Головач 2

***

Прохладная, тихая ночь продолжалась, и когда костер превратился в жуткие светящиеся угли, Хелтон - теперь уже более спокойным голосом - дорассказал Думару и Микки-Мэку остальную часть истории. Хелтон ел свою белку с удовольствием, но молодые люди к еде почти не притронулись. Отчасти их аппетит пропал из-за отвращения, но в основном из-за сильного возбуждения, вызванного жутким обаянием рассказа. Хелтон нравоучительно помахал им пальцем.

- Я хочу, чтоб вы поели, парни, слышите? Даже если в рот ничего не лезет. Для того, что предстоит, нам всем нужны силы и выносливость.

Думар еле слышно проскрипел:

- Ты имеешь в виду "головач", пап?

- Мы устроим себе "головач", верно, дядя Хелтон?

- То есть...

- Тому типу Поли, - закончил мысль Думар.

Хелтон покачал своей лохматой головой.

- Его башку мы трахнем в последнюю очередь, сынок. Полный эффект "головача" достигается, когда сперва трахаешь родню своего врага. С Божьей помощью и чуточкой везения мы сможем сделать это.

Думар не мог скрыть недоумение.

- Но почему, пап? Почему тот тип Поли сделал такую ужасную вещь с моим сыном?

В горле у Хелтона что-то щелкнуло.

- Я расскажу тебе, - его пятнистые зубы сорвали нежное мясо с поджаренных беличьих ребер. - Микки-Мэк, ты еще слишком молод, но Думар, ты, наверное, помнишь моего брата Туффа...

- Ну, да, пап, конечно же, я помню дядю Туффа.

- И вы оба, наверное, помните Джейка Мартина, которого все звали Дедушка Мартин.

Молодые люди кивнули. Микки-Мэк сказал:

- Ну, да, дядь, я помню его. Мировой был старик. Сделал мне отличные башмаки, когда я был еще крохой.

- И мне тоже, - добавил Думар.

Хелтон поднял большущую обутую в башмак ногу.

- Эти он сделал мне двадцать пять лет назад, и до сего дня ни лопнуло ни шовчика. Понимаете, Дедушка Мартин был лучшим в округе башмачником...

- Да, - вспомнил Думар, - и это странно, потому что у него самого не было ног.

- Башмачник, - задумчиво произнес Микки-Мэк, - и без ног...

Хелтон высосал из косточки теплый мозг.

- Он подхватил какую-то там хворь, и врач в Пуласки отчикал ему ноги, - сказал он, - но это не сломило старого Дедушку, нет. Это был очень, очень хороший мужик. Единственную дочь Дедушки звали Джойси Мартин. Она вышла замуж за моего брата Туффа. И у них родился сын, Трэвис Тактон.

Думар и Микки-Мэк мрачно переглянулись.

- Я слыхал про Трэвиса Тактона, - рассеянно произнес Микки-Мэк.

- Я тоже, - сказал Думар, - хотя не помню, чтоб мы пересекались.

- В целом, Трэвис был хорошим парнем, только постоянно нарывался на неприятности, если разобраться, - поведал Хелтон. - Получил пять лет в окружной тюрьме, но в итоге отмотал двенадцать, поскольку не стал терпеть всякое дерьмо от сокамерников. Но я не удивлен, что вы оба слышали о нем, поскольку он был в этих местах, типа... знаменитостью.

Думар кивнул.

- Люди говорили о нем шепотом, будто он был кем-то вроде местного героя, понимаете? Но никогда не объясняли, почему...

- Не удивительно. Да, Трэвис был героем, как и Дедушка Мартин, а теперь... Я расскажу все, потому что вам пора уже знать. Хелтон вздохнул, как многоречивый персонаж романа, который упорно форсирует предысторию в пассивных, нединамичных сценах вроде этой. - Это было девятнадцать-двадцать лет назад. Мой брат Туфф владел каким-то дрянным участком возле Люнтвилля, где-то акров сто. Эта земля не стоила и ведра коровьего дерьма, поэтому он просто забыл про нее. Затем однажды пришел этот голодранец и сказал, что хочет купить ее. Предложил Туффу сто долларов за акр. Туфф согласился, и даже сказал, что на той земле не растет ничего кроме кустарника. Но тот сказал Тцффу, что все равно купит ее. Поэтому Туфф, конечно же, продал ее ему, честно и справедливо... по крайней мере, он так думал. Но, понимаете, тот парень, он выяснил, что та земля имеет в себе ценный материал...

- Какой материал, пап?

- Природный газ, на большой глубине, - слово "природный" Хелтон произнесс, как "прыротный". - Городские используют его для обогрева и "лектричества". Оказывается, в той земле было столько природного газа, что парень, купивший ее, за ночь стал миллионером...

- Какой пинок под зад дяде Туффу! - сочувствующе сказал Микки-Мэк.

- О, да. Парень, купивший землю, знал все о газе, но Туффу, конечно же, не сказал. Заплатил вместо этого ему гроши, а сам разбогател. - Хелтон посмотрел на Думара, потом на Микки-Мэка. - Звали того парня Тибальд Кодилл.

Судя по выражению лиц Думара и Микки-Мэка, это имя ничего им не говорило.

- После того, как Кодилл наколол Туффа, он купил себе большой красивый особняк в Пуласки. И частенько заезжал в наши места на своем гребаном "Роллс-ройсе", просто чтобы посмеяться над всеми нами - как ловко он "подставил" Туффа. Любил ткнуть нас рожами в тот факт, что мы - бедные, а он нет. Поэтому мы все скинулись, и отдали деньги Туффу. Тот нанял себе городского адвоката. Адвокат сказал ему, что теперь есть закон - закон о сделках, совершенных с недобрыми намерениями. Так что Туфф мог подать на Кодилла в суд за кражу...

- Тогда дядя Туфф стал бы миллионером, - сделал логический вывод Думар.

- Угу, но этого не произошло...

- Так почему же тот модный адвокат не засудил Тибальда Кодилла? - спросил Микки-Мэк.

- Потому что Туфф и его жена внезапно погибли.

Думар угрюмо кивнул.

- Автомобильная авария, верно?

- Это была не авария, сынок. Это было убийство. Когда Кодилл пронюхал, что Туфф решил подать на него в суд, однажды вечером он и двое его сыновей проследили за Туффом и Джойси, возвращавшихся из адвокатской конторы, - Хелтон в гневе сжал кулак, - и столкнули их машину с дороги...

- Нет! - воскликнули Микки-Мэк и Думар.

- ... Те свалились в канаву и разбились. Бедняга Туфф вылетел сквозь лобовое стекло и умер мгновенно...

- А что с тетей Джойси? - спросил Думар. - Она тоже вылетела сквозь лобовое стекло?

- Нет, - с твердостью в голосе ответил Хелтон. - Не вылетела. Понимаете, Джойси была пристегнута ремнем, поэтому выжила...

- Но ты же только что сказал... - выпалил Микки-Мэк.

- Джойси не погибла в аварии, нет. - Хелтон заскрипел зубами. - Но вот что сделали Кодилл и его сыновья: они вытащили бедную Джойси из машины, - ему пришлось сделать паузу. - Затем сорвали с нее всю одежду, - еще одна пауза, лицо у него покраснело, - потом положили ее на багажник, - Хелтон уже с трудом сдерживал гнев, - затем они вытащили свои грязные члены, взяли плотничий молоток и вскрыли Джойси макушку черепа, - тут его уже затрясло от ярости, - и они УСТРОИЛИ "ГОЛОВАЧ"!

Думар закрыл глаза руками, а Микки-Мэк схватился за живот и просто стонал.

- Это не все, - Голос у Хелтона надломился и зарокотал, - Кодиллу было мало просто украсть миллионы, по праву принадлежавшие Туффу, и вдобавок убить его! Нет! Кодиллу хотелось большего! Он захотел трахнуть бедную жену Туффа в голову!

- Нет, нет, нет, - стонал Микки-Мэк.

- И его сыновья тоже это сделали, все стояли вокруг, хохотали и улюлюкали, как черти. Каждый из них "кинул палку" в мозг Джойси, но позднее Кодилл даже хвастался в "Перекрестке", что его самый младший сын Кроу слышал историю про то, как Клайд Мартин и Лем Тактон трахнули в голову три раза, поэтому сказал: "Что бы не сделали эти подлецы Мартин и Тактон, я сделаю это лучше!". И потом этот Кроу трахнул голову Джойси четыре раза - просто чтоб всех переплюнуть.

- Это ужасно, ужасно, пап! - взвыл Думар.

Хелтон снова успокоился, смахнув с глаз пару слез большим пальцем.

- Да, ужасно, но, по крайней мере, у этой истории есть счастливый конец. Понимаете, когда все это случилось, сын Туффа, Трэвис Тактон, мотал срок в окружной тюрьме. И Дедушка Мартин сказал ему лишь, что его "предки" погибли в трагичной автокатастрофе. Трэвису не нужно было знать правду, особенно в тюрьме, потому что парню и без того приходилось не сладко. Но когда его выпустили, Дедушка рассказал ему, что произошло на самом деле. Трэвис пришел в такую ярость, что на могилах папы и мамы поклялся, что отомстит за них. Вот тогда Дедушка и рассказал Трэвису, как делается "головач". - Хелтон запустил руку себе за спину и извлек коробку из-под сигар "Король Эдвард", которую Микки-Мэк достал для него накануне. - Понимаете, парни, сейчас есть лучшие способы устроить "головач". Бить молотком по макушке черепа нормально, только, понимаете, иногда в мозгу могут застрять осколки костей, которые могут вонзиться вам в "петушок". Не успеете оглянуться, как - БАЦ! - из члена уже торчит осколок!

- Срань господня! - в ужасе воскликнул Думар.

Микки-Мэк испуганно прикрыл себе промежность. - Блин, дядь! Не представляю, что может быть больнее этого!

Хелтон угрюмо кивнул.

- Однажды одного парня Сизэла Коннера как-то обидел Джеремия Кролл. Поэтому Сизэл похитил одного из детей Кролла и устроил ему "головач". Пробил дыру в башке пацана, но едва вставил свой хрен в мозг, как заорал во все горло. Понимаете, он не очень аккуратничал с молотком, поэтому в итоге словил занозу себе на "шишку". Вытащив свой "петушок", он забрызгал кровищей полкомнаты! - Хелтон открыл сигарную коробку. - Но понимаете, давным-давно, думаю, в 50-ых, Дедушка Мартин придумал более безопасный способ. Вместо плотничьего молотка, вы используете вот это, - И он извлек из коробки несколько старых и ржавых кольцевых пил. - Вам нужно просто зажать в патрон для дрели одну такую, и просверливаете дыру в черепе человека, которого решили трахнуть в голову.

- Ух, ты! - воскликнул Микки-Мэк.

- Блин, хитрО придумано, - заметил Думар.

- Всякий раз прорезает идеальную дырку, - продолжил Хелтон, и он передал цилиндрические лезвия молодым людям для рассмотрения.

- Значит... Трэвис, в конечном счете, устроил Кодиллу "головач"? - сделал вывод Думар.

- Да, конечно устроил...

- И это те самые кольцевые пилы, одной из которых воспользовался Трэвис Тактон?

- Не. Та, которую он использовал в случае с Кодиллом, исчезла. Говорят, ее забрал один полицейский...

- Полицейский! - взвизгнул Микки-Мэк.

Хелтон погрозил ему пальцем.

- Дай мне закончить историю, парень... Дедушка не только рассказал Трэвису, что на самом деле стряслось с его "предками", он также научил его, как делать "головач". А потом они - благослови их Господь - пустились, типа, во все тяжкие, стали устраивать "головач" почти всем, кто обидел Тактонов и Мартинов в прошлом. Это было типа... тренировки, понимаете? И в конце концов они стали экспертами в искусстве "головача". - Хелтон улыбнулся и перешел на шепот. - А потом однажды у них появился шанс. В руки им попал сам Тибальд Кодилл. Они просверлили этому голодранцу череп и вытрахали ему из башки все дерьмо. Трэвис драл мозг Кодилла так яростно, что превратил его в кашу. Этим надругательством он, наконец, отомстил за своих добрых родителей.

- Слава Богу! - сказал Думар.

Хелтон забрал обратно кольцевые пилы.

- Как я уже сказал, та пила, которой была просверлена голова Кодилла, исчезла. Поскольку, вскоре после того, как они устроили Кодиллу "головач", их раскрыл один коп. Он застрелил Трэвиса и Дедушку в старой дедушкиной лачуге возле бурелома.

- Вот, блин! - воскликнул Микки-Мэк.

- Да, но они сделали свое дело, и это главное, - сказал Хелтон. - Семья - это самая важная вещь, если разобраться, - подчеркнул он.

Уменьшившиеся угли костра стали призрачно-оранжевого цвета. Но Микки-Мэк, казалось, был чем-то возбужден. Хелтон заметил это и скомандовал:

- Говори, что у тебя на уме, парень, - хотя он прекрасно понимал, о чем тот думает.

- Дядя Хелтон? - произнес двадцатилетний юноша. - А ты... когда-нибудь был на "головаче"?

Хелтон глубоко вздохнул.

- Не говорю, что я горжусь и не говорю, что стыжусь... но, да, парни. В свое время у меня была парочка "головачей". Почему и где, не важно. Просто нас несколько раз обидели так подло, что "головач" был единственным способом восстановить справедливость. - Он рассеянно посмотрел на ржавые кольцевые пилы. - Это были Дедушка Мартин, мой брат Туфф и я. Понимаете, парни, наши семьи никогда не злоупотребляли "головачом". Мы уважали закон холмов, и устраивали "головач", лишь когда кто-то его заслуживал. Едрен батон, Туфф никогда не делал Тибальду Кодиллу ничего плохого, никогда. Это все жадность Кодилла и его черная злоба заставили его сделать то, что он сделал.

- И он получил то, что заслужил, - сказал Думар с некоторым удовлетворением в голосе.

- Да, это так. И надеюсь, что сам Сатана дерет сейчас в задницу этого старого деревенщину. Потому что, понимаете, некоторые люди - вроде Кодилла - настолько злые, больные и испорченные, что устраивают "головач", когда им просто нечем заняться. Они делают это... потому что им нравится, а это самое дьявольское, что когда-либо делали жители холмов.

Микки-Мэк, казалось, был потрясен услышанным.

- Едрен батон, дядь. Как можно прорезать дыру в чьей-то голове и трахать мозг?

Хелтон задумался перед ответом.

- Что ж, сынок. По причинам, о которых я только что тебе поведал. Потому что они злые, но... но... - он вздохнул. - Есть еще одна причина.

- И какая это может быть причина, пап? - спросил Думар.

Хелтон потер глаза. - Эх, сынок, буду с тобой честен. Понимаете, в "головаче" есть что-то... просто что-то... Блин, скажу уже, как есть. В свежеоткрытой голове, и в мозге внутри той головы, есть что-то, что делает "трах" очень приятным.

- Что ты имеешь в виду, дядя? - спросил любознательный Микки-Мэк.

- Я имею в виду... что именно это заставляет некоторых сбиться с пути истинного... Я имею в виду, что нет ничего приятнее, чем "кинуть палку" в мозг. Это приятнее лучшей "киски", которую вы когда-либо трахали. Приятней лучшего ротика или попки, в которые вы когда-либо кончали... - Хелтон почесал бороду. - Не знаю, почему, просто так и есть...

- Блин! - воскликнул Думар.

- И вы двое выясните это довольно скоро, - продолжил Хелтон. Лес вокруг них, казалось, стал еще темнее, а холод усилился. - Чего еще я не объяснил вам, так этого того, как со всем этим связан тот тип Поли.

- Да, пап, я хотел уже спросить.

Хелтон угрюмо посмотрел на сына.

- Ужасное убийство маленького Крори было местью за то, что Дедушка и Трэвис трахнули в голову Тибальда Кодилла.

- О, так этот парень Поли - родственник Кодилла?

- Ну, типа того. Понимаете, Поли женился на дочери Кодилла, Марши. Едрен батон, Марши Кодилл была самой обалденной "соской" во всем гребаном округе, парни. Сиськи, жопа и ноги могли б заставить плакать даже взрослого мужика. С 16-ти лет она работала в одном захудалом стрип-клубе в Пуласки, а еще, как я слышал, частенько приторговывала телом. Даже родила ребенка от одного клиента. Но после того, как Тибальда Кодила до смерти затрахали в голову, Марши унаследовала огромный папочкин особняк и все денежки, поэтому купила тот стрип-клуб, в котором проработала несколько лет. И до сего дня владеет тем местом. Думаю, сейчас она примерно твоего возраста, Думар.

Думар медленно кивнул.

- Теперь припоминаю ее. Однажды мы с Харли Беннером возвращались с рубки дров, шли по Биг-Бун-роуд, а мимо проезжала та странная модная серебристая машина. За рулем сидела горячая блондинка, пап. И хочу сказать, сиськи у нее были выдающиеся. Но потом, знаешь, что она сделала? Завидев нас, она сделала злое лицо и показала нам средний палец. Тогда еще Харли Беннер сказал: "Вот это - Марши Кодилл".

Хелтон не был удивлен.

- Это была она, верно, сынок. И ты прав. Сиськи у той сучки что надо. И, понимаете, так же, как и ее чертов папаша, она по-прежнему ездит по этим местам... блин, почти каждое утро, как я слышал. Ездит от самого Пуласки досюда, где мы все живем. Нравится смотреть на места, откуда она родом, и напоминать себе, что она больше не живет здесь благодаря папашиным деньгам. А та странная машина? Это тот самый "Роллс-ройс", на котором раньше ездил Тибальд Кодилл. Я даже видел ее пару раз вблизи - в Люнтвилле - такая же красотка, как и всегда, титьки стоят, соски торчат, жопа раскачивается из стороны в сторону под модным платьем. Настоящее имя Поли - Пол Винчетти... Понимаете, он, типа, "тальянец". И состоит в группе, которая называется, по-моему, "МАФ-ФЕЯ".

- Что это за хрень? - спросил Микки-Мэк.

- Он, типа, гангстер, понимаете? Крупный преступник... понимаете, занимается так называемой организованной преступностью. - Нужно ли объяснять, что слово "организованной" Хелтон произнес, как "оранезованной"? - Не знаю, правда, как это все работает, но тот Поли охрененно разбогател на продаже наркотиков, на выручке с азартных игр и тому подобном. Несколько лет назад он и его ребята начали продавать наркотики в тех местах, понимаете? Однажды вечером он оказывается в стрип-клубе, которым владеет Марши Кодилл, и с первого же взгляда втрескивается по уши в эту шлюху. До такой степени, что берет и женится на ней.

- Ну, и как вам такое нравится? - произнес Думар.

- Должно быть, Марши рассказала ему, что это Тактоны м Мартины ответственны за то, что Тибальда Кодила трахнули в голову.

Хелтон кивнул.

- А теперь они смеются и радуются тому, как ловко поимели пару грязных бедных деревенщин. Думают, что мы слишком тупые, и у нас не хватит смелости сделать с этим что-нибудь. Хелтон ухмыльнулся.

- Им нравится снимать фильмы? Что ж, мы покажем им фильм...

***

Потушив костер, они отправились в путь. Думар сидел за рулем, а Хелтон продолжал делиться разъяснительными подробностями посредством многословного и, в целом, пассивного диалога. Вероника, измученная шоком, смятением и усталостью, уснула, все еще прикованная к ножке стола для разделки рыбы. Грузовик катил сквозь ночь, тусклый свет его фар метался по извилистым лесным дорогам, а низкая зимняя луна следила за ними сквозь деревья.

- Похоже, Поли там нет, - продолжал болтать Хелтон, - слышал, он не часто бывает в этом доме. Но это к лучшему, потому что сейчас нам нужен не Поли. А его жена.

- Марши, - сказал Думар. - Мы похитим ее...

- ...И устроим себе "головач", - сделал вывод Микки-Мэк.

- Да, именно. И снимем это на ту клевую камеру, которую нам продала наша подруга Вероннерка. А затем оставим посмотреть фильм Поли.

На несколько секунд повисла тишина, но нарушил ее неугомонный Микки-Мэк со своим неутомимым любопытством.

- Блин, дядя Хелтон, - начал он, потирая себе промежность. - Как бы я не любил "кидать палку"... не думаю, что у меня встанет на такое.

- Наверное, сложно будет поймать "стояк" на голову с дыркой в ней, - сказал Думар.

Хелтон отнесся к их озабоченности с пониманием.

- Вещь это непростая, если задуматься. Поэтому во время своего первого "головача" главное - сконцентрироваться. Нужно постараться представить себе лучшую "дырку", которую вы трахали, и всяких хорошеньких "телочек".

Микки-Мэк, казалось, испытывал неуверенность, продолжая потирать себе промежность.

- Едрен батон, дядь. Сейчас у меня член - мертвей не бывает, будто знает, что трахать людей в голову неестественно.

- И пусть некоторые говорят, что при "головаче" они имели лучший в жизни "кончун", пап. У меня и через миллион лет на это не встанет.

- Именно поэтому нам нужно чуток настроиться и привести наши члены в боевую готовность, - сказал Хелтон. - И полагаю, наша подруга Вероннерка сможет помочь нам с этим. - Он всмотрелся в темную ленту простиравшейся впереди дороги. - Сейчас мы почти в пешей доступности, поэтому найди место, где остановиться.

Думар сделал, как ему было велено, но Микки-Мэк, прищурившись, посмотрел на старшего родственника.

- Что значит "настроиться", дядь?

***

Медленно и мучительно просыпалась Вероника из своего черного сна. Ей приснился худший кошмар...

Она видела лишь черноту, но ей казалось, или она слышала... стоны? Свист? Как кто-то сказал с деревенским акцентом: "Блин, а у нее клевое тело..."?

А также: "Черт, это здорово..."?

Или: "Блин, у меня "кран" встает, без проблем..."

Еще было ощущение, что что-то находится у нее в руке. Что-то теплое, набухшее и липкое...

Наконец, она открыла глаза, вырвавшись из этого нездорового сна.

Во имя всего святого, что это...

Хелтон, Думар и Микки-Мэк стояли вокруг нее, сидящей, сгорбившись, у стены грузовика. Все они вытащили свои пенисы с мошонками и удовлетворяли себя, пялясь на нее с похотливыми ухмылками. Глаза Вероники метнулись к свободной руке...

Микки-Мэк сжимал свой пенис не своей, а ее рукой. Пенис был эрегированным, большим, с толстой крайней плотью.

Вероника закричала.

Мужчины тут же поморщились.

- Ну, вот она снова начала, - воскликнул Думар, покачивая стоящим членом. Микки-Мэк выронил ее руку, чтобы зажать себе уши, а Хелтон взревел:

- Блин, девочка! Ты орешь на весь клятый округ. Все окна треснут.

- Так и знала! - вопила она, - Знала, что вы собираетесь меня изнасиловать!

- Блин, Вероннерка, - сказал Хелтон. - Я же сказал тебе, что мы никогда не сделаем ничего подобного.

- Пожалуйста! Пожалуйста, не насилуйте меня, - рыдала она. - Я - девственница! Я должна хранить свою девственность до свадьбы с Майком!

- Уймись, девочка, - взмолился Хелтон.

- Да, - сказал Микки-Мэк. - Мы просто немного настраиваемся.

- Нам нужно получить "стояк", - добавил Думар, - и, блин, дорогуша... мы и не знали, что у тебя такое "горячее" тело.

- Горячей, чем крышка на горшечной печи, - сказал Хелтон.

Только потом Вероника заметила, что пока спала, эти три извращенца задрали ей топик, обнажив груди, и стянули с нее рабочие брюки и трусики.

- У тебя и впрямь офигенные "арбузы", Вероннерка, - похвалил Хелтон, - и самая красивая "киска", которую я когда-либо видел.

- Так что не сходи с ума, - сказал Микки-Мэк. - Мы просто любуемся тобой.

- Любуетесь мной? - огрызнулась Вероника. - Вы воспользовались моей рукой для мастурбации!

Хелтон усмехнулся.

- Забавно, как девки любят париться по пустякам. - Он принялся снова лущить свою "кукурузину", одновременно массируя яички. - Нам нужно лишь посмотреть на что-нибудь... возбуждающее, вот и все. - Снова дружелюбно усмехнувшись, он глянул на Микки-Мэка. - Понимаешь, я послал своего племянника купить порножурнал, и смотри, что притащил этот кретин.

Он поднял с пола какой-то журнал и показал ей. На обложке с надписью "ШВЕЙЦАРСКАЯ СЕМЬЯ РОБИНЗОНОВ" красовалось с полдюжины молодых, мускулистых и совершенно голых мужчин, стоящих, скрестив руки, перед бревенчатой хижиной. Все они демонстрировали эрегированные члены колоссальных размеров.

- Как видишь, этот тупица купил дрочильный журнал для "гома-сексулистов" - с картинками, где парни наяривают друг дружку в зад и отсасывают "петушки"! Черт возьми, Микки-Мэк, иногда твой здравый смысл бывает не ценнее картонного стаканчика с собачьими глистами... а он не так много стоит, верно?

Думар расхохотался.

- Ох, едрен батон, дядь! Я знал, что мы спешим, - парировал парень, - поэтому пошел в журнальный отдел со всеми этими порножурналами и просто схватил первый попавшийся. Я не знал, что он для педиков. Мне, чтоб потрахаться, порножурналы никогда не были особенно нужны. Едрен батон, да за мной девки косяком ходят, многих из них я даже не знаю. И все из-за тех слухов, понимаешь?

Хелтон нахмурился.

- Каких еще слухов?

Микки-Мэк равнодушно пожал плечами.

- Ну, что у меня самый большой член в этих местах. Зачем мне дрочильные журналы, когда любая девка в городе стоит в очереди, чтобы запрыгнуть мне на "шишку"?

Хелтон направил на него палец.

- Не хвастайся, парень! Да, у тебя большой хрен, но у Тэйтера Клайна был не меньше. Помнишь его? У него был член с фут длинной, сынок. И он всегда им хвастался. У Бога есть способы наказывать людей за их грехи и гордыню.

- Блин, дядя Хелтон, - отмахнулся Микки-Мэк. - Тэйтер Клайн? Кто это?

Думар расхохотался.

- Я уже сказал тебе. Бог даровал ему "петушка" длиною с фут. А тот вместо благодарности, принялся хвастаться им при любой возможности. Вытаскивал его в баре и выделывал с ним разные фокусы. Сбивал им пивные кружки, играл в "кольцеброс", размахивал им везде. И знаешь, что сделал Бог, парень? Он просто взял и напустил на Тейтера рак члена. Да, именно так! И Тэйтеру пришлось идти в больничку и делать, как они называют, пенэктомию. Это такая операция. Доктор из Индии отчикал ему член под корень, чтоб избавиться от рака. Но знаешь, что? - Хелтон улыбнулся и кивнул. - Тэйтер Клайн больше никогда не хвастался своим большим членом.

Микки-Мэк задумчиво прищурился.

- Ээ, по-моему, ты это придумал.

- Тогда продолжай хвастаться своим большим членом. Увидишь, как скоро он окажется на дне мусорной корзины у какого-нибудь доктора.

Вероника была не в состоянии понять этот разговор мужчин с пенисами в руках.

- Не слушай этого парня, дорогуша, - сказал ей Хелтон, пока та неловко натягивала на себя брюки и поправляла блузку. - Просто мы больше не нашли ничего возбуждающего, и решили, что не будет ничего страшного, если посмотрим на тебя. - Его лохматые брови приподнялись. - И, понимаешь, ты сделала бы нам большое одолжение, если б помогла чуть больше.

Вероника уставилась на него. Они собираются меня изнасиловать, Я ЗНАЮ...

Микки-Мэк подошел еще ближе, держась за свой огромный эрегированный член.

- Понимаешь, будет очень мило с твоей стороны, если ты каждому из нас немного "подуешь в рог".

- Подую... в рог? - произнесла она надломленным голосом.

- Ну, да, - сказал Думар. - Подразнишь нас немного, вот и все. Понимаешь, о чем я?

- Нет! - закричала Вероника.

Хелтон шагнул вперед с озорной улыбкой на лице, надрачивая свой значительно более старый пенис.

- Ой, не беспокойся - кончать мы не собираемся. Нам нужно лишь небольшое посасывание.

- Нам нужно, чтоб ты привела наши "петушки" в боевое состояние, - сказал Микки-Мэк.

- Чтоб мы могли "кинуть палку", - добавил Думар.

У Вероники от этого безумия закружилась голова. Им нужен отсос! Оральное изнасилование!

- Ты сделаешь нам такое одолжение, что даже не представляешь, - продолжил Хелтон. - И знай, если когда-нибудь попадешь а переделку, я брошу все и помогу тебе. - Он привел свой член в состояние полного возбуждения. Крайняя плоть скрывала наполовину головку, которая походила на багровую лысую голову с дырой в ней. - Конечно же, ты не обязана. Мы просто надеемся, что ты согласишься.

Вероника попыталась привести мысли в порядок. Теперь осторожно. Эти психи играют в какую-то игру, но если я не сделаю это... они могут меня убить. А если они убьют меня... У нее екнуло сердце. Я больше никогда не увижу Майка...

Она встала на колени.

- Хорошо, - сказала она.

- Блин, ну разве Вероннерка не умница?! - радостно воскликнул Хелтон.

- Прямо как ты говорил нам, пап, - сказал Думар, щекотя кончиками пальцев себе низ мошонки.

- Да, едрен батон, - добавил Микки-Мэк. - Мне не терпится уже засунуть свой "петушок" ей в ротик.

Хелтон обошел вокруг нее, словно ковбой, собирающийся забраться на лошадь.

- Раз я самый старший в семье, - усмехнулся он, - значит буду первым, - и он поднес свой эрегированный член прямо к лицу Вероники.

Вероника судорожно сглотнула, в животе образовалась пустота. Но едва она придвинулась ближе и открыла рот...

- Ооо! Хелтон! - недовольно воскликнула она. - Когда вы в последний раз мылись?

Тот заметно растерялся.

- Мылся? В прошлую субботу, конечно же. Так что в Шаббат мы чистые, как стеклышко.

От густого смрада его промежности лицо у нее сморщилось, как картофельные чипсы. О, БОЖЕ, это ОТВРАТИТЕЛЬНО! Но затем Вероника решила: Дурно пахнет или нет, я ДОЛЖНА угодить этим психам. Поэтому она собралась с духом, напряглась и взяла эрегированный член Хелтона в рот. Ему понравится, - уверенно сказала она себе и начала сосать, - потому что я ЗНАЮ, что хорошо делаю минет. Майк много раз говорил это...

- Эй, девочка! - воскликнул Хелтон и отстранился. - Как ты называешь это?

Вероника скривилась от едкого привкуса во рту.

- Минет.

- Это не минет, мисси, - сказал он и усмехнулся. - Это беда какая-то. Блин, девочка, разве ты не знаешь, как отсасывать?

Вероника вспыхнула от злости.

- Я не понимаю, о чем вы! Я отлично сосу! Мне так Майк говорил!

- Майк, хм... а, тот глупый парень из магазина. Что ж, думаю, он просто вел себя по- джентельменски, поскольку не хотел тебя расстраивать. Но, Вероннерка? Это же худший "отсос", который мне когда-либо делали. Дорогуша, не скобли ты зубами по "петушку"! Есть же техника, понимаешь? Определенный способ.

Вероника, несмотря на обстоятельства, была в ярости.

Хелтон повернулся а родне.

- Парни, попробуйте каждый. И скажите, что думаете.

Микки-Мэк подошел и сунул столь же зловонный, но значительно более крупный член Веронике в рот. Старательно пытаясь не дышать, та принялась скользить губами по набухшему стволу...

Микки-Мэк отстранился, будто ужаленный.

- Блин, дядь. Такой отсос может убить мне все настроение!

Когда настала очередь Думара, тот рассмеялся.

- Дорогуша, чтобы правильно сосать член, тебе нужно научиться паре-тройке фокусов.

Вероника ничего не понимала. Ее похитили, приковали к столу, подвергли домогательствам, заставили заниматься оральным сексом, а теперь еще говорят, что она делает это неправильно?

Хотя... может, так оно и есть?

Может, Майк просто молчал всякий раз, когда она отсасывала ему? Боже мой! Что если я и правда ДЕЛАЮ хреновый отсос? Все трое сошлись во мнении, так что...

Наверное... так оно и ЕСТЬ...

Ей захотелось расплакаться.

- Ну, же, не надо так расстраиваться, дорогуша, - сказал Хелтон. Он отпихнул Думара в сторону и снова занял свою позицию. - Иронично, правда? Теперь мы сделаем одолжение тебе. - Он щелкнул пальцами. - Слушай, я расскажу тебе, как правильно отсасывать член.

Подавленная, Вероника смотрела прямо на его испещренный прожилками пенис.

- Сперва ты должна, типа, простимулировать. - Он оттянул назад дряблую крайнюю плоть, демонстрируя накопившиеся кольца смегмы. - Берешь и приоткрываешь дырку для ссанья своими пальчиками, затем водишь по ней кончиком языка.

Вероника так и сделала, почувствовав, как вздрогнул Хелтон.

- Да, хорошо, дорогуша. Это добавляет искры в причиндалы парня, понимаешь?

Вероника чувствовала себя нелепо, изящно обрабатывая кончиком языка меленькую, с пухлыми краями щель.

- И как только у парня окрепнет, ты начинаешь, типа, играть язычком вдоль всего ствола, а затем? - Хелтон продолжал смотреть на стоящую пред ним на коленях молодую женщину. - Затем высовываешь язык до упора и начинаешь лизать у основания члена...

Вероника вздохнула и приступила к работе. Процесс напомнил ей лизание брикета мороженного.

- Да, да, дорогуша. Так чуть лучше, - прокомментировал Хелтон. - Но обязательно поиграй и с яйцами тоже... пожми их слегка, понимаешь? Но не слишком сильно, а только чтобы они знали, что скоро от них кое-что потребуется.

Она продолжила лизать, поглаживая при этом пухлый кожный мешок, который при ее прикосновении начал волшебным образом сокращаться.

- А теперь? Теперь, дорогуша, ты переходишь к самой соли "отсоса". Начинай сосать головку, сперва медленно и нежно, затем чуть сильнее, понимаешь, только... - Он постучал пальцем ее по голове. - Только выслушай меня до конца, Вероннерка...

Она подняла глаза и увидела его хмурую физиономию.

- Что? - буркнула она.

- Ты все равно делаешь неправильно, - сказал он со снисходительной усмешкой. - Делаешь ты вот что. Задираешь верхнюю губу над верхними зубами, понимаешь? Высовываешь язык и выгибаешь его, типа, лопаткой.

- Лопаткой?!

- Ну, да. Смотри, - И затем он продемонстрировал, отчего его косматая физиономия превратилась в нелепую маску.

Вероника сникла, но повторила за ним.

- Вот молодец! - похвалил он, а затем вставил свой эрегированный член в искаженное отверстие. - Теперь, взад-вперед, очень медленно, только с каждым разом заглатывай чуть больше, пока... Да! Вот так!

Вероника начала неуклюже двигать головой взад-вперед.

- Похоже, она учится, пап.

- Да, дядь. Кто знает? Может, благодаря нам из нее еще выйдет толк.

- А пока ты так делаешь, - продолжил советовать Хелтон, - у тебя во рту образуется сосущая сила... о, и обязательно набери сейчас в рот немного слюней. А еще ты должна постепенно ускоряться...

БОЖЕ мой! - подумала Вероника. Но продолжала сосать, пытаясь претворять инструкции в жизнь.

- Блин, парни! Говорю, она хорошо научилась! - обрадовался Хелтон. И после еще нескольких движений вытащил набухший член у нее изо рта.

- Разве вы не хотите...

- Спустить хреновы харчки? - спросил он. - Не, девочка. Я же сказал тебе, что кончать мы не собираемся. Это противоречит нашей цели.

Это БЕЗУМИЕ! - воскликнула она про себя.

- Я не понимаю.

- Нам лишь нужно, чтоб ты нас раззадорила, - сказал Микки-Мэк.

- Мы должны стать похотливее, чем скунсы в течке, - поправил Думар.

- Только, понимаешь, - сказал Хелтон, - нам нужно приберечь наши возбужденные члены на потом.

Вероника непонимающе уставилась на него.

- На... потом? А что случится потом?

Хелтон отступил назад, освобождая место Думару.

- Тебе не о чем беспокоится, поэтому не парься. Думар, вставляй свое бревно и проверь ее.

Думар подождал, когда Вероника задерет вверх верхнюю губу и высунет язык, а затем....

- Дддааааа, - застонал он. - Блин, теперь гораздо лучше. - Он замешкался. - Слушай, дорогуша, не возражаешь, если я задеру тебе топик и помацаю сиськи, пока ты будешь сосать?

- Да, как насчет этого?! - воскликнул Микки-Мэк. - У тебя же офигенные сиськи!

Освободив рот, она нахмурилась из-за отвратительного запаха и сказала:

- О, я полагаю...

Думар снова ввел член ей в рот, но при этом нагнулся и принялся мять ей груди.

- Иииии - ХА! - взревел Хелтон. - Это ж настоящие молочные цистерны!

Думара прошиб пот. Как истинный деревенский джентльмен, он наяривал, сжимая ей уши.

- И... погоди-ка, - затем он довольно резко вогнал свой эрегированный член ей в рот на всю длину, причем половина его прошла в горло. - Блин, пап, а еще у нее глубокая глотка!

- Считай, что ты благословенная, Вероннерка, - произнес Хелтон почти отеческим тоном, - потому что девка, у которой нет рвотного рефлекса, воистину благословенная.

Микки-Мэк изумленно наблюдал за действом.

- Дядь! У меня от одного вида член дымится, а предсемя течет, как из крана.

- Опять хвастаешься! - взревел Хелтон. - Не принимай свою молодость за данность, парень!

К этому времени грузовой отсек наполнился жадными чмокающими звуками.

- Едрен батон, дорогуша, - воскликнул Думар. - Это почти идеальная техника. - Он дернулся еще пару раз, поморщился, сдерживая себя, и отстранился. - Ага. Ээээээээто ж то, то нужно. Теперь я могу "кинуть палку" и готов ринуться в бой, это как пить дать. Он пару раз напрягся всем телом, будто что-то демонстрируя ей.

- Моя очередь, - подскочил Микки-Мэк и сразу приступил к делу. Шокированная огромным членом, который на несколько дюймов вошел ей в горло, Вероника так ни разу и не поперхнулась. Ее рот на самом деле вошел в некую замысловатую синхронность с головой, и, несмотря на то, что было неудобно одновременно делать язык "чашечкой" и держать губу задранной над верхними губами, Вероника довольно быстро поняла что...

Ух ты. Это же довольно просто.

- Божечки правый, девонька! - взвыл Микки-Мэк. - Ты сосешь член, как чемпионка!

- Это деревенская техника, - сказал Хелтон. - Обязательно запомни ее, дорогуша. Она тебе пригодится.

Вероника продолжала сосать.

- Хо-хо, - пробормотал Микки-Мэк. Он начал уже подергиваться. - Блин, блин! Серьезно, это самый лучший "отсос", который мне когда-либо делали. - Он начал подергиваться еще сильнее. - Черт, знаешь, что, дядя Хелтон? Я ничего не могу с собой поделать. Этот "отсос" слишком хорош. Придется мне "кинуть палку"...

БАЦ!

Микки-Мэк с воем отлетел назад. Его пенис выскользнул изо рта Вероники. Что случилось? - задалась она вопросом, но потом увидела парня съежившимся на полу и держащимся за голову.

- Блин, дядя Хелтон! За что ты треснул меня по башке?

Глаза Хелтона горели от возмущения. Он навел на Микки-Мэка свой вездесущий перст.

- Не будь самолюбивым мелким паршивцем, Микки-Мэк. Мы делаем это не ради собственного удовольствия! Это - семейное дело.

Парень неуклюже сел.

- Блин, больно то как, дядь...

- Пусть будет тебе уроком. Наш друг Вероннерка возбудила наши "концы" по доброте своей душевной, парень! Это не "групповушка" - ты должен сохранить свою сперму ради важной причины. Понимаешь?

Микки-Мэк, пошатываясь, кивнул. Поднявшись с пола, он какое-то время нетвердо стоял на ногах.

- Да, понял, - пробубнил он.

Думар рассмеялся.

- Эх, молодежь. Никакой силы воли.

- Это точно, - сказал Хелтон, заправляя эрегированный член обратно в штаны, затем остальные мужчины последовали его примеру. Хелтон улыбнулся Веронике.

- Большое спасибо за то, что "завела" нас, дорогуша. Нам придется оставить тебя ненадолго, но мы вернемся.

Очень странно... Почему этим мужчинам потребовался только неполный "отсос"? - гадала Вероника, вытирая с губ отвратительный запах члена. Все мужчины надевали куртки.

Перед уходом Хелтон задержался у задней двери грузовика.

- О, и не стесняйся, угощайся спагетти. Они сделаны известным шеф-поваром - Бой-Яр-Ди! - Затем он ушел, закрыв за собой дверь.

Вероника осталась сидеть, таращась на дверь. Чувствую, ночка будет длинная...

Глава 7

1

Портафой проснулся, едва часы пробили двенадцать. 60-и летний служащий дворецким афро-американец открыл в темноте глаза, а затем...

дзынь

А потом:

Громкий и непристойный треск испускаемых из кишечника газов.

О, боже, - подумал Портафой, глаза у него расширились, став размером с серебряные доллары. Он проработал здесь более двадцати лет - кстати, нанял его сам Тибальд Кодилл. Старик сказал Портафою в лицо: "Мальчик, мне нужен преданный, трудолюбивый, готовый служить паренек, который управлял бы моим домом. Тебе интересно?" Что ж, Портафою не было никакого дела до таких определений, как "мальчик" или "паренек", и до миллиарда любых других расистских оскорблений, слетавших с уст этого семейства разбогатевших белых голодранцев. (Девчонка, Бекка, определенно, была худшей из них) Но, черт... 500 долларов в неделю? Он ни за что не отказался бы от такого. Тем не менее, за все время его работы в Особняке Кодилла Портафой не мог припомнить ни единого случая, чтобы кто-то вламывался в дом.

дзынь

Потом... Снова шумный треск испускаемых газов.

А затем: еле слышный шепот с узнаваемым деревенским акцентом:

- Блин, Микки-Мэк. Твоя задница издает больше шума, чем гребаный цирк.

- Едрен батон, дядь. Ничего не могу с собой поделать. Это все бобы, которые я ел. Но... блин! А здесь внутри офигенно...

- Шшшш!

О, боже... боже, боже, боже, - подумал Портафой. Одетый в пижаму, он нетвердо поднялся на ноги. И сомнения быть не могло: в доме находились посторонние. Он выхватил из тумбочки маленький револьвер, затем набрал на телефоне "911".

Гудка не было.

А его сотовый находился на первом этаже.

Портафой собрался с духом и выскользнул из комнаты в темный коридор. Держа перед собой пистолет, он сделал пару шагов, затем остановился.

Снова голоса:

- Ее здесь нет, пап.

- Уверен?

- Ясен пень. Я проверил уже каждую комнату.

Голоса звучали с лестничной площадки, которая была вне поля зрения.

- Черный парень спит в комнате в конце коридора. Но в главной спальне пусто.

- Дай проверю. Но, погоди... Что насчет девчонки?

- О, девчонка у нас. Микки-Мэк нашел ее на первом этаже.

Девчонка, - подумал Портафой с бешено колотящимся сердцем. Бекка. Он слышал, как скрипит пол под не слишком осторожными ногами. Прошло несколько секунд, затем взломщики вернулись на площадку и стали спускаться вниз по лестнице.

Они похищают Бекку? Портафой чувствовал, что должен защитить девчонку, эту маленькую сквернословящую засранку-расистку. Смелее, - сказал он себе. Возможно, сегодня мне придется кого-то убить...

Затем он решительно двинулся по коридору, свернул к площадке, и...

- Попался?!

Из темноты метнулась рука и выхватила у Портафоя револьвер.

Портафой едва не потерял сознание.

Длинноволосый деревенщина тридцати с небольшим лет ухмылялся ему из полумрака.

- ЗдорОво. Не бойся. - Он махнул пистолетом перед лицом Портафоя. - Идем. Нам нужно поговорить.

Ох-ох-ох... что я буду делать? Слуга стал робко спускаться вниз. Просторный роскошный первый этаж был погружен во тьму, но из кухни шел яркий свет.

Еще звуки.

Сперва какой-то хруст, затем кто-то произнес: "Аххххх!", в унисон со звуком чего-то льющегося. Длинноволосый тип пригласил Портафоя войти.

Даже несмотря на свое бедственное положение, Портафой возмутился. Более молодой деревенщина, со светлыми спутанными волосами, стоял на цыпочках и мочился в кухонную раковину - кстати, от фирмы "Кохлер".

- Сэр! Пожалуйста! Тут рядом по коридору туалет!

Парень оглянулся через плечо и ухмыльнулся.

- Блин. Извините, сэр. Не мог уже терпеть, понимаете?

Тут раздался хруст. Портафой пошатнулся, увидев гигантского мужика, шагнувшего вперед и евшего из пакета с надписью "Сладкие картофельные чипсы "Гурмэ"".

- ЗдорОво, сэр, - поприветствовал тот, в гнилых зубах у него застряли крошки чипсов. - Дико извиняюсь, что вломились вот так.

Мужчине было, наверное, за шестьдесят, но он был высоким, широкоплечим и мускулистым. На нем было потрепанное шерстяное пальто, старые башмаки и мятая кожаная шляпа, которая видала лучшие деньки не один десяток лет назад. Нижнюю половину лица скрывала огромная лохматая борода.

- Могу я... вам помочь? - задал абсурдный вопрос Портафой.

- Конечно, можешь. Мы ищем Марши Кодилл.

И точно, грабители. И не только. Портафой изо всех сил старался играть роль главного по дому.

- Миссис Винчетти в данный момент отсутствует. Уехала из города. - В голове у него зажглась мысль. - Я с радостью позвонил бы ей, если б вы любезно согласились восстановить телефонную связь. Как вас представить?

Великан взревел от хохота, двое других загоготали вместе с ним.

- А у тебя офигенное чувство юмора, сэр! Не, не будет никаких телефонных звонков. Но, блин, это ж, типа, меняет наш план. - Он посмотрел на длинноволосого. - Думаю, придется делать девчонке, сынок. Давай посмотрим.

- Микки-Мэк?

Светловолосый нахал у раковины застегнул молнию, отправился в соседнюю комнату, затем появился вновь, толкая перед собой пухлую девчонку-подростка с волосами выкрашенными в цвет лимонада "Кул-Эйд Пинк" и в длинной "ночнушке" с надписью "ХАННА МОНТАНА". В глазах у нее было больше ярости, чем испуга, при том, что руки у нее были связаны, а в рот засунуты нейлоновые чулки.

- Бекка! - воскликнул Портафой. - С вами все в порядке?

С покрасневшим от ярости лицом она что-то пробубнила сквозь кляп. Но затем блондин, который облегчился в раковину, освободил ей рот. И она сразу же пронзительно завопила с резким деревенским акцентом:

- Разве похоже, что со мной все в порядке, гребаный тупица? - И еще она использовала слово на букву "Н".

Комната погрузилась в тишину.

Брови здоровяка взметнулись вверх.

- Юная дама, позволь сказать тебе кое-что. Такое слово произносит лишь конченное деревенское быдло. Приличные люди не опускаются до оскорблений, независимо от расы человека, цвета его кожи или даже веры.

- Да, пошел ты на хрен, бородатый деревенский урод! - заорала девчонка. Горящие ненавистью глаза метнулись в сторону нахального блондина. - А этот извращенец терся об меня промежностью и лапал мои сиськи!

- Прости, девочка, но там лапать то нечего.

- Да, пошел ты на хрен, вонючий голодранец. Все вы пошли на хрен! - Затем ее глаза метнулись в сторону семейного слуги. - Портафой! Застрели этих говнюков из своего пистолета!

Портафой замешкался.

- К сожалению, мисс Бекка, пистолет у меня забрал вот этот вот джентльмен.

Девчонка разразилась новыми ругательствами, начинающимися со слов "Ты, тупица" и того, что на букву "Н".

- Только самый тупой - она использовала слово на букву "Н" - в мире позволил бы какому-то деревенщине отнять у себя пистолет! Какой от тебя, нахрен, толк? От тебя, домашнего - она использовала слово на букву "Н" - у которого отобрали пистолет!

Длинноволосы усмехнулся, скрестив руки.

- Маленькая, а горластая.

- Это точно, - сказал здоровяк, - хотя посмотрим, что мы сможем с этим сделать.

Девчонка словно вспучилась и заорала:

- Ты-ты-ты... да пошел ты на хрен, член собачий! Вы деревенщины такие нищие, что даже жрете гребаный кукурузный початок, которым вытираете свою грязную жопу! Когда мой отчим узнает, он вас грохнет! Он из "Маф-феи"! Я знаю, потому что мама говорила мне! И он бросит ваши деревенские задницы в дереворезку!

Трое взломщиков рассмеялись, а затем здоровяк сказал:

- Твой отчим, да? Поли Винчетти?

- Да, ты, гребаный гомик! Это сразу по тебе видно! Сосете члены друг дружке.

Последовали новые смешки, затем здоровяк произнес:

- Знаете, парни. А я даже рад, что у нас в руках вместо Марши вот это. Думаю, нам пора идти.

Девчонка завизжала, когда блондин принялся толкать ее в сторону задней двери. Портафой, не раздумывая, бросился вперед, отпихнул блондина в сторону, и встал перед девчонкой.

- Сэр? - удивленно произнес здоровяк. - Вы чего это?

- Я давно уже работаю в этой семье, сэр. И обязан защищать эту девочку, когда она под моей ответственностью. Я готов... драться.

Снова раздались смешки. Затем девчонка вновь заорала:

- Покажи им, Портафой! Побей этих уродов! Иначе мой отчим бросит твою - она использовала слово на букву "Н" - задницу в гребаную дереворезку!

В помещении опять повисла тишина.

Здоровяк прочистил горло.

- Сэр, я восхищаюсь человеком, который будет драться за то, что он считает своей обязанностью защищать. Но в этом случае, все закончится тем, что мы вас просто отмудохаем, а нам этого не хочется. Против вас мы ничего не имеем, а вот к этому парню, Поли, у нас есть вопросы. - Он хмуро посмотрел на девчонку, затем покачал головой. - А эта мелкая толстуха с грязным ртом? Вы правда хотите драться за нее?

Портафой задумался над вполне резонным вопросом.

- Давайте, скажите мне, что я ошибаюсь. Вот только я яйцами клянусь, что она давно уже называет вас этим мерзким словом. Разве я не прав?

Портафой вздохнул, ответил утвердительно и отошел в сторону.

Девчонка в ярости заорала.

- Гребаный трусливый - она использовала слово на букву "Н" - кусок дерьма! Гребаный никчемный - она использовала слово на букву "Н" - слабак - она использовала слово на букву "Н" - засранец! - А затем блондин, наконец, вернул кляп на место, швырнул девку на пол и потащил ее лягающую и сопротивляющуюся через заднюю дверь, держа двумя руками за ярко-розовые волосы.

- Мудрый выбор, сэр, - сказал здоровяк. Он достал из одного шкафа два маленьких стаканчика, затем из другого извлек красивую бутылку спиртного, с надписью "Луи XIII" на этикетке. - Вот, пропустим по рюмочке, - он наполнил стаканы и передал один Портафою. Длинноволосый, тем временем, набивал полиэтиленовые пакеты едой.

Портафой и здоровяк опрокинули в себя стаканчики, но тут у здоровяка дернулась бровь.

- Вкус почти никакой. И это пьют богачи?

И в этот момент Портафой осознал, что он многие годы наливал этот самый брэнди белым людям, но ему самому предложили его впервые. У него будто расплавилось горло.

- 500 долларов за бутылку, сэр... Вкусно.

- Что ж, можете оставить себе. А я в любой день могу выпить своей "кукурузовки". - Он нежно развернул Портафоя кругом и принялся связывать ему запястья. - Мне придется вас связать, но не беспокойтесь. Я не крепко. Думаю, где-нибудь через часик можете освободиться, потом вызывайте полицию и делайте, что должны.

- Я ценю ваше понимание, сэр.

- О, не берите в голову. - Затем он связал слуге лодыжки, поднял с пола еще два полиэтиленовых пакета, битком набитых содержимым. Очевидно, краденным.

Здоровяк подмигнул.

- А теперь позаботьтесь о себе. И опять же, дико извиняюсь за то, что изгадил вам такую ночку, - Затем он схватил еще несколько пакетов и проследовал за блондином к выходу.

- Но, сэр, прошу прощения, - произнес Портафой. - Что... что вы собираетесь делать с девочкой?

Здоровяк рассмеялся.

- После того, как она вас называла, вас и впрямь это волнует?

- На самом деле, нет, сэр, не волнует, - признался Портафой, - и надеюсь, у вас будет приятный вечер и чудесные выходные...

2

Наконец-то! - подумала Вероника, когда Хелтон с шумом открыл заднюю дверь грузовика. На его лице сияла широкая улыбка.

- Я же сказал, то мы не долго. - Он поставил на пол несколько полиэтиленовых пакетов, а затем...

У Вероники от радости екнуло сердце.

... вытащил ключ от наручников.

- Вы отпускаете меня! - возликовала она. - О, Хелтон, я знала, что вы хороший человек!

Он открыл наручник, которым она была прикована к металлическому столу.

- Ясен пень, мы тебя отпустим, - здоровяк взял ее за руку и повел в переднюю часть грузовика, - только... не сейчас.

Радость Вероники тут же померкла.

Что теперь? Что? - подумала она.

Хелтон посадил ее на переднее пассажирское сиденье, и приковал ее правую руку к ручке двери.

- Здесь тебе будет удобнее, - сказал он, а потом: - Все в порядке, парни, - крикнул он через плечо, а затем - ВШИХ - натянул за передними сиденьями импровизированную занавеску, которые обычно используют в ванных.

- Пара вещей, если не возражаешь, - начал он и он приблизился к ней вплотную, так что его промежность оказалась прямо напротив ее лица. Он расстегнул ширинку.

- О, перестаньте, Хелтон! Оставьте меня в покое!

- Шшш, шшш, - зашикал он. - Не хочу, чтобы парни слышали. - Он извлек свой вялый пенис и принялся его подрачивать. - Мне нужна всего лишь еще одна небольшая "настройка", понимаешь, из-за того, что я постарше Микки-Мэка и Думара...

- Я уже сделала вам "настройку", - жалобно произнесла она, почувствовав знакомый запах. Боже! Меня сейчас ВЫРВЕТ!

Тут Хелтон взялся за одно яичко.

- Ничего страшного, дорогуша. Просто еще капельку, ладно? - он еще сильнее понизил свой шепот. - Мне нельзя ударить в грязь лицом перед парнями, понимаешь? Но сперва, как насчет того, чтобы немного пососать мне каждое яйцо, а? Ты же не возражаешь, верно?

Нет, возражаю! ОЧЕНЬ ВОЗРАЖАЮ! Лицо у Вероники словно превратилось в гипсовую маску. Но потом ей в голову вновь пришла горестная мысль. Если я не сделаю то, что они хотят...

- О, ладно, - пробормотала она. Втянула одно ужасающее яичко в рот, и принялась сосать, но затем практически выкашляла его. - Хелтон! Ваши яйца пахнут хуже, чем все остальное!

Здоровяк усмехнулся.

- Дорогуша, это лишь легкий мужской запашок. Не будь такой недотрогой. Блин, большинству девок нравится естественный запах парней.

Вероника уставилась на отвислую мошонку и предложенное ей яичко. Ради всего святого! Она глубоко вдохнула, и сделала то, что просили.

- О, сладенькая, как приятно, - простонал он. Пока она сосала второе яйцо, его липкий, вялый пенис, уткнувшийся ей в скулу, начал увеличиваться в размерах. Она испытывала не только отвращение, но и замешательство.

- Вот так, да. - Теперь перед лицом у нее торчал полуэрегированный ствол. - Сейчас мне нужно, чтобы ты подарила немного любви и моему старому шлангу...

И что она могла поделать?

Она принялась сосать его.

- О, да, сладкая, - продолжал шептать он. - Именно как мы тебя научили - это просто офигенно, да...

При каждом неловком движении головы, она говорила себе: Отвратительно! Отвратительно! Отвратительно! Но примерно через двадцать таких движений пенис у Хелтона стал твердым и пульсирующим. Затем здоровяк отстранился и засунул член обратно в штаны.

- Ну, вот! Вы рады?

- Ты - умница, Вероннерка.

Да, я - умница, ладно... От всей этой смегмы, мерзких яиц и тяжелого смрада у нее заболел живот.

- Погоди-ка... о, да. - Хелтон, будто, что-то вспомнил. - Скоро вернусь, - он скрылся за душевой занавеской.

- Как дела, парни? - услышала Вероника, но потом ее мысли вернулись к ней.

Она чувствовала себя раздавленной под тяжестью потрясений. По крайней мере, она хоть что-то могла видеть через ветровое стекло. Перед ней раскинулась поляна, окруженная густым лесом. Сквозь стволы деревьев ярко светила луна. Она хотела, было, спросить, где они находятся, но передумала, когда услышала донесшиеся из заднего отсека грузовика шум и голоса.

- Хорошо. Поднимайте сучку...

- Я рад, что она не вырубилась...

- Ага. Лучше, чтоб она была в сознании и все видела...

Какой-то лязг.

- Такая маленькая соплячка с грязным ртом заслуживает этого...

У них там женщина, - поняла Вероника, и хотя она не видела, что они делают, после лязга легко догадалась.

Они помещают ее на металлический стол.

- Теперь привяжи эту толстую сучку, Микки-Мэк...

Нечто - возможно, какой-то импульс - отвлекло ее. Она опустила глаза на нижний край душевой занавески и увидела...

Мой рюкзак!

Да, это был он, и она знала, что ее сотовый находится в самом верху.

Теперь осторожно... Она собралась с духом, потянулась, расстегнула рюкзак и...

Есть!

... но едва она взяла телефон, чтобы вызвать помощь, как огромная ручища забрала его у нее. Хелтон отодвинул занавеску и сел на водительское сиденье. В другой руке он держал видеокамеру.

- Блин! Вижу, у тебя тоже есть один из тех модных телефончиков, - казалось, он был восхищен. - Сотовый телефон, так их называют, да?

Вероника сникла.

- Да, Хелтон. Это - сотовый телефон.

- У нас тоже есть такой, хочешь верь, хочешь нет. Нам прислал его парень по имени Поли. - Он склонил голову, словно в знак примирения, и положил телефон в карман. - Понимаешь, Вероннерка, дела обстоят так... что пока мы не можем позволить тебе звонить кому-нибудь. Уверен, ты понимаешь меня.

Веронике захотелось расплакаться.

Из заднего отсека грузовика раздался какой-то слабый сук, а потом?

О, нет.

Потом ей показалось, что она услышала приглушенный стон.

Будто кто-то стонал сквозь кляп?

Затем звук рвущейся ткани.

- Говорил же, что у нее почти нет сисек.

- Ты только глянь на эти глупые "наколки".

Вероника посмотрела на Хелтона.

- Дорогуша, послушай совет. Тебе лучше не думать о том, что происходит в заднем отсеке, - приглушенным голосом сказал ей великан. - Но мне нужно объяснить тебе еще кое-что. Понимаешь, есть такой парень по имени Поли...

- Поли, - повторила она. - Мужчина, который дал вам сотовый телефон.

- Верно. И он состоит в так называемой "МАФ-ФЕИ"...

Вероника, нахмурившись, посмотрела в мерцающую тьму.

- ...он, типа, большой криминальный босс. Так вот, он убил моего внука Крори способом таким ужасным, что не буду описывать. Снял фильм про это убийство и прислал его нам...

Снафф-фильм, - догадалась она.

- А теперь? Теперь мы проводим правильное отмщение, проделывая нечто столь же ужасное с его родственницей.

Вероника озвучила свою следующую догадку.

- И вы собираетесь снять это и послать ему видеоклип. Для этого вы купили "Сони".

Хелтон кивнул, приподняв камеру.

- Малыш Крори сможет упокоиться с миром, лишь если мы отомстим за его жестокое убийство. Мы - не горожане, как ты, мы - жители холмов. Просто здесь так дела делаются. - Он включил тусклый потолочный светильник, затем наклонился к Веронике, протягивая ей камеру. - Знаю, ты показывала мне раньше, но я хочу, чтоб ты показала мне снова. Как работает эта штуковина?

Вероника раздраженно выдохнула, затем взяла камеру, щелкнула несколькими переключателями и передала ее обратно Хелтону.

- Вот. Все настроено на запись. Когда будете готовы, просто нажмете на кнопку на рукоятке, загорится лампочка, и камера начнет снимать.

Хелтон, впечатленный, снова взял ее в руки.

- И все записывается на...

Вероника указала на слот. - На ту "фиговинку". Весь видеоклип, или фильм, который вы снимаете, сохраняется на ту "фиговинку".

- Офигеть! Спасибо! - Затем он замолчал, словно задумавшись. - Позволь мне спросить тебя кое-что. Когда ты была маленькой, мама или папа рассказывали тебе старую библейскую историю о парне из древности по имени Лот и его жене Эдите?

Из-за бесконечного водоворота потрясений Вероника едва поняла вопрос.

- Ну, не знаю. Что-то про Содом и Гоморру?

- Верно! - оживился Хелтон. - Это были два города, в которых изобрели "жопотрах", понимаешь? И Бог, ясен пень, рассердился, потому что все люди в тех городах трахались в задницу. Это оскорбляло Бога, поэтому Он решил задать этим городам хорошую трепку. Просто взял и спалил их огнем и серой. Но, понимаешь, там жили двое людей, которые не занимались "жопотрахом" - Лот и его жена Эдита. Они верили в Бога и никогда не оскорбляли Его. Поэтому Бог послал ангела сказать Лоту и Эдите, чтоб те валили из города. Так они не погибли бы вместе с другими грешниками - "соддермитами", так, по-моему, они назывались. Поэтому Лот и Эдита собрали монатки и свалили, поскольку они ни за что не ослушались бы Божьего посланника. И еще ангел сказал им, что когда они будут уходить, они ни за что не должны оглядываться, какой бы шум не раздавался у них за спиной. И действительно, когда они уходили, то внезапно услышали шум, какой никогда раньше не слышали. Крики, шум пожара, грохот рушащихся храмов и типа того. И Лот захотел оглянуться, но он не стал, потому что помнил, что ему сказал ангел. Но Эдита... - Хелтон пожал плечами. - Едрен батон, Эдита - как и любая другая баба - решила, что не случится ничего страшного, если она оглянется и посмотрит, что происходит, и все такое. Так она и сделала, и... - Хелтон хрустнул руками - и тут же превратилась в соляной столб!

Вероника была ошарашена.

- Хелтон, зачем вы рассказываете мне эти старые библейские истории?

Лицо у Хелтона внезапно приняло встревоженное выражение.

- Ну, понимаешь, ты, несомненно, слышала кое-какие необычные звуки из заднего отсека. И я хочу до тебя донести, что ни при каких обстоятельствах ты не должна заглядывать за эту душевую занавеску, как бы тебе того не хотелось. - Хелтон сглотнул. - Поскольку, в противном случае...

- Я превращусь в соляной столб?

Хелтон уставился на нее.

- Может быть, дорогуша. Очень может быть, - затем он засунул ей в уши два скатанных в шарики кусочка ткани, развернул лицом вперед, поднял камеру и исчез за занавеской.

***

Последовал полунемой, непостижимый кошмар. Вероника смотрела сквозь лобовое стекло на ночной лес, и, несмотря на самодельные затычки для ушей, различала уйму звуков, пусть и приглушенных, самым громким из которых был визг электродрели. Стих он довольно быстро, сменившись тишиной.

Они убили ее, - поняла Вероника, и желудок у нее сжался. Убили электродрелью... Она слышала сквозь ткань слова. И вытащила одну затычку...

- ... для наших "петушков", - сказал Хелтон.

Кто-то воскликнул:

- Блин!

- Не так много крови, как ты думал...

Вероника снова вставила затычку в ухо. Боже мой боже мой боже мой! Последовали новые приглушенные звуки, какие-то крики и улюлюканье, затем глухой стук. Потом она услышала более высокий голос:

- Да! Даааааа! Давай, Думар!

На мгновение Вероника подумала о жене Лота Эдите, ибо какая-то ее часть действительно хотела заглянуть за занавеску...

Однако она не стала.

Но в следующую минуту снова вытащила затычку...

- Трахай! Трахай, говорю! - радостно воскликнул Хелтон сквозь учащенный стук.

Вероника снова вставила затычку.

Однозначность врезалась ей в мозг. Они только что убили дрелью какую-то девчонку. Сейчас занимаются сексом с трупом. Она сглотнула. И снимают все на камеру, которую я продала им.

Наконец, шум стих, и Хелтон появился из-за занавески, с камерой в руках. Он вытащил затычки у нее из ушей.

- Мы закончили, сладкая, - он посмотрел на камеру, - надеюсь, я сделал все правильно. Ты уверена, что фильм сейчас здесь?

Она снова включила потолочный светильник и взяла камеру.

- Да, - сказала она, изо всех сил стараясь звучать естественно, будто понятия не имеет, что происходило в заднем отсеке. - Шкала состояния показывает, что на карте памяти использовано 19 минут. - Вероника вытащила карту из слота и протянула Хелтону. - "Фиговинка".

- Что ж, это же просто чудесно, Вероннерка, - А затем он почесал бороду. - Теперь мне нужно придумать лишь, как лучше передать эту "фиговинку" Поли, чтоб он смог посмотреть фильм...

СНАФФ-фильм, - поправила Вероника, почувствовав холодок. Она снова постаралась вести себя естественно, непринужденно, будто понятия не имеет, что они делали на самом деле.

- Можете оставить ее в почтовом ящике...

- Не. Дом его жены недалеко отсюда, но... их слуга скорее всего уже позвонил в полицию.

Веди себя естественно!

- Тогда пошлите ему по почте.

Хелтон, казалось, колебался.

- Думаю, мы могли бы, но... блин, дорогуша... мы хотим, чтобы он получил ее как можно быстрее.

- Как насчет того, чтобы оставить ее где-нибудь, потом позвонить и сказать ему, где ее найти. У вас есть номер его телефона?

Хелтон поморщился.

- Э, понимаешь, он звонил нам однажды, - Он сунул руку в карман и достал сотовый телефон, - вот на этот телефон, который доставили нам домой, но своего номера он не давал.

Вероника нахмурилась.

- Разве вы не говорили, что этот человек, Поли, также является криминальным боссом? Боссом Мафии?

- Ну, да, говорил.

- Если он действительно занимается организованной преступностью, то у него обязательно есть выход в интернет...

- Чего? О, ты про "компутеры" и все такое?

"Компутеры". Боже мой.

- Да. У него же есть компьютер с доступом к электронной почте?

Хелтон выглядел озадаченным.

- Едрен батон. Понятия не имею.

- Наверняка есть. Конечно же, он не захочет давать вам свой электронный адрес, но я могу создать под своим аккаунтом для него "никнейм" и сообщить ему адрес. А затем он сам скачает фильм. Прямо сейчас.

- Не понимаю, о чем ты говоришь, дорогуша, - с энтузиазмом произнес Хелтон, - но если ты сможешь сделать так, чтоб он увидел наш фильм прямо сейчас, я буду просто офигенно счастлив...

- Так счастливы, что отпустите меня? - осмелилась спросить Вероника.

- Ну, конечно!

Вероника повернулась и протянула руку.

- Тогда я достану свой ноутбук, - сказала она и подняла рюкзак с пола у нее за спиной.

- Ноут... что?

- Это портативный компьютер, - устало объяснила она, - в котором есть плата беспроводной связи. Если хотите, чтобы Поли увидел фильм, вы должны разрешить мне воспользоваться моим ноутбуком.

- Ну, хорошо. Давай, действуй, - И затем Хелтон со смущенным восхищением стал наблюдать, как она извлекает ноутбук, загружает его и выходит в интернет. Потребовалось меньше пяти минут, чтобы создать гостевой аккаунт, загрузить видеоклип с карты памяти и отправить его по почте.

- Теперь, - сказала она. - Звоните Поли по телефону, который он прислал вам.

- Я же сказал тебе, дорогуша. Он не давал мне свой номер.

Вероника вздохнула.

- Если он звонил вам по нему, номер остался в телефоне. Он звонил вам последним?

Хелтон хмуро посмотрел на крошечный телефончик.

- Ну, да. Он - единственный, кто звонил нам по нему.

- Тогда выберите этот номер на дисплее и нажмите кнопку вызова. Почему люди бывают такими ТЕМНЫМИ! - подумала она.

- Вот. Я сама позвоню ему, - И она забрала телефон из огромной ручищи Хелтона, нажала номер последнего звонка и послушала.

- Да? - ответил грубоватый голос с джерсийским акцентом.

- Я бы хотела поговорить с Поли, пожалуйста, - сказала Вероника.

- Кто это, на хрен? Ты шлюха Тактона или что?

Вероника терпеть не могла нецензурные выражения.

- Меня зовут Вероника. Я звоню по поручению человека, которого зовут Хелтон...

- Ты, гребаная засранка! Чего тебе надо?

Вероника в ужасе прикрыла рот и прошептала:

- Он очень грубый. Назвал меня засранкой, хотя даже не знает меня! - Затем продолжила разговор. - Я бы хотела просто поговорить с Поли...

- Он спит!

- Что ж, у меня для вас электронное письмо. У вас есть доступ к интернету?

- Конечно, тупая баба! Мы же мафия. У нас десятки анонимных почтовых аккаунтов.

- Не могли бы вы, пожалуйста, перестать орать! - завизжала она в ответ. - Я пытаюсь передать вам информацию. Возьмите ручку и листок бумаги, пожалуйста!

Спустя какое-то время в трубке послышалось:

- Ладно, я взял! Теперь какого хрена тебе надо?

Вероника все сильнее выходила из себя. Какими наглыми бывают некоторые люди!

- Зайдите на Эй-Оу-Эл. Дот. Ком (адрес на тот момент крупнейшего в США интернет-провайдера - прим. пер.), щелкните "гостевой ящик". Я создала для вас "никнейм" под своим аккаунтом. Пока все понятно?

- Да! Ты кто, на хрен, такая?

Вероника закатила глаза.

- Ваш "никнейм" - "Полибандит", а пароль - номер вашего телефона.

Пауза.

- Какого хрена тут творится?!

- Я послала вам файл от Хелтона, - продолжила она, пытаясь успокоиться. - Зайдите в ящик со входящими сообщениями и загрузите файл.

- Какой еще файл?!

- Цифровое видео...

Щелк!

Связь прервалась.

- Он отключился! - со злостью бросила Вероника. - Это какой-то невероятный грубиян!

Но Хелтон, похоже, был обеспокоен.

- Так... как мы узнаем, что он получил фильм?

- О, уверена, он его получит, да. И у меня странное чувство, что когда он его получит... - Вероника сглотнула. - Он очень скоро вам перезвонит...

***

Хелтон отвел ее в задний отсек грузовика и снова приковал наручником к столу.

- ЗдорОво, мисс Вероннерка! - сказал самый молодой. Он вытирал пол бумажными полотенцами, улыбаясь во все лицо. - Дядя Хелтон сказал мне, что ты придумала какой-то мудреный способ отправить наш фильм Поли.

- Да, - угрюмо ответила она. - Через интернет...

- Самая офигенная технология, - с благоговением произнес Хелтон. - Она послала фильм Поли через свой "компутерный" ящичек, в котором даже нет проводов.

- Нет проводов? - ошарашено спросил Микки-Мэк. - Как такое возможно?

- Просто... не берите в голову, - сказала Вероника. - Это волшебство.

- Ух, ты!

Когда блондин закончил оттирать пол, он с некоторым облегчением выдохнул и...

О, ради всего святого!

... принялся тереть свою промежность.

- Я вот, что скажу, дядь. Это был самый клевый "кончун", который я когда-либо... -

Хелтон направил на него палец. - Замолчи. Затем он посмотрел на что-то, стиснул зубы и...

ШМЯК!

... влепил Микки-Мэку оплеуху.

- Срань господня, дядя Хелтон! За что ты меня все время бьешь?! - взвыл парень, держась за висок.

- Я же сказал отчистить тут все! Нельзя, чтобы Вероннерка видела что-то, что могло ее расстроить! - Хелтон схватил несколько бумажных полотенец, затем присел перед лежащей на металлическом полу электродрелью.

Веронике хватило одного взгляда...

На конце дрели был закреплен странный полый цилиндр, обрамленный по краю зубьями пилы. С него капала кровь. Хелтон очень быстро протер его.

Не хочу знать, не хочу знать... - пыталась оставаться в неведении Вероника.

- Где другой мужчина? Темноволосый?

- Это мой сын, Думар, - отозвался Хелтон.

- Ага, - пискнул Микки-Мэк. Он продолжал потирать себе промежность. - Думар скоро вернется. Он должен избавиться от...

ШМЯК!

- Ек-макарек, дядь! Больно же!

- В следующий раз я просто разобью тебе твою тупую башку, парень. Держи рот НА ЗАМКЕ. - Он вытащил что-то из полиэтиленового пакета. - Вот, Вероннерка. Поешь... - Он, прищурившись, посмотрел на маленький пакетик. - Какие-то там "овощные чипсы".

Она с ужасом посмотрела на предложенный пакетик.

- Я не хочу "овощные чипсы", Хелтон! Я хочу домой! Хочу к Майку!

Хелтон хрипло усмехнулся.

- А, в смысле, к тому глупому парню. Дорогуша, тот нахальный мальчик не достоин тебя.

Микки-Мэк скривил рот в ухмылке.

- Похоже, она по уши в него втрескалась...

Вероника собиралась, было, возразить. Но тут...

зазвонил телефон.

Хелтон и Микки-Мэк напряглись.

- Это, должно быть, Поли, - сказала Вероника.

Хелтон недоуменно посмотрел на крошечный телефончик.

- Едрен батон! Я забыл, как отвечать!

- Хелтон, просто раскройте его! - со злостью бросила Вероника.

Мужчина неуклюже раскрыл телефон. Поднес его к уху.

- Алло?

С такого расстояния Вероника ничего не могла разобрать, но она слышала раздающийся из телефона чей-то очень пронзительный крик.

- Да? - изумленно произнес Хелтон. - Что ж, думаю, это здорово, ты, городской говноед...

Снова крик из трубки, затем Хелтон сказал:

- Ну, тогда давай, козел. Вы сопливые городские педики понятия не имеете, с кем связались... - Затем он повесил трубку.

- Это был Поли, дядь?

- Ясен хрен, он. И он злее, чем питбуль с мошонкой полной блох! - Хелтон наклонился и чмокнул Веронику в щеку. - Вероннерка? Ты - настоящий гений!

- Значит, Поли посмотрел ваш фильм, - догадалась она.

- Ну, да...

- ИИИИИИИИ - ха! - обрадовался Микки-Мэк. Затем в задний отсек забрался Думар, и когда он услышал новости...

- ИИИИИИИИ - ха!

Все трое принялись улюлюкать, прыгать и шлепать друг друга по рукам. Грузовик качался от топота их обутых в башмаки ног.

- А знаете, что этот городской педик сказал мне? - взревел Хелтон. Он сказал, что объявляет нам ВОЙНУ!

Шлепки руками и хриплое улюлюканье возобновились.

- Он хочет войны, пап?! Мы покажем этому уроду войну!

Хелтон был так счастлив, что лицо у него покраснело. - Это нужно отпраздновать! - А затем он извлек из другого пакета бутылку со спиртным. - И пусть это дешевое помойное пойло, главное - я украл его у него! - Хелтон пустил бутылку по кругу. Надпись на этикетке гласила: "ДЖОННИ УОЛКЕР БЛЮ - 40-ЛЕТНЯЯ ВЫДЕРЖКА".

Но Вероника, казалось, просто сидела и кружилась в этом постоянно ускоряющемся калейдоскопе безумия.

- Хелтон! - окликнула она.

- Да, дорогуша? О, хочешь глоточек?

- Не хочу я глоточек! Вы сказали, что если я отправлю фильм Поли, вы отпустите меня!

Он посмотрел на нее со всей искренностью.

- О, дорогуша. Я же сказал, что мы отпустим тебя... - А затем его брови взметнулись вверх. - Просто... не так скоро. Мы только начали мстить Поли, и ты ненадолго нам потребуешься, с твоей "ком-петенсыей". - Он рассмеялся. - Нам нужно, чтобы ты отправила Поли гораздо больше фильмов.

Вероника заплакала.

- Ну, ну, дорогуша. Не расстраивайся. - Он снова протянул ей хрустящий пакетик. - Вот. Поешь... "овощных чипсов". Они сразу поднимут тебе настроение.

Глава 8

1

По Клэг-стрит шла троица - "Гильза", Мендуэз и Сунг. "Гильза" - со своим допотопным "бумбоксом" на плече. Он зажигал под новейший компакт-диск "При-Постер-Эз", которых особо уважал, поскольку у них были рождественские песенки в стиле "хип-хоп".

- Зацените, дружбаны, - сказал он, пританцовывая, и добавил громкости:

"У оленя Рудольфа был шнобель блестящий, такой, что светился, как фонарь настоящий. Другие олени над ним смеялись, обзывали по-всякому и издевались. Беднягу Рудольфа гнали взашей, словно пса шелудивого, полного вшей..."

- Выключи это дерьмо, - проорала со своего порога какая-то старуха. Бандиты повернулись, чтобы цыкнуть на нее, но продолжили путь, заметив в руках у женщины помповое ружье. "Гильза" выключил музыку.

- Черт. Старая белая сучка не догоняет дух Рождества, - посетовал он.

- Ага! - согласился Сунг. - Никакого Рождественского духа!

- Блин, навалю ей сегодня во дворе здоровенную кучу, - пообещал Мендуэз.

- Пошли они все на хрен. - "Гильза" задрал вверх большие пальцы рук. - Не позволим ни одной засранке портить себе настроение, у-гу.

Лунный свет покрыл глазурью старую улицу, раскрасив убогие домишки. Рождественские огоньки мигали в чередующихся окнах, а с одного неухоженного двора махал пластиковый снеговик. На протянувшихся над головой проводах болталась пара кроссовок.

- Черт, да, блин. Попробуем продать еще "герыча", - сказал Медуэз, разглядывая растрепанную тень возле телефонного столба.

- Толкнем, братан.

- Да, братан!

Тощая белая наркоманка с пустыми глазами заковыляла вперед, протягивая 20-долларовую банкноту. Ее руки походили на кости, выкрашенные в цвет топленого свиного сала, и были отмечены следами уколов, напоминающими дорожки из черного перца. Мендуэз сунул ей в руку пакетик с героином, затем, как при карточном фокусе, банкнота оказалась у него в руке.

- Покупай "герыч" только у нас, хорошо, женщина?

- О, да, мужик, - заверила его тощая. Она была одета в какую-то рвань.

- Никогда не покупай ни у каких гребаных "ковбоев", хорошо? Потому, что иначе, - Мендуэз покачал головой. - Тебе "трындец".

- Не, не, никогда не буду, мужик, - заверила "наркоша", ковыляя прочь. Она поправила впившиеся швом в задницу истлевшие джинсы.

- Спасибо, мужик.

- Эй, девочка! - окликнул ее "Гильза". - Счастливого Рождества, у-гу!

Все ударили по рукам, когда Мендуэз вернулся к группе.

- Сколько пакетиков с "герычем" у нас осталось? - спросил "Гильза".

- Нисколько, мужик! - ответил Сунг.

"Гильза" вернулся к своему любимому "хиту".

- Наша "туса" самая офигенная. Высшая, клевая, охрененная.

- Да, мужик. В прошлый раз нам потребовалась неделя продать то, что мы сегодня продали за день.

- Черт, походу, кризис внезапно кончился, - заметил "Гильза" с надеждой в голосе. - Походу, мой лучший дружбан Обама починил экономику. "Герыч" расходится, только в путь.

- Да, мужик, - сказал Мендуэз, - и, думаю, у нас осталось еще три кило.

- Ага! Три, - подтвердил Сунг. - Наша "туса" - самая обалденная!

Трое кретинов продолжили путь. "Гильза"... потер себе между ног.

- И теперь у нас есть своя собственная шлюха с офигеннейшим телом.

Мендуэз тоже сжал себе промежность.

- А где она сегодня, мужик?

- Обслуживает клиентов?

- Не, на "хате", расфасовывает следующий килограмм. Знаете, дружбаны, что я думаю? У нас все схвачено - за все заплачено. Поли с парнями "герыч" привозит, "Хайболл" фасует, мы прессуем. Все по уму.

Мэндуэз нахмурился.

- Прессуем? Что ты имеешь в виду, мужик?

- Да, "Гильза". Что значит "прессуем"?

"Гильза" сник.

- Черт. Да, ничего не значит. Я так сказал, просто чтоб в рифму было.

Хохот троицы разнесся по темной улице.

Когда они завернули за угол, следующая улица по своему состоянию еще сильнее уступала предыдущей. Много старых и унылых трех- и многоквартирных домов, на высоких оградах которых висело потрепанное белье, хлопающее на холодном ветру. Но на крыльце одного "трехквартирника" сидело несколько молодых "латиноамериканцев".

- Никчемные куски дерьма, - зловеще произнес Мендуэз.

"Гильза" ухмыльнулся, и направил на них палец, словно пистолет.

Угрюмые "латинос" скосили взгляды в сторону троицы, затем встали и вошли в дом.

- Черт, еще одни новые "ковбои". "Мексикашки" продают свое дешевое дерьмо в нашем городе. Блин, раздавлю этих тараканов.

- Конкуренция, мужик, - сказал "Гильза". - Это часть бизнеса, как говорит мой главный дружбан Поли. - Он похлопал Мендуэза по плечу. - Похоже, на сегодня у тебя есть работенка, Мендуэз. Тебе нужно сделать то "собачье" дело и послать этим "фраерам" весточку. А если не сработает, блин, просто "завалим" этих ублюдков.

- Эй, я только что видел на улице новенького щенка!

- Да, мужик, я тоже его видел. Возле дома, где живет тот засранец Гиллер. Мендуэз произнес слово "Гиллер", как "Гиилер".

- А, тот белый урод? Черт. Помню, однажды зажигал под свою "музычку", пока шел по улице, и знаете, что тот белый урод сказал? Он сказал: "Неграм на этой улице не место". Черт. Вот белый урод. Я - первый парень на районе, я - король улиц, мать его, а не негр. Да, Мендуэз, почему б тебе не поймать щенка этого белого урода и не сделай с ним твое "собачье" дело?

- Конечно, мужик. Без проблем.

- Пора уже сваливать отсюда, дружбаны. Давайте возвращать наши задницы на склад. Мне нужно окунуть свой "конец" в "кассовый аппарат" "Хайбол", разве не знаете? И лучше пусть та сучка как следует постирает наше белье, как я ей сказал, иначе отмудохаю ее!

- Черт, да, мужик, - с энтузиазмом воскликнул Сунг и потер себе промежность. - Давайте возвращаться на "хату"!

Мендуэз продолжал потирать себе между ног.

- Вы, парни, идите вперед. Я мне сперва нужно поймать щенка того куска дерьма, Гиллера, - затем он повернулся и пошел по другой улице.

- Идем, Сунг. - "Гильза" собирался, было, направиться обратно на склад, но внезапно остановился и поднес руку ко лбу. Казалось, на него нашло какое-то озарение. - Погоди, погоди! Я только что словил творческое вдохновение! - Он посмотрел на искрящееся зимнее небо, закрыл глаза и начал петь: - Хикори-дикори-ДОК! (популярная детская песенка про мышку и часы - прим. пер.) Я "кинул палку" ей в РОТОК! Часы бьют пять, я трахаю ее опять! Хикори-дикори-мать вашу-ДОК!

Сунг зааплодировал.

- Это было здорово, "Гильза"! Ты - настоящий рэппер!

- Черт, да, - согласился "Гильза". - Сохрани эти слова в своей гениальной голове, Сунг. Нужно будет как-нибудь передать их моему другану Айсу-Ти (амер. музыкант, рэпер, вокалист группы Body Count и актёр - прим. пер.). Черт, он сделает из них "хит"!

И, правда, что.

Наконец, два наркодилера вернулись на склад, но первое, что они увидели, заставило их замереть на месте.

- Йоу, йоу, йоу, йоу, йоу, - произнес "Гильза", протягивая вперед руку.

На темной парковке стоял...

- "Виннебаго" Поли! - воскликнул Сунг.

"Гильза" почесал голову.

- Черт. Зачем Поли вернулся? Он со своими чуваками свалил несколько часов назад.

- Давай поглядим!

Окна "Виннебаго" горели ярко-желтым светом, но когда парочка подошла ближе, стало возможно разглядеть фигуры трех мужчин, стоящих возле автофургона. Двое в темных пальто курили, скрестив руки, а один, тот, что повыше, не курил. Кроме того, "Гильзе" показалось, что он что-то услышал.

Приглушенные крики?

Затем трое мужчин посмотрели в их сторону. Курильщиками оказались Арги и Кристо, а третьим - доктор Праути.

Вид у них был... подавленный.

- Привет, братва, - поприветствовал "Гильза". - Как дела?

- Сожалею, но не очень хорошо, - ответил доктор.

- Да уж, - угрюмо сказал Кристо. - Сегодня случилась одна гребаная хрень.

- О, нет! - взмолился Сунг.

- Что, копы? - с ужасом в голосе спросил "Гильза".

- Не...

- А... где Поли?

Арги ткнул большим пальцем себе за плечо, на автофургон. И в этот момент приглушенные крики возобновились.

Вне всякого сомнения, они принадлежали Поли.

- Эти гребаные УБЛЮДКИ! Поглядите, что они натворили! Я - ПОЛИ, МАТЬ ВАШУ, ВИНЧЕТТИ, и никто не делает со мной подобное! Никто! - Последовала пауза, затем странное, размеренное хлюпанье? - Обратно, сучка... да, обратно! Нравится? А? Черт! Те гребаные уроды! Кем они себя возомнили? - Очередная пауза, и снова хлюпанье. - Да пошло все на хрен! Обратно! Какого черта, а? БОЖЕ, помоги мне ДОБРАТЬСЯ до этих уродов!

- Блин. Похоже, Поли сорвался. На кого он кричит? - спросил "Гильза".

- На бабу, - ответил Арги.

"Гильза" выпучил глаза. - В смысле, на "Хайбол"?

- Да, - сказал Кристо. - Понимаешь, Поли очень сильно разозлился. Знаешь, что сделали те парни, которым мы устроили вендетту?

- Что?

- Нанесли нам сегодня ответный удар.

- И очень жесткий, - добавил Арги.

- Да! Нравится, сучка? Зуб даю, что нравится! - слышались новые приглушенные крики Поли. - Давай обратно! Обраааааааатно!

- Он...? - начал, было, "Гильза". - Он не...

Арги и Кристо кивнули.

- Черт! - бросил "Гильза", повернувшись к боковой двери "Виннебаго". - Я должен пойти туда и узнать, почему он сорвался на "Хайбол".

Доктор Праути нерешительно взял "Гильзу" за руку.

- Это будет очень неразумно, мистер "Гильза". Понимаете, мистер Винчетти конкретно в этот момент находится в безутешном состоянии.

- Когда все идет не по плану, - добавил Кристо. - Поли, ну, понимаешь...

- Избегать близости будет сейчас наиболее разумно, - сказал доктор.

- Когда злится, он - как гребаный бешенный пес, - закончил Арги.

Теперь слышался стук, будто кто-то бьется пятками об пол в приступе абсолютного ужаса.

- Я просто пойду... поговорю с ним, - немного набрался смелости "Гильза".

- Иди на свой страх и риск, - сказал Арги.

"Гильза" с неуверенным видом открыл узкую металлическую дверь автомобиля и тут же услышал стук и какое-то мяуканье. Когда он вошел внутрь, нос у него дернулся от жуткого телесного запаха, источаемого той толстухой, Мельдой. В жилой зоне все было перевернуто вверх дном. Раздались новые крики Поли.

Наконец, "Гильза" вошел в кошмарную заднюю комнату.

Поли, хихикая, вгонял смазанную маргарином голову "Хайбол" в бездонную вагину Мельды, а затем снова вытаскивал. Проститутка конвульсировала, стуча голыми пятками по полу. Ее голое роскошное тело было покрасневшим, напряженным и блестящим от пота. Руки связаны за спиной. Затем Поли с громким хлюпаньем вытащил голову "Хайбол" из чудовищного отверстия.

- Нравится, сучка? А? - безумным голосом прохрипел Поли, наклонившись и наблюдая за ее конвульсиями. Рот у "Хайбол" был заклеен скотчем. Из расширенных ноздрей со свистом вырывался воздух.

- Поли?! Черт, мужик. Что стряслось? - пробормотал "Гильза". - "Хайбол", что, снова тебе нагрубила?

Поли, сгорбившись, резко оглянулся.

- Те гребаные уроды! Знаешь, что они сделали? - он был словно в бреду. Конвульсии "Хайбол" усилились, когда Поли рывком приподнял ее и...

ХХХХХХХХЛЮП!

... засунул головой обратно в вагинальную полость Мельды.

- Поли! Брось, мужик! Ты же ее убьешь! Что случилось?

- Что случилось? - взревел тот. - О, я покажу тебе, что случилось! - и, бросив "Хайбол", резко направился обратно в переднюю комнату. Когда Мельда увидела, что ее босс ушел, она расслабила свои вагинальные мышцы и вытолкнула голову "Хайбол". Было похоже, будто кто-то выплюнул фрикадельку изо рта. Проститутка, едва дыша, с глухим стуком упала на пол.

"Гильза" бросился в жилую зону, где Поли маниакально возился с ноутбуком.

- Те деревенские ублюдки прислали нам по "электронке" вот это! - взорвался дон. - Смотри!

"Гильза" уставился на яркий экран ноутбука, а в ответ на него посмотрела грубая, кричащая картинка: задний отсек, по всей видимости, крупного мультистопа и металлический стол. Тощий мужчина в потрепанной куртке, чья голова оставалась за кадром, срывал "ночнушку" с пухлой девчонки-подростка с ужасными розовыми волосами. Девчонка лежала, содрогаясь всем телом и неистово визжа сквозь кляп. Мужчина привязал ее к столу.

- Поли? - протянул "Гильза". - Что... что, черт возьми... это?

Лицо Поли стало от ярости такого же цвета, как девчонкины волосы. - Просто смотри!

И "Гильза" стал смотреть.

С экрана грубый, с деревенским акцентом голос произнес:

- Вот, сынок. Держи камеру, пока я буду показывать тебе, как прорезать дырку.

Затем изображение затряслось, и в кадр внезапно вошел более крупный мужчина в потрепанной куртке.

Он держал электродрель, а в патрон была вставлена трехдюймовая кольцевая пила.

- Теперь смотрите внимательно, парни... чтоб вы поняли, как это делать.

Визг дрели был невыносимым, но еще хуже - гораздо хуже - звук последующего процесса, когда здоровяк зажал лицо девчонки рукой и поднес вращающуюся на высокой скорости кольцевую пилу к макушке ее черепа. Наконец, кружок кости и скальпа был извлечен, а сквозь аккуратно вырезанное отверстие показался сырой, бледно-розовый мозг.

- Теперь, - произнес безликий здоровяк, - нам нужно сделать разрез для наших членов, - затем он достал огромный нож и вставил его в вышеупомянутое отверстие. Это действие заставило девчонку с кляпом во рту рефлексивно дернуться.

- Да! Понимаете, если сделаете это правильно - как только что сделал я - сразу она не помрет. Всегда лучше, чтоб они были еще живы, когда вы только вставляете в них член.

- Вот это здорово, дядь! - воскликнул еще один голос за кадром. - Есть такое. Она все еще жива!

Я буду первым и покажу вам, парни, как это делается, - произнес голос. - Сынок? Вот. Направь камеру вниз...

Угол камеры сместился к промежности мужчины, к его уже извлеченному необрезанному пенису. Мужчина принялся проворно мастурбировать, пока не достиг эрекции, а затем он...

Что ж, прилежный читатель здесь сам догадается.

То, что "Гильза" смотрел на том экране последующие несколько минут, он не смог бы постичь и через миллион лет. По ходу этого извращенного деревенского представления раздавались возгласы самого грубого сорта, улюлюканье, вопли и крики, вроде: "Трахай ее в башку, парень! Я говорю, трахай!", "Да! Даааааааа! Нет ничего приятней, чем вогнать член по яйца в девкин мозг", "Вот так, вот так! Как тебе такое, детка? Нравится, когда я кончаю тебе в башку?", "Срань господня, пап! Наверное, это лучший кончун в моей жизни!" и т.д и т.п.

Когда фильм закончился, "Гильза" просто сидел с выпученными глазами.

- Видишь?! - заорал Поли. - Видишь, что сделали эти деревенщины?! - Он ударил кулаком по столу с такой силой, что ноутбук подпрыгнул. - Эта толстая девчонка - моя падчерица!

- Твоя... твоя...

- Да! Они просверлили дыру в черепе шестнадцатилетней девчонки и трахнули ее в мозг!

У "Гильзы" завибрировала нижняя челюсть.

- Это... это полный кабздец, Поли. Какое-то супермерзкое дерьмо, мужик...

- Без тебя знаю!

У "Гильзы" слегка кружилась голова от увиденного.

- То дерьмо, которое они сделали... Это еще отвратительнее, чем то, когда вы, парни, засовывайте людей головой в гигантскую "дырку" той толстухи. Эти чуваки... Они жесткие.

- И - черт! - самое хреновое то, что это мы - короли жесткого снаффа! Я и мои парни! А эти деревенщины только что уделали нас в нашей же игре! - Поли пнул ногой по стене и взвыл. - А разрешение картинки ты видел? Черт побери! У них даже гребаная камера лучше, чем наша! - и на пике этой тирады Поли в ярости бросился обратно в комнату Мельды. Он снова схватил "Хайбол" и сунул головой в зияющую вагину Мельды.

- Поли! Блин! - воскликнул "Гильза". - Почему ты срываешься на "Хайбол"? Она ж ничего не сделала!

- Знаю, - огрызнулся дон. Он просунул руки проститутке подмышки и с силой толкнул. "Хайбол" задергалась, словно под электротоком. - Я - в бешенстве! А когда я в бешенстве, мне нужно... нужно "выпустить пар"!

- Брось, Поли. Это неправильно! Это ж наша шлюха. У нее крутейшее во всем районе тело. Ты не можешь ее убить, просто потому что ты - в бешенстве. - "Гильза" рискнул положить руку Поли на плечо. - Послушай, братан. На хрен это. Давай зайдем к нам, чтоб ты смог остыть. А потом придумаем, как отплатить тем чувакам...

Поли принял ко вниманию его доводы, и едва "Хайбол" снова начала конвульсировать, позволил ее голове вывалиться наружу.

- Да, да... Я... думаю, ты прав.

"Хайбол" лежала, содрогаясь, на полу, глаза у нее готовы были выпрыгнуть из орбит. Когда "Гильза" снял у нее со рта скотч, она задергалась, выгнула спину, завизжала и потеряла сознание.

- Давай, Поли. Пойдем в "хату", - пригласил чернокожий. Остудимся.

- Да, да, - отрешенно произнес Поли, заглаживая волосы назад.

- Пока, "Гильза", - сказала Мельда.

"Гильза" бросил полный ужаса взгляд на чудовище - ее бугрящееся от жира лицо растянулось в нелепой ухмылке. Пуская слюни, она помахала толстой, грязной лапой.

- Э... пока, - произнес "Гильза" и проводил Поли к выходу.

В "комнате отдыха", на складе, Поли сидел на задрипанном диване, выкручивая себе руки. Арги, Кристо и доктор Праути стояли и нервно молчали. "Гильза" достал "газировку" из помятого холодильника и протянул Поли.

- Держи, братан. Это виноградный напиток. Поднимет настроение.

- Да, да, - ответил дон.

- Сунг, - распорядился "Гильза". - Включи какую-нибудь "музычку". Давайте пока расслабимся.

- О, конечно, "Гильза"! - затем азиат включил "бумбокс", который тут же заорал: "Из-за всех этих сучек и шлюх у меня уже член распух, сюда Доктор Дре идет наш, в руках - бутылка джина и гребаный "калаш"!"

- Выруби это дерьмо, - одновременно рявкнули Поли, Арги и Кристо.

Сунг выключил.

- Черт, Поли, - сказал "Гильза". - Я просто пытаюсь тебя расслабить. А те деревенские чуваки? Нам нужно придумать, как тебе отыграться на них.

- Это точно, мать твою, - пробормотал Поли.

- Еще никогда... нас не били так жестко, - заметил Арги.

- Да я просто в бешенстве, - кипел Поли. - Нам нужно отомстить им так, что то, что они сделали с Беккой, покажется им детскими слюнявыми пузырями.

- Эти чуваки так дерзко с вами поступили. Только скажите, - предложил "Гильза", и мы с моими дружбанами поможем вам кинуть жесткую "ответку" этим ублюдкам.

Поли поморщился.

- Что?

Арги прищурился.

- Думаю, он хочет сказать, что он с парнями поможет нам "натянуть" тех деревенщин.

- Да? Ну, нет, - объяснил Поли. - Мы же итальянцы. Просто так заведено. Какую бы работу мы не делали, мы должны делать ее сами.

- Но что именно мы будем делать? - задумался Кристо.

Поли потер глаза.

- Черт, мужик. Не знаю. Мы ничего не знаем про этих парней. - Он посмотрел на Праути. - Док. Ты же умный. Как нам отомстить тем парням?

Доктор Праути сглотнул.

- Э, ну, сэр, позвольте мне немного поразмыслить над этим вопросом... хмм. Что ж, полагаю, вот один вариант: мы просто отправимся в их обитель. Возможно, вы помните молодого человека, которому вы заплатили деньги за доставку двд-проигрывателя тому человеку, Хелтону Тактону. Он дал нам довольно подробные инструкции, как добраться до жилища.

- Да, ты прав! Тот деревенский сопляк!

- И хотя он намекал, что "Виннебаго" слишком большой и неповоротливый, чтобы безопасно проехать по дороге к дому мистера Тактона, разве он говорил не о расстоянии всего в одну милю?

- Ага!

Доктор Праути кивнул.

- Тогда мы просто отправимся в резиденцию Тактона. Если мистер Тактон и/или его родня дома, то... - бровь у Праути взметнулась вверх.

Поли ухмыльнулся, стиснув зубы.

- Мы сотворим с ними такое, что сам Дьявол обосрется.

- А в случае, если в момент нашего прибытия никого не застанем, - Праути пожал плечами - тогда можем, например, поджечь их обитель, снять, как она горит, и отправить им файл по электронной почте.

Поли зааплодировал.

- Идеально! Ты - гений, док!

- ЗдОрово придумано, - сказал Арги.

Кристо предложение доктора, казалось, вскружило голову.

- Мужик, я обожаю сжигать дома. И если кого-нибудь из них мы застанем, можем даже сжечь дом вместе с ними!

- Да! - у Поли сразу же сменилось настроение. - Ладно, решено. Мы готовы? О, и Док? Похоже, тебе снова придется побыть оператором.

- Я... очень рад этой перспективе, - сказал Праути.

Поли отхлебнул виноградной газировки.

- О, да! Теперь я чувствую себя гораздо лучше, парни!

Все остальные с облегчением вздохнули.

Перспектива мести взбудоражила Поли.

- Уже "мылите лыжи", парни?

Поли поморщился.

- Что?

- Думаю, он хочет сказать, - предположил Арги, - что мы собираемся сделать эту работу сегодня, босс.

- Да? Что ж, зашибись, - подтвердил дон. - Почему нет? Чем раньше, тем лучше, верно?

- Конечно, босс, - сказал Кристо.

Поли посмотрел вокруг.

- А где другой парень, "перцеед" (уничижительное название латиоамериканцев - прим. пер.)? Черт, его никогда здесь нет.

"Гильза" и Сунг быстро переглянулись.

- О, мой друган Мендуэз? Он обдолбался героином, пока готовил наркоту. Как тебе такой хип-хоп? Он ходит-смотрит за районом. Толкает и гоняет, кошмарит и базарит.

Поли выплюнул набранный в рот виноградный напиток.

- Что?

- Разве ты не знаешь? Он - наш топовый дилер, братан. Он не сидит на месте. Ходит, месит тесто.

Арги вздохнул.

- Черт, босс, думаю, он хочет сказать, что тот парень присматривает за нашим бизнесом.

- Верно, - подтвердил "Гильза".

Поли покачал головой.

- Ты уже продал сколько-нибудь моего героина?

"Гильза" скосил взгляд.

- Ясен пень, пельмень!

Поли снова выплюнул напиток.

- Что?

Арги потер лицо.

- Думаю, он хочет сказать, что "да, босс, мы продали немного героина".

"Гильза" провел рукой по волосам.

- Черт, Поли. Мы толкнули два кило за два гребаных дня. Первый скинули довольно быстро на улице. Клиенты из Рэдфорда, Роаноке, черт, отовсюду, приезжали и разбирали быстрее, чем Сунг обычно кончает.

- Да пошел ты, "Гильза"! - рассмеялся Сунг.

- Второй кило мы распродали прямо здесь. "Торчки" вот только что ушли. Может, мой друган Обама стал выдавать больше пособий, потому что на прошлой неделе мы не могли продать ни черта, а на этой у нас "нариков" с "зеленью" в руке больше, чем "старперов" во Флориде.

- Что ж, блин, это здорово, - сказал Поли, хотя явно думал о чем-то другом. Казалось, он светился какой-то внутренней радостью. - Продолжайте продавать. Продолжайте, э, "толкать и гонять", или как там у вас? - Он щелкнул пальцами. - Готовы, парни?

Люди Поли ответили утвердительно.

- Тогда отчаливаем, или... валим, или как там у вас? О, и скажите своей шлюхе, что я извиняюсь за то, что совал ее головой в "дырку" Мельды.

- Ясен пень! - пообещал "Гильза". - Я скажу ей, мужик.

Поли и его люди вышли в ночь. Все, кроме доктора Праути, потирали себе между ног без видимой на то причины.

Глава 9

1

Вероника проснулась на рассвете, хмурясь при воспоминании о самом отвратительном в ее жизни кошмаре. Меня похитили деревенщины, - с содроганием подумала она. Но затем, оглянувшись, обнаружила себя в зловонном спальном мешке, прикованной за запястье к металлическому столу, в заднем отсеке большого грузовика. Звуками помещение напоминало медвежью берлогу, трое ее "хозяев" храпели, словно некие механизмы. Микки-Мэк и Думар лежали на полу в своих спальных мешках, в то время как Хелтон спал, сидя в углу.

Вероника подавила слезы, окончательно удостоверившись, что это вовсе не страшный сон. Все происходило в реальности.

До рождества всего пара дней... И вот где я...

Тусклый утренний свет, льющийся сквозь лобовое стекло, просачивался сквозь душевую занавеску.

Храп не умолкал.

О, ради всего святого! - мысленно закричала она. Ей хотелось в туалет. Сморщив нос от смрада спального мешка, она неуклюже выбралась наружу. Взяла пустую банку из-под бобов, хмуро на нее посмотрела. Затем кое-как стянула с себя брюки и трусики, присела и принялась опорожняться в банку. Она снова сморщила нос, ибо моча у нее пахла "Овощными чипсами".

Почти музыкальный звук ударившей в банку струи сразу же разбудил остальных.

- Привет, Вероннерка, - поприветствовал Хелтон, потягиваясь огромными ручищами. - Писаешь, да? Я вот что тебе скажу. Первая моча за день - очень приятная штука, верно?

Вероника не нашла, что ответить.

Думар вылез из своего мешка.

- С утречком, Вероннерка! Как ты сегодня?

Вероника, все еще находясь в неудобном полусидячем положении, сердито зыркнула на него.

- Я писаю!

- Надеюсь, спала хорошо?

Разве я могла спать ХОРОШО?

Микки-Мэк тоже проснулся и уставился на нее выпученными глазами.

- Ек-макарек! Люблю смотреть, как девка с красивой "киской" писает! - Он открыто почесал себе промежность. - Это добавляет грифель в мой карандаш, да!

Вероника закончила свое дело и, расстроенная до слез, натянула брюки. Когда она попыталась сесть...

Бдзынь!

- О, НЕТ!

... то неловким движением локтя задела банку из-под бобов и опрокинула ее. Теплая моча потекла прямо под нее.

Мужчины хором рассмеялись.

- Это НЕ СМЕШНО! - закричала она. - У меня все брюки ПРОМОКЛИ!

- Это же всего лишь моча, - сказал Думар.

Хелтон усмехнулся.

- Девки всегда бесятся по пустякам.

Микки-Мэк ухмылялся, нюхая воздух.

- Знаешь? В запахе мочи хорошенькой девки есть что-то, отчего у меня начинает "течь из крана".

Хелтон и Думар кинули в знак согласия.

Безумие, безумие, какое-то безумие! - подумала Вероника, чувствуя, как брюки пропитываются мочой. Она заплакала.

- Хелтон! Отпустите меня, пожалуйста!

- Не будь плаксой, дорогуша. Видишь ли, месть работает так: она не заканчивается, пока парень, которому ты мстишь, не признает поражение. Понимаешь? Он должен сдаться, и... - Хелтон покачал головой - вчера вечером, когда Поли звонил после просмотра фильма, было не похоже, что он собирается делать это.

Думар стоял у открытой двери грузовика и шумно мочился. На прохладном воздухе от его струи шел пар.

- Едрен батон, пап. Тот Поли - болтун. Посмотрев наш фильм, он прекрасно понял, с кем связался.

- У Поли нет яиц, чтоб снова нанести нам удар, - сказал Микки-Мэк. Он выпятил зад и пукнул. - И даже, если захочет, что он сможет сделать?

Хелтон, казалось, размышлял на эту тему, но внезапно...

Все замерли.

Звонил сотовый телефон.

- Ну, надо же, - произнесла Вероника с долей сарказма в голосе. - Почему мне кажется, что это - Поли?

- Ты ответишь, пап?

Хелтон с раздражением посмотрел на маленький телефончик.

- Вероннерка, почему б не ответить тебе? А то эти маленькие волшебные телефончики выводят меня из себя.

Вероника выхватила у него из рук телефон и произнесла:

- Алло?

Суровый, с джерсийским акцентом голос буркнул в ответ:

- Кто это? Та шлюха Тактона?

- Прошу прощения?! - полувскрикнула-полувсхлипнула Вероника.

- Это Поли! - рявкнул мужчина на другом конце. - Скажи тому уроду, Гомеру Пайлу, что ему электронное сообщение! - затем связь прервалась.

- Ну? - казалось, одновременно спросили все остальные.

- Поли послал вам электронное сообщение, - ответила Вероника. - И надо же! Почему мне кажется, что они прикрепили к нему фильм?

- Блин, пап. Думаешь, он нам уже отомстил?

- Но что он мог сделать? - недоверчиво спросил Микки-Мэк.

- Есть лишь один способ выяснить это, - со злостью произнесла Вероника. - Мне придется выйти в сеть.

- В какую сеть? - спросил Думар. - Рыболовную? Пап, о чем она говорит?

- Думаю, - заметил Хелтон, - это та же самая волшебная телефонная сеть, с помощью которой она вчера послала Поли наш фильм. Я прав, дорогуша?

- Да, и если вы хотите посмотреть, что он послал вам, вам придется дать мне мой ноутбук.

- О, ты имеешь в виду свой мудреный "компутер"?

- Да, - вздохнула Вероника, плюхаясь в собственную мочу. - Мой мудреный "компутер".

Хелтон принес ноутбук, и уже через несколько минут Вероника загружала файл, посланный на новый адрес, который она создала вчера вечером.

- А это... - начал, было, Хелтон с пересохшим от волнения голосом.

- Это цифровой видеофайл, - сказала Вероника. Она открыла его в своем медиаплейере и передала ноутбук Хелтону. - Вот. Что бы там ни было, не хочу смотреть.

- И это, наверное, к лучшему, - Он поставил устройство на металлический стол. - Давайте, парни. Нам нужно посмотреть это.

- Просто нажмите кнопку "пуск", - сказала Вероника, затем с понурым видом села в свой угол.

Хелтон с некоторым трудом сделал, как она сказала, а затем...

Они принялись смотреть.

***

Время ночное, хотя все освещено каким-то резервным источником света. Камера скользит вдоль безлистных деревьев, затем в кадре появляются три машущих мужских фигуры. На лицах у них необычные резиновые маски. На здоровяке - маска Авраама Линкольна, на более худом - мистера Спока. На третьем, с внешностью главаря, - маска Ричарда Эм. Никсона. На вид маски очень старые, но еще не утратили свою эластичность. Машут мужчины довольно долго. Затем кадр сменяется на...

пожар.

Горит замысловатое, хотя и довольно ветхое жилище, сделанное из деревянных досок и, по-видимому, вырезанной вручную кедровой черепицы. Картинка сопровождается странным звуком. Это - треск бушующего огня. Через считанные минуты охваченное пламенем деревянное строение рушится в небольшом облаке из дыма и искр. Ненасытность огня, а также скорость превращения хижину в груду пылающих углей, вызывают некоторый трепет.

На передний план выходит "Никсон" и произносит с явным джерсийским акцентом:

- Видишь эту груду дерьма, Хелтон? Зуб дают, выглядит знакомо, верно? - за кадром раздаются несколько громких смешков. - Но это лишь для начала... - и кадр снова сменяется на...

Деревянную доску, торчащую из земли. Камера наезжает, ибо на ней есть какая-то грубая надпись.

Она гласит:

МЭРИ БЕТ ТАКТОН

ЖИНА ДУМАРА ТАКТОНА

ДОЧ КЛОННЕР МАРТИН

ПЛИМЯНИЦА ДЖЕЙКА МАРТИНА

ЛУБЯЩАЯ МАТЬ И ЖИНА

род. 30 апреля 1977 ум. 13 декабря 2010

Камера отъезжает, сопровождаясь хаотичным скоблящим звуком, который, как вскоре выясняется, издают лопаты, впивающиеся в грубо сделанную могилу. Камера отъезжает все дальше и дальше, пока, наконец, в кадре не появляются гробокопатели: "Спок" и "Линкольн".

Кадр снова сменяется на...

Теперь уже полностью разрытую могилу. Она всего несколько футов в глубину, и лежащая в ней закутанная в саван фигура указывает на отсутствие погребального контейнера или гроба.

- Вот наша сучка, - раздается за кадром голос "Никсона". - Молодцы, ребята.

В неглубокую яму тянутся руки и вытаскивают длинный сверток. Слышится звук чего-то рвущего - это две пары рук, уже вблизи, разрывают саван. В лунном свете видна стройная фигура мертвой женщины. Светлые волосы, явно миловидное при жизни лицо. Труп одет в простую хлопчатобумажную "ночнушку" с плохо различимым цветочным рисунком. Затем руки рвут и ее. Экран заполняют большие, крепкие груди. Белые, как снег, с крупными, продолговатыми сосками, сморщившимися и слегка посиневшими после смерти.

- Блин, - комментирует закадровый голос. - А у "жмура"-то неплохие "дойки".

- Раньше никогда еще не трахал труп в сиськи, но, - смешок, - все бывает впервые.

Внезапный всплеск хохота.

- Док. Пройдитесь по всему телу.

- Конечно, сэр.

Камера движется над плоским животом, округлыми бедрами, пухлыми ляжками. Происходит слияние визуальных элементов: ясная декабрьская ночь, яркий лунный свет и ослепительно белая кожа. Кажется, все это способствует общей картине посмертной порочности и даже, посмертной красоты. Ноги разведены, чтобы дать камере снять более выразительный план: пушистый лобок и пухлая щель под волосами.

За кадром снова раздаются голоса:

- Как тебе такое нравится? Это просто бомбическая деревенская мертвячка.

- Ага. Отпадная.

Хохот.

- Она даже не воняет. На доске написано, что она мертва, сколько, десять дней?

- Девять, сэр.

- Тогда почему она не воняет? Разве ее "дырка", рот, и все остальное не должны кишеть червями?

- На самом деле, нет, сэр. Низкая декабрьская температура фактически сохраняет труп замороженным, частично, если вообще не полностью предотвращая разложение. Разумеется, будет иметь место посмертная синюшность, а также яркая выраженность вен, контрастирующая с общей бледностью. Но трупное окоченение проходит. Она довольно неплохо сохранилась...

Жесткая склейка, затем...

Под энергичные шлепки экран заполняется ходящими взад-вперед, волосатыми мужскими ягодицами. По обеим сторонам болтаются разведенные ноги мертвячки.

Шлеп, шлеп, шлеп, шлеп, шлеп.

- "Дырка" холодная, но... черт... думаю, я смогу...

Совокупление становится более интенсивным.

- Да, да, я кончаю...

- Сучка заранее получает свой рождественский подарок!

Волосатые ягодицы замедляются, затем замирают и отстраняются. При этом с конца короткого, обмякшего пениса свисает нить семени.

- Арги, мужик!

Жесткая склейка, потом другой пенис быстро скользит между сжатых вместе грудей женщины. В момент кульминации член, пульсируя, задирается, затем выпускает брызги спермы на лицо трупа.

- Неплохой "кончун". Хотите попробовать, босс?

- Не, оставлю секс с трупами профессионалам.

Снова хохот.

- Ладно, давайте уже наполним сучку. Мне нравится идея Арги...

Жесткая склейка, или как сказал бы сценарист "резкий переход": Лицо мертвячки крупным планом. У губ, как и у сосков легкий синеватый оттенок. Пальцы приподнимают веки, затем широко раскрывают рот.

- Я - первый, - произносит голос, по всей видимости, принадлежащий главарю. Затем над лицом трупа довольно резко, но не без изящества, размещаются раздвинутые мужские ягодицы, причем так, что задний проход оказывается прямо над ртом мертвячки.

Раздаются звуки выпускаемых газов. Ягодицы напрягаются.

- Черт! Такое чувство, что я сейчас высираю какашку в фут длиной.

В конце концов, ягодицы поднимаются, и камера медленно наезжает, показывая, что рот женщины наполнен свежими фекалиями. Без каких-либо прелюдий, к мертвому рту прикладывается небольшой резиновый вантуз. Пальцы одной руки удерживают чашку вантуза прижатой к губам. Другая рука ловко и с силой...

Хххххлюп

... толкает рукоятку вниз, затем убирает вантуз, демонстрируя, что рот женщины теперь пуст.

- Это то, что я называю "смыть в унитаз"!

Истошный хохот.

Затем надо ртом женщины взгромождаются более худые и менее волосатые ягодицы. Следует кряхтение, а затем журчание...

- Опять у меня понос! Зашибись. Похоже, у меня каждый гребаный день диарея...

- Что ты ел вчера вечером?

- Кальмары под соусом "Маринара".

- Черт, Кристо только это и ест.

- Блин, я люблю эту хрень, но, типа, с прошлого года у меня с нее понос. А раньше никогда проблем не было.

Снова кряхтение и снова журчание...

- Почему так, док?

- Скорее всего, из-за нарушения кислотоустойчивости. Такая непереносимость часто встречается у мужчин и женщин, приближающихся к среднему возрасту. Понимаете, дело не в самих кальмарах, а в повышенном уровне кислот в томатной основе соуса "Маринара". В результате, как мы сейчас наблюдаем, появляется склонность к поносу...

За время лекции камера отклоняется от объекта съемки и демонстрирует носки чьих-то туфель.

- Эй, док! Ну же! Это здорово, что ты знаешь ответы на все вопросы, но держи камеру ровно!

- Да, сэр. Мои извинения, сэр.

Теперь во рту женщины видно жидкие экскременты, похожие на комковатый соус "Чили". Вскоре вновь появляется вантуз, и упомянутые экскременты оперативно проталкиваются в желудок трупа.

- Очередь Арги! Подойди ближе!

Над раскрытым ртом размещаются более широкие ягодицы. После долгого и громкого кряхтения рот наполняется фекалиями, которые "смываются" с помощью вантуза.

Хххххлюп

Но тут ягодицы появляются во второй раз, повторяют процесс дефекации, затем...

Хххххлюп

... потом в третий...

Хххххлюп

- Вот так. Протолкни все внутрь.

- Боже правый, Арги. Ты срешь, как ураган.

- Не могу придумать для этого лучшего места, чем рот мертвой сучки.

- Знаешь? Вчера вечером, я, наверное, съел два гребаных фута лазаньи, и теперь все это выходит из меня наружу.

После четвертого раза камера задерживается на мертвом рте, по самые губы заполненном твердым калом, а затем...