Фанфик Far Beyond a Promise Kept (СИ)

Гарри печально улыбнулся. Снейп уже позволял ему большую часть из этого.

— Да. Из него бы вышел классный старший брат, — согласился Гарри. — Но вот насчет всего взрослого и ответственного я не уверен.

— Ты о чем? — спросил Рон изумленно. — Во-первых, ты не знаешь, как ведут себя старшие братья, потому что весело в них мало. А во-вторых, он точно ответственный. Он же спас нас от Хвоста, так?

— Рон, он сломал тебе ногу, пока преследовал Петтигрю. Прости, но я не доверяю тому, кто не думает, прежде чем навредить одному из моих друзей, — буркнул Гарри, поднимаясь с бревна и подходя ближе к воде.

— Ну ладно, — сказал Рон, рисуя палкой на земле. — И какого скучного взрослого ты бы выбрал?

— Я уже это сделал, — сказал Гарри, поднимая камень и забрасывая его в озеро. — Но пока Волдеморт не падет, я нигде не буду в безопасности.

Он осторожно подбирал слова, а потому был уверен, что даже Гермиона не сможет догадаться, что говорил он не о Дурслях.

— А ты не можешь жить со Снейпом? — спросила Гермиона, наблюдая за Гарри.

— Что? — переспросил он.

— Если он тебя учит, то почему ты не можешь жить у него? — пояснила Гермиона. — Разве с ним ты не будешь в достаточной безопасности?

— Буду, — ответил Гарри, бросая еще один камень.

— Из него бы, наверное, вышел хороший опекун, — невзначай заметила Гермиона, наблюдая за Гигантским кальмаром, появившимся над поверхностью вдалеке.

— И давно ты ненавидишь Гарри, Гермиона? — спросил Рон, вставая и подходя к ним. — Или это что-то новенькое?

Гермиона отвесила Рону подзатыльник, а Гарри лишь чуть улыбнулся, продолжая смотреть на озеро. Когда ему наконец-то разрешат рассказать друзьям, где теперь был его дом и кому он принадлежал, ему придется придумать способ рассказать об этом Рону так, чтобы друг не сделал ничего глупого.

* * *

Следующая встреча состоялась солнечным днем в четверг в конце апреля. Ни у Гарри, ни у Снейпа не было уроков, а Дамблдор сумел выделить целых два часа на разговоры о стратегии. На столе директора была разложена схема дома в Литтл-Хэнглтоне, на которую Гарри смотрел, не отрываясь.

— Я бы предпочел подождать, пока он сделает первый шаг, — задумчиво произнес Дамблдор, смотря на карту и очерчивая пальцами линии.

— Нет, — резко сказал Снейп. — Хотите подождать, пока Крауч похитит Поттера и заберет его в этот дом? Я и без этого провел слишком много бессонных часов.

— Возможно, он сам придет сюда, — заметил Дамблдор.

Снейп вздохнул и потер лоб, словно борясь с головной болью. Гарри спрятал усмешку, радуясь, что причиной тому был не он.

— Зелье, предназначенное для возвращения тела Темному Лорду, требует большого котла, в который уместится его текущая полуформа. И если у него получится, он созовет остатки своих верных приспешников. Он считает, что мы не знаем о доме в Литтл-Хэнглтоне, так с чего бы ему приходить сюда?

— Что конкретно собирается делать Волдеморт, если похитит меня? — спросил Гарри, впечатленный спокойствием в своем голосе.

— Взять твою кровь и регенерировать с ее помощью, — ответил Снейп, уставившись на карту. — Что сведет на нет защиту твоей матери.

— О, — сказал Гарри, плюхнувшись на диван. — Это… это будет больно.

Снейп оглянулся на него.

— Я пытаюсь это предотвратить, — заметил он.

— Я знаю, — недовольно ответил Гарри. — Но даже если ты приготовил зелье, которое ему навредит, то для его завершения он все равно воспользуется моей кровью.

Уголки рта Снейпа дернулись вверх, и он опустил взгляд обратно на карту.

— Ты становишься слишком умным для своего же собственного блага.

Послышался тихий хлопок, и Гарри повернулся направо, увидев маленького, но довольного эльфа, стоявшего в дверях кабинета. Его ноги были покрыты грязью, а в руках он держал пустую холщовую сумку.

— Господам еще что-нибудь нужно? — спросил эльф к гарриному недоумению.

— Нет, спасибо, — ответил Снейп. Под веселым взглядом Дамблдора домашний эльф исчез с еще одним тихим хлопком.

— Я и не догадывался, что ты относишься к числу тех, кто пользуется услугами эльфов, — заметил Дамблдор, доставая кожаный альманах о Литтл-Хэнглтоне.

— Я пользуюсь ими много лет, — прокомментировал Снейп, ставя зелье на стол поверх карты. — Они очень полезны, и даже величайшие волшебники забывают включить их в защитные чары.

Гарри скривился при виде противной зеленой жидкости в бутылке.

— О, да, — сказал он, улыбнувшись. — Как это было с Добби, когда он нашел меня в доме тети и дяди.

Дамблдор чуть кашлянул и уселся в свое кресло.

— Насколько далеко от входной двери до того места, где находится Волдеморт? — спросил он, многозначительно посмотрев на Снейпа.

— Повторюсь еще раз: я считаю, что все будет происходить снаружи, — напомнил ему зельевар. — У Темного Лорда есть несколько бутылок воскрешающего зелья, которое он планирует использовать, чтобы вернуть себе тело.

— А если мы, эм, убьем его, эти крестражи все равно спасут его? — спросил Гарри.

— Да, — ответил Снейп. — Однако я пытаюсь изменить действие зелья так, чтобы они его не узнали.

Дамблдор был впечатлен этим заявлением.

— Такое вообще возможно? — спросил он.

Снейп запустил пальцы в волосы, а затем взял бутыль с зельем. Он поднял ее так, чтобы свет из окна проникал сквозь верхнюю часть стекла, а затем встряхнул жидкость.

— Предполагается, что выжить после Смертельного проклятья тоже невозможно, — сказал Снейп. — Будем надеяться на лучшее.

— Ладно, — сказал Гарри со стороны дивана. — Если я окажусь там, и он использует мою кровь в зелье и снова станет человеком, то как мы найдем его крестражи? Ну, когда мы убьем его.

— К сожалению, Гарри, создавая крестражи, человек не только применяет заклинание и отделяет часть души, — мрачно сказал Дамблдор. Он поднял старый дневник Волдеморта и нахмурился. — Они будут спрятаны.

— А есть заклинания для распознавания душ? Это как-то… по-девчачьи, — сказал Гарри. Со стороны книжных шкафов до Гарри донеслось громкое фырканье.

— Да, оно пользуется популярностью в День Святого Валентина, — признал Дамблдор с улыбкой. Он достал палочку и чуть ли не лениво взмахнул ею, едва слышно пробормотав: — Animus revelio.

По комнате пронесся легкий теплый ветерок, и Гарри увидел медленно двигающийся искрящийся желтый туман вокруг головы Дамблдора.

— Ну вот, — улыбнулся директор, смотря прямо на Снейпа. — Это доказывает, что у профессора Снейпа есть душа.

Гарри ухмыльнулся, разглядывая темно-синие искры вокруг головы Снейпа, пока не заметил напряженный взгляд, направленный на него в ответ.

— А у Гарри Поттера их, похоже, две… — начал было Снейп, но умолк, оттолкнувшись от книжных шкафов и метнувшись к дивану, где поднял Гарри на ноги.

— Две? У меня не может быть две души, — возразил Гарри, замахав рукой над головой. Он не смог ничего почувствовать, и Снейп поймал его за запястье.

— Красная и белая, директор, — задумчиво произнес Снейп, за запястье поворачивая Гарри кругом. Гарри заметил решительное выражение на лице Дамблдора, отчего вдруг почувствовал себя неуютно.

— Что это значит, папа? — тихо спросил он, даже не пытаясь вырваться из хватки Снейпа.

Но тот наблюдал за директором со страшным выражением на лице.

— Вы чего-то не договариваете, Альбус? — спросил Снейп ровным и безэмоциональным голосом.

Это нарушило концентрацию директора, словно до этого тот ни разу не слышал, как Снейп обращался к нему по имени.

— Просто догадка, — наконец ответил Дамблдор. — Я надеялся, что она окажется ошибочной.

Дамблдор подошел к ним, но Гарри отшатнулся, когда тот понял руку, и врезался в Снейпа. На лице директора промелькнула грусть, но спустя мгновение он снова стал серьезен.

— Я подозревал, что Волдеморт мог ненамеренно создать еще один крестраж в ту ночь, когда пытался убить Гарри, — ответил Дамблдор, медленно поворачиваясь и отходя к своему столу.

— Что? — спросил Гарри, часто заморгав. Снейп чуть оттолкнул его, развернул и поднял голову за подбородок.

— Шрам, — сказал он, глазами изучая шрам в виде молнии.

— Да, — тихо ответил Дамблдор.

Гарри замотал головой, вырываясь из рук Снейпа.

— Сложности, которые испытывала Распределяющая шляпа, его порой слизеринские инстинкты, а также способность к змеиному языку, — перечислил Дамблдор. — Я всегда считал, что в ту ужасную ночь к Гарри перешла частичка Волдеморта, а теперь, боюсь, я знаю это точно.

Снейп упал на диван, глубоко задумавшись. Его руки были сжаты в кулаки, и он постукивал ими по подбородку.

— Как их можно уничтожить? — напрямую спросил Снейп.

Гарри переводил взгляд с одного на другого и заметил неуверенность на лице директора.

— Есть не так много способов, — сказал Дамблдор. — И нам, возможно, лучше будет обсудить их позже.

— Не надо хранить секреты от него, — предупредил Снейп, не шевелясь.

— Я не желаю говорить ни одному из вас, мой мальчик, — тихо сказал Дамблдор, усаживаясь за свой стол. Он открыл один из ящиков, и Гарри увидел, как он достал из него расколотую золотую чашу.

Этот разговор начал его нервировать. Гарри никогда не чувствовал в себе ничего такого, кроме змеиного языка, а потому ему трудно было поверить в то, что внутри его головы сидела часть души Волдеморта. Если честно, это совершенно выбило его из колеи, а потому он пытался не думать о деталях.

— Пока что мне известны только два способа уничтожить крестраж: яд василиска и Дьявольский огонь, — сказал Дамблдор, вертя чашу в руках. — Она принадлежала Хельге Хаффлпафф — довольно долго рассказывать, как она попала в мои руки — и она была крестражем.

Дамблдор посмотрел прямо на Снейпа, полностью игнорируя то, что Гарри тоже стоял рядом.

— Я перепробовал все, чтобы изъять душу, Северус — продолжил Дамблдор почти извиняющимся тоном, — но в конечном итоге мне пришлось уничтожить и ее, и чашу с помощью яда.

Снейп закрыл глаза, что привело Гарри в еще большее недоумение.

— Черт.

Произнесено это было тихо, но слово это, казалось, пронеслось эхом по всему кабинету, и Гарри открыл рот от удивления. При всей своей внешней грубости и злости Снейп, на памяти Гарри, никогда не злился настолько, чтобы начать ругаться. Даже в этот раз все было не так, потому что тон Снейпа, скорее, отражал смирение перед неизбежным. А затем Гарри понял, почему Дамблдор не смотрел на него. Он смотрел на Снейпа, на его отца.

— Он хочет уничтожить меня, правильно? — спросил Гарри, смотря только на Снейпа. — Убить меня, чтобы убить крестраж?

Снейп открыл глаза, но те не были красными или влажными. Их взгляд был мрачен и сосредоточен, словно Снейп пытался решить самую сложную загадку в своей жизни. Зная, что тот даже для охраны Философского камня использовал загадку, основанную на зельях и логике, Гарри пришел к выводу, что все было непросто.

— Мы найдем другое решение, — сказал Снейп.

— Да, но ведь… Яд василиска убивает крестражи, верно? Меня ведь уже кусал василиск, — заявил Гарри, оглянувшись на Дамблдора, а затем обратно на Снейпа. — Вот, — сказал Гарри, вытягивая руку.

Снейп едва не подскочил с дивана, рванув к Гарри и схватив его за руку.

— Да… кусал, — пробормотал Снейп, проводя большим пальцем по гарриному предплечью в поисках шрама.

— Было немного больно, ну, вообще-то даже очень, — продолжал Гарри, наблюдая за ним.

— Скажи что-нибудь на змееусте, — приказал Снейп.

— Я нему могу делать это просто по команде, — заикаясь, ответил Гарри.

Снейп фыркнул и выронил гаррину руку, чтобы задрать свой рукав.

— Поговори со змеей, — сказал он, обнажая Темную Метку.

— Северус, мне кажется, это не слишком хорошая идея, — предупредил Дамблдор со своего места, откуда он наблюдал за происходящим.

— Где твой хвост? Он просто свернут внутри черепа? Кажется, там слишком мало места для этого, — сказал Гарри, сосредоточившись на змее.

— Интересно, — сказал Снейп, опуская рукав. — Ты все еще владеешь змеиным языком.

— Северус, Волдеморт мог это почувствовать? — спросил Дамблдор.

— Это татуировка, а не способ обратной связи, — прямо ответил Снейп. Он развернулся на месте и направился к столу, где взял в руки дневник. — Итак, этот предмет был уничтожен вместе с крестражем внутри него. Но тебя спасли слезы Фоукса, ведь так, Джон?

Гарри, вновь уставившийся на свою целую руку, поднял взгляд и ответил.

— Да.

— Значит, крестраж не был полностью уничтожен, — продолжил Снейп. — Но, возможно, он был поврежден.

— Настолько, чтобы стать бесполезным? — задумчиво спросил Дамблдор. — У нас нет возможности это проверить.

— Возможно, нам это и не потребуется, — произнес Снейп. Гарри следил за разговором, но его познания в темной магии были слишком малы, чтобы внести хоть какую-то пользу. Он отошел обратно к дивану, чтобы сесть и подождать, к чему они придут, когда Снейп вдруг повернулся к нему и нахлобучил на его голову Распределяющую шляпу.

— Немного не подходящее время для распределения, — зевнула шляпа, чей голос эхом раздался у Гарри в ушах.

— Ты отправила мистера Поттера на правильный факультет в прошлый раз? — спросил Снейп. Гарри задался вопросом, как Снейп собирался услышать ответ, но затем вспомнил, что шляпа могла выкрикивать названия факультетов, так что и простой разговор наверняка был ей по плечу. В его сознании всплыло, как он повторял “Только не Слизерин, не Слизерин”, и Гарри понадеялся, что Снейп об этом не узнает.

— У мистера Поттера был выбор, — милостиво ответила шляпа. — Он бы прекрасно подошел как для Гриффиндора, так и для Слизерина

— А сейчас? — спросил Снейп с откровенным любопытством. Гарри знал, что позже ему придется ответить, почему он не выбрал благородный дом Слизерина.

— Перед ним бы стоял тот же выбор, — ответила шляпа, и хотя Гарри и не видел полностью лицо Снейпа из-за больших полей шляпы, он совершенно точно услышал его раздраженное ворчанье. А в следующее мгновение он почувствовал, как с его головы стаскивают шляпу. — Выбор всегда принадлежал ему, — продолжала шляпа, пока ее держали ровно над гарриной головой. Из-за статического электричества его волосы встали дыбом. — Поскольку он всегда был сильнее поврежденной частички.

Гарри прищурился, услышав это, а шляпу тем временем полностью стащили с его головы.

— Часть души Волдеморта сидит у меня в голове, и она повреждена, — подвел итог Гарри спустя пару секунд неловкого молчания.

— Кажется, все именно так, — задумчиво ответил Дамблдор. — Возможно, тогда этот крестраж потерял свою силу.

— Эту теорию мы проверять не будем, — решил Снейп, прошагав к полке, на которой обычно стояла шляпа.

— Северус… — начал было Дамблдор.

— Нет. Пока мы не проведем дополнительные исследования, — перебил Снейп решительно. Шляпа оказалась на своем обычном месте, на которое опустилась с тихим вздохом.

Дамблдор кивнул. Гарри собирался спросить, насколько глубоко они исследовали тему крестражей, когда в кабинете раздался довольно резкий сигнал тревоги. Комнату наполнил звук ручного колокола, и Дамблдор поднялся со своего места куда быстрее, чем Гарри ожидал от него.

— Гарри, подожди нас здесь, — приказал Дамблдор, взмахнув мантией и кивнув Снейпу. — Эта комната полностью защищена.

— Эм, ладно, — сказал Гарри, ошеломленный столь внезапной срочностью.

— Уверен, любой домашний эльф с радостью принесет тебе перекусить, пока ты ждешь, — сказал Дамблдор, поднимая палочку. Она сверкала слабым оранжевым светом, который он внимательно изучал.

— Директор? — вопросительно произнес Снейп, оправляя собственную мантию.

— Кто-то создает порталы внутри замка, — мрачно ответил Дамблдор, а затем метнулся к выходу из кабинета. Снейп быстро последовал за ним, плотно закрыв за собой дверь.

Гарри не был голоден, поскольку ужин был всего пару часов назад, и поел он плотно. Поэтому он начал бродить по кабинету, рассматривая коллекцию странных предметов Дамблдора. Он не мог придумать применения для более половины из всех этих механизмов, шестеренок и вращающихся штуковин на полках, но почему-то подозревал, что и сам Дамблдор не знал, что делать с некоторыми из них.

Из-за всех этих инструментов комнату наполняло тихое жужжание, и Гарри показалось одновременно забавным и успокаивающим то, что эта комната звучала, как Дамблдор. Но цветов в ней стало куда меньше, если не считать Омута Памяти, стоявшего в открытом шкафчике справа от Гарри. Субстанция в нем вращалась, что, как он знал, было нормально, а также источала довольно ярки синий свет. Свет распространялся не очень далеко от чаши, но Снейп рассказывал ему, что чем насыщенней была голубизна, тем больше воспоминаний было в Омуте.

Гарри подошел ближе, заглядывая в туман, чтобы проверить, сможет ли он что-нибудь понять. Он с легкостью разглядел лицо Дамблдора, но было там и другое, более бледное и окруженное чем-то черным лицо, которое он узнал не сразу. Гарри согнулся над чашей, опускаюсь ниже, чтобы приглядеться получше и чуть не опрокинул сосуд, когда наконец признал Снейпа, который в воспоминании был куда моложе и бледнее текущей версии.

— Что? — спросил Гарри тихо, увидев, что Снейп из воспоминания плакал. По крайней мере, выглядело именно так, но Гарри никогда не видел, чтобы тот плакал. Он не мог в это поверить, и все же… вот оно, у него перед глазами.

Решив, что у него все еще было немного времени до возвращения Снейпа и Дамблдора, Гарри вздохнул поглубже и опустил лицо ниже, решив посмотреть, что такого плохого случилось, что заставило профессора Снейпа расплакаться.

Но приземлился он не в то воспоминание.

В офисе Дамблдора было солнечнее и теплее, а Гарри встал рядом с резным деревням столом. Дамблдор, выглядевший немного моложе, сидел за своим столом и смотрел на доску. Надпись на ней была аккуратной и ровной, ни единая буква не была исправлена, словно послание писалось не раз и на его изучение было потрачено много времени.

— Грядёт тот, у кого хватит могущества победить Тёмного Лорда... рождённый теми, кто трижды бросал ему вызов, рождённый на исходе седьмого месяца... и Тёмный Лорд отметит его как равного себе, но не будет знать всей его силы... И один из них должен погибнуть от руки другого, ибо ни один не может жить спокойно, пока жив другой... тот, кто достаточно могуществен, чтобы победить Тёмного Лорда, родится на исходе седьмого месяца…

— Сколько же ты слышал? — размышлял Дамблдор, постукивая пальцами перед собой и просматривая папку на своем столе. Гарри смог подойти достаточно близко, чтобы заглянуть в бумаги и увидеть фотографию молодого и угрюмого Снейпа в школьной форме, стоявшего у стены в Большом Зале. — И что ты решил сохранить в тайне?

Кабинет стал расплывчатым, и Гарри схватился за стол, чтобы удержаться на ногах, но тот растворился у него между пальцами. В новом воспоминании витало чувство отвращения, колыхавшееся в воздухе вместе с ветками и листьями под порывами поздней осенней бури. Северус Снейп, одетый в когда-то черную мантию, стоял на коленях в холодном ночном воздухе, моля спасти ему жизнь… и жить кого-то другого.

— Итак, — сказал Дамблдор. — Что ты рассказал Лорду Волдеморту?

— Все… все, что услышал! — ответил Снейп. — Вот почему… именно по этой причине… он считает, что в нем говорится о Лили Эванс.

Гарри не услышал следующих слов, его разум судорожно пытался справиться с информацией о пророчестве из предыдущего воспоминания — о нем ли Снейп не стал рассказывать в канун Рождества? — и пытался понять, кто рассказал о нем. Но тут он почувствовал, что чувство отвращения в воспоминании стало сильнее. Гарри не понимал, исходило ли он от воспоминания или от него самого.

— Ты отвратителен мне, — сказал Дамблдор, смотря сверху вниз на молящего Снейпа. Тот выглядел совершенно раздавленным и, похоже, был согласен на что угодно, лишь бы Дамблдор помог ему.

Воспоминание снова изменилось, и перед Гарри возник сломленный Снейп, сидевший сгорбившись в том же самом кабинете, в котором находился сам Гарри. Его горе было ничем не прикрыто. Гарри оглушено слушал, как Снейп тихо пообещал защищать его при условии, что об этом никто не узнает. Словно он стыдился этой расплаты за свои деяния.

— Никто не должен знать! — приказал Снейп надломленным голосом.

— Нет, — пробормотал Гарри, выныривая из Омута и едва не падая. — Нет, нет…

В кабинете Дамблдора больше не было доски, но Гарри все еще видел ее в своем сознании, как и пророчество, написанное на ней. Именно эти слова обрекли его семью на погибель, когда он был маленьким, и именно эти слова вынуждали его продолжать сражаться. Он помнил, что сказал Снейп прошлым летом касательно Волдеморта. “Битва с Волдемортом никогда не была вопросом твоего выбора”. И теперь Гарри знал причину.

Выживет либо он, либо Волдеморт, один должен был прикончить другого, а еще у Гарри в голове сидел крестраж, который тоже нужно было уничтожить. Ему предстояло умереть. Он был единственным, кто мог одолеть Волдеморта, и много лет назад именно Снейп рассказал об этом Волдеморту. Вот почему были мертвы его родители — Волдеморт знал, что Гарри должен был скоро родиться, и попытался убить его прежде, чем он сможет ответить ему.

Гарри вцепился в волосы, меря кабинет шагами и пытаясь разобраться с потоком новой информации. Если Снейп предупредил Волдеморта о пророчестве, то зачем стал умолять Дамблдора о помощи? Он четко дал понять, что не желает, чтобы кто-нибудь узнал о том, что он присматривает за Гарри. Это не имело смысла. Просто… Ах, его мать. Гарри повалился на диван и скривил лицо, закрывая глаза.

Лили Эванс. Она была той единственной больной темой, о которой Снейп никогда не желал говорить, и Гарри подозревал, что с ним бы было точно также, если бы речь шла о человека, которого он не смог спасти.

Ее. Он хотел спасти ее.

Гарри отпустил волосы и подскочил с дивана, направившись обратно к Омуту Памяти. Он собирался просмотреть воспоминания еще раз, но все еще видел сломленную фигуру во вращающейся субстанции.

Снейп просил спасти только ее. Пророчество даже не было о ней, но именно ее Снейп пытался защитить. Когда у него ничего не получилось, то пришлось взяться за второй нежеланный вариант и начать заботиться о Гарри, стараясь, чтобы об этом никто не узнал. И так оно все и было, даже сейчас. Снейп заботился о Гарри, вел его к битве (конечно же, из-за пророчества) и не желал, чтобы кто-нибудь узнал о том, что он был его опекуном.

Гарри выглянул в окно, за которым был облачный, но все-таки теплый весенний день. Он чувствовал себя законченный глупцом. Дурсли поступали так, когда он был совсем маленьким и еще не понимал, что они считали забавным притворяться и вести себя нормально, а затем возвращать его “с небес на землю”. Гарри помнил летние походы по магазинам за новой одеждой, которая принадлежала только ему, тренировки, помощь с домашней работой, защиту и, наконец, свою комнату. У него была своя собственная комната в Нижнем Тэрроу, которую Снейп сделал для него.

Неужели все это было обманом?

Гарри посмотрел на родинку на внутренней стороне пальца, которая выглядела совершенно обыкновенно и в данный момент не издавала никаких звуков. Снейп был невероятно хорошим лжецом, должен был быть, раз шпионил за Пожирателями Смерти. Так как же Гарри узнать, не было ли все это обыкновенной ложью? Или Снейп собирался бросить его сразу же, как Волдеморт падет и его долг за смерть Лили будет уплачен?

Ехидная и темная часть Гарри задавалась вопросом, стоило ли ему вообще расстраиваться, ведь, согласно пророчеству, выживет либо он, либо Волдеморт, не оба, и Гарри знал, что его ждало при этой встрече.

На столе слева от него, как раз на полпути к камину, стоял горшок с летучим порохом. Гарри уставился на него на мгновение, оглянулся на дверь, а затем схватил горсть пороха. Пламя в камине взревело, окрасившись в зеленый цвет, и Гарри решительно шагнул вперед.

* * *

Чтобы выбраться из Хогвартса ему пришлось сначала воспользоваться каминной сетью до Косой аллеи, а затем уже аппарировать, поскольку защитные чары вокруг их дома была слишком сильны. В доме в Нижнем Тэрроу было до ужаса холодно, и он оставил дверь приоткрытой, чтобы впустить внутрь немного весеннего тепла. Потирая руки и двигаясь по квартире, Гарри догадался, что Снейп отключил отопление на то время, что они были в школе. В его комнате нашелся старый свитер, который он надел, оглядываясь по сторонам. Все было точно так, как и прошлым летом, когда они уехали отсюда, и его кровать все еще стояла в углу. Ничего не было трансфигурировано обратно.

Гарри повалился на свою кровать, притянув ноги к груди, совершенно не заботясь о том, что все еще был в обуви. У него начали болеть глаза, и Гарри отбросил очки на кровать, чтобы потереть их. “Прекрати”, — сказал он себе. Но слова пророчества проносились в его голове снова и снова, он так и не смог пересилить это, и из его горла вырвался всхлип.

— Прекрати, — сказал он вслух, и по его щеке сбежала слеза. — Дурслям было наплевать, если ты плакал, и Снейпу тоже нет до этого дела.

К сожалению, его разум напомнил ему о последней тренировке в Выручай-Комнате, когда Снейп обнял его после того, как он запаниковал, забросив задание на кладбище. “Нет, — вновь подумал Гарри, и слово это эхом пронеслось в его сознании. — Снейп бы сделал это для любого из своих слизеринцев, он же глава факультета”.

Но в реальности Гарри ни разу не видел, чтобы Снейп вел себя столь несдержанно хоть с кем-то. Когда Снейп был моложе, он собрал целую папку из статей о Лили, и Гарри внезапно обуяло сильное желание проверить, не было ли в доме чего-то подобного о нем. Хотя бы одной единственной фотографии.

Он подхватил очки и встал, безжалостно утерев слезы с щек. Он отправился к столу Снейпа, стоявшему на кухне и принялся его осматривать. Он даже открыл ящики, но внутри оказались скучные бумаги на дом и счета. Последняя комната, которую Гарри хотелось проверять (поскольку он догадывался, что пройдет не так много времени до того момента, как Снейп начнет его искать), была спальня Снейпа. Гарри никогда не бывал в ней прежде, если не считать ту пару раз, когда он просовывал внутрь голову, чтобы проверить, проснулся ли Снейп.

Толкнув дверь, Гарри увидел, что комната была весьма аккуратной. Синее покрывало было гладко разглажено, а над изголовьем кровати висела картина красного скандинавского дома, окруженного ослепительным белым снегом. На прикроватной тумбочке тоже царил порядок (“Ха, — подумал Гарри, — а Снейп-то пользуется магловским будильником”), а в шкафу оказалась летняя одежда.

Но в комнате не было ни единой фотографии.

Гарри знал, что эта затея изначально была глупой. У него самого их было немного, лишь альбом с фотографиями родителей и четырнадцать фотокарточек с изображениями его самого, Рона и Гермионы. Гарри знал их точное количество, потому что часто просматривал их.

Он закрыл за собой дверь в комнату Снейпа. Можно было спросить Дамблдора, на самом ли деле Снейп хотел, что Гарри жил с ним, но мальчик был не готов демонстрировать подобную слабость перед директором. Должен был быть другой способ, который бы не включал прямой разговор со Снейпом, во время которого ему бы пришлось уповать на то, что тот ему не врет.

Гарри зашагал обратно к входной двери, когда ему на глаза попалась стена и картина на ней. Это было изображение того самого дома, копия которого висела в Хогвартсе. Он с легкостью снял ее со стены и проверил оборот, заметив небольшую нацарапанную почерком Снейпа надпись. Гарри коротко улыбнулся безрадостной улыбкой, а затем вышел через дверь. Он дважды проверил, что был скрытой под личиной Джона, а затем направился обратно к точке аппарации. Может, был еще один способ все проверить.

* * *

Снейп потер плечо на пути обратно в кабинет Дамблдора. У них ушло сорок пять минут, чтобы окольными кругами и намеками выяснить, что Крауч действительно создал портал, но Дамблдор пока не стал хватать его за руку. Было довольно просто исправить чары вокруг Хогвартса, чтобы исключить возможность перемещения с помощью порталов, а поскольку их план атаки еще не был утвержден, Дамблдор решил не показывать своих подозрений Барти Краучу.

— Вы нашли Аластора Грюма? — спросил Снейп, расстегивая свою длинную преподавательскую мантию.

— Еще нет, — ответил Дамблдор. — Мы наблюдаем за его домом, но…

— Где он? — перебил его Снейп, остановившись посреди кабинета, когда заметил, что тот был пуст.

— Где…? — спросил Дамблдор, запирая дверь. — Ах, возможно он в уборной?

— Он не стал бы пользоваться летучим порохом, чтобы сходить в туалет, — язвительно ответил Снейп, указав на камин. Огонь в нем не горел, когда они уходила, поскольку день был в самом разгаре, а погода был довольно теплой. Но теперь в камине потрескивало пламя, края которого все еще горели зеленым цветом.

— Возможно, он спустился в твои комнаты? — предположил Дамблдор, подходя к камину и взмахивая над ним рукою. Но Снейп смотрел не на огонь, вместо этого его внимание привлек книжный шкаф, в котором стоял Омут Памяти. Воспоминания по-прежнему кружили внутри, и лицо Снейп исказилось в довольно резкой гримасе, когда он узнал два лица из воспоминания.

— Альбус Дамблдор, что за воспоминания находятся в этом Омуте? — холодно спросил он.

Дамблдор отвернулся от камина, рядом с которым опустился на колени, и распрямился.

— Хм, — сказал он, сохраняя между ними дистанцию. — Боюсь, я проводил небольшое исследование о пророчествах после того, как ты рассказал мне о том новом, что произнесла Сибила.

— Хотите сказать, — произнес Снейп голосом, в котором слышалась едва сдерживаемая ярость, — что вы оставили в комнате с четырнадцатилетним мальчиком Омут Памяти, в котором содержались воспоминания, доказывающие, что я подписал ему смертный приговор?

— Ты не делал ничего подобного, — спокойно ответил Дамблдор.

— МНЕ ЖЕ БЫЛО ПЛЕВАТЬ НА ЕГО СПАСЕНИЕ! — взревел Снейп. — Я был готов пожертвовать им и его отцом, только чтобы его мать выжила, и теперь он знает об этом!

— Это случилось больше десяти лет назад, Северус. Я более чем уверен, что Гарри понимает, как сильно ты сожалеешь о содеянном, — вмешался в его тираду Дамблдор, говоривший спокойным и уверенным голосом.

— Так ли это? — огрызнулся Снейп, захлопывая дверцу шкафа, в котором стоял Омут, проигнорировав маленькие вещицы, расставленные на соседних полках, которые задрожали от силы удара. — Вы выросли в любящей семье, так что простите меня, что я считаю ваше мнение в этом вопросе глубоко ошибочным.

Дамблдор не вздрогнул, но его глаза утратили ту уверенность, что была в них еще секунду назад.

— Мы не знаем, видел ли он их. Это мои личные воспоминания, и раз Гарри знает, что такое Омут Памяти, он мог и не заглянуть туда, — рассудил Дамблдор.

Снейп наградил его неприятным взглядом.

— Вот только не надо вешать мне на уши эту лапшу. Мы готовимся к битве, а вы сделали его своим главным солдатом. Он бы захотел узнать, что вы ему не договариваете, и, поверьте мне, он знает, что вы не говорите ему всего.

Дамблдор вздохнул и с сожалением посмотрел на Омут.

— Если я не делюсь всем, что знаю, то значит, что так будет лучше для него, как бы сильно он ни хотел узнать обо всем.

— Что ж, — сказал Снейп, чувствуя, как на него накатывает приступ злопамятства. — Никому не стоит также и подслушивать под дверью паба, но мы делаем то, что должны, чтобы заполучить преимущества в атмосфере неуверенности. Вы всегда переоценивали честь тех людей, которые никогда не обладали вашим чувством собственного достоинства.

Дамблдор слегка кивнул, из его глаз пропали искорки, что наделяли его тем легким флером, возвышавшим его над другими людьми.

— Где нам его искать?

— Я его найду, — поправил его Снейп, направившись к камину. — На мне лежит ответственность за все последствия.

— Конечно, — согласился Дамблдор. — Но если ты захочешь, чтобы я объяснил что-то, касающееся пророчества…

Снейп раздраженно закатил глаза.

— Нет. Вы всегда слишком перебарщиваете с чувствами. Это никогда не работает. Я найду его и объясню, почему пророчество предсказывает его возможную смерть, почему я попросил спасти только его мать и почему я не хотел, чтобы кто-нибудь узнал, что я помогаю сыну Джеймса Поттера. В этом проклятом Омуте было еще что-то, о чем я забыл упомянуть?

Дамблдору хватило совести выглядеть виноватым.

— Думаю, ты недооцениваешь способность Гарри к прощению, — тихо сказал он. — Теперь он знает, что случилось в прошлом, но еще он видел, что ты сделал, чтобы исправить это.

Снейп фыркнул и едва не опрокинул горшок с летучим порохом, из которого зачерпнул горсть.

— Он вырос в доме, где его семья не скрывала своей ненависти к нему и совершенно не стеснялась говорить ему, что он им не нужен. А теперь он увидел эти воспоминания, и я могу сказать вам точно, о чем он теперь думает, директор, — сказал Снейп, бросая порох в камин. — Он думает, что я просто использовал его, как инструмент для моего собственного искупления.

В глазах Дамблдора мелькнула тень, но Снейп не позволил ему продолжать досаждать ему и дальше, шагнув в камин и выкрикнув “Башня Гриффиндора”. У него была пара идей насчет того, куда Поттер мог отправиться, но никогда не было лишним для начала проверить его глупых друзей.

* * *

В тупике Прядильщиков было даже холоднее, чем в Нижнем Тэрроу, хотя Гарри подозревал, что во всем был виноват влажный воздух. Дом был точно таким, как на картине, хотя линии кирпичей и окон, потрепанные временем и погодой, были не такими четкими. Гарри осторожно приблизился к нему, до конца не уверенный в том, какие чары лежали на доме. Он шел достаточно медленно, чтобы почувствовать их границу, при пересечении которой он ощутил… тепло.

В ступеньках перед домом виднелись выбоины, а краска на двери была немного потерта в районе дверного замка. Но вот прорезь для почты была новой, и на ней было написано “Снейп”. Гарри вздохнул поглубже и постучал в дверь.

Она открылась мгновение спустя, и на пороге показалась бледная женщина среднего роста, которая, похоже, выглядела старше своего возраста. Ее лицо было искажено гримасой, которая была ему очень знакома, а ее тонкие черные волосы были подобраны в неаккуратный пучок. Вокруг ее рта были видны морщины, которые Гарри видел у куривших много лет людей, но в ее руках ничего не была, и она скрестила их на груди, уставившись на него.

— Нам не нужные школьные календари или что ты там продаешь, — сказала она прямо, но не настолько грубо, чтобы Гарри оскорбился.

— Я ничего не продаю, — ответил Гарри, доставая палочку. Он знал, что сильно рисковал, ведь ему не было известно (хотя, судя по сходству, он наверняка был прав), эта ли женщина была ему нужна, но Гарри догадался, что в случае ошибки он сможет просто притвориться странным мальчишкой с палкой.

Но он не ошибся. Она не сводила с него глаз, и Гарри понял, что она точно знала, что он держал в руке.

— И кто же ты тогда? — наконец спросил она, и в этот раз ее глаза заметались, разглядывая каждую его деталь. Она не узнала его, это было ясно, но она испытывала любопытство.

— Джон, — ответил Гарри, догадавшись, что ему лучше продолжать держать все в тайне, если она не знала, что он был Гарри Поттером. — Я ваш, эм, внук, насколько я понимаю.

Гарри ковырял носком ботинка выбоину в крыльце.

— Сын кентавра, — пробормотала она, а затем открыла дверь шире и отступила в темный коридор. Она провела Гарри через маленькую гостиную на кухню в задней части дома, где усадила его за стол и предложила стакан сока.

— Сколько тебе лет, мальчик? — спросила миссис Снейп, наливая себе стакан какой-то странно пахнущей жидкости и усаживаясь рядом.

— Четырнадцать, — ответил Гарри. — С половиной.

Она фыркнула, хотя в этом звуке не послышалось раздражения.

— Молодые люди всегда считают половины, — сказал она. Повисла неловкая пауза, так что Гарри расслышал тиканье часов где-то в комнате. — Значит, ты сын Северуса.

— Не биологический, — честно ответил Гарри. — Вообще-то именно поэтому я пришел к вам.

Она изучала его взглядом, чувствуя себя совершенно расслаблено на своей кухне, и, казалось, совершенно не беспокоилась ни о посуде, горой возвышавшейся в раковине, ни о грязном полотенце, висевшем на дверце духовки.

— Докажи.

— Что? — заморгал Гарри.

— Я владею магией всю свою жизнь, мальчик, докажи, что ты не врешь.

Она спокойно сидела за столом, и, хотя одета она была в старомодное домашнее платье и была совершенно не накрашена, Гарри видел, что настроена она была решительно и не собиралась давать кому-нибудь шанс себя обдурить.

— Ну, не знаю. Он преподает Зельеварение в Хогвартсе, — начал было Гарри, на что она фыркнула, подавшись вперед.

— Все это знают, — сказала миссис Снейп. — Когда у него день рождения?

Гарри скривился.

— Не знаю. Он играет в “Nintendo”, живет в старом мельничьем доме, варит зелья на кухне, а кода ест пасту, вываливает в нее полбанки пармезана.

Он задержал дыхание, но она лишь едва заметно хитро улыбнулась.

— Это мой мальчик. Так в чем твой вопрос. Хочешь знать, всегда ли он был таким старым злыднем? — спросила она, расслабившись. — Он найдет тебя здесь, если уже не догадался об этом, Джон.

Гарри пожал плечами и сделал глоток сока. Он практически слышал мольбы молодого Снейпа в своей голове и знал, что наказание за побег сюда стоило ответов, какими они ни были.

— Он… когда он делает что-то неправильно, он сильно старается, чтобы это исправить? Даже если его об этом не просят? — спросил Гарри. Он сформулировал вопрос достаточно странно, потому что не хотел напрямую спрашивать, знала ли мать Снейпа о том, что это ее сын обрек Поттеров на смерть. А теперь выплачивал за это немаленькую цену.

Он заметил, как миссис Снейп оглянулась на холодильник, на котором стояла старая жестянка из-под табака.

— Можно сказать и так, — наконец ответила она. — Что он натворил?

— Ничего, — сказал Гарри, покачав головой. — А он вообще хотел детей?

— Ты за этим сюда пришел? — спросила она, делая глоток из своего стакана. — Он держал тебя в тайне четырнадцать с половиной лет, так что сам мне скажи.

Эти слова она проворчала, и Гарри забеспокоился, что его могли выставить за дверь, пока не понял, что мать Снейпа злилась на сына. Скорее всего, потому что Снейп никогда не говорил ей, что стал чьим-то опекуном, а по смеси сожаления и желания обо всем узнать на ее лице Гарри понял, что миссис Снейп не слишком любила секреты.

— Всего год, — ответил Гарри, опуская свой стакан с соком. — Не так уж и долго.

Он едва ли задумывался о том, какими были родители Снейпа, а потому немного удивился, как сильно тот был похож на свою мать — и внешне, и по характеру.

— Должно быть ты бы тем еще тринадцатилеткой, чтобы вынудить его на это, — пробормотала миссис Снейп. — Он ненавидит детей, которых учит.

Гарри вздрогнул, поскольку не этот ответ хотел услышать. Все то время, что он жил со Снейпом, он чувствовал себя обыкновенным мальчишкой. Конечно, он практиковался в защитной магии, но Снейпа никогда не волновала вся эта чушь про Мальчика-который-выжил, за что Гарри был ему благодарен. И ему совсем не хотелось найти доказательства тому, что Снейп его обманывал.

Миссис Снейп молчала, наблюдая за Гарри и дожидаясь, когда он задаст следующий вопрос. Где-то наверху послышался тихий кашель и очень медленные шаги.

— А он… — начал было Гарри, уставившись на старый кухонный стол. — Он мог усыновить кого-то из-за чувства долга?

Вместо ответа она поднялась на ноги, наполнив свой стакан водой из-под крана и выглянув через маленькое окно на задний двор.

— Твое имя ведь не Джон, верно? И ты его не выбирал?

— Нет, — ответил Гарри, покачав головой. Миссис Снейп обернулась к нему.

— Северус звал себя Джоном в детстве, когда хотел стать нормальным. Когда ненавидел свое волшебное имя, — сказала миссис Снейп так, словно читала лекцию перед аудиторией. — Сомневаюсь, что он бы отдал это имя тому, кого считал лишь обязательством.

Гарри чуть улыбнулся самому себе и потер большим пальцем довольно большую выемку на краю стола. Этот ответ не убедил его до конца, но миссис Снейп сделал отличное замечание. И то обещание Снейп дал Дамблдору почти четырнадцать лет назад, так что у него была куча времени изменить свое мнение. Гарри же это сделал, ведь на первом и втором курсе он совершенно точно ненавидел Снейпа.

Кивнув, Гарри встал со стула и отнес пустой стакан на кухонную столешницу.

— Мне пора, пока он не явился сюда и не начал на меня кричать, — сказал Гарри. — С нетерпением жду возможности нормально с вами познакомиться в будущем.

Она указала на дверь, которая вела в гостиную и последовала за Гарри.

— Не могу сказать того же, — пробормотала миссис Снейп, а затем остановила Гарри. — С чего бы тебе быть для него обязательством?

Гарри поднял палочку, надеясь, что Фините Инкантатем сработает. Он почувствовал, как по его телу прошла холодная дрожь, и увидел, как расширились глаза миссис Снейп.

— Немые банши, Гарри Поттер? — сказала она, и морщины на ее лице чуть разгладились.

— Ага, — ответил Гарри, доставая из кармана очки и надевая их. — Тот самый. Спасибо за помощь, миссис Снейп.

Гарри спустился с крыльца, оглянулся по сторонам, но Снейпа не заметил.

— Да я ничего не сделала, — сказала она, стоя в дверях.

— Сделали. Надеюсь, я увижу вас снова этим летом, — сказал он, подняв взгляд на миссис Снейп.

— Хм, — согласилась она, смерив сердитым взглядом соседку с противоположной стороны улица. — Заставь его явиться сюда. И скажи моему глупому сыну, чтобы исправил то, что натворил, из-за чего его мальчик подумал, что он ему не нужен.

— Да, мадам, — улыбнулся Гарри. застегивая куртку.

— Ближайшая точка аппарации за тем домом через улицу, — сказала она, кивнув на узкий проход между домами. — И я не буду спрашивать, как он научил тебя аппарировать в таком возрасте, — продолжила она с ноткой гордости в голосе.

Гарри кивнул и помахал рукою, исчезая в темном проулке. Она была права, здесь не было окон, а улочка вела на задние дворы домов, где никого не было. Ему нужно было лишь подождать, пока человек, куривший в конце стены зайдет внутрь, и тогда он сможет аппарировтаь.

— Хочешь? — хрипло спросил мужчина, протягивая сигарету. Гарри понял, что выглядит довольно глупо, стоя посреди переулка и не двигаясь. Уж, по меньшей мере, он выглядел подозрительно.

— Эм, нет, спасибо, — ответил Гарри, решив пройти дальше, а затем вернуться обратно, когда мужчина уйдет. Незнакомец просто пожал плечами, но когда Гарри проходил мимо, он заметил, что тот был одет в изношенную старую одежду, которая практически сливалась с обшарпанной кирпичной стеной дома.

— Так и думал, что это, — прорычал мужчина, потянувшись и схватив Гарри за руку. — Не слишком умно, Поттер, говорить о своих тренировках перед ручной крысой.

Гарри поднял взгляд и большими глазами уставился в лицо Питера Петтигрю.

— Хвост! Я… я спас тебя в прошлом году, — заикаясь, произнес Гарри, пытаясь вырваться из захвата. — Дамблдор сказал… ты обязан мне жизнью…

Петтигрю жестоко улыбнулся.

— О, но я ведь не собираюсь убивать тебя, Поттер. Мы всего лишь немного прогуляемся.

Петтигрю аппарировал их в тот самый момент, когда Гарри нажал на родимое пятнышко со всей силы, на которую был способен.

* * *

Снейп тут же заметил картину, прислоненную к стене, и быстро глянул на изображение. Никого не была перед домом в тупике Прядильщиков, но это вовсе не означало, что Джон не находился внутри. Когда он найдет мальчишку, им предстоит долгий разговор о прошлом и этих проклятых побегах.

Снейп едва не забыл закрыть дверь, бросившись прочь от дома. Он спрыгнул со ступенек на дорогу и уже был на полпути через мост к точке аппарации, когда татуировка на его пальце начала отбивать бешеный ритм. Снейп бросился бежать, даже не потрудившись остановиться перед аппарацией.

Он не стал тратить время на визит в тупик Прядильщиков. В мире было одно единственное место, которое могло вызвать у Гарри такую панику. Литтл-Хэнглтон.

Глава 16

п/п: мне все-таки удалось выкроить немного времени между работой, спортзалом и готовкой блинов и добить главу. так что велкам)

— Так-так-так, все случилось несколько раньше, чем мы ожидали, — произнес хриплый голос из стоявшего в гостиной кресла с высокой спинкой. Они аппарировали прямиком в дом, и Гарри тут же узнал комнату, в которой бывал во время тренировки. От мысли, что Снейп был здесь раньше, ему стало чуть легче. Если тот бывал в этой комнате, в этом доме и в этом городе, то знал защитные чары вокруг этого места и мог понять, где искать Гарри.

Когда Петтигрю толкнул его вперед, к Волдеморту, Гарри пообещал себе, что, если Снейп придет сюда и спасет его, он не станет обижаться, если профессор все же решит избавиться от него после войны.

— Ты, похоже, не способен играть в соответствии с планом, да, Поттер? — продолжал Волдеморт, переместившись в кресле. Гарри с отвращением наблюдал за ним.

— Не тогда, когда план включает мое убийство, — ответил он, мысленно вздрогнув. Обычно сарказм в нем просыпался, когда на него кричал дядя Вернон, но Гарри не ожидал такой же реакции и на Волдеморта. Он постарался успокоиться и вспомнить, что говорил ему делать Снейп, когда они разыгрывали сценарий похищения. Естественно, все мысли из головы сразу же куда-то улетучились.

— Какая жалость, — цыкнул Волдеморт. — А вот твой крестный отец дважды оказал нам услугу.

Гарри прищурился, заметив триумф на лице Волдеморта.

— О чем это ты?

— Он убедил твоего дорогого папашу использовать Хвоста в качестве хранителя тайны, а затем сбежал в прошлом году, когда увидел его в газете, — пояснил Волдеморт, хрипло засмеявшись. — Все так беспокоились о побеге безумного Сириуса Блэка, что нас никто и не заметил.

— Господин, вы готовы к зелью? — перебил их Петтигрю, заламывая руки. Однако вид у него был не нервный, подумал Гарри, скорее, раздутый от самодовольства, вызванного тем фактом, что именно ему удалось его поймать.

— Да, Хвост, я готов уже много лет, — резко ответил Волдеморт.

— Так ты о том, что никто не заметил, как вы скупаете ингредиенты для зелья, — догадался Гарри, собравшись с мыслями. Он увидел, что взгляд Волдеморта стал жестче, что, вероятно, означало, что его догадка была верна. — Снейп заметил. Его поставщик ингредиентов тоже заметил, да и Дамблдор, уверен, это не пропустил.

— И все же, — хвастал Волдеморт, — никто из них не смог меня остановить. Твои наставники жалки.

Гарри скривился, сгибая запястья, но кожаный шнур, которым Петтигрю связал его, держал слишком крепко. Он не помнил, чтобы Снейп рассказывал ему, как избавиться от таких пут. Однако он все еще мог ходить, а Петтигрю забыл забрать у него палочку, что Гарри засчитал за преимущества.

— Я подготовлю котел, господин, — сказал Петтигрю, толкая Гарри на деревянный стул. Тот, закряхтев, повалился на него, в то время как Хвост склонился над книжным шкафом у камина. На одной из полок стояла большая коробка, подобные которой Гарри уже видел: у нее были крепкие стенки и защелки на крышке. У Снейпа было несколько таких коробок и дома, и в школе, внутри них он хранил флаконы с зельями.

— Гарри Поттер, последний из своего рода, — с присвистом произнес Волдеморт с насмешкой, пытаясь сесть в своем кресле. Он был примерно такого же размера, что и младенцы, но его конечности были длинными и хрупкими, как у гриндилоу. — Напуганный и сбитый с толку, в точности как в ту Хэллуинскую ночь. Совершенно один.

На лице Волдеморта играла отвратительная улыбка, а Петтигрю мычал себе под нос, ворочая бутылки.

— Но я не один, — уверенно возразил Гарри. — У меня есть друзья, у меня есть семья, и неважно, что их сейчас здесь нет. Я не один.

Просто сказав эти слова вслух, Гарри почувствовал себя лучше, а когда он повторил их про себя, слыша сердцебиение Снейпа через татуировку, то ощутил, как немного укрепилась его уверенность. Ничего еще не было кончено, и Снейп скоро придет сюда. Снейп никогда не упускал шанса отчитать Гарри, когда тот делал что-то не так, а ведь он сегодня фактически сбежал из школы. Так что Снейп просто обязан был прийти сюда.

— Твоя семья? — повторил Волдеморт, холодно рассмеявшись. — Единственное, что удалось сделать твоей семье, это лишь немного отсрочить твою смерть. Не слишком-то много от них пользы, а, Поттер? Вся моя семья мертва, но скоро ты увидишь, насколько лучше им удается сохранить мне жизнь. Хвост!

Гарри задергался, когда почувствовал, что поднимается со стула под воздействием чар левитации Петтигрю. Он выругался про себя, поскольку хотел оставить следы ног в пыли, чтобы Снейп смог последовать за ним. Но теперь об этом можно было забыть и надеяться лишь, что тот сам поймет, куда они ушли.

— Время прогуляться на улицу, — сказал Волдеморт, и на его змеином лице появилась садистская улыбка. — Я надеялся провести ритуал в сумерках, чтобы придать драматичности происходящему, но, поскольку наш почетный гость прибыл раньше, мы больше не можем ждать.

Гарри с завороженной отстраненностью наблюдал, как Волдеморт, замотанный в старую пыльную черную ткань, плыл рядом с ним. Тонкий длинный палец вытянулся в его сторону, и Гарри, вздрогнув, отстранился, но Волдеморт остановился всего в паре сантиметров от его плеча.

— Ах, еще рано, — издевательски произнес он.

Гарри сумел врезаться в заднюю дверь, ведущую в сад, когда они проходили через нее, и силы удара хватило, чтобы она не захлопнулась за ними. Путь до кладбища проходил не слишком гладко, поскольку Петтигрю не заботился о том, чтобы держать Гарри ровно. Сам Гарри рыскал глазами по сторонам, пытаясь отыскать хоть какой-то намек на присутствие Снейпа. Ничего не увидев, он заставил себя думать о хоббитах, чтобы успокоиться.

— Привяжи его к могиле, — приказал Волдеморт, когда они подошли к небольшому свободному участку на кладбище. Гарри тут же узнал это место, и его желудок сжался, когда он пролетал мимо котла, стоявшего посередине. Каменная статуя пошевелилась, и Гарри успел только вскрикнуть, когда она прижала его к могиле крепкой каменной косой, которую до этого просто держала в руках.

— Ну же, Поттер, что же ты не вырываешься? — ласково спросил Волдеморт, зависший над котлом. — Это бесполезно. Всего пара минут, и все будет кончено.

Со все усиливающейся паникой Гарри наблюдал за происходящим, раз за разом нажимая на татуировку. Земля под его ногами разверзлась, и из влажной земли появилась длинная кость, которая когда-то, похоже, была ногой, вот только конец, соединявшей ее с коленом, был обломан. Волдеморт согнул палец, поднимая флягу с зельем из коробки, и Петтигрю коротко довольно засмеялся, добавляя в котел одновременно и зелье, и кость. По щелчку его пальцев под котлом зажегся огонь, а затем они оба повернулись к Гарри.

— А теперь маленький вклад с твоей стороны, — сказал Петтигрю, зашагав к мальчику.

— Я бы предпочел просто плюнуть туда, если вы не против, — огрызнулся Гарри, пытаясь вырваться из-под неподдающегося камня.

— О, ты определенно провел слишком много времени с Северус-с-сом, — заметил Волдеморт с ледяным весельем. — Но его нет здесь, чтобы помочь тебя, верно? Как печально.

— Папа! — тихо взмолился Гарри, когда Петтигрю помахал маленьким ножом у него перед лицом. Сжав его запястье так сильно, что на нем наверняка останутся синяки, Хвост медленно провел краем ножа вдоль руки. Гарри заметил маниакальный блеск его глаз и затаенное дыхание и вздрогнул, когда нож проткнул кожу. К северу от них вдруг раздался раскатистый треск, словно бы от удара молнии, и Гарри вскрикнул, когда нож резко дернулся, рассекая руку.

— Что ты творишь, Хвост! — рассердился Волдеморт. Петтигрю, отвлекшийся на звук, надрезал гаррину руку по кривой. Он занес нож, чтобы исправить ошибку, но Волдеморт одернул его: — И так сойдет. Для дуэли он мне нужен в сознании.

Гарри проигнорировал слезу, скатившуюся по щеке, наблюдая, как на лице Петтигрю появилась усмешка, когда он занес нож над котлом и накапал в него гарриной крови. Гарри заранее знал, как все будет происходить, но почему-то надеялся, что Снейп доберется сюда вовремя и либо будет наблюдать за ритуалом под чужой личиной, либо стоять среди других Пожирателей и притворяться. А потому теперь Гарри сражался с сильным приступом паники из-за страха, что Снейп вообще не придет.

— Почему ты зовешь своих родителей, Поттер? — без особо интереса спросил Волдеморт, паря над котлом. Его мантия упала на землю, и Гарри сморщился при виде открывшегося ему отвратительного зрелища. — В этот раз они не смогут тебе помочь.

За секунды до того, как Волдеморт опустился в котел, Гарри увидел, как нож Петтигрю взметнулся вверх, а затем резко вниз, забирая с собой его руку. Полный боли вой Петтигрю смешался с пронзительным смехом Волдеморта, чье маленькое змеиное тело упало в котел. Гарри, почувствовав, что внимание Петтигрю переключилось на окровавленный обрубок руки, толкнул со всей силы каменную косу. С огромным усилием он умудрился сдвинуть ее и скользнуть за одну из могил, в то время как Волдеморт вновь восстал, уже как человек.

— Да-а-а, — проревел Волдеморт наполненным силой голосом. — Я вернулся!

Он рассмеялся, уставившись в сгущающиеся сумерки, а Гарри сжался как можно сильнее, чтобы его не было видно. Сердцебиение в татуировке чуть ускорилось, что дало Гарри каплю надежды на то, что Снейп был где-то рядом.

— Нам обязательно играть в прятки, Гарри? — укоризненно произнес Волдеморт. Гарри слышал, как он взмахнул палочкой, и вздрогнул, заметив, что надгробные камни начали подниматься из земли.

— Он не мог уйти далеко, господин, — прохрипел Петтигрю, искаженным болью голосом. — Вокруг дома наложены защитные чары…

— Да, я знаю об этом, — резко сказал Волдеморт, перебивая своего слугу. — Что ж, Поттер бежал от своей судьбы четырнадцать лет, так что еще десять минут ничего не изменят. У тебя есть вопросы, пока мы не перешли к делу, Гарри? — крикнул Волдеморт, и в его голосе, разнесшемся по кладбищу, явно отразилось самодовольство.

— Ага, — внезапно решил ответить Гарри, тяжело дыша, сидя за надгробным камнем. Если у него получится разговорить Волдеморта, то Снейп сумеет добраться сюда и как-то помочь. Гарри знал, что пророчество гласило, что он может победить Волдеморта, но было бы неплохо, если бы кто-нибудь прикрывал его. — Зачем ты так рискуешь?

— Рискую? — переспросил Волдеморт, и от его холодного смеха по спине у Гарри побежали мурашки. — Глупый мальчишка. Ты думаешь, у тебя есть шанс? Кроме случайной удачи?

— Нет, но не надо забывать о пророчестве, — сказал Гарри, и из-за волнения его голос прозвучал выше обычного. — Судя по нему, твои шансы пятьдесят на пятьдесят, так с чего ты… — Гарри выглянул из-за камня как раз вовремя, чтобы увидеть, как самодовольная улыбка сползла с лица Волдеморта, сменившись недоумением и гневом. — Так ты не знаешь, — выпалил Гарри, истерично засмеявшись. Он ударился головой о камень, но больно ему не было. — Ты убил всю мою семью, даже не зная всего пророчества! — закричал он.

— Мне и не нужно было знать, — взревел Волдеморт, взмахнув мантией, и обошел котел кругом. Гарри слышал его шаги в высокой траве и перебежал за другое надгробие. — Ты единственный, кто опасен для меня, Поттер, а скоро не станет и тебя.

Гарри покачал головой. Его тело было покрыто холодным потом, а голос прозвучал спокойнее, когда он ледяным тоном процитировал:

— Темный Лорд отметит его как равного себе, но не будет знать всей его силы... И один из них должен погибнуть от руки другого, ибо ни один не может жить спокойно, пока жив другой…

Волдеморт, стоявший лицом к котлу, склонил голову вперед и на бок. Гарри наблюдал за ним сквозь просветы в кустарнике и увидел, что эти слова полностью захватили его внимание.

— А хочешь узнать новое пророчество? Что это за сила? — спросил Гарри, про себя подумав, что стресс, похоже, окончательно лишил его рассудка. Он дразнил самого Волдеморта. — Конец решен еще до начала… в самую короткую ночь… когда тот, кого Темный Лорд пометил как равного себе, встретится с силой того, чья великая история никогда не была рассказана…

Гарри выдохнул эти слова на одном дыхании и под конец тяжело задышал, поскольку старался говорить как можно спокойнее. Петтигрю стоял сбоку от котла, сжимая свою руку и в страхе наблюдая за Волдемортом. Гарри быстро окинул кладбище взглядом, но Снейп, конечно же, пропустил идеальный момент для появления.

Волдеморт повернулся лицом к кустарнику, за которым скрывался Гарри, на его лице были написано спокойствие и мрачная улыбка.

— Но вот он ты, совершенно один, — заметил Волдеморт, подняв свою палочку похожими на когти пальцами, чтобы посмотреть была ли она такой, какой он ее помнил. — Прячешься, как маленький ребенок прячется от страшного монстра из-под кровати.

— Я не один, — прорычал Гарри.

— Да, ты уже говорил это, — нетерпеливо произнес Волдеморт, дергая палочкой, словно его совершенно не волновали слова Гарри. — Но я не вижу здесь никого, кто бы помог тебе, здесь нет никого, кроме Хвоста. А учитывая, какой он трус, вряд ли он решится перечить мне.

Хвост замотал головой, чуть вздрогнув в тени Волдеморта. Тот фыркнул при виде этого, словно болезненные всхлипы Хвоста его раздражали, и со вспышкой света наложил заклинание, в результате которого из обрубка выросла серебряная рука.

— С-спасибо, сэр, — пролепетал Петтигрю, большими глазами с восхищением осматривая свою новую руку. Волдеморт его полностью проигнорировал.

— Конец решен перед началом? — повторил Волдеморт, засмеявшись, разминая конечности своего нового тела. — Какой глупый обман слов! Это ничего не значит, Поттер! Ты возложил свою веру в пустоту.

— Это значит, — произнес глубокий голос из-за края покореженной изгороди. Гарри заметил, что это было ровно то же место, откуда Снейп появился во время тренировки. — Что ты умер раньше, чем вернулся к жизни.

Снейп наколдовал сильный щит, отражая оба оглушающих заклинания, посланных в его сторону, но не стал приближаться к центру кладбища.

— Очевидно, нет, раз я все еще здесь, — улыбнулся Волдеморт, явно позабавленный и тем, что Гарри был загнан в угол, и тем, что теперь у них был зритель. — Или ты о своей маленькой подмене зелий, Розье?

Снейп приподнял бровь, но ничем не подтвердил правильность данного утверждения.

— Я знал, что у Розье никогда бы не хватило ума выучиться зельеварению, — продолжил Волдеморт, медленно направившись к Снейпу. — Я подозревал тебя с самого начала и оказался прав. Весь твой план опирался на зелье.

— Да, — признал Снейп, и его глаза метнулись от Волдеморта к тому месту, где прятался Гарри. — Но по большей части все-таки на кости.

— Что? — пришел в ярость Волдеморт, позабыв о Гарри.

Снейп указал на могилу, к которой был привязан Гарри и из которой были извлечены кости.

— Весьма интересно, что могущественные волшебники всегда забывают включить домашних эльфов в защитные чары, — пояснил он, и его голос четко разнесся по кладбищу.

— Я изменил их достаточно, чтобы задержать тебя, — усмехнулся Волдеморт. Из его палочки посыпались зеленые искры, и Гарри уставился на него большими глазами. Волдеморт ненавидел Гарри, но Снейпу, похоже, удалось по-настоящему его взбесить.

— Правда? — хитро спросил Снейп в ответ. — Тебе нужны были гены твоего отца, чтобы вернуться, но, боюсь, я не имею ни малейшего понятия, сколько прослужат тебе кости василиска.

Гарри не сдержался и хмыкнул, увидев, как на лице Волдеморта отразилась ярость. ДНК василиска, к которому, возможно, был примешан еще и яд. Снейп был гением. И теперь, когда его внимание обратили на это, Гарри понял, что у Волдеморта не было ни волос, ни носа, а его глаза были подобны змеиным.

— Ааааргх! — взвыл Волдеморт, посылая в сторону Снейпа шар огня. Гарри вздрогнул, но Снейп, похоже, ожидал чего-то подобного, потому что его щит был силен как никогда.

— Тебе только кажется, что ты выиграл, — предупредил Волдеморт, тяжело дыша, словно огненная вспышка стоила ему большей части сил. — Стоишь тут, как всегда спокойный и собранный. Можно даже забыть о тех случаях, когда ты злился и наружу вырывалась ярость Северуса Снейпа. В молодости из тебя вышел идеальный Пожиратель Смерти, ты всегда был изобретателен в своих способах показать себя.

Пока Волдеморт говорил, Снейп стоял спокойно, словно эти слова его совершенно не задели, но Гарри видел, что он пытался понять, что произойдет дальше. Если кости василиска и яд убьют Волдеморта достаточно быстро, то никакой битвы, возможно, и не случится, что, конечно же, было бы идеальным выходом из ситуации. Гарри не был до конца уверен, насколько сильны были измененные защитные чары, но если у Снейпа ушло двадцать минут, чтобы пробиться сквозь них, то любое сражение будет проходить между ними, два на два.

— И посмотри на себя сейчас, — продолжал Волдеморт, и его лицо исказилось в усмешке, — ты даже не дрожишь, хотя и ты, и Мальчик-который-выжил доживаете свои последние мгновения. Даже не вздрогнул. Ты думаешь, что выиграл. Но не мне суждено умереть этим вечером.

Однако Гарри чувствовал сердцебиение Снейпа, а потому знал, что тот беспокоился. Он открыл рот, чтобы сказать что-нибудь, что угодно, чтобы поддержать Снейпа, но с его губ сорвалось только “Папа”, прежде чем яркий зеленый свет окутал кустарник, за которым он прятался, и мир поглотила тьма.

* * *

Когда Гарри снова открыл глаза, он оказался в плохо освещенной, но очень уютной комнате. Там было очень тепло и тихо, а сам он сидел за маленьким деревянным столом, окруженным расплывчатыми фотографиями на стенах и вырезанными именами на дереве перед ним. Он посмотрел налево и увидел знакомую барную стойку, вот только Тома за ней видно не было.

— Ты больше никого здесь не увидишь, — произнес тихий голос, и Гарри сильно испугался, когда рыжеволосая женщина опустилась за столик рядом с ним.

— Мама? — спросил Гарри с выражением шока на лице. — И… папа?

Его отец поставил на стол поднос, а затем тоже уселся рядом с такой же широкой улыбкой, как и у Лили.

— Ты проделал удивительную работу, Гарри, — сказала Лили, беря с подноса чашку. Гарри быстро заморгал, ничего не говоря и едва обратив внимание на чашку, которую его отец поставил перед ним.

— Я заметил, что теперь тебе нравится кофе, — сказал Джеймс, делая глоток из своей кружки.

— Но… — начало было Гарри, снова окидывая взглядом “Дырявый котел”. Он сразу узнал его, хотя ни разу не видел это место пустым. — О, нет. Я умер, да?

— Не совсем, — ответила его мама, тихо засмеявшись. — Ты мог бы, если бы очень захотел. Но я думаю, ты скоро вернешься обратно.

— Я не понимаю, — сказал Гарри, покачав головой. — Я… — на него свалилось осознание того, что он разговаривает со своими мамой и папой, и Гарри внезапно почувствовал в горле комок. — Я так по вам скучал.

— Мы знаем, Гарри, — тепло ответил Джеймс, сжав его руку. После всех историй, что Гарри слышал о своем отце, он не увидел ни единого намека на безрассудного мальчишку, которым когда-то был Джеймс. Вместо этого напротив него сидел мужчина, который говорил с ним терпеливым и мягким голосом человека, которому много лет приходилось следить за происходящим со стороны. — И нам очень жаль.

— Мы никогда не покидали тебя, Гарри, — сказала его мама тихим и успокаивающим голосом. — Каждый день мы были рядом, наблюдали за тобой. И будем продолжать это делать, когда ты вернешься обратно.

Гарри сжал свою чашку кофе в свободной руке, не столько желая попробовать горький напиток, сколько нуждаясь в его тепле. Он сидел здесь, в “Дырявом котле”, в каком-то полумертвом состоянии, в котором он мог повидаться с родителями. Он наконец-то мог поговорить с ними, прикоснуться к ним, обнять, а не вспоминать ту ночь, когда они умерли, или с тоской смотреть на них сквозь зеркало.

— Но я не хочу уходить, — сказал Гарри, его голос охрип, но сам он пока держался.

— Тебе пока и не нужно, — ободрил его Джеймс, сжав гаррину руку. — У нас еще есть несколько минут. Разве тебе не хочется узнать, как ты выжил? Или расспросить о странных семейных привычках?

— Ну да, наверное, — всхлипнул Гарри, засмеявшись. Конечно же, он не мог остаться. Он чувствовал слезы в уголках газ, но ему было плевать, увидят ли их его родители.

— Во всех книгах пишут только о твоей матери и том, как она отдала свою жизнь, защищая тебя, — сказал Джеймс, и Гарри почувствовал, как на него накатывает еще одна волна грусти.

— Я знаю эту историю, — проворчал он.

— Но все они, похоже, забывают, что я тоже это сделал, — добавил Джеймс. Лили многозначительно улыбнулась ему, а затем они оба посмотрели на Гарри. — И даже Северус помог в этот раз.

— Вы видели все наши тренировки? — спросил Гарри, переводя взгляд между ними в попытке уловить признаки их недовольства.

— Мы видели гораздо больше, — ответила Лили, не потрудившись пояснить свои слова.

— Мы видели тренировки, — согласился Джеймс, кивая, — с которыми ты справился очень хорошо — тебе стоит подумать над тем, чтобы стать аврором. Но мы видели и кости василиска, которые были делом рук Северуса. Я отдал свою жизнь, защищая тебя, но он сумел ослабить Волдеморта настолько, чтобы Смертельное проклятье потеряло силу.

— Так, значит, я без сознания? — спросил Гарри, оглядывая пустой паб. Неужели все это происходило в его голове?

— Скорее, полумертв, — сказала Лили, улыбнувшись. — Но да. Ты между жизнью и смерть, и поэтому мы смогли увидеть тебя снова.

— Но на этом все, да? — продолжил Гарри, сглатывая комок в горле. — Я больше вас не увижу, когда уйду.

— Не так, сынок, — ответил Джеймс, по-доброму улыбнувшись. — Если ты когда-нибудь снова подойдешь так близко к смерти, то, боюсь, у старины Снейпа случится сердечный приступ.

— Он не такой уж и старый, — сказал Гарри, улыбаясь, хотя по его лицу бежали слезы. — Он ничего такой, когда не пытается казаться большим и страшным. Кажется, у Сириуса больше проблем с принятием реальности.

— Ах, Сириус, — повторил Джеймс с печалью во взгляде. — Если он останется с Ремусом, то с ним все будет в порядке.

Джеймс откинулся на спинку стула, отпустив гаррину руку и вместо этого обняв за плечи Лили.

— Ты вырос хорошим человеком, — сказал Джеймс с одобрением.

— Спасибо, — ответил Гарри, без всякой причины смутившись. Он догадывался, что виной тому было то, что его никогда не хвалили, пока он рос, и он не знал, как принимать подобные слова. — Постойте, что вы там говорили о странных семейных привычках?

Его родители засмеялись, и Гарри почувствовал теплоту внутри, когда понял, что он смеялся так же, как и его отец.

— Тебе нравится запах ванили? — спросил Джеймс с огромной ухмылкой на лице. — И твоей маме тоже.

— Шишковатые пальцы ног тебе достались от твоего отца, — добавила Лили, скрестив руки, и улыбнулась.

— Мы оба любим есть курицу с медом, — вслух размышлял Джеймс.

— А что насчет книг? — спросил Гарри, переводя взгляд с одного на другого. Он наконец-то сделал глоток кофе, который принес ему его отец, и на мгновение отвлекся на то, какой у того был идеальный вкус.

— Ну, твой папа никогда не заморачивался учебой в школе, — ответила Лили с обожанием. — Но он любит читать, когда его к этому не принуждают.

— Как и твоя мама, — добавил Джеймс.

Гарри засиял.

— То есть даже несмотря на то, что я рос не с вами, я все равно на вас похож.

— Ну, — сказал Джеймс, чуточку раздувшись, — не хочу показаться слишком гордым…. но да. — Он потянулся через стол и взъерошил Гарри волосы. — Но ты куда храбрее нас.

— Я не уверен насчет этого, — сказал Гарри, нахмурившись. Очертания “Дырявого котла” начали немного расплываться, что его родители, кажется, тоже заметили это.

— Нам пора уходить, — вздохнула Лили, поднимая взгляд на серые облака над ними.

— Но я больше вас не увижу, — выпалили Гарри, снова потянувшись и взяв родителей за руки.

— Ты увидишь нас, когда придет твое время, — сказал Джеймс, сжимая его руку.

— Ты увидишь нас во снах, Гарри. И мы будем ждать тебя здесь, — тихо произнесла Лили. — Возвращайся назад, мой маленький хоббит. Тебя окружает много людей, которым ты нужен.

Все трое встали. Стол, за которым они сидели, исчез, но Гарри продолжал крепко держать за руку свою маму.

— Ма-а-ам, — притворно заныл Гарри, пытаясь отложить момент расставания. — А я стану выше, когда выросту?

— Совсем чуть-чуть, — ответил она, снисходительно улыбнувшись, и утерла слезы с его щек. Джеймс потрепал его по плечу, и Гарри послал ему немного неуверенный взгляд.

— Ты, правда, не против того, что он… занял твое место? Я зову его папой, — признался Гарри.

— Я знаю это, — ответил Джеймс. — Это бы, конечно, обеспокоило меня, если бы я все еще был жив, но я умер и не могу быть рядом. Он стал хорошим человеком в итоге, этот Снейп. Хорошим человеком, который отправился на войну ради тебя. Я не мог и мечтать о лучшей замене для себя.

Гарри кивнул, подойдя ближе к родителям, чтобы обнять их на прощание. Его обхватили крепкие руки, и Гарри почувствовал запах цветов, исходивший от волос его матери, и ощутил, как его отец прижал его еще ближе.

— Передавай от нас привет Сириусу, скажу ему, что его плечи недостаточно широки, — сказал Джеймс ему в волосы. — Он поймет, что это значит.

Гарри кивнул, не желая тратить драгоценные секунды с родителями на вопросы об этом загадочном послании.

— Как мне вернуться обратно? — спросил он, говоря в плечо своей мамы.

— Просто слушай, — прошептала она. — Слушай его.

Гарри зажмурился. Он так сильно сосредоточился на объятии, что даже не заметил глубокий голос, судорожно повторявший его имя, пока не соотнес его с сердцебиением в пальце.

— Джон!

Чьи-то пальцы сжимали его руки, да так сильно, что наверняка останутся синяки, а тишина “Дырявого котла” медленно сменилась звуками щебечущих птиц.

— Поттер, клянусь всеми богами…

Бормотание доносилось откуда-то сверху, близко к нему, и Гарри задался вопросом, кто же был настолько высок.

— Джон, очнись, — снова повторил голос, и Гарри открыл глаза. Оказалось, что он не стоял, как думал, а лежал, распростершись, на земле, и лишь его грудь отчасти покоилась на коленях Снейпа.

— Оу, — прошептал Гарри, когда его телу вернулись чувства и лоб пронзила колющая боль.

— В тебя попало Смертельное проклятье, и все, что ты можешь сказать, это “оу”? — проворчал Снейп.

Гарри осознал, что на заднем плане раздавались чьи-то крики, но не мог найти в себе силы поднять голову и оглядеться по сторонам.

— А чего ты ожидал? “Вечерок удался”? — спросил Гарри, вздрогнув.

— Очень смешно, — сухо ответил Снейп, хотя Гарри показалось, что он услышал каплю паники в его голосе. Сердцебиение в его пальце было настолько сильным, что тот едва не начал дергаться сам по себе. — Назови свое полное имя.

Снейп проверял его зрачки с помощью света палочки, и Гарри подавил желание послать его куда подальше.

— Это вопрос с подвохом. Что случилось?

— Ты умер, глупый мальчишка, — прорычал Снейп. Гарри почувствовал, как руки, державшие его, сжали его еще крепче, а затем подняли с земли. Он вспомнил слова мамы о том, что рядом были люди, которым он был нужен, и понял, что она имела в виду Снейпа.

— Северус!

— Ты можешь опустить меня, — сказал Гарри и перевел взгляд обратно на кладбище. Несколько человек в ярко-красных мантиях ходили неподалеку от них, а Петтигрю сидел на земле, связанный толстыми черными цепями. Еще одна группа людей стояла у скрытой под полотном темной фигуры, прислоненной к надгробному камню.

Снейп отпустил Гарри и тут же снова его подхватил, когда колени мальчика подкосились.

— С ним все в порядке? — спросил Дамблдор, подбегая к ним.

Гарри кивнул, оперевшись на Снейпа, который держал его поперек груди, чтобы не дать упасть.

— Немного устал, — сказал Гарри, словно бы просто вернулся с долгой пробежки. Он подозревал, что его мозг еще не успел осознать тот факт, что еще недавно он лежал на земле полумертвый.

— И ранен, — добавил Снейп серьезным тоном. — Нам безопасно возвращаться в Хогвартс?

— Да, — подтвердил Дамблдор, наклонившись вперед, чтобы взглянуть на шрам на лбу Гарри. — Барти Крауча арестовали сразу же, как ко мне прибыл твой патронус.

— Тогда нам лучше уйти, — сказал Снейп, подтягивая Гарри чуть повыше. — Пока сюда не налетели стервятники.

Дамблдор кивнул, доставая из кармана магловскую монетку и накладывая на нее заклинание.

— Она отнесет вас прямо в больничное крыло, — сказал Дамблдор, вставая между ними и толпой, чтобы их отбытие не было замечено сразу.

Гарри чуть не упал при приземлении, но ухватился за спинку кровати прежде, чем врезался в пол.

— Все хорошо, — пробормотал Снейп, подхватывая Гарри под руки и укладывая его на кровать. Они приземлились в какой-то закрытой комнате, и Гарри был благодарен за эту уединенность. В больничном крыле всегда лежал хотя бы один ученик, а ему не хотелось, чтобы их видели.

— Мадам! — позвал Снейп, зашторивая окна. Не успел Гарри запротестовать, как в комнату ворвалась мадам Помфри, державшая в руках тазик с водой.

— Северус, это комната для… — начала она, переводя взгляд с Гарри на Северуса. — Ох.

Снейп чуть улыбнулся ей и двинулся к кровати.

— Порез на руке и остаточное воздействие проклятья.

— Проклятья? — спросила она, полностью игнорируя Гарри.

— Смертельного проклятья, — тихо ответил Снейп. Гарри снял очки, не зная, сколько ему предстояло пробыть в больничном крыле, но весьма радуясь тому, что теперь он был в безопасности. Он отдал их Снейпу и закрыл глаза, пытаясь вспомнить “Дырявый котел” и каждое слово, сказанное его родителями.

— Не засыпай, — приказал Снейп, похлопывая его по руке.

— Не сплю, — пробормотал Гарри.

Он слышал, как цыкнула мадам Помфри, промывая порез, нанесенный Петтигрю, и как Снейп тихо объяснял то, что знал о произошедшем на кладбище.

— Он действительно вернулся? — тихо спросила Помфри, накладывая на Гарри заклинание, от которого ему стало очень тепло.

— Возвращался, — ответил Снейп. — Но больше этого не случится.

* * *

Спустя десять минуть после завершения осмотра, когда мадам Помфри объявила, что он был “измотан, но в остальном в порядке”, Гарри уселся в кровати и задался вопросом, когда же он сможет уйти. Он не чувствовал усталости, по крайней мере, ментальной, и немного нервничал из-за того, что его запрятали в больничное крыло, не сказав, что происходило снаружи. Он слышал, как Снейп сказал Помфри, что Волдеморт умер, но хотел услышать это от кого-то другого. Да от всех.

Незадолго после того, как он всерьез начал задумываться над тем, чтобы выбраться отсюда, дверь распахнулась, и в комнату зашел Снейп вместе с Роном и Гермионой.

— ГАРРИ! — закричала последняя, подбежав к кровати и неловко его обняв.

— Ну, и заваруха, дружище, — прокомментировал Рон, но когда он подошел ближе, стало видно, как ярко блестели его глаза.

— Думаю, на некоторое время меня с них хватит, — сказал Гарри, тихо засмеявшись.

— Так что случилось? — спросил Рон. — Сначала ты ушел на тренировку, затем Снейп на нас накричал, а теперь все говорят, что профессора Грюма арестовали.

Рон плюхнулся на кровать, а Гермиона уселась на стул для посетителей. Гарри перевел взгляд на дверь, но Снейп уже ушел.

— Ну, ты была права, Гермиона, — начал Гарри, радуясь, что Снейп дал им возможность поговорить об этом сейчас, когда рядом больше никого не было. — Из него вышел хороший опекун, и он, похоже, присматривал за мной с самого младенчества.

Гермиона понимающе кивнула, но Рон недоверчиво сморщился.

— Снейп? СНЕЙП?

— Ага, — ответил Гарри, осторожно наблюдая за другом. — Снейп. Тот самый, что учил меня.

— Снейп ненавидит тебя. Он ненавидит нас всех, — сказал Рон, словно всерьез решил напомнить ему об этом.

— Возможно, — спокойно согласился Гарри. — Он явно недоволен тем, что я учудил незадолго до всего этого. Но он только что помог мне убить Волдеморта.

Повисло молчание, и они с Роном уставились друг на друга, пока Гермиона ни подскочила со стула.

— Что?

— Погоди, — сказал Рон, — убил Волдеморта?

— Я думала, Крауч… — начала Гермиона, вид у которой был совершенно сбитый с толку.

— Он что-то замышлял, — сказал Гарри, кивая. — Но я, эм, кое-что увидел в кабинете Дамблдора сегодня и решил немного подышать свежим воздухом.

Гермиона скрестила руки, награждая Гарри суровым взглядом.

— И где же ты дышал свежим воздухом?

— Дома, — ответил Гарри, теребя одеяло. — А затем еще кое-где. В любом случае Хвост — Петтигрю — нашел меня и аппарировал туда, где прятался Волдеморт.

— О, Гарри, — сказала Гермиона, вцепившись пальцами в свой свитер. Рон тихо сидел рядом, но внимательно слушал их.

— Это был тот дом, который мы уже видели раньше. Снейп бывал там, и научил меня ориентироваться внутри. У меня есть способ связаться с ним в случае опасности, так что я позвал его.

Гарри наблюдал, как на лицах его друзей сменялись эмоции по мере того, как он пересказывал им случившееся, и заметил, что Рон позеленел, когда он упомянул о порезе и крови, которую Хвост добавил в зелье. Гермиону же очень заинтересовала та часть, где Снейп объяснял о подмене костей, а Рон даже был немного впечатлен его описанием огненного шара, посланного Волдемортом в Снейпа.

Гарри не рассказал им о встрече с родителями в “Дырявом котле”. Они и так были расстроены тем, что Гарри едва не умер (опять), да и ему пока хотелось оставить это при себе.

— Но теперь со мной все в порядке, — тихо сказал Гарри. — И все это благодаря Снейпу.

Гарри дал Рону и Гермионе минуту, чтобы переварить услышанное. Он проверил свою руку, проведя большим пальцем по коже в том месте, где Петтигрю рассек ее, но мадам Помфри проделала замечательную работу, и на руке не осталось никаких следов.

— Тогда почему он всегда ведет себя, как засранец? — наконец спросил Рон, скрещивая руки.

— Я не знаю, — ответил Гарри, пожимая плечами, но не поднял взгляда на своих друзей. — Он таким родился. Как и Перси, и Дадли.

— О, да ради же… — пробормотала Гермиона, вставая со стула и отходя к окну. — Рон, он только что спас Гарри от Ты-знаешь-кого. Если Гарри не против, чтобы Снейп был ему опекуном, то какая разница? Может, Снейп не такой злой, когда… рядом нет других людей.

— Перси порой бывает придурком, — уступил Рон, совершенно проигнорировав Гермиону.

— Правда? — сказал Гарри, натянуто улыбнувшись. — Послушай, Рон, он не твой папа, но стал отцом мне. И я думаю, он доказал, что у него это получается, так что… Да, я не хочу ничего менять.

— Я думал, он просто помогает тебе подготовиться ко всему этому, — ответил Рон. Судя по голосу, он все еще был сбит с толку. Гарри немного забавляло, что друга больше беспокоило то, что Снейп стал его опекуном, а не то, что он едва не сразился с Волдемортом в одиночку.

— Нет, — ответил Гарри, опуская взгляд на свои руки. Татуировка перестала пульсировать, но она все еще была здесь, на его пальце, и останется там навсегда, чему Гарри был рад. — Ну да. Но я думаю, он хотел, чтобы наши отношения длились и дальше.

Рон кивнул, но уставился на одеяло, и Гарри понял, что его другу, вероятно, нужно было самому увидеть, что Снейп мог быть добр, прежде чем согласиться с подобным стечением дел. Гермиона, которая удивилась куда меньше, чем Гарри ожидал, все еще стояла у окна и смотрела на улицу из-за шторы.

— Ты собираешься и дальше хранить это в секрете? — спросил она.

— Некоторое время, — ответил Гарри, поворачиваясь к ней лицом. — Мне еще нужно рассказать Сириусу.

Гарри испугался, когда услышал внезапный смех, и резко обернулся, увидев, что Рон прикрывает рот рукою.

— Я и забыл о Сириусе, — ухмыльнулся Рон. — О, ему это точно не понравится.

— Рон, это не смешно. Гарри будет трудно рассказать обо всем Сириусу, — фыркнула Гермиона, закатив глаза. Она подошла к кровати, и Рон поспешил с нее встать, отойдя из зоны досягаемости.

— Ага, но если он сделает это в присутствии Снейпа, то картина может быть очень забавной, — заметил Рон. — Ох, Снейп ведь теперь сделает из тебя слизеринца, да?

К концу предложения на лице Рона появилось почти комичное выражение ужаса, и Гарри усмехнулся.

— Нет, — ответил Снейп, стоявший в дверях. — Потому что где бы Поттер ни оказался, вы двое не замедлите последовать за ним, а я не хочу отдуваться за вас троих до конца вашего обучения в Хогвартсе. Пусть уж Гриффиндор теряет баллы за ваши выходки.

— Мы сами никогда не ищем неприятностей, — сказал Гарри, скрещивая руки на груди, зеркально повторяя жест Снейпа.

Тот приподнял бровь в саркастичном неверии, в то время как Гарри и Рон сердито уставились на него.

— Ну, дело, скорее, в невезении… — вставила Гермиона.

— Ни слова более, — сказал Снейп, поднимая руку и закатывая глаза. — Поттер, у тебя встреча с директором через десять минут. Твои друзья смогут поговорить с тобой позже.

— Ладно, — сказал Гарри. — Мне же не нужно будет сюда возвращаться, так?

— Нет, если только по дороге до кабинета директора с тобой опять что-нибудь не приключится, — с сарказмом ответил Снейп. Рон раскрыл рот, а Гермиона уставилась на профессора большими глазами. Снейп же поднял руку и указал на них пальцем. — Ничего, что было сказано в этой комнате, не должно обсуждаться за ее пределами, пока вы не получите на то разрешение. Это ясно?

— Да, сэр, — согласилась Гермиона. Рон просто кивнул.

Гарри подождал, пока дверь закроется, а затем ухмыльнулся.

— Он и, правда, не так уж плох, — сказал он. — У него даже есть коллекция старых игрушечных машинок.

* * *

В кабинете Дамблдора был установлен довольно большой стол, вокруг которого стояло несколько стульев, а посреди него красовался чайный сервиз. Снейп сидел в ближайшем к дивану кресле, слушая, как директор мерит кабинет шагами и бормочет себе под нос.

— Ты использовал кость василиска? — спросил Дамблдор с весельем во взгляде. — И ты ведь не знал о крестражах, когда подменил ее?

— Домашний эльф как раз поместил ее в могилу, когда вы рассказали мне с Поттером о крестражах, — подтвердил Снейп, наблюдая, как Гарри обходит стол, выбирая себе стул.

— И из всех возможных вариантов ты выбрал это животное… — задумчиво произнес Дамблдор, поглаживая бороду.

— Это была не удача, — ворчливо произнес Снейп. — Мне нужна была кость, достаточно отличающаяся от оригинала, чтобы вызвать проблемы в регенерации. Учитывая, что больницы не спешат раздавать части тел, мне пришлось обратиться к единственной груде костей примерно нужного размера. Я распрямил пару из них, чтобы они походили на человеческие, и поместил яд в костный мозг.

— Тайная комната, — выдохнул Дамблдор. — Мой мальчик, время от времени я забываю, насколько ты умен. А затем ты впечатляюще напоминаешь мне об этом.

— Спасибо, директор, за оскорбление и за комплимент, — буркнул Снейп. Дверь открылась как раз в тот момент, когда он уселся на свое место. В кабинет зашло несколько человек в таких же красных мантиях, что Гарри видел на кладбище, а также Корнелиус Фадж, Министр Магии.

— Прессы не будет, Корнелиус? — спросил Дамблдор, приветствуя всех улыбкой.

— Их никогда не бывает на подобных встречах, — ответил Фадж как всегда с улыбкой, однако приятной ее назвать было нельзя.

Гарри чувствовал себя совершенно лишним на этом собрании, но Снейп сидел рядом с ним со скучающим видом, что его немного успокоило. Он радовался уже тому, что здесь не было этой ужасной Скитер.

— Значит, мы можем подтвердить, что величайшая угроза для волшебного сообщества двадцатого века официально мертва? Без шанса на возвращение? — спросил Фадж, усаживаясь на стул, в то время как авроры начали делать записи.

Дамблдор мельком оглянулся на Снейпа и Гарри, а затем кивнул.

— Я счастлив сказать, что это правда, — согласился он. — Хотя мне кажется, что эту историю лучше выслушать с начала.

Гарри расслабился, слушая Дамблдора. Он был весьма впечатлен той историей, которую тот изложил. По большей части она была правдой, вот только Дамблдор сосредоточился на пророчестве и обошел мимо тренировки. Было упомянуто и о Великих кругах, и Гарри нашел забавным то, как Дамблдор использовал новизну этого факта, чтобы отвлечь всеобщее внимание от того, что столь юного студента научили аппарировать. Упомянули и о побеге Гарри, но в качестве причины привели стресс из-за приближающегося третьего задания. Тут Дамблдор стал вдаваться в мельчайшие детали и задал Гарри несколько уточняющих вопросов. Директор, похоже, прекрасно представлял, что произошло между тем, когда Петтигрю похитил его и прибытием Снейпа на кладбище, но сам Гарри не стал вдаваться в детали. Он помнил насмешки и порез на руке, но не стал ничего говорить. Аврорам и министру не нужно было знать, как он был напуган.

— Ты применял какие-нибудь заклинания, Гарри? — спросил Фадж после того, как немного все обдумал. Гарри был немного ошарашен, увидев эту строгую, профессиональную версию Фаджа, поскольку она совершенно не походила на ту картинку, что министр демонстрировал прессе.

— Эм, нет, не думаю, — сказал Гарри, нахмурившись и попытавшись все вспомнить. Он использовал свой сигнал тревоги много раз, но не помнил, чтобы накладывал хоть какие-то заклинания на Волдеморта или Петтигрю.

— Замечательно, — сказал Фадж, кивая самому себе. Гарри не понял, что тут было хорошего, но спрашивать не хотел. — А вы, Снейп?

— Щитовые заклинания для самозащиты, связывающее заклинание, а также очень сильное реанимирующее, — перечислил Снейп, более ничего не сказав.

— И сколько же прошло времени между регенерацией и смертью? — спросил один из авроров.

— Приблизительно десять минут, я полагаю, — ответил Дамблдор.

— Казалось, что куда больше, — пробормотал Снейп, заслужив сочувственный кивок аврора.

— Что именно послужило причиной смерти? — спросил Фадж. Его взгляд бегал по комнате, пока он опрашивал их, словно мысленно он уже планировал несколько следующих важных шагов в своем свободном от Волдеморта мире.

— Яд василиска, — ответил Снейп. — За последние девять месяцев стала прослеживать тенденция к повышению цен на редкие ингредиенты, указавшая на три возможных зелья, которые могли готовить их покупатели. Только одно из них могло вернуть к жизни уничтоженное тело, и для его изготовления требовались плоть, кровь и кость. Проще всего, чтобы не быть замеченным, было подменить кость.

На полминуты комната погрузилась в пораженное молчание, а затем один из авроров, который, судя по значку, командовал остальными, заговорил в крайне саркастичном тоне.

— Все еще работаешь на стороне добра, Снейп?

На лице зельевара появилась болезненная улыбка, хотя Гарри видел, что весело ему не было.

— Если ты не против, Корнелиус, я бы хотел обсудить, какую информацию стоит рассказать общественности, — сказал Дамблдор, указав на сложенный номер “Ежедневного пророка” на столе.

Фадж посмотрел на авроров, сидевших за столом, а затем перевел взгляд на Снейпа и Гарри.

— С этим не будет никаких проблем, Альбус, — ответил Фадж. — Я не планировал ничего рассказывать.

— Что? — переспросил Гарри, переводя взгляд с Дамблдора на Фаджа. — Вы не собираетесь сказать людям, что он мертв?

Снейп с силой стукнул пальцем рядом с гарриной рукой. Тот предупреждение понял, а потому больше ничего не сказал.

— Большая часть общественности, за исключением парочки конспирологов, считает, что Вы-знаете-кто умер той ночью, когда ты одолел его, Гарри, — пояснил Фадж. Министр говорил ровным голосом, и Гарри оценил, что он не стал разговаривать с ним, как с ребенком.

— Оставшиеся Пожиратели Смерти тоже знают, что он не умер, — лениво заметил Снейп.

Фадж кашлянул, прочищая горло, и посмотрел на Снейпа в упор.

— Верно. Министерство считает, что будет полезнее, если общие массы населения не узнают о крестражах или других возможных способах обрести бессмертие.

Дамблдор резко вздохнул.

— Цензура — это скользкая дорожка, Корнелиус.

— Это не цензура, — сказал Фадж, посылая Дамблдору хитрую улыбку. — Это прикрытие. Никакие книги, статьи, образовательные материалы касательно крестражей не будут подвергнуты цензуре. Однако большая часть населения считает, что Вы-знаете-кто мертв, и мы бы предпочли не поднимать панику из-за того, что он с помощью каких-то неизвестных сил все еще может быть жив и способен возродить свою армию.

— Хм, — хмыкнул Дамблдор.

— Тогда что вы всем скажете? — спросил Гарри, видя, что у других больше вопросов не было. — Все знают, что что-то случилось.

— Мы доложим, что Бартемиуса Крауча арестовали в Хогвартсе по обвинению самозванстве и похищении. Причиной его действий будет названа попытка сорвать турнир. — Фадж оглянулся на авроров и продолжил. — Бартемиуса-старшего. То, как его сын сбежал из Азкабана, мы все еще выясняем, и это не будет предано широкой огласке.

Снейп кивнул, и Гарри понял, что тоже кивает. Ему начала нравиться идея о том, что никто не узнает о случившемся. Ему уже хватало всей этой истории с Мальчиком-который-выжил, а потому он даже представлять не хотел, какое привлечет внимание, если все узнают, что он пережил Смертельное проклятье во второй раз.

— Мы пришли к соглашению? — спросил Фадж, закрывая свою записную книжку.

Дамблдор повернулся к Снейпу, и Гарри заметил, как они обменялись взглядами. Похоже, они опять вели свой молчаливый разговор, а может, Дамблдор тоже знал легилименцию, и они обменивались воспоминаниями по заранее разработанной системе.

— Только при условии, что, если эта история когда-нибудь всплывет, идея сокрыть ее принадлежала всецело министерству, — сказал Снейп.

Фадж улыбнулся.

— А за вами не числится никаких прегрешений?

— Я опекун мальчика, — ответил Снейп, улыбнувшись в ответ. — Если что-то выйдет наружу, то отвечать вы будете передо мной.

Фадж не сразу отреагировал на этой заявление.

— Понятно, — сказал он, собирая свои бумаги. — Бывший Пожиратель Смерти и сбежавший преступник. Интересный выбор опекунов, мистер Поттер.

— Вообще-то только Пожиратель Смерти, — дерзко ответил Гарри, открыто посмотрев на Фаджа. — Сириус вообще не должен был попасть в тюрьму. Он невиновен, а Петтигрю находится под вашим арестом.

— Да, он у нас, — согласился один из авроров. — И мы его допросим.

Дамблдор поднялся из-за стола, подав пример другим.

— Я более чем уверен, что Сириус Блэк будет рад ответить на ваши вопросы под Сывороткой правды, когда ему назначат справедливое слушание, — заговорил директор.

Аврор промолчал, но Фадж кивнул.

— Пусть он предложит сдаться в обмен на информацию о местонахождении Питера Петтигрю.

— Через две недели? — уточнил Дамблдор.

Фадж задумался на мгновение, и Гарри понял, что он взвешивал, было ли двух недель между “Фадж спасает турнир” и “Сириус Блэк сдается” достаточно, чтобы не вызвать подозрений о том, что эти события связаны.

— Две, — согласился Фадж. — Если потребуется, он сможет объяснить, что выбрал это время из беспокойства о безопасности Поттера во время турнира.

Дамблдор кивнул и пояснил, что еще пара человек знают о случившемся с Волдемортом, но с них возьмут клятву хранить тайну до того, как пребудет номер “Вечернего пророка”. Гарри продолжал молчать, пока авроры и Фадж по очереди подходили к камину и отправлялись обратно в министерство. Он был более чем доволен тем, что ему позволили остаться на этом собрании, поскольку за двадцать минут менее десяти человек договорились официально умолчать о кончине Волдеморта и дать Сириусу шанс доказать свою невиновность.

* * *

Снейп отправился вместе с Гарри обратно в башню Гриффиндора, его черная мантия развивалась у него за спиной. Большинство студентов разошлись по своим общежитиям или учебным комнатам, но сквозь стены слышался гул их голосов. Для всех остальных это был совершенно обычный школьный день, но Гарри чувствовал себя на год старше, чем был утром.

— А можно я буду спать внизу? — спросил Гарри, стараясь говорить тихо.

— Только по выходным, — сухо ответил Снейп, смотря прямо перед собой. — Хотя это против школьных правил. Сегодня тебе нужно поговорить со своими друзьями.

— Да, я знаю. Па… эм, профессор, вы считаете, Фадж сдержит свое слово? — спросил Гарри.

— Министр внимательно взвесил оба варианта и верно рассудил, что урон, который нанесет ему известие о том, что министерство не смогло заметить присутствие Ты-знаешь-кого в течение четырнадцати лет и что покончили с ним два человека, не работающие на него, будет куда серьезнее, — спокойно ответил Снейп с легкой усмешкой.

Гарри тихо засмеялся, почувствовав, что подниматься вдруг стало легче. Волдеморта наконец-то не стало! Он широко улыбнулся, но улыбка сползла с его лица, когда он вспомнил события, случившиеся чуть раньше этим днем.

— Сэр? — спросил Гарри, оглянувшись по сторонам. — То ваше обещание, вы же произнесли его не только из-за моей матери, так? Вы хотите… я могу остаться?

Снейп замедлил шаг, но ответил не сразу. Вместо этого он подтолкнул Гарри к кабинету, зажег свет и закрыл за ними дверь. Гарри ждал, пока Снейп удостоверится, что рядом не было привидений, и наложит чары тишины.

— Ты сбежал сегодня днем после того, что увидел в Омуте памяти, — сказал Снейп, и то был не вопрос.

— Да, — расстроено ответил Гарри, подходя к окну и окидывая взглядом темный двор. — Четырнадцать лет назад ты не хотел меня защищать.

Снейп остался стоять у двери.

— Ты не был моей первоочередной заботой.

— Я не был ничьей заботой, — поправил его Гарри, качая головой.

— Возможно, нет, — тихо сказал Снейп. — Не тогда.

— Твоя мама сказала мне, что значит имя “Джон”, — сказал Гарри, поворачиваясь и смотря на Снейпа в упор. Он не пропустил гримасу, которая тут же омрачила лицо мужчины.

— Это библейское имя, — попытался уклониться от ответа Снейп, и в его глазах отразился легчайший намек на улыбку, когда Гарри лишь закатил на это глаза.

— Папа. Она сказала мне, для чего ты его использовал, — перебил его Гарри.

— Даже не сомневаюсь в этом, — спокойно согласился Снейп. На мгновение повисло молчание, которое Снейп, похоже, счел комфортным, но Гарри все ждал от него какого-то ответа. Наконец, когда Гарри уже собирался потребовать прямого ответа, хотел ли Снейп по-прежнему быть его опекуном, тот заговорил. — В детстве твоя мать была моим единственным другом, даже после того, как мы начали учиться в Хогвартсе, — сказал он, смотря мимо Гарри в окно. — Все изменилось после одного инцидента, произошедшего в школе, но я не забыл о своем первом друге. Подозреваю, как бы ты порой ни злился, ты всегда будешь присматривать за Грейнджер и Уизли. Я тоже хотел защитить ее, но в приступе паники подумал только о ней. Это была естественная реакция, и за нее я не буду извиняться.

Голос Снейпа не дрогнул, пока он говорил, но он все еще отказывался смотреть Гарри в глаза.

— Я сожалею о том, что хранил все в тайне, — продолжил он, — особенно теперь, когда я вижу, насколько усерднее ты стал учиться под правильным руководством и поощрением.

Гарри уставился на него большими глазами, услышав похвалу, и мысленно пнул себя за то, что посмел усомниться в Снейпе, когда тот потратил полтора года, доказывая, что ему не только было не все равно, но что под маской страшного профессора скрывались и другие грани личности.

— И я переложил бумаги об опекунстве в другое место. Тебе от меня не отвязаться, как ни крути, — закончил Снейп, наконец посмотрев на Гарри с самодовольным выражением на лице.

Глава 17

На следующий день после ареста Крауча и сохраненной в тайне смерти Волдеморта Дамблдор провел весь вечер в своем кабинете, приводя дела в порядок. На полвосьмого у него была назначена встреча, но в остальном он чувствовал себя, как Дедушка Мороз, успешно покончивший с новогодней суетой. У него еще оставались дела, но в мире на данный момент все было в порядке.

В дверь настойчиво постучали, и Дамблдор поднялся, чтобы впустить посетителя.

— Как хитро, — сказал он, кажется, говоря с самим собой, когда большая лохматая собака зашла в кабинет. Дамблдор взмахнул палочкой, накладывая заклинание, и весьма довольно хмыкнул. — Даже и не скажешь, что ты человек.

— В этом и заключался план, — сказала собака, обратившая обратно в человека. — Дементоры ни о чем не догадывались. Хотя, думаю, я напугал Гарри, когда он первый раз меня увидел.

Дамблдор остановился на мгновение рядом со своим столом, с любопытством посмотрев на Сириуса. Он помнил доклад Северуса, сделанный почти полтора года назад, в котором он упоминал о черной собаке, от которой Гарри пришлось защищаться. Дамблдор мягко улыбнулся, решив оставить при себе тот факт, что, возможно, именно Сириус положил начало гарриным тренировкам у Северуса.

— Ах да, Гарри, — сказал Дамблдор. — Полагаю, ты видел новости относительно Барти Крауча?

Дамблдор опустился в свое кресло, в то время как Сириус занял гостевое место перед столом и, нервно крутя свои кольца, скрестил ноги.

— О том, как его арестовали за то, что он выдавал себя за Аластора Грюма и пытался сорвать турнир? Да, я читал эту чушь. Что произошло на самом деле?

Дамблдор просиял.

— Я весьма впечатлен, что, несмотря на все усилия дементоров, ты не утратил остроты ума.

Сириус с легким сомнением покосился на него, что Дамблдор проигнорировал.

— Отчасти эти новости верны, хотя я сомневаюсь, что Барти Крауча-младшего хоть сколько-нибудь интересовали политические вопросы турнира. Его целью было вручить Гарри портал до другого места, где его бы ждали Питер Петтигрю и Волдеморт.

— Младший? — переспросил Сириус, и на его лице отразилось удивление. — Похоже, не мне одному удалось ускользнуть из Азкабана.

— Очевидно, нет, — согласился Дамблдор.

— Почему эту информацию скрыли? — надавил Сириус. — Гарри все еще здесь, и он в безопасности, верно?

Дамблдор поднял палочку и призвал Омут Памяти из шкафчика.

— Сейчас Гарри в школе, но Петтигрю удалось поймать его и доставить к Волдеморту, — тихо проинформировал он.

Сириус со стуком опустил вторую ногу на пол и подался вперед.

— С ним все в порядке? Где он? Что эта крыса сделала с ним?

Дамблдор поднял руку, чтобы остановить поток вопросов.

— Мне нужно, чтобы ты внимательно выслушал меня, Сириус, а затем пообещал, что никогда не будешь обсуждать эту тему прилюдно и с теми, кто еще об этом не знает, — сказал он крайне серьезным тоном.

— Чего вы не догова…

— Дай мне слово, Сириус, или я потребую Непростительного обета, чтобы удостовериться в твоем молчании, — перебил его Дамблдор.

— Я обещаю, — буркнул Сириус. — Просто скажите мне, что он в порядке.

— Он настолько в порядке, насколько это может быть, учитывая обстоятельства, — успокоил его Дамблдор. — Его схватили, доставили к Волдеморту и держали насильно, пока тот возвращал себе телесную форму при помощи зелья, для изготовления которого требовалась кровь Гарри.

Дамблдор излагал факты, словно то была обыкновенная сводка новостей, намеренно не показывая своих собственных чувств, чтобы не дать Сириусу повод выбежать из комнаты и отправиться на поиски Гарри.

— Мерлин, — выдохнул Сириус. — Так он вернулся.

— Зелье сработало, — подтвердил Дамблдор.

Сириус подскочил со стула, повернулся к двери, но замер, обернувшись назад, чтобы посмотреть на директора.

— Что нам делать? Гарри не в безопасности, если Вы-знаете-кто где-то там.

Дамблдор позволил себе чуть улыбнуться, показав Сириусу сесть обратно.

— Волдеморт мертв. Зелье сработало, как и предполагалось, и убило его вскоре после. Северус Снейп тренировал Гарри весь прошлый год, и именно ему удалось убить Волдеморта окончательно.

Сириус молча смотрел на директора целую минуту.

— Должен сказать, — прокомментировал Дамблдор, — что никогда прежде не видел, чтобы тебе нечего было сказать, когда дело касалось Северуса.

— Снейп? Он… он ненавидит Гарри, — сказал Сириус, чуть качая головою.

Дамблдор вздохнул.

— Это не совсем правда, хотя определенно кажется, что все именно так. Но, Сириус, даже если бы Гарри настолько ему не нравился, неужели ты на самом деле считаешь, что Северус бы остался стоять в стороне, позволив убить своего студента?

Сириус резко вдохнул.

— Я был подростком, — заикнулся было он, выдавливая слова сквозь стиснутые зубы.

— То осталось в прошлом, — согласился Дамблдор, перебивая Сириуса. — Как и это. Северус помог Гарри так, как я не смог, и вместе им удалось одолеть Волдеморта.

Сириус опустил голову на руки, потирая большим пальцем бровь.

— Откуда вам знать? Почему вы уверены, что этот раз был последним?

Большая книга упала на стол Дамблдора, подняв облачко пыли, отчего Сириус вздрогнул.

— Полагаю, в семейной библиотеке Блэков имеется книга по данной теме, но сомневаюсь, что в детстве тебя интересовали подобные темы, — начал рассказ Дамблдор, перелистая страницы. — Волдеморт использовал то, что называется крестражем, чтобы выживать до сих пор.

Лицо Сириуса быстро лишилось последних красок, и дрожащей рукой он достал флягу из кармана куртки. Дамблдор молча наблюдал за ним, дожидаясь, когда Сириус открутит крышку.

— Если вы собираетесь объяснить, зачем нужно было уничтожать эти крестражи, чтобы Вы-знаете-кто умер, — сказал Сириус, делая глоток, — то, похоже, я обязан выпить в память о своем брате.

— Он знал о них? — спросил Дамблдор, дожидаясь, когда Сириус покончит с выпивкой.

— Он отправился на их поиски, и больше я его не видел. Мы все тогда немного посходили с ума, и я не стал… я не смог переключить внимание с Лили и Джеймса, чтобы понять, о чем он говорил.

Дамблдор кивнул.

— Это были очень темные времена. Твой брат пытался, но, к сожалению, ни у одного из нас не было нужного для победы оружия. Тогда не было, — сказал Дамблдор. Он открыл ящик стола и достал дневник. — Это было крестражем. Гарри уничтожил его клыком василиска на втором курсе.

— Он унаследовал свою удачу от Джеймса, — сказал Сириус, печально улыбнувшись. — Джеймсу всегда удавалось выбираться из самых невероятных передряг.

— Ах да, знаменитые Мародеры, — сказал Дамблдор, и его глаза радостно заблестели. — Гарри наделен хорошими инстинктами, которые сослужили ему добрую службу. Как и Северус. Это он создал зелье, изменившее новое тело Волдеморта, воспользовавшись для этого костью василиска. В результате оставшиеся крестражи не узнают в нем своего хозяина.

— Они… сломались? — спросил Сириус, поддавшись вперед и с любопытством уставившись на дневник.

— Если коротко, то да.

Дамблдор достал еще кое-что из своего ящика — маленький янтарный медальон с выгравированной на нем змеей.

— Этот крестраж все еще, так скажем, активен. Если ты приблизишь к нему руку, то почувствуешь негативную энергию, — сказал Дамблдор, кладя его на стол. Сириус вытянул руку, и его пальцы дернулись при приближении к медальону.

— Но Волдеморт не может использовать их, чтобы вернуться?

— Нет, — ответил Дамблдор и вновь посмотрел на медальон, подняв его на свет. — Похоже, Северус сделал достаточно, чтобы регенерация изменила Волдеморта настолько, что его собственные крестражи не узнали его тело, когда он умер в этот раз.

Судя по всему, рассказ Дамблдора более чем вывел Сириуса из равновесия.

— Так и что же это теперь? — спросил он указав на медальон и дневник.

— Потерянные кусочки, запертые внутри предметов без каких-либо указаний или начальной точки, — пояснил Дамблдор. — Последние кусочки войны, которые я должен уничтожить.

— Я так понимаю, что это никогда не появится в газетах? — спросил Сириус.

— Нет, — тут же ответил Дамблдор. — Определенно, нет.

Сириус кивнул.

— А я, полагаю, все еще в бегах?

— Только на ближайшие две недели, — с удовлетворением сказал Дамблдор. — Ты будешь рад услышать, что мы с Корнелиусом пришли к согласию относительно твоего побега из Азкабана.

Сириус слушал объяснения Дамблдора вполуха, поскольку его мысли все еще были заняты рассказом о кладбище и последних мгновениях Волдеморта.

— И Ремус тоже вернется, — закончил Дамблдор, смотря на Сириуса мерцающими глазами.

— Ремус? — переспросил Сириус, быстро моргая. — Ремус здесь?

— Еще нет, — тихо сказал Дамблдор. Сириус смущенно сжался, поскольку понял, что Дамблдору было прекрасно известно, что он не слушал его с должным вниманием. — Но, похоже, мне нужен еще один учитель Защиты от Темных Искусств, а поскольку я пообещал никогда не выдвигать свою кандидатуру, министр лично назначил его на эту должность.

— Ремус Люпин, пожизненный профессор, — сказал Сириус, улыбнувшись при мысли о своем старом друге.

— Да, я считаю, ему пришло время обзавестись постоянной профессией, — согласился Дамблдор. — Он прибудет сюда завтра утром, если ты желаешь поговорить с ним или, может быть, побегать под луной.

— Очень смешно, — сказал Сириус, посмотрев на Дамблдора с притворным негодованием. — Хотя мне стоит остаться, поскольку так я смогу поговорить еще и с Гарри.

— Подойди к этому осторожно, Сириус, — мягко предупредил Дамблдор. — Гарри незлопамятный мальчик, но он не потерпит откровенных оскорблений в сторону своих друзей и наставников. Я попрошу тебя оставить свои детские обиды при себе.

— Оставлю, если и Снейп это сделает, — прорычал Сириус, вставая и направляясь к двери.

— Думаю, тебе ждет сюрприз, — сказал Дамблдор, кивнув, когда Сириус чуть поклонился и вышел из кабинета.

* * *

Снейп сидел за столом, методично окуная перо в чернила и проверяя студенческие работы. Он всецело ощущал себя волшебником, сидя вот так в подземельях, завернувшись в черную старомодную мантию, и при свете свеч фазаньим пером делая пометки в сочинениях чернилами из красного дерева. Он был очень далеко от своего причудливого полуволшебного-полумагловского дома в Нижнем Тэрроу, но все-таки чувствовал себя совершенно комфортно.

Но так было до того, как кто-либо осмеливался войти в его кабинет. Снейп стиснул зубы, когда тяжелая деревянная дверь с грохотом врезалась в каменную стену.

— Люциус Малфой. Я ждал тебя, — сказал Снейп, не потрудившись оторвать взгляд от сочинения, которое проверял.

— Неужели? — спросил Малфой, постукивая тростью по полу. — Есть в чем признаться? Мы все заметили изменения в татуировке, Северус.

Тут Снейп все-таки поднял глаза, пронзив пришедшего взглядом.

— Нет, я о весьма скромных оценках твоего сына. Я полагал, что именно это находится на первом месте в списке тем для нашего разговора.

Губы Малфоя довольно заметно дернулись.

— Я пришел поговорить не о Драко, — прошипел он и резко взмахнул тростью в сторону тяжелой двери в кабинет Снейпа, и та захлопнулась секунду спустя. — Что ты натворил? — потребовал ответа Малфой.

Снейп откинулся на спинку своего стула, опустив перо в чернильницу, и посмотрел на бледную руку, которую представил его взору Малфой. Темная Метка все еще была видна на ней, но она очень побледнела и утратила мелкие детали, так что татуировка стала почти неузнаваема.

— Судя по состоянию Метки, Темный Лорд наконец-то умер, — сказал Снейп, не став отвечать на вопрос Малфоя.

— Да, похоже, что так, не так ли? — огрызнулся Малфой. Он начал расхаживать из стороны в сторону перед столом Снейпа, за чем сам зельевар наблюдал со скучающим выражением на лице. — После стольких лет у нас все равно была надежда…

— Надежда на что? — рявкнул Снейп. — Ты хочешь еще одной войны? Большинство Пожирателей Смерти либо постарели, либо сошли с ума. Если бы сейчас разразилась война, вы бы проиграли.

— Ты этого не знаешь, — с укором произнес Малфой. — Мы бы построили армию, и правильные семьи вновь бы встали у власти.

— Так ли это? — спросил Снейп, вставая и расправляя свою черную мантию. — Двое полукровок сокрушили Темного Лорда. Какие бы у вас были шансы?

Малфой перестал мельтешить, и на его лице появилась недобрая улыбка.

— Это был ты.