Жемчуг (СИ)

Глава 14

Ложечка звонко постукивала по чашке.

Тинк. Тинк. Тинк.

Белая изящная чашка казалась абсолютно неуместной в руках Марека. Ещё более нелепо смотрелась миниатюрная ложечка для мёда, которую он держал, оттопырив мизинец.

— Вы точно не хотите чаю? — Марек быстро взглянул на них, продолжая размешивать мёд.

— Нет, спасибо.

Тинк. Тинк.

— А мне кажется, что хотите, — охотник постучал ложечкой о край чашки. — Если не нравится мёд, то могу предложить малиновое варенье.

Не дожидаясь ответа, он взялся за чайник и принялся разливать чай по кружкам.

— Мы пришли сюда за объяснениями, — холодно проговорила Пёрышко.

— Разве это мешает вам выпить чаю?

— Вы убили нашего проводника. Ни за что.

— Ни за что? — охотник усмехнулся и покачал головой.

— Так это выглядело, демоны раздери, — проворчал Варг, принимая от охотника чашку.

Белая и изящная, она выглядела в его руке так, как выглядела бы двуручная секира в руках у Пёрышко.

— Никогда не стоит спешить с суждениями, — охотник осторожно отпил чая и удовлетворённо ухнул. — О, прекрасно заварился. Точно не хотите чая?

— точно, — заверила Пёрышко.

— А мне кажется, что хотите.

Пёрышко тяжело вздохнула. А затем взяла горячую чашку.

— Теперь вы начнёте говорить?

— Конечно, — Марек кивнул и снова отпил из чашки. — Люблю беседовать с хорошими людьми в хорошем месте за хорошим чаем. Единственное, что тут может быть хорошего. Скажите, господа коллегисты, что вам это всё напоминает? — он обвёл руками кабинет.

— Казарму.

— Лабораторию.

— Охотничий домик.

Марек кивнул.

— Отчасти, каждый из вас прав. Позвольте представиться — Марек фон Льхове, лейтенант хексахассеров.

— Хексахассеров? — нахмурилась Пёрышко. Скосила взгляд на Варга и Синга. Но, кажется, оба тоже слышали это слово впервые.

— Можно сказать, ваши коллеги, — Марек шумно отхлебнул чая. — только вы, госпожа Минналуш, всего лишь изучаете. А мы боремся.

— Надо же, — Пёрышко насмешливо фыркнула. «Всего лишь изучаете», надо же! Посмотрите на это напыщенного мрачного урода! — И что вы побороли, застрелив… — она запнулась.

Как звали того возницу? Боги, три дня с ним в пути — и не запомнила.

Варг воспринял её молчание по-своему — положил руку на плечо и успокаивающе погладил.

Хоть ей это было и не надо, она почувствовала, что действительно успокаивается.

— Что мы побороли? — хмыкнул Марек. — Посмотрите вон на ту карту, — он указал на большую карту, покрытую отметками и записями. — Это — окрестности Летни. Каждая отметка — это деревня. Встаньте и посмотрите, что приписано у каждой. Ознакомьтесь с нашей летописью побед.

— Нельзя просто сказать? — непонимающе проворчал Варг.

— Сначала посмотришь, а потом уже будешь ворчать, — зло прошептал Синг. — Закрой уже рот и веди себя так, как подобает коллегисту! И потом поблагодарите его за чай!

— Пошёл он со своим чаем! Он спокойно убил человека — а теперь поит нас этой дрянью!

— Заткнись, я сказал! Северный недоумок!

Пёрышко же уже изучала карту.

Дороги. Деревни. Рощи. Озёра. Река.

И отметки. Сотни отметок.

«Утоплен больной старик. Объяснено попыткой излечения. Не спасён.»

«Лекарь-шарлатан. Казнён».

«Сожжены посевы. Объяснено попыткой обряда урожайности. Виновные казнены».

Пёрышко непонимающе скользила взглядом от отметки к отметке.

Варг встал рядом и, сощурившись, принялся изучать карту. Его лицо из раздражённого постепенно превращалось в крайне озадаченное.

— Что за демонщина? — непонимающе пробормотал он, склоняясь к карте. — Малые Липки. Сожжён селянин. Объяснено подозрением в оборотничестве. Виновные казнены. Какого хрена это значит, Пёрышко?

— Это… — она осеклась.

— Это Карн, господа коллегисты, — голос Марека был наполнен отвращением. — Каждый раз, выезжая в разъезд, я готов ко всему. И каждый раз эти люди удивляют меня, — он встал и подошёл к ним. Ткнул пальцем в красную штриховку. — Дубовики. Там было падение скота. Жрец, живущий здесь, — его палец сполз чуть вправо, к лесу, — сказал, что знает, как спасти скот. Ему нужна была кровь.

— О… — Пёрышко приоткрыла рот. — Но ведь это… Обряд Симеона-Брайлера?

— Верно, — охотник закрыл глаза и замолчал ненадолго.

Пёрышко чувствовала, как внутри всё леденеет.

— Обряд из типологии потенциально опасных, если руководствоваться классификацией Борендалле, — продолжил охотник, не открывая глаза. — Госпожа Минналуш, вы знаете, как проводится обряд Симеона-Брайлера?

Пёрышко знала.

— Да, — в горле резко пересохло. — Но ведь это… Его проводили века назад! Это символический атавизм, который не несёт пользы! — так, по крайней мере, говорило третье издание «Заблуждений и мифов простых народов мира». — Это…

— Варварство? — подсказал Марек, горько усмехаясь. — Да. Они зарезали несколько больных животных. А дальше… Дальше они собрали их кровь. Выпили её.

— Чего? — Варг ошалело захлопал глазами. Синг побледнел, а затем позеленел.

— А после этого каждый житель деревни должен был дать часть своей крови для обряда. Надрезы проводились тем же ножом. Когда мы узнали о произошедшем, больна была большая часть. Больных они прекращали кормить. Потому что так велел обряд.

— Звучит как самая хреновая ложь в моей жизни! — прорычал Варг, и Пёрышко почувствовала, как он делает шаг вперёд. — Неужели кто-то настолько глуп, чтобы полосовать одним клинком сначала больных животных, а потом себя?!

Хексахассер не ответил. Просто молча стоял у карты.

Наконец, вздохнув, он заговорил.

— Когда мы въехали в деревню, почти все были мертвы, — охотник отвернулся от карты и медленно направился к своему месту. — Жреца мы сожгли. Медленно. Сукин сын знал, что делал. Но верил в свою правоту. Кричал о том, что перепробовал всё подряд и настал черёд обратиться к богам, — охотник тяжело плюхнулся на кресло перед низеньким столиком и криво усмехнулся. — Кричал, что мы безбожники. Что сжигаем избранника Ляли.

Пёрышко сглотнула.

Боги. Неужели…

Неужели ей так повезло? Здесь материала на тысячи лет работы! Культы, верования, их влияния на человеческую общность! Вживую увидеть! Может, даже поучаствовать! Ха! Да она утрёт нос всей кафедре оккультизма!

Наверное, ей должно быть страшно или мерзко, ведь всё это ужасно. Смерти людей, обман…

Но она была в восторге.

Настоящие профессионалы ставят науку выше чувств. А она — настоящий профессионал.

— Это правда? — хмуро поинтересовался Варг. — Эти люди действительно так поступают?

— Нет, я это всё выдумал, чтобы произвести впечатление на трёх коллегистов, — раздражённо бросил хексахассер, потирая виски. А затем поднял на них взгляд. — Ещё чаю?

— Я бы не отказался от чего-нибудь покрепче… — Варг развернулся к карте и с задумчивым лицом разглядывал её. — Неужели они настолько глупы? Эти люди?

— Это традиции, Варг, — Синг покачал головой. — Традиции и вера в то, что всё должно быть так, как у предков. Ты плохо слушал лекции по истории.

— Вы правы, господин Дегнаре, — кивнул охотник. — Когда-то эти традиции были уместными и даже помогали им выживать. Но не сейчас. Не в этом мире. И мы подошли с основному вопросу. Человек, который привёз вас сюда, был одним из тех, кто достаточно умён, чтобы пользоваться всем этим. Понимаете?

— Не совсем, — признался Синг. Варг тоже пожал плечами.

Пёрышко же сразу поняла.

— Продавал пустышки доверчивым людям, — она не спрашивала — утверждала. Отец всегда говорил, что в ней есть торговая жилка. А логика всегда была основным её инструментом восприятия мира.

— Верно, — вздохнул хексахассер. — В первый раз Криштофа мы поймали в Гиблом Яре. Деревенька полностью соответствовала названию. Мор, болезни — в общем, обычный набор идиотов, которые не способны даже пасти коров выше по течению реки. Он и местный староста не давали селянам послать в город за лекарем. И продавали им чудодейственный отвар. Вода с мёдом.

— Вы шутите, — Варг недоверчиво сощурился. — Не могут же люди… — он запнулся и растерянно посмотрел на Пёрышко. — Или могут?

— Могут, могут, — заверил охотник. — И Криштоф тоже мог. Люди вроде него здесь — самые опасные. Варвары, осознающие всеобщее варварство и им пользующиеся. Тогда я не понимал этого. Тогда я его отпустил. Он пообещал, что не вернётся в Летню и оставит свой обман. Но вот он вернулся. А в его телеге нашли склянки. И мёд, — он отпил чая и успокоено вздохнул. — Много мёда. Хотите ещё чаю?

Пёрышко медленно покачала головой. Картина всё равно не складывалась.

— И вы убили его? Без суда? Просто убили?

— Именно, — Марек отставил чашку прочь и взглянул Пёрышко прямо в глаза.

Она не любила, когда люди смотрят ей в глаза. А взгляд Марека…

Она с трудом удержалась от того, чтобы не вздрогнуть.

Равнодушный, ледяной взгляд.

— Когда магистр направил меня сюда, я считал, что можно быть мягкими с этими людьми. Но они доказали, что не воспринимают ничего, кроме боли. Позавчера, например, из Гиблых Топей вернулись двое патрульных. Они должны были объехать три деревни и вернуться. Просто спросить у жителей, не надо ли им ничего. Выловить шарлатанов. Переговорить со старостами. Они это сделали. И вернулись. Двое. Из пятерых.

Зло дёрнув щекой, охотник откинулся на спинку кресла.

— Трое просто пропали посреди ночи. Они ночевали в общинных домах. И вот в последней деревне трое просто пропали ночью. Селяне, разумеется, ничего не знали и не видели. Вот и попробуй с такими разговаривать. Когда ты их спрашиваешь о пропавших людях, а они корчат свои тупые деревенские рожи и блеют что-то вроде «нет, не видели, не знали, нашу хату миновали».

— Вы казните их за малейшую провинность — а они продолжают гнуть свою линию, — картинно задумалась Пёрышко. — Хм! Странно, но это абсолютно противоречит понятию «успех».

— Более того, такие, как Криштоф, наживаются сейчас ещё больше, — с досадой признал Марек. Пёрышко удивлённо хмыкнула. Что, так просто признал свою неправоту? — Риск всегда взвинчивает цену. А их товар нужен любой ценой этим… — он неопределённо махнул в сторону.

— Ваши методы не работают, — констатировала Тириарес, хмурясь. — Вы бы могли брать налоги с этих торгашей и задушить их этим. Но вы выбрали казни.

— Ха! Будут ли платить налоги те, кто скрывается от нас уже столько лет? — насмешливо фыркнул Марек. — Это не маленькое недопонимание, юная госпожа. Это война. Война цивилизации и варварства. Мы пытаемся принести им свет прогресса — а они отворачиваются от него!

— Может, потому что он им не нужен?

— Действительно, пусть дальше травятся всей деревней и выбрасывают стариков в реки! — Марек говорил всё быстрее и всё злей. Пёрышко сморщилась — она не любила, когда кто-то бурно и громко выражал эмоции.

Не рядом с ней, пожалуйста. Где-нибудь подальше.

— Мы сюда явились не просто так — нас позвал их князь-недоумок! Он жаловался, что люди предпочитают его приказам слова «лесных мудрецов» и предзнаменования! Пообещал нам деньги, поддержку и попросил лишь одного — принести мидландскую цивилизацию сюда! И мы принесём её! И в борьбе с подобным варварством не будет никаких компромиссов! Карнийцы — отбившийся от рук ребёнок. Глупый и несмышлёный, уверенный в том, что он всюду прав. Хотя он и ошибается в каждом своём слове и действии. А мы — его новая нянька. Строгая.

— Звучит так, будто бы великомидланский аристократ собирается колонизировать убогий и отсталый Карн, — Пёрышко откровенно наслаждалась этой игрой. Она знала, что она была права, а охотник будет это отрицать.

Но это лишь делало его признание — неминуемое — ещё желаннее.

Однако Марек лишь пожал плечами и как-то потух.

— Нет никакого великого Мидланда, госпожа Минналуш, — тихо проговорил он. — Есть Мидланд. Есть сотни княжеств и королевств, что грызутся там за право воскресить этот самый великий Мидланд. И нам на них наплевать. Мы представляем не развалившуюся давным-давно империю, не какое-то из королевств. Мы — цивилизация Мидланда. И здесь мы для того, чтобы победить варварство и подарить здесь живущим цивилизацию.

— Но это их варварство! — зло возразила Пёрышко. — Они сами решают…

— Я бы не доверил трёхлетнему ребёнку решать что-либо, — отсёк Марек, хмурясь. — Варвары. Хитрые и злобные. Всё чужое для них — зло. Единственные очаги цивилизации здесь, в Карне — города. Посмотрите на это! — воскликнув, он указал на широкое окно. — Город шумит! Живёт! Никаких предрассудков! Школы, лекари, торговцы — всё это принесли мы, мидландцы! А карнийцы… — он презрительно скривил лицо. — Они умеют только устраивать междоусобицы. Мы поставили над ними князя — а они сделали выбор князя новым поводом убивать друг друга. Мы разбили Карн на три королевства — а они вгрызлись друг в друга. Варвары. Традиции и кровь.

— Это их выбор. Их путь, — тихо проговорила она. Очень тихо.

Она понимала, каково это. Когда тебе пытаются впихнуть и средства, и цель, и готовый путь к ней.

И не дайте боги ты решишь пойти собственным.

— Об этом можно спорить бесконечно, — отмахнулся хексахассер. — Меня интересует другое. Зачем вы здесь? Вы трое? Особенно вы, — к удивлению Пёрышко, он ткнул пальцем в Варга. — Варг-Остановивший-Войну. Так вас называют.

— Правда? — Варг выглядел смущённо.

— О, да. Вы заслужили это прозвище. Если верить рассказам. Вы и вправду песней заставили людей сложить оружие?

Варг растерянно посмотрел на Пёрышко. Чего он ждёт? Совета? Поддержки?

Пёрышко ободряюще улыбнулась ему, и он, кашлянув, кивнул.

— Я просто сделал то, что должен был.

— тогда вопрос. Что вы делаете тут?

— Сопровождаю друзей, — сразу же ощерился Варг. — Вам это не нравится?

Он явно уже был готов выплюнуть оскорбление, когда Марек слабо улыбнулся.

— Нет-нет. Наоборот. Хорошо, что вы здесь. Я буду чуть более спокоен за госпожу Минналуш, — он повернулся к Пёрышко. — Зачем вам нужно на Туманные Топи?

Пёрышко задумчиво прикусила губу. Посмотрела на Синга. Тот медленно и едва заметно покачал головой. О, он умеют выглядеть достаточно жалко, чтобы хотелось помочь ему.

— Личный интерес, — проговорила она наконец. — Нашла в архиве Коллегии письма одного адепта. Судя по всему, пропавшего во время изучения культа в Туманных топях. Некий культ, связанный с зелёным жемчугом.

Не важно, что всё это она фрагментарно расшифровала из старого журнала-дневника. Найденного в фамильной библиотеке и преподносившего постоянные неожиданности.

— Культ в Туманных топях, — кивнул Марек. — Неудивительно, что адепт пропал. Там только две деревни посреди болота. Добраться туда тяжело. А выбраться, если тебе ещё и будут мешать — невозможно. Я выделю вам охрану.

— Было бы великолепно… — начал было Синг.

— Нет, — твёрдо сказала Пёрышко. — Никакой охраны.

— Простите? — хексахассер недоумевающе вскинулся. — Никакой охраны?

— Именно так я и сказала, — Пёрышко смотрела на него, как на умалишённого. — Никакой охраны, демоны раздери. Как только люди узнают, что мы с вами — мы не получим от них ничего. Ни единого ответа.

Марек медленно кивнул.

— Тут вы правы. Но это опасно.

— Мы готовы, — заверила Пёрышко, чувствуя, как сердце радостно ускоряет бег.

— Я не готов! — запротестовал Синг. — Нельзя отказываться…

— Оставайся, — бросила она, взмахнув рукой. — Я поеду одна.

— Со мной. Я тебя не отпущу, — угрюмо буркнул Варг. — Но мне это всё уже не нравится.

— тогда не едь, — раздражённо отмахнулась Пёрышко.

Может, она что-то и чувствует к нему. Готова слушать его советы. Даже указания.

Но не в этой области.

— Поеду, — упрямо нагнул голову северянин.

— Я не могу отпустить вас совсем без охраны, — почесал бровь Марек. — Если магистр узнает, что я позволил вам отправиться одним в Туманные топи…

— А он узнает?

— О, он узнает, — сумрачно кивнул хексахассер. Похоже, мысли о магистре не доставляли ему большой радости.

— тогда оставьте неподалёку отряд, — предложил Варг. — Синг будет приезжать к ним раз в два дня. Не явится — значит, нам нужна помощь.

— Звучит неплохо, — согласился охотник. — Но всё ещё рискованно.

— Какая вам разница? Вам и магистру? — Пёрышко не верила, что этот человек способен на заботу из благих побуждений. Не верила, что за ледяным и пугающим взглядом может прятаться что-то хорошее.

— Поделитесь результатами исследований, — охотник говорил нейтральным, спокойным тоном. Будто бы просил подать предмет, до которого сам не мог дотянуться. — У нас нет исследователей. Что-то мы записываем, что-то изучаем — но профессионалов среди нас мало.

— Вы похожи на профессионала. Почему не занялись? — она подозрительно разглядывала его. Он ей не нравился. Абсолютно.

— Потому что у меня полно других дел, — он со вздохом указал на бумаги вокруг. — К тому же, карнийцы не спешат делиться сведениями о своей жизни. С такими, как я, — он щёлкнул себя по чёрной одежде. — Каким бы учёным я не был бы, тут я уже показал себя солдатом. И в их головах это останется навсегда.

— Где вы учились? — она всё ещё ощущала что-то странное.

— Имперский Университет в Гросштадте.

— И вы обещаете, что не передадите результаты моего Поиска туда? — она позволила себе издевательскую, провоцирующую улыбку. Она чувствовала, что он чего-то недоговаривает. — Не присвоите себе мою работу?

— Обещаю — ваша работа в наших руках не покинет пределы наших архивов.

— Ваших?

— Архива Имперского ордена хексахассеров в Карне, — в его голосе промелькнуло раздражение. — Вы не верите мне?

— Не до конца, — призналась она.

— Ну так поверьте, — он улыбнулся ей холодной улыбкой. — Потому что я — единственный, кому в этих краях вы можете верить без оглядки.

— Да что вы говорите.

— Тириарес, — осторожно проговорил Синг. — Хватит. Она бывает резкой, господин Марек. Извините.

— Благоразумной, — поправил его хексахассер. — Всё в порядке. Я выделю вам сопровождение. Они будут двигаться отдельно от вас. Карты, деньги, провизия — что угодно. Если согласитесь.

Пёрышко задумчиво постучала пальцем по подбородку.

Ей казалось, что тут что-то не так. Она не могла просто так довериться ему. Хотя бы потому, что он убил человека и не выказывал никаких следов сожаления. Было в нём что-то странное. Ледяное.

Но отец всегда говорил, что личное отношение и глупые предположения не должны мешать делам. Вздохнув, она кивнула.

— Хорошо. Я согласна.

— Отлично, — улыбка Марека, всё ещё усталая, потеплела. — В таком случае… Ещё чаю?