Гений Медицины. Том 5

Глава 18

Спокойно отдохнуть и выспаться после поезда явно не получится. Отца надо выручать.

— Объясни спокойно, за что арестовали? — спросил я у матери. — Что сказали?

— Я не знаю, — мать явно была в панике. — Что-то про больничные листы за деньги… Я ничего не поняла, его просто увели из дома!

Странно это всё. Даже если бы отец был замешан в чём-то подобном, это не повод арестовывать его среди ночи.

Одно ясно точно — на расстоянии этот вопрос не решить.

— Его увезли в ваше районное отделение? — уточнил я у матери.

— Да, — голос её дрогнул. — Ты приедешь?

Больше ей не у кого было просить помощи. А я не мог отказать. Хоть так отплачу этой семье за то, что забрал себе тело их сына и по факту стал им.

— Выезжаю, — я положил трубку.

Крыс взволнованно крутился возле меня.

— Что там? — пропищал он. — Что произошло?

— Отца арестовали, — объяснил я. — Непонятная ситуация, я еду туда.

— Я с тобой! — воскликнул Клочок.

— Не надо, — покачал головой. — В полиции снова могут осматривать вещи. Да и потом, я не знаю, надолго ли это всё. Лучше останься дома.

— Ладно, — разочарованно вздохнул он. — Но я буду волноваться за тебя, и держать кулачки!

Он смешно сложил свои лапки в подобие кулаков, и показал мне. Я слегка улыбнулся, быстро собрался и поспешил вниз. Вызвал такси, и поехал в область к родителям.

Отделение полиции я нашёл довольно быстро.

— Что вы хотели? — буркнул полицейский на входе. — Кошелёк украли?

— Сюда привезли моего отца, — ответил я. — Боткин Алексей Сергеевич. Мне надо поговорить с ним, и с полицейским, который ведёт это дело.

— Вы время видели? — возмутился дежурный. — С утра и приходите со всеми говорить. А сейчас лавочка закрыта.

Зря он так. Я сейчас не в настроении долго разговаривать по-хорошему.

— Значит так, — мой голос стал острым, как лезвие бритвы. — Я чётко знаю, в каких случаях может произойти задержание человека сотрудниками полиции. Я чётко знаю, что для задержания моего отца не было никаких поводов. И если вы сейчас же не пропустите меня, и не дадите поговорить с ним, и с полицейским, производящим задержание — я такую шумиху из этой ситуации подниму, что погонов вы лишитесь всем отделением. А если пропустите, то этот случай останется без внимания моих друзей-журналистов. Это вам ясно?

— Я… — он опешил от моего краткого, но резкого монолога. — Секундочку.

Кому-то быстро позвонил по внутренней линии. Разговора я не слышал, но через минуту он вернулся ко мне.

— Проходите, третий кабинет, — пропустил внутрь участка.

Сразу бы так.

Однако, раз это сработало, то значит что при задержании отца и правда были нарушения. Полицейские не рассчитывали, что кто-то обратит на это внимание. А зря.

Здесь внутри всё напоминало мне привычный участок майора Громова. Я без проблем нашёл нужный кабинет.

Внутри за столом сидел огромный толстый мужчина, форму которого явно пришлось специально расшивать под его габариты. Даже толще Кравцова, однако.

«Кабанов О. Н.» красноречивая табличка на столе. Говорящая фамилия, я бы сказал.

— Чем могу помочь? — тоже не здороваясь, спросил он.

— На каком основании вы задержали моего отца? — я последовал его примеру, и тоже не стал тратить время на приветствия. — Какие обвинения ему предъявлены?

— Мы не имеем права разглашать, — начал было Кабанов.

— Считайте, что я его адвокат. Вы хоть понимаете, что задержали уважаемого барона? Если выяснится, что у вас на это даже не было причин… Пеняйте на себя.

Эта ситуация меня жутко раздражала. Мать успела обмолвиться про больничные листы за деньги. Так вот, даже если это было доказано — отцу грозит штраф. Ну, увольнение из его поликлиники.

В тюрьму за такое не сажают!

И я уже понял, что дело тут в том же заместителе, который один раз пытался подставить отца. Тогда мне пришлось всё улаживать прямо в поликлинике.

Видимо, он запомнил обиду, и спустя время решил отомстить. Воспользовался связями в полиции и решил засадить моего отца. Вот не выйдет только.

— У нас есть все доказательства, что ваш отец выдавал больничные листы за деньги, — заявил Кабанов. — Это — взятки. В особо крупных размерах. За такое ему грозит лишение свободы сроком от…

— Какие доказательства? — я вновь его перебил.

— Медицинские документы, показания двух пациентов, которые признались, что не болели. И наличие у вашего отца кредита — значит, ему нужны деньги, — полицейский торжествующе посмотрел на меня. — Дело раскрыто.

Как же сильно я не люблю подобных полицейских! Почему все не могут быть, как майор Громов. Честными, принципиальными, знающими своё дело.

Но нет, попадаются в полиции и подобные… Кабановы.

— Это бред, — выдохнул я. — И это не повод задерживать моего отца. До суда он мог ждать и дома.

— Это не вам решить, — пухлым кулаком полицейский попытался грозно ударить по столу. Не вышло.

— Вы сейчас же дадите мне поговорить с отцом. А после — покажете эти самые материалы. Если вы этого не сделаете — я решу этот вопрос на более высоком уровне, — его пухлый кулак не произвёл на меня никакого впечатления. — Поверьте, я хорошо знаю законы, и прекрасно вижу где наши достопочтенная полиция сама же их нарушает.

Я не стал говорить прямо, что вся эта схема для меня очевидна. А лишь намекнул. Но этого хватило.

Кабанов примерно минуту сверлил меня взглядом, но потом сдался. Он понимал, что в этой ситуации лучше пойти мне навстречу.

Иначе дворянин может вызвать большой скандал. А тихо всё повернуть у полиции уже не вышло.

А потому, меня неохотно, но проводили к отцу.

Сидит за решёткой, как преступник! Этот его заведующий совсем берега попутал.

— Костя, я ничего не делал! — сразу же воскликнул отец. — Эти двое людей с больничными… Они правда болели! Я клянусь тебе. Знаю, ты можешь подумать, что мне просто нужны деньги, ведь у меня кредит… Но я…

— Я тебе верю, — успокоил я отца. — И вытащу отсюда в ближайшие пару часов.

Ситуация прояснилась. Значит, больничные настоящие, осмотры отца есть, все документы есть. Будем работать с этим.

Я вернулся к Кабанову. Тот тяжело вздохнул при виде меня, но ничего не сказал.

— Итак, мой отец рассказал мне, что выдача больничных листов была вполне обоснована, — заявил я. — Какие у вас есть доказательства, что это были больничные листы за деньги? Или вы сами лично видели, как моему отцу дали конверт?

— Это видел заведующий его отделения, Петров Яков, — заявил Кабанов.

Тот самый Петров Яков! А я всё ещё не могу даже мысленно произносить его фамилию и имя без усмешки.

— А я лично видел, как Петров Яков с бананом во рту и без штанов бегал по Невскому проспекту вчера ночью, — отозвался я. — Дальше что?

— Вы… серьёзно? — Кабанов аж попытался привстать со стула. Правда не вышло, кажется его задница твёрдо там застряла.

— Если мы тут основываемся только на чужих словах — то вполне, — ответил я. — Вы серьёзно арестовали моего отца только из-за слов Петра Якова?

— Ещё двое людей дали показания, что не болели, — растерянно отозвался полицейский.

Понятно, а их Петров Яков, скорее всего, сам подкупил. И всё ради того, чтобы насолить моему отцу!

— А мой отец говорит, что болели, — отрезал я. — Любой адвокат вас в клочья порвёт с вашими-то обвинениями. Значит так, или вы отпускаете отца, проводите ещё одну проверку, и если находите доказательства — вызываете его в суд, как положено. Или завтра я расскажу газетчикам, что видел как вы ели шоколадный кекс прямо на голове у статуи Петра Первого, будучи голым. Если у нас так вершится правосудие — то вас и в психушку отправить могут.

— Я понял, понял, — испугался Кабанов. Ведь у него и правда не было весомых доказательств. — Сейчас же отпущу. Но расследование не закончено!

Кто бы сомневался. Я дождался отца, и на такси поехал с ним домой. Успокоив и отправив спать переволновавшуюся мать, мы засели на кухне. И я подробно расписал ему, как обстоят дела.

— Мой заведующий меня несколько раз цеплял по мелочам после той ситуации, — признался отец. — Я внимания не обращал… Что же делать теперь?

— Доказать, что это ложь, — объяснил я. — Найти свидетелей, что эти люди болели. Твоя медсестра, люди в очереди. А лучше всего — найти для всего этого адвоката. Есть хорошие на примете?

— Есть, — кивнул отец. — Но он стоит больших денег…

— Деньги не проблема, — я положил ему на стол некоторую сумму в конверте. — Потом будут ещё, на погашение кредита и прочие расходы. Главное — найми самого хорошего адвоката завтра же. Это Петрова Якова вашего пора посадить, а тебя перестать трогать.

Решать этот вопрос дальше у меня не было никакой возможности. Ведь в городе у самого работа, другие проблемы и дела. Поэтому я сделал главное — вытащил отца из тюрьмы, и дал ему денег на адвоката. Теперь дело перейдёт в руки к профессионалу.

— Сын, я даже передать не могу, как тобой горжусь, — отец внезапно отвернулся. — Прошу, прости меня…

Если сейчас окажется, что он всё-таки брал деньги за больничные листы — я так не играю.

— За что? — спросил я.

— Я… просто за всё. Ты отличный сын, и я… В общем, спасибо за всё, — отец окончательно запутался.

Как ни странно, я понял, что он имеет в виду. Подошёл, и похлопал старика по плечу. Лёд между нами растаял ещё сильнее.

— Я переночую у вас, — предупредил я. — Завтра рано утром поеду на работу. А ты — займись адвокатом.

На этом и порешили. Я расстелил себе в собственной же бывшей комнате, и почти сразу провалился в сон.

Сегодня в кондитерскую должен был приехать сам господин Кантемиров. Он предпочитал периодически лично посещать свои точки, проверяя всё на свете. Уборку, десерты, посетителей, интерьеры. К бизнесу он относился строго.

Степан Семёнович работал у него продавцом уже несколько лет. Ассортимент он знал отлично, умел продать десерт даже барышне, которая сидит на диете. На его работу грех было жаловаться.

Вот и после этой проверки барон Кантемиров остался доволен.

— Что там с рецептами, показали их отделу разработок? — поинтересовался у барона управляющий кондитерской, Анатолий Кириллович.

— Да, все в восторге, — кивнул Кантемиров. — Должны уже начать производство. Ещё осталось сфотографировать Боткина для обёрток, и запущу линейку.

— Господин, — в разговор поспешно влез продавец. — Вы говорили, что дадите шанс моему брату… Он простолюдин, да, но он прекрасно разбирается в рецептах, вы же знаете! И он вполне может…

— Я отдал этот проект Боткину, — отрезал Кантемиров. — Ваш брат напортачил мне с одним рецептом, когда я поручил ему разработку полезного мармелада. Его невозможно было есть! Так что доверие к нему утрачено.

Конечно, из-за одной ошибки ставить крест на талантливом человеке! Но разве так можно? Почему брат не заслуживает второго шанса?

— Понял, прошу прощения, — разочарованно ответил Степан Семёнович.

Барон Кантемиров продолжил обсуждать свою новую линейку. А какие деньги он собрался платить Боткину!

Эти деньги должны были достаться брату. И достанутся.

Просто надо что-то придумать.

Утром я встал пораньше, и на такси отправился в клинику. Сегодня предстояло отработать по сокращённому дню, а потом отправиться на награждение в городской совет.

Хорошо, что я вспомнил об этом вчера вечером, а потому сразу захватил из дома парадный костюм. Внешний вид на таком мероприятии должен быть приличным.

— Доброе утро, — поздоровался со мной Арсений. — Какие на сегодня планы?

А он довольно инициативный. Вчера отработал хорошо, никаких нареканий не было. Как только немного разгребу накопившиеся проблемы — обязательно займусь вопросом пробуждения его магического центра.

— В мою палату поступил новый пациент, — посмотрев в журнале, ответил я. — Начнём с него, попробуешь установить диагноз, и назначить нужное обследование.

Михаил Анатольевич на такие «миссии» сразу же отправлял нас одних. Я же решил отправиться вместе с Арсением, но мешать ему не собирался. На мне ещё вся палата, так что буду заниматься своей работой, одновременно контролировать действия ученика.

Если преподавать — то по полной.

Планёрки как таковой не было, Зубов просто напомнил мне про награждение, и мы сразу отправились в палату.

Арсений отправился к новому пациенту. Вопросы задавал правильные, говорил всё по теме.

— Я подозреваю просто ухудшение течения артериальной гипертензии, — закончив с пациентом, заявил он мне. — Не вижу других проблем.

Я уже успел осмотреть пациента всеми аспектами, и проблему понимал чётко. Как и то, что Арсений ошибался.

— Так, на что жалобы? — спросил я у своего ученика.

— Да жалобы странные какие-то — на низкий пульс, — ответил Арсений. — Я и внимания на это особо решил не обращать.

— На любую жалобу надо обращать внимания, — заявил я. — Фильтровать, что действительно является жалобой, а что можно проигнорировать. Но обращать внимание на всё. Сейчас пульс измерил?

— Только давление, — сконфузился Арсений. — Я как-то принялся сердце аускультировать, и забыл…

На первых порах это абсолютно нормально. Вчерашний студент легко может растеряться, когда перед ним вдруг оказывается собственный пациент.

— Тогда измеряй, — кивнул я.

— Сорок в минуту, — закончил мой ученик. — Но это может быть от препаратов… Пациент принимает бисопролол.

— Доктор, я же сказал, что бросил его ещё три недели назад, — возразил пожилой мужчина, внимательно слушающий наш разговор. — И пульс всё такой же низкий.

— Тогда я не знаю, — совсем растерялся ученик.

Без магии такой диагноз сложно даже предположить без обследования. Поэтому в этот раз я решил подсказать Арсению.

— Про перенесённый инфаркт миокарда выяснил? — уточнил я у него.

— Десять лет назад, — кивнул ученик. — Но повторного точно нет…

— Ты уже слишком забрёл в дебри, — улыбнулся я. — Главное, назначь ЭКГ. Это синдром слабого синусового узла.

Нарушение функции главного водителя ритма сердца. Он сразу же подсветился мне, когда я активировал диагностический аспект.

— Я даже о таком не подумал, — разочарованно признался Арсений.

— Это не так просто предположить, — подбодрил его я. — Но на ЭКГ ты увидишь это явно. Однако блок кардиологии тебе надо повторить, ты быстро ушёл в дебри.

— Понял, займусь, — чуть воодушевившись, кивнул он.

Я расписал новому пациенту направления, и поручил ученику отнести их медсестре. А сам занялся другими пациентами.

Квасов Владимир Александрович не собирался забывать то унижение, которое заставили почувствовать его Боткин и его подпевала Чехов.

Вот уже несколько дней он вынашивал план мести. И первым он определённо решил наказать именно Чехова.

Непростительно Дарья выбрала Антона себе в ухажёры. Ничего. Этой сладкой парочке недолго предстоит ворковать.

— Долго молчать будешь? — вывел его из размышлений голос младшей сестры, Вероники.

Не родной, сводной по матери. Вполне себе симпатичная, к тому же работает актрисой. Правда, в каком-то захудалом театре. Поэтому и согласилась помочь старшему брату за вознаграждение.

— Прости, задумался, — поспешил ответить Квасов. — В общем, мне нужно, чтобы ты немного покрутилась вокруг одного учёного из нашего совета. Повертела хвостом, провокационные ситуации создавала. А уж я сделаю так, чтобы это увидел кто надо.

— Я тебе что, девушка лёгкого поведения⁈ — возмутилась Вероника. — Ты не предупреждал, что мне придётся таким заниматься! А что, если Дима узнает?

Её новый ухажер. Вообще у сестры они менялись с такой скоростью, что даже девушки лёгкого поведения позавидовали бы. Но говорить это Квасов, разумеется, не стал.

— Ты актриса! — вместо этого поспешил воскликнуть он. — Тебе надо сыграть роль. Влюблённой девушки. Я не прошу тебя ничего делать… Что связано с лёгким поведением.

Ему просто надо рассорить Дашу с Чеховым. Несколько раз покажет пару таких моментов — и всё, прощайте отношения.

— И сколько ты мне заплатишь? — спросила Вероника.

Тут конечно была проблема. Владимир Александрович и сам сейчас получал самый минимум… Но ради своей цели он решил залезть в сбережения.

— Сможешь с Димочкой своим на три дня съездить на море, — пообещал он. — Или купить себе новые серёжки.

— С браслетом, — капризно добавила Вероника. — Иначе сам свою роль влюблённого играй.

— Хорошо, — вздохнул Квасов.

Деньги — не главное. Потом всё компенсирует.

— Тогда показывай, где моя цель, — оживилась девушка. — Я всё сделаю.

Чехов и Боткин, держитесь. Квасов отплатит за всё сполна!

К четырём часам мы с главврачом отправились в здание городского совета. Арсения без своего ведома к пациентам я решил не допускать, до вечера дал ему бумажной работы.

Здание городского совета располагалось в центре Санкт-Петербурга. Огромное величественное трёхэтажное строение из белого мрамора, перед входом сидели два каменных льва. Внутри нас сразу же провели в большой украшенный зал, где собрались главы других клиник, и почётные гости.

К Николаю Андреевичу почти сразу же подошёл незнакомый мне мужчина.

— Поздравляю, снова вы первые, — без тени зависти произнёс он. — Впрочем, я и не сомневался.

— Ты заявку не подавал в этот раз? — спросил главврач.

— Только нервы тратить, — отмахнулся мужчина. — А это, я так понимаю, знаменитый Константин Алексеевич?

— Даже не думай его красть, — погрозил пальцем Николай Андреевич. — Константин, это Афанасий Валентинович, мой хороший знакомый, и главный врач клиники «Око здоровья».

Я слышал про эту клинику. Название всегда казалось мне немного нелепым, зато технологии у них были передовые. Эта клиника делала упор именно на технические комплектующие. Заменяла на роботов всё, что только можно.

У них даже в регистратурах людей не было.

— Рад познакомиться, — кивнул я. — Мне приятно, что моё имя уже на слуху.

— Ещё как, — улыбнулся Афанасий Валентинович. — Мои специалисты вовсю пробуют ваши методы, и отзывы самые положительные. Да и слухи о возможностях лекарской магии уже дошли и до нас. В связи с этим, Коля, у меня деловой вопрос к твоему врачу.

— Я как раз хотел отойти, — кивнул наш главврач.

Он отошёл к другим гостям, и мы с Афанасием Валентиновичем остались вдвоём.

— Я бы хотел, чтобы вы прочитали пару лекций о лекарской магии и в нашей клинике, — сразу перешёл к делу он. — Я знаю, что в «Империи здоровья» вы уже пару недель это практикуете. Если у вас будет возможность, я задержу своих сотрудников в один из дней после работы. Разумеется, клиника выпишет вам солидное вознаграждение за это.

Очень соблазнительно предложение, и поводов отказываться у меня нет. Мало того, что это соответствует моей цели, так ещё и дополнительные деньги.

— С радостью, — кивнул я.

— Отлично, — обрадовался Афанасий Валентинович. — В таком случае, вот моя визитка — позвоните мне, как будет время. Обсудим детали.

Он отошёл, а вскоре началась сама церемония награждения. Люди из министерства здравоохранения, члены комиссии вручили дипломы, кубки первым местам. Краем глаза я заметил и репортёров, на этот раз незнакомых, которые всё тщательно фотографировали.

После награждения прошёл небольшой банкет.

— Константин Боткин? — я уже столько раз за день услышал этот вопрос, что в этот раз просто кивнул в знак согласия. В этот момент как раз пробовал красивое канапе с креветкой.

— Это вы являетесь автором этих научных статей, основанных на лечении лекарской магии? — задал ещё один вопрос подошедший мужчина.

— Да, — снова кивнул я. — С кем имею честь говорить?

— А это неважно, — отрезал тот. — Важно то, что ваши идеи слишком радикальны. Хотите отменить лекарственные препараты, и всем втемяшить в голову, что ваша магия — панацея?

Я дожевал канапе, и неспешно запил его соком.

— Я не пытаюсь отменить лекарственные препараты, — спокойно ответил я. — Просто показываю врачам, что есть и альтернативные методы лечения. И во многих планах они выигрывают.

Я был готов, что не все будут радостно принимать мои взгляды. Всегда найдутся и последователи алхимии, хотя в современном мире они выглядят иначе. Но они будут всегда.

— Сомневаюсь, — буркнул мужчина. — И скоро все это узнают.

— Или же все узнают, что эти сомнения не нужны, — с улыбкой предложил свой вариант я.

Не дожидаясь ответа, отошёл к другим гостям. Подобные споры мне были ни к чему.

Церемония продлилась до восьми вечера, после чего все разошлись. По дороге домой мне отзвонился Филимонов.

— Добрый вечер, — поздоровался он. — Вы просили организовать вам встречу с Беловыми…

— Я помню, — нетерпеливо ответил я. — Так что?

— Сказал им, что вы хотите поговорить о чём-то личном, — заявил Филимонов. — И я не знаю деталей. Они согласны на ужин в четверг при одном условии…

— При каком? — снова поторопил я.

— Если я тоже буду присутствовать, в качестве вашего гаранта, — ответил барон.

Гарант аристократа — аристократ, который поручается за человека. Причём поручается своей репутацией. И если принимающей семье что-то не понравится в поведении гостя — пострадает ещё и гарант.

Поэтому мало кто на это соглашается.

— Вы согласны? — я сразу перешёл к сути.

— Вы спасли мне жизнь… — Филимонов явно не хотел этого. Очень сильно не хотел. — Так что я согласен, да.

Но куда ему было деваться.

— Тогда до четверга, — подытожил я.

Филимонов назвал мне время и место, и первым отключился.

Что ж, если всё пройдёт хорошо, в четверг я получу показания второго пострадавшего. И тогда с центром будет покончено.

На вечер был запланирован ужин с Настей, и я забежал ненадолго домой, проверить Клочка и переодеться.

Крыс по своему обыкновению встретил меня сразу в коридоре.

— Хозяин, — тормознул он меня. — У меня есть новости.

— Дай хотя бы в комнату пройду, — улыбнулся я.

— Нет! — крыс попытался перегородить мне дорогу. Это выглядело забавно, учитывая нашу разницу в габаритах. — В общем, не ругайся сильно. Но у нас гости.