Железный Человек. Латная перчатка

ПРОТО-ТОНИ

Тони Старку снилось, что он летает. Но это был не просто некий полет фантазии. Это был особый полет — вокруг вулканических пиков на Гавайях с особенной, невероятно прекрасной женщиной — Анной Вей. Гибкая, сильная и блистательно умная, она была, наверное, единственным ученым, которого он когда-либо считал равным себе, и одной из немногих людей, которых Тони по-настоящему любил. И, как и все другие близкие ему люди, Анна рано ушла из жизни. Когда полиция нашла и опознала ее тело, они решили, что причина смерти — самоубийство. Тони ни на секунду не верил в это, но у него не было выбора. В тот день его сердце стало еще чуть более железным, и он решил, что никогда больше никого не полюбит.

Итак, Тони Старку снилось, что он летает, и сам факт того, что в полете он видел сон о полете, будто бы добавлял реальности новое измерение.

Предыдущая версия операционной системы Железного Человека однажды выдвинула гипотезу о том, что еще один уровень сна может быть ловушкой, из которой не выбраться. Иными словами, если Тони снилось, что ему снится, что он летает, в то время как он летал на самом деле, то он может никогда не проснуться. В этот момент Тони решил, что систему стоит перезапустить и прогнать через антивирус.

Сейчас на «борту» с Тони в качестве спутника — искусственного интеллекта находилась «его девушка Пятница», которая была чуть более свободолюбивой, знала больше смешных анекдотов и иногда даже смеялась над шутками Тони.

Пятница разбудила босса с помощью легкой вибрационной волны, которая заодно помассировала ему позвоночник, потому что помощница уже выяснила из биологического досье Тони: его спина порядочно затекает во время долгих перелетов по США и над Атлантическим океаном.

Старк открыл глаза, зевнул и, почувствовав, что его подбородок сжимает ремень шлема, осознал, что он все еще в костюме.

— Доброе утро, Пятница.

Пятница возникла в воздухе в образе голографической рыжей девушки, которая даже на ярком свету выглядела кристально четко благодаря многоузловым прожекторам, придуманным Старком. Сейчас она была ограничена лишь дисплеем шлема, и Старк знал, что если он будет фокусироваться на ее изображении слишком долго, то его стошнит прямо в шлем. Но даже краешком глаза он кое-что заметил.

— Ты изменила прическу?

Пятница тряхнула длинными рыжими локонами, которые еще вчера были заметно короче.

— Да. Эта мне больше подходит.

Пятница сменила уже множество образов.

Например, перебрала все, которые могли ассоциироваться с Ирландией. Ее запрограммировали калифорнийкой, но через несколько недель оказалось, что у нее кельтские корни. Также изменилось виртуальное строение ее костей, поэтому лицо Пятницы приобрело более твердое выражение. Тони стало интересно, что искусственный интеллект сделает дальше. Он создал Пятницу своими руками, однако она оказалась умной программой и могла самостоятельно выбирать свою внешность.

— Где, черт возьми, мы находимся? — спросил он свою помощницу.

— Через двадцать минут будем на месте, босс. Направляемся на северо-северо-восток. В полутора километрах от побережья Ирландии.

— Все системы в норме?

— Пока что все показатели в зеленом спектре. Это вполне удовлетворительно, учитывая место, где мы находимся, — ответила Пятница. — Доброго утречка вам!

— «Доброго утречка?» — переспросил Тони. — Пятница, я тебя разработал не ради подобных штампов. Ты мне еще пинту Гиннесса предложи и ривердансинг^[2].

— Просто пытаюсь действовать в духе сложившейся ситуации, босс, — ответила Пятница. — Я же пришла к выводу, что Ирландия — это моя духовная родина. И да, мне кажется, что слова «ривердансинг» не существует.

— Пожалуйста, подними уровень массажа спины до четверки. И растяжку тоже добавь, ну же. Знаю, я выгляжу нереально круто, но эти трансатлантические прогулки вытягивают из меня все соки.

Пятница надавила Тони на позвоночник и тянула до тех пор, пока позвонки не щелкнули.

— Если бы обращал хоть каплю внимания на международные законы и не совершал столько неоправданных полетов, Тони, твоя спина была бы сейчас в гораздо лучшем состоянии.

Старк оставил ее слова без ответа.

— Разве у нас не первоклассный костюм Железного Человека? Я ведь не забыл встроить в него что-то вроде мини-бара?

Пятница рассмеялась:

— У нас есть дистиллированная вода и кофеиновые пластыри, босс. Боюсь, это всё.

— Дистиллированная вода? — Тони скривился. — Я знаю, откуда она появилась, и, честно говоря, это вызывает у меня тошноту. И, возвращаясь к разговору о трансатлантических перелетах: очень много опасного оружия содержится в руках нехороших людей, и кто-то должен прибирать за ними, так? Если ЩИТ не будет санкционировать мои задания, я просто буду втихую надевать костюм и делать всё самостоятельно.

Тони мысленно вернулся к последнему совещанию ЩИТа, во время которого Ник Фьюри совершенно открыто заявил о том, что не собирается больше давать Тони добро на его секретные миссии.

— Да ты, наверное, сошел со своего плейбойского ума, если думаешь, что я собираюсь просить президента дать зеленый свет твоим бойскаутским заданиям! — вопил руководитель ЩИТа, сидя в своем офисе в штаб-квартире организации. — Ты себя богом, что ли, возомнил, Старк? Или собираешься отыграться за те полвека, что «Старк Индастриз» производили оружие, и начать решать, кто имеет право обладать той или иной техникой, а кто нет? Вселенная работает по другим законам, Тони. Ты же гений, так? Ты сам говорил мне это сто раз.

— Да, папа, — ответил Тони. Это прозвучало не просто неловко. Это было оскорбительно.

— Я не ослышался? Ты действительно только что назвал меня папой? — переспросил Фьюри, придя в какой-то злой восторг. — Пожалуй, тебе стоит познакомиться с местным психиатром. Ощущение, что ты страдаешь особой формой посттравматического расстройства, которая встречается только у гениев.

— Это вообще-то был сарказм, Фьюри, — Тони постарался загладить промах. — Так или иначе, ты не мой отец. И даже не мой начальник.

— А вот в этом ты ошибаешься, — возразил Ник, постучав пальцами по столу, что, с точки зрения Тони, выглядело слегка позерски. — Я именно что твой начальник. И если ты попадешь в передрягу во время этих своих выходок, не жди, что ЩИТ вышлет тебе подкрепление, потому что я дал тебе указания не бежать впереди паровоза.

Тони Старк вышел из кабинета Фьюри, осознавая, что теперь он не только может не надеяться на прикрытие, но и должен быть гораздо осторожнее и хитрее, потому что Ник будет ждать, пока он оступится и совершит ошибку.

«К счастью, — думал Тони, летя над извилистым ирландским побережьем, — хитрость — это тоже одна из граней моей гениальности».

— Пятница, — спросил он, — как там моя яхта?

Пятница вывела на экран локацию яхты и замурлыкала, уточняя месторасположение — милая привычка, которую она тоже придумала себе сама.

— «Тангриснир» стоит на якоре в полутора километрах от входа в живописную гавань Дун Даэгайре, как и планировалось, — объявила программа.

— Дан Лэри, — поправил Тони, четко артикулируя название. — Настоящий ирландец должен знать, как это произносится. Никогда не бывает слишком много непроизносимых букв, верно?

— Смотрите у меня, — ответила Пятница. — Это проявление воли моего народа. Еще парочка подобных колкостей — и я отправлю вас поплавать.

— Какая-нибудь чужая техника на яхте есть?

— Всего-то две спутниковых антенны ЩИТа и три летающих неподалеку вертолета с журналистами. Судя по их разговорам, всем интересно узнать про то, как Тони Старк будет общаться с Шошоной Бьедербек, новой музыкальной суперзвездой.

— Конечно, с чего бы им должно быть это неинтересно? Это совершенно естественный расклад: Тони Старк и прекрасная женщина.

Пекин издал неуверенный звук, похожий на ноту, которую издает кларнет.

— Что бы это значило, Пятница? — спросил Тони. — Ты теперь еще и звуки начала издавать?

— Я в первую очередь интеллект, а потом уже искусственный, босс. Вам ведь нужно мое непредвзятое мнение, так?

— Разумеется. Но мне нравится, когда мнение выражается словами — знаешь, глаголами, существительными и так далее, — а не мычанием и прочими невербальными сигналами. Ты же не какой-нибудь там Эр-Два-Дэ-Два.

— Вы же наверняка знаете, что Шошона довольно молода. Ей самое большее двадцать пять, да?

Тони засмеялся.

— А ты не слишком ревнива для робота, Пятница?

— Нет. Ревность полностью отсутствует в моей программе. Меня беспокоит лишь правдоподобность вашего прикрытия.

— Во-первых, у меня ощущение, что ты уже несколько недель не придерживаешься запрограммированных параметров, а во-вторых, я потратил очень много времени на то, чтобы прикрытие с «красивой молодой женщиной» выглядело реалистично. Может, расскажешь, что тебя еще волнует, раз уж мы затронули эту тему?

Пятница издала еще один кларнетный звук, и на мгновение дисплей шлема порозовел.

— О, цветомузыка, — радостно отметил Тони. — Может быть, ты еще диско какое-нибудь включишь? Давай, Пятница! Не стесняйся.

— Нууу…

— Ну? Что еще за ну? Что с тобой происходит? У тебя что, отключились жесткие диски, отвечающие за речь?

— Я просто хотела сказать, что знаю, какой вы на самом деле впечатлительный.

— Расскажи-ка об этом. Это приказ.

— Окей, босс, но вы сами меня в это втянули, так что потом не ругайтесь, — Пятница громко вздохнула — этот звук ей удалось издать, прочистив вентиляционные отверстия костюма, маленькая человеческая хитрость, которую она также придумала сама. — Всё дело в Прото-Тони.

— А что с ним не так? — спросил Старк. — Это же чудо современной инженерии — и к тому же чертовски привлекательное чудо.

— Я не собираюсь обсуждать технические характеристики Прото-Тони, босс.

— Тогда о чем речь? Тебе не нравится его внешность?

Еще один кларнетный звук, сопровождаемый «ну…».

— Что ну, господи? — переспросил Старк. — Пятница, ты меня просто убиваешь.

— Ну, он немного чересчур накачанный.

— Конечно, он качок. Я сам качок. А он изображает меня. ЩИТ и все таблоиды шпионят за Прото-Тони, что позволяет мне в то же время выполнять всякие мелкие задания. Никогда не стоит быть там, где, как все думают, ты находишься, помнишь?

Пятница, однако, упорствовала:

— Если он должен правдоподобно изображать вас, тогда вряд ли стоило делать его настолько мускулистым. Не поймите меня неправильно, босс: я понимаю, что вы в прекрасной форме, но ваши параметры записаны в ваших файлах. А тело Прото-Тони значительно более развито, чем ваше.

— То есть ты пытаешься намекнуть мне, что я не Халк.

— Я так и знала, что вы разозлитесь.

— Я вовсе не злюсь. Разве что немного уязвлен.

Пятница захихикала.

— Уязвлен? Согласно моим записям, вы первый человек за последние пятнадцать лет, который использовал это слово в разговорной речи, а не в любовном романе. Мне кажется, за такое премии должны давать.

— Так что, Прото-Тони слишком накачанный? — продолжал Тони, не желая менять тему разговора. — Или, может, наоборот, это я чересчур хилый?

— Извините, что я это сказала, — ответила Пятница. — Мои наблюдения основаны исключительно на вашей мышечной массе и индексе массы тела. Я вовсе не собиралась критиковать вашу внешность.

Тони надолго замолчал, а потом спросил:

— У нас же есть на борту аппарат для электростимуляции мышц?

— Да, босс, — ответила Пятница. — С этой целью можно использовать дефибриллятор.

— Тогда, пожалуйста, покачай мне пресс минут пятнадцать. Хочу выглядеть привлекательным в глазах своих спутников.

К тому моменту, когда Пятница запечатала вентиляционные системы и опустила костюм под воду, чтобы дать ему возможность попасть в «Тангриснир» через нижний люк, электростимуляция мышц живота Тони Старка уже подходила к концу. Наверное, это звучит довольно забавно: Железный Человек прячется в трюме яхты, в то время как Тони Старк стоит на ее же палубе. Можно смело ставить состояние на то, что Ник Фьюри вопил бы дурным голосом, если бы мог это лицезреть через спутник. Поэтому Тони оснастил «Тангриснир» подводным люком и воздушным шлюзом, которые вмещали гения, миллиардера и филантропа в бронированном костюме, и при этом не вызывали на поверхности яхты никакой ряби — ни физической, ни электронной.

Какое-то время Тони провел, уворачиваясь от рыб, но через восемьсот метров Пятница вновь взяла управление костюмом под контроль и аккуратно пришвартовала Железного Человека прямо в приветливую пасть «Тангриснира». Он баюкал Тони, как новорожденного младенца, пока Пятница нежно заводила его в погрузочную платформу яхты.

— Оки-доки, — произнесла она. — Вот лосьон и в корзинке.

Костюм сполз с тела Тони, почти как жидкий, панелька за панелькой, и вот уже Старк стоит в отсеке, одетый в черный комбинезон.

— Оки-доки? — переспрашивает он. — Мне казалось, сленг раньше не входил в твой пакет программ.

— Я же искусственный интеллект, босс, — ответила Пятница. — А, следовательно, учусь. Как вам «лосьон в корзинке»^[3]?

Тони полностью освободился от костюма.

— Мне понравилось. Ты позаимствовала цитату из одного из моих любимых фильмов и превратила ее в команду. Мило. Знаешь что? Кажется, я и правда гений.

Пятница вновь превратилась в сияющую голограмму девушки в полный рост.

— А еще очень скромный, — парировала она.

Тони потянулся до хруста в спине.

— Не существует такого явления, как скромный гений, Пятница. Если ты будешь смиренным, тебя посчитают размазней.

— Ну, или ты станешь счастливым и уважаемым человеком.

Это неожиданно глубокое философское заявление из уст обычно жизнерадостной программы прозвучало странно.

— Меня в достаточной степени уважают, — ответил Тони. — А счастлив я буду, когда заберу массовое, среднее и малое оружие из рук людей, которые его не заслуживают. — Он покрутил головой. — Чувствую себя таким скованным. Никто даже не подозревает, каково оно. Люди думают, что костюм Железного Человека — крутая штука, в которой можно спасать мир. А на самом деле он требует огромных усилий, и провести несколько часов внутри этой штуки — это как прокатиться на самых длинных американских горках в мире. Нужно немного размяться.

— Как насчет двадцатиминутной капоэйры, а потом пообедать? — предложила Пятница.

— Идеально, — радостно ответил Старк. — Бразильские боевые искусства, а после — стейк. То, что нужно.

Пятница ступила внутрь костюма Железного Человека, застегнула его изнутри, врубила на яхте плейлист, под который Тони обычно занимался капоэйрой, и встала в боевую стойку.

— Будь со мной аккуратнее, Пятница, — попросил Тони, распрямляясь. — Полет был чересчур долгим.

Глаза Железного Человека загорелись, и изо рта послышался голос Пятницы:

— Я никогда не подыгрываю вам, — ответила она. — Такой уж вы меня создали.

И в течение ближайших двадцати минут Тони Старк спарринговал со своим собственным костюмом в закрытом отсеке своей собственной роскошной многомиллионной яхты, на борту которой, наряду с двумя кинозалами и небольшим ночным клубом, было столько техники, что с ее помощью можно было бы управлять Пентагоном.

Час спустя Тони уже наблюдал, как Прото-Тони, его двойник-андроид, готовит в камбузе яхты стейки рибай. Впрочем, это помещение лишь называлось камбузом, потому что ничего похожего на обычный камбуз там не было — никакой тесноты, никаких узких шкафов. На кухне стояло три индукционных нагревателя и две двойных плиты, из которых Тони всегда использовал только одну — и то сушил на ней свои любимые кроссовки, если они падали за борт.

— Знаешь что? — спросил он у Пятницы. — Может быть, ты права, и Прото-Тони в самом деле немного, ну, перекачан. Это ведь совсем не привлекательно, так ведь? Все эти мышцы…

— Да, босс. Женщины таких мужчин терпеть не могут, — лукаво ответила Пятница с другого конца стола.

— Может быть, я его на несколько сантиметров сдую, когда мы вернемся в Малибу. Можем объяснить это тем, что у меня детоксикация.

— Я включу ремонт андроида в ваш график, — ответила Пятница. — А теперь, если вы все еще хотите стейк, лучше начинайте есть, потому что нам скоро на вечеринку.

В ту же секунду Прото-Тони повернулся к ним, держа в руках сковороду, и, пародируя техасский акцент, произнес:

— Ну чё, кто голоден, ребята? Если хотите жрать, давайте мне тарелки, и я кину на них лучшие стейки с этого берега Рио-Гранде.

Настоящий Тони поморщился.

— Боже. Этот диалект просто ужасен. Кажется, старая лингвистическая плата Прото-Тони требует апгрейда.

Пятница с ним не согласилась.

— Мне так не кажется, босс. Да, акцент ужасен. Но вы изображаете техасцев именно так.

Тони удивленно взглянул на нее.

— Серьезно? Ну что ж, если я когда-нибудь попытаюсь пародировать техасский акцент в людном месте, пожалуйста, ударь меня легонько электрошокером, чтобы я заткнулся прежде, чем опозорю целый американский штат.

И покладистая Пятница обещала сделать в точности, как он просил.

На самом деле Прото-Тони не был прототипом. Это было прозвище, которое прилипло к одной из предыдущих его версий, и к которому Тони Старк привык. Другие пробные имена включали такие версии, как Тонибот, Реплистарк и даже Тоборг (последнее Пятнице больше всего понравилось, потому что звучало довольно оскорбительно). Она даже стала называть за глаза людей, которые ей не нравились, «полными тоборгами». И куда бы яхта Тони ни направилась, она везде возила по морям и океанам Тони-андроида, даря настоящему Тони немного свободы — он мог отправляться в далекие и опасные уголки планеты с небольшими миссиями, восстанавливая справедливость и возвращая владельцам украденное оружие.

Гораздо сложнее было создать виртуальную поп-звезду Шошону Бьедербек и заставить весь мир поверить, что она на самом деле существует. Старк написал алгоритм, который проанализировал структуру и прогрессию всех музыкальных хитов за последние полвека, а потом создал свои собственные версии песен, которые были своего рода соединением всех предыдущих — притом достаточно очевидным, чтобы звучать знакомо, но достаточно запутанным, чтобы не заиметь проблемы с авторскими правами. Несколько последних клипов Шошоны буквально взорвали интернет, и ее главные хиты носили названия вроде «Бах, бум, бух», «Девчонки получили власть», «Упс, что же мне делать?» и, конечно же, обязательный декларативный трек «Ты знаешь, что ты прекрасна, ага?».

Проблемы начались тогда, когда Шошона стала настолько популярной, что крупные музыкальные лейблы захотели познакомиться с ней лично, поэтому Тони пришлось создать убедительного бота-Шошону. Либо так, либо ей пришлось бы под давлением шоу-бизнеса удалиться куда-нибудь в изгнание.

«Когда ты слишком умный — это тоже проблема», — часто говорила своему боссу Пятница. Гораздо проще было бы создать голограмму загадочной красавицы, но Тони Старку нравилось издеваться над СМИ, так что он решил дать Шошоне шанс.

После обеда Тони отправился в гардеробную, чтобы немного привести себя в порядок перед вечеринкой. Местная рок-группа давала первый концерт в отеле в центре города, и Тони дал обещание прийти туда в костюме Железного Человека.

«Сдался же всем этот костюм», — подумал Тони. Это была палка о двух концах. Конечно, костюм Железного Человека — это совершенно виртуозное технологическое чудо, но было бы здорово, если бы Старка хоть раз пригласили куда-нибудь не потому, что он супергерой, а по какой-нибудь другой причине.

Фронтмен группы по прозвищу Серый Волк достаточно элегантно намекнул на то, что его интересует:

— Эй, Тони, чувак! Просто заваливайся к нам в пятницу. Можно и без костюма. В конце концов, основная часть программы у тебя в субботу.

Но Тони знал, что гости будут разочарованы, если он откажется, надев костюм, сыграть диджей-сет. Как обычно, добавит музыке немного огоньку.

— Вы уверены, что хотите на вечеринку, босс? — спросила его Пятница. — В конце концов, в субботу вы произносите речь на экологическом саммите, где будут самые влиятельные министры по вопросам окружающей среды в мире.

— Именно поэтому я и иду на вечеринку, — ответил Тони. — Если я собираюсь провести весь следующий день с чиновниками, мне нужны какие-нибудь свежие и приятные впечатления.

— Понимаю вас, — ответила Пятница. — Некоторые из этих министров — настоящие тоборги.

Но даже в такой ситуации он не позволит себе оттянуться на вечеринке на полную катушку, потому что саммит всё же важен для экологического будущего планеты, и его речь обозначит, на что должны обратить внимание ведущие новостные каналы. Кроме того, в былые годы он довольно много пил.

Так что он наденет костюм на оба мероприятия.

Но не боевой костюм. Никогда в жизни Старк не возьмет столь сильное оружие с собой на вечеринку. И шансы, что служба безопасности пустит его на заседание, если он будет одет в эквивалент танка, равны нулю. Так что этот костюм придется где-то оставить. Но он не будет бездействовать. Его ни в коем случае нельзя оставлять на «Тангриснире», даже несмотря на систему безопасности яхты. Так что нужно было сделать две вещи:

1) демонтировать боевой костюм;

2) напечатать специальный костюм для вечеринок.

Но до этого нужно было полежать под лазерами.

Тони распластался на столе, не двигаясь.

— Лежите неподвижно, босс, — сказала Пятница, в то время как две лазерные роборуки склонились над его лицом.

— Я и так лежу неподвижно, Пятница. Совсем не шевелясь.

— Тогда помолчите.

— Это ты перестань со мной разговаривать. Вечно за тобой должно оставаться последнее слово.

— А вот ваше последнее слово может дорогого стоить. Эти руки оперируют десятками микронов, но если вы пошевелитесь…

— Я не шевелюсь!

— Замолчите.

— Это ты замолчи.

— Сейчас я за пультом управления.

— Тебе не стоило и говорить, я вижу, что огоньки горят. Это я разработал систему.

— Вам правда стоит заткнуться, Тони.

— А тебе правда стоит перестать хамить своему начальнику.

— Ну вот, опять.

— Давай, валяй.

На концах лазерных рук возникли две светящиеся красные точки концентрированного тепла.

— Еще хоть слово, — предупредила Пятница, — и я за себя не отвечаю.

И впервые в жизни Тони Старк решил уступить оппоненту последнее слово. Он оставался абсолютно неподвижным все то время, пока Пятница приводила в порядок его знаменитую бородку и сбривала щетину вплоть до десяти микронов. А если что-то было сделано несимметрично — так это только потому, что лицо Тони Старка не было идеально симметричным.

3D-принтер «Тангриснира» мог напечатать такие объекты, которые заставляли предметы, напечатанные другими аналогичными принтерами, выглядеть будто вытесанными кремневым топором первобытного человека. Что, по сути, многословный способ сказать, что «Ред спешл» Старка — ЗD-принтер, названный так в честь знаменитой самодельной гитары Брайана Мэя^[4], — опережал своих «коллег» в этом состязании на несколько световых лет.

Или, как однажды сказал сам Тони: «О каком состязании может идти речь?».

И эта фраза превратилась в самый популярный слоган в истории «Старк Индастриз».

У «Ред спешл» было несколько качеств, которые отличали этот принтер от других. Во-первых, он мог печатать предметы практически из любого материала, а также умел отделять виды материалов друг от друга и переплавлять ненужные в печах. Он мог печатать карбоновые композиты, сложные механизмы, жидкости, микросхемы, протезы, незаметные на коже бинты, лечебные грязи против морщин, а также очень вкусный греческий йогурт с начинкой из ананаса и кокоса. Короче говоря, принтер Тони был тем самым чудом современных технологий, каким когда-то была другая вещь с таким же названием — гитара Брайана Мэя. И даже отделкой из красного дерева они напоминали друг друга.

Сейчас Старк стоял в лаборатории, прямо перед принтером. Лаборатория располагалась под плавательным бассейном, который можно было поднимать и опускать в зависимости от того, работал Тони или собирался отдохнуть. Когда-то рычажок с надписью РАБОТА/РАЗВЛЕЧЕНИЕ был всегда переключен на РАЗВЛЕЧЕНИЕ, но однажды Тони ненадолго попал в плен к афганским террористам, и его мировоззрение поменялось на противоположное. Тони Старк по-прежнему любил вечеринки, но ходил на них редко и обычно только для прикрытия секретных заданий.

Тони стоял перед «Ред спешл» и наблюдал, как Пятница управляет лебедкой, опускающей боевой костюм Железного Человека в плавильную печь принтера.

— Прощай, мой верный слуга, — произнес он, как всегда немного расстроившись, что приходится уничтожить такое творение, даже несмотря на то, что оставить полностью рабочий боевой костюм лежать на яхте, в то время как он сам будет развлекаться на берегу, было совершенно недопустимым. Он бы вообще не стал тащить с собой костюм, если бы не мысли о возможном столкновении. — Сам понимаешь, ты делаешь большое дело, твоя жертва не будет забыта, и все в том же духе.

Костюм проскользнул в большое отверстие печи, которое напоминало печку для глубокой прожарки котлеты для бургера, и Пятница, со свойственной ей шаловливостью, сделала так, чтобы костюм помахал владельцу.

Тони засмеялся, а потом сказал:

— Вообще-то мне не стоит смеяться. Этот костюм был частью меня.

— Извините, босс. Не волнуйтесь, скоро, буквально сейчас, появится новая, улучшенная версия.

По правде сказать, многие части костюма почти сразу были исторгнуты обратно, поскольку смарт-гель принтера их отверг, и они остались висеть на сервоприводе в печатной матрице. Платы и другие электронные компоненты были отвергнуты не потому, что износились или были повреждены — просто их можно было бы использовать повторно. Переплавлять механизмы и сложные детали только для того, чтобы создать идентичные им, — непростительная трата энергии.

Хотя у костюма Железного Человека было множество вариаций, последние несколько лет основной его костяк оставался одним и тем же. Некоторые элементы, такие как большая часть шлема, множество сверхзвуковых нитиноловых пластин и весь позвоночник могли использоваться повторно, как и импульсная система и яркий свет на груди.

Дальше начинались сплошные различия, поскольку костюм для вечеринок был совершенно другого поля ягодой, нежели боевой. Там, где у боевого костюма располагались дула, костюм для вечеринок имел колокольчики и свистки. Боевой костюм мог выдержать атаку тяжелой артиллерии, а костюм для вечеринок — атаку папарацци, устроив в толпе людей лазерное шоу или салют направленного действия. И если боевой костюм можно было уподобить истребителю-невидимке, то костюм для вечеринок стоило бы сравнить со снаряжением цирка одного актера, которое также умеет делать «та-дам!».

У костюма для вечеринок было множество преимуществ — например, он был гораздо легче боевого. Также, вне всякого сомнения, он не был смертоносным, что для его обладателя было настоящим облегчением. Костюм не мог бы никого покалечить, а если бы попал в руки нехорошим людям, то его крошечная батарейка из вибраниума, встроенная в грудную клетку, проработала бы всего лишь сутки, поскольку, как и все остальные батарейки в костюмах производства Старка, была заточена под биоритмы тела Тони. Также в костюме для вечеринок был кондиционер и увлажняющий крем, который охлаждал бы «уставшие и травмированные поры Тони» после активных танцулек. Если что, это была цитата из Пятницы.

— Ладно, Большой Ти, — произнесла Пятница. — Костюм готов для па-а-ати!

— С ирландским акцентом звучит, конечно, чудовищно, — ответил Тони, вступая на поднявшийся из пола помост в углу лаборатории. — Больше никогда так не разговаривай. И прежде всего, никогда больше не произноси слов «Большой Ти».

Он поднял руки и дал Пятнице возможность надеть на него костюм. Вся эта процедура заняла почти пять минут, поскольку один ботинок не работал, и его пришлось переделать.

— Хочу немного перекроить колени, — сказал Тони, в то время как Пятница собственноручно стачивала неровные грани ботинка.

— Можете просто напечатать новые, — ответила она.

— Они будут все такими же неподходящими.

Пятница засмеялась:

— Это была шутка, босс.

— Не знаю даже, что сказать, Пятница, — ответил Тони. — Ты стала какой-то легкомысленной. Большой Ти, шуточки всякие — кажется, тебе нужно обновление.

— А вот сейчас было обидно, — произнесла Пятница. — Я вообще-то искусственный интеллект, а не какой-нибудь тостер, которому все равно, что о нем говорят. У нас есть зачатки эмоционального фона.

— Да, — согласился Тони. — Эти тостеры — бессердечные сволочи.

— Вы же понимаете, о чем я.

— Конечно, понимаю, — ответил Тони, засовывая руки в перчатки и наслаждаясь силой, которую давали ему крошечные серводвигатели. — Я в тебе ни мелочи не изменю.

— Рада это слышать, — ответила Пятница. — А теперь время калибровки.

Тони вздохнул:

— О, моя любимая часть.

И в течение ближайших десяти минут он принимал различные невероятно сложные позы, чтобы убедиться, что костюм аккуратно на него сел. Для стороннего наблюдателя это выглядело так, как будто Железный Человек сдавал особенно заковыристый тест на вождение в нетрезвом виде, который начался с проверки, может ли он дотронуться пальцем до носа, а закончился тройным кувырком в воздухе.

Когда калибровка была закончена, Тони запрограммировал клавиши быстрого доступа, выбрав их из меню дисплея, так чтобы он мог одним взмахом руки заставить костюм исполнять различные маневры. Любимой клавишей быстрого доступа в костюме для вечеринок у него был двойной щелчок пальцами: он заставлял костюм передвигаться лунной походкой и врубать на полную громкость классику диско. Это всегда взрывало танцпол, и вовсе не в том смысле, в котором что-то обычно взрывал Железный Человек.

— Может быть, мы уже пойдем? — спросил он Пятницу. — Вертушка диджея сама крутиться не будет.

— Так точно, Большой Ти! — ответила Пятница. — Готовы выдвинуться на задание под кодовым названием «Диджей».

— Что я там говорил по поводу Большого Ти?

— Кажется, вы попросили звать вас так при каждом удобном случае?

Тони улыбнулся. Чувством юмора Пятница и впрямь многократно превосходила операционную систему-предшественника.

— Да, точно. И как я мог забыть?

Пятница распахнула внутренний люк.

— Мы обо всем позаботимся, босс. Могу ли я посоветовать вернуться сегодня пораньше и лечь спать? Завтра предстоит очень долгий день. Не то чтобы меня это волновало — я-то бессмертна. А вот вы, пока я говорю, медленно и незаметно стареете.

— Хорошо, рано так рано, — ответствовал Тони, ныряя в воздушный шлюз. — Максимум в три часа ночи. Ну, может быть, в четыре.

— Поверю, только когда увижу это своими глазами, — ответила Пятница, открывая внешние двери и затопляя отсек.

Конечно, ретироваться с яхты тайно не было никакого резона, поскольку Железного Человека и так ждали на большой земле, но Тони долго шел к осознанию, что в ситуациях, в которые вовлечена пресса, необходимо быть хитрым. Поэтому он вылез из дна яхты и проплыл под водой еще несколько десятков метров. Мимолетного взгляда на показатели приборов было достаточно, чтобы он увидел, что внутри костюма температура достигла комфортных восемнадцати градусов, но в проклятом костюме для вечеринок ему всегда было немного прохладно под водой. Он так ни разу и не сказал об этом Пятнице: она бы, вне всякого сомнения, уверила его, что это ему только кажется.

Кое-что еще на дисплее привлекло его внимание: небольшой экранчик, на котором постоянно что-то активно двигалось — через него все время пропускались какие-то данные.

— Это еще что?

— Вы о чем? — преувеличенно невинно уточнила Пятница.

— Да ну, перестань. Ты еще раньше меня заметила. На сканере оружия появился сигнал тревоги. Мы явно находимся недалеко от какого-то объекта.

— Возможно, но этим вечером мы с вами вроде как заняты.

— Отмотай-ка назад, Пятница. Хочу еще раз взглянуть.

— Не рекомендую вам этого делать.

— Это почему же?

— Из-за свойственного вам пограничного состояния одержимости, босс. Вам никогда не бывает достаточно «взглянуть».

Голос Тони стал значительно резче:

— Пожалуйста, подними меня на высоту трехсот метров над городом, зафиксируй костюм на одном месте, а потом дай посмотреть полученные данные.

Пятница в буквальном смысле не могла возразить, когда Тони злился, или даже заболтать его, поскольку подобный регистр его голоса был записан в ее системе как императивный. Когда ее аудиосенсоры улавливали этот тон, костюм тотчас же переключался на боевой режим; хотя не то чтобы боевой режим в костюме для вечеринок очень много значил: из вооружения имелись лишь фейерверки, «Ментос» и бутылочка сельтерской.

Так или иначе, Пятница подчинилась указанию и переместила Железного Человека на довольно-таки опасную высоту, аккуратно остановившись на расстоянии километра от поверхности. В неясном свете горели и мигали летние огни Дублина, а легкий ветерок, гуляя среди пластин костюма, заставлял их тихонько гудеть.

— Итак, покажи, — по-прежнему серьезно произнес Тони.

Пятница увеличила экран до тех пор, пока он не занял весь дисплей. Она прокрутила скролл назад, к светящейся записи, с помощью разработанной Тони программы отсева, которая синхронизировалась с большинством спутниковых электронных устройств на планете и была нацелена конкретно на поиск украденных боеприпасов.

Программа показывала, что одна из целей — это небольшой остров менее чем в ста километрах от побережья Ирландии. Необитаем последние полвека. В Средние века использовался в качестве тюрьмы. Официально никаких построек, кроме руин старой тюрьмы и птичьего заповедника. Природное место обитания более чем сорока видов чаек. Людям вход запрещен.

— Это официально людям запрещен вход. А что насчет неофициальной деятельности?

— Говоря о неофициальном, я вижу, что в старой гавани пришвартована лодка. На нее накинута камуфляжная ткань, но, тем не менее, видна она хорошо.

Пятница зумом приблизила изображение небольшой гавани и очертила линией выступающие из-под брезента острые углы.

— Я уверена на пятьдесят процентов, что тип лодки — «Старк Посейдон», американское вооруженное судно для спецопераций.

— На пятьдесят процентов?

— Пока это максимум.

— В ста километрах от ирландского побережья? Черт, великоват будет крюк. А что входит в оснащение этой лодки?

— Она оборудована пулеметами, скорострельными мини-пушками, гранатами и автоматами пятидесятого калибра. Это минимальный набор. На самом деле на такие фальшборты крепится почти всё что угодно.

— А ты пользуешься надежными источниками?

— Да, спутниковой тарелкой французской гидрометеостанции. Я просто подцепила сигнал.

— Ты молодчина, — похвалил Тони. — А точнее говоря, я молодчина. Армия случайно не теряла в последнее время вооруженное судно?

— Несколько месяцев назад было сообщение о том, что подобное судно утонуло во время военной операции в Гуантанамо, однако обломки так и не нашли.

— А теперь оно обнаруживается здесь, всего в сотне километров от места проведения саммита по проблемам окружающей среды…

— Может быть. Пятьдесят процентов вероятности, не забывайте.

— Можешь еще что-нибудь нарыть через станцию? Может быть, просветить инфракрасными лучами?

— Нет. Я уже попыталась. Слишком холодно.

— На острове кто-нибудь есть?

— Существ с человеческой температурой тела не замечено. Но вижу судно, которое продвигается вниз вдоль побережья по направлению к лодке. Расчетное время прибытия — через тридцать минут.

Нельзя сказать, что Тони Старк долго колебался.

— Окей. Планы меняются. Надо перевести эту лодку в резерв.

Пятница стала возражать:

— Нет, босс, ничего такого вы не будете делать. Отзовите приказ. Пусть этим занимается береговая охрана.

— Ирландская береговая охрана не вооружена, — ответил Тони. — А даже если бы у нее было оружие, подскажи-ка, насколько далеко находится ближайшая патрульная лодка?

Пятница быстро просканировала местонахождение береговых патрульных.

— Самое меньшее — в часе плавания.

— К моменту их появления тот, кто владеет этой лодкой, уже загрузит на нее все свои боеприпасы.

— А как же вы, босс? Вы загружены фейерверками и пластинками с диско-музыкой.

Но Тони уже не слушал аргументы искина, хотя иногда они помогали ему привнести в обычно импульсивные решения толику здравого смысла.

— Пятница, давай просто проведем небольшую разведку. Если это лодка с боеприпасами, я вытащу затычки, и она будет похоронена в пучине. А потом я отзову приказ. Никакого оружия мне не понадобится. Если же это вовсе не лодка, тогда мы без какого-либо ущерба для себя двинемся на вечеринку. В любом случае, это какие-то жалкие двадцать минут. Договорились?

— Так и быть, босс, — ответила Пятница, понимая, что на самом деле ее мнения никто не спрашивал. Босс практически никогда не упускал возможность ввязаться в приключения с благородными целями.

Согласно большому опыту Тони Старка, самая лучшая тактика в такого рода ситуациях — это открыто приблизиться к объекту. Чаще всего одного только вида грозного Железного Человека, опускающегося с небес как неотвратимое возмездие, было достаточно, чтобы террористы и прочие плохие парни запаниковали. Особенно в том случае, если они видели на Ютьюбе запись того, как он громит целые партии и рынки незаконного оружия, — а это видео облетело весь земной шар. Часто Тони выключал глушители костюма и появлялся перед преступниками в ярком сиянии, что привлекало больше внимания, чем появление целого военного полка. Но в данном конкретном случае мудрее было бы сначала прощупать почву, потому что оставалась пятидесятипроцентная вероятность, что под брезентом не прячется ничего более опасного, чем траулер, который завели в гавань с целью ремонта.

И всё же. Траулер, который оставлен для ремонта летом на необитаемом острове?

Окей, может быть, это не очень убедительное объяснение, но существует еще множество никак не связанных с саммитом по вопросам окружающей среды причин, по которым лодка может быть спрятана на острове. Так или иначе, на острове никого нет, поэтому никто не помешает ему взглянуть одним глазком, и нет никакой необходимости будить соседей, даже если это исключительно чайки.

Вдруг в голову Тони пришла еще одна мысль.

— Пятница, здесь ведь нет никаких особенных экологических факторов? Я не хочу наступить на яйцо и тем самым привести целый вид морских птиц к вымиранию. На моей совести и так достаточно преступлений.

— Думаю, что все в порядке, босс. В случае возникновения непредвиденной ситуации вы всегда сможете полакомиться яичницей.

— Просто обхохочешься. Напомни, пожалуйста, за что я тебе плачу?

— Вы мне не платите, босс. Конечно, если в качестве платы не выступает истинное наслаждение от общения с вами.

— Ого, еще и сарказм! Да ты и правда эволюционируешь.

Тони сложил руки чашей и крепко переплел пальцы, снижая количество магнетоплазмы в двигателях, что заставило костюм мягко опуститься на высоту пятнадцати метров над уровнем моря.

— Просканируй участок полностью, — скомандовал он Пятнице. — Я хочу знать, есть ли на этом острове кто-нибудь крупнее маленькой собачки.

На дисплее шлема отразилась лазерная решетка, постепенно накидываемая на остров, а после этого на экране замигали тысячи красных точек — сердцебиение живых существ.

— Никого, кроме птиц, летучих мышей и грызунов, босс. Людей уж точно нет.

— А что с камерами наблюдения?

— В это сложно поверить, но мы, похоже, оказались в мертвой зоне. В небе нет ни одного аппарата. Даже этот французский спутник куда-то исчез. Редко предоставляется возможность попасть в столь пустынное место.

Тони нахмурился:

— Все это выглядит даже чересчур безопасно.

— И не говорите. Безопасная разведка, никто в нас не стреляет. Возмутительно!

Очередной пример быстрого развития Пятницы Тони предпочел пропустить мимо ушей.

— Что за террористы оставляют лодку без охраны?

— Думаю, те, которые в данный момент направляются сюда. Босс, я ненавижу цитировать голливудские блокбастеры, но у меня нехорошее предчувствие. Если вам так необходимо провести расследование, давайте покончим с ним побыстрее, пока преступники сюда не заявились.

— Теперь ты можешь что-то разглядеть под брезентом?

— Опять же, никакого сердцебиения. Но кроме этого — ничегошеньки. Наверное, под брезентом какое-то другое покрытие, или он просто очень старый.

Тони Старку не нравилось действовать вслепую, но он понимал, что иного выбора, кроме как исследовать судно, у него уже не оставалось. Лодка была загадкой, а вся карьера Тони строилась на решении загадок. Он так же не мог пройти мимо подобной тайны, как Стив Роджерс — мимо звездно-полосатого флага, не отдав ему честь.

— Окей, — сказал Тони. — Снижаемся.

Он снизил показатели до пятнадцати процентов, что перевело костюм из режима свободного полета в режим медленного снижения. Руки Тони были вытянуты вдоль тела, а кисти и ноги выставлены в той позе, которую Пятница обычно называла «позой пингвинчика».

Тони подозревал, что смотрится немного неуклюже, но, по крайней мере, этот режим позволял видеть, куда он опускается.

— Две секунды до посадки, Пятница, — произнес он.

На что искусственный интеллект ответил:

— Я в этом не уверена, босс.

В том, как она произнесла «босс», было что-то новое, какая-то насмешка, на которую Тони не обратил внимания. Он как раз собирался что-то ответить, когда внезапно все вокруг вышло из-под контроля.

Во-первых, на дисплее появилось мигающее изображение черепа, а потом оглушающе зазвучала сирена — с такой громкостью, что у Тони чуть не лопнули барабанные перепонки.

— Пятница! — закричал он, и понял, что не слышит собственного голоса. — Пятница! Заглуши динамики!

Однако динамики не отключились, наоборот, сирена стала только громче, что совершенно дезориентировало Тони. Кажется, этому способствовало еще и то странное чувство в животе, которое появляется, когда тебе кажется, что ты падаешь с огромной высоты.

А потом Тони подумал: «Черт побери. Я и правда потерял управление и падаю. Двигатели отключились. Так, что еще вышло из строя?»

Ответ на этот вопрос был очевидным: «Сенсоры. Все одновременно».

В дополнение к этому сумасшедшему бесконтрольному падению Тони Старк внезапно полностью ослеп.

Ослеп, оглох и падает.

Это, безусловно, три главных пункта списка под названием «Никогда не делайте ничего подобного в ходе операции».

Он упал прямо на брезент, который сразу обернулся вокруг него как сеть. Тони попытался выбраться, но сервомоторы, которые обычно контролировали движение конечностей и пальцев в костюме, были отключены. Тони оставалось только лежать как бревно, в то время как незнакомые люди, которых, согласно сканированию, на острове быть не могло, обрушились на костюм для вечеринок.

Находясь внутри костюма, Тони попытался вернуть контроль над техникой, но Пятница не отвечала, и через какое-то время он почувствовал, как глупо звучит повторяемая из раза в раз команда «Перезагрузка», если она обращена к мигающему черепу на дисплее.

«Всё плохо, — подумал он. — Прямо-таки очень-очень плохо».

Так всё и было. Невозможно было найти в происходящем с ним хоть что-то потенциально хорошее.

Что бы ни происходило, выглядело это так: Железный Человек упал в брезент, который был натянут поверх лодки, которая выглядела как обычный рыболовецкий траулер, а вовсе не как пропавшее судно армии США. Пятница предполагала, что там может оказаться вовсе не военная лодка, но она ничего не сказала о двух мужчинах, появившихся на палубе, когда брезент был отправлен в трюм. Эти мужчины были вооружены обычными гарпунами и автоматами, но также у них были небольшие электромагниты, которые они навесили на связанного Железного Человека, и только потом завернули его еще в несколько слоев брезента. Они знали, что магнитное поле никак не повлияет на оружие костюма, но вот электромагнитные поля могли сильно затруднить любые попытки Тони вернуть себе контроль над механизмом.

Когда магниты были привязаны к лежащему Тони Старку, мужчины крепко закутали Железного Человека в брезент со всех сторон. Один из них, видимо, большой оригинал, в процессе насвистывал мелодию из песни «Железный Человек» группы Black Sabbath. Коул Вангер, известный в мире экотерроризма под прозвищем Пироман, потому что постоянно носил на спине двойной огнемет, свистел ее машинально, сам того не осознавая. Также Вангер не осознавал, как иронично выглядит тот, кто клянется в любви природе и при этом в качестве оружия использует огнемет. Если совсем честно, то Вангер не был подлинным идеологическим экотеррористом — он просто создал этот образ, потому что был убежден, что на него клюнут женщины радикальных взглядов.

Когда Старка, наконец, полностью спеленали, следующим пунктом было обклеить его изолентой, которая на самом деле гораздо крепче, чем мы думаем, — конечно, не настолько крепкая, чтобы удержать Железного Человека, если он включит двигатели, но вполне способная сдерживать его недолгое (но мучительное) время, которое потребуется лодке, чтобы дойти до места назначения. Второй мужчина был вооружен этой самой изолентой, и надо вам сказать, что он дни напролет тренировался заворачивать в нее Вангера. Бедняга Пироман провел много часов с перетянутыми липким пластиком конечностями, пытаясь (не очень настойчиво) выбраться из брезента, в то время как его напарник заворачивал его в ткань и заклеивал скотчем. Но сегодня это была уже не репетиция, а настоящая работа. И у тех, кто нанял мужчин, был настоящий повод для гордости: за каких-то тридцать секунд преступник превратил Старка в самую настоящую мумию. Можно даже сравнить этого гуру изоленты с целой командой техников, меняющей колеса машины на пит-стопе во время гонки «Формулы-1».

— Allez! — крикнул гуру изоленты, француз, которого звали Фрэдди Левек. — Allez vite!

Левек три раза звонко постучал по кусочку шлема Железного Человека, видневшемуся из-под брезента, как будто намекая, насколько vite они должны allez.

Следующий шаг — связать Железного Человека толстой веревкой, которая змеилась от палубы к скошенному берегу острова. Другой конец веревки исчезал в глубине куста, настолько большого, что мог спрятать целый грузовик. Но никакого грузовика там не было — там скрывался трактор, к носу которого и была привязана толстая веревка. Женщина, управлявшая трактором, была известна Интерполу под самыми разными именами: Валентина Жук, Валерия Жуччеро, Ваша V8, Жукстер, Жуки, Штопор и просто Вихрь, и она привыкла управлять куда более быстрыми автомобилями, чем трактор. Жук получила известность в некоторых преступных кругах в качестве гон- щицы, которая выиграла невероятно изматывающую гонку на корпоративном экспериментальном автомобиле, а потом, ничтоже сумняшеся, угнала его.

По знаку Левека Жук завела мотор, который она до этого сама перемонтировала и настроила, пока он не стал более чутким, чем швейцарские часы за десять штук баксов, врубила ускоритель и рванула на тракторе прямо через кусты — вверх по старой рыболовной дороге, по направлению к развалинам средневековой тюрьмы, видневшимся на вершине холма. Мумию Железного Человека она унизительно волокла за собой, привязанной к фальшборту лодки, причем Тони резко подпрыгивал на кочках, упрямо следуя закону Мерфи и врезаясь в каждое потенциальное препятствие на этом недолгом пути.

Вангер и Левек бежали сзади, как мальчишки, кричали: «Оле!» — и радостно взмахивали кулаками после каждого столкновения. В большинстве случаев удары смягчал толстый слой брезента, но время от времени камень или острый обломок кирпича царапали и портили незащищенные части металлической оболочки, и по всему небольшому острову разносился глухой звук.

— Динь-дон! — кричал Коул Вангер. — Железный Человек — мертвец!

Строго говоря, это не соответствовало действительности, но заставило его напарника расхохотаться, а ведь никто из них не знал, будет ли в ближайшие дни хороший повод посмеяться.

Жук вжала педаль с максимальной силой, возможной на тракторе производства Massey Ferguson, и ругалась на украинском, в то время как трактор прокладывал дорогу по крутому склону холма к тюрьме.

— Тупая ты металлическая свинья, — выругалась террористка на трактор. — Да мой дедушка бегает быстрее, чем ты, а ведь он давно сдох, сражаясь с москалями.

Конечно, были и другие ругательства, куда более грубые, чем «тупая свинья», и, если бы трактор был способен обижаться, он бы наверняка давно уже заглох на пару секунд, а потом решил бы, что стоит всё-таки подбавить газу, чтобы перестать подвергаться такого рода нападкам. Так или иначе, сознательно или нет, трактор встал на дыбы и с новой силой ринулся вперед по склону.

Так этот макабрический отряд продолжал свой путь по камням к разрушенной тюрьме, причем Левек значительно опережал напарника, проявив поистине удивительный талант обходить препятствия, который он развил, будучи членом Французского Иностранного легиона. Левек добрался до внешней стены замка и сбросил камуфляжную сеть, которая висела поверх гранитной арки. Когда-то арка поддерживала шипованную дверь и подъемную решетку, но с течением времени решетка раскрошилась и провисла, как пасть скорбящего великана. Если бы эта операция захвата подчинялась международным правилам, тогда во имя безопасности для здоровья проезд через эту покосившуюся арку был бы строго запрещен, но эти конкретные солдаты ни к какому международному объединению не принадлежали, и поэтому само собой подразумевалось, что они рискуют своей безопасностью и здоровьем каждую секунду операции. Верная себе, арка полностью развалилась под действием вибрации, которую создавало приближающееся тяжелое транспортное средство, и завернутый в брезент Железный Человек оказался погребен под обломками щебня. Жук выругалась на трактор за непредвиденную остановку, потом резко повернула машину слева направо, вытягивая Железного Человека из-под придавившего его камня. Фрэдди Левека камни не задели, потому что он ловко от них увернулся, что вызвало у Коула Вангера еще один одобрительный крик «Оле!».

Когда сверток освободился от щебня, Вихрь продолжила движение по запланированному маршруту и ввезла трактор в заранее широко распахнутую дверь и далее вниз по предварительно установленному деревянному скату, ведущему в самое сердце старой тюрьмы. Когда-то в ней томились сотни пиратов, убийц, мошенников, контрабандистов и политических заключенных, но сейчас она стала новым домом для одного очень необычного арестованного.

Там, внизу, были очень низкие давящие потолки, воздух был сырым и вонючим, и поэтому пыхтящий генератор и мониторы компьютеров смотрелись здесь совершенно чужими.

Дородный азиат, чьи волосы и борода были по всем правилам подстрижены на длину теннисного мяча, повернулся на офисном стуле и оказался лицом к лицу с трактором, который как раз ввалился в подземелье, от чего остатки фундамента в прямом смысле заходили ходуном. На лице азиата отобразилось легкое любопытство, которое означало что-то вроде «Ой, вы уже подъехали, да?», и он три раза хлопнул в ладоши.

— Прекрасно, мисс Жук, — произнес он. — По правде сказать, просто великолепно. Ну что же, джентльмены, давайте-ка на него поглядим.

Вангер и Левек спустились по помосту и принялись работать различного рода бритвами, быстро разрезая слои брезента, из-под которых вскоре показался известный на весь мир красно-золотой костюм Железного Человека, наполовину утопающий в электромагнитах, как игрушка на дне коробки с кукурузными хлопьями.

Бородатый мужчина, которого его подчиненные звали просто шефом — не в кулинарном смысле, а в смысле «босс», — сложил пальцы, как пианист на концерте, и повернулся к компьютеру.

— Ну что ж, время поприветствовать мистера Старка.

— Нет! — послышался чей-то крик, сопровождаемый звуком быстрых шагов вниз по спиральной лестнице, которая вела из комнаты наверх, на стену к бойницам. — Подождите!

Но шеф либо не расслышал, либо уже не хотел ждать. Он набрал какой-то код на клавиатуре, и костюм Железного Человека слетел с Тони Старка, тут же превратив его в беззащитного моллюска без панциря.

Ну, практически.

Будучи внутри костюма, Тони быстро понял, что ему не остается ничего иного, кроме как стойко перенести это мучительное путешествие. Различные амортизаторы, гироскопы и гасители помогли ему легко пережить большую часть повреждений, но к тому моменту, как с него сняли костюм, Старк все равно был потрепан и весь покрыт синяками.

Сирена в его ушах перестала звучать, что можно было назвать настоящим облегчением, и это дало Тони время собраться с мыслями, прежде чем он услышал тот самый предательский первый сигнал, который оповещал, что костюм Железного Человека сейчас будет с него снят.

К счастью, Тони Старк был самым настоящим гением и мог за секунду придумать больше, чем большинство людей — за всю жизнь или даже за несколько перерождений.

Его молниеносная оценка ситуации была приблизительно такой:

Костюм каким-то образом был поврежден, но серьезного урона он не получил, и это означает, что тому, кто меня украл, он явно нужен целым. А может быть, им нужен целым я. Самый худший вариант развития событий: они хотят, чтобы костюм остался невредимым, а меня, миллионера и плейбоя, укокошат. Но это вряд ли. Богатый гений всегда более полезен живым, чем в могиле. Так что меня сюда заманил кто-то, кто каким-то образом взломал все мои системы и поэтому отлично знаком с их характеристиками. Что значительно сужает возможный список подозреваемых в похищении.

Вообще говоря, единственный, кто соответствует этим параметрам, — я.

Может, я просто поддался манипуляции?

Может, меня опоили? Загипнотизировали?

Может, всего этого на самом деле не было? Хотя лучше всё-таки придерживаться той точки зрения, что это происходит на самом деле, потому что костюм сейчас откроется, и снаружи меня будут ждать люди, которые, б самом лучшем случае, заставят меня делать что-то против моей воли.

Вывод: кажется, все будет не так весело, как на вечеринке Серого Волка.

План действий: не сдаваться без боя.

Первая реакция Тони Старка всегда была преувеличенной, или, как однажды это сформулировал Ник Фьюри: «Старк, ты более прыгучий, чем чертик из табакерки». Всегда пытаясь извлечь из своих качеств максимум преимуществ, Старк работал над этой своей способностью с помощью медитаций и тренировок, пока, наконец, не начал реагировать на происходящие события с невероятной скоростью. Проще говоря, когда Тони Старку нужно было ускориться, он мог двигаться так, как будто у него шило в заднице.

И в данный конкретный момент ускориться Тони Старку было необходимо.

Когда оболочка Железного Человека раздвинулась, развернулась и сложилась где-то вовне, похитители Старка ожидали обнаружить под ней знаменитого промышленника в почти бессознательном состоянии — мягкого и бесполезного без своего космического вооружения. Но они вовсе не были готовы к встрече с отлично натренированным и высоко мотивированным мужчиной, который вылетел из костюма с такой скоростью, будто его кто-то вытолкнул.

Коул Вангер стоял к костюму ближе всех, но самодовольная улыбка мгновенно исчезла с его лица, когда он понял, что Тони Старк не собирается умолять сохранить ему жизнь, а вместо этого оценивает боезапас самого Ван- гера и уже подлетает к нему с целью отобрать оружие.

— Что происходит? — недоуменно спрашивает Вангер. И добавляет: — Эээ?

Старк ломает ему нос ударом головы, а потом его пальцы накрывают руки Вангера.

«Не надо, не делай этого, — взмолился бы Вангер, если бы боль не заполнила его череп, выдавливая любую рациональную мысль. — Ты же сейчас мои огнеметы врубишь».

Разумеется, именно это Тони Старк и собирался сделать. Сопла огнеметов покоились на плечах Вангера, как роботы-попугаи на плечах пирата технократической эпохи, и именно в этот момент были направлены прямо на обнажившиеся внутренности костюма Железного Человека. Тони прикинул, что если он сам не сможет пользоваться костюмом, то пусть он и другим не достанется. Все зависело от типа топлива, которым пользовался этот парень. Старомодный керосин не нанесет особого урона, разве что на несколько градусов подогреет материнские платы и, может, сожжет некоторые из них, но если у него в загашнике было что-то на основе геля, то с их помощью вполне можно было бы превратить костюм для вечеринок в горстку пепла.

Тони сильно сжал большие пальцы Вангера, а потом притянул Коула ближе к себе, как будто они танцевали румбу. Но это был вовсе не танец — просто Тони совсем не хотелось подпалить себе уши потоками пламени, которое повалило по бокам от их плеч.

Как оказалось, совершенно неважно, какое именно топливо носил с собой Коул «Пироман» Вангер. Едва языки пламени успели облизать поверхность костюма, как Фрэдди Левек бросился к паре, столкнув этот клубок конечностей на пол, после чего они стали кататься по всей комнате, что имело как положительные, так и отрицательные последствия для обеих сторон конфликта.

С точки зрения Тони, то, что огонь не смог нанести костюму значительного урона, было просто ужасно, поскольку, как любой изобретатель, он ненавидел отдавать кому-то свою технику. С другой стороны, поток огня, который продолжил вырываться из огнеметов Вангера, нанес значительный урон оборудованию похитителей, поджарив два монитора и заставив остальных людей срочно искать, чем прикрыться.

— Держите его! — раздраженно кричал шеф. — За что я только вам плачу, baichi^[5]?

Тони оставался в сознании и нащупал голову Левека, которая была зажата у Вангера под мышкой. К счастью, нога Тони тоже оказалась по соседству, так что он со всей силы заехал по лбу Левеку носком кроссовка, жалея, что на нем легкая обувь вместо тяжелых кожаных лоферов.

«А еще говорят, что мода — это несерьезно, — размышлял он, перелезая через оглушенного Левека и на бегу оценивая состояние здания. — Очевидно, выход один — вверх по помосту… Может быть, там еще несколько человек… Возможно, им приказано меня не убивать, но вдруг они будут выбиты из колеи всей этой пиротехникой…»

По опыту Тони, дезориентированные телохранители будут слишком уж часто жать на спусковые крючки. Поэтому он почти сразу отмел вариант с основным выходом и повернул налево, в тень.

«Пусть там будет лестница, — мысленно повторял он. — Пусть там будет лестница».

И, о чудо, лестница там действительно была. И фактически — никем не охраняемая. Разве что сверху, судя по звуку шагов, явно кто-то спускался, но Тони уже решился идти в этом направлении.

«Лучше я попробую сразиться с одним неизвестным человеком, спускающимся по лестнице, чем останусь в комнате, наполненной пулями, огнем и агрессивными мужчинами», — заключил он.

Итак, он начал подниматься. Лестница оказалась спиралевидной, и Старк перепрыгивал сразу через две ступеньки, правда, несколько раз поскользнувшись на скользких камнях. Кто бы ни спускался ему навстречу, он делал это быстро, и Тони решил перевести дыхание и использовать движущую силу незнакомца против него. Резко остановившись, он пригнулся, рассчитывая, что человек споткнется об него и упадет. Но внезапно шаги затихли, будто приближающийся неизвестный раскусил намерение Старка.

Откладывать уже было нельзя — остальные враги поднялись на ноги и направлялись вслед за Тони, поэтому Старк, быстро все рассчитав, решил продолжать восхождение.

«Не высовывайся, — напомнил он себе. — Никогда не стоит быть там, где, как все думают, ты находишься».

Он продолжил подниматься, быстро заворачивая за угол, уже готовый перебросить встречного мужчину через голову и отправить его прямо на своих преследователей, как мяч для боулинга в кегли. Это, несомненно, подарит Тони еще несколько запасных секунд, в течение которых он сможет найти выход из замка.

Но никто так и не обрушился на втянутые плечи Тони Старка. Вместо этого он оказался прямо перед парой потертых зеленых армейских ботинок. Сверху послышался озадаченный голос:

— Никогда не стоит быть там, где тебя все ожидают найти, так?

Тони поднял голову и увидел прямо перед собой зеленые глаза и копну рыжих кудрей.

— Здравствуйте, босс, — произнесла девушка.

Тони отлично знал этот голос. Он путешествовал с ним повсюду.

— Ты звучишь как Пятница, — ответил Старк и для проверки даже постучал по стальному носку ботинка. — Но ты точно настоящая. Ничего не понимаю.

— Ого, — ответила Пятница. — Тони Старк чего-то не понимает. Надо запечатлеть на фото этот исторический момент.

А потом она воткнула ему в шею шприц с таким количеством транквилизатора, что Тони тотчас же перенесся куда-то в восьмидесятые.

— Duran Duran, папа, — пробормотал он. — Это группа такая. Привет.

Старк перевернулся и упал спиной назад, кувыркаясь по тем самым ступенькам, по которым так ловко взбегал.

Как оказалось, не так уж ловко.

Последнее, что Тони почувствовал, перед тем как отключиться, было недоумение, и оно же будет первым, что он ощутит, когда придет в себя.

Ну, точнее говоря, вторым. Первым ощущением будет боль.