Гангстер вольного города 2

Глава 6

— Ты должен ей помочь, — последнее, что сказали мне по телефону, прежде чем вызов прервался.

Я впервые слышал эту женщину, а из-за помех не мог различить интонацию и многие слова, которые она говорила. Единственное, что твердо осталось в памяти, — это адрес. Который, несомненно, я и знать-то не мог.

Первым делом, пожалуй, нужно было позвать Кита, назвать ему координаты и попросить, чтобы тот всё разузнал, но интуиция говорила только об одном — разбирайся сам. Хотя он мой раб и готов выполнить любой приказ, не задавая лишних вопросов.

Почему я не хотел втягивать подручного в это дело? Не знаю. Но что-то внутри настойчиво требовало, чтобы я сделал все сам. Нет, всё же обратиться к кому-нибудь придётся: мне самому ещё мало что известно.

На выходе из кафе наткнулся на горстку маленьких цыган. Недовольно окинул каждого взглядом и… И тут до меня дошло, кто именно звонил.

Марьяна. Я же сам обещал ей помочь ещё тогда, в нашу последнюю встречу, и, получается, просто пропал. Вот дурак! Она же знает мою тайну, а я до сих пор палец о палец не ударил.

— Черт, — прошипел сам себе под нос. — Как мне до неё добраться-то?

С этими мыслями я сделал шаг вперёд и…

Шайка малолетних разбойников тут же облепила меня со всех сторон. Взяли в круг и начали протягивать ручки, мол, дай, дядя, копеечку. Жалко их… Да и не выбирали детишки такой образ жизни — просто появились на свет не в то время, не в том месте…

В каждом из этих десятилетних оборванцев я не видел будущего. Грязные, замызганные, в одних лохмотьях, они унижались, прося милостыню. Помнится, на родной Земле такое закончилось после нулевых. Ну как закончилось? Скажем так, стало значительно меньше.

— Эй, детишки, — грозно рыкнул я. — А ну-ка расступились!

Конечно, это никак на них не подействовало. Но тут в голову мне пришла ещё одна дельная мысль. Цыгане — это огромное сарафанное радио, и…

— А Жемчужный знает, что вы здесь попрошайничаете? — я мигом озадачил юнцов. — Мне кажется, Боря будет недоволен, если вы ограбите его друга.

— У дяди Бори нет друзей среди русских! — смело выступил вперёд самый мелкий из них. — Он не имеет друзей среди других людей, только семья!

Ох, ему бы только за такое выражение уши оторвать… Я сдержался, но конкретно этого голодранца запомнил.

— Ну пошли, спросим у него, — улыбнулся я. — А там и сам все поймёшь.

Взять детишек на понт оказалось легче простого. Уверенные в своей правде, они потянули меня туда, где я ещё не был. Первое, что пришлось отметить, — это кафе, которое показалось через десять минут моего путешествия в этом цыганском хороводе.

Кафе, где мы с Жемчужным впервые и встретились. Собственно, рядом стоял дом ненормальной «фанатки» Елены.

Эти два знакомых мне здания мы прошли мимо, обогнули небольшие домишки, напоминавшие деревенские, и уже за ними, возле каких-то полуразрушенных стен, превратившихся в руины, показался первый шатёр.

То есть, они что, стояли прямо около города? Смело, очень смело. А если у вас появятся недоброжелатели, которые захотят спалить весь ваш табор к чертям собачьим? Что тогда?

Детишки потащили меня мимо невысокого шатра, вокруг которого расселись девицы. Хватило одного взгляда, чтобы понять — шатер бедных. Девушки в обносках не первой свежести. Пожалуй, кроме этих тряпок, у них больше ничего и не было. Да и шатёр весь залатан, сшит из разносортной ткани, что, видимо, и горела, и под потопы попадала…

А вот дальше…

В подобном месте я бывал впервые. Нет, за свою жизнь, конечно, цыганские таборы видел, но чтобы именно само поселение…

Пустырь передо мной расстилался на многие километры. И все это пространство оказалось усеяно шатрами и палатками. Повсюду что-то дымило, что-то готовилось. Шум, гам, животные, дети, старики…

Какой-то цыганский ад. Каждый, мимо кого я проходил, смотрел на меня как на последнее говно. И это при том, что одет я был получше многих. Да, недорого, но всяко приличнее того тряпья, которое болталось на местных.

А если кто-то ещё и прознает, что я гангстер, могут начаться неприятности. Хотя… с чего бы вдруг?

Мы прошли ещё метров двести, и только потом ребятишки замерли у большого зелёного шатра. У прохода под «балдахин» стояли двое юношей лет восемнадцати. Оба с грозными, давно немытыми мордами, но без оружия. Что и удивило меня больше, чем место, куда меня привели.

— Что забыл здесь? — певучим голосом протянул один из них. — Тебе назначено?

— Я Шаман, — коротко ответил я, отчего лица ребят вытянулись. — Жемчужный дома?

«Охрана» переглянулась, цыкнула на ребятню, и один из них тут же нырнул под полог. Мелочь вокруг меня засуетилась, залепетала, но благоразумно отошла подальше. Видимо, поняли или знали, кто я такой и что могу сделать.

Приглашения зайти пришлось ждать долго. Минут десять простоял, разглядывая каждого, кто шёл мимо меня, а также «дома» Бориски.

— Владимир, здравствуйте, — зазвучал голос Жемчужного. — Я надеюсь, вы в гости?

Повернулся, посмотрел на бледноватое лицо цыгана с неровным золотым зубом и коротко кивнул. Только вот он мне не поверил, это было отлично видно.

Борис приоткрыл полог и жестом пригласил войти. Я не сразу, но прошёл вовнутрь, чтобы присвистнуть.

Землю, а точнее, траву, выстелили огромным количеством разноцветных, пестро расписанных ковров. Помимо всего этого, то тут то там стояли большие пуфы и маленькие столики. Обреталась тут и толпа наложниц, а ещё в дальнем углу на глаза мне попался человек, сидящий в клетке.

Я чётко почувствовал запах опиатов. И кое-какой травы.

— Ты немного не вовремя, Шаман, — честно признался Борис, усевшись в центре шатра на самый высокий пуфик. — У нас тут горе случилось.

— Понимаю, — коротко кивнул я. — Я по делу.

Жемчужный поджал губы, что подсказало: явился я очень даже вовремя. Собственно, разговор я решил начать не садясь. Встал в двух метрах от него, сжав пальцы в замок.

— Не знаю, как это просочилось к тебе, — начал цыган, подтверждая теорию, что они считают меня очень крутым, — но у нас огромная проблема с семьёй, с которой мы попытались объединиться через племянницу Чоабы. Она…

— Семья противника смогла получить союзников среди других кланов? — догадался я. — И что думает твой правитель? Начать войну?

— У нас не хватит вооружения, — покачал головой Борис. — Точнее, не хватит мощности. У Петра Золок уже больше двухсот вооруженных. А объединившись с семьёй Ромы…

Он называл фамилии и имена, о которых мне не было известно ровным счётом ничего. Но я кивал. Кивал в знак того, что «слышал, видел и знаю». Жемчужный же, уверовав в мою осведомлённость, принялся раскрывать личности.

Например, Рома Борин — тот самый «самец», за которого должны были отдать Марьяну, по итогу ушел в союз к другому цыгану, что уже вёз оружие и расположился всего в пятнадцати километрах от Кустового. Этот самый Борин и подарил двадцать цыганских солдат Золоку.

И это постепенно перерастало в проблему. Гражданская война среди цыган уже начинала потихоньку набирать обороты. Чоаба, что владел большой территорией, имел место в парламенте и в целом какое-никакое вооружение, уже морально проигрывал. Его воины давно осели, посыпались песком и стали непригодны, чтобы воевать.

Хотя людей у него было больше. Как и связей. Только вот Золок метил не на Кустовой, а на захват власти Чоабы вне города. Если у него это получится, то, пожалуй, город сам под него прогнётся. Так, по крайней мере, выходило по словам Жемчужного.

— Не прогнётся, — я помотал головой и все же уселся на пуф. — У города своя администрация. Максимум, что он сделает, это получит рынок и место в парламенте. То есть подсидит Чоабу. Не вижу проблемы, чтобы не ударить по нему разом.

— Плохо смотришь, — недовольно парировал Борис. — Одно дело — уничтожить двести людей в степи, и совсем другое — получить врагов в своём же стане. Сам понимаешь, нападая на табор, ты не будешь разбираться кто родственник, кто близкий, а с кем вы просто знакомы. Подобного рода суматоха уничтожит и мирных жителей. Начнутся бунты внутри, они и так уже начинаются…

— Любопытно, — я скрестил ноги по-турецки и внимательно посмотрел в пустые глаза Бориса. — Я так понимаю, Чоабе нужны сильные союзники. Те, за кого можно пихнуть кого-то из дочерей?

— Только Марьяну. Все остальные заняты, больше племянниц у него нет. Троих вон, отдал на прошлой неделе. И… одна свадьба сорвалась. Племянница уехала за территорию республики вслед за возлюбленным. Мы не знаем, где взять полноценного союзника, который позволит себе погрязнуть в этой клановой неразберихе.

— Вам просто нужно убить ведущего, — я откровенно зевнул и оттолкнул девушку, которая подошла сзади и, повторяя за своей подругой, стоящей за спиной Жемчужного, начала трогать мои плечи. — Убьёте Золока и лидеров всех плохо настроенных к вам кланов — и всё. Закончено.

— Ты слишком просто об этом говоришь.

Жемчужный поднялся со своего места, звонко шлёпнул по заднице «содержанку», что наминала ему плечи, и попросил проследовать за ним.

Вставать оказалось слишком хлопотно. Ноги затекли в непривычной позе. Поэтому, выдавив из себя хрип, я упёрся руками в землю и… кое-что почувствовал. Незнакомое, чужеродное, сука, не моё!

Землю. Всю землю под собой, а ещё то, что эта земля прятала.

Неужели это и есть та магия, о которой говорил Койот?

Я так и замер в этой позе, прикрыв глаза. Машинально, разумеется, ведь знания сами полились в голову. Подо мной было закопано оружие. Много оружия. Простое, пороховое — на любой вкус. Полуавтоматическое, как мне показалось, ружья и винтовки. Пистолеты, даже пулемет! И… гранаты ли?

Но и это было еще не все. Под шатром были тела. Много тел…

Старые, я бы сказал.

— Боря, — я поднялся, потирая глаза от странного «видения». — Подскажи, давно твой шатёр тут стоит?

Жемчужный замер напротив клетки в десяти метрах от меня. Повернулся, замялся и заявил:

— Года четыре, как меня пустили в семью, а что?

— Почему остановку шатров сделали здесь?

— Мёртвая земля, — пожал плечами Жемчужный. — Здесь война была лет двадцать назад. Степняки тогда совершали набеги на Кустовой. Предыдущий правитель собрал армию со всей империи и за её пределами, да и уничтожил разом порядка тысячи воинов.

— Что такое мёртвая земля?

— Ну слушай, ты ведь маг земли, должен понимать…

— У нас разное представление о моей магии, — тут же отрезал я и сделал пару шагов вперёд. — Говори!

— Магия здесь не работает. Портал тяжело открыть. Для такого нужен мастер печати, у нас его нет. И изнанка здесь посложнее, чем в городе. Тут на три уровня сразу можно прыгнуть, — посмотрел вниз цыган. — Правда, из наших никто не гуляет по другому миру. Магов не так много.

Информация была слишком полезной, чтобы ей не воспользоваться. Но говорить о том, что под задницей Жемчужного захоронен целый боевой арсенал, я не стал. Мне нужна рыба покрупнее. Покрупнее, чем этот прихвостень.

Чоаба и не меньше. Если у меня получится расположить к себе крупного барона, который и так был заинтересован в том беспределе, что я устроил на рынке, а потом ещё с членами его семьи, то я буду в большом выигрыше.

Цыгане — сволочи, этого у них не отнять, но иметь их в союзниках и потихоньку поглощать так, как я это буду делать с Монеткиным и Траволтой, слишком заманчиво.

— Есть у меня идея, как победить в войне, не начиная её, — протянул я, подходя к Борису. — Но для этого мне нужно встретиться с твоим бароном.

— Не получится, — мотнул башкой Боря. — Ты для него никто, пустое место, хоть и заинтересовал в определённый момент. Поверь, пыль под ногами Чоабу не интересует. И времени его ты не стоишь.

— Ты уверен в этом? — озлобился я. — Уж полезнее каждого из вас буду.

Жемчужный только развёл руками в стороны. Внутри любого клана есть устав. Есть правила. Я не член парламента, не босс огромной мафиозной группы, хоть и являюсь гангстером. Да, пока что я ничего не значу в глазах цыганского барона, поэтому и встречи со мной, он не захочет. Даже если у меня есть выход из его паршивой ситуации.

Я запомню эту обиду и ненадолго закрою на неё глаза. Выход есть всегда — так я и говорил своим людям.

Если гора не идёт к Магомеду, значит Магомед идёт к горе. Или как там выражаются наши восточные братья?

— Это… — протянул я, глядя на пленницу в клетке, — скотство.

— Возможно, — пожал плечами Борис, убирая ткань с клетки, в которой лежала скованная Марьяна. — Она брыкалась, и, чтобы её никто не прибил из семьи Борина, нам пришлось посадить её на цепь.

— Она же вашей крови, — мне стало искренне жаль девушку. — Как вам не стыдно так обращаться с женщиной?

— Убить её мало, — зло сплюнул Борис. — Роман не просто так отказался, а потому, что она его отделала, как пацана какого-то. Отбила ему яйца, прострелила бедро и чуть было не спалила шатер.

— Каким образом, если не секрет? — я незаметно для цыгана улыбнулся. — Вы что, дали ей с собой оружие?

— Да это было прямо здесь! — воскликнул Борис, саданув ногой по клетке. — Я не знаю, откуда у неё оказался этот дамский револьвер! Эта сука…

Я мысленно сосчитал до пяти, чтобы прямо сейчас не оторвать ему голову.

Жемчужный всё возмущался, что Марьяна нарушила великие правила «любителей конины». Оказалось, она пронесла в шатёр оружие, что находилось под запретом. Даже подходя к этому цыганскому пристанищу доставать огнестрел было нельзя. Что уж говорить про содеянное ею.

Меня порадовала её находчивость, но стоило ей приблизиться и показаться на свет…

— Что они с тобой сделали? — прошептал я, глядя на красные, налитые кровью глаза.

Вся в подтёках, синяках и ссадинах. Лицо поплыло, волосы кое-где вырваны, руки… Да, пальцы на правой руке были сломаны.

— Её казнят в скором времени, — как-то буднично доложил Борис. — В таком виде замуж её точно никто не возьмёт, особенно после того, что она сделала.

— Барону обязательно, чтобы в жены её взял цыган?

— Нет, на самом деле, — Борис накрыл клетку обратно. — У нас был «покупатель» на её невинность, который был готов вступить в борьбу, если что-то произойдёт.

— Британцы?

— Ирландцы, — не удивил Жемчужный. — Он просился на поклон к барону, чтобы что-то там решить с сингапурскими мясниками. Тогда его спросили, готов ли он породниться с нами.

— Я так понимаю, он не был готов?

— Подожди… Алла! — он крикнул кому-то из тринадцати наложниц. — Чаю и чего сладкого мне и моему гостю принеси. Бегом!

Наложницы тут же засуетились. Я догадался, что их всех и зовут «Аллой». Видимо, цыган вообще не стал заморачиваться. Его устраивала такая прислуга. Девицы шустро накрыли небольшой столик. Две минуты, не больше.

Борис пригласил меня сесть и тут же начал прихлебывать горячее пойло, что ничего общего с чаем не имело. Настойка трав, не больше. Да и пахло противно.

Я сугубо из принципа попробовал это адское варево, хотел сплюнуть на пол, но вспомнил, что для золотозубого уродца этот жест будет оскорбительным.

И лишь отведав пирога, который мне понравился, Бориска наконец заговорил.

Ирландец Бритва, так его прозвали из-за любви к лезвиям, был одним из трёх лидеров ирландской диаспоры этого города.

— Первый Бритва, — запомнил я. — Второй… Медик?

— Да, которого ты серьёзно цапнул, обокрав, — кивнул Борис, но стоило ему уловить мой опасный взгляд, как он тут же решил исправить положение: — Несомненно, о том, что это сделал ты, кроме меня, никто не знает. И я держу слово. Честно!

«Ага. Еще и Траволта знает…»

— Для твоего же спокойствия, — холодно процедил я, — тебе бы вообще забыть, что ты оказывал мне услугу.

— Понимаю, — согласился Жемчужный и тут же продолжил: — Третий — Сапёр. Он редко бывает в городе, но часто мелькает на границе со степняками. Занимается подрывом шахт, добывает что-то, но что, никто не знает.

— И зачем Бритва обращался к Чоабе. Точнее, зачем ему Марьяна?

— Делёжка власти. Они же с англичанами друг друга удавят, чтобы возглавить всех остальных. Вот он и хотел заручиться его защитой, прижучить Медика, получить его поставки и занять его же территорию. А затем уже занялся бы и Сапёром.

— Но что же его остановило?

— Барон, — он улыбнулся. — Он назвал его бесполезным. Его банда головорезов вообще неконтролируемая. Поэтому ничего и не срослось.

— У меня есть идея, как выдать замуж Марьяну и остаться в золоте, — выпалил я, переждав паузу. — Это устроит и Марьяну, и барона.

От удивления глаза Бориса готовы были выпасть из орбит. О, цыган ещё просто не представлял, что его ждёт.