Город Иллюзий

Глава 27

— Вчера ночью, перед тем как заснуть, я включила свой талант и сосредоточилась на одном вопросе, — сказала Ханна. — Мне очень, очень хотелось узнать, кто разгромил мой дом.

Элиас сосредоточился на горе воздушной яичницы на тарелке. Вилка ненадолго зависла в воздухе, инженер внутри сгорал от любопытства.

— Так ты работаешь, когда что-то ищешь? — спросил он. — Задаешь конкретный вопрос?

— Я задаю вопрос перед сном. У меня нет особого контроля над процессом. Я, например, не могу заставить себя не гулять. Если бы я могла, моя личная жизнь, вероятно, была бы совсем другой.

Элиас оглядел маленькую уютную кухню и крошечную гостиную. Все в квартире, от единственного кресла для чтения перед камином до минимального количества посуды и стаканов в шкафах, явно предназначалось для женщины, которая жила одна. Хорошо, предположим, что это одинокая женщина, которая делила пространство с пушком.

Его осенило, что, как бы он ни ценил свое личное пространство, он всегда знал, что у него есть поддержка. Он вырос в теплой, дружной семье. Конечно, были ссоры, эмоциональные сцены и давление со стороны старшего поколения, когда все собирались. Но по большей части он хорошо ладил со своими братом, сестрой и большинством своих кузенов. Несколько раз в году он приезжал домой на остров Коппер-Бич, чтобы провести отпуск или семейные торжества. Кроме того, он всегда знал, что когда-нибудь у него будет собственная жена и дети.

Конечно, в семейной жизни была и обратная сторона. Как любила говорить его мать, семья не семья, если бы не было много драмы и нескольких тайн. Но было также чувство связи, которое проникло глубоко в душу. Члены клана Копперсмит навсегда были связаны общим прошлым и знанием того, что, когда наступит решающий момент, они все будут стоять плечом к плечу против угрозы извне.

Он мог только гадать, каково это жить без крепкой семьи.

С другой стороны стола Ханна одарила его странной обнадеживающей улыбкой.

— Все в порядке, — сказала она мягко. — У меня есть семья. Она просто не похожа на твою семью.

— Откуда ты знаешь, о чем я думаю? — он спросил.

— Считай меня экстрасенсом.

Он улыбнулся. — Хорошо, мадам экстрасенс, расскажите мне о своем путешествии во сне.

Она отпила кофе и аккуратно поставила чашку на стол. — Как я уже сказала, я не могу это включать, когда захочу, но я могу гулять во сне по заказу, по крайней мере, в некоторой степени. Хитрость заключается в том, чтобы задать правильный вопрос непосредственно перед сном и сосредоточиться на нем, добавив немного таланта.

— И вчера ты спросила, кто разгромил квартиру?

— Что-то вроде того. Я спросила, кто мог хотеть разгромить мою квартиру.

— Ах, сначала смотрим на мотив. — Он съел яйца. — Интересно.

— Я не первый раз задаю этот вопрос, но в последнее время столько всего произошло, и мы так мало спали, что, думаю, моему Двойнику пришлось расставить приоритеты.

— Но вчера она сказала тебе, что ответ — Полуночный Карнавал.

— Она сказала — и это всегда самая неясная часть — что все началось с Полуночного Карнавала.

Его пронзил небольшой шок понимания. Он отложил вилку и посмотрел на нитку прозрачных бус, обвивавшую горло Ханны.

— Полуночный Карнавал связан с твоим ожерельем, не так ли? — он сказал.

Она протянула руку и коснулась ожерелья кончиками пальцев. Маленькие камешки на мгновение вспыхнули.

— Это было всего лишь порванное ожерелье, пока я не нашла пропавший камень. Но когда я обнаружила его на онлайн-аукционе, я поняла, что он важен. Я купила его очень дешево, потому что не было конкуренции. Как только я вставила камень в ожерелье, я поняла, что у меня есть ключ, который я искала все эти годы.

— Ключ к одной из самых ценных находок, когда-либо сделанных в Подземном мире, — тихо сказал Элиас. — Думаю, что кто-то еще ищет Полуночный Карнавал, и этот человек знает, что у тебя есть ключ. Вот почему он обыскал твою квартиру.

— Я не уверенна, но время соответствует этому сценарию. Думаю, именно это пытался мне сказать мой Двойник.

— Начни с самого начала.

Она отодвинула тарелку и сложила руки на столе. — Я не собиралась искать Полуночный Карнавал. Я даже не знала, что он существует. Я просто пыталась найти пропавший камень. Ожерелье — это все, что у меня осталось от матери. Я хотела его починить. Я нашла камень за пару недель до того, как ты появился. Я оплатила доставку курьером. Когда он прибыл, я сразу же отнесла его ювелиру, которого знаю и которому доверяю. Как только камень оказался на месте, я поняла, что у меня есть какая-то пси-карта.

— Ювелир понял, что это?

— Нет, я уверена, что нет, — сказала Ханна. — Он заметил, что в кристаллах было немного энергии, но в его работе это не является чем-то необычным. Как бы то ни было, в ту ночь я надела ожерелье перед сном, активировала свой талант и впала в транс, бродя по сновидениям.

— Тебя послушать, так это звучит просто.

— Иногда это так. Я проснулась с интуитивным пониманием того, как пользоваться картой.

Он выпил кофе и опустил чашку. — Это пси-карта. Ты поняла это, потому что твой парапсихологический профиль похож на профиль человека, создавшего карту.

— Да. После первого сна я поняла, что мне нужно узнать больше о самой карте. Когда я проконсультировалась с мисс Ле Фэй, она сказала, что уверена, что карту мог создать только человек с моим парагенетическим профилем.

— Кто такая мисс Ле Фэй? — он спросил. — Кстати, это настоящее имя?

— Я уверена, что это сценический псевдоним, который она взяла себе много лет назад. Моргана Ле Фэй — бывший экстрасенс. Раньше была крупным хедлайнером в «Глас Палас». Она до сих пор использует это имя, а в этом городе считается невежливым спрашивать о других именах.

— И она сказала, что у тебя, вероятно, генетическая связь с тем, кто создал врата света снов?

— Точно.

— Призрачный Сын, — сказал он очень тихо. — Когда ты нашла пропавший камень, ты нашла ключ к разгадке истории своей семьи.

В глазах Ханны вспыхнуло волнение. — Мисс Ле Фэй сказала, что я почти наверняка являюсь прямым потомком того, кто закодировал карту в кристаллы моего ожерелья.

— Хорошо, а Ле Фэй знает, что ожерелье — это карта чрезвычайно ценного открытия?

— Она, конечно, знает, что это к чему-то ведет, но я уверена, что она предполагает, что это просто какая-то старая семейная реликвия Первого поколения. Многие семьи пытаются собирать антиквариат и памятные вещи Первого поколения, связанные с их родословной. Она пожелала мне удачи в поиске, и на этом все закончилось.

— Тем не менее, она знает, что у тебя есть пси-карта.

— Да, но я знаю ее всю свою жизнь. Она подруга моей тети. Я доверяю ей. Кроме того, она понимает, что я единственная, кто может расшифровать карту. Если бы она хотела участвовать в деле, она бы попыталась заключить сделку, а не украсть ожерелье.

— Хорошо, кто еще знает об ожерелье?

— Шутишь? Я ношу его с тех пор, как тети подарили мне его на шестнадцатый день рождения. Люди в ТЗ, привыкли видеть его на мне.

— Ты носила его до того, как нашла пропавший кристалл?

— Да. Сомневаюсь, что большинство людей заметили отсутствие камня. Ты можешь заметить, что на женском ожерелье недостает одного камешка?

Он подумал об этом. — Я да, если бы понял, что камни в ожерелье испускают энергию.

— Ну, ты же инженер по кристаллам. Ты не большинство людей.

— Хорошо, похоже, у нас есть город или, по крайней мере, район, полный подозреваемых.

— Я могу гарантировать, что тот, кто топтал мою кровать, не был соседом и уж точно не другом. Я же говорила, что узнала бы пси-отпечатки.

— Но все еще остается много людей, и еще несколько тысяч туристов. Я не понимаю, как твой сон приблизит нас к идентификации злоумышленника.

— Я думаю, мой Двойник пыталась сказать, что нам следует еще раз взглянуть на временную шкалу и попытаться рассортировать события по другой схеме, — сказала Ханна. — Мы предполагали, что взломщик был связан с убийцей. Но что, если это не так?

Он задумался. — Думаешь, что мы имеем дело с двумя разными проблемами?

— Точно. Мы предполагали, что убийца связан с бандой мотоциклистов, которая пыталась помешать тебе нанять меня для открытия врат. А что, если байкеры связаны с парнем, который вломился ко мне? Что, если мой Двойник — моя интуиция — права? Может быть, злоумышленник охотится за Полуночным Карнавалом?

— Тогда придется объяснить совпадение времени. Почему кто-то выбрал ту ночь, когда тебя не было дома, для обыска?

— Просто, — сказала она. — Возможность. Возможно, также присутствовало чувство отчаяния. В конце концов, мы сбежали от байкеров, скрылись в туннелях и поженились. Я подписала договор с твоей компанией. Мы собирались отправиться в лагерь у портала. Тот, кто охотится за Полуночным Карнавалом, возможно, был убежден, что он потерял единственного человека, который мог бы привести его к большой находке — меня.

— Есть еще пара вопросов, — сказал Элиас. — Во-первых, как злоумышленник узнал, что ты вообще нашла пропавший камень и использовала его, чтобы найти Карнавал?

Она закусила губу. — Ладно, ты меня раскусил. Я держала это в секрете, поверь мне.

Элиас постучал пальцем по кружки. — Но ведь ты зарегистрировала иск около двух недель назад.

Ханна замерла. Ее глаза расширились. — Я зарегистрировала претензию на небольшую часть сектора Подземного мира. В заполненной мною заявки нет ничего, что описывало бы то, что я нашла или надеялась обнаружить в этом секторе.

— Но если бы злоумышленник знал, что ты недавно обнаружила пси-карту и вскоре после этого подала заявку на определенный сектор туннелей, сложить два и два — легко. Он имел бы полное право предположить, что ты нашла что-то ценное.

— Но тогда это означает, что он наблюдал за мной черт знает сколько времени, — сказала Ханна. — И я до сих пор не понимаю, как он смог узнать, что я нашла недостающий кусок карты.

— Ты сама сказала, что коллекционеры могут быть очень одержимы. Что, если этот конкретный коллекционер уже давно охотится за легендарным Полуночным Карнавалом?

— Но откуда он узнает, что я приобрела карту и нашла Карнавал?

— Не возражаешь, если я взгляну на ожерелье поближе?

Она расстегнула ожерелье и протянула его ему. — Что ты ищешь?

— Узнаю, если найду.

Он разложил ожерелье на ладони и разбудил дар. Его кольцо немного заискрилось в поисках частот. Недорогие камушки были разных цветов, прозрачны и огранены так, чтобы отражать свет. Он мог сказать, что в них была заложена пси.

— Какой камень ты недавно купила? Тот, который, по твоему мнению, завершил карту?

— Ультрафиолетовый в центре. Ты увидишь цвет, если посмотришь на него через парачувства.

Он зажал камень между большим и указательным пальцами и усилил свой талант.

И вот она, небольшая настройка, не имеющая ничего общего с картой.

— Ты сказала, что это из коллекции недавно умершего коллекционера? — он спросил.

— Верно. Я искала его много лет, но на рынке он так и не появился, потому что был заперт в хранилище коллекционера. Это был пожилой мужчина, который, вероятно, приобрел его несколько десятилетий назад. Сомневаюсь, что он имел хоть какое-то представление о том, что это кусок карты. Фирма, которая управляла поместьем, определенно ничего о нем не знала. В информации о камне, размещенной на сайте аукциона, об этом не упоминалось. Насколько я могу судить, никто из других коллекционеров не знал значения кристалла, потому что я была единственным участником торгов.

— Как ты узнала камень, когда он появился на аукционе? — он спросил.

— Две причины. Во-первых, это был ультрафиолет. Ты заметил, что кристаллы образуют паранормальную радугу. Я всегда знала, что именно ультрафиолетового кристалла не хватает. Вторая причина, по которой я смогла его определить — огранка. Огранка каждого камня уникальна. У меня всегда было довольно четкое представление о размере, форме и цвете пропавшего кристалла. Я отслеживала камень как на обычных рынках, так и на подпольных. Когда он появился, я сразу его узнала.

— В ультрафиолетовом камне есть энергия, — сказал он.

Ханна посмотрела на ожерелье. — Ну да. Все камни обладают некоторой резонирующей силой. Кто-то смог настроить весь набор так, чтобы он функционировал как карта. Каждый кристалл должен обладать некоторой силой.

— Я не говорю о пси-карте, — сказал он. — Этот кристалл излучает вторую частоту. Тот, кто владел этим камнем до тебя, либо очень опытный настройщик, либо заплатил специалисту за это.

— О чем ты?

— Ультрафиолетовый кристалл передает мощный уникальный сигнала, — сказал он. — Любой, кто знает частоту и имеет подходящее оборудование, сможет отследить этот камень.

Ханна вздохнула. — Кто-то отследил камень до моего магазина?

— Похоже на то. Если я прав, камень был приманкой в ловушке. Кто-то искал Полуночный Карнавал. В какой-то момент ему удалось получить один из камней с пси-кодом.

— Ультрафиолетовый кристалл.

— Верно. Но ему нужно было все ожерелье и кто-то, кто мог бы прочитать карту.

— Хорошо, я понимаю, пока, — сказала Ханна. — Человек, искавший ожерелье, выставил на продажу единственный ультрафиолетовый камень и стал ждать, кто клюнет на наживку.

— Это рисково. Кто-нибудь другой мог перехватить его раньше тебя. — Элиас остановился. — Нет, не было риска. Ты сказала, что была единственным участником торгов. Ты в этом уверена?

— Нет, не совсем. Я просто знаю, что получила кристалл по очень низкой цене. Фирма, проводившая аукцион, сказала мне, что я была единственным участником торгов, и я предположила, что так оно и есть. У меня не было причин думать иначе.

— Ты раньше работала с этим конкретным аукционным сайтом?

— Один или два раза, — сказала она. — У них редко бывает то, что я обычно ищу.

— Ты им доверяешь?

— У меня нет причин не доверять им, все, что меня волнует, — это качество выставленных на аукционе древностей. Эта конкретная фирма никогда не пыталась меня обмануть. Те немногие товары, которые я купила на этом сайте, всегда соответствовали заявленной информации.

— Люди, которые управляют аукционными сайтами, берут комиссию с продаж. Я думаю, что кто-то хорошо заплатил фирме за проведение особого аукциона по продаже одного камня, который не имел никакой очевидной ценности, за исключением одного человека, который его искал.

Ханна медленно выдохнула. — Меня.

— Так, по моему мнению, все произошло, — сказал Элиас. — У нас есть одержимый коллекционер, который ищет «Полуночный Карнавал». У него есть кусок карты, но он не может найти ожерелье. Ему приходит в голову, что его мог приобрести другой коллекционер. Он также знает, что если этот коллекционер знает, что это, он будет следить, когда ультрафиолетовый кристалл появится на подпольном рынке.

— Он выставил камень и ждал, кто на него клюнет, — сказала Ханна.

— Когда ты на него клюнула, он, должно быть, понял, что ты, вероятно, знаешь его реальную ценность. Скорее всего, ты была единственным участником торгов. Вот почему он достался тебе так дешево. Но это также указывает на то, что ты, возможно, знаешь что-то об остальной части ожерелья. Он установил следилку, отдал камень, а затем стал наблюдать за каждым твоим шагом.

— Вот, черт. — Ханна рухнула в кресло, сильно разозлившись на себя. — Я привела его прямо к Карнавалу. Ему даже не пришлось следовать за мной. Как только я подала иск, он уже знал приблизительное местонахождение.

— Но он не смог пройти через врата Сносвета, — сказал Элиас. — Он, пытался придумать, как преодолеть это препятствие, когда появился я. Будучи параноиком, он предположил, что я тоже ищу Карнавал.

— Поэтому он нанял байкеров, чтобы они похитили меня.

— Я не уверен, по чью душу были наняты байкеры: избавиться от меня или схватить тебя. Они последовали за нами в туннели — возможно, у них была твоя частота — но они потеряли нас, когда мы нырнули в Полуночный Карнавал. Преследователи потеряли сигнал. Все, что ему оставалось, это ждать, когда ты снова появишься на поверхности.

— А потом, где-то около двух часов ночи, он видит статью о нашем бракосочетании в Занавесе.

— Фотография в «Занавесе» резкая и четкая, — сказал Элиас и сжал пальцы. — Он увидел, что на тебе нет ожерелья. Он паникует. Задается вопросом, нашла ли ты следилку и нейтрализовала ее. Единственное, что он знает наверняка, это то, что ты больше не носишь ожерелье.

— Он в отчаянии. Он врывается в мою квартиру, может быть, надеется найти ожерелье или хотя бы выяснить, что происходит.

— Ты — его единственная надежда пройти через врата Сносвета. Он хочет вернуть свой контроль.

Ханна впилась взглядом. — Я никогда не находилась под его контролем. — Она колебалась. — Но ты прав. Он параноик, который только что потерял свой единственный шанс на Полуночный Карнавал. Вероятно, это объясняет ярость, которую я увидела в его пси-отпечатках.

— Нам понадобится небольшая помощь, чтобы найти этого парня и поймать байкеров, — сказал Элиас. — Если бы это был любой другой город, я бы связался с Джонс и Джонс или с Федеральным бюро пси-расследований. Но это Город Иллюзий — твой город. Есть идеи?

Ханна улыбнулась. Ее глаза загорелись, но не страстью, заключил он, не в этот раз. Волнение, которое он чувствовал, исходящее от нее, было азартом охоты. В конце концов, она была Искательницей.

— Мы начнем с телефонного звонка моим тетям, — сказала она. — А потом мы нанесем визит дяде Олли.