ФИВЫ. Падение Голиафских гор (СИ)

Глава 3

Толпа расступилась, пропуская группу воров, сбежавшую с площади Наказаний. Каким‑то образом им удалось избавиться от оков. Следом за ними бежали стражники. Беглецы были невысокими для голиафцев и ловкими, без особого труда перемахнув через преградившую дорогу повозку Агвы. Стражникам подобный трюк оказался не под силу.

— Чья повозка? — заорали они, хищно озираясь по сторонам.

Агва и Керасп выступили из поглотившей их толпы.

— Что внутри? — спросил один из стражников, преследовавших беглецов.

— Ничего.

— Ну так убирайте ее отсюда!

— Толпа мешает. После того, как началась неразбериха, повозку развернуло и… — Агва замолчала, увидев, как стражник подзывает сослуживцев.

На какой‑то момент ведьма подумала, что сейчас арестуют ее и Кераспа за препятствие погоне, но голиафцы вместо этого взялись дружно за преградившую дорогу повозку, застрявшую между двух шатров. Раздался треск. Один из шатров задрожал. Белая материя его стен начала рваться. Внутри шатра что‑то разбилось. Воздух заполнился едким запахом химикатов. Казалось, что еще мгновение, и шатер, из которого с гневными воплями выскочил торговец, рухнет, но неожиданно что‑то жалобно скрипнуло, и повозка сдвинулась.

Освободив проход, стражники продолжили погоню.

— Спасибо, что развернули повозку! — крикнула им вдогонку Агва, понимая, что самостоятельно им с Кераспом это бы вряд ли удалось.

Толпа начала расходиться, позволяя продолжить движение.

— Расскажешь, как тебя завербовали телебы? — спросил Керасп. — Или это секрет?

— Потерпи, немного, — попросила Агва.

— Почему не сейчас? Покупателям и зевакам нет дела до того, о чем мы разговариваем.

— Дело не в этом… — ведьма задумалась, но так и не смогла подобрать нужных слов. — Проще будет показать, чем рассказывать, — загадочно сказала она. — Только не думай, что собираюсь водить тебя за нос. Ничего подобного, просто… — Агва осеклась, увидев возвращающихся стражников, преследовавших сбежавших нарушителей.

Они конвоировали беглецов, шумно обсуждая детали побега нарушителей.

— Кто‑то им помог, — говорил один.

— А может, кто‑то просто забыл проверить замки на кандалах? — размахивал руками второй.

— Или магия, — сказал третий. — После того, как мы стали торговать с Далеким землями и Аидом, все встало с ног на голову. Говорят, некоторые колдуны умеют одним заклинанием забирать жизни. Для таких, думаю, открыть замки не составит труда.

— К черту колдунов и ведьм! — прорычал четвертый стражник, замыкавший шествие, подгоняя скованных цепью нарушителей. — Мы упустили двоих! Фидаины Старца нам голову оторвут за это!

— Ну, одного воришку я смертельно ранил. Сомневаюсь, что он уйдет далеко. Подожди до вечера. Его тело обязательно найдут, — сказал идущий во главе процессии стражник.

— А как быть со вторым заключенным? — ворчливо спросил второй стражник. — Если я ничего не путаю, то он был предателем, которому собирались отрубить голову за повторное нарушение.

— Ерунда! — отмахнулся первый стражник. — Заверяю тебе, это был еще один пройдоха, вор, не больше.

— Лучше бы тебе не ошибиться. Фидаины простят нам бегство жулика, но не предателя…

Стражники обогнули повозку Агвы и Кераспа. Топот шагов и звон цепей удалялся, проглатываемый голосами вновь оживившейся толпы.

— Как думаешь, они не могут устроить обыски? — спросила Агва, встревоженная подслушанным разговором о бегстве предателя.

— Сомневаюсь, — отмахнулся Керасп. — Скорее всего, фидаины ограничатся показательной казнью стражников, дежуривших в момент побега. А что касается предателя, то… он, наверное, уже далеко отсюда. Фидаины понимают это и не станут без надобности пугать торговцев, устраивая обыски.

Агва кивнула, надеясь, что новый знакомый не ошибается, потому что если их обнаружат, когда в повозки будут находиться люди Тароса, то… Ведьма тряхнула головой, стараясь не думать о плохом. Обернулась и, раздвинув тент повозки, заглянула внутрь.

— Что ты делаешь? — растерялся Керасп.

— Представляешь, что будет, если беглец спрячется здесь? — Агва прищурилась, вглядываясь в полумрак.

Тощий полуголый голиафец смотрел на нее большими голубыми глазами, неестественно сверкавшими на грязном лице.

— Что там? — растерялся Керасп, услышав брань Агвы.

Он продолжал тянуть повозку, поэтому не мог обернуться и заглянуть внутрь.

— А ну пошел отсюда! — шикнула Агва на безбилетного пассажира, словно это был забравшийся в повозку грызун, а не голиафец.

— Вот черт! — проворчал Керасп, сообразив, что происходит.

— Стражники ушли, — сказала беглецу ведьма. — Тебе ничего не угрожает. Вылезай и иди восвояси. Нам до тебя нет никакого дела.

Забившись в дальнюю часть повозки, тощий голиафец отрицательно замотал головой.

— Как это нет? — удивилась Агва. — Мы что должны тащить тебя, рискуя быть схваченными за укрывательство?

Беглец осторожно кивнул.

— Вот наглец! — не сдержалась ведьма. — Представляешь, — сказала она, оборачиваясь к Кераспу, — он хочет, чтобы мы помогли ему сбежать!

— Воспользуйся своим кнутом и вышвырни его из повозки, — посоветовал стражник.

— Я знаю, что вы предатели голиафского народа, — неожиданно громко произнес беглец.

Керасп вздрогнул. На мгновение ему показалось, что фраза беглеца прозвучала на весь рынок, и теперь каждый голиафец в радиусе видимости повернулся и пялится на повозку с предателями. Агва же, в отличие от своего нового друга, вообще не сразу поняла, о чем говорит беглец.

— Я слышал, о чем вы шептались, — пояснил он, когда ведьма, сменившая игровой персонаж на голиафку, повернулась к нему.

— Что?

— Слышал, как ты рассказала о том, что тебя завербовали телебы, — беглец понизил голос. — Но… я не выдам вас, — заговорщически пообещал он.

— Чего ты хочешь? — осторожно спросила Агва.

— Помогите мне убраться отсюда и возьмите в свою команду.

— А что ты умеешь? — спросила ведьма, желая выиграть немного времени и все обдумать.

— Я вор, — с гордостью сказал беглец. — Зайдешь вечером в комнату личных достижений и сделаешь информационных запрос. Система выдаст тебе такой большой список моих достижений, что…

— Я слышала, стражники называли тебе предателем, а не вором.

— А ты испытай меня, — оживился тощий голиафец. — Прикажи что‑нибудь украсть для тебя.

— Украсть? — ведьма на мгновение задумалась.

Они проходили мимо шатров, где торговали магическими порошками, травами и костями животных. Одним из самых дефицитных ингредиентов во многих книгах третьего уровня сложности считался прах сердца минхочао — строительного червя Голиафских гор.

— Слышал ты о таком? — спросила Агва беглого заключенного.

— Если прах сердца минхочао продается здесь, то ты его получишь, — оживился он. — Вот только… — тощий голиафец окинул свое грязное, покрытое шрамами тело. — Было бы неплохо, если ты дала мне какую‑нибудь одежду, чтобы смешаться с толпой — для вора не отличаться от других важнее ловкости рук.

Агва не стала спорить. Сняла кожаный жилет и протянула чужаку.

— Меня зовут Ха — Райя, — представился он.

— Имя коренного жителя Квазара? — подметила ведьма, не спеша называть свое имя.

Вор кивнул. Натянув кожаный жилет, он выглянул из повозки.

— Мы продолжим движение, — предупредила его ведьма. — Если справишься, то догонишь нас, если нет… — она решила, что все понятно, и можно не продолжать.

Ха — Райя кивнул и выскользнул из повозки так ловко, что Агва едва заметила это.

— Ну что? Избавилась от вора? — спросил Керасп, когда ведьма встала рядом с ним, помогая тянуть повозку.

— Я дала ему задание украсть прах сердца минхочао. Справится, мы вывезем его за периметр рынка, нет… — Агва пожала плечами.

— Зачем тебе магический артефакт? — удивился Керасп.

Ведьма хотела сказать, что это поможет ей с будущими заклинаниями, когда она вернет себе прежнее тело, но вместо этого сообщила о том, что Ха — Райя подслушал их разговор и грозился рассказать о предательстве голиафцев.

— Вот как… — хмуро протянул Керасп. — Вот только… Как это связано с поручением, которое ты дала ему?

— Никак.

— Зачем тогда тебе прах сердца строительного червя?

— Его сложнее всего украсть, — сказала часть правды Агва. — Если новый друг действительно такой хороший, как говорит, то можно будет принять его в наши ряды, а если потерпит поражение…

— Ладно. Будет надеяться, что он сбежит, не доставив нам хлопот, выболтав о том, что смог подслушать… — сказал Керасп. — Можно было, конечно, его убить, но на рынке это запрещено и сразу бы привлекло внимание других стражников…

— Я знаю. Об этом говорится в базовых информационных протоколах, как только приходишь на территорию рынка, — сказала Агва. — Будь иначе, думаешь, я бы стала заморачиваться?

Керасп смерил ее долгим взглядом.

— Думаю, нет, — решил он, представляя, как укротительница наносит вору удар отравленным кнутом.

Какое‑то время они шли молча, выглядывая в толпе вора. Причем Кераспу, который понятие не имел, как выглядит их новый знакомый, беглый вор мерещился в каждом голиафце, носившем кожаный жилет.

Надежда, что новый знакомый не вернется, появилась, когда шатры поредели.

— Может быть, нарушитель был на самом деле не вором, как сказал, а предателем? — предположил Керасп.

— Не знаю, — протянула Агва. — Но хороший вор нам бы не помешал.

— Как хороший стражник?

— Стражник нужен, чтобы тащить повозку, — улыбнулась ведьма.

Керасп хмыкнул, решив не отвечать.

Рынок остался за спиной. Агва для верности заглянула в повозку, увидела вора с мешочком праха сердца минхочао и довольно улыбнулась.

— Хорошая работа, — похвалила ведьма.

— Откуда ты знаешь, что он достал именно то, что ты велела? — спросил Керасп.

— Потому что… — Агва снова чуть не проговорилась, что не является укротительницей мантикор.

Конечно, последние, чтобы бороться с монстрами, тоже порой использовали заклинания, но до ведьм Далеких земель голиафкам было далеко.

Храня молчание, Агва привела Кераспа к тоннелю, где защитное заклинание скрывало от посторонних взглядов группу Тароса.

— Где же твои телебы? — спросил стражник, недоверчиво оглядываясь.

Тарос затаился, готовый броситься в атаку в любой момент. Чтобы снять невидимость, нужно было только нарушить созданной Агвой круг, но…

— Все нормально, Тарос. Я привела союзников, — сказала ведьма.

Она подошла к кругу на земле, созданному из порошка, в состав которого входили кости люмидов из Аида, и стерла ногой небольшую его часть, разрушая заклинание.

Керасп увидел телебов и схватился за оружие. В какой‑то момент он убедил себя, что все это какая‑то шутка или розыгрыш, но сейчас…

Тарос и его люди тоже обнажили кинжалы.

— Эй! — закричала Агва, вставая между ними. — Я же сказала, что мы все теперь на одной стороне!

Телебы и голиафец не произнесли ни слова.

— Я не смогу одна тащить повозку, когда в ней спрячетесь вы и мантикора, — сказала ведьма.

Тарос бросил на нее гневный взгляд и нахмурился, понимая, что в ее словах есть смысл. Мантикора, находившаяся под контролем мистифа, тихо заурчала и начала забираться в крытую повозку.

— Подожди, Бриск! — крикнула Агва.

Увидев забившегося в дальний угол голиафца, монстр зарычал. Лапы его напряглись, готовясь к прыжку. Мистиф успел подчинить мантикору лишь в последний момент. Тарос дождался, когда недовольный монстр отойдет в сторону, и заглянул в повозку.

— Это еще кто?

— Ха — Райя, — сказала Агва. — Он вор. Сбежал от стражников и смог достать для меня пепел сердца минхочао.

— Вор, говоришь… — Тарос задумался, затем протянул: — Что ж, вор, пожалуй, нам может пригодиться. Бриск, — обратился он к чернокнижнику. — Заводи мантикору, только не забудь, что там теперь наш союзник.

— Тогда будет лучше, если сначала мы сами заберемся в повозку, а потом я прикажу присоединиться к нам мантикоре, — сказал мистиф.

Он дождался, когда Тарос и его люди присоединятся к Ха — Райе, и только после этого забрался в повозку, велев мантикоре следовать за ним. Кровожадный монстр обливался слюной. Блокировать его инстинкты убийцы было сложно и прежде, а сейчас в тесной повозке… Чернокнижник снял с плеча сумку с порошками и магическими зельями и начал подготавливать парализующее заклинание. Сейчас от мантикоры не было прока, так что будет лучше нейтрализовать ее, чем тратить силы, контролируя монстра.

Несколько смешанных порошков породили усиливающийся ветер. Тент повозки вздулся, едва не срываясь с каркаса. Мантикора дернулась, пытаясь вырваться, но ветер принес зимнюю стужу, превратив монстра в ледяную глыбу.

— Хороший трюк, — похвалил Тарос.

Бриск кивнул, сообщив, что лед растает в течение пары часов.

— Моя школа! — с гордостью сказала Агва, хвастаясь перед Кераспом, заметив, что пленение мантикоры в глыбе льда произвело на него впечатление.

— Я думал, ты управляешь мантикорой, а не колдуешь, — проворчал стражник. — Удивлен, что за монстра отвечает какой‑то чернокнижник из Аида.

Агва терпеливо попыталась объяснить кто такие мистифы.

— Никогда не слышал о магах, способных контролировать имитаций, — признался Керасп, бросая то на мистифа то на похожего на льва монстра боязливые взгляды. — Не проще ли было, чтобы ты присматривала за мантикорой? Ты ведь укротительница, а этот маг…

— Она не укротительница, — сказал чернокнижник.

— Как это? — не понял стражник.

Мистиф вопросительно посмотрел на Агву, спрашивая без слов, не хочет ли она сама продолжить рассказ. Ведьма безразлично пожала плечами.

— Расскажешь по дороге, — буркнул Керасп, впрягаясь в повозку, тянуть которую оказалось теперь намного сложнее.

Если бы Ха — Райю не разыскивали на рынке, то можно было бы привлечь и его к транспортировке, но…

Еще одной проблемой стал ледяной куб, в котором находилась мантикора. Температура на рынке была выше, чем в тоннеле, когда мистиф создавал куб, так что примерное время, за которое тот должен был растаять, резко сократилось. К тому же повозка оставляла за собой след из талой воды, привлекая ненужное внимание. Так что приходилось двигаться так быстро, как только позволяли силы и узкие, переполненные покупателями и продавцами улочки рынка.

Какое‑то время Агве и Кераспу удавалось поддерживать разговор, но затем усталость взяла верх. Воздуха не хватало. Тело покрывали крупные капли пота. Особую сложность создавали другие торговцы с гружеными тележками, преграждавшими снова и снова дорогу. Обычно это были голиафцы, и они лучше всего справлялись с тяжестью, но иногда попадались представители Аида или Далеких земель. Вот у них управляться с тяжелыми тележками получалось гораздо хуже, чем у коллег, представлявших горный народ.

Несколько раз Агве приходилось оставлять упряжь и помогать доходягам из Аида или Далеких земель управляться с тележками. Керасп старался вести их через рынок в обход основных маршрутов стражников. Правда дважды пришлось платить за проход по районам, которые были откуплены торговцами с целью создать независимые участки рынка, да как‑то раз шайка воров попыталась потребовать с Агвы и Кераспа плату за проезд, не сразу увидев в них угрозу.

Укротительница и завербованный стражник разобрались с ними, не обнажая оружия, хотя у воров были ножи. Один из них оставил на щеке Агвы небольшую рану. Следующим ударом укротительница сломала нападавшему руку. Превращение из ведьмы в голиафку произошло меньше суток назад, но игровая точка сборки взаимодействовала с сознанием пользователя безупречно. Информационные протоколы базового видения боя становились доступны своевременно, позволяя реагировать на атаки воров.

— А ты неплохо держалась для ведьмы в теле голиафки, — похвалил Керасп.

Агва кивнула, бросив ворам пригоршню серебряных монет.

— Это вам на лечение, свиньи, — буркнула она, возвращаясь к повозке, чтобы продолжить маршрут.

Других серьезных преград на их пути не возникло. Оставалась лишь гонка на время — покинуть рынок прежде, чем растает ловушка мантикоры.

— Думаю, сегодня мы серьезно увеличим выносливость и силу, — сказал Керасп, ссылаясь на отчеты в комнате личных достижений, затем вспомнил, что Агва не имеет в действительности никакого отношения к горному народу, помрачнел. — А у телебов что, действительно отсутствует даже примитивная версия комнаты личных достижений? — спросил он, тяжело дыша.

Дорога шла под гору, но Керасп знал, что скоро она лихо возьмет вверх, к границам рынка. Так что на разговоры остается не больше пары минут. Потом будет не до этого.

— Думаю, без комнаты личных достижений игра выглядит более реалистичной, — сказала Агва после непродолжительной паузы.

— Не согласен, но спорить не стану. Сейчас Далекие земли пользуются спросом, так что, значит, твоя точка зрения имеет место быть.

У него в голове вертелись вопросы о деталях предстоящего штурма Голиафских гор, но вот какой из них задать первым, Керасп так и не решил. Потом начался изнурительный подъем.

Мышцы так сильно заныли, что Агва стала снова и снова оборачиваться, убеждая себя, что никто уже не видит их, и можно позвать на помощь Тароса и его людей, а так же вора, который, хоть выглядел в сравнении с представителями горного народа доходягой, но, будучи голиафцем, мог превзойти по силам сразу нескольких телебов. Но каждый раз, бросая взгляд на границы поселения, Агва замечала торговцев, праздных зевак и даже стражников, провожавших повозку пристальным взглядом.

— Не беспокойся, — хрипло сказал Керасп. — Для стражников мы просто торговцы, которые идут по своим телам. А куда именно мы направляемся, им абсолютно плевать: можем возвращаться в свои локации, можем идти на другой рынок, — с трудом переводя дыхание, он поднял голову и, быстро моргая, чтобы избавиться от попавшего в глаза пота, посмотрел на множество тоннелей в конце подъема. — Далеко еще… Чтоб не ладно стало!

Керасп споткнулся и упал бы, если Агва не поддержала его. Повозка покатилась назад, грозя сорваться с узкой извилистой тропы, ползущей вверх.

— Держи ее! — зарычала ведьма в теле голиафки, упираясь ногами в осыпающиеся горные породы.

Керасп вернул потерянное за мгновение до этого равновесие и навалился на упряжь, помогая остановить повозку.

— Чуть не облажались, — улыбнулась Агва, хотя улыбка сейчас больше была похожа на оскал.

— Не расслабляйся. Нам еще нужно закончить подъем.

— Это точно… — она облизнула пересохшие губы, признавшись, что быть ведьмой ей нравится больше, чем голиафкой.

— Если честно, то не могу представить тебя в другом теле, — сказал Керасп, налегая на упряжь, возобновляя подъем.

В повозке что‑то булькнуло, послышался негромкий рык мантикоры.

— Как долго… ты планируешь… оставаться голиафкой? — задыхаясь спросил Керасп, стараясь не думать о том, что происходит за его спиной внутри повозки.

— А что? — так же задыхаясь спросила Агва.

— Нравишься ты мне в шкуре укротительницы мантикор, но… не знаю, как начну относиться к тебе, когда… ты станешь ведьмой из Далеких земель.

— Не любишь телебов?

— Как и все голиафцы, — на залитом потом лице Кераспа появилась улыбка. — Полагаю, если ты сейчас задумаешься об этом, то сможешь понять, о чем я, потому что преданность горному народу заложена в игровые точки сборки так же, как у телебов заложена межплеменная вражда.

— Не хочу я это понимать, — отмахнулась Агва. — У меня до сих пор голова кругом идет от непривычных восприятий, добавившихся после смены точки сборки… Одна ваша жадность чего только стоит…

Разговор помог скоротать остаток подъема. Выбрав шестой тоннель, если считать от небольшого водопада, начинавшегося где‑то вверху и падая многим ниже каменной площадки, где находились Агва и Керасп, они затащили повозку в спасительный полумрак и повалились без сил, прижавшись спинами к неровным каменным стенам.

— Все! Можете выбираться, — крикнула ведьма Торосу и его людям.

Ответом ей стало гортанное урчание мантикоры. Затем послышался голос Тароса, отдававшего распоряжения, из которых Агва не поняла ни слова. Кто‑то открыл борт повозки, и оттуда хлынула вода от растаявшего ледяного куба. Следом за этим в тоннель выбралась мантикора. По — кошачьи потянулась и начала стряхивать оставшиеся на теле капли воды.

— Эй, следи за нашим карманным монстром, — велела мистифу Агва, отворачиваясь от полетевших в лицо капель.

— Не так просто полностью блокировать мантикору, — признался чернокнижник.

Агва кивнула. Выбравшийся из повозки Тарос увидел, что ведьма еле дышит и тревожно спросил, не случилось ли чего страшного. Получил отрицательный ответ и развел демагогию, пригодится им повозка в дальнейшем путешествии или нет.

— А кто тебе ее будет тащить? Сам ты, будучи телебом, не очень‑то подходишь на эту роль, — сказала Агва, вытирая лицо, покрытое потом. — Только не смей говорить, что у нас с Кераспом хорошо получается выполнять роль кромнов, запряженных в повозку. К тому же я хочу снова стать ведьмой. До Мертвого города путь не близкий, да и в его стенах пользы больше будет от колдуньи, чем от укротительницы мантикор…

— Ты сказала до Мертвого города? — оживился Керасп.

— Ты знаешь другой тайный путь в чертоги Старца? — спросила Агва, хотя вопрос был в общем‑то риторическим, потому что о другом пути не знали даже завербованные фидаины высших ступеней власти горного народа, чего уж говорить о простом стражнике, караулящем окраины одного из голиафских рынков.

— Нет, не знаю, — тряхнул косматой головой Керасп. — Зато вдоволь наслушался диких историй о том, что происходит с теми, кто осмеливается посетить Мертвый город.

— На кой черт торговцам посещать Мертвый город? — спросил Тарос.

— А ты думаешь, там ничего нет, кроме призраков? — завербованный стражник ухмыльнулся и начал рассказывать о магических артефактах и драгоценностях, продаваемых на черных рынках успешными грабителями, которым хватило смелости и навыков пробраться в Мертвый город и выжить, отыскав ценности. — Говорят, что координаты постоянно меняются, — сказал Керасп. — Не знаю. Не буду утверждать. Скажу лишь, что вначале, когда о городе Мертвых стало известно впервые, многие потянулись туда в надежде на легкий заработок, но после того, как первые сотни авантюристов канули в небытие, пыл воров значительно уменьшился.

— Завербованные Прай — Ми фидаины говорили, что дорога в Мертвый город не опасна, — засомневался Тарос, впервые услышав о серьезных трудностях, которые могут ждать их в поселении призраков. — Нас заверили, что достаточно обладать волшебной картой, способной подстраиваться под изменяющийся лабиринт, и проблем не будет.

— О дороге в Мертвый город мало кто говорит. Болтают, что некоторым ворам удавалось проходить лабиринт и без волшебных карт, но… — Керасп устремил на не достававшего ему до груди Тароса хмурый взгляд. — Ты слушаешь меня, но не слышишь, телеб. Я разве говорил тебе, что опасность таится в лабиринте? Нет. Речь шла только о городе. Лабиринт — это детская шалость, как замочная скважина в двери, ведущей в ад. Ты можешь найти ключ, но реальная опасность начнет угрожать тебе только после того, как откроешь проклятую дверь… Так же обстоят дела и с Мертвым городом. Вам рассказали о дороге туда, но умолчали об опасностях, поджидающих в самом городе. Впрочем, ничего удивительного — Старец горы владеет несметным богатством, так что фидаинов не интересуют финансовые вопросы, следовательно и Мертвый город им посещать незачем. Разве что нервы пощекотать да навыки свои проверить.

— Понятно… — задумчиво протянул Тарос, меряя Кераспа тяжелым взглядом. — А теперь сделай одолжение, объясни мне, зачем ты завел об этом разговор? Если хочешь помочь советом, то я только за, но если решил отказаться от миссии… — он бросил короткий взгляд на Агву, понимая, что сейчас она единственный друг голиафца. — Думаю, не нужно объяснять, что мы не сможем отпустить тебя?

— Разве я говорил, что хочу уйти? — хмуро спросил Керасп.

— Но новость о том, что нам предстоит отправиться в Мертвый город, тебя явно не обрадовала.

— Меня не обрадовало, что вы знаете, как добраться до Мертвого города, но понятия не имеете, что вас там ждет.

— Справились с рынком, значит, справимся и с Мертвым городом, — отмахнулся Тарос. — У нас есть ведьма и мистиф, так что призраки нам не страшны.

— А еще у нас есть вор! — оживилась Агва, переводя взгляд на спасенного голиафца.

Ха — Райя смутился, невольно отступая к повозке, забыв о том, что рядом с ней находится мантикора. Монстр зарычал, заставляя вора ловко отскочить в сторону. Его движения были быстрыми и пластичными, особенно учитывая размеры голиафца. Мантикора щелкнула зубами, но не смогла дотянуться до вора. Глаза монстра налились кровью. Мистиф поднял руку, заставляя монстра успокоиться, но прежде чем уступить магической силе чернокнижника мантикора успела издать громогласный львиный рык, эхом прокатившийся по переплетенным тоннелям, превращенным в лабиринт.

— Да с таким монстром нам вообще ничего не страшно! — натянуто рассмеялся Гедер, прерывая повисшую в разговоре напряженную паузу. — Мистиф и ведьма разгонят призраков Мертвого города, а мантикора распугает всех остальных…

— Не надейся, — тихо сказал Ха — Райя, заставляя всех устремить к нему вопросительные взгляды. — Я был в Мертвом городе, — пояснил он, но продолжать явно не собирался.

— И что ты там видел? — поторопил его Тарос.

— Достаточно, чтобы с уверенностью сказать: нам не пройти там толпой.

— Другого пути нет, — хмуро напомнил Тарос. — Пробиться сквозь главные ворота в чертоги Старца нам точно не удастся. В охране сотни фидаинов, я уже не говорю о всевозможных ловушках…

— Думаешь, в Мертвом городе будет проще? — иронично спросил Ха — Райя.

— Ты хочешь дать дельный совет или посеять раздор? — резко спросил Тарос.

— Я хочу сказать, что, если мы попытаемся пробраться к Старцу через город Мертвых, то шансов у нас будет очень мало.

— Но другой дороги нет, — отрезал предводитель диверсантов. — Так что либо помогай нам всем, чем сможешь, либо… — Тарос наполовину вынул из ножен клинок.

— Не трать время на угрозы, — отмахнулся вор. — Даже если бы я мог сбежать от вас, мне все равно некуда идти — на рынках я теперь вне закона, а вор без рынка… — он задумался, но так и не смог найти подходящего определения. — В общем, помогу, чем смогу… — взгляд его стал хитрым. — Ты говорил, у вас есть карта. Можешь показать?

— Если ты был в Мертвом городе, значит должен знать дорогу, — снова насторожился Тарос, продолжая держать клинок наполовину вынутым из ножен.

— Местоположение Мертвого города постоянно меняется, — напомнил Керасп, невольно чувствуя симпатию к вору, потому что тот был голиафцем.

— Не город, — улыбнулся вор. — Меняются тоннели лабиринта.

— Зачем же тогда тебе карта?

— Во — первых, хотел убедиться, что она у вас есть. Во — вторых, попытаться понять, кто вам ее дал и куда хотел завести.

— Думаешь, среди завербованных нами фидаинов есть предатели?

— Фидаины — шпионы. А все шпионы — в душе предатели. Что касается перевербованных шпионов, то о них вообще говорить не стоит.

— Это невозможно, — сказал Тарос, но карту все‑таки передал вору.

Развернув свиток, Ха — Райя долго смотрел на проступившие чертежи. Постоянства в золотистых линиях не было. Карта менялась, отливая время от времени рубиновым цветом.

— Интересная штуковина, — протянул вор.

— Мы раньше думали, что постоянные перемены карты — это какой‑то шифр, и маршрут станет ясным, когда мы доберемся до места, но, учитывая твои слова о том, что тоннели лабиринта постоянно меняются, то… — Тарос покосился на своих людей. — Выходит, мы заблуждались, — он устремил колючий взгляд к вору. — Или ты все еще считаешь, что карта поддельная и создана, чтобы завести нас в ловушку?

— Нет, карта, кажется, настоящая, — задумчиво протянул Ха — Райя. — А что касается ловушки… Это, полагаю, можно будет выяснить только на месте.

— Отлично, — кивнул Тарос. — Тогда мы с тобой пойдем во главе группы, — он обернулся и посмотрел на повозку. — Как посоветуешь поступить с ней?

— Не думаю, что разумно брать повозку, если, конечно, вы не планируете прихватить с собой найденные в Мертвом городе богатства, — сказал Ха — Райя.

Его глаза алчно сверкнули. Так же сверкнули глаза двух других голиафцев: Кераспа и Агвы. Это не осталось незамеченным, и Тарос, вспомнив, о жадности голиафцев, решил, что лучше будет оставить повозку здесь. Агва тяжело вздохнула, но тут же оживилась, сообразив, что это позволяет ей снова стать ведьмой из Далеких земель.

— Дайте мне пять минут, чтобы подготовить заклинание, — заворковала она, но Ха — Райя остановил ее, сказав, что в Мертвом городе им больше пригодится голиафка, чем ведьма.

— В прошлый раз я не встретил там ни одного призрака, зато мертвецов и прочей нечисти было хоть отбавляй, — сказал он.

Агва вяло попыталась поспорить, но Тарос уже принял решение.

Десяток тоннелей ждал их. Под ногами сновали сквадеры. Иногда появлялись тяньгоу в образе лисиц, охотясь на грызунов Голиафских гор. Встречались брошенные повозки и ручные тележки. Сменив несколько раз на перекрестках направление, группа, возглавляемая Таросом, наткнулась на убитых торговцев. Их повозка была разграблена. Керасп и Агва отогнали мародеров, но настоящие убийцы давно скрылись.

— Ну и к лучшему, — буркнул Тарос, напоминая, что они не должны привлекать внимание.

Мародерами были три голиафца и два телеба. Это породило споры касательно странного союза, помогая скоротать время.

Дорога пролегала по старым тоннелям и потревоженных мантикор можно было не опасаться. Хотя иногда Агва, оставшаяся укротительницей, замечала признаки гнезд, где могут спать опасные монстры. Она и Керасп шли следом за вором и Таросом. Замыкали процессию мистиф и мантикора. Мит, Гедер, Ковен и Тим толкались в середине.

Какое‑то время продвигаться по тоннелям не составляло особого труда, затем дорога круто устремилась вверх, проходя рядом с горной рекой, грохот которой заглушал голоса. Воды точили камни, пробиваясь сквозь тонкую перегородку в тоннель. Несколько раз, поскользнувшись на мокрых камнях, упал Гедер. Другие смогли устоять, потешаясь над неуклюжим телебом, стращая его новыми падениями даже после того, как подъем закончился и дорога вывела группу к извивающемуся длинному тоннелю.

Призрачная люминесценция камней дополняла свет факелов, которые нес каждый из группы, чтобы отпугивать голиафских змей.

— У меня что‑то с глазами или тоннель изгибается? — растерялся Тарос, когда прямая тянувшаяся в недосягаемую для глаз даль дорога, неожиданно искривилась, уходя в сторону.

Ха — Райя промолчал, изучая карту, вспыхнувшую рубиновым цветом. Золотистые линии, обозначавшие тоннели лабиринта, изогнулись.

— Думаю, еще пара поворотов, и мы сможем определить где именно находимся, — сказал он, показывая Таросу те линии, что изогнулись, реагируя на поворот тоннеля.

— А я думал, здесь будет какой‑нибудь указатель или что‑то наподобие… — хмыкнул Тарос.

Добравшись до развилки, они выбрали правый тоннель, но не успели сделать и десяти шагов, как дорога лихо нырнула вниз, заставляя остановиться. Высота была небольшой — посветив вниз, Тарос увидел, что дорога продолжается.

— Спускаемся или как? — спросил он Ха — Райю.

Вор показал карту, на которой всего две золотых линии повторили изгиб тоннеля, где находилась группа диверсантов.

— Еще один поворот, и мы определимся, где находимся. Дальше можно будет проложить маршрут и двигаться по карте к Мертвому городу.

— А там… — Тарос снова посвятил в низ. — Там безопасно?

Ха — Райю убрал карту в карман жилета, который дала ему Агва, и спрыгнул вниз, скрывшись в полумраке. «Если он сейчас сбежит, украв карту, то мы влипли», — подумал Тарос, позвал Агву и велел догнать вора.

— Догнать? — она посмотрела вниз. — Здесь высоко.

— Он спрыгнул. Значит, ты тоже сможешь спрыгнуть. Ты ведь сейчас голиафка.

Ведьма в теле укротительницы тяжело вздохнула. Прыжок получился неуклюжим, но тело голиафца смягчило удар при падении. Подняв облако пыли, Агва распласталась на животе, раздавив жалобно пискнувшего сквадера.

— Ты в порядке? — спросил сверху Тарос, давясь смехом.

Агва выругалась, отплевывая пыль. Вор возвращался, освещая себе дорогу высоко поднятым факелом.

— Что у вас случилось? — спросил он.

— Тарос решил, что ты хочешь сбежать, украв карту, — сказала Агва, поднимаясь на ноги.

— Хотел бы сбежать, сделал это уже давно, — улыбнулся Ха — Райя, запрокинул голову и крикнул Таросу, что группа может спускаться.

— Как спускаться‑то, тут высоко.

— Ничего, захочешь — спрыгнешь, — ехидно сказала Агва.

Тарос обронил какое‑то ругательство, проклиная голиафцев, затем вспомнил о том, что с ним остался Керасп, и приободрился, велев ему держать веревку, помогая спуститься телебам, после чего должен был спрыгнуть за ними следом. Последними шли мистиф и мантикора. Монстр с телом льва продемонстрировал ловкость и грацию, уступавшую разве что вору во время спуска. Мистиф же, пользуясь заклинаниями, просто транспортировал свое тело из одной точки в другую. Перенос занял несколько секунд, и главной проблемой стала потеря на это время контроля над мантикорой. Монстр зарычал, но Агва тут же успокоила его парой ударов кнута.

— А была бы ты ведьмой, кто бы контролировал мантикору? — задал риторический вопрос Тарос.

Агва не успела ответить, потому что неизвестно откуда взявшийся ветер задул факелы, а люминесценция камней прекратилась, погрузив мир во мрак.

— Засада! — взревел молодой Тим, хватаясь за меч.

Сталь его клинка лязгнула о стену, едва не обезглавив Гедера, который в свою очередь, не поняв, кто его атакует, ответил ударом на удар, порезов другу плечо. Тим вскрикнул и завопил, что его ранили. Спустя мгновение все телебы обнажили оружие. Голиафцы вели себя спокойнее. Их зрение различало во мраке детали, благодаря чему реальность происходящего не ускользала от них. Обращенная в укротительницу Агва, спешно сотворила простейшее заклинание, понимая, что слова не смогут убедить успокоиться запаниковавших телебов.

Заклинание создало пару линков — светлячков Аида, живущих не более одного игрового дня, если не найдут себе хозяев.

— Вы бьетесь друг с другом! — закричала Агва, надеясь, что успеет остановить телебов, прежде чем они прикончат друг друга.

Линки осветили залитые пролитой кровью каменные стены тоннеля. Ветер усилился, но светлячки Аида, быстро махая крыльями, смогли держаться вблизи игроков.

— Какого черта? — заорал Ковен, увидев занесенный меч Тима, нацеленный ему в грудь.

Телебы замерли. Медленно до них начинало доходить, что явных противников нет. Посыпались ругательства.

— Что здесь происходит? — спросил Тарос, перевязывая себе руку, раненую неизвестно кем.

Ха — Райя объяснил, что подобное случается, когда изгибаются тоннели лабиринта.

— Причем, чем ближе мы будем находиться к Мертвому городу, тем больше будет возникать проблем при перестроении.

— Вот оно что… — Тарос опустил голову, извинившись, что заподозрил нового союзника в предательстве.

— Я вор, а не предатель, — загадочно улыбнулся Ха — Райя.

Тарос притворился, что слова развеселили его, и спешно попросил показать карту.

— Сумел выяснить, где мы сейчас находимся?

— Сейчас посмотрим, — вор достал свиток, пульсирующий рубиновым светом.

Золотистые линии изменились на глазах, сформировав новую схему. Ха — Райя просиял, указывая пальцем на место на карте, где находилась сейчас их группа.

— Радует, что назад нам карабкаться не придется, — сказал он, но тут же добавил ложку дегтя, сообщив, что выбери они до этого другие повороты, то путь мог быть в два раза короче.

— Может, тогда вернемся? — предложил молодой Тим, которому не терпелось встретиться с монстрами в Мертвом городе. — Если голиафцы встанут друг на друга, то один из них без труда сможет выбраться наверх, а затем бросит веревку и вытянет нас, телебов. Мы ведь легче. А потом все вместе мы вытащим голиафцев…

— Карта уже изменилась, умник, — цыкнул на него Тарос, напоминая молодому телебу, что он минутой ранее поднял панику, в результате чего, они чуть не перебили друг друга.

Впрочем, лидер диверсантов тут же засомневался, бросив вопросительный взгляд на Ха — Райю. Вор улыбнулся и согласно кивнул, показывая на карте, куда им нужно идти дальше, и что их ждет.

— Пока, конечно, не произойдет следующее переформирование, — добавил он.

Ветер тем временем стих, позволив снова зажечь факелы. Диверсанты перегруппировались, продолжив путь.

— Только держитесь подальше от линков! — велела им Агва, указывая на следовавших за ними светлячков Аида. — Они имеют привычку вселяться в игроков, подменяя восприятия, заставляя влюбляться в представителей противоположного пола, а так как женщина у вас здесь только я, поэтому… — она замолчала, услышав громкий смех молодого Тима, и выругалась сквозь зубы, жалея, что заклинание создания линков нельзя обратить.

Около четверти часа им удавалось продвигаться без существенных приключений, если не считать потревоженного гнезда мутировавших сквадеров. Раньше передняя их часть напоминала кролика, а задняя глухаря, теперь же к этим чертам добавился третий вид — голиафская кобра. От кролика остались только лапы. Новые сквадеры не могли прогрызать себе путь в камнях, как делали их предшественники, зато, значительно потеряв в весе, получили возможность подниматься в воздух.

Тяжело махая крыльями, они кружили вокруг группы Тароса, а змеиные головы мутантов шипели, обливаясь ядом.

— Нанятые Прай — Ми маги явно перестарались, сея смуту в Голиафских горах, — прокричали в один голос Мит и Ковен, обнажая оружие.

Несмотря на видимую медлительность, сквадеры оказались достаточно ловкими, уклоняясь от рубящих ударов клинков и пытаясь достать противника со спины, вонзив ему ядовитые зубы в любую незащищенную часть тела. Ловчее всех с мутировавшими грызунами справлялась мантикора, когда те имели глупость приблизиться к ней. Опережая пленивших ее диверсантов в скорости, она сбивала лапами сквадеров, не забыв при этом выпустить острые когти, вспарывавшие тушки грызунов, которые падали замертво после этих ударов. Но затем приспособились к ведению боя и диверсанты — нужно было только увидеть систему в движении сквадеров.

Первым на это обратил внимание Ковен, быстро объяснил остальным, и в считанные минуты группа разделась с опасными грызунами, превратившимися в летающих рептилий.

— Осмотрите друг друга, — велел Тарос, понимая, что в пылу сражения кто‑нибудь мог не заметить, что его укусили. — Проще нейтрализовать действие яда на ранних стадиях…

Лекарство, спасающее после укуса голиафской кобры, имелось, как у Агвы, когда она была ведьмой Далеких земель, так и у ее нового воплощения — голиафки, укротительницы мантикор.

Впрочем, на этот раз все обошлось.

Едва они закончили осмотр, как снова подул сильный ветер и тоннель начал меняться, заставляя мир погрузиться во мрак. Линки — и те ненадолго погасли. На этот раз никто не схватился за оружие. Пытались передвигаться наощупь, но шквальные порывы ветра стали такими сильными, что группе пришлось остановиться, прижавшись к стенам.

— Долго это будет продолжаться? — проорал Тарос, обращаясь к Ха — Райе.

— Нет, но дальше будет сложнее, — ответил вор.

Недовольная происходящим мантикора издала громогласный рык, гулко прокатившийся по меняющемся тоннелям лабиринта.

— Заставь ее так не делать! — крикнул мистифу светловолосый телеб по имени Мит. — Мурашки по коже от рыка!

— Думаю, виной всему обострившиеся восприятия, — сказал Гедер, перекрикивая ветер.

Еще немного и шквальные порывы, казалось, начнут срывать с диверсантов амуницию. Несколько камней поднялись в воздух, и унеслись прочь, словно выпущенные из пращи. Мантикора снова зарычала, и после этого ветер начал стихать.

Тоннель практически не изменился, но стоило пройти немного вперед, как обнаружилась серия ответвлений, в одно из которых, как сказал вор, нужно свернуть.

— Ты уверен? — спросил Тарос.

— Так показывает карта, — пожал плечами Ха — Райя.

Тарос не стал спорить, отдав приказ свернуть в узкий тоннель, где с трудом мог пройти один человек. Процессия диверсантов вытянулась. Первым шел вор. За ним Тарос.

— Ответь мне, — обратился он к Ха — Райе, — как ты пробрался в Мертвый город без карты? Только не говори, что шел наудачу.

— Сомневаюсь, что из подобных лабиринтов можно выбраться наудачу, — сказал вор, сворачивая в другой тоннель, оказавшийся намного уже предыдущего. — Мы пользовались магическими заклинаниями.

— Вы?

— Мы были первопроходцами — дюжина лучших воров, решивших попытать счастье в лабиринте. Заклинание и амулеты объединили нас в сеть, позволяя видеть глазами других воров.

— И сколько из вас смогло добраться до Мертвого города?

— Трое, — Ха — Райя помрачнел. — Хотя вернулся оттуда только я.

— Убили друг друга, деля добычу?

— Нет. Там столько богатств, что нет смысла бороться за них.

— Что тогда?

— Демоны, мертвецы, монстры…

Вор снова повернул в очередное ответвление. Потолок узкого тоннеля начал снижаться, заставляя голиафцев пригнуться. Вскоре их примеру пришлось последовать и низкорослым телебам.

Тим и Гедер начали браниться, чувствуя дискомфорт от тесноты.

— Надеюсь, скоро мы выберемся отсюда, — проворчал Ковен, однако следующий тоннель оказался еще уже и ниже, заставив передвигаться на четвереньках.

Рядом снова послышался грохот горной реки. Грязь зачавкала под коленями и ладонями. Тоннель уперся в перекресток. Один из тоннелей которого был настолько мал, что Тарос засомневался, не напутал ли вор.

— Эй! Ты уверен, что нам туда? — спросил он.

— Хочешь стать ведущим? — спросил, обернувшись, Ха — Райя.

— Нет. Просто хочу знать, что все под контролем.

— Я веду нас согласно карте, — ответил вор, пробираясь в крошечный тоннель, больше напоминавший опасный лаз.

Гедер понял, что вместо того, чтобы двигаться к нормальным тоннелям, они ползут в еще большую тесноту, и смачно выругался. Но если телебам еще можно было передвигаться на четвереньках, то голиафцам приходилось практически ползти на животах. Выручала лишь их гибкость, позволявшая ловко передвигаться, словно пауки, выгнув суставы четырех конечностей.

— Мне кажется, или лаз становится еще меньше? — проворчал Тим, добавив пару крепких выражений.

Проклятий стало больше, когда появились новые мутанты — это снова были сквадеры, но на этот раз у них сохранилась передняя часть кролика, а задняя, вместо глухаря, превратилась в змеиной хвост. Лап у сквадеров не было. Они передвигались, извиваясь по земле, как рептилии. Оставалось лишь надеяться, что в их зубах не было яда голиафских кобр, потому что избежать укосов сквадеров было невозможно.

Всего мутировавших грызунов было около двух десятков. С диким писком они набросились на возглавлявшего группу вора, затем на Тароса, двигаясь в противоположном диверсантам направлении. Мечи обнажать в такой тесноте не было смысла, так что пришлось взяться за ножи. Половина сквадеров погибла, но другая половина смогла пробиться сквозь ряды чужаков, наградив их десятками укусов.

Больше всех досталось Ха — Райе. Сквадеры сильно покусали ему руки и разорвали мочку уха. Телебы, которые были меньше голиафцев и следовательно имели большую маневренность в узком тоннеле, отделались незначительными ранами. Агва применила зелье укротительницы, исцеляя раны себе и Кераспу. Им тоже серьезно досталось от сквадеров, потому что мистиф прочитал защитное заклинание, вселившие в грызунов страх, так что они какое‑то время боялись приближаться к нему.

Зато мантикора наелась вдоволь. Замыкая процессию, она проглотила добрую половину пытавшихся проскочить мимо нее сквадеров, после того как мистиф ослабил силу своего заклинания.

— Все целы? — поинтересовался Тарос, прежде чем продолжить движение.

— Все, если конечно эти сквадеры не ядовиты, — отчитался Гедер.

— Отлично, — Тарос обратился к вору, спросив, сможет ли он продолжить путь.

— Голиафцы сильнее телебов, — отмахнулся Ха — Райя. — Только нам нужно двигаться не вперед, а вверх. — Он указал на узкое отверстие, уходившее круто вверх, откуда пришли сквадеры.

— Будет непросто туда забраться, — сказал Тарос, когда вор продвинулся вперед, позволив главе диверсантов рассмотреть лаз наверх. — Телебу туда не забраться, а голиафцы слишком крупные для этого.

— Построим пирамиду, — сказал Ха — Райя. — Первыми пойдут телебы, затем голиафцы. Мистифа и мантикору оставим напоследок. Давай, тебе, судя по всему, идти первым.

Тарос распрямился, скрывшись в уходившем вверх тоннеле. Ха — Рая подозвал следовавшего за лидером диверсантов Мита и велел ему, взявшись за ноги, поднять своего предводителя, чтобы тот в конечном итоге оказался стоящим на его плечах. Дальше шли Гедер, Ковен и Тим. Последнему пришлось помогать, потому что ему не хватило сил поднять выстроившихся в пирамиду товарищей.

— Теперь ты, — сказал вор Агве.

Укротительница протиснулась в узкий лаз. Камни нависли со всех сторон, сдавили плечи.

— Ты самый крупный, поэтому пойдешь последним, — обратился Ха — Райя к Кераспу.

Закряхтев, вор взял Агву за ноги и, приподняв, поставил себе на плечи. Вес был внушительным, камни разрывали одежду в районе плеч.

— Я почти добрался до поворота, — крикнул Тарос.

Где‑то внизу взревел Керасп, поднимая пирамиду. Тарос ухватился за каменный выступ и выбрался на просторную площадку.

На передышку не было времени. Достав из вещмешка веревку, он сбросил ее Миту. Помог другу выбраться, и вместе они вытащили Гедера, Ковена и Тима. Сложнее всего оказалось с крупными голиафцами. Пять телебов могли справиться с внушительным весом, но камни, вгрызавшиеся в плоть союзников, серьезно затрудняли задачу. Кровь из полученных голиафцами ран капала вниз, откуда доносилось рычание мантикоры.

Мистиф велел монстру взобраться следом за голиафцами. Мантикора подпрыгнула, вцепившись когтями в камень, и начала ловко карабкаться наверх, где ее встретила Агва, наградив двумя ударами кнута, чтобы отогнать к дальней стороне площадки на время, пока не поднимется мистиф.

Начертив пером фемита круг под ведущим наверх отверстием, чернокнижник прочитал заклинание левитации и начал медленно подниматься. Оказавшись на площадке, он вернул контроль над мантикорой, позволив Агве убрать кнут.

После узких лазов, оставшихся позади, небольшая пещера, где можно было распрямиться во весь рост, казалась просто огромной. Но едва диверсанты успели перевести дыхание и перегруппироваться, как из выходивших в пещеру десятков лазов подул страшной силы ветер. От свиста заложило уши. Казалось, что небольшая пещера вздувается, готовая лопнуть. Люминесценция камней прекратилась. Осталась только пара линков, крохотные крылышки которых двигались с неимоверной быстротой, борясь с нарастающими порывами ветра. Половина факелов потухла. Другая половина была вырвана из рук диверсантов и брошена в растягивающиеся стены, выбивая снопы искр.

— Хватайтесь за что‑нибудь! — закричал вор.

Выхватив нож, он вонзил его в расщелину. Лезвие разделилось, зафиксировав оружие. Ха — Райя привязал к рукоятке ножа веревку и бросился к другому концу пещеры, на бегу доставая второй нож, чтобы повторить процедуру, сделав некое подобие ручки.

— Держитесь за веревку! — крикнул вор.

Телебы, весившие на порядок меньше голиафцев, уже едва держались на ногах. Мантикора рычала, вцепившись когтями в горные породы. Мистиф, использовавший для безопасности заклинания, бросил это занятие и присоединился к основной группе.

Схватиться за веревку успели все, кроме Мита. Светловолосый телеб замешкался на мгновение и порывы обезумевшего ветра подхватили его, швырнув в стену. Тело лопнуло, словно наполненный кровью бурдюк. Попав на сияющих синевато — белым светом линков, кровь изменила их цвет, заливая все вокруг зловещими багровыми всполохами.

Ветер подхватил диверсантов, но веревка держалась крепко. За оглушающим свистом четко различался грохот ломающихся горных пород. Парившие в центре пещеры линки очищались от попавшей на них крови, добавляя к бордовой пелене белые всполохи света, усиливая чувство, что в пещере разверзся сам ад.

Сорванные с пояса Гедера ножны с клинком разбились о стену, выбивая сноп ослепительных искр. Следующим лишился оружия Ковен. Только на этот раз ножны не врезались в стену, а улетели в новообразованный тоннель, напоминавший сейчас беззубую пасть голодного великана.

— Мне не удержаться! — крикнул Ковен, чувствуя, как пальцы начинают разгибаться.

Помочь ему никто не мог, потому что порывы ветра, оторвав от земли, тянули каждого диверсанта в черноту тоннеля.

— Держись! — крикнул Тарос другу за мгновение до того, как пальцы Ковена разжались.

Завопив, телеб полетел в беззубую пасть появившегося тоннеля. Голос его утонул в начавших стихать завываниях ветра.

Воздушные потоки ослабли, бросив диверсантов на землю. Безумие закончилось. Камни снова начали люминесцировать. Тарос повалился на спину, переводя дыхание. Казалось, что так можно пролежать не один час, но затем раздался львиный рык мантикоры, заставляя спешно вскочить на ноги и шатаясь обнажить оружие.

— Все нормально, я контролирую монстра, — сказал чернокнижник.

Тарос кивнул, устремляя гневный взгляд к Ха — Райе.

— Ты куда нас завел? — заревел предводитель диверсантов, продолжая сжимать в правой руке обнаженный клинок.

Вор развернул свиток, показывая Таросу пройденный ими маршрут.

— Это твоя карта, не моя, — сказал он. — Я лишь следовал указанным маршрутом.

— Этот маршрут больше похож на ловушку, — прорычал Тарос. — Когда ты пробирался в Мертвый город, было так же?

— Хуже.

— Что же тогда нас ждет в самом городе? — прошептал молодой Тим.

Свиток, который вор показывал Таросу, вспыхнул рубиновым, формируя новую карту из золотистых линий.

Тарос выругался и, обернувшись, уставился на тоннель, куда унесло Ковена.

— Ладно… Теперь между нами и чертогами Старца только Мертвый город, — сказал он. — Двоих мы потеряли, но… — Тарос заставил себя улыбнуться, бросив взгляд на голиафцев. — Но зато обрели трех полезных союзников… Так что… — он тяжело вздохнул. — Выходит, мы пока в плюсе.