Больше знаешь — хуже спишь


Хият лежал на полу. Глаза закрыты, руки раскинуты в стороны, на лице блаженство.

Лииран и Дорана сидели в креслах. С ногами сидели, даже не разувшись. Инстинкт сработал, когда пол засветился, и по нему поползли странные узоры. Случайно наступить на что-то подобное ни ему, ни ей не хотелось. Мало ли как оно отреагирует. Это Хията оно лечит, а с ними может обойтись с точностью до наоборот.

Разговаривать они откровенно боялись, казалось, что нарушат какое-то таинство, или привлекут громким звуком какую-то пакость. Да и о чем разговаривать? Лучше подождать пока встанет Хият и наконец расскажет, что за ерунда творится в городе, и зачем приперлись кандидаты в хранящие. С этими кандидатами вообще ничего непонятно. Лииран, например, учился достаточно хорошо для того чтобы знать — любой более-менее близкий кровный родственник храящего чувствует присутствие рядом того, в ком есть похожий дар. Даже если этот другой всего лишь еще один более-менее близкий родственник. А уж если он принял обязанности, то и подавно.

И тут на тебе, приперлись и развлекаются. Не протестуют, не намекают, что их нагло обманывают, заставляя бороться за приз, который не может им достаться ни при каких условиях. Хият так хорошо спрятался? Или это они такие идиоты, что в упор его не видят?

Да, даже другой хранящий вряд ли бы сходу указал на Хията. Но почувствовать, что Хият у города есть, пришлые кандидаты должны были. Обязаны.

Бред какой-то происходит. Они настолько бесталанные? Или не понимают, что именно чувствуют? Даже многоопытый Ильтар?

Лииран потряс головой. И о чем он думает? Лучше бы подумал о своей дальнейшей жизни. Безрадостной жизни, надо сказать.

Валялся на полу Хият довольно долго. Потом, как-то излишне резко, светящийся узор потух и парень сел. Все с тем же блаженным выражением лица и закрытыми глазами.

— А вот и счастливый зомби, — пробормотал Лииран.

Хият открыл глаза и удивленно на него посмотрел, словно надеялся, что Лииран куда-то делся. Или он успел забыть об их присутствии?

— Вы не спите? — спросил Хият, вопреки предположениям.

Лииран и Дорана переглянулись.

— Мы должны были спать? — мрачно спросила девушка.

— Вам же хочется, — привел убойный аргумент Хият.

Лииран и Дорана опять переглянулись.

— Мы ждем твоих объяснений, — сказала девушка.

— А, — кивнул Хият. — Объяснений… Как бы вам объяснить? В общем, жил я себе, жил. Ни о чем не подозревал. И тут мне принесли письмо, в котором папаша многословно объяснял, чей я сын и что из этого следует. Я письмо прочитал несколько раз, потом посоветовался с Ладаем и решил, что от судьбы все равно не уйдешь. Да и город мне нравится. В общем, принял обязанности. Теперь потихоньку учусь. Книжки читаю.

— Что ты делал у городской стены? — спросила девушка.

Хият вздохнул.

— Обновлял защиту. Точнее, энергию в нее вливал. Напрямую эта защита с энергетическими линиями не связана. Если бы была связана, при первом же перепаде, нарушении равновесия между стихиями, еще чем-то мне непонятном защита попросту перестала бы существовать. Она… как бы сказать?.. она слишком тонкая, тонкой настройки, вот! Колебания ее разрушают. А любая энергия, закольцованная в систему, имеет свойство заканчиваться, затухать. И тогда приходится вливать новую ее порцию. Там влить можно какую угодно энергию, хоть и безликую. Это мне проще работать с водой…

— Понятно, — перебила Дорана и встала на ноги. — А мышцы у тебя почему повреждены были? Твоя родная энергия, она же принципиально не может тебе навредить.

— Может, — улыбнулся Хият. — Если пропустить ее через себя в таких объемах, без тренировки, подготовки, даже не дождавшись окончательного формирования физического тела… Еще и как может. Если бы я подождал еще хотя бы годик, было бы легче. Но тогда могло быть уже поздно. Пришлось рисковать и тащить с собой медика.

— Нам что-то угрожает? — заинтересовался Лииран.

— Не знаю, — вздохнул Хият. — Ощущения другие, не такие как были, когда цеповики появились. Тогда была нарастающая тревога. Причем у города она была сильнее, чем у меня. Скорее всего, мне вообще какие-то отголоски передавались, а я принимал их за свои. Не уверен. А сейчас… Сейчас просто странно. Еще эти призраки. Вот объясните мне, зачем выпускать в городе толпу слабых привидений, которые даже испугать смогут разве что истеричную девицу, а навредить не способны даже младенцу?

— Может, отвлекают от чего-то, — предположила Дорана.

Лииран посмотрел на нее, как на дуру. Она что, не поняла?

— Каких еще призраков и кто выпустил? — спросил он, раз уж девушка ведет себя так, словно ничего особенного не услышала.

— Слабых, — повторил Хият. — Вчера ночью какой-то беглец с материка из артефакта их освободил. Или призвал с помощью этого артефакта. Не уверен. Да и не важно это. Важно, что беглец магом не был, ему пришлось воздействовать кровью. Если я ничего не путаю, проживет он после этого недолго, так что его попросту обманули.

— Может найти этого беглеца? — спросила Дорана. — Он ведь знает, кто ему артефакт дал.

— Ага, уверен, что знает, — кивнул Хият. — И тот, кто ему дал, знает, у кого его взял. А там наверняка кто-то третий есть. И четвертый. Бессмысленно искать, только время потеряем. Тем более, видел этого беглеца город, а не я. А чужаков город практически не различает, особенно неодаренных чужаков. Расспрашивать стражу ворот я не буду. Так что найти беглеца шансов практически нет. Разве что сам на голову свалится.

Лииран только хмыкнул. Наверное, действительно нет смысла искать какого-то беглеца. Так только внимание привлечешь.

— Значит ты хранящий нашего города, — сказал, пристально посмотрев на Хията. — Даже не знаю, радоваться или огорчаться. Чем ты собираешься заниматься?

— Ничем особенным. Учиться, расти над собой. Все как полагается парню моего возраста.

— От кандидатов в хранящие ты нас не избавишь…

— Нет, — мотнул головой Хият.

— Понятно. — Лииран на его месте тоже бы не спешил всех радовать. — А выяснить, почему вымерли твои родственники собираешься? Я бы выяснил. Там была какая-то мутная история, папа рассказывал. У твоего отца, помимо мамы-хранящей, было восемь дядей-тетей разной степени родства. Один вроде бы умер от старости, хотя и был довольно бодр. Он еще моего деда учил, в школе, так что его смерть никого не удивила. А вот с остальными постепенно, в течение каких-то шести лет случились разные несчастные случаи со смертельным исходом. Кто-то утонул, хотя был водником. На одного шкаф упал настолько неудачно, что кость носа мозг повредила, представляешь? Одну тетку, безалаберную и гулящую особу, если верить моей бабушке, случайно убили подравшиеся любовники. После этого они покончили с собой. Об остальных не помню точно, но там тоже что-то странное было, просто не такое веселое, как падающий шкаф и выясняющие отношения любовники.

— Один со скалы с маяком прыгнул, — сказала Дорана. — И кричал при этом, что он желтенькая птичка. Мой дедушка его ловить пытался. Не успел. Потом оказалось, что эта желтенькая птичка была мертвецки пьяна. На маяке, наверное, было скучно, вот он с напарником и пил. Тогда там еще дежурили.

Больше книг на сайте — Knigolub.net

— Ага, тоже странная история, — сказал Лииран. — Насколько знаю, когда от семьи хранящих осталось только три человека, совет начал требовать от остальных срочно обзавестись потомством. Но они не успели. Только твоя бабушка оставила городу ребенка, да и тот был со странностями. Возможно из-за того, что воспитывали его не родственники.

— С моей бабушкой что случилось? — спросил Хият, никогда этим вопросом не интересовавшийся.

— Ничего особенного в сравнении с другими, — пожал плечами Лииран. — Она родила твоего отца, потому что так надо было, отдала его няньке-кормилице и занималась своими делами. Потом замуж вышла, родила девочку и почему-то потеряла дар. Причем, девочка тоже родилась без дара. Ненормальный папаша этой девочки пробовал его пробудить и угробил ребенка, за что твоя бабушка его убила, отправила тогдашнему главе совета записку, в которой рассказала, как и за что убила мужа, и ушла из города. Возможно, она до сих пор где-то живет. Но она уже не хранящая и не может ею быть. Исчезнувший дар ни разу ни к кому не возвращался, будь то стихия или что-то другое. Что-то перегорает в человеке по непонятной причине, и все.

— Надо было учить историю, — почесал макушку задумчивый Хият. — Столько интересного пропустил. Или это сплетни надо было собирать?

— Скорее второе, — кивнул Лииран. — Я эти истории в детстве как сказки слушал, когда взрослые их вспоминали.

— Знаешь, наверное, действительно следует выяснить, почему со всеми случились несчастные случаи, — решил Хият. — Еще эта девочка без дара и бабушка, которая дар потеряла. Это особенно странно. Моя мама, у нее тоже был свой дар. А еще у нее были правила, которые нельзя было нарушать, чтобы этот дар не потерять. И, если верить ее записям, такие же правила есть у всех магов без исключений. Просто их никто не знает. Может, забыли, может, не знали никогда. Вся разница в том, что нарушить правила для дара моей мамы очень легко. А нарушить правила других магов сложно и маловероятно. Но иногда их все равно нарушают. И тогда дар пропадает. Такая вот теория.

— И что могла нарушить хранящая города? — спросил Лииран.

— Не знаю. Хранящий не должен вредить своему городу. Он физически не может ему навредить. А в остальном… Да что угодно.

Посидели. Помолчали.

Лииран думал о том, почему завел этот разговор? Из-за того, что в детстве очень хотелось разгадать загадку эпидемии смертей среди людей, которые могли бы стать хранящими? Так давно вырос и забыл об этом. А теперь вот вспомнилось, всплыло из глубин памяти, заставило выговориться.

Или просто хотелось доказать Хияту, что знает о нем больше, чем он о самом себе? Точнее, не о нем, о его сгинувшей семье.

Может это уязвленное самолюбие?

— Надо найти бабушку, если она жива, — принял для себя решение Хият. — Почему она ушла? У нее же ребенок в городе оставался. Или он к тому времени вырос?

— Нет, — помотал головой Лииран. — Может, боялась, что ей отомстят за смерть мужа? Ее муж был из древнего рода. Их этих, облачные которые, вроде папаши Ладая. Не помню, как этого мужа звали, мне в детстве было неинтересно.

— Вряд ли боялась, — не согласился Хият. — Ее бы не посмели тронуть, она же была единственная, кто мог научить маленького хранящего этим хранящим быть. Так ведь проще.

— Логично, — признал Лииран. — Но глядя на папашу Ладая, я бы испугался и сбежал. Тем более родственники у нее умерли странно.

Хият пожал плечами. Потом кивнул и задумчиво произнес:

— Попробую расспросить, когда в следующий раз пойду к ней. Сейчас мне велено отдыхать и не напрягать мозги.

К кому он собирается пойти Хият так и не сказал, а Лииран и Дорана не спросили. Атмосфера и без того была гнетущая. Словно они соприкоснулись с чем-то, что трогать не стоило, а теперь стараются лишний раз его не тревожить. Впрочем, что эта тайна пованивает, Лииран знал еще в детстве. Дедушка очень громко и вдохновенно об этом рассуждал. А папа смеялся и говорил, что если тайна с душком, то дед интересуясь ею имеет все шансы отправиться вслед за хранящими. Дед тогда ворчал и обзывал отца остолопом, а потом гладил по голове Лиирана и просил его вырасти умным. Лииран на свою голову послушался.

Впрочем, с дедом ничего плохого так и не случилось. Вон, невест вчера привел. Главное, что вовремя. Если бы не эти невесты, Лииран бы здесь не сидел и не чувствовал себя болваном, влезшим туда, куда не следовало.



— Что?

Даринэ Атана одарила Тага расфокусированным взглядом красных от недосыпа глаз и решительно выпила очередную дозу бодрящего зелья, в надежде, что начнет что-то понимать.

Это надо же. Ни дня без происшествия. То на кандидатов в хранящие то ли покушаются, то ли не покушаются. То стражи стены начинают чувствовать, что эта стена становится теплее, а присутствующие рядом с ними маги дружно орут о возросшей волнообразно энергии. Потом эта энергия успокоилась, но шороху наделала. А глава совета накануне спала всего два часа. А сегодня, похоже, вообще поспать не получится. Стену исследуют и не могут понять, что с ней случилось. Причем, в том, что что-то случилось, никто из исследующих не сомневается. Одни это чувствуют. Для других она светится ярче. Третьи заявляют, что заметен след соприкосновения с линией силы, хотя теоретически это невозможно.

А может, они слишком мало об этой теории знают. Все там знали только хранящие, а теперь даже не прочтешь нигде. Большая часть библиотеки хранящих находится в доме, в который никто войти не может. Меньшая — частично украдена неизвестно кем, частично все еще находится в городской библиотеке, подтверждая, что написанное для хранящих могут прочесть только хранящие. Там даже не шифровка. Текста попросту не видно, что с этими книгами не делай. А делать пытались многое.

— Так, — сказала замороченная глава совета, собравшись с мыслями. — Найдите Ильтара. Возможно, он сумеет объяснить, что происходит.

Знала бы она, чем это задание обернется, подождала бы с поисками до утра. Хотя бы выспалась. А так…

Нет, Ильтара нашли. Следопыты. И не придумали ничего лучше, чем вытащить очень пьяного и очень веселого пророка из постели смазливой девицы, годящейся ему во внучки. Девице это не понравилось, и она устроила скандал. Скандал разбудил папашу девицы, которому не понравилось, что в его доме, оказывается, какой-то старикан соблазняет его же дочь, а он, папаша, ни сном, ни духом. В общем, папаша устроил скандал еще грандиознее и даже попытался Ильтара зарезать. На шум сбежались соседи и прочие зеваки, и с восторгом наблюдали, как матерящийся папаша изображает марионетку, подвешенную на невидимые нити, за которые дергал хихикающий Ильтар. Практически голый Ильтар. А идиоты следопыты, вместо того, чтобы заткнуть папашу и одеть пророка, успокаивали бурно рыдавшую девицу, клявшуюся никогда не выйти замуж и не нарожать отцу внуков.

Девицу в итоге напоили успокоительным и отправили спать, пообещав поговорить с самой главой совета о предоставлении отдельного от родственников жилья. Потому что папе ее ухажеры не нравятся все без исключения. Те молодые, те старые, те толстые, те худые, а те вообще рыжие. Как так жить?

Ее папашу отправили в тюрьму под улюлюканье соседей, которым почему-то это решение очень понравилось. Видимо Ильтар не первый, кого этот буйно-помешанный пытался убить.

Ильтара, на тот момент описывающего пухленькой женщине ее цветущую красоту, под недовольное сопение мужа этой женщины, отловили, насильно одели и повели к стене, к тому самому участку, за которым находился порт.

Все такого же веселого и нетрезвого Ильтара повели.

Даринэ Атана, когда услышала отчет об этом, заподозрила, что большая часть следопытов города идиоты. Вот как может нормальный человек просить поработать пьяного мага? Ладно, если не получится. А если получится что-то непредвиденное?

С этими мыслями она пошла к стене, подозревая, что увидит на ее месте руины.

К счастью, стена оказалась прочнее, чем опасалась глава совета. Стена всего лишь светилась загадочным синим цветом. А Ильтар висел в воздухе над ней, раскинув руки и громко хохоча. Зрителей, несмотря на позднее время, это представление собрало довольно много. И они продолжали приходить.

— Что происходит? — спросила решившая смириться со своей участью Атана у подошедшего Тага, который, судя по выражению лица, очень жалел, что вообще согласился работать одним из помощников главы совета.

— Не знаю, — ответил он устало и безнадежно. — Когда я пришел, Ильтар уже бегал туда-сюда вдоль стены и жизнерадостно кричал, что был прав. Потом он начал кричать, что прав всегда, что удача его любит, и что жизнь все еще не скучна, так что умирать ему рано.

— А взлетел он почему?

— Не знаю. Он просто остановился, постоял, прижавшись щекой к стене, а потом подпрыгнул и завис в воздухе. Теперь вот висит и смеется.

Зрителей становилось все больше и больше.

Доринэ Атана представила, как пытается опустить спятившего пророка с помощью сети и решила подождать, чем все это закончится. Возможно, даже удастся Ильтара расспросить. Когда он проспится и протрезвеет. Если, конечно, раньше не свалится и не разобьет свою многомудрую голову, в которой этой мудрости ровно столько же, сколько и идиотизма. И как там все помещается?

Висел Ильтар довольно долго. Даже когда перестал смеяться, все еще висел в воздухе и читал стихи великолепной луне. Причем стихи были пошлые, хоть и хорошие.

Потом он стал читать стихи морю. О любви, ее физическом аспекте, с красочными описаниями. И спустился только тогда, когда светящаяся синим стена заметно побледнела. К сожалению, представление на этом не закончилось.

Собравшиеся зеваки имели честь наблюдать за тем, как все такой же веселый Ильтар обнимает главу совета, громко называет ее деточкой и пеняет на ее несообразительность. Атане при этом хотелось провалиться сквозь землю, но она подозревала, что пророк последует за ней и будет преследовать, пока не выскажет все, что думает.

— Ты знаешь, что произошло со стеной?! — в какой-то момент не выдержала не выспавшаяся и злая на весь мир женщина.

— Конечно, — обрадовал ее Ильтар. — Эта стена стала юной и прекрасной, как в день своего сотворения. А еще она влюбилась… нет не так… она полюбила. Полюбила, как родственника, как младшего брата, бестолкового, но хорошего. Сочувствую тому, кто обидит этого юношу.

— Какого еще юношу?!

— Хорошего юношу. Бестолкового, но хорошего. Вай-вай, вот объясни мне, как можно сочетать в себе незаурядный ум и эту бестолковость? Или это из-за возраста?

— Ты сочетаешь в себе мудреца и идиота! — обрадовала собеседника Атана, которая начала понимать папашу пытавшегося Ильтара убить.

— Я притворяюсь и веселюсь, — наклонившись к самому лицу, тихо сказал Ильтар. Сказал очень серьезно, абсолютно трезвым голосом, даже дурацкая улыбка куда-то пропала. — А он серьезен. И радуется жизни мало. Это нехорошо, когда люди делают больше, чем от них ждут, и все равно собой недовольны. Нет, с одной стороны хорошо. Для окружающих. Но для него самого плохо. Надо научить его радоваться жизни.

— Кого научить? — вкрадчиво спросила Атана, подозревая, что это именно она сошла с ума, а Ильтар абсолютно нормален.

— Мальчика, водника, которого полюбила стена. Он научил ее любить воду. Представляешь, она столько веков эту воду видела и была к ней равнодушна. А потом пришел он и показал как вода хороша. И стена полюбила. И воду полюбила, и его.

— Ильтар, у этого мальчика имя есть?

— Конечно, — кивнул пророк. — Хият. Хият Дака.

— Опять Хият!

Атана схватилась за голову и попыталась подумать. О чем-то постороннем. Иначе сейчас пойдет и убьет малолетнего гения, или кто он там на самом деле.

Почему он вечно во что-то вляпывается?

То Ладая спасет, не сказав никому ни слова. То книги читает, которые даже более опытным магам читать еще рано. То демонстрирует стене красоту воды.

И вроде бы занятие ему нашли, чтобы свободно времени было меньше. Не помогло.

— Ильтар, чем нам это грозит?

— Что грозит, деточка?

— То, что стена полюбила воду и Хията.

— Да ничем, если вы мальчика обижать не будете. А вот если будете… Ты же понимаешь, что город на самом деле практически живое существо и стене не обязательно сдвигаться с места, чтобы уронить кому-нибудь на голову кирпич с крыши здания. Человек просто протянет руку, а город…

— Все я понимаю, — сказала Атана. — Я не понимаю, что город может счесть обидой.

— Ой, не переживай, — беззаботно улыбнулся Ильтар. — Он не станет вмешиваться, если мальчик может справиться сам. Давай я тебе лучше сказку расскажу. Жила на свете прекрасная девушка. Она была хороша, добра, но слишком серьезна и требовательна. А еще слишком заботлива и взваливала на свои хрупкие плечи непомерный груз. Долго жила эта девушка, не скажу сколько, нехорошо выдавать истинный возраст женщины, но дожилась она до того, что груза на ее плечах стало столько, что скоро она с места сдвинуться не сможет. А жизнь-то идет, спешит куда-то жизнь. И даже о ее умершем возлюбленном люди стали забывать, хотя когда-то казалось, что это невозможно. А девушка все идет и идет, все дальше и дальше, собирая заботы и проблемы, стараясь быть сильной и вынести больше, чем способны все женщины города. Потому что думает — так она сможет искупить вину…

— Ильтар, — возмущенно сказал Атана, сообразив, о ком он решил рассказать сказку на этот раз.

— Помолчи, нельзя перебивать пророка. Собьюсь с мысли и скажу не то, что должен был.

Серьезный, как никогда. Наверное, действительно что-то увидел.

— Молчу, — выдохнула женщина.

— Молчи. Всегда молчи. И свои глупые мысли заставь замолчать. Ты ни в чем не виновата. Ты не виновата, что полюбила почти ребенка и стала его опекать. Ты не виновата, что он принял именно такое решение…

— Но!

— Молчи! Он принял решение. Он бы умер до того, как луна набрала полную силу, что бы ни случилось. Он не мог иначе, у него тоже был долг. Настоящий долг, его собственный, а не то, что ты на себя навесила, как бродяга сумки с хламом. Избавься от чужих долгов, отдай их хозяевам. Ты не обязана быть хорошей и таскать чужие тяжести. Найди себе мужчину, наконец. Он не умрет из-за того, что ты обратишь на него внимание. Ты там вообще ни при чем. Даже если бы тебя вообще на свете не было, он бы все равно умер до того, как луна набрала полную силу. Начатый ритуал прерывать нельзя. И знаешь, он действительно был лучшим хранящим за всю историю города. Только двое хранящих до него смогли сделать то же самое для своих городов. Он сделал единственную правильную вещь, способную твой город уберечь от недостойных людей. Запомни это и просто живи. Он ведь и для тебя старался. А ты, глупая женщина, даже не родила еще ребенка, которого обещала назвать в его честь. Обещания нужно исполнять. Особенно обещания данные умирающему человеку. То, что ты не знала, что он умирает, тебя не извиняет. Даже то, что фактически он все еще жив какой-то своей частью, не делает твою вину меньше.

— Ильтар…

— Сама думай, девочка. Я не обязан тебе все разъяснять и не стану открывать чужие тайны. Да я и не могу. Мне был дан дар не для того, чтобы я его лишился из-за твоих прекрасных глаз.

— Но у города нет хранящего, — сказала Атана, сама не понимая зачем. Она в этот момент вообще ничего не понимала. Следует выспаться и подумать над рассказанной сказкой, сейчас думать не получается.

— Не беспокойся. О городе позаботился человек, умерший до того, как луна набрала силу. Город не нуждается в спасении. А тебе пора выполнить данное обещание. Постарайся.

И улыбнулся. Светло и по-доброму, как любящий дедушка.

Сколько же этой сволочи на самом деле лет?

Когда Даринэ Атана впервые Ильтара встретила, ей было всего одиннадцать, а он был таким же немолодым, странным и веселым. И любил рассказывать сказки. Например, о том, что из плачущей девочки вырастет настоящая красавица. И у нее будет все хорошо. Если она поймет, что люди имеют право принять любое решение и от нее это решение будет мало зависеть.

Похоже, так и не поняла.

К сожалению. И дожила до того, что пророк решил рассказать новую сказку.

Интересно, когда и где теперь будет развилка, на которой ей следует принять какое-то решение? Когда и где? Тогда Ильтар говорил, что ей нужно принять тот выбор, который сделал дорогой человек. А она даже не поняла, что это был выбор. А на этот раз что? Что настолько важное было сказано? Или незачем искать подтексты. Все на поверхности. Нужно исполнить обещание данное Каиту. Влюбиться, выйти замуж и первого сына назвать в его честь.

Глупость какая. От нее бы что-то зависело, если бы не было первого пункта в этом обещании. А влюбиться… Как?

Или в какой-то момент нужно просто не сопротивляться? Ага, стать юной, глупой и перестать видеть чьи-то недостатки.

Ерунда какая-то.

Доринэ Атана вздохнула и решила больше об этом не думать. Если суждено, само придет. А сейчас спать, спать, спать.

А главное, не забыть поблагодарить Ильтара.

Куда он, кстати, делся?

Глава совета осмотрелась и увидела, что притворяющийся нетрезвым и веселым пророк что-то рассказывает смущающейся девчонке. Совсем малышке. Наверное, очередную сказку.

Полюбившая воду стена его дар пробудила, что ли?




Загрузка...