Город Мечты

Глава 6

До Казани мы долетели быстро, Дорога Проклятых шла в обход города, около большой развязки я увидел указатель, на котором было написано "бар Штиль", и стрелка направо вниз, указатель меня впечатлил, и я решил свернуть. Построен он был под развязкой, там где раньше проходила асфальтированная дорога. Основательное сооружение из кирпича, с окнами, забранными решетками. Перед баром большая охраняемая стоянка на растрескавшемся асфальте, и вывеска, нарисованная краской на старом билборде, даже не представляю кто и как его сюда притащил. На вывеске был нарисован мотоцикл, с сидящим на нем суровым байкером, на фоне бара "штиль", и название бара, написанное размашистыми буквами.

На парковке стояло два мотоцикла, сделанных качественнее, чем мусорные байки моего клуба, но сразу видно, что местного изготовления. Искусно сделанные металлические баки, глубокие крылья, обтянутые кожей седла, оба коня были выкрашены в черный цвет, стояли на боковых упорах, что тоже намекало на уровень аппаратов. Мы поставили свою технику в рядок по соседству, спешились, и побрели в бар. Проходя мимо мотоциклов, я обратил внимание, что их покрывал ровный слой пыли.

Где-то на задах тарахтел бензогенератор, в баре горели лампочки Ильича, давая тусклый свет, имелась небольшая сцена с музыкантами, дуэт из гитариста и флейтиста наигрывали невнятную мелодию. Два суровых байкера, очень похожие на нарисованного на билборде, вооруженные крепкими, окованными металлом дубинами, сидели за столом друг напротив друга. Что-то мне подсказывает, что сидят они тут всегда, только ночью спать уходят. А может быть и не уходят. Бармен, в кожаной жилетке на голое тело и парусиновых штанах, здоровый, упитанный, с лысым черепом и шрамом, пересекающим суровую морду наискосок от левого виска к носу, стоял опершись ладонями на край стойки, и выжидательно смотрел на нас. Усадив свою банду за два столика, я отправился к хозяину этого заведения.

— Привет, братуха! — кинул я с ходу, подняв ладонь вверх.

— Привет. — буркнул бармен.

— Чо, как жизнь?

— Нормально. Вам чего? Пожрать? Выпить? Баб? Мужиков? Детей нет, извини, закончились.

Вот это ассортимент! Я даже в ступор впал на пару секунд.

— Что есть пожрать, что выпить?

— Пожрать есть картошка вареная, картошка жареная, есть бобовая каша, есть суп с картошкой и мясом. Выпить — пиво. Есть коктекль, "ерж" зовется. Аж башню сносит!

Ассортимент приятно удивил, и если в предыдущих секторах основным овощем была брюква, то тут похоже — картошка. Хотя непонятно, почему там — брюква? Всю жизнь картошку садили, а тут — на тебе.

— Ну-ка ну-ка, что это за "ерж"?

— А это секрет! — сказал хозяин, и загадочно улыбнулся.

— Да какой же это секрет? Пиво с горючкой мешаете.

Бармен заметно приуныл и хмыкнул.

— Все-то ты знаешь.

— А то как же. Патроны принимаешь?

— Рублей нет?

— Есть рубли. Сколько будет восемь порций супа?

Бармен поднял глаза к потолку, и принялся загибать пальцы на одной руке, потом на второй, посмотрел на загнутые пальцы, и выдал результат:

— Восемь рублей.

— Это с пивом?

— Нет, это без пива.

— Хлеб есть?

— Есть.

— Значит восемь — это суп с хлебом.

Бармен уставился на меня, подняв одну бровь.

— Нет, с хлебом двенадцать рублей.

Тут уже я уставился на бармена, подняв обе брови.

— Это ты решил меня ограбить, потому что никого больше нет? Я вижу, что те два балбеса для красоты сидят.

Два балбеса заметно напряглись.

— Все-то он видит! — буркнул бармен, — Тебе суп с хлебом десять рублей, только отвали.

— Восемь. Я могу отвалить и приготовить суп сам, и мне это будет стоит ноль рублей, только я потеряю время. Я готов заплатить восемь рублей золотом, это очень не мало за пожрать, при этом супа я не видел, может быть ты меня помоями накормить хочешь.

Бармен заметно обиделся.

— Давай так, — продолжил я, — сначала мы пожрем, и если суп будет хорош, и будет его много, а не на дне миски, то я заплачу тебе десять рублей. Идет?

И протянул бармену руку. Ему условия явно не понравились.

"Продвинутое обаяние помогло убедить собеседника, получено 1 очко опыта".

Тряхнув лысый головой, бармен пожал протянутую руку, и заглянув на кухню отдал распоряжения. Я вернулся к своим, сел за стол к Лие, Бэт, и Садри. Зак, Рала, Виль и Фрея сидели за соседним столиком, и с любопытством смотрели то на меня, то на бармена. Было видно, что мой диалог с барменом клубу понравился, и мой авторитет подрос. Лия молчала, хотя я ожидал хоть какой-то оценки, но слепая сидела с каменной рожей. Странная она. Как-то ее неудачно подключили в Дёме.

Нам принесли полные миски с супом, и по два толстых куска хлеба на каждый нос. Мы еще до Москвы не доехали, а расценки уже Московские. Суп выглядел наваристо, в каждой миске плавали куски мяса, и крупно порезанная картошка. На вкус было приемлемо, солено, и какая-то еще специя, то ли перца немного добавили, то ли лаврушки сыпанули от души. Хлеб плотный, относительно свежий, чуть соленый. Моя банда с удовольствие навернула угощение. Делать нечего, обещал десятку — надо платить. Я порылся в мешочке, где держал двадцать рублей на расходы, и отсчитал нужную сумму бармену. Он проверил каждую монету, и ссыпал деньги в специальную банку, и монеты звякнули об ее дно, что не укрылось от моего слуха.

— Отличный суп, на пути обратно заедем, и нажремся от пуза.

Бармен победно ухмыльнулся, и кивнул. Я развернулся, махнул рукой на прощание и отправился к выходу, взяв Лию под ручку, клубни с довольными мордами потянулись вразвалочку за мной. И вот какое дело, даже в Полесье движуха, а тут как-то пустовато, народа нет, не считая двух якобы байкеров, которые изображали посетителей, но были банально охраной. Банда развернула мотоциклы, попутно обсуждая жратву и обстановку, расселась, запустив двигатели. Я качнул байк и оценил, что осталось где-то пол-бака топлива, и надо бы искать заправку по пути. Выведя свою колонну на Дорогу, плавно открыл газ, набрав сто двадцать километров в час.

Дорога Проклятых как будто сама несла нас вперед. Расход горючки был минимальный по сравнению с пройденным путем, моторы ее просто нюхали, и мы наматывали километры на покрышки, улетая все дальше и дальше на запад. Пейзаж вокруг не отличался красками, зато можно было увидеть все оттенки серого, коих тут было великое многообразие. Путь пролегал в основном через лес: мы объезжали Казань вокруг. Я поднял темп до ста шестидесяти километров в час, Дорога практически прямая, движения нет, поэтому летели мы со скоростью ветра.

Ближе к вечеру я увидел то, что искал: заправку. Справа от Дороги торчал частокол из дерева и железа, за которым просматривалось довоенное строение, окруженное новыми хибарами. А больше всего бросалась в глаза стоящая там же цистерна. Ворота в частоколе были открыты, приглашая заехать заправиться и отдохнуть, что я и сделал свернув с Дороги, и двинул прямо к распахнутой калитке. На въезде стояла охрана, несколько мужиков в кожаной броне с простеньким огнестрелом. Один из них преградил мне дорогу и поднял руку вверх, требуя остановиться, я подчинился и тормознул около него.

— Бобропожаловать на заправку клуба "стальные драконы", просимо вести себя хорошо, оружием не размахивать, иначе будете убиты.

Проговорив все это, охранник отошел в сторону, пропуская нас внутрь. Я кивнул, и покатился к цистерне, где и шла торговля горючкой. Там как раз стоял видавший виды фургон торговцев. Ожидая, пока владелец фургона заправится, я осмотрелся. Значит, клуб "стальные драконы". Интересненько. Это как "гадюки", или тут чистый постарался? Я заметил паренька, одетого в шутовской костюм, который клоунской походкой двинул к нам. Классика. Окрашенные в зеленый волосы, шутовской колпак с гайками вместо колокольчиков, длинноносые ботинки, которые ему явно велики, яркая рубашка, и синяя крышка от канистры на носу.

— Драсте, гости дорогие! — приветствовал нас шут.

Все понятно. Это копия "гадюк". Интересно, бензовоз у них тоже есть?

— Да да, ты Петрушка-веселушка, и всего за патрон проведешь нам экскурсию по вашему прекрасному дому.

Улыбчивая морда шута вытянулась, а фирменная улыбка пропала.

— Не хотите, ну и не надо! — обиженно бросил он, развернулся и пошлепал в другую сторону.

Тем временем на заправке разгорался скандал.

— Ты что, нечисть, горючку с мочой мешаешь?! — орал красный от злости водитель фургона.

— Что ты несешь?! — возмущался заправщик, — У нас чистейшее топливо! Прямо с завода возим!

Торговец держал в руках литровую пластиковую бутылку, заполненную горючкой, и плеснул из нее в рожу заправщику.

— А ты попробуй, плесень! Что, не нравится?! Ссаньем воняет?! Я хорошую горючку на вкус знаю!

Заправщик морщась вытирал лицо ладонями, а к месту стычки уже шла вооруженная охрана. Увидев это, водитель прыгнул в свой фургон, и запустил двигатель, но смыться не успел. Его вытащили наружу, и немного попинали, в это время из здания заправки вышел главарь банды, здоровенный мужик татарской внешности, голый по пояс, в кожаных штанах и резиновых сапогах. Даже местный босс похож на главаря "гадюк". Интересно, такой же тупой?.. А на поясе у него висел пернач.

Вот преследуют они меня… Пернач главаря выглядел красиво, шесть заостренных лезвий украшали искусно сделанное оголовье, увенчанное острым шипом, эргономичная рукоять была обмотана кожаным ремнем. Подойдя к коммивояжеру, которого подняли за ворот, как котенка, и поставили на колени, главарь молвил:

— Мы мирные торговцы, но ты нарушил порядок, устроил драку, оскорбил и унизил моего подручного. Ты оскорбил меня, сказав что мы ссым в горючку. Даже если ссым, то что с того? Не нравится — не покупай! А возмещаем мы все вдвойне. Избейте его, обоссыте, потом выкиньте вон.

Подручные с энтузиазмом принялись выполнять поручение, а главарь двинулся к нам.

— Звиняйте, гости, иногда у нас бывают недовольные покупатели. Вы-то не такие?

— Неет, мы не такие. — успокоил я бандита.

— Вот и славно, вот и хорошо. Чувствуйте себя как дома. У нас есть еда и голые бабы. Мы всегда рады гостям с золотыми рублями.

Сказав это, главарь удалился. Несчастного торгаша уже обоссали и потащили прочь, один из громил забрался в фургон, и отогнал его от цистерны. Я подкатил к заправщику, и спросил:

— По чем горючка?

— Рубль за бутылку.

Я так все золото потрачу даже не доехав до Москвы. Эти упыри точно ссут в цистерну, но да наплевать, если соотношение мочи с горючкой не фифти-фифти, то дотянем.

— Наливай. — сказал я, и открыл бак.

Торгаш быстренько наполнил бутылку, и протянул мне. Я понюхал горлышко, да, мочой пованивает, такую горючку лучше не пить, и вылил бутылку в бак. Следом еще девять бутылок. Итого десять рублей только меня заправить под горлышко. В перехватчики вошло по восемь-девять литров, я открыл сундук на своем мотоцикле, и отсчитал нужное количество монет, передав их заправщику. И заметил, что он с любопытством смотрел, как я роюсь в ящике, и не он один. Возможно, нас попытаются ограбить. Клуб расселся на мотоциклы, и мы выехали на Дорогу. До вечера надо успеть уехать подальше, до Москвы еще далеко…

Чертовски приятно ехать по Дороге Проклятых. Идеальное, чуть пружинящее покрытие, ни ямки, ни трещинки. Будь у нас такие дороги… На них было бы не протолкнуться, и постоянные аварии, которые устраивают летчики. Даа. Не надо нам таких дорог, ни к добру это. Гнали мы знатно, я надеялся что у Бэт и Зака глаза не вытекут. Ближе к закату достигли реки, уж не знаю что за река, но огромная. Была. Это Волга? Наверное. Сначала мы ехали по перешейку, слева раньше был берег, от которого осталась только засохшая бурая грязь, с влипшим в нее навсегда строительным и металлическим мусором. Ближе к центру русла тек вялый поток мутной воды, окруженный лужами с топкими берегами. Вскоре перешеек кончился, и я увидел противоположный берег. Только моста не было! Его обломки лежали по сторонам от черной ленты Дороги, а она опускалась вниз и шла по дну русла, а следом прямо по воде!

Я даже скорость снизил, и пару раз моргнул, сильно сжав веки. Нет. Полотно Дороги Проклятых шло прямо по поверхности воды. Было чертовски страшно въезжать туда, но раз путь проложен так — значит проехать можно. Медленно я двинулся к Дороге на воде, мне все еще не верилось, что это возможно, но мотоцикл катил по черному покрытию, лежащему на поверхности мутной, текущей под ним воды, как ни в чем не бывало. В зеркала я видел, что мой клуб сбавил скорость, Бэт даже остановилась, но после того, как проехал Виль, тронула свой мотоцикл. Слева и справа от нас из воды торчали обломки моста. Поборов свой страх, я открутил газ, и понесся вперед. Проскочив воду мы снова выбрались на сушу.

Солнце опускалось к горизонту, когда показались очередные руины на обочине Дороги, где можно было остановиться. Останки двухэтажного кафе, сложенного из красного кирпича, сверху имели мансарду, которая давно провалилась, и лежала грудой мусора на крыше и вокруг. На парковке стоял остов фуры, и пара легковушек, старый асфальт покрывала нетронутая грязь. Хоть я и видел, что никто вокруг не ходит, но это не значит, что нас никто не ждет внутри.

Взяв оружие наизготовку, и Виля в напарники, я отправился на осмотр. Дверь была выбита, и лежала внутри, осторожно заглянул и осмотрелся. Мусор, грязь, и трупы. Посветив фонарем, увидел на стенах старые отметины от пуль, и рассмотрел, что принадлежали трупы людям, убитым здесь. Трупы старые, давно лежат, на них еще сохранились обрывки одежды и высохшая кожа. По положению тел я сделал вывод, что группа людей оборонялась тут от наступающего врага. Два тела лежали около двери, и по одежди немного отличались от тех, что были в глубине. Ни оружия, ни какой либо экипировки не было, это все забрали победители. Оборонявшихся я насчитал троих, и еще трое было на кухне. Этих казнили, руки убитых связаны проволокой, одна голова отделена от тела, и положена на стол.

Дерьмовое место, прямо скажем. Но искать что-то другое времени нет. Можно было бы ехать всю ночь, но накопилась усталость. Я решил посмотреть второй этаж кафешки, и осторожно поднялся наверх, где находились жилые комнаты. Темный пыльный коридор, отделка стен и потолка облезла и осыпалась, мебель в комнатах не сохранилась, присутствовали следы костров, поэтому нам жечь было нечего. Зато не было мертвых тел, уже неплохо. Я махнул из окна своим, и они поднялись наверх, Лию привела Фрэя. Лицо провидицы было слегка растерянным.

На ночь устроились в комнате, где мусора было меньше, насобирали гнилых досок с мансарды, Садри ловко нарубила упавшие стропилы, притащили сухой травы и веток для костра и лежанок, кормить я решил сухпайками, и очень надеялся, что консервы не протухли. Разогрев порцию каши на костре, я вскрыл упаковку, и придирчиво осмотрел содержимое. Выглядит не очень, но пахнет съедобно, гнили и плесени нет. Попробовал, и убедился, что есть можно. Раздал всем по банке каши, галеты и шоколад оставил на черный день.

В сухпаях нашелся и растворимый чай. Как растворимый кофе, только чай. При этом он не осветляется лимоном, это мне товарищ, сильно просветленный в военной теме рассказал, я потом проверил — и действительно, растворимый чай не меняет цвет от лимона. Клубу каша из сухпаев понравилась, одна только слепая ела молча. Я плюнул на запас, и открыл шоколадную пасту. Она высохла, но вкус свой сохранила. Фрея пришла от пасты в восторг, Бэт, Садри и Рала ей вторили. Виль оценил, Зак пожалел, что так мало. Лия осталась безучастна, что же с ней происходит? Раньше она была куда разговорчивее, язвила по поводу и без.

График дежурства остался без изменений, мы со слепой заступили первыми. Мне очень хотелось поговорить с ней, расспросить, расшевелить хоть как-то, но я не знал, что сказать, поэтому сидел и смотрел на Лию. Внезапно слепая повернула голову ко мне.

— Спрашивай. — сказала она.

Интонация Лии немного отличалась, не было превосходства в голосе, и ее фраза застала меня врасплох, поэтому я не раздумывал над тем, что сказать, а ляпнул первое, что пришло в голову.

— Лия, расскажи мне про сны. Что за ерунда в них происходит?

Слепая задумалась над ответом.

— Твои сны — это не совсем то, что ты привык видеть. У меня не достаточно слов, чтобы рассказать… Это не твои сны, их в твою голову вкладывают древние, и скверна.

— И древние, и скверна? — уточнил я.

— Да. Они похожи, они одного рода, но разные.

— А как же в моей голове появляешься ты?

— Древние транслируют мое сознание. Я не могу объяснить.

— И на том спасибо… Я думал, что у меня крыша едет, а оказывается это просто древние.

Лия вздохнула.

— Что с тобой происходит? — спросил я, — Ты какая-то тихая.

— Ты же сам просил меня не язвить. — буркнула Лия.

— Но я не надеялся, что ты меня послушаешься! — удивился я.

— Я послушалась, и не язвлю.

— Иногда можно. Я вижу, что без этого тебе плохо.

Лия улыбнулась.

— Хорошо, иногда буду.

Ее улыбка согрела меня, но я вспомнил, что мы тут не на свидании, а охраняем сон нашего лагеря. Собрав внимание в кучу, подкинул дров, и вслушался в звуки ночи, которая шла на удивление спокойно, только один раз я слышал, как кто-то переваливался, или перекатывался в стороне. Большой, массивный, мягкий, но чутка квадратный, он плюхал своим телом в землю, иногда замирал, и продолжал свой путь, не приближаясь к нам. Слепая сидела спокойно, но я уже знал, что опасностей она не чует.

Пришло время будить смену, и мое приподнятое настроение сыграло со мной злую шутку: вместо того, чтоб тормошить Бэт, я поцеловал ее в щечку. Бэт тут же открыла глаза и уставилась на меня.

— Просыпайся, солнце, твоя очередь сторожить. — мягко проговорил я.

— Андааатр… — разочарованно протянула Бэт, зевнула, хрустнув челюстью, и отвернулась от меня, устроившись на боку.

Я еще раз поцеловал ее, но снайпер только пробубнила "урумбуру", и засопела. Я потряс ее за плечо, но Бэт не реагировала, похлопал ее по щеке, и только тогда Бэт села, протерла глаза, и сказала:

— Мне приснился странный сон, как-будто ты поцеловал меня…

— Это был не сон.

Бэт замерла, и уставилась на меня широко открытыми глазами.

— Бэт, пора вставать. — требовательно сказал я, и снайпер подчинилась.

Кряхтя что-то неразборчивое, на четвереньках выползла с лежанки, взяла винтовку и пошла к костру. Половина дела сделано, теперь Садри. Интересно, а что будет?.. Я подобрался к собирательнице, и поцеловал ее в щечку. И тут же получил смачный удар ладонью в ухо так, что оглох, а в ухе появился звон. От такой затрещины проснулись все, включая Садри.

— Ой, Андатр, чего это я… — пискнула она.

Я не стал уточнять, что произошло, кивнул ей на костер, и пошел за слепой, которую надо было уложить спать. Зато искательница проснулась. Обычно-то ее не добудишься, как и Бэт. Но удар у нее… Чуть из ботинок не вылетел. Зато шутки шутить мне разом расхотелось. Уложив слепую, я устроился рядом.

— Что это было? — спросила меня Лия.

В голосе сквозило любопытство. Я уже отвык, последние дни ее голос был холодным и безжизненным.

— Неудачная шутка… — мне не хотелось вдаваться в подробности.

Слепая хихикнула.

— Спи, шутник.

Я закрыл глаза, и быстро уснул. Перед моим взором был город, окруженный голубоватым маревом. Высокие здания из стекла и металла, все нарядное, красивое, но город был еще далеко, я шел к нему пешком, по почерневшей, выжженой земле, меня окружали руины, усыпанные человеческими костями, по руинам сновали мутанты незнакомых мне видов, но когда я пытался их рассмотреть, они прятались. Мне нужно было в этот город, я торопился, но никак не мог приблизиться, он все еще был далеко.

Утром меня разбудила Фрея.

— Андатр, поднимайся. — в голосе видящей была тревога, я вскочил и схватился за дробовик.

Народ весь был на ногах, и при оружии. Я выглянул в окно, около которого стояла Бэт с винтовкой, и увиденное мне не понравилось. Напротив нашего убежища стояли рейдеры, выстроившись полукольцом, навскидку — человек тридцать. Выглядели не лучше, чем бандиты Каспера, но большая часть с огнестрелом, одеты в тряпки, кое у кого самопальная броня из мусора. И я не видел их машин или мотоциклов, а значит — это местные. Вот ведь, влипли, надо было остановиться на территории какой-то банды. Напрягало то, что эти уроды стояли молча. И я никак не мог разглядеть их лидера, никто не выделялся.

То, что нас пришли мочить — это факт. Тут с другими поводами и не ходят вовсе… Непонятно только, почему еще не начали. Пока я размышлял, ряд бандитов в центре расступился, и вперед вышел коротышка. Метра полтора ростом, но очень широкий в плечах, совершенно квадратный тип. Карлик одет был в добротную металлическую броню, на голове закрытый шлем, украшенный плюмажем из чудом уцелевшей пластиковой щетки-сметки, в руках держал большую кувалду на длинной ручке. Вот и босс явился.

— Мы пришли с миром! — завизжал коротышка.

Голос босса был похож на грубый девчачий. Наверняка знаете таких, задир в платишках, машущих кулачками по любому поводу, первыми со всего двора испивших пива, и куривших ворованные у отца сигареты.

— Мы вас убивать не будем, вылезайте! — пропищал босс.

Вот не знаю, то ли он мелкий, толи там и правда баба, шлем не давал разглядеть. А меня беспокоило то, что могли пострадать мотоциклы.

— А если мы не вылезем? — крикнул я.

— Тогда ладно. — неожиданно быстро согласился коротышка, — Но лучше вылезайте!

— А то что? — я попытался узнать, что этот хрен задумал.

Или задумала. Никак не мог понять.

— Ато мы вас подожгем! — крикнул карлик и пискляво расхохотался.

Ой, да в сраку вас, я поднял дробовик и шарахнул в коротышку. Босс дикарей, получив заряд дроби, сел на задницу, и что-то заверещал, но я не стал слушать, а выстрелил еще два раза. Снаряжение главнюка прилично распотрошило, полилась кровь. Бандиты подняли оружие и принялись стрелять в нас, но наша огневая мощь была ничуть не ниже, хоть и было нас меньше. За несколько секунд мы убавили численность банды на почти десяток тел, но остальные, вооруженные холодняком, начали разбегаться в разные стороны и сокращать дистанцию. Ох, сейчас будет жарко! Я рванул к лестнице на первый этаж, и застрелил бегущего ко мне дикаря с заостренной арматуриной.

"Вы получили 1 очков опыта! Бандит мертв", известила меня система.

И тут я обратил внимание, что за главнюка опыта не дали. А это значит, что этот козел еще живой! И это очень, очень плохо! Дикари начали активный штурм, лезли в дверь и окна, но клуб смог достойно отразить атаку, и обратить наступавших в бегство. Единственный, кто не участвовал в замесе, была Лия. Она просто стояла столбом, а все события разворачивались вокруг нее: бегали люди, свистели пули, но все это ее не касалось. Мне удалось завалить еще парочку диких упырей, и получить две копейки опыта. Поняв, что враг решил сделать ноги, я выглянул в окошко, и увидел, что дикие сваливают вместе с нашими мотоциклами, и главнюка своего потащили.

— Бэт, Фрэя! Бейте их! Нельзя упускать мотоциклы! И коротышку валите! — выкрикнул я, и принялся стрелять в убегающих, — Садри, помоги!

Две винтовки неплохо выкашивали рейдеров, а уж когда подключился пистолет-пулемет собирательницы — дело пошло с размахом. Босс и его свита наловили маслин и легли, снайперская пара отработала по конокрадам, а потом насыпали оставшимся. Осмотревшись и выждав, я понял, что мы отбились, и не дали утащить свой транспорт. Надо что-то думать с ними, чтоб вот так не оставлять. Плохо было то, что патроны вышли почти полностью, боекомплекта у нас считай не осталось. Ушло штук семь нападавших. Думаю, они теперь долго будут по норам сидеть.

Под прикрытием Виля, Фреи и Бэт, я и Зак вернули украденные у нас мотоциклы, а Садри обшмонала убитых, насобирала немного золотых рублей и патронов, на одном из трупов она нашла почти целые солнцезащитные очки, которые я отдал Бэт. У нее глаза совсем красные и опухшие, Зак нашел почти прозрачный кусок поликарбоната, и привязал его ремнем к голове, изобразив визор. Я подошел к убитому боссу, когда Садри осматривала его труп. В затылок коротышке попала винтовочная пуля, передняя часть шлема оказалась разворочена, а от лица ничего не осталось. Искать первичные половые признаки, чтобы выяснить наконец, баба это или мужик, совершенно не хотелось. Да и плевать. Убит, и пусть по ночам к нам не приходит. Садри нашла в кармане коротышки старый кожаный лопатник, весь потрепанный и местами заштопанный проволокой, в котором было два десятка рублей золотом. И то неплохо, я сказал, чтоб взяла себе.

Завтрак устроили опять сухпаями, в результате они у нас почти закончились. Плюс осталось немного сушоностей, а это значит, что через сутки еда у нас будет на нуле. Надо торопиться… Лия опять была непроницаемой. Я хотел спросить, какого черта она стояла столбом посередь боя, но не стал. Она же ни черта не видит, как ей прятаться? Это я должен был увести ее в укрытие!

От осознания этого мне стало чертовски стыдно. Это я подставляю ее жизнь

опасности, и если ее грохнут — это будет целиком и полностью моя вина. Просто мне пока везет. Угнетаемый своими мыслями, я смотрел в карту, пока все рассаживались по мотоциклам и запускали двигатели. Надо постараться доехать до Нижнего Новгорода. Путь не близкий, но надо постараться. Можно скорость поднять, глаза у пилотов прикрыты от пыли и ветра. Я запустил двигатель, и вывел мотоцикл на Дорогу Проклятых. Москва ждет!