немедленно, немец нисколько не сомневался. Выслушав рыцаря, Влад с улыбкой пояснил тому всё. Лу Минь не «язычник» и не «варвар», тем более не раб. Он посол императора Китая и почётный гость князя. К тому же, состоит при господаре, в свите. А, что касается, дворянской чести, то господин барон может успокоиться, древностью рода, Лу Минь, не уступает знатнейшим фамилиям Европы вообще, и Германской империи, в частности. Посему, Влад прощает барону некоторую двусмысленность поведения, в отношении китайца, списывая её на, действительно, удивительный и редкий, в этих краях, внешний вид придворного. От слов князя, барон потерял дар речи. Явно, не веря услышанному, он обвёл взглядом, находящихся рядом людей, в надежде увидеть подтверждение своей догадки. Видать, он думал, Влад потешается над ним. Но, по глазам собравшихся, смог убедиться, сие не шутка, господарь совершенно серьёзен. Гордо выпятив подбородок, рыцарь произнёс высокопарную речь о местных методах борьбы с неверными. По его мнению, с мусульманами, может бороться только христианин. От представителей других конфессий, нельзя принимать никакой помощи. Ещё, он выразил удивление по поводу того, что магистр, сравнил его, представителя непобедимой германской нации с китайцем, пусть и знатным. Большинство слушателей, в большей, или меньшей степени владели языком барона, и понимали сказанное. Чем более он говорил, тем сильнее поднимался гул недовольства. Многие стали хвататься за мечи, и лишь резкий окрик Влада смог остановить, чуть было не начавшееся, кровопролитие. Барон, заметив недовольство, в испуге замолчал. Но, поняв, что опасность для него миновала, продолжил хамить. На сей раз, он заявил, будто и не ожидал учтивости и культуры, от последователей греческой ереси. Помянул и своих тевтонских предков[34], несших светоч истинной веры заблудшим ортодоксам[35]. Тут уж поднялось такая буря гнева и недовольства, что лишь слаженные и умелые действия «драконов» смогли спасти наглеца, от немедленной расправы. Еле сдерживаясь, князь заверил фон Рейнхольда, что он остался жив, токмо благодаря дружбе Влада и императора Сигизмунда, вассалом коего является рыцарь. Также, приказал в течении суток покинуть территорию княжества, иначе он распрощается с головой, как его «великие предки» в окресностях Грюнвальда и на льду Чудского озера[36] распрощались со своими. Резко повернувшись, Влад быстрым шагом вернулся во дворец. Барон, видя такое развитие событий, под хохот и улюлюкание толпы, в спешке покинул столицу. Благополучно добрался немец домой, али сгинул, мы про то не ведаем. Нам сие не интересно.

Вернувшись к себе, князь послал за Лу Минем. Вскоре, китаец застыл в своём обычном земном поклоне. Все собрались в тронном зале, в ожидании развязки. Прогнозов не строили. Нрав у князя вельми крут.

Китаец коротко поведал свою версию конфликта. Князь хмуро уставился на него, взор не сулил ничего доброго. Напряжённое молчание длилось несколько минут. Лу Минь взмок от нервного напряжения. И когда тишина уже всех придавила своей предопределённостью, Влад неожиданно и громко расхохотался. Среди придворных прошёл вздох облегчения.

«А ты, молодец! Хорошо дал на орехи германцу! Не посрамил чести валашской! Жалую тебя за то шубой лисьей!»

«Благодарю тебя, о солнцеподобный князь. За доброту спасибо тебе, ко мне, недостойному слуге твоему». Поблагодарив господаря, китаец снова склонился в поклоне.

День подходил к концу. В опустевшем зале остался только князь. Удобно облокотясь на подлокотник, в глубокой задумчивости сидел на троне. Интересный выдался денёк. Начался, со ставшей привычной, грусти, продолжился – знакомством с прекрасной барышней и изгнанием зарвавшегося немца. А теперь, вот, снова раздумье в одиночестве. Однако разница есть. Думы стали куда приятней. О Виктории размышлял Влад, о словах воеводы, про продолжение рода своего. Опасность, бесспорно, есть, но и род княжеский не может угаснуть. Израненной стране нужна стабильность, иначе напрасно всё, победа пирровой станет. И жертвы тогда напрасны, и кровь, и боль, всё пойдёт прахом. Так нельзя, недопустимо поступать безответственно господарю. О благе державы мыслить должон. «Да, и болярыня зело красива», – с улыбкой подумал Влад.

Вспомнил, как смело она на него накинулась. Вспомнились и женские прелести, и острый язычок, и ум, заметный даже при столь кратком знакомстве. Чем больше о Виктории думал, тем больше нравилась ему. «Молодец Иона! Правильно просчитал меня!»

Такие мысли роились в его голове. Да, состояние князя коренным образом поменялось. Хандра прошла. Её сменила влюблённость, не любовь ещё, рано о ней говорить. Пока лишь влюблённость, но лишь пока.

На следующее утро, Влад встретился с архиепископом. Хотелось исподволь расспросить старика обо всём, но Иона опередил его.

«Храни тебя Боже, князь! Догадываюсь, зачем звал. Понравилась, красна девица?» «Ты чего это, хитрец, без моего ведома, поженил меня?» Вопросом на вопрос ответил Влад. «Небось, с Мирчей у тебя уже обговорено всё? А?»

«Напрямую – нет, а околицей прошёлся. Болярин за великую честь почтёт стать твоим тестем. Человек он хороший, надёжный. Тебе такой помощник завсегда в пригоде станет, и теперича, и в будущем. Большим уважением у вельмож пользуется. Да и счёты с Аттилой у него свои, кровные. Помнишь, небось, про сынов болярских?» Влад молча кивнул. «Так понравилась, болярыня, али другую искать?» «Хорошая она. Умна, смела, да и смотреть на неё лепо».

«Добро, значит, и решайся скорей. Новость есть у меня важная. Нашёлся упырь». «Где?!» Князь резко подался вперёд. Лицо мгновенно стало серьёзным.

«Где мы и предполагали. В землях семиградского[37] князя Батори скрывается упырь, в одном из замков, что в Подкарпатской Руси[38] находиться». «Когда узнал?» «Ночью гонец, от верного человека, приехал». Влад откинулся на спинку трона.

«Что ж, ожидание закончено. Слава Богу, начнём. После похода всё скажу, отче».

Ближайшие дни, Влад усиленно готовился к походу. С «драконами» проблем особых не наблюдалось. Воевода прекрасно исполнял свои обязанности. Однако оставалось множество государственных вопросов. На сей раз, проблем оказалось значительно более обычного. Архиепископ, несмотря на преклонный возраст, твёрдо решил, ехать с ними. Влад неожиданно согласился, понимая, на территории чужой страны, помощь священника может оказаться весьма кстати. Он не мог допустить очередной неудачи. Длительная борьба изматывала и его, и соратников. «Драконов» становилось, всё меньше и меньше. На подготовку новых воев, время требуется, и не малое. А кровосос, напротив, становиться, с каждой новой жертвой, всё сильнее. Упырь времени не боится, оно его союзник. Не важно, для него, год али столетие, немёртвое может ждать сколь угодно долго. Смерть на его стороне, не имея власти над Аттилой, она неотступно следовала за Владом. Век человеческий – короток, а нежить – вечна.

Дворец превратился в растревоженный улей. Туда-сюда сновали слуги, раздавались приказы, громыхали двери – настоящее светопреставление. Князь сутками не вылазил из тронного зала, сосредоточенно работая, аж с двумя дьяками. Приказы, указы, вердикты, эдикты. Пётр как ошпаренный носился по казармам, арсеналу, стараясь подготовить в лучшем виде своих «драконов». Проверял оружие, амуницию, лошадей, наведывался к кузнецам, скорнякам. Сутками не вылазил из седла, ездил по гарнизонам и крепостям. Архиепископ заперся, у себя в кабинете, с несколькими монахами и китайцем. Кабы, не сновавшие во всех направлениях служки, вполне можно было подумать, что суета и нервозность последних дней их не затронула.

По совету архиепископа, князь вместо себя, наместником, оставил Мирчу. Вельможа, гордый оказанным доверием, не отходил от господаря, внимательно слушая и запоминая всё необходимое, свои обязанности…

…Власть, господа, даёт не только права, власть приносит с собой целую кучу обязанностей…

…Мудрый Мирча, понимал сие, и потому старался, как можно глубже вникнуть в ту роль, кою на него возложили. Ирония судьбы, человек, постоянно поднимавший смуту на отца, становиться опорой престола для сына, одним из наиболее ревностных сторонников молодого князя. Задумывались ли они об этом, али нет, мы не ведаем, потому, давайте сами подивимся превратностям человеческих судеб. В народе говорят, человек предполагает, а Господь располагает.

С Викторией, князь виделся всего пару раз, мельком. Времени катастрофически не хватало. Хотя, он решил, для себя, вопрос, о браке с ней, положительно, свой выбор не афишировал, планировал объявить обо всём по возвращению из похода. Потому избегал болярыни, дабы голова работала чётко.

Однако встреча всё же состоялась. За день, перед выступлением, вечером, соратники собрались за ужином вместе, дабы обсудить последние не решённые вопросы и доложить князю, о выполненной работе. Пригласили и Мирчу с дочерью. Она не принимала участие в мужской беседе, лишь слушала да, краснея, бросала быстрые взгляды на Влада, внимательно выслушивающего доклады. Все успели к сроку выполнить свои обязанности, обошлось без неожиданностей. Посему атмосфера, за столом, оставалась благожелательной. Присутствовал, лишь элемент мандража, излишнего возбуждения, кое бывает, у людей, в ожидании начала важного, ответственного дела. Даже, у старика архиепископа пунцом пылали щёки. Его голос, всегда тихий и проникновенный, сегодня звучал несколько громко, а слова, им произносимые, сопровождались отчаянной жестикуляцией, коей могли позавидовать горячие сыны солнечной Сицилии. О других и говорить нечего. Влад, как и положено господарю, оставался наиболее спокойным и сдержанным. Впрочем, сие токмо внешне, а внутри он также поддался всеобщей эйфории. Внимательно слушая собеседников, он боковым зрением смотрел на Викторию. С каждой минутой, в нём крепла решимость. Появлялся кураж. С каждым мгновением влюблённость перерастала в любовь. Иона прекрасно исполнил свой план.

«А, люб ли я тебе, болярыня? Ответствуй не, как князю, но как мужу молодому!»

Вдруг, обратился Влад к Виктории. От неожиданности все замерли. Разговор стих, прерванные слова повисли в воздухе. Придя в себя, собравшиеся с интересом посмотрели на влюблённую парочку. Девушка зардела, аки роза майская, смущённая донельзя и вопросом князя, и вниманием присутствующих. Влад, нервно улыбаясь, не сводил с неё очей. Со стороны прекрасно видели, как сильно он волнуется, в ожидании ответа. Красивый серебряный бокал, в его руке плавно терял форму, сминаемый сильными пальцами. Виктория, подняв очи, несколько мгновений смотрела на бывшее произведение ювелирного искусства. Затем, гордо вскинув голову, встретилась взглядам с господарем. Улыбнулась. Встала из-за стола и ответила. «Да, князь! Я согласна!»

Напряжённое ожидание, взорвалось радостными криками. Все радовались. Казалось сие, есть предзнаменованием успешного завершения похода. Иона, заговорщицки переглядывался с Мирчей, которого аж распирало от гордости и удовольствия. Не шуточное дело, породниться со знатным княжеским родом. Гордое прозвище Дракула, хорошо известно далеко за пределами Валахии.

«Вот и не прервётся мой род! Будет жить в веках! Пусть не в сынах моих, безвременно усопших, а в дщери любимой, будет он жить, в детях и внуках её!»

От мыслей таких, на глазах старого воина заблестели скупые, мужские слёзы.

Всегда сдержанный, Лу Минь улыбался, что называется, от уха – до уха. При этом его, и без того, узкие глаза, превратились в совершенно тонюсенькие щёлочки, не толще волоса. Пока все дружно и очень шумно выражали свои поздравления, князь подозвал слугу и шёпотом отдал распоряжение. Вскорости, посыльный вернулся, неся небольшой ларец. «Верные соратники мои! Благодарю вас всех! Я продолжу».

Взяв ларец, князь решительным шагом подошёл к суженой, всё ещё продолжавшей стоять напротив. В шаге, остановился и, с поклоном, протянул открытую шкатулку. Внутри лежало дивной работы колье, украшенное сапфирами и бриллиантами. «Прими любимая, в честь нашей помолвки, сию безделицу». «Благодарю… Влад».

Медленно взяла ожерелье и одела. Оно смотрелось на юной девушке, воистину по-княжески. Сапфиры, прекрасно гармонировали с её голубыми глазами, а бриллианты, блестели, как искорки счастья в них.

«Пётр, друже мой верный, будь моим шафером. В горе, рядом со мной ты был честно, так будь же, рядом и в радости!»

Лицо воеводы, враз посерьёзнело. Положив руку на сердце, он преданно и взволнованно смотрел на своего князя. «Я… да я… Господарь… всегда… ты знаешь…» Сбивчиво заговорил он. «Знаю. Посему и прошу тебя, оказать мне честь».

Переполняемый эмоциями, он обнял Влада и крепко сжал в своих медвежьих объятиях. Затем, немного отстранился, и, глядя князю в глаза, торжественно ответил. «Это, я, почту за честь!»

На глаза, всех свидетелей сей сцены, навернулись слёзы. Не ожидали, проявления столь сильных чувств, от этого, в общем-то, жёсткого и сдержанного человека.

После ужина, поздно вечером, Мирча пришёл в комнату дочери. Болярин долго смотрел ей в глаза. Его лицо выражало радость и озабоченность одновременно. «Ты его любишь?.. А то, без любви… с ним… знаешь…» «Да!» Виктория коротким чётким ответом прервала сбивчивую фразу отца. «Да поможет вам Бог, дочка».

С этими словами он повернулся и вышел. Она стояла и смотрела на закрытую дверь…