Глава Рода

Глава 9

«Оуо, теперь ты в армии», — напевал я себе под нос, когда припарковал своего Гепарда возле здания военной кафедры Академии.

Это фактически единственное место в МИМА где не требуется дополнительная охрана, все остальные учебные корпуса и общежития взяли под охрану после терактов, а здесь ничего не поменялось.

И без полиции на входе дежурили сразу четыре пары караульных и офицер, судя по погонам — капитан. Все они были облачены в тяжёлую броню и вооружены автоматами. Притом не стандартными, как те, которые я уже видел в Парагвае, а чем-то интегрированными в защитное снаряжение.

Когда я подошёл ближе и, представившись, подал документы, забрало шлема офицера откинулось, и я увидел лейтенанта, вернее, уже капитана Воронову.

— Тебя можно поздравить с повышением? — улыбаясь протянул я ей бумаги.

— Не тебя, а вас, лейтенант. Сейчас и я, и вы на службе, так что обращайтесь ко мне по форме, — в отличии от меня на лице Вороновой не было и тени улыбки.

— Приношу свои извинения, капитан. Вас можно поздравить с повышением?

— Да, я переведена в Академию и назначена одним из инструкторов. Проходите, лейтенант, вас ждёт начальник кафедры, — так же без улыбки ответила Воронова.

Я прошел через рамку сканирующего устройства и зашел внутрь здания кафедры.

Здесь сразу же прямо в глаза бросалась наглядная агитация прелестей военной службы, голографические ролики, плакаты и целый стенд посвященный экипировке и оружию.

Внутри меня уже ждали. Встречать новоявленного слушателя военной кафедры вышел сам её начальник, полковник Соколов, высокий и можно сказать грузный мужчина в форме с полковничьими погонами и с обезображенным шрамом лицом. Это удивительно, ведь в этом мире избавиться от увечий не просто, а очень просто, если ты маг конечно. Всего несколько минут в медицинской капсуле и всё.

— Господин полковник, старший лейтенант Соболев прибыл для прохождения обучения на вверенной вам кафедре, — четко по уставу сказал я, вытянувшись во фрунт и отдав честь.

Для того чтобы не ударить в грязь лицом пришлось как следует освежить в памяти всё то, что что мне в голову вдолбили в этом чертовом Парагвае, ну и надеть мундир с орденом и орденским оружием, само собой. Как бы я не старался держаться подальше от армии, но она всё равно меня затянула в свои сети, пусть даже и таким способом.

Соколов придирчиво осмотрел меня с головы до ног, задержался взглядом на погонах и награде, а потом ответил, как будто специально растягивая слова:

— Здравствуйте лейтенант, и вольно. Добро пожаловать на военную кафедру МИМА. Обычно я не знакомлюсь со своими курсантами лично, но учитывая ваши заслуги и титул решил сделать исключение из этого правила.

После этого он протянул мне руку, затянутую в белую лайковую перчатку, и я тут же её пожал. Рукопожатие у полковника оказалось крепким, даже очень.

Но это было именно что рукопожатие, а не попытка сыграть в игру кто-кого передавит, к чему я уже приготовился.

— Пойдемте, я представлю вас вашей группе и инструкторам. С одним вы уже знакомы, капитан Воронова будет преподавать у вас стрелковую подготовку.

Пока мы шли по коридорам кафедры Соколов продолжал свою речь.

— Честно сказать, я сначала был против идеи взять первокурсника на кафедру, да еще и вот так, с бухты-барахты, посреди учебного года. Тем более что речь идёт о вас, лейтенант. Но сначала я поговорил с вашим деканом, потом меня срочно вызвал к себе ректор, а на закуску позвонил лично министр обороны, господин Медведев. Можно сказать, вас, лейтенант, навязали мне. И то что вы геройствовали в Каракумах этого не отменяет.

— Разрешите вопрос, господин полковник? — мне не понравились его слова: «тем более что речь идёт о вас».

— Слушаю, — отозвался полковник и остановился, внимательно смотря мне в глаза. Я не стал отводить взгляд и сказал:

— То, что вы против первокурсника я понимаю, правила есть правила. Но почему акцентировали на то, что речь идёт обо мне?

— Всё просто. Вы и армия несовместимы. Она вам просто-напросто ни к чему. Зачем будущей звезде мирового спорта выкладываться на занятиях вверенной мне кафедры? Мне здесь звезды не нужны. Мне нужны солдаты. Настоящие или будущие. Солдаты, — со значением повторил он, — а не мажоры получающие миллионы за рекламу и сорящие деньгами направо и налево. Вот почему я против.

— Разрешите говорить откровенно, господин полковник, — сказал я и, когда Соколов остановился и бросил короткое «да», продолжил, — Все студенты МИМА из богатых семей, которые пользуются фамильным состоянием просто по факту того, что они родились в боярских родах. И они вас устраивают. А я, человек, который всего добился сам, нет.

— Откровенно так откровенно, лейтенант. Ответьте честно. Вы бы сами, по доброй воле, пошли бы на мою кафедру? Вы пойдёте служить после окончания академии?

— Нет, господин полковник, я действительно не вижу себя в армии, ни в каком виде. И я до сих пор не понимаю зачем меня засунули в этот Парагвай. Да и на вашу кафедру меня отправили только потому что я своими результатами порчу другим преподавателям Академии средний балл.

— Вот и ответ, лейтенант. В этом вся и разница. Да, вы правы, мои курсанты богаты. А если сравнивать с подавляющим большинством подданных Империи, они неприлично богаты. И да, это богатство они не заработали. Но те, кто приходят ко мне учиться делают это осознанно и по своей воле отказываются от большей части своих привилегий. Именно потому что они их не заработали. На этом всё, пойдёмте. Я и так трачу слишком много времени на вас одного.

— Спасибо за откровенность, господин полковник.

— И вам спасибо, лейтенант. Хотя знаете я еще кое-что вам скажу. Хоть вы и герой, граф и вообще протеже самого министра обороны, но никаких поблажек вам не будет. Если я увижу, что вы не справляетесь, даже в самой малости, вылетите отсюда быстрее чем скажите слово «хоккей». Дисциплина и успеваемость, пусть даже и при прохождении абортированного курса. Вот составляющие вашего обучения на моей кафедре. Без этого будете искать возможность продолжить образование в другом месте.

— Я вас понял, господин полковник, уверяю вас что и сам заинтересован в том, чтобы не доставлять вам проблем.

Услышав это полковник кивнул, и мы наконец дошли до нужной нам двери. Возле неё находились еще двое часовых, и тоже в полном боевом снаряжении. Они встали по стойке смирно и отдали честь двум офицерам приставив свои автоматы к ноге. Мы ответили, и один из часовых открыл перед нами дверь.

Я ожидал попасть в обычную аудиторию, наподобие тех в которых уже бывал, ну или дуэльный зал на худой конец. Но военная кафедра сумела меня удивить.

Это было очередное пространство в пространстве. Только здесь, в отличии от большинства виденных мной, перед нами расстилалась равнина, залитая солнечным светом. Видимо здесь недавно прошел дождь, потому что в воздухе пахло влагой, да земля под ногами мягко хлюпала.

Когда мы вошли, и двери закрылись, то и этих дверей со стенами я не увидел. Как будто дверной проём — это телепорт, хотя почему как будто, он наверняка им и был.

— Это один из полигонов вверенной мне кафедры, — пояснил Соколов, — здесь курсанты учатся общевойсковому бою, совершают марш броски и делают другие, интересные и очень полезные для них вещи. Очень скоро ты тут будешь знать каждую кочку и кустик.

Нас ожидали. Целая группа курсантов в броне, человек тридцать не меньше. Они стояли, построившись в две шеренги, а перед ними был настоящий гигант, также как и они в полном боевом снаряжении.

Увидев полковника гигант рявкнул «вольно» и печатая шаг подошел, весу в нём вместе со снаряжением хорошо так за двести кило, наверное, вон какие глубокие следы оставляют его, закованные в броню ноги.

— Вот майор, познакомьтесь, — сказал Соколов после дежурного армейского церемониала, — это наш новый курсант, старший лейтенант Соболев. Дважды в неделю он будет посещать занятия. Лейтенант, — это уже ко мне, — разрешите представить вам майора Быкова. Он будет вашим непосредственным куратором на всём протяжении обучения.

— А, спортсмен, — со значением протянул Быков, — знаю-знаю, наслышан о твоих художествах лейтенант.

— Майор, никаких поблажек новому курсанту. Он у нас и так на особом положении, вы знаете.

— Знаю, господин полковник. И знаете что? Думаю, он станет моим любимчиком. А к ним у меня повышенные требования.

— Господа офицеры, счастливо оставаться, — попрощался Соколов, — майор, вечером жду вас с докладом.

Сказав это начальник кафедры повернулся, тут же появилась дверь, в которую он и вышел.

— Пойдем лейтенант, подберем тебе снаряжение и приступим к занятиям. Сегодня у тебя рукопашный бой. Вне строя можешь ко мне обращаться по имени отчеству, Андрей Евгеньевич.

Снаряжение мне подобрали в еще одном подпространстве, в оружейной. Дверь в неё появилась сразу же, как только Быков это сказал.

Неулыбчивый сержант снял с меня мерки, очень тщательно, он замерил буквально всё, от роста и веса до обхвата шеи и бицепсов и выдал мне точно такую-же броню как та, что носили курсанты.

— Это Сотник 2М, основная офицерская боевая броня штурмовой пехоты Империи, — пояснил мне Быков, — будь ты нормальным курсантом, то ознакомился бы с её характеристиками ещё на теоретических занятиях. Но в твоём положении теорию будешь изучать под гипно-излучателем в свободное время. Сейчас тебе главное знать, что эта скорлупа адаптивна и подстраивается под своего носителя. После пары десятков часов она будет подходить только тебе. Броня держит выстрелы из стрелкового оружия калибром до 14,5 миллиметров и осколки, снабжена экзоскелетом, мускульными усилителями, системой связи, наблюдения, координации и управления стрелковым взводом. Полностью автономна, снаряжена автоматической аптечкой и защищает от большинства поражающих факторов оружия массового поражения. Ни газы, ни биологическое оружие, ни радиация в ней не страшны. Кроме того, универсальный стрелковый комплекс, ты мог его видеть у часовых, также встроен в эту броню. Грубя говоря, ты маленький ходячий танк.

Да уж, наверное, так должен был чувствовать себя Тони Старк, когда первый раз надел свой костюм. Внутренняя сторона забрала шлема засветилась сразу десятком различных показателей и шкал.

После того как я облачился, по-другому и не скажешь, Быков проверил работоспособность моей брони, и мы вернулись на полигон.

— Смирно, — громко обратился он к курсантам, которые в его отсутствие сидели на земле.

Через секунду все уже были в строю, и майор познакомил меня с моими новыми однокурсниками:

— Господа курсанты, это наше пополнение, старший лейтенант Соболев. Герой, граф, звезда, миллионер, плейбой, в общем средоточие всех самых отвратительных пороков человечества. Он у нас, особенный, единственный кто уже имеет офицерское звание, хотя и не знает об армии и службе нихрена. Он вообще ничего не знает, на самом деле. Спортсмен, что с него взять.

И он наверняка считает себя лучше вас. Как же! У него в восемнадцать уже титул, поместье под Ярославлем, личный, а не родовой авто, мото и авиа парк, пара миллионов на счету и армия поклонниц готовых отдастся за автограф. Наша с вами задача сделать из него человека.

Ну спасибо господин майор, не знаю специально он копировал заштампованную речь тупоголового сержанта из американских фильмов моего мира, или и правда так думал, но если задачей было противопоставить меня и три десятка курсантов, то он с ней справился. Лёгкой жизни у меня теперь точно не будет.

Майор между тем прошёлся вдоль строя, внимательно его оглядел и буквально пролаял:

— Курсант Медведева, выйти из строя!

Через секунду перед ним стояла закованная в броню фигура, которая мне достигала едва ли до плеч, забрало шлема поднялось, и я увидел Ольгу, подругу моего приятеля Ивана.

— Да, господин майор, — громко сказала она.

— Тренировочная схватка с курсантом Соболевым. Полный контакт без применения оружия и дара. До трех падений. Приступайте. Все остальные — вольно. Сделайте им круг. Курсант Ежов следующий.

— Так точно, господин майор! — ответила Ольга, эхом ей вторил пока еще не известный мне Ежов.

Курсанты и майор образовали импровизированный круг, метров тридцать в диаметре, и мы с Ольгой оказались в его центре.

— Ну держись, Соболев, — улыбаясь сказала девушка, — потом она опустила забрало и дальше уже её голос звучал из динамиков моего шлема, — сейчас ты немного полетаешь.

— Дамы вперед, — ответил я, — нападай.

Ольга тут же бросилась на меня и обрушила град ударов. Она целилась в основном по шлему и корпусу, периодически используя ложные выпады и всячески стараясь меня обмануть.

Поначалу ей это удавалось, и парочку прямых в подбородок и боковых по корпусу я пропустил. От них меня очень прилично трясло, и я чуть не оказался на земле. Инфографика моего шлема показывала, что сила этих ударов была под восемь тонн каждый.

Память услужливо подбросила информацию что у Майка Тайсона на пике этот показатель колебался в районе восьмиста килограмм. Ольга, в которой было от силы килограмм шестьдесят, мне так показалось, когда я её видел без этого доспеха, била в десять раз сильнее легендарного боксера моего мира.

Ладно, сделаем скидку на то, что она в высокотехнологичной броне и вообще маг, а они намного сильнее обычного человека, но всё равно от мысли о мощи её ударов становилось не по себе.

И эти мысли сыграли со мной злую шутку, я пропустил очередной удар, на сей раз апперкот. Он подбросил меня в воздух, и я самым позорным образом приземлился на пятую точку.

— Отлично, Медведева, — раздался в шлеме голос Быкова, — один-ноль. Соболев, хватит землю задницей протирать. Вставай и продолжайте.

— Это только начало! — тут же воскликнула Ольга, — дальше будет интереснее!

«Вот стерва», — подумал я, чувствуя кровь из прикушенного языка, — «сейчас я тебе устрою интересное».

Честно сказать, в тот момент мне помогла злость и обида за несправедливость, что ли. Мне было понятно, что поединок нечестный. Ольга меня на три года старше и значит она уже пару лет упражнялась в таких вот драках в этом доспехе. Я же сегодня его надел в первый раз, в Парагвае и Каракумах я таскал на своих плечах легкую броню пехотинца, фактически обычный бронежилет.

Правда, это сейчас не важно, козлина Быков ведь нарочно меня поставил в спарринг с намного более опытным бойцом, решил, значит, показать мне мое место. Ладно, раз сел играть с шулером, то не стоит ждать, что тот станет играть по правилам. Надо установить свои.

В конце концов, это чисто боевые навыки нельзя использовать, огнешары и прочее. Но скорость-то, когда-то подаренная мне Мисой, при мне. Вот мне и надо преобразовать эту скорость в силу моих кулаков.

Я вскочил на ноги и обрушился на Ольгу. Движения были такие быстрые что та за мной совсем не успевала. Вот я провожу двойку в корпус, спасибо Бубун, ты хорошо со мной поработал. Потом моментально смещаюсь влево и бью прямой в голову. Снова рывок, и теперь я уже справа от моей противницы.

Которая совсем не понимает, что происходит, её вскинутые в блоке руки совсем мне не мешают. Еще бы! Я же уже ушёл в другую сторону.

Пара ударов, один в печень, это не её восемь тонн, а мои четырнадцать, а потом, когда её скрутило и повело, в подбородок.

Этого хватило. Ольга упала навзничь и в динамиках шлема я слышал её стоны. Прости, подруга, в моем мире я бы ни за что не стал бы бить девушку, но здесь другие правила. Здесь и ты, и я одаренные, то что убьёт обычного человека в обоих мирах, мы чувствуем совсем по-другому.

Но всё равно, есть в этом что-то неправильное. Поэтому я первый подскочил к лежащей на земле Ольге и склонился к ней.

— Ты как, в порядке? — спросил я её, подняв забрало, — извини, не рассчитал силу.

— В порядке, — задыхаясь ответила она, с трудом встала на одно колено и добавила, — Сейчас аптечка вколет мне коктейльчик, и мы продолжим.

— Нет, не продолжите, — громко заявил Быков, — наш спортсмен оказался не так уж прост. Дальше я сам.