Где моя башня, барон?! Том 6

Глава 16

О как. Отлично! Я не против пообщаться с императором. Вот только интересно, о чём мы будем разговаривать. Он узнал о моих подвигах в башнях? Или всё-таки Дорохов сообщил ему о том, что я раскрыл заговор его приближённых?

Хотя нет, насчёт второго я сомневался. Для агента это шанс остаться на должности, ведь после этого он будет на особом счету у императора, и Борщов никак уже не сможет на него давить.

Что ж поговорим.

Я устроился в салоне, в котором витали нотки мяты и кофейные оттенки. Усатый клерк устроился рядом, искоса посматривая на меня. Не особо он рад моему присутствию. Вон как рожу кривит и что-то бормочет под нос.

— У вас что-то с лицом, — заметил я.

— Помолчите, пожалуйста. У меня важный звонок, — холодно произнёс он.

— Да пожалуйста, — хмыкнул я, только сейчас замечая в его ухе наушник.

Мы медленно отъезжали от моей студенческой обители, и я в окне заметил Островского. Он ссутулился и чесал в сторону парка. Помрачневший торговец бросил в нашу сторону подавленный взгляд и продолжил свой путь.

Под бормотание клерка я доехал до телепортационной. Мы зашли в здание через чёрный ход, прошли к большой чаше, минуя охрану. Здоровяки округлили глаза, замечая клерка и жезл с имперским гербом в моих руках. Отошли в сторону.

Когда мы оказались у приёмной чаши, имперский служащий выложил жемчужины за нас двоих, и нас перенесло в Москву.

— Добро пожаловать в столицу. Проходите, — машинально улыбнулась нам девушка, показывая в сторону главного выхода.

Клерк злобно зыркнул в её сторону и повернул по мостику направо, к отдельному входу.

— Идите за мной, — на всякий случай бросил он мне, обернувшись.

Мы прошли через небольшие двери, затем миновали пустой коридор и спустились по мраморной лестнице. Ну а затем очутились на подземной парковке. Нас уже дожидался белый лимузин, с флажками Российской империи на капоте.

Салон был слишком мягким. Я утоп в пассажирском кресле, и стало очень неуютно. Может быть для изнеженных тел некоторых советников и прочих госслужащих это и комфорт, но меня это пуховое облако, в котором я оказался, дико раздражало.

Десять минут мы потратили на дорогу. Нас сопровождали две полицейские машины, заставляя обычных смертных прижимать свои автомобили к обочинам. Вот так по зелёному коридору и добрались до дворцовой территории.

Массивные ворота отодвинулись вбок, пятеро массивных гвардейцев пропустили нас внутрь, с кем-то усиленно переговариваясь по рациям.

Огромный сад, асфальтированные дороги и каменные тропы, отходящие от них. Люди в белых одеяниях, видно советники, гуляли то тут, то там.

Мы объехали приличного вида дворец. Он напомнил моё жилище из прошлого мира, где мы с Гобом испустили дух. Те же надстройки с башнями, такие же переходы и шпили. Правда, это строение в два раза больше моего.

Объехав дворец вокруг, мы остановились.

— Прошу за мной, — клерк выскочил и направился в сторону крепко сбитого гвардейца, который уже открыл дверь.

Через пять минут я уже сидел в большом коридоре с множеством дверей. На высоком потолке лепнина с золотистыми оттенками, а между ними небольшие плафоны в виде скрученных друг с другом канделябров. Только вместо свечей горели заряженные магией кристаллы.

Одна из дверей открылась, и в коридор вышел улыбающийся пухлый мужик в белом одеянии.

— Владимир Авдеев? — ещё шире улыбнулся он мне.

Я кивнул в ответ.

— Пойдёмте за мной, — махнул он и направился по коридору на другой этаж.

Я направился следом за толстяком и оглянулся в сторону открывшейся двери в дальнем конце коридора и знакомого смеха.

Ох ты ж, твою ж мать! Это что, Никитич⁈ Ну, точно он!

Гвоздев выходил в сопровождении императора. Они о чём-то весело переговаривались, а монарх дружески похлопывал его по плечу. Я остолбенел на некоторое время, не понимая, что происходит.

Никитич общается с императором как с другом. Во дела! Надо будет на ближайших выходных метнуться в Хабу и вывести его на разговор. Неважно, сколько у него ещё скелетов в шкафу. Теперь он мне выложит их все, никуда не денется.

— Владимир, у нас мало времени, — услышал я мягкий голосок толстяка, но почувствовал лёгкое раздражение.

— Да, пойдёмте, просто я впервые вижу императора, так сказать, воочию, — догнал я советника. — И у меня ведь с ним встреча.

— К сожалению, Его Величество не сможет вас принять. У него образовались срочные дела. И несколько важных встреч, — объяснил толстячок, когда мы поднимались на этаж выше, гулко топая по мраморным ступеням.

Никитич важен для императора⁈ Срочные дела? Всё, что я мог предполагать, так это ажиотаж, связанный с разоблачением двух советников. Но опять же, каким боком здесь Никитич⁈

Вышли мы в очередной коридор, а затем советник пригласил меня в одно из помещений. Я вошёл внутрь, огляделся. Большой зал с кучей скамей и двумя столами. Мы расположились за одним из столов, и толстячок сложил руки на столе перед собой.

— Меня зовут Ракитин Пётр Васильевич. Я состою в имперском совете, — продолжил толстяк, продолжая улыбаться, будто его уголки губы растянули и зафиксировали клеем. — Конечно, император хотел пообщаться с вами, но в последний момент поручил мне провести с вами беседу. И я хочу предложить кое-что интересное.

— Можем сразу перейти к сути, — произнёс я, и улыбка на лице толстячка потускнела.

— Вы зарекомендовали себя как эффективный охотник. И не только. Вы потрясающе справляетесь с башнями, — продолжил советник. — Сами понимаете, что сегодня обстановка совсем другая. Ещё пару недель назад имперская гвардия и аристократы на местах справлялись с этой угрозой. Но всё изменилось. Башни появляются в огромных количествах.

— Я всё это знаю. Что вы хотите предложить, — поторопил я этого пустослова.

— Совет единогласно поддержал указ о создании организации «Оплот». В неё будут входить лучшие из лучших. Те, кто будут бороться с угрозами, исходящими из башен, — произнёс Ракитин. — Я предлагаю вам возглавить «Оплот».

— Предложение заманчивое, — оценил я. — Но что вы понимаете под угрозами?

— Твари, закрытие башен, уничтожение создателей тварей и выжигание гнёзд, — перечислил советник.

— В Империи уже созданы десятки союзов охотников, — напомнил я Ракитину. — Они занимаются тем же.

— Но не закрытием башен, — объяснил толстяк. — У них нет прямого обеспечения из имперской казны и оружейных министерства обороны.

— Что с трофеями башни, жемчужинами? — спросил я.

— Разумеется, все жемчужины ваши, за исключением редчайших, — выдавил Ракитин и постарался улыбнуться. Но лишь скорчил нелепую физиономию. — Фиолетовые и чёрные обязательны к сдаче. К тому же все трофеи башни идут в сокровищницу императора. Но вознаграждение вас обрадует, уж поверьте.

По-моему этот откормленный поросёнок вообще не понимает, что говорит. Да мне плевать на вознаграждение! Я уже вполне обеспечен. Главное для меня — это как раз трофеи башни, мать его.

Разумеется, меня не устраивает расклад, который описал толстяк. В голове всплыла картинка — Никитич с императором в коридоре. Не исключено, что Гвоздев и посоветовал меня назначить главой «Оплота». Но нахрен. Пусть он сам и возглавляет эту хрень. Я же никому ничего не должен. Трофеи я как и прежде буду забирать себе.

Поэтому я решил ответить очень туманно, потянуть время.

— Мне нужно время подумать, — произнёс я и толстяк закивал.

— Конечно, подумайте, — выдавил он. — На вас никто давить не собирается. Но желательно через неделю дайте ответ.

Я кивнул, и собрался на выход. Ракитин вскочил, затем вышел вместе со мной в коридор.

— Я позову Ивана Романовича, нашего служащего. Он сопроводит вас до телепортационной, — произнёс Ракитин. — Ждите здесь, пожалуйста.

Он оставил меня в коридоре. И я услышал в голове зловещее хихиканье Гоба. Что бы это могло означать? Ну не мог же он стащить что-нибудь из дворца. Я ведь его предупреждал. Но почему-то зеленомордый был доволен.

Надо будет выяснить, что этот плут натворил.

— Идите за мной, — услышал я монотонный голос за спиной. И мимо меня прошёл тот самый клерк, который и доставлял меня во дворец.

Тем же путём я добрался до телепортационной, мы беспрепятственно миновали нескольких охранников.

— Можете это вернуть, — клерк показал на жезл с двуглавым орлом, который я держал в руке. А получив его, кинул жемчужины в чашу и отошёл в сторону. — Счастливого пути.

Я подошёл к чаше и увидел, как растопленные жемчужины расползаются по ней, впитываясь в поверхность.

И вдруг пол подо мной задрожал, мерно гудящее оборудование загремело. Кто-то из персонала испуганно закричал с нижних ярусов.

— Б-у-у-ум-м-м-м! — прокатилось по зданию, отдаваясь мне в ноги. И в этот момент меня поглотила вспышка.

Очнулся я у озера, впереди просматривалась заснеженная вершина потухшего вулкана. Он чертовски похож на вершину, что я видел по телеку. По-моему речь шла про Японию.

Да ну нахер! Меня закинуло в другую страну?

Земля вздрогнула под ногами, затем ещё раз. И здесь тоже землетрясение. Но причину его я увидел уже через несколько секунд. В ста метрах от меня земля затрещала, вспучилась. Хруст врезался в уши, земля под ногами ходила ходуном. Да так, что я с трудом сохранял равновесие.

Несколько трещин расползлось в разные стороны, комья земли и камня хлынули из эпицентра наружу. А изнутри вверх потянулась… башня! Я впервые присутствовал при её рождении, поэтому на некоторое время обомлел.

Каменная сволочь расширялась в диаметре, неумолимо ползла вверх. Поверхность камня меняла цвет с тёмного до землистого, и в итоге приобрела светло-серый оттенок.

Ещё минута — и рост башни замедлился, а затем она замерла изваянием. Я видел и побольше. Но и это строение впечатляло своими габаритами. Метров пятьдесят у основания и в высоту около двухсот метров.

К башне с другой стороны уже бежали люди в кимоно, на поясах многих болтались мачете и катаны. Более тридцати человек. Из них пятеро точно маги. В руках таких я заметил посохи или жезлы с амулетами. Ну а трое были похожи на здоровенные горы жира. Я даже знаю, кажется одного из них. Это ж Якудза!

Толпа была настолько взбудоражена, что на меня никто так и не обратил внимания. Япошки что-то эмоционально обсудили, балакая на своём непонятном. А затем отправились к башне.

Так и я не собираюсь проходить мимо. Раз представился шанс, нужно присоединяться к зачистке.

Когда я оказался у башни, последние из группы исчезли в портале. Я протянул руку, коснулся круга с древними рунами. И меня затащила внутрь закрутившаяся слепящая воронка.

Зал небольшой, пахло плесенью и звериной шкурой. Толпа гудела перед надписью, раскинувшейся перед дальней стеной.

Японцы начали спорить друг с другом, толкаться. Один из них вышел перед всеми, но его запихнули обратно в толпу.

«Можешь расшифровать?» — обратился я к Брумгильде.

Троллиха прокашлялась, затем объяснила, что башня говорит о плитах и отвлечении от серых будней.

По мне так это бред полный, но я запомнил каждое слово.

Один из япошек всё-таки заметил меня, тыкнул в мою сторону пальцем, и остальные обратили на меня внимание. Забалакали на своём, некоторые заржали как ишаки. Брумгильда тут же сообщила, что половина группы хочет меня убить, вторая половина ещё сомневается.

Конечно, и Якудза заметил меня. Он радостно воскликнул, подошёл.

— Володимир, видеть рад, — протянул он руку, и моя ладонь буквально утопла в его ручище. — Убить… злодеи… — показал он в сторону группы.

— Да я уже понял. Предлагаю держаться вместе, — ухмыльнулся я, махнув одному из самых злобных япошек в стороне. И тот забалакал в ответ, злобно скалясь.

— Угрожать Володимиру. Но Якудза защитит, — произнесла гора и крикнула скороговорку злобным япошкам. Те огрызнулись в ответ.

Да уж, много всего я повидал в башнях, но чтоб прям так сразу давали понять, что мне кирдык. Ха, это даже забавно!

Появилась дверь и все подались внутрь, на первый уровень башни.

Мы с Якудзой проследовали за ними. Портал за нами закрылся, а я пригляделся к стенам, на которых вспыхнули факелы.

Япошки оживились, трое из них попёрлись в центр огромного зала. Ну а там на большом троне сидела обнажённая девушка с длинными волосами. Причём волосы закрывали её лицо.

Она гладила себя по возбуждённой груди и между ног, которые раскинула в разные стороны. Тело девахи было настолько привлекательно, а её движения так будоражили, что я почувствовал, как кровь приливает к паху и я тоже готов наброситься на неё.

В последний момент я стряхнул с себя ментальное воздействие, дёрнул за рукав Якудзу, который шагнул в сторону распутной девы.

— Нельзя, дружище, — обратился я к нему. — Там смерть.

— Якудза понимает. Ага, хитрый тварь, — пришёл в себя сумоист, и опасливо посмотрел в сторону трёх япошек.

Те уже приблизились к обнажённой распутнице. Один из них погладил её по груди, второй уже скинул с себя кимоно, цокая языком и что-то бормоча под нос. Третий убрал волосы с её лица.

Ну а дальше произошло то, что я предполагал. Форменный кабздец.

Я увидел лицо девушки. Бугристое, чешуйчатое, с выпирающими скулами.

— Ашш-ш-ша-а-а-а! — зашипела она, и змеиный язык щелкнул по щеке первого, кто пристраивался к ней. Второй упал, запнувшись о снятую одежду и тоже получил оплеуху змеиным языком. Третий выхватил катану, но не успел её применить, падая на пол от удара языком.

Эта троица мгновенно начала разбухать и лопнула, разбрасывая вокруг твари останки. Кровь хлынула к девушке, и она захохотала, изогнувшись до хруста позвонков, а затем полностью покрылась зелёной чешуёй и поднялась с трона.

Один из группы выстрелил в неё зачарованной стрелой.

— Хр-р-рум! — вошла та в грудь твари.

— Ах-ха-ха-ха-ха! — зловеще захохотала обращённая и вырвала стрелу вместе со сгустками зелёной крови. А затем закричала: — Ша-а-ш-ш-ша-а-а!

Ох ты ж мать твою! Тварь хрустнула челюстью, пасть её раскрылась словно лепестки, а оттуда показался гриф некоего музыкального инструмента.

Тварина вытащила его из своего нутра. Чем-то похожий на гитару, но корпус собран из человеческих костей, да и струны — совсем не струны, а жилы. Существо вновь село на трон, который переместился вместе со своей хозяйкой к дальней стене.

— Бр-рынь! — провела она рукой по струнам и плиты разукрасились в три цвета — алый, серый и зелёный.

И группа заметалась, чтобы попасть на спасительную клетку.

Но что нас спасёт? Я вспомнил то, что мне перевела Брумгильда. Что-то про отвлечение от серых будней. Она отвлекает от серых клеток. Значит на них нам и надо.

— Серая, Якудза! Туда! — показал я на клетку рядом растерявшемуся сумоисту, переходя на нужный квадрат.

— Серый… серый, — замотал он головой и встал на нужную плиту.

— Брынь! — раздалось издалека и… пошла жара!

У тех, кто находился на алых клетках, случилось то же, что и с тремя самыми похотливыми япошками. Они лопнули в разные стороны. И кровь вновь струйками побежала в сторону твари с костяной гитарой. В их числе оказались и трое крупных парней, вроде Якудзы.

Тех, кто занял позиции на зелёных клетках, тоже ждала незавидная участь. Из клеток выскочили когтистые лапы, раздирая ноги своих жертв. Вопли разлетелись по залу, бедолаги упали и лапы разодрали их на куски.

Ну а кто догадался перейти на серые клетки, выжил. Таких было двадцать человек, ну и мы с Якудзой. Считай, двадцать два.

Но ведь это было не всё. Надо было добраться до твари, которая откинула гитару и прыгнула в центр зала, раздирая ближайшего японца. Хотя тот успел махнуть катаной и отрубить руку человеко-ящерицы.

Тварь взвизгнула, отскочила и оказалась рядом с нами. А вот это уже опасно. Я уклонился от языка твари, ну а Якудза в это время попытался зайти сбоку. И получил мощный удар в живот.

Тот содрогнулся, пошёл волнами. Удар-то масса жира компенсировала, но Якудза всё-таки упал на спину.

Я же получил от Гоба Пожирателя, накинул костяную броню и бросился вперёд.

— Щёлк! Щёлк! — только и слышны были удары змеиного языка по защищённой голове груди, ногам. Но мне ничего не угрожало. Броня держала удар.

Один из япошек оказался позади монстра и рубанул по его шее своим мачете. Человеко-ящерица захрипела, клинок застрял в шее твари. А япошка отправился сразу к праотцам, получая от существа щелчок языком.

Когда он лопнул, Якудза подскочил и снял с пояса катану. Вот что он сделал — меня впечатлило. Витиеватый финт распорол спину твари, которая сложилась.

Она попыталась что-то сделать, но я рубанул Пожирателем и её голова отлетела, катясь по камням в сторону подбегающей группы.

Первые япошки отшатнулись, а следующие затормозили, понимая, что опасности больше нет. Чешуйчатое тело упало на каменные плиты и растворилось на глазах. Как и её жертвы.

Ну что, теперь стало чуть попроще. Группа злобно настроенных япошек уменьшилась на треть. Теперь их восемнадцать. Биться будет проще, если вздумают напасть.

Но они пока не спешили. Видимо, избрали тактику внезапности. А это значило, надо ждать их атаки, когда я буду занят битвой со следующим монстром.

Я был для них очень опасен. К Якудзе они не имели претензий, но раз он на моей стороне, значит и его попытаются убить.

И вновь высветилась загадка. Брумгильда перевела и даже расшифровала послание башни. В целом звучало как «царапины даруют новое тело». И троллиха выдвинула очень неплохую версию. Любая царапина приведёт к мутации.

Что ж, царапин моя броня уж точно не боится. Я не стал её развоплощать. Направился в ней к открывшейся двери на второй уровень башни.

Ну а там было тоже весело. Тоже трон, а на нём расположился мужико-ящер. И тихо постукивал своим возбуждённым естеством, похожим на чешуйчатый кочан, по костяному барабану.

На этот раз зал был в два раза меньше прежнего. А сам придурок на троне скалился у дальней стены. Метров тридцать отделяли нас от него.

В группе начали что-то бурно обсуждать. Затем один из них, узколицый, показал на меня пальцем, выпучил в мою сторону глаза, что-то закричал на непонятном.

— Говорит, ты ходить к ящерица с членом. Бить его, — объяснил Якудза, посмотрев в сторону узколицего. — Питр-рас.

Я показал средний палец смельчаку, который пытался подогнать меня. И тот злобно закричал, искажая свою рожу в гневе.

Ну да, я нападу на ящера, а вы замочите и тварь, и меня. Замечательный план. Просто превосходный.

— Я отрублю его кочан, — обратился я к узколицему, показывая в сторону ящера, а затем тыкнул пальцем в сторону наглого япошки, — и вставлю в твой поганый рот!

Якудза хохотнул, перевёл ему мои слова. И узколицый покраснел, а затем начал визжать в нашу сторону, махая катаной. Того и гляди лопнет, как и его предыдущие приятели.

— Бум! Бум! — раздалось два громких удара со стороны монстра на троне.

И два ящера выскочили буквально из воздуха. Бросаясь на двух япошек, что торчали в сторонке. Те и среагировать нормально не успели. Ящеры располосовали их лица, и японцы начали резко мутировать. Две секунды и уже четыре ящера бросились на нас.

— Не дай себя поцарапать! — подсказал я сумоисту, и тот мрачно кивнул, вставая в боевую стойку и выставляя лезвие клинка вертикально.

Ящеры забрали в общей сложности десять япошек. За время суматохи мы с Якудзой прошли к ящеру на троне, который вскочил и попытался отрастить ещё несколько лап и удлинить когти.

Но кто ж ему даст это сделать. Покров, руны «родэ» — и вот я уже рядом с этим гадом. Обрубаю конечности. А Якудза работает по ногам, заставляя тварь приседать.

Внезапно мне в спину прилетела стрела. Костяная броня рассыпалась, а зачарованный наконечник ударил в бок. Меня бросило в сторону, и я чуть не попал под удар последней лапы монстра. Благо Якудза отсёк её, а затем махнул катаной ещё раз. Чешуйчатая башка с чавканьем сползла набок и упала на пол, заливая его зелёной кровью.

— Вж-ж-ж! — пролетела ещё одна стрела возле уха.

— Хр-р-руп! — третья ударила в череп, прорезала его и чиркнула по щеке.

Ах вы узкоглазые гадёныши! Я вырвал наконечник из своего бока, скрипя зубами от боли. Затем вытащил из кармана одну из зелёных жемчужин, которые мне передал Гоб. Подпитываясь энергией, я обернулся. Но никто из группы даже не смотрел в мою сторону. Хотя я рассмотрел у одного из девяти оставшихся в живых япошек в руках лук с накинутой на тетиву стрелой.

Гобби, есть для тебя одна жертва. Отдаю на растерзание.

И зеленомордый захихикал в ответ, сделав всё тихо и эффективно. Тень заклубилась за скалящимся злодеем, а затем из его глазницы вырвалось лезвие кинжала, исчезая вновь.

Тело рухнуло на пол, япошки запаниковали, в страхе посматривая в сторону монстра. Восемь узкоглазых, как и Якудза, так ничего и не поняли, что произошло. Скорее всего подумали, будто это проклятие погибшего монстра, или что-то в этом роде.

Сумоист прошипел в их сторону длинную тираду на родном языке, судя по интонации явно матерную.

— Пойти дальше, — поднял он меня и показал на свои глаза, затем тыкнул в сторону восьмёрки уже столпившейся у надписи башни. — Смотреть.

— Да, надо посматривать за ними, — согласился я. — Страховать будем друг друга.

Сумоист кивнул, мрачно посматривая в сторону группы. За это время ящеров и их предводителя впитал каменный пол башни.

Жемчужина сыграла свою роль. Бок заживал быстро. Рана уже закрылась и боль отступала.

Мы подошли к посланию, мерцающее в воздухе. Прочли его. Точнее прочёл Якудза, я нихрена не понимал в этих закорючках.

Сумоист пытался мне перевести на русский, но я его так и не понял. Лучше с этим заданием справилась Брумгильда.

По итогу я понял, что нас ждёт впереди. Большая тварь, которая дарует свет и свободу. Ну да, освобождение души от тела, я бы сказал. И поглощение её ненасытной каменной сукой, в чреве которой мы сейчас находимся.

Мы перешли на последний уровень. Но никаких фокусов не было. Всё просто и понятно. Стены покрыты зелёной чешуёй, потолка не было, и просматривались бегущие по небу вереницы облаков. А в конце зала большая хищная двадцатиметровая тварь. Гигантский ящер заревел, как только увидел нас.

Под подбородком монстра вспыхнула золотистая энергия. Он сделал пару шагов нам навстречу и выплеснул из пасти столб света.

Пятеро из группы попали под удар. Их просто распылило. На пол с шуршанием упал ворох одежды.

Оставшиеся трое кинулись в атаку. Ну а мы с Якудзой переглянулись.

— Заходим справа, на счёт три, — сказал я ему.

— Тр-ри, Якудза понил, три секунд, — закивал сумоист, приготовившись.

— Бьём в подбородок до выстрела и отходим, — сообщил я ему.

Это подсказала мне начитанная Брумгильда. Это существо она назвала Рурхом, и сразу сообщила куда и когда бить.

— Раз, два… — начал я отсчёт, наблюдая за атакой троицы отчаянных. Та уже отвлекла на себя внимание монстра.

Все трое оказались магами. Они накинули на себя неимоверное количество защитных барьеров. Это им поможет продержаться некоторое время.

Когда Рурх выплеснул энергию в очередной раз разрывая барьеры и превращая в прах всю троицу.

Ох-хо-хо! А вот это уже херово! Я тут же вызвал двух скелетов, на которых отвлёкся монстр, открывая пасть в очередной раз. Я уже был рядом с монстром, ну а Якудза припаздывал со своим покровом.

Вот Рурх почувствовал угрозу, повернулся в мою сторону. И Пожиратель врезался ему под мерцающий подбородок. Энергия брызнула в разные стороны, а я уже сиганул назад, дёргая в сторону Якудзу. Такую тушу в обычном режиме я бы хрен с места сдвинул. Ну а под ускорением получилось.

Мы ушли с опасной области, которая вспыхнула от разрушительной золотистой хрени. А потом мерцание потухло, монстр впитался в камень башни. Ну и небольшая тёмная шкатулка поблёскивала лакированными боками на его месте.

— Якудза — трофей, — показал я в сторону награды, и сумоист замотал головой.

— Таканахана — камень, — показал он в сторону ближайшей стены. — Победил башня — взял камень. Это награда. А то, — показал он в сторону шкатулки, — происки ёкаи.

Я в кои-то веки хотел поделиться. Ну не хочет, как хочет. Открыл я шкатулку, чувствуя как башня задрожала. Ну а внутри на бархате лежал всего лишь один предмет. Блеклый чёрный кругляш с рваными краями, который совсем не был похож на жемчужину.

Я взял эту штуковину в руки, чувствуя лишь холод, исходящий от неё. Ну и что с этой хренью делать? Ну явно же, если она оказалась в шкатулке, значит представляет ценность. Хотя сколько башня подсовывала пустышки? Но я всё-таки надеялся, что это не насмешка. Возможно нужно время, чтобы дать возможность проявиться странному камню. Или со временем разберусь, что это.

В общем, я отдал эту штуковину в Гобу с просьбой не трогать её ни в коем случае.

Башня дрожала, по стенам шли трещины. Вот и портал появился.

Якудза закряхтел, вырывая из стены увесистый серый осколок, и поблагодарил меня за помощь. Он первым заскочил в портал, ну а я подался следом.

И в этот момент что-то произошло с порталом. Появились незнакомые символы, воронка поменяла цвет с ярко-белого на мрачно-чёрный. Гоб тут же выскочил из тени, держа в руках вращающийся компас и перескакивая через образовавшуюся в полу широкую трещину.

— Что за чёртовый компа́с

Вновь в дерьмо закинет нас! — загнусавил зеленомордый.

Троллиха появилась рядом, выскочив из пещеры, и выхватила из его рук артефакт, смещая циферблат. Знаки исчезли, воронка вновь стала слепяще-белой.

Во даёт! Надо будет потом спросить её, как она поняла, что следует сделать. Ну а сейчас пора валить отсюда. Брумгильда исчезла в астральной пещере, Гоб заскочил в тень, а я подошёл к воронке, которая затянула меня.

Секунда — и вот я уже нахожусь на берегу полноводной реки. А рядом табличка, утверждающая, что здесь проходит граница между Дальним востоком Империи и Кореей.

Я увидел толпу людей. В сотне метрах от себя. Пойду, спрошу, где здесь ближайшая телепортационная.

Но по мере приближения я понимал, что происходит какой-то обряд. У большого костра танцевали мужики с посохами. Их голые торсы покрывала сеть шрамов и белых татуировок.

В центре что-то похожее на алтарь со следами свежей крови, рядом с которым деревянные идолы с зубастыми пастями и вырезанная из ствола дерева башня. У входа в большой дом со шпилем один из мужиков имеет по-собачьи охающую женщину. Ещё около десяти голых женщин чуть дальше осыпают друг друга куриными перьями.

Да что здесь происходит, мать их⁈ На мирняк они явно не похожи. Больше на секту.

Когда я оказался в двадцати метрах от алтаря, меня увидели. Из большой избы справа высыпали вооружённые посохами крепкие парни, одетые в серую робу, а вместе с ними вышел и бородатый, седой как лунь, мужик в красном одеянии.

Он направился ко мне.

Хоть Гоб и лютовал, уговаривая меня всем перерезать глотки, я был с ним не согласен. Пока я не пойму, кто это такие, и зачем они всё это делают, никаких действий.

Седой мужик подошёл ко мне, останавливаясь в пяти метрах, меня окружили татуированные с посохами.

Только сейчас я рассмотрел на их лицах шрамы в виде башни и трёх лучей, исходящих от её навершия.

Ну точно, какие-то фанатики.

— Добро пожаловать в Орден Башни, донор, — проскрипел седой лунь, недобро оскалившись.

Татуированные ударили посохами по земле, и в это время мои ноги оплели чёрные склизкие корни, потянув меня вниз.