Глаза в глаза

Глава 9

Прислонившись к колонне в холле первого этажа, Спенсер вглядывался в лицо говорившей с охранником Аддисон. Он знал, какие новости ей расскажут, и в этот раз сомневался, что ему понравится, окажись он прав. По идее, информация о том, что Лоретта как минимум замешана в исчезновении Джереми, могла оказаться полезной. Спенсер надеялся, у нее не было времени стереть все свои следы, и если удастся их где-нибудь найти, то, может быть, они приведут к мальчику.

Однако почему-то было больно видеть, как Аддисон страдает от предательства. Есть у нее в жизни хоть кто-нибудь, на кого она могла бы положиться? От этих мыслей становилось грустно, и Спенсер уставился в пол, чтобы ничем не выдать своего настроения. Даже у него было множество друзей, которых он считал семьей, а ведь почти все время он проводил взаперти. Кому бы позвонила Аддисон посреди ночи, если бы жизнь вдруг стала невыносимой? Деду? Куда вообще запропастился этот сукин сын? Он должен помогать внучке, а не торчать допоздна в своем кабинете.

Хотя, возможно, девять часов вечера для этой сволочи не поздно. Может быть, Аддисон вообще с ним не видится. Даже подумать жутко.

Она шла к нему, напряженная, как комок нервов, скрывая чувства под привычной маской. Спенсер понял, что ему еще не раз придется причинить ей боль, и похолодел, едва мысль успела оформиться в голове.

Поддавшись первому порыву, он взял ее за руку. Во взгляде Аддисон отчетливо читался вопрос, на который Спенсер не мог ответить. Никогда в жизни он не принадлежал к типу людей, которым необходимы прикосновения. Просто-напросто ему захотелось взять ее за руку, и точка. Даже в рамках системы, благодаря которой почти вся его жизнь проходила практически за решеткой, он делал, что хотел и когда хотел.

Они вышли в темную ночь, и Аддисон вздрогнула от дождя и холода.

- Возьмите. – Спенсер снял пальто и надел ей на плечи.

- Нет, вы же замерзнете.

- Плевать. Мне даже нравится холод. Напоминает, что я жив. – Он улыбнулся, заметив ее скептический взгляд. – К тому же у меня впереди целая вечность, чтобы согреться в аду.

- Вы говорите об этом так, словно шутите, но я начинаю подозревать, что вы хоть капельку, но сами в это верите.

- А вы разве нет? – Он ее дразнил и хорошо это знал, но все-таки хотел услышать ответ.

Аддисон закатила глаза:

- Вряд ли меня можно назвать истово верующей. Понятия не имею, кому дорога в рай, а кому – в ад. Но я точно не верю, что тому, кто всю жизнь помогает другим людям, суждено гореть в аду.

Спенсер никогда не слышал, чтобы люди без «аномалий» произносили вслух такие вещи. Чаще всего они либо увиливали от ответа, либо уверенно пророчили ему адскую сковородку. Может быть, все же есть хоть какая-то надежда для «аномальных», если кто-то вроде Аддисон Уэйд считает, что у него есть шанс на спасение.

- Пока вы опять что-нибудь не сказали… Я знаю, что еще мне придется признать.

Спенсер удивленно тряхнул головой:

- И что же?

- Грегори.

Он резко остановился на холодной темной улице и заглянул Аддисон в лицо. Чуть поодаль мигнул фонарь, и до Спенсера внезапно дошло, что для такой оживленной улицы здесь чересчур тихо. Однако он напомнил себе, что никогда раньше не бывал в Бруклине. Наверняка здесь всегда намного тише и спокойнее, чем на Манхэттене. Может быть, люди сидели по домам из-за дождя.

- Лоретту предупредили, что мы вот-вот появимся. Хотя, конечно, за нами могли следить. – Спенсер внимательно осмотрел улицу. – Но даже если так, их тоже мог предупредить Грег.

Аддисон посмотрела под ноги, и Спенсеру оставалось лишь надеяться, что она не заплачет. Все это время она вела себя невероятно храбро.

- Он был с нами даже раньше, чем я появилась на свет. Именно он отвез моих родителей в больницу, где я родилась. Держал на руках Джереми, когда хоронили мою сестру. Каждый день возил его в садик и обратно. Как же он мог в это ввязаться?

Спенсер с трудом представлял себе, как сильно покачнулся знакомый Аддисон мир.

- Вас снова и снова предают самые близкие люди. Расскажите мне о вашей семье. Что с ними произошло?

- Лучше расскажите мне о своей.

- Что? – Никому и никогда не удавалось застать Спенсера врасплох. До сих пор.

- Если вы расскажете мне свои секреты, я расскажу вам свои. Я не могу просто так довериться вам, ничего о вас не зная. У меня такое чувство, будто я выставлена напоказ со всеми потрохами.

«Напоказ?» – обалдел про себя Спенсер, а вслух сказал:

- Я пытаюсь вам помочь.

- Я знаю, но не могу снова и снова открывать вам душу. Извините, что я так говорю, но, так или иначе, вы в моей жизни временно. А те, кто должен был всегда оставаться рядом, рано или поздно меня предают. Наверное, лучшее, что я могу сделать, - это перестать давать людям возможности уничтожить нашу семью.

- То есть, по-вашему, у меня имеются какие-то скрытые мотивы? Что-то помимо того, что вы сами попросили меня сделать – найти Джереми?

Спенсеру очень захотелось что-нибудь ударить. Он понятия не имел, почему ее слова так его задели. Но Аддисон была права. Люди, которых она допустила в святая святых, несли ответственность за исчезновение ее племянника. Лучшее решение – это действительно прикрыть лавочку и прекратить раздавать направо и налево шансы на очередное предательство. Но ведь она сама сказала, что ему необязательно отправляться в ад. А это что-то, да значит. Что ж, ему придется признаться хотя бы самому себе: он хотел, чтобы Аддисон ему доверяла.

- Думаю, да. У вас есть скрытые мотивы.

- Серьезно? – сухо спросил Спенсер.

Дома любой уже побежал бы куда глаза глядят. Но Аддисон, похоже, была напрочь лишена инстинкта самосохранения. Вырвав у него руку, она уперлась кулаками в бока. И хотя внутри Спенсер кипел от злости, все равно она показалась ему чертовски сексуальной. Больше всего на свете ему сейчас хотелось затащить ее куда-нибудь под крышу и не останавливаться, пока они оба не забудут, как дышать. Но вместо этого он склонил голову набок и смерил Аддисон обвиняющим взглядом.

- Сейчас, куда ни посмотрю, я везде вижу заговор. Двое людей, которым я доверяла больше всего на свете, украли Джереми. Даже на психическом уровне от них не осталось ни следа. А мне едва ли не случайно удалось найти того, кто мог бы эти следы найти. Даже дом, в котором я, черт побери, живу, под подозрением благодаря тому, из чего он построен!

- Дом построили еще до того, как мы оба появились на свет.

- Вы специально действуете мне на нервы? Пусть так, но тогда под подозрением сама причина, по которой мы оказались именно в этом доме.

- Да, я специально действую вам на нервы, потому что вы невероятно меня разозлили. Я оказался здесь по двум причинам. Во-первых, чтобы найти вашего племянника. А во-вторых, потому что Родс просил меня ни за что на свете не действовать вам на нервы. Может быть, это каким-то образом обеспечило бы нам благосклонность Совета. И судя по всему, со вторым я по-царски облажался.

Аддисон отчаянно застонала, и Спенсер только сейчас заметил, как она промокла. Оказывается, дождь пошел сильнее.

- Как, бога ради, помощь мне касается Совета?!

- Не будьте идиоткой. Когда-нибудь ваш дед передаст вам свой пост.

- Ни за какие коврижки за эту работу я не возьмусь. Можете передать Родсу, что пытаться ублажить моего дедушку бесполезно. А когда дедушки не станет, Уэйды отдадут место кому-нибудь еще.

Не в силах больше это терпеть, Спенсер крепко обнял Аддисон.

- Что бы здесь ни происходило, я не имею к этому отношения. Понимаете? Скажите, что хоть в это вы верите.

Ее глаза наполнились слезами, которых он боялся всего несколько минут назад. Аддисон заплакала, причем так сильно, будто под натиском талых вод прорвало плотину.

- Верю. Я вам верю.

Ее голос звучал приглушенно и как-то размыто, словно слишком много сил уходило на то, чтобы плакать и говорить одновременно. Оглядевшись, Спенсер заметил небольшой навес, под которым можно было укрыться от дождя. Не отпуская, он потащил Аддисон туда.

- Извините. Я никогда не плачу.

И он ей поверил. Аддисон Уэйд не из тех женщин, которых легко довести до истерики. Она была несгибаемой, как сталь, и Спенсер подумал, чего ей будет стоить эта неприкрытая демонстрация боли, когда она успокоится и обо всем вспомнит. Ему очень не хотелось, чтобы она наказывала саму себя.

- Боже мой…

- В чем дело? – Он снова осмотрелся, пытаясь понять, что ее беспокоит, но ничего не заметил.

Ни с того ни с сего Аддисон стала вырываться.

- Что случилось?

- Отпустите меня, Спенс.

Она назвала его так, как обычно называл Родс. И Спенсер сильно сомневался, что она вообще обратила на это внимание.

- Сначала вы расскажете мне, в чем дело.

- Не получается держать себя в руках… Слишком много эмоций… Все выходит из-под контроля!

- Что выходит из-под контроля? – Сердце бешено колотилось в груди, в ушах шумел пульс. Спенсер не мог вспомнить, когда так сильно пугался чего-то непонятного. – Объясните, в конце концов, что происходит.

Из Аддисон вырвалась такая вспышка энергии, какой Спенсеру отродясь не доводилось ощущать. У него за спиной с оглушительным грохотом вдребезги разлетелась витрина. Моментально среагировав, он повалил Аддисон на землю, прикрыв ее от летящих во все стороны осколков. Женщина в его руках дрожала и уже вовсю отчаянно рыдала:

- Нужно повторять считалку, иначе это никогда не прекратится. Я должна это остановить! – От отчаяния, звучавшего в ее голосе, воздух вокруг трещал.

- Успокойтесь. – У Спенсера звенело в ушах. Он с трудом дышал.

То, что только что произошло, напугало его до чертиков. Он понятия не имел, порезался ли об осколки, но еще не был готов встать. Если он действительно ранен и не чувствует боли, то все гораздо хуже, чем могло бы быть.

А Аддисон, оказывается, действительно не так проста. Что ж, побеситься по этому поводу он решил позже, а сейчас нужно было как можно скорее взять ситуацию в руки.

- Что за считалка?

- Я повторяю ее, когда выхожу из себя.

Считалка. Проклятье. Теперь он вспомнил, что именно из-за детской считалки ворвался в кабинет к Родсу. Монотонные строчки, проползавшие прямо в голову, доводили до ручки. Тогда он решил, что это кто-то из детей, но, похоже, дело было в Аддисон. И эту ерунду она использует в качестве щитов? У нее достаточно сил, чтобы разгрохать здоровенную витрину, а чтобы сдерживать энергетические потоки, она повторяет дурацкую считалку?! Ей несказанно повезло, что она все еще жива. Да всему городу, черт возьми, повезло, что он все еще стоит на земле!

- Ладно, давайте вместе. Я вам помогу. – А потом уже выяснит, не умрет ли от потери крови.

- Я даже думать не могу. Говорю с трудом. Что со мной… такое?

- Аддисон, послушайте меня внимательно. – Спенсер наклонился к самому ее уху и заговорил тихо и спокойно, надеясь, что мягкие интонации в голосе помогут ей хоть немного расслабиться: - Вы пользуетесь считалкой, как щитом. Но сейчас вы слишком не в себе, поэтому и не получается вернуть щиты на место. Вы должны взять себя в руки и успокоиться, пока не разбилась еще одна витрина. – Господи, только бы она и правда не разбила еще одно окно!

- Похоже, моя помощь тебе не помешает, Спенсер.

Спенсер мигом поднял голову, услышав голос, который надеялся никогда больше не услышать. Роман. Как ему удалось его выследить? Впрочем, это очевидно. В конце концов, в эту самую секунду Спенсер с осколками в спине валялся на земле и пытался уговорить Аддисон не загубить их обоих.

Что ж, «Гнев» их нашел. И от этого сложившиеся обстоятельства из неприятных превращались в катастрофические. Что ему говорить об Аддисон? Не мог же он взять и позволить им ее забрать. В этом Спенсер был уверен на все сто процентов. А значит, найдет способ ее спасти.

- Мне уже легче. – Голос Аддисон звучал отчетливее, и это было хорошим знаком.

- Это потому, что Роман гасит вашу силу. Он, как и Родс, может подавлять проявления «аномалий». Но в отличие от Уилла, у него имеются и другие таланты, с помощью которых он творит вещи пострашнее. Поэтому сейчас мы с вами очень медленно встанем и не будем делать никаких резких движений.

- Что бы ты обо мне ни думал, - рассмеялся Роман, - я не стану стрелять девушке в лоб прямо на улице.

- Я так понимаю, вы знакомы, - заметила Аддисон куда более уверенным голосом, чем раньше.

Надо отдать Роману должное: за пару секунд ему удалось полностью ее успокоить. Спенсеру такие чудеса были не по зубам.

Он провел руками по волосам Аддисон, заново убеждая себя, что она жива и не умрет от скачка энергии, которую без надлежащего обучения попросту не умеет контролировать.

- Осторожнее, ты весь в стекле. В темноте не разглядеть, прорезали ли осколки свитер. – Роман немного помолчал, а потом добавил: - Какого вообще хрена ты без пальто?

- Я отдал его девушке. Это называется галантностью. – Спенсер надеялся, что одним только голосом даст понять Роману, как на самом деле раздражен. Кто такой этот Роман, чтобы задавать подобные вопросы?

- Никто мне так и не сказал, откуда вы друг друга знаете, - напомнила Аддисон. Молодец, она явно не собиралась отступать.

Спенсер медленно отлепился от ее спины и неохотно признал, что Роман был прав: даже если и не окажется серьезных травм, спина была утыкана стеклом, и приятного в этом не было ни грамма.

- Вы же помните «Гнев», из-за которого так волновались? Знакомьтесь, перед вами – один из главных его представителей.

Аддисон кое-как села, причем напоминала маленький мячик. С трудом удалось подавить желание поднять ее, как ребенка, и на руках отнести в машину.

- Значит, мне несдобровать. Верно?

Роман засунул руки в карманы черного пальто.

- У вас имеется «аномалия», которую вы скрывали всю свою жизнь.

Спенсер заметил, что Роман сказал это без вопросительной интонации. Само собой, было бы глупо сделать из увиденного другие выводы. Вот только Спенсер не собирался отдавать ему Аддисон. Попадая в изоляторы, взрослые люди плохо переносят тамошнее «лечение». Треть из них умирает. И такие шансы в отношении Аддисон Спенсера никак не устраивали.

- Витрину разбил я.

Роман приподнял бровь:

- Будешь утверждать, что это твоих рук дело?

Глаза Аддисон метались от одного к другому, и Спенсер прекрасно понимал, что она увидела.

- Вы чем-то похожи, - проговорила она, поднимаясь на ноги.

Он притворился, будто не слышал ее:

- Это я. Я разбил витрину.

- Почему же я чувствую, что сила исходит от нее?

- Новая стадия развития моей «аномалии». Я могу транслировать силу на других людей, но пока не научился это контролировать.

- То есть ты ждешь, что я поверю, будто при таких обстоятельствах Родс бы выпустил тебя из «Уютного рассвета»?

- Ага.

- Минуточку. – В голосе Аддисон ясно звучал авторитет человека, к которому всегда прислушиваются и чье мнение ценят. – Дело не в «Гневе». Вы действительно знакомы.

Спенсер покачал головой:

- Ничего подобного.

- Он мой брат, - в свою очередь заявил Роман. – Младше на одиннадцать месяцев.

У Аддисон отвисла челюсть. Спенсер догадывался, что она заметила, увидев их рядом. Почти одного роста – он был выше Романа на каких-то пару сантиметров. Оба блондины, с той лишь разницей, что волосы Спенсера вились на концах и вечно лезли в глаза, а Роман брился почти наголо. Дай он себе труд хоть немного отрастить патлы, имел бы те же проблемы, что и Спенсер. Спенсер мог похвастать телосложением футболиста-полузащитника, но Роман был еще шире в плечах. У обоих одинаковые глаза – словно слегка сощуренные, как у эльфов, но по цвету разные: у Романа – серо-голубые, у Спенсера – почти синие. Брат унаследовал этот цвет от матери, и Спенсер всегда немного завидовал ему (что было всего лишь одной причиной для зависти среди прочих), потому что помнил только ее, чего не скажешь об отце.

Одинаковые носы, но разные лица. У Спенсера – овальное, с выдающимися скулами, у Романа – более круглое, отчего он казался добрее и легче в общении. Оба были «аномальными», но только у Спенсера имелись видимые проявления способностей – его глаза становились черными, когда он заходил в темное место. А значит, он мог выдать себя в любой момент, в то время как Роман имел все шансы вечно скрывать свои «странности» от других. Их поймали именно из-за Спенсера. Он мысленно пожал плечами, потому что давным-давно внес тот судьбоносный случай в длинный список причин, по которым всю жизнь испытывал чувство вины.

Если бы он хоть раз в жизни решил хорошенько обдумать все неприятности и ужасы, случившиеся по его вине, то не дожил бы до следующего вечера.

Аддисон развернулась к нему лицом:

- Ваш брат – член «Гнева», а вы даже не подумали об этом упомянуть?!

Спенсер наклонился и прошептал ей на ухо:

- Сейчас я рискую жизнью, потому что беру на себя ответственность за ваше маленькое, но все же потрясающее шоу. Так что, полагаю, имею право напомнить: не плюй в колодец, который может пригодиться.

В свете ближайшего фонаря было заметно, как от смущения порозовели ее щеки.

- Короче говоря, я разбил витрину. Меня и забирай. – Спенсер повернулся к Роману и протянул руки, словно ждал, что тот наденет на него наручники.

- Врешь. А врать ты никогда не умел, так что прекращай.

- Я виноват, - с нажимом проговорил Спенсер. – Вяжи меня.

Почему, бога ради, брат хоть раз в жизни не может сделать то, что говорит ему Спенсер?

Роман подошел к Аддисон и протянул ей руку. Она ответила рукопожатием. Никогда еще Спенсеру так не хотелось врезать брату по лицу только за то, что тот прикоснулся к женщине. И желание было так велико, что лишь чудом удалось сдержаться.

- Видите ли, мисс Уэйд, - начал Роман, - возникла небольшая проблема. Ваш дедушка поручил мне присматривать за Спенсером. Даже не знаю, как он отреагирует, если я приведу к нему вас.

- Если дедушка узнает, что я «аномальная», то лично отвезет меня в изолятор.

- Я не дам тебе ее забрать, Роман. Ты знаешь, что с ней будет. Она не ребенок.

Румянец, игравший на ее щеках, испарился – Аддисон смертельно побледнела:

- Что со мной будет?

- Ты поставил меня в сложную ситуацию, Спенсер.

Спенсер шагнул вперед и ткнул брата пальцем в грудь:

- Чушь собачья. Есть правильно и неправильно. Это будет неправильно. Что тебе, конечно же, и без меня известно.

- Эта женщина, - фыркнул Роман, закатив глаза, - только что разбила витрину магазина. У нас считанные секунды до того, как явится полиция. Как, по-твоему, мы это объясним?

- Скажем, что это сделал я. И нет проблемы.

- Что бы ты себе ни думал, братишка, у меня нет ни малейшего желания отправлять тебя на реабилитацию. Не хочу видеть, как тебя там пережуют.

- Однажды я уже это проходил.

- Тогда ты был ребенком. На этот раз все может быть иначе.

Спенсеру показалось, что если сердце забьется еще чаще, то наверняка разорвется.

- А ты так беспокоишься обо всех беднягах, которых возвращаешь в мясорубку системы?

Он глянул на Аддисон, которая стояла в двух шагах, обняв себя руками. Было очевидно, что она в ужасе. Вот и хорошо. Она должна понимать, насколько все серьезно.

- Нет, - спокойно ответил Роман.

Такого ответа Спенсер не ожидал, поэтому и не знал, что сказать. Аддисон подошла ближе и вцепилась ему в плечо. Он с удовольствием ощутил тепло ее тела. Спина начала болеть, и аромат ванили, который принесла с собой Аддисон, был словно бальзам на израненную душу. Каждый раз, когда появлялся Роман, здравый смысл норовил покинуть Спенсера.

- Спенс, а вдруг он может нам помочь?

- Не может.

- Давайте у него и спросим, - вздохнула Аддисон.

- Помочь с чем?

Спенсеру показалось, или Роман искренне заинтересовался?

- Моего племянника похитили. Спенсер пытается помочь нам его найти.

Роман не отвечал, и Спенсер начинал беспокоиться. Если брат молчит, значит, он думает. А это никогда ни к чему хорошему не приводило.

- Ваш дедушка об этом не упоминал.

Аддисон покачала головой, и Спенсер почувствовал, как она дрожит. Она замерзала. Нужно было поскорее убраться с улицы. Он уже открыл было рот, но она крепче сжала его плечо.

- Неудивительно. Как бы то ни было, Спенс не может его найти, потому что кто-то стирает энергетические следы.

Роман тряхнул головой:

- Это невозможно.

Спенсер устало вздохнул:

- Я тоже так думал. В общем, решили – забирай меня, а не ее. Есть вещи поважнее, чем Аддисон Уэйд, которая не умеет контролировать свои силы.

Роман пристально посмотрел на Спенсера:

- А Родс что говорит?

- Ему я еще ни о чем не рассказывал.

- Тогда расскажем, а потом решим, что делать.

- Теперь ты приказы раздаешь? – невесело усмехнулся Спенсер.

- Хватит! – вырвалось у Аддисон. Он прижал ее к себе, ощутил, что она дрожит с головы до ног, и обнял еще крепче. – Мне нужно найти Джереми. Давайте этим и займемся. А потом сдадите меня, куда положено, потому что и ежу понятно, что витрина разбилась по моей вине, а я опасна для окружающих. Но сначала отыщем Джереми. Вы нам поможете?

Если Роман скажет нет, Спенсер точно решил, что убьет его, не сходя с места.

- Посмотрим, что я смогу сделать. Поговорите с Родсом. Если что-нибудь узнаю, то найду способ связаться с вами через три дня.

Не сказав больше ни слова, Роман, как всегда, растворился в тенях, словно настоящий призрак. Спенсер задумался, не открыли ли они ящик Пандоры. Роман Льюис не из тех, с кем легко иметь дело. И Спенсер знал это лучше всех на свете.

Заслышав вдалеке сирены, он потащил за собой Аддисон:

- Идемте. Пора отсюда убираться.