Фаэтон: Планета аномалий 3

Глава двадцать четвертая

Дожидаться ребятишек пришлось довольно долго, минут сорок, наверное. Я уже было, грешным делом, решил, что заблудились немножко или, того хуже, влипли в какие-нибудь неприятности.

Мало ли кругом пьяни всякой гуляет, да и нет-нет машинки катаются, не исключено, что патрули. Да и так время от времени прохаживаются суровые парни в трезвом состоянии. А это точно не к добру.

Когда же они объявились, стало понятно, что у друзей моих мозг работает. Вели себя как праздно шатающаяся пьянь, размахивали полупустыми бутылками, ржали как кони, в общем, не выделялись на фоне прочих гуляющих.

Молодцы, одним словом, не привлекают к себе внимания. Как бы это странно ни выглядело, но всё верно, сливаются с толпой. Поэтому-то и я, вынырнув из тёмной подворотни, направился к ним шатающейся походкой, а приблизившись и вскинув руки, заорал на всю улицу:

— Бизон, братуха, хрен тебе в ухо! Где мой пузырь ядрёной гномьей водочки?

— Якутик! — взвизгнув, Гнара прыжком запрыгивает на меня и радостно жахает в дёсны.

И пусть меня закидают остатками старой пиццы мои любимые хейтеры, но упускать такой момент было грех. Поэтому я радостно подхватил Гному под зад и хорошенько помял эти булочки, пока кружился с красавицей, как будто сто лет её не видел.

— Ой, ну всё, началось, началось, — громко хохочет Бизон. — Ну что там, где наши? Айда бухать!

— Нечего таре простаивать, — поддакивает Олег.

— Так это тут все. Пошли за мной!

Нисколько не понижая голоса и не выпуская гному из рук, направляюсь в темноту подворотни, лишь махнув рукой: «Следуйте за мной». И знаете что самое забавное? Несмотря на все эти выкрики и вообще вызывающее поведение, народу, шныряющему вокруг, вообще пофиг на нас. Сами такие!

Но стоило нам скрыться с глаз посторонних, как я тут же выпустил из цепких лапок Гнару и скомандовал бойцам:

— Всё, больше не шумим. Сейчас пойдём дворами.

— Якутик, я понимаю, что у меня классная задница, — шипит Гнара, — но будь любезен в следующий раз поаккуратней, а то от таких нежностей синяки появятся.

— Главное, что ты не против следующего раза, ха-ха-ха! — смеётся Ванька.

— А что, я была когда-то против? — удивляется красотка.

— Так если что, я всегда готов, — протягивает руки к девушке Ваня.

— Лапы убрал, — возмущается беловолосая гнома. — Не для тебя булочки отращивала.

— Ребята, я понимаю, что вы давно не виделись, — вклинивается Олег, — но, может быть, мы пойдём?

А ведь старый дело говорит, пора выдвигаться. Просто, как ни крути, а в нашем зоопарке без цирка никак.

На то чтобы добраться до развалин, понадобилось минут пять. Дорога пролегала по закоулкам и тёмным подворотням. Это был вынужденный шаг, ибо было бы довольно странно, если бы с улицы, прямо возле администрации, четыре подозрительных личности свернули к разрушенному дому.

И если гуляющим и бухающим обывателям на нас было глубоко плевать, то если бы в этот момент мимо проезжал или проходил патруль, мы бы могли нехило встрять, а нам оно надо?

А так тихонько пробрались и под покровом ночи дошли до точки назначения. Ещё и я под «отводом глаз», так что, как ни крути, и вся наша компания под него попадает. Так уж это работает. Если «невидимость», то только на себя, в этом случае, если бы кто-то смотрел, увидел бы трёх персонажей, а вот «отвод глаз» работает немножко по-другому.

Я и моё окружение как бы выпадаем из поля зрения смотрящих. Хотя не исключено, что среди бела дня это могло и не сработать, особенно если бы кто-то очень старался нас увидеть. Но в темноте, да в неверных лучах света фонарей, не смешите мои тапочки, тут даже бинокль не поможет. В любом случае у того или этого способа есть свои плюсы и минусы.

— Прямо «Дом с привидениями», — передергивается Бизон, входя в развалины здания.

— Ну, привидений здесь нет. Однако один мертвец сыщется, если тебе интересно.

— Кто? — тут же напрягается Ванька.

— Плешивый, кто же ещё? — отмахиваюсь.

— Фу, на тебя, напугал.

— А ты не ссы, — усмехаюсь. — Тебе страшно, а ты не ссы.

— А я и не ссу.

— Молодец, подрастёшь, станешь большим и страшным.

— Это я могу, — соглашается Ванька.

В общем, пока препирались, добрались до люка. Откинув мусор, которым я ещё раз, на всякий случай, замаскировал вход во избежание неприятностей, спустились вниз.

Правда, для того чтобы скрыть следы нашего отступления, прежде чем закрыть люк, пришлось соорудить небольшую конструкцию из мусора и палок, которая рассыпалась поверх крышки, стоило её закрыть. Может быть, и не слишком аккуратно получилось, но с каких это пор мусор аккуратно валяться должен? Не таково его предназначение.

— Ванечка! — Елизавета Алексеевна бросается на шею Бизона.

— Тёть Лиз, ты как? Ты цела?

Ваня пытается отодвинуть Шерифа для того чтобы осмотреть её, но куда там. Женщина, как будто только сейчас наконец-то по-настоящему поверила в своё освобождение. И здесь Елизавету Алексеевну как будто прорвало.

Вцепившись в шею нашего бугая, она просто рыдала едва слышно, без громких охов и ахов. Слёзы лились ручьём, а тихие всхлипы разбавляли кромешную мглу подземелья, нарушаемую лишь лучом единственного фонаря.

— Всё хорошо, тёть Лиз, всё хорошо, я здесь, я с тобой. Тебя больше никто не тронет, не плачь только, не плачь, всё хорошо, я с тобой…

Проклятье, где-то в груди застрял ком, никак не желающий рассасываться, а на глаза наворачиваются слёзы от этой душещипательной картины. И тут мне ещё прям в грудину со всей дури Гнара лбом как хряпнулась и давай куртку слезами пачкать.

Олегу груди, чтобы плакать, не досталось, поэтому он просто отвернулся к стене и сосредоточенно что-то там высматривает, видимо, надеется наскальную живопись найти.

Спустя какое-то время Шериф успокоилась и, отстранившись от Вани, произнесла:

— Простите, ребята, что-то повело меня немного.

— Ничего, — Ваня вытирает глаза тыльной стороной правой ладони. — Главное, что ты жива.

— Это да, — улыбается Елизавета Алексеевна. — Живее всех живых. Гнара, рада тебя видеть. Врать не буду, удивлена тем, что вижу тебя здесь.

— Сама в шоке, — разводит руками гнома. — Ещё бы, неделю назад кто-нибудь сказал, что я такое могу отчебучить, в глаза бы плюнула.

— В любом случае, спасибо тебе, — Елизавета Алексеевна крепко обнимает низкорослую гному. — А вы, я так понимаю, Олег? — обращает внимание на нашего отставного прапора.

— Так точно, мэм, — Олежа щёлкает каблуками и резко дёргает головой, ну прям гусар.

— Спасибо, — Шериф протягивает руку для рукопожатия.

— Рад быть полезным.

И вот с расшаркиваньями наконец-то покончено. Елизавета Алексеевна, тряхнув волосами, сообщает, обращаясь ко мне:

— Ну что, пока ты ходил, я изучила маршрут по карте, так что нам туда, — указывает рукой направление.

— Тоже так думаю, — соглашаюсь и начинаю отдавать распоряжение. — Я впереди, за мной Гнара, Ваня понесёт Шерифа, Олег замыкающий.

— Я могу и сама идти, — смущается Елизавета Алексеевна.

— Можешь, — киваю. — Но Бизон понесёт тебя.

— Вообще-то я не калека! Ой.

— Командир сказал на ручки, значит, на ручки, — улыбается Ваня, подхватывая Шерифа.

— Что за рюкзак? — интересуется Гнара, заметив, как я накидываю на себя лямки обозначенного девайса.

— Плешивый наследство оставил. Заначка у него была на случай побега.

— И что там? — интересуется неугомонная гнома.

— Золото, бриллианты, — пожимаю плечами. — А если честно, без понятия, вроде какой-то хабар должен быть.

— Так ты что, не смотрел, что в нём? — продолжает допытываться Гнара.

— Да как-то времени не было, — пожимаю плечами.

— Так, может, посмотрим? — тут же влезает Олег, вот ведь хомячья душа.

— Не ваш хабар, не вам смотреть, — внезапно огрызается Ванька. — Это добыча Тунгуса.

— Да кто бы спорил, — упирает руки в бока Олег, — но если бы я в бега собрался, я бы по-любому хотя бы одну «Аптечку» в рюкзачок бросил, жизнь она такая непредсказуемая, пулю поймал и всё, пиши пропало. А у нас, напоминаю, раненая.

— Твою дивизию! — хлопаю себя ладонью по лбу. — Олежа, ну ты красава!

Сбросив рюкзак, начинаю развязывать завязки.

— Так, давайте-ка второй фонарик, светите. Конечно, энергию бы лучше поберечь, но…

— Ничего, у меня есть.

Опустив Шерифа на землю, Ваня как будто из воздуха достаёт большой и яркий фонарь, который светит вокруг себя сразу на триста шестьдесят градусов.

— Если что, у меня ещё фонари имеются.

— А ты запасливый, — одобрительно киваю.

— Ну, дык. Жить захочешь, не так раскорячишься.

Ну что я могу сказать, высыпал всё, что было в рюкзаке, на землю. Иначе как там разобраться, чего есть, чего нет? Целая гора кредиток, несколько сухпайков, бутылок с водой и, самое интересное, коробочки с артефактами, среди которых, на нашу огромную радость, нашлось аж три «Аптечки» второго уровня.

— Живём! — радостно потирает руки Ванька. — Сейчас подлатаем нашего Шерифа.

— Я бы не стала этого делать, — качает головой блондинка. — Нам ещё до дома добираться. И что может за это время случиться, никто не знает. А у нас все «Аптечки» разряжены.

— У меня есть три «Батарейки», — признаётся Ваня. — Хватит один раз зарядить, по крайней мере, первого уровня.

— Это хорошо, — соглашается Шериф. — Возьми у Тунгуса и поставь на зарядку. Очень может быть, что это спасёт кому-нибудь жизнь.

— Может, всё-таки подлечиться? — предлагаю.

— Не стоит, — отказывается. — Я и на «Бинтах» оклемаюсь, плюс у меня собственная регенерация неслабая. Так что если не к утру, то к обеду забегаю. Если хотя бы пару часиков посплю. Хотя, знаете что? Вырежьте мне этот долбаный «Интерфейс», задолбал уже шум в ушах.

— Какой «Интерфейс»? Зачем его вырезать? — удивляется Гнара.

— Испорченный. И где они эту гадость нашли, без понятия. Но в башке постоянно шумит, мешает сосредоточиться.

— Что же ты молчала? — задаю вполне резонный вопрос.

— И что бы изменилось, если бы я сказала? — и поднимает бровь. — Это же лишняя трата энергии. Были болячки поважнее.

— Обезболивающего у нас нет, — хмурится Ваня.

— Режьте уже, — закатывает глаза Шериф.

В общем, долго препираться не стали, вырезали мы этот девайс. В принципе, ничего сложного, разве что со стороны выглядело не очень красиво. Интересно то, что крови практически не было, только от рассечённой кожи.

Сама же злобная приблуда находилась как будто бы в мешочке из плоти, сквозь которую проросли тоненькие отростки. Но стоило ухватить эту фасолину пальцами и слегка потянуть, как всё это хозяйство без проблем и какой-либо боли покинуло своё место. Далее приложили «Аптечку», и рана за ухом очень быстро зажила.

— Фух, как будто заново родилась, — довольно скалится Шериф.

— Твою же… Вот твари! — Ванька стискивает кулаки, только сейчас заметив отсутствующие зубы во рту женщины.

— Ничего, прорвёмся, — не унывает Елизавета Алексеевна.

— А это что за арт? — интересуется Олег. — Вроде что-то знакомое, но информации никакой не вижу.

— Хм. А ну-ка покажи, — протягиваю руку к коробочке с артефактом. — Да ну нахрен! — выпучиваю глаза. — Да не может быть! — вскакиваю на ноги, вглядываясь в чудо, которое оказалось в моих руках.

— Эй, ты чего, братан? — с удивлением смотрит на меня Бизон.

— Это «Бинт», — поясняю.

— «Бинт» — это хорошо, в хозяйстве пригодится, — задумчиво покачивает головой. — Но ты-то чего скачешь, как зайка-попрыгайка?

— Он четвёртого уровня! — восклицаю и, с просветлённым видом, перевожу взгляд на Гнару.

— Не может быть, — ахает гнома, прикрывая ладошкой рот.

— На, сама посмотри, — пихаю в руки красотке коробочку с артом.

— Тунгус, у меня «Знаток артефактов» всего третьего уровня, и ты уж прости, но я глубоко сомневаюсь, что у тебя больше. Так что это хреновая шутка, — обиженно отворачивается.

— Да я не шучу, — пытаюсь впихнуть эту проклятую коробку всем по очереди.

— Прости, братан, — Бизон разводит руками, — у меня тоже третий уровень, — после чего переводит взгляд на Елизавету Алексеевну.

Но та лишь разводит руками:

— Прости, братское сердце, я, конечно, здесь уже почти двадцать лет, но и у меня всего лишь четвёртый уровень. Однако у меня «Бинт»-четверка в опознанных, но… — снова разводит руками, — у меня нет подключённого «Интерфейса», так что уровень увидеть не могу. Остаётся вопрос, как ты мог опознать, что это четвёртый уровень? — пристально смотрит мне в глаза.

— Думаете, я вру? — становится до боли обидно, и жутко хочется кому-нибудь втащить, желательно какому-нибудь бандиту.

— А, знаете, «Бинт» четвёртого уровня — это же круто, — задумчиво тянет Олег. — Ведь именно такой нужен для восстановления конечностей и органов, разве нет?

— Да, именно такой! — гнома возбуждённо машет руками. — Но Тунгус не мог увидеть его уровень! За что ты так со мной? — тычет в мою сторону пальцем и смотрит заплаканными глазами. — Вот что я тебе такого сделала?

— Да идите вы на хрен! — сплёвываю, и от злости аж ножкой притопываю.

— А меня-то за что? — выпучивает глаза Олег.

— А ты что, типа, не сомневаешься? — цежу сквозь зубы.

— А я что дал повод? — хмурится Олег. — Если ты сказал, что это «Бинт» четвёртого уровня, значит, это «Бинт» четвёртого уровня. Если тебе не доверять, — стучит указательным пальцем мне в грудь, — тогда кому?

Обвожу взглядом этих трёх недоверчивых людей, а потом указываю рукой на Олега:

— Во-о-от! Единственное братское сердце здесь. Хомячело, дай я тебя обниму! — и, распахнув свои объятия, пытаюсь сграбастать Олега.

— Да иди ты! — упирается мне в грудь руками.

— Олежа, лучше дай обниму, а то хуже будет.

— Ой, мужчина… — отворачивается прапор, закатывая глаза. — Ну, если вы так настаиваете, — и с улыбкой отвечает на мои объятия: — Отличная новость, братан! Слушай, это ведь и ножку новую можно будет мне отрастить.

— Да, дружище, — радостно постукиваю кулаком в плечо. — Именно так! Выкинем на хрен твой протез, отрастим тебе новую ножку, и побежишь ты девок молодых догонять!

— Ну, мне можно и не особо молодых, — слегка смущается Олег, при этом на губах играет счастливая улыбка.

— Вы что, серьёзно? — возмущённо восклицает Гнара, гневно топая ногой в землю.

— Нет нас, — отворачиваюсь, — ушли в звездобольстве тренироваться.

И, подняв с земли последние две коробочки, одну передаю Олегу, а вторую вскрываю сам. Что интересно, внутри оказывается два одинаковых артефакта. Ну, почти одинаковых. Один поменьше, второй чуть побольше, и по форме напоминают зуб, ну, знаете, такой, с двумя корнями.

— Эм… я таких ещё не видел, — чешет затылок Олег.

— Я тоже, — качаю головой. — Но эти штуки называются «Стоматолог». У меня в руках второй уровень, у тебя — третий.

— Да ну нахрен! — из-за спины раздаётся тройной возглас.

— А ну покажи! — моментально подскакивает Бизон, заглядывая через плечо. Но мы с Олегом синхронно захлопываем коробочки.

— А зачем тебе? — изображает удивление Олег. — Мы же патологические вруны, нам насвистеть, как два пальца об асфальт.

— Вообще-то, тебя никто ни в чём не обвинял, — возмущается Бизон, нависая над Олегом.

— Вы, ребятки, Тунгуса обвинили, не поверили, значит, и мне. И вообще, сдуйся, — тыкает указательным пальцем Ваньке в грудь. — Я бешеных хомячков не боюсь.

— Вообще-то, Хомяк здесь ты.

— Уже нет, — усмехнувшись, смотрю в глаза Ваньке. — С этого момента он, — задумчиво смотрю в тёмный потолок. — Короче, потом придумаю, а пока никаких Хомяков, понял? Иначе Лапке на тебя нажалуюсь, и доказывай потом, что не верблюд.

— Эй, эй, чего началось-то? — тут же сдаёт назад этот громила. — Что за обидки? Тёть Лиза сколько уже здесь, и то выше четвёртого уровня «Знатока артефактов» не прокачала! Как ты мог четвёртый уровень арта увидеть? Как мы ещё могли среагировать? Ты вместо того, чтобы строить из себя целку, возьми да объясни, если что-то знаешь.

— Эх, ладно, — скрестив ноги, сажусь на землю. — Проехали. Денёк сегодня, конечно, такой, все на нервах.

— Вот и хорошо, раз разобрались, — вмешивается Елизавета Алексеевна. — Но не мешало бы объясниться. Почему-то мне кажется, что Гнара не заслужила такого к себе отношения, — строго смотрит на меня.

— Может, и не заслужила…

— Может? — возмущается гнома.

— Точно не заслужила, — тяжко так вздыхаю. — У меня «Знаток артефактов» уровня «Эксперт».

— Не бывает такого, — качает головой Ваня.

— А у меня есть, — выпячиваю подбородок.

— Да откуда? — не сдаётся Бизон.

— Потому что я умный, — загибаю большой палец, — красивый, — скрючиваю указательный, — сильный, — в ход пошёл безымянный, — а самое главное — честный, — вот очередь и до мизинца дошла.

— И главное — вежливый, ха-ха-ха, — смеётся Ванька, обнаружив комбинацию с оттопыренным средним пальцем.

— Уж не местная ли «Система» постаралась? — внезапно озаряет Шерифа верная догадка.

— Она, родимая, — закатываю глаза.

— Тогда всё понятно, — с пониманием кивает, а затем, внезапно став очень серьёзной, спрашивает: — Я правильно понимаю, что поздравить можно не только Олега, но и Гнару?

— Естественно, то, что она мне не поверила — это её проблемы. Артефакт от этого никуда не денется. Так что будет, как новенькая.

— Тунгус, так это не шутка? — внезапно севшим голосом интересуется гнома.

— Слушай, ну не беси ты меня уже, — закрываю лицо растопыренной пятернёй.

— А можно я тогда тебя поцелую? — вскакивает на ноги.

— Ну-у-у, — с задумчивым видом тру подбородок — я бы даже сказал, нужно.

— И-и-и, — взвизгнув, красотка бросается мне на шею, роняя на землю, жарко впиваясь в губы.

— Ну хватит, хватит, — спустя некоторое время пытаюсь оторвать от себя восторженную девушку. — Ещё немного, и ты мне зубы сотрёшь.

— Не страшно, — всхлипывает гнома. — У тебя же теперь «Стоматолог» есть, даже два!

— Кстати, — вскидывается Шериф, — Тунгус, может, одолжишь ненадолго? А то у меня тут как раз несколько зубиков не хватает. А их отсутствие красоту мою портит. Да уж. Ты даже не представляешь, насколько дорогие артефакты ты затрофеил.

— Как крыло от самолета? — усмехаюсь.

— Скорее, как самолет. Каждый. Точнее, три из них. А может, и на целую эскадрилью хватит.

— Ого!

— Вот тебе и ого!