Глаза в глаза

Глава 15

Только когда они отошли на достаточное расстояние от комнаты Джека, которая отныне заработала себе дурную славу, Спенсер нормально задышал. С Аддисон ничего не случилось. Холланд, конечно, покопался у нее в мозгах, что для этого здоровяка вовсе не было обычным делом, но с ней все будет в порядке. По крайней мере Спенсер на это надеялся. Дыхание опять зачастило. Может, стоило бы найти медика, которому можно доверять, чтобы тот ее осмотрел?

Словно он говорил вслух, Аддисон ответила:

- Со мной все в порядке, - и, усмехнувшись, добавила, когда Спенсер наградил ее недоуменным взглядом: - У тебя все на лице написано. Кошмара не произошло, Спенсер. Могу тебя заверить, что в мои планы не входило участие в дурацких сексуальных игрищах.

- А вот это правильно. Потому что единственный «аномальный», с которым ты ляжешь в постель, – это я.

Все разумные доводы вылетели в трубу в тот самый момент, когда Спенсер подошел к двери и не увидел за ней Аддисон. Логика испарилась туда же, оставив ему панический страх, что он потерял эту женщину. Можно, конечно, жить той жизнью, которую тебе навязывают, но Спенсер за полсекунды принял решение: если рациональное поведение больше не делает тебя счастливым, надо прекращать так себя вести. Оказалось, что Аддисон ему нужна не меньше, чем кислород и еда.

- Ты же сказал, что…

Спенсер ее перебил, затащив в здание, где жил последние десять лет. Держа ее за руку, он прошел три лестничных пролета и весь коридор до самой своей комнаты.

Аддисон молчала, за что он был ей благодарен и в который раз испытал прилив чистой радости от того, что она жива и прямо сейчас находится рядом. Затолкав женщину в комнату, Спенсер захлопнул дверь и припечатал к ней Аддисон, прижавшись лбом к ее лбу. Несколько секунд ему хотелось одного – дышать и жить ее близостью, растянуть навсегда момент, когда она так близко к его сердцу.

На мгновение Аддисон закрыла глаза, а потом снова открыла. В них стояли слезы.

- В чем дело? – ошеломленно спросил Спенсер, слыша в ушах собственный пульс.

Всеми фибрами души он надеялся, что она все-таки не заплачет, потому что понятия не имел, что в таком случае делать с женщинами, и всерьез подозревал, что слез Аддисон просто-напросто не переживет.

- Где ты был?

- Господи, Аддисон! Я задержался, а потом никак не мог тебя найти.

Внезапно в ее глазах вспыхнула ярость.

- И почему ты задержался?

В обычных обстоятельствах обвинение, прозвучавшее в ее голосе, Спенсеру бы не понравилось, но после всего, через что она сегодня прошла, он заслужил небольшую дозу упреков, а она – возможность выпустить пар.

- Когда я оказался в здании, меня тут же потащили в кабинет к Родсу. Там уже сидел Роман. – Спенсеру хотелось придушить брата. Для того, кто, по идее, почти постоянно должен разыгрывать из себя невидимку, Роман в последние дни как-то чересчур часто маячил под носом. – Мистер Сам-Себе-на-Уме уже выложил Родсу все, что мы узнали, в том числе и об участии Лоретты в похищении Джереми. В кабинет я зашел, надеясь отложить разговор о проделанной работе, а вместо этого влип в самый натуральный допрос. – Он глубоко вздохнул. – Гордиться тут нечем. Я слетел с катушек и сказал Родсу все, что думаю по поводу его дел с Романом и того, что меня ни о чем не предупредили. Родс взбесился. По сути, я поставил под сомнение его мотивы. В конце концов он вышвырнул меня из кабинета.

- Похоже, ты неплохо провел время.

Спенсер рассмеялся. Никто, кроме Аддисон, не мог обезоружить его в считанные секунды. А ведь он не должен был даже дышать с ней одним воздухом, не то что полагаться на ее силу и здравый смысл.

- Обычный день в «Уютном рассвете». Честно говоря, я на него никогда в жизни так не злился. Будь у меня опасная «аномалия», как, например, у Тары или Джека, Родс бы запер меня в статической комнате.

- Это еще что такое?

- Похоже, статическое электричество в высоких дозах оказывает эффект на наши силы. Приглушает их. Ты действительно об этом не знала?

- Нет. А должна была?

- Эту маленькую подробность выяснили умельцы из «Уэйд Корпорейшн» на основе тестов, которые периодически на нас проводят.

Аддисон нежно провела рукой по лицу Спенсера, и он вздрогнул от тепла, которое дарили ее прикосновения.

- Я ничего не знала о том, что здесь с вами делают. Если хочешь, положу руку на Библию и поклянусь.

- Не уверен, что слишком уж верю в эту книгу, но мне не нужно ничего, кроме твоих слов. Мне всегда этого будет достаточно.

Самое поразительное – Спенсер говорил абсолютно серьезно. Ему и в голову не приходило, что можно к кому-то испытывать такие чувства. Может быть, все дело в том, что родная мать когда-то его предала, но Спенсер никогда и никому не доверял на сто процентов. И вот теперь ни на мгновение не сомневался в Аддисон.

- Ты не веришь в Библию, но одержим идеей, что отправишься в ад. Не объяснишь, как в тебе уживаются подобные противоречия?

В ее глазах плясали озорные искры. Аддисон бросила ему вызов, но Спенсер знал, что она всего лишь дразнится.

- Суть здесь не важна. Я просто это знаю, и все.

- А я тоже окажусь в аду?

Спенсер замотал головой:

- Абсолютно точно нет.

- По твоей логике, все «аномальные» обречены на геенну огненную. Значит, мне по пути. Разве не так?

От одной только мысли об этом сердце Спенсера зачастило, как будто он пробежал уйму километров.

- Нет. Я не дам этому случиться.

- Ну надо же! Значит, у тебя вдруг появились силы контролировать такие вещи? А ты, случайно, не несешь ответственности за то, чтобы ось Земли не сдвинулась?

Спенсер понял, что этот разговор – минное поле, с которого нужно сваливать как можно скорее. Он быстро научился тому, что в спорах с Аддисон ему не выиграть без абсолютной убежденности в собственных словах или железобетонных фактов, чтобы эти слова подтвердить. И в таких ситуациях она была очень похожа на своего деда. Наверняка могла бы основать собственную маленькую компанию, которую на одной только силе воле сделала бы такой же влиятельной, как и вся империя старшего Уэйда. Правда в том, что в некотором смысле Аддисон была пугающей женщиной.

- Короче, - вернулся к первой теме Спенсер, - я нашел охранника, который у меня в долгу. Он открыл дверь, но тебя там не было. Я пережил пять инфарктов, а когда повернулся, угадай, кого я увидел.

- Надо бы повесить на Романа колокольчик. Или развить тебе слух поострее, чтобы ты слышал, как он подкрадывается.

- Видимо, вся ловкость и коварство в нашей семье достались ему.

- У тебя и правда все мысли можно по лицу прочесть.

- Я над этим поработаю.

- Я тебе поработаю!

Усмехнувшись, Спенсер прижал Аддисон к себе так крепко, что у нее не осталось выбора, кроме как положить голову ему на плечо.

- Он меня заверил, что не рассказал Родсу о том, на что ты способна. И не собирается рассказывать. Уверен, у него на то свои причины, но в данный момент его намерения совпадают с моими, поэтому я не докапываюсь. Ему удалось слить инцидент с витриной. Говорит, если мы научим тебя контролировать свои силы, нет нужды кому-то о них рассказывать.

- Шантаж.

Опустится ли брат до того, чтобы удариться в шантаж? Ответа на этот вопрос Спенсер не знал.

- Если он на такое пойдет, наверняка у тебя найдутся уэйдовские способы положить этому конец. – Спенсер сделал глубокий вдох, чтобы напитать легкие ароматом, присущим только Аддисон. – Когда он узнал, что ты исчезла и я тебя ищу, то решил остаться и помочь.

Аддисон отстранилась и заглянула ему в глаза. Спенсера поразила совершенная красота ее черт. Глаза, которые он при первой встрече счел холодными, на самом деле оказались бездонными омутами, где жили чувства и огонь. Ее волосы словно воплощали золотой дар солнца остывшей земле, призванный согреть ее и заново поселить на ней радость.

Спенсер провел пальцами по нежным щекам.

- Аддисон, я… У меня нет слов.

- Они тебе не нужны.

Через мгновение она прижалась к нему губами.

На несколько секунд Спенсер застыл. Разум затуманился. Что должен делать мужчина, когда получает все, чего хотел, но знает, что так или иначе потеряет?

Вся жизнь сосредоточилась в одном-единственном прикосновении мягких губ, в ощущении сладкого и теплого аромата. Если бы захотел, Спенсер мог бы притвориться, будто борется за торжество разума, но он уже принял решение, когда считал, что потерял Аддисон.

В этот миг он подумал, что ее губы созданы только для него. Он мог бы навсегда привыкнуть к их ласке. В его руках Аддисон казалась совсем крошечной. И с каждой секундой Спенсер хотел ее все сильнее и сильнее. Отчаянно жаждал ощутить жар ее обнаженной кожи.

Когда он оторвался от Аддисон, она тихо ахнула, подарив ему чисто мужское удовольствие от собственной власти над женщиной. Из-за поцелуев ее губы припухли. Спенсер опустил голову и поцеловал ее в шею. Аддисон вздрогнула, когда он нашел особенно чувствительное местечко. Его зубы сомкнулись на коже, и в награду он получил едва слышный стон.

Губами, языком и зубами он занимался любовью с ее кожей. Как будто просил разрешения зайти дальше. Может быть, если он покажет Аддисон, как им могло бы быть хорошо, то заслужит право прикасаться к ней, а она на время забудет, что связалась с обреченным мужчиной, с которым никогда не посмеет появиться на публике.

Она рассмеялась низким, соблазнительным смехом:

- Из-за тебя следы останутся.

- Знаю.

Потому что именно этого Спенсер и хотел. Раз уж он не может быть с этой женщиной столько, сколько ему это нужно (например, всегда), то хотя бы на время покажет миру, что она принадлежала ему. Следы на ее шее останутся всего на несколько дней, но ничего другого ему не светит. Значит, придется смириться.

Вот только вряд ли ему это удастся. Как вообще такое возможно, чтобы с каждым прикосновением ему хотелось все больше и больше? Аддисон станет его погибелью хотя бы потому, что отчаянно ему нужна. Опасно желать того, что никогда не получишь.

Спенсер провел пальцами линию по всему ее до сих пор одетому телу от подбородка до самого чувствительного места и, не в силах сопротивляться порыву, просунул руку ей между ног. Прямо через штаны дурацкого серого цвета ладонь опалило влажным женским жаром. Из груди Спенсера вырвался отчаянный стон. Он слишком сильно, непереносимо хотел эту женщину.

Аддисон закрыла глаза и откинула голову, открыв Спенсеру свободный доступ к шее, на которой отчетливо виднелись только что оставленные им следы. Если бы мог, он сфотографировал бы этот момент, чтобы потом снова и снова видеть ее такой, как сейчас: забывшей обо всех запретах, открытой, восхитительной.

Спенсер вытащил из ее штанов заправленную блузку и рассмеялся, осознав, что снять ее через голову Аддисон не получится. Придется расстегивать пуговицы.

- Я помогу. – Она начала с верхних.

Спенсер трясущимися руками расстегивал нижние. Получилось быстро, но показалось, будто прошла целая вечность.

Аддисон стащила с плеч блузку, под которой оказался хлопчатобумажный бежевый лифчик. За всю жизнь Спенсер насмотрелся на всякое женское нижнее белье, одной целью которого было соблазнять, но сейчас готов был поклясться собственным последним вздохом, что ничего сексуальнее благопристойного лифчика Аддисон отродясь не видел.

- Твоя очередь, - сказала она, потянув Спенсера за футболку.

Он стащил ее через голову. Теперь между верхними половинами их тел оставался только лифчик на Аддисон, но и этого было много.

Даже не думая расстегивать его, Спенсер просунул руку под ткань и накрыл ладонью умопомрачительную грудь, которая идеально подошла по размеру. Спенсер сжал пальцы, запоминая ощущения.

- Уже два дня я детально изучаю твою фигуру, Аддисон, но и представить себе не мог, что твои формы настолько роскошны.

Она рассмеялась, и Спенсеру показалось, будто он заглянул в рай. Смех как будто смешали с фырканьем, но звучал он настолько женственно, что Спенсер чуть не потерял голову.

- Этот лифчик зрительно уменьшает объемы.

- Зачем, бога ради, тебе это надо?

Учитывая обстоятельства, он едва мог думать, но был уверен, что даже в трезвом уме не сумел бы понять смысла ее слов.

- В конференц-залах большая грудь только мешает. Никто не принимает тебя всерьез.

- Черт, - выдохнул Спенсер, сгорая от желания сию же секунду попробовать ее на вкус. – Поможешь?

- Конечно.

Изобразив маневр, на который, как был уверен Спенсер, способна только женщина, Аддисон завела руки за спину, расстегнула лифчик и, стащив его с себя левой рукой, бросила на пол.

Глядя на обнаженную грудь, Спенсер затаил дыхание. Попробовал сглотнуть и даже не удивился, что в горле застрял ком.

- Лучше нам переместиться на кровать, иначе я тебя поимею прямо у двери.

- У двери я этим никогда не занималась. – Аддисон прикусила губу. – Хотя, наверное, лучше, чтобы наш первый раз был все-таки в постели.

Подняв на руки, Спенсер понес Аддисон к тому, что в изоляторах называлось удобной кроватью. Едва ее спина коснулась постели, он тут же исполнил свое желание, не в силах больше смотреть на манящие розовые соски. А когда втянул в рот твердый бугорок слишком сильно, услышал, как Аддисон резко выдохнула.

- Больно?

- Нет.

Испытав прилив облегчения, Спенсер мысленно поблагодарил судьбу. Приличные женщины в постель к нему не прыгали, поэтому он понятия не имел, нравится ли Аддисон то, что он делает. Но вдруг она схватила его за волосы и потянула обратно к сплошному великолепию правой груди. Тихо рассмеявшись, Спенсер с радостью подчинился.

Аддисон выгнулась, когда он втянул в рот сосок вместе с ареолой, и на выдохе проговорила:

- Теперь понятно, откуда у тебя целый фан-клуб.

Спенсер замер.

- В смысле?

- Тара говорила, что женщины выстраиваются в очереди, лишь бы покувыркаться именно с тобой, и что у тебя никогда не было проблем с поиском девушек.

- Тара постоянно мелет чушь. – К тому же он не собирался обсуждать с Аддисон других женщин. – Ты единственная, кого я привел сюда. В мою комнату путь заказан.

- И почему ты привел сюда именно меня?

- А ты не знаешь?

Вместо ответа она поднялась и впилась в Спенсера глубоким поцелуем. Сильно, напористо, даже прокусила ему губу, прежде чем отстраниться. Господи! Эта женщина – воплощенная страсть! Член так разбух, что стало больно.

Словно прочитав его мысли, Аддисон смяла в ладони ширинку на штанах Спенсера. Он зашипел и перехватил ее руку:

- Сделаешь так еще раз, и штаны я снять не успею.

- Правда? То есть для тебя это обычное дело? Честно говоря, у меня не так уж много опыта, а то, чем мы занимаемся, уже длится дольше, чем все мои сексуальные эксперименты.

- Аддисон Уэйд! Когда дело касается тебя, ничего обычного быть не может. И я даже думать не хочу, что у тебя вообще когда-нибудь с кем-нибудь был секс.

Она залилась краской, и Спенсеру тут же захотелось дать себе пинка под зад.

- У тебя есть…

- Презерватив? – закончил он за нее и кивнул, радуясь, что она об этом подумала. – Да, в тумбочке.

Спенсер скатился с Аддисон, чтобы залезть в ящик, как вдруг она схватилась за голову.

- В чем дело? – тут же заволновался он.

- Не знаю. Как будто «аномалия» разгулялась. Все было в порядке. Даже замечательно, пока ты с меня не слез. А теперь… все болит…

Как только она договорила, то же самое случилось и со Спенсером. Он сложился пополам и схватился за голову. Что за черт?! Кое-как сев, он протянул руку и прикоснулся к Аддисон. Боли как не бывало. Мысли прояснились, и Спенсера осенило:

- Это психическая фигня. Мы с тобой связаны, как тогда в темном месте. Но финала не было, поэтому больно.

Аддисон подозрительно прищурилась:

- То есть у нас тут во всем цвету некий психический подростковый спермотоксикоз, который можно вылечить только половым актом?

Спенсер кивнул:

- Я не знаю никого, у кого можно было бы узнать подробности, но исходя из обстоятельств, я бы сказал, что ситуацию ты описала верно.

- Что ж, тогда бери уже чертову резинку. Судя по всему, ты мне отчаянно нужен по всем статьям.

Ухмыльнувшись, Спенсер, продолжая держаться за руку Аддисон, залез в ящик.

- Нашел.

Снова целуя ее, свободной рукой он тремя рывками стянул с нее штаны, под которыми оказались трусы в тон лифчику. Спенсер издал неясный звук, поражаясь, как настолько простые вещи оказывают на него такой эффект. Может быть, в каком-нибудь другом мире он бы показал ей черные кружева и кожу. Да к черту! Всегда можно представить Аддисон в таком белье.

Расстегнув пуговицу на его джинсах, она стянула их до самых колен. Освободившись наконец из тугих оков, Спенсер простонал прямо ей в рот, тут же получив в ответ ласку горячего языка. Руки Аддисон блуждали по его телу и остановились на груди, перебирая пальцами короткие волоски.

Стащив с Аддисон трусы, Спенсер дал себе несколько секунд полюбоваться стройными ногами. Она ходит в спортзал? Ноги у нее были не просто стройными, но и жилистыми, как у бегуньи. Он наклонился и поцеловал внутреннюю поверхность ее бедра.

Разум отказал. Остались только отрывочные мысли. «Еще… Да… Господи… Пожалуйста»… Похоже, Аддисон была в таком же состоянии. Ее спина изогнулась, и только вес тела Спенсера не давал ей упасть с кровати.

Сдвинув край боксеров вниз, она выпустила член на свободу и сжала его обеими руками. Спенсеру показалось, что от удовольствия он вот-вот умрет. Если бы у них было будущее, он бы позволил ей гладить себя, сколько она захочет. Потому что по лицу Аддисон видел, что ей это нравится. Наверное, приятнее того, что она уже делала, могла быть только ласка ртом и оргазм внутри ее разгоряченного тела.

- Прекрати. – Спенсер отодвинул руку Аддисон, которая тут же капризно надулась, и он не сумел сдержать смеха. Для него секс всегда был бурным и интенсивным, а в таких обстоятельствах не до веселья. Видимо, с этой женщиной будет все иначе. – Еще чуть-чуть, Адди, и выдержке конец. В наш первый раз я хочу быть внутри тебя так глубоко, как только смогу.

Нависнув над ней, он дал себе время полюбоваться ее наготой и вдруг понял, почему люди создают произведения искусства. Их вдохновляло совершенство, которое впервые в жизни он рассмотрел именно в Аддисон.

Отобрав у него презерватив, она разорвала упаковку. У Спенсера так тряслись руки, что он был рад ее инициативе. Слегка оттолкнув его, Аддисон раскатал презерватив по всей длине. Ничего эротичнее он никогда в жизни не видел и в ту же секунду пообещал себе, что займется с ней любовью еще хотя бы один раз, чтобы насладиться всей ее сладостью, не боясь облажаться раньше времени.

Призвав на помощь всю свою осторожность, Спенсер оказался внутри. Он и мечтать не смел, что будет так туго. Аддисон резко вдохнула сквозь зубы, и он замер, чтобы дать ей время привыкнуть.

- Ты как?

- Не останавливайся, - еле слышно прошептала она.

- Переведи дух. Мы никуда не спешим. – Всей душой он надеялся, что это правда.

Аддисон наконец кивнула:

- Все в порядке.

Очень медленно Спенсер вошел на всю длину и на несколько мгновений застыл. Это был рай. Он уже понял, что руки и губы Аддисон созданы для него, но внутри она обволакивала его, как тугая теплая перчатка. Как будто… как будто он наконец вернулся домой. Может быть, этого момента он ждал всю свою жизнь. Потому что прямо сейчас чувствовал ее не только физически. Как он раньше не заметил? Аддисон парила в его разуме. Не то чтобы их сознания полностью слились – Спенсер даже не знал, возможно ли такое. Но отчетливо ощущал ее в мыслях. Неудивительно, что у них чуть не взорвались мозги, когда он перестал к ней прикасаться.

- Чувствуешь меня?

- И телом, и разумом. Ты специально? – охрипшим голосом спросила она.

- Я тут ни при чем. Кажется, это делаешь ты.

А потом он начал двигаться, и все мысли испарились. С головой утонув в ощущениях того, как соединялись их тела, души и сознания, Спенсер хотел лишь одного – подарить им обоим желанное облегчение. Аддисон сразу вошла в ритм, который диктовал Спенсер, и страстно встречала каждый его удар. С ее губ срывались тихие стоны. Целиком отдавшись желанию, он прижался к ней ртом.

Напряжение росло и казалось таким мощным, какого Спенсер никогда не испытывал. Даже не знал, что такое возможно. Перед глазами смешивались разноцветные вспышки. Он коснулся губ Аддисон, и она прикусила его палец. С удивлением Спенсер услышал, как произносит ее имя.

Она принадлежала ему.

Закрыв глаза, Аддисон запрокинула голову, самозабвенно отдаваясь экстазу.

По щеке Спенсера скатилась слеза. Где ему найти силы отпустить эту женщину? Сметающий все на своем пути оргазм потряс его до глубины души. В последний момент он успел скатиться с Аддисон, чтобы не раздавить ее, и рухнул на кровать.

Где, бога ради, найти силы?