Жизнь после смерти. Том 3 Восставший из пепла

Глава 11

— Бегунок, нам нужно что-то из их вещей? — спросил я у напарника, разглядывая сумки и оружие убитых.

— Нет, ничего, кроме лошади и телеги, не берем, еды у нас в достатке, а так мало ли кто их знает в том месте, куда мы едем, еще вещи их узнать могут, а за разбой на дороге наказание одно: смерть, ну рабство в лучшем случае. — пояснил парень.

— Хорошо, как скажешь, хоть на тебя это и не похоже, столько добра выбрасывать. — улыбнувшись, ответил я.

— Мне от этих уродов ничего не нужно, сколько они мне крови попили, да и не только мне. Нет их больше, и уже даже дышать легче стало.

Оттащив трупы с их вещами подальше в лес, я принялся отламывать клетку с телеги, времени это заняло немного. Затем перегрузил бегунка на телегу вместе со всеми вещами и так же утащил в лес куски отломанной клетки и старые сани, припорошив следы крови пушистым снегом.

— Я вот о чем задумался, а то, что они первые на меня напали, это разве не в счет? Почему сразу казнь или рабство? — решил уточнить я.

— Так-то оно так, вот только твое слово против, например, слова Пана? Кто тебя слушать-то будет? Ты идешь такой с беглым человеком, это уже как бы говорит о том, что ты со мной за одно. Так что забудь, что тут было, и живи дальше, трупов тут много, по весне оттает, так что не переживай, их уже никто никогда даже не узнает.

— А по лошади и телеге нас не вычислят?

— Ну лошадь говорить не умеет, а телеги тут у всех одинаковые, их в одном месте делают, так что нет.

— Тогда поехали. — передал я вожжи своему напарнику и с удовольствием закурил сигарету, от чего Ак тут же смешно чихнул, морща свой черный носик.

— Макс, а расскажи мне про армию, в которой ты служил. Это тебя там так кулаками махать научили? Уж шибко ловко у тебя это выходит. — уточнил у меня Бегунок.

— Не кулаками махать, а драться. Ну, вообще не совсем, рукопашному бою я еще в детском доме научился, но в армии навыков добавили, разумеется. Сначала я учился просто бить людей, а потом убивать.

— А что такое детский дом?

— Ну, это такой дом, где жили дети типа меня и тебя, у которых нет родителей. Или родители просто отказывались от детей и сдавали их туда.

— Как это отказывались? — возмутился парень.

— Ну как, обычно родила одинокая женщина ребенка, а содержать его не на что, вот и отказываются прямо в роддоме.

— Негоже так, у нас такого нету, а еще говорил, что в более лучшее время жил. У нас сейчас как, вот забеременела женщина, а мужика-то у нее нету, ну так вот, кто последний был, тот и отец, таков порядок. Безотцовщины у нас мало. — с гордостью сказал Бегунок.

— Твоя правда, но наши миры сравнивать глупо, тогда жизнь была совсем другой, если бы ты города живые увидел, у тебя бы рот от удивления так широко бы открылся, что челюсть бы до пола достала.

— Да ладно тебе, меня сложно чем-то удивить. — отмахнулся парень.

— Это потому, что ты тупица безграмотный. А был бы ты умным…

— А был бы я умным, давно убили бы меня уже. А вообще, были бы у бабушки яйца, она была бы дедушкой. — перебил меня Бегунок.

В глубокой ночи мы наконец-то приехали к деревне. Видимость была плохая, но я отчетливо видел высокую бревенчатую стену с закрытыми воротами. Перед воротами горели костры, освещая округу, а также были расчищены две большие стоянки, на которых стояли крытые тентом повозки, а рядом лежали лошади. У костров сидели люди и о чем-то болтали.

— Кто такие? — раздался голос из темноты, но через пару секунд мы увидели мужчину в тулупе с красной повязкой на плече.

— Мы эти, путешественники. Нам бы в деревню попасть, на постой. — ответил Бегунок.

— Не положено, ворота только утром откроются, так что серебряный за площадку и ночуйте тут. — строгим голосом ответил дежурный.

— Ох и цены у вас, ну делать-то нечего, держите. — кивнул Бегунок и протянул серебряную монетку дежурному.

— Расскажи-ка мне про валюту местную, что почем. — сразу же спросил я у Бегунка.

— А что рассказывать, три вида монет. Медная, серебряная и золотая, в серебряной сто медяков, в золотой сто серебряных, вот и все. Что касается цен, ну смотри, лошадь, если жеребец, монет пятьсот стоит, кобыла дороже, твой автомат не меньше тысячи, уж больно хорошая штука. Корова тысячу золотых стоить будет, бык так же, как и лошадь. Ночь на постоялом дворе от трех серебряных до двадцати. Одежду купить добротную по типу нашей, золотых пятьдесят не меньше. Поесть в харчевне от десяти медяков до серебряного.

— Понял, спасибо, а вот примерно сколько, на твой взгляд, стоит все то добро, что осталось на базе? — с интересом спросил я.

— Вот ты спросил, а я почем знаю, но точно скажу, что очень много, под мильен, не меньше.

— Ну понятно, что дальше делать будешь? Я свое слово держу, код назову тебе.

— Думал я вот, как быть, но решил послушать твой совет, мне и так деньжат барон за работу отсыплет, так что сразу с утра к нему на поклон пойдем, а там видно будет. Так что код мне без надобности. — глубоко вздохнув, ответил Бегунок, — Но чур лошадь с телегой мои!

— А с чего это? — возмутился я.

— А с того это! Если бы не я, то ты бы их не получил.

— Это ты намекаешь на то, что если бы не ты, они бы не попытались меня убить?

— Ну да, я их, можно сказать, отвлек, а ты добил.

— Вот ты жук навозный, Бегунок! Хрен с тобой, забирай, мне они все равно без надобности, я как-нибудь техникой обзаведусь. — рассмеявшись от его умозаключений, отмахнулся я.

Утром меня разбудил Бегунок, сказал, что ворота открыли и пора бы ехать к барону.

Открыв глаза, я осмотрелся при свете дня по сторонам. Каравана, что стоял тут ночью, уже не было, в остальном вытоптанная площадка, что была когда-то сделана из брусчатки, очищенная от снега, дорога, ведущая в лес, по которой мы сюда приехали, и высокий забор, сделанный из вкопанных в землю длинных бревен, замазанных глиной или чем-то похожим, с заостренными концами, со стороны похоже было на пенал с карандашами. Также за забором виднелась охрана, что смотрела по сторонам. На воротах висели четыре герба, нарисованных на щитах. На первом изображена карта и микроскоп, а под ней голова лиса, на втором серп и молот с головой быка, на третьем винтовка и меч и медвежья голова, а на четвертом лук, стрелы и волчья голова. Как я понял, нам нужно попасть к лису, именно так называли этого барона, надеюсь, у него есть и нормальное имя, а то как-то странновато.

Бегунок запряг лошадь, а я, взяв на руки волчонка, уселся на телегу, и мы поехали на территорию.

Оказавшись за забором почувствовал, как на меня нахлынула ностальгия, и улыбка сама по себе натянулась на лицо. Деревня, это же самая настоящая деревня! Всюду стояли деревянные избы с резными и раскрашенными разными красками ставнями и воротами. Всюду ходило большое количество людей, красивые девушки в пуховых платках, мужики в тулупах с коромыслами и деревянными ведрами на плечах, пыхтящие курительными трубками, словно паровозы. Все это напоминало мне фильмы про старину и даже наши выезды на уборку разного урожая всем детским домом, когда нас размещали в подобных деревенских домиках. Проезжали мы главную деревенскую площадь, она же являлась рынком. До нас доносился запах жареного мяса, мелодии гармошек. На прилавках блестел различный товар, а в некоторых местах толпился народ, слушая песни молодых девушек, что поют, стоя прямо за прилавками, привлекая внимание к своим товарам.

А вот дальше я увидел тот самый замок, о котором-то мне и рассказывал Бегунок. Ну как замок, обычное здание общаги, состоящее из четырех корпусов, но на фоне всего остального и вправду выглядит очень даже пафосно. По его периметру сохранились еще несколько зданий, что-то вроде магазинов и гаражей, но сейчас их используют для чего-то другого. Все это, разумеется, было обнесено забором и охранялось.

Остановились перед воротами, к нам тут же подскочил пожилой бородатый мужчина с винтовкой на плече.

— Кто такие? Что нужно? — бравым гвардейским голосом уточнил он, обдавая нас свежим перегаром.

— Я Герасим, а это Макс, нам бы к барону Лису попасть. — тут же пояснил Бегунок.

— Ишь чего удумали, барон делом занят, проваливайте отседова! — махая руками, начал прогонять нас охранник.

— Командир, ты не понял, мы выжившие из последней экспедиции, нам бы барону нужно доложиться. — подсказал я.

— Из какой еще экспедиции? Не знаю ничего, валите отсюда, а то постреляю вас к чертовой бабушке! — грозно прокричал он, снимая с плеча свою винтовку.

Нервы мои крепкие, но я что-то устал бегать по долгое время по сибирской тайге, поэтому я соскочил с телеги и вмазал кулаком в живот бородатому.

— Слышь, служивый, ты мне нервы-то не делай! Их и так есть кому испортить! Барону иди докладывай, или же я сейчас сам туда пойду! — грозно прорычал я ему на ухо.

— Караул! Убивают! Помогите! — во всю глотку захрипел сторож.

Из-за ворот к нам выбежали еще четыре мужика в тулупах с винтовками в руках. Эти были помоложе, и от всех несло алкоголем. Но вот только говорить они не желали, они сразу же кинулись на меня.

— Эх вы! Служивые! — сплюнул я, откидывая бородатого в сторону.

Схватка была недолгой, данные персонажи дрались по принципу: сила есть, ума не надо. А вот у меня-то есть и то, и другое. Бегунок молча сидел на телеге с бледным видом, прикрыв свое лицо ладонью. Ак пытался издавать во всю глотку звуки, похожие на лай и рычание, это он так меня поддерживал. Раскидав бравую четверку охранников, я собрал их оружие и закинул на плечо, после чего приоткрыл створку ворот, где весь трясясь от страха стоял молодой паренек в таком же тулупе, как и у охраны.

— Мальчик, доложи барону Лису о том, что прибыли выжившие из последней экспедиции. — медленно произнес я пареньку, положив руку на плечо, от чего тот сильно вздрогнул.

— Ддда, дддааа, сссейчасс. — заикаясь, пропищал он и побежал в сторону общаги.

— Сука, урод! Тебе конец, мы тебя наизнанку вывернем. — угрожали мне мужики, крючась от боли, лежа на снегу.

— Ага, как же, радуйтесь, что я вам ничего не отбил и не сломал. — ухмыльнулся я и, положив на телегу трофейные винтовки, достал из кармана пачку сигарет и, вытащив одну, помял ее пальцами, зажал губами, зажег огонь и затянулся.

— Вот ты подвел нас под монастырь! — прошептал мне Бегунок.

— С чего бы это? — возмутился я.

— Ну так ты на охрану баронов напал, за это казнь полагается.

— Не ссы, Бегунок, разберемся. — отмахнулся я, делая очередную затяжку.

— Барон идет! — выбежал тот самый гонец из-за ворот с важным видом.

Валяющаяся охрана тут же начала подниматься на ноги, но получалось у них плохо. Морды у всех красные, у двоих губы разбитые, еще и желудки свои опустошить успели, в общем, полный набор — не охрана, а мечта.

Вслед за парнем вышел мужчина лет тридцати пяти-сорока. С короткой стрижкой, гладко выбритый. Одет он был в обычный спортивный костюм серого цвета, а на ногах кроссовки, на плечи у него была накинута парка.

— Что тут происходит⁈ — глядя на свою охрану, он задал риторический вопрос.

Окинув меня и Бегунка взглядами, он обратился к Бегунку:

— Где остальные, что случилось? А это вообще кто? — строгим командирским голосом спросил он.

— Господин Лис, сгинули все. — чуть ли не заикаясь, проблеял Бегунок, начав кланяться.

— Барон, а кроме как Лис еще имечко имеется? — обратился я напрямую.

— Что за дерзость? — возмутился он.

— Ну так? — добавил я, встав напротив него.

— Почему ты так одет? И Герасима так же нарядил, так ходили только… Стоп! Кто ты и откуда? — словно увидев призрака, начал спрашивать у меня Лис.

— Здравствуйте, ваше благородие, меня зовут Максим. Я так понимаю, вы тут самый компетентный человек, и мне бы хотелось поговорить с вами без посторонних ушей. Мне есть что сказать и есть что спросить. Что скажете?

— Следуйте за мной, а Герасима пока в гостевой дом определите, накормите там, и пусть ждет дальнейших распоряжений! — сказал барон, развернувшись, и повел меня в свое поместье.

Мы прошли по узенькой дорожке, огороженной дощатым забором, это чтобы лишние не видели, что за ними спрятано. Затем мы вошли в невысокое кирпичное здание, в нос сразу же ударил запах свежей выпечки и горячего свежесваренного кофе.

— Это наша столовая, прошу, следуйте за мной. — сказал барон, следуя по коридору, а затем повернул в большой зал.

Зайдя в помещение, я присвистнул, большие окна, стены, обитые деревом и покрытые лаком, на полу красивый паркет. Посередине стоял большой стол, на котором стояла серебряная, блестящая посуда, и сидело еще три мужчины, одетые подобно Лису.

— Я так понимаю, Волк, Медведь и Бык? — с иронией уточнил я.

— Кто это и зачем ты сюда привел его? — спросил у меня сидящий во главе мужчина, приглаживая свою бороду.

— Сейчас я все объясню! Постойте немного! — вскрикнул Лис и выбежал прочь.

В обеденном зале царила мертвая тишина, я стоял под пристальными взглядами троих мужиков.

— Пу-пу-пу, — произнес я и добавил. — Может, хоть присесть предложите? — вопросительно взглянул на них я.

— Ага, щас! Стой, где стоишь! Холоп! — брезгливо выкрикнул самый молодой из них.

— Тебя кто так учил со старшими разговаривать? Я тебя сейчас воткну мордой в стол, будешь знать, когда свой рот открывать, стервец малолетний! — грозно сказал я, сделал два шага вперед, отчего тот подскочил на ноги.

— Не забывай, где ты находишься! И кто перед тобой! — возразил бородатый.

— Где? В здании, где когда-то, судя по всему, было кафе? А кто передо мной? Три сноба, возомнившие себя знатью? Вы в курсе, что крестьянское право отменили в тысяча восемьсот шестьдесят первом году! А вся знать после революции закончилась в девятьсот семнадцатом, если мне память не изменяет! Так что передо мной сидят три высокомерных клоуна, судя по всему.

— Да как ты смеешь! — подскочил на ноги третий и, схватив со стола нож, кинулся на меня, но, увы, тут же получил от меня по морде и упал на задницу прямо на паркет.

— Ты что, бессмертный? — ухмыльнувшись, спросил я у него.

В этот момент в помещение ворвался запыхавшийся Лис. Окинув взглядом комнату, он понял, что тут не все в порядке.

— Макс, прошу вас, не горячитесь! Я, кажется, знаю, кто вы! Вот, взгляните, это ваше? — тут же обратился ко мне барон, протягивая пластиковую папку с файликами, в которые были вставлены листочки из моего дневника. Но главное, там были вложены разные фото со мной, Женей, Егором, Михалычем, Юрой и прочими дорогими мне людьми.

Руки мои задрожали, а из глаз брызнули слезы. Что-то я совсем сентиментальным стал. Скинул с плеча автомат и поставил на пол, облокотив на стол, а сам, отодвинув стул, уселся за стол. Посмотрев фотографии, я полистал свой дневник, в котором описывал много всего, но в основном свой маршрут и особенности о зомби.

— Откуда он у тебя? — не отрывая взгляда от общей фотографии, спросил я у барона.

— Это осталось мне от предков, откуда они его взяли, я не знаю. Но, прочитав его внимательно, я узнал про место, куда и отправил последнюю экспедицию, и вот оттуда пришел ты. Но как это возможно? Столько времени прошло? Твоя регенерация сделала тебя бессмертным? — с огромным интересом спросил он.

— Кстати о времени, какой сейчас год? А то Бегунок понятия не имеет. — спросил я.

— Макс, ты главное крепись, со дня твоей последней записи прошло почти двести пятьдесят лет. — тихонько сказал барон, набирая при этом дистанцию со мной, остальные же последовали его примеру.

— Что ты сказал? Повтори-ка. — пытаясь осознать провал, в котором я был, уточнил я.

— Да-да, ты все верно расслышал, почти двести пятьдесят лет, весной будет юбилей. Только давай поспокойней, пожалуйста, без бурных эмоций, хорошо? — вытянув перед собой руки, как бы стараясь меня успокоить, произнес барон.

— Дайте пожрать чего-нибудь. — глубоко вздохнув, ответил я, отчего все выдохнули, — Да не буду я буянить, я уже и так понял, что долго находился в отключке, и свыкся с этим. Но чтобы вот так, двести пятьдесят лет, это же охренеть как много! Лис, будь так добр, поведай мне о том, что я вообще пропустил. Куда делись зомби? И почему человечество откатилось на несколько столетий назад?

— Да не вопрос. — ответил мне Лис, присаживаясь напротив меня.