Эвис: Заговорщик

Глава 25

Глава 25.

Восьмой день пятой десятины второго месяца лета.

Несмотря на раннее утро, в замке Маггор кипела жизнь. На тренировочной площадке, расположенной справа от въезда в захаб, несколько дюжих десятников гоняли молодежь, добиваясь идеального исполнения движений и поворотов в пешем строю. Чуть дальше, рядом с распахнутыми настежь воротами каретного сарая, четверо мужиков меняли лопнувшую заднюю ось на легкой прогулочной коляске. Слева, из небольшой замковой кузницы, раздавался перестук молотков подмастерьев и редкие, гулкие удары мастеров, сопровождаемые молодецким уханьем. Сразу за кузней цепочка из четырех молодых парней споро перекидывала бревна из телеги в штабель перед дровяным сараем. А двое парнишек лет двенадцати, нагруженные поленьями по самые макушки, удалялись в сторону кухонного домика.

При этом на нас не пялился никто, кроме воинов, «слонявшихся» возле надвратной башни и по стенам: последние, вернее, та их часть, в чьи обязанности входило наблюдение за гостями, находилась на местах, предписанных уложением о караульной службе, и не спускала с нас глаз.

Не менее добросовестно несли службу и стражники, выставленные по обе стороны от центрального входа в донжон — несмотря на то, что меня сопровождала дочь их сюзерена, они изображали недвижные статуи до появления начальства. Кстати, не кого-нибудь типа дворецкого, а арра Нолена, правой руки главы рода Маггор и его сенешаля.

В этот раз Щит рода[1] вел себя не в пример учтивее, чем в прошлый. То есть, поздоровался сначала со мной, а затем с родственницами, поклонился остальным и пригласил нас в донжон сразу, не дожидаясь появления герольда. По донжону тоже вел, как дорогих гостей — по главным лестницам, коридорам, покрытым коврами, и центральной анфиладе. Правда, не степенно и чинно, как полагается передвигаться уважающему себя благородному, а скорым шагом на грани приличий. Поэтому довел до места назначения от силы за четверть кольца.

— Аресса Доргетта примет вас прямо сейчас! — замедлив шаг перед ничем не примечательной дверью в конце одного из боковых ответвлений коридора, коротко сообщил сенешаль и, без предупреждающего стука потянув на себя правую створку, жестом пригласил нас проходить.

Перешагнув через порог и оказавшись внутри скромненького помещения, рассчитанного от силы человек на десять, я слегка удивился — оно не было предназначено для приема гостей. А когда увидел, что уже знакомая мне торренка, облаченная в простое домашнее платье без каких-либо украшений, быстрым шагом идет в нашу сторону, то понял, что разговор обойдется без лишних церемоний. И не ошибся — церемоний не было вообще: супруга главы рода Маггор мне просто кивнула, с интересом оглядела всех трех «инеевых кобылиц» с ног до головы, затем увидела входящую в помещение внучку, впилась взглядом в ее лицо и… нацепила уже знакомый образ премиленькой бабульки:

— Ну, беги уже ко мне, непоседа! Дай-ка я на тебя посмотрю!

Алька сорвалась с места, как болт, выпущенный из арбалета, и влипла в объятия бабушки. Слава Пресветлой, не так резко, как во время тренировочных поединков. И сразу же превратилась во что-то, вроде куклы в руках ребенка — ее, крутили, разглядывали со всех сторон и непрерывно причитали. А потом остановили лицом ко мне и отработанным движением выхватили из набедренных ножен один из трех ее клинков. Между прочим, достав его через потайной разрез на платье:

— Множим странности, молодой Эвис?

— Традиции рода, аресса! — поклонился я. — Без них как-то уж очень скучно!

— Ну да, о чем это я⁈ — весело ухмыльнулась она. — Ваш дед, помнится, тоже был затейником хоть куда! Хм, а что вы сделали с моей дочкой? Тиночка, милая, подойди-ка к мамочке — дай я рассмотрю и тебя!

«Тиночка», посмеиваясь, танцующим шагом подошла к хозяйке рода ар Маггор и повторила судьбу Альки. Только «потеряла» нож, закрепленный между лопатками. Впрочем, тут же получила его обратно. Равно как и Алька. А аресса Доргетта, успевшая оценить вес, баланс и качество клинков, снова уставилась на меня. На этот раз — с куда большим интересом, чем за сотню ударов сердца до этого:

— Как я понимаю, это совсем не украшения?

Я утвердительно кивнул.

Женщина прищурилась, хищно раздула ноздри, некоторое время о чем-то напряженно думала, а затем рявкнула чуть ли не на весь замок:

— Катлина! Ко мне!! Живо!!!

Не прошло и десятой доли кольца, как через неприметную дверь в дальнем от нас конце гостиной влетела еще более сухая, чем аресса Доргетта, женщина лет эдак сорока-сорока пяти. И, мигом оказавшись рядом с хозяйкой, присела в реверансе.

— Девчонок — в баню, а затем в мой будуар. Спутниц…

— Супруг… — поправил я.

— Супруг арра Нейла — в Золотые покои, потом в баню, потом в мой будуар! Тина?

— Да, мам⁈

— Третий день после охоты… Надо постараться… Поняла?

— Ага!

— Тогда можете идти…

Сразу после этого приказа Катлина развернулась на месте и, предложив моим дамам следовать за ней, вышла в коридор. А когда закрывшаяся дверь отсекла звук шагов, хозяйка замка Маггор неторопливо прошла к ближайшему креслу, тяжело уселась на мягкое сидение и задумчиво постучала костлявыми пальцами по подлокотникам:

— Ты продолжаешь удивлять, юный Эвис! И куда больше, чем твой дед: тот объездил всего одну полуночницу, и ту не без труда, а ты справился с тремя.

Вопроса задано не было, поэтому я промолчал. И правильно сделал, так как буквально через пару ударов сердца аресса Доргетта предложила присесть и мне. А когда я устроился поудобнее, то ли снова сменила образ, то ли полностью его убрала:

— К сожалению, мой муж уже на ногах, и до его прихода от силы пара колец. Поэтому не буду ходить вокруг да около, а объясню все так, как есть. Итак, сегодня третий день после большой охоты. Основная масса гостей уже разъехалась по своим манорам, но самые близкие друзья Бриела остались. Соответственно, ближе к вечеру, когда они окончательно проспятся, празднование продолжится. Как ты, наверное, понимаешь, эти самые друзья прибыли к нам не одни, а с наследниками, вассалами и некоторыми домочадцами. Так вот, пока есть время и возможность что-то изменить, мне надо, чтобы ты ответил на два вопроса…

Я развел в стороны ладони:

— Задавайте!

— Скажи, моя внучка сможет удержать лицо в зале, полном мужчин, хотя бы одну стражу, или стоит дать ей снотворного и оставить в своих покоях?

— Сможет! — уверенно сказал я. — Особенно, если рядом с ней будет сидеть хотя бы одна из моих супруг.

Женщина нахмурилась, сказала, что в принципе посадить рядом с Алькой всех трех не проблема, но решения, кажется, не приняла. Видимо, ожидая ответа на второй вопрос:

— Ты юн, еще не имеешь веса в свете и толком никому не знаком. Но тебя будут сопровождать три очень красивые женщины. То, что они торренки и уже объезжены, после двух дней беспрерывного пьянства заметит далеко не каждый…

— Вы предлагаете не принимать приглашения вашего мужа? — нахмурился я.

— Второй раз подряд? — поморщилась хозяйка манора Маггор. — Бриел сочтет это выражением крайнего неуважения и взбесится! Нет, я хочу знать, насколько ты хорош, как боец, чтобы понимать, куда тебя посадить.

Как соотносится уровень подготовки меня, как мечника, с местом за столом, я, честно говоря, не понял, а спросить постеснялся. Поэтому ограничился коротким, но емким ответом:

— Последние три года я помогал гонять учеников Элмару ар Сиерсу. Значит, неплох…

После этих слов арессу Доргетту явно отпустило. Мало того, по ее губам зазмеилась очень недобрая улыбка:

— То есть, от пары-тройки дуэлей до первой крови ты не откажешься?

Я тут же вспомнил недавний разговор с Тиной и Найтой, и отрицательно помотал головой:

— Скорее, порадуюсь: недавно я получил совет начать себя ставить именно таким образом. Причем от человека, которого уважаю. Поэтому если вам кто-нибудь надоел, буду счастлив оказать небольшую услугу. Или две…

— Я еще за первую не расплатилась! — всплеснула руками моя собеседница, но в ее голосе я явственно расслышал мстительное предвкушение…

…Глава рода Маггор вломился в гостиную через считанные мгновения после того, как мы с его супругой пришли к соглашению по всем озвученным вопросам. Вынес плечом дверь, быстрым шагом подошел ко мне и с интересом оглядел с ног до головы. Я ответил тем же — оценил рост, ширину шеи и плеч, толщину предплечий и бедер, а затем церемонно представился. Сам, ибо герольда или общих знакомых-мужчин в пределах видимости не наблюдалось:

— Нейл ар Эвис к вашим услугам, арр!

— Бриел ар Маггор! — густым басом ответил он. — Рад познакомиться с достойным наследником Гаттора Молнии! Кстати, я уже второй месяц сгораю от желания услышать рассказ об охоте за Шэнги Кровавым Орлом!

Убедить его в том, что ничего особенного в той охоте не было, оказалось невозможно, так как любые мои аргументы списывались на «излишнюю скромность, недостойную настоящего мужчины». Пришлось рассказывать историю, выдуманную от начала и до конца. С многодневными поисками по лесам и холмам, прибытием на место засады через считанные кольца после завершения боя, стремительной погоней за уходящими к логову разбойниками и «Кровавой Дорожкой» в конце.

Судя по восторженному реву, который арр Бриел издавал чуть ли не через каждое предложение, и одобряющим взглядам его старшей жены, повествование получилось именно таким, каким и требовалось. То есть, страшно героическим, жутко кровавым и в меру хвастливым. А после его завершения из меня вытрясли еще одну историю — впечатленный рассказом своего сенешаля о моих спутницах, хозяин замка Маггор жаждал знать, как такой молодой маллорец, как я, смог объездить сразу трех инеевых кобылиц.

Само собой, подробностей он не требовал, ибо прекрасно понимал, что я, как истинный благородный, скорее лягу костьми, чем брошу даже легкую тень на честь своих женщин. Поэтому мне удалось обойтись буквально десятком весьма расплывчатых фраз с намеками, полунамеками и намеками на намеки. Тем не менее, арр Бриел умудрился придумать себе такую картину, что потерял дар речи. И чуть было не отбил себе бедра, хлопая по ним ладонями от избытка чувств.

Слава Пресветлой, этот учтивый «допрос» закончился относительно быстро: сразу после появления сенешаля с сообщением о том, что кто-то из друзей арра Бриела изволил проснуться, глава рода Маггор нехотя поднялся с кресла, учтиво извинился и ушел. А его супруга, проводив мужа совершенно нечитаемым взглядом, повернулась ко мне…

…Аресса Доргетта выпустила меня из своих сухоньких, но цепких пальцев лишь за четверть стражи до начала застолья. Поэтому ополаскивался я чуть ли не на бегу. А когда в сопровождении премиленькой, но очень уж молчаливой горничной добрался до Золотых покоев, оказалось, что единственный парадный наряд уже выглажен, а моего появления ждет целая стайка помощниц.

Брили, причесывали и одевали в пять пар рук, но не делая ни одного лишнего движения. И, что порадовало больше всего, не дурея от возни с тряпьем и не падая в обморок, скажем, из-за отсутствия кружев на отложном воротнике. В результате в коридор я вышел в прекраснейшем настроении, которое стало еще лучше, стоило мне увидеть стоящих неподалеку и ожидающих моего появления «кобылиц».

Платья, купленные во время поездки в Ченг, стараниями мастериц арессы Доргетты преобразились почти до неузнаваемости и подчеркивали красоту моих женщин так, что захватывало дух, а вставки моих родовых цветов в одежде не оставляли простора для фантазий. Поднятые вверх и уложенные в вычурные прически пепельные волосы не только придавали дамам торжественный вид, но и позволяли видеть золотые «кольчужные кольца» в правых мочках. А ледяной холод во взглядах и хищная грация в движениях вызывали желание держаться от троицы как можно дальше. Последнее, естественно, не у меня.

Стоило Найте, стоявшей лицом к дверям в Золотые покои, подать знак «внимание, сзади», как моя старшая супруга и первая меньшица развернулись на месте и одновременно с Дарующей присели в изысканном реверансе. При этом холода вокруг них стало заметно меньше, а глаза заискрились сдерживаемым смехом.

— Вы восхитительны даже в платьях! — демонстративно оглядев каждую с ног до головы, выдохнул я. А затем добавил. Для посторонних: — Счастлив, что Пресветлая столкнула наши клинки и даровала мне победу в каждом из трех поединков!

— Ниспосланному Торром — наши души, клинки и тела! — не задумавшись ни на мгновение, ответила Майра.

Я хмыкнул. Конечно же, про себя, в который раз оценив предусмотрительность и изощренный ум Тины, заставившей девушек выучить несколько десятков фраз, которые могли пригодиться в тех или иных ситуациях. А какая-то из горничных, выскользнувших в коридор следом за мной, потрясенно ахнула. Еще бы — легко и непринужденно ввернув в свой ответ слово «тела», моя старшая жена дала понять, что их отношение ко мне выше любых условностей. В том числе какого-то там этикета какого-то там королевства.

«Для появления нужного слуха достаточно одного слова, брошенного в нужное время и рядом с нужными людьми…» — мысленно повторил я слова все той же ар Лиин-старшей, и подал супругам знак «следуйте за мной».

Перестроение получилось плавным, красивым, но по-военному быстрым и четким: Майра, согласно своему статусу, возникла за моим левым плечом, а обе Дарующие перетекли к ней ее спину. Чтобы уже через миг слитно качнуться вперед…

…По коридорам замка Маггор мы не шли, а плыли. Неторопливо, величественно и неотвратимо. Символизируя союз незыблемого постоянства седой древности Старшего рода Маллора с буйной неудержимостью юности инеевых кобылиц. На мой взгляд, получалось более чем неплохо: редкий встречный благородный или благородная при виде нашей четверки не застывал в состоянии легкого ошеломления. А многочисленная прислуга, попадавшаяся навстречу чуть ли не через шаг, вообще не скрывала чувств. Одни таращились во все глаза на потертые рукояти и видавшие виды ножны боевых кинжалов, покачивающихся на поясках платьев моих «кобылиц», вторые пытались сообразить, почему на моем поясе висит боевой, а не парадный меч, а третьи просто замирали, раскрыв рты, и впечатывали в память эту безумную картину.

Единственным человеком, никак не отреагировавшим на столь явное игнорирование традиций, оказался дворецкий — увидев нас, выплывших в центральную анфиладу из бокового коридора, он церемонно поклонился, а затем рявкнул на весь замок:

— Глава рода Эвис арр Нейл с женой и меньшицами!!!

Густой, низкий и очень хорошо поставленный голос с легкостью заглушил многоголосый гул, раздающийся из большой трапезной, и заставил гостей арра Бриела обратить внимание на парадные двери как раз в тот момент, когда мы переступили через порог.

Мужчины среагировали на меч, мою молодость и количество супруг. Женщины — сначала на не-маггорскую внешность моих спутниц, затем на их красоту, а чуть позже на кинжалы. И короткое мгновение тишины сменилось возмущенно-восторженным гулом, на который ни я, ни Майра с Дарующими не обратили внимания. Так как плыли следом за дворецким к оставленным для нас местам.

Когда сначала я, а затем и мои «кобылицы» чинно расселись, гул стал куда громче и плотнее. Еще бы — если моих женщин рассадили на шестое, седьмое и восьмое места, считая с еще пустующего места арессы Доргетты, то меня сочли достойным третьего — то есть, кресла по правую руку от наследника арра Бриела! Естественно, восторженности в этом гуле стало куда меньше, а вот возмущения и недовольства — больше. Причем в разы. Однако позволять этим эмоциям выплеснуться в планы хозяев замка не входило: стоило мне «равнодушно» оглядеться по сторонам, а дворецкому вернуться к парадным дверям, как собравшихся оглушил новый рык:

— Глава рода Маггор арр Бриел с супругами, старшей дочерью и внучкой! Наследник главы рода Маггор арр Темил с женой и меньшицами!!!

Взгляды всех присутствующих, включая меня, тут же скрестились на входящих в зал, и гул почти сразу же поменял тональность — гости постарше взметнули вверх десницы с кубками, приветствуя своего друга и боевого товарища, а благородные помоложе и практически все дамы прикипели взглядами к Тине и Альке.

В общем-то, их изумление было понятным — если наряды мамы и дочки мало чем отличались от нарядов любой другой присутствующей в зале благородной, то их лица, шеи и область декольте были покрыты темным загаром. Что выделяло этих дам на фоне измождено-бледной массы похожих одна на другую женщин куда больше, чем мог бы выделить любой, самый невероятный фасон платья или какие бы то ни было украшения. А когда эта парочка уселась рядом с моими женами, и великосветские сплетницы обратили внимание на то, что загар и у тех, и у других почти одинаков, слабая половина стола напрочь забыла обо всем на свете. Дама в цветах рода Койрен пыталась выяснить у соседки, не появилось ли за последнее время при дворе Шандоров новой моды на темный цвет кожи. Пара желчных образин, сидящих чуть дальше, «незаметно» кривила лица, явно обсуждая что-то вроде «недостойной Старшего рода вульгарности». А троица совсем молоденьких девушек в цветах Жиоров смотрели на разрушительниц традиций такими восторженными взглядами, что я с трудом удерживался от улыбки.

Тем временем арр Бриел добрался до своего места, опустился в широченное и высоченное кресло, лишь немного не дотягивающее размерами до трона короля Зейна, и приподнял над столешницей здоровенный золотой кубок, щедро украшенный драгоценными камнями:

— Друзья мои! Рад сообщить вам, что сегодня Пресветлая осчастливила меня еще одной радостью! Родовой замок Маггоров почтил своим визитом единственный наследник одного из достойнейших сынов нашего королевства, когда-либо рождавшихся под ликом Ати, и вернейшего из вассалов рода Шандоров, когда-либо прикрывавших спину нашим верховным сюзеренам, арра Гаттора по прозвищу Молния! К сожалению, при жизни этого великого воина я не имел чести входить в его ближний круг. Однако, подобно большинству благородных королевства Маллор, был непоколебимо уверен в том, что на него можно положиться и в самом кровавом бою, и в самом разнузданном веселье…

«Про разнузданные веселья с участием отца не слышал ни разу, а в остальном верно…» — справедливости ради мысленно отметил я.

— … зато теперь могу с гордостью заявить, что считаю своим другом и другом рода Маггор его сына и нынешнего главу славного Старшего рода Эвис, арра Нейла!

Это заявление заставило меня подобраться — чем-чем, а титулом «друг рода» в Маллоре не разбрасывались. А ар Бриел продолжал в том же духе:

— Чуть более полутора месяцев назад этот молодой воин, достойный наследник своего отца и четырех с лишним десятков поколений славных предков, в одиночку вырезал шайку Шэнги Кровавого Орла, в течение двух с лишним лет державшую в страхе весь Маллор. И спас от лютой смерти мою дочь и любимую внучку…

Взгляды всего общества, собравшегося в большой трапезной, тут же скрестились на мне. И если женская половина смотрела с пусть и хищным, но интересом, то в глазах большинства мужчин читались либо недоверие, либо плохо скрываемая ревность. А арр Бриел, озвучивая фразы, явно «подсказанные» старшей женой, продолжал подбрасывать поленья в пылающий костер их чувств:

— И знаете, что меня, бывалого воина, знающего, с какой стороны браться за меч, потрясает больше всего? То, что догнав шайку на половине пути между дорогой и логовом, этот достойный воспитанник своего великого отца не стал считать противников, а, сходу ворвавшись в их ряды, положил и самого Шэнги, и семнадцать его душегубов одной-единственной «Кровавой Дорожкой»!

— «Кровавой Дорожкой»? — возмущенно переспросил его молодой, лет эдак на восемь постарше меня, мужчина в цветах рода Сулон. Судя по избыточному гонору и старательно изображаемой властности, арр Фаррес, второй сын главы рода, до сих пор умудрившийся не заслужить уважения даже у собственного отца. — И, к тому же, одной-единственной⁈

— Прошу прощения за то, что перебиваю… — церемонно склонив голову по направлению к арру Бриелу, негромко сказал я. — Но в ваш рассказ вкралась небольшая неточность. Там была не чистая «Дорожка», а ее помесь с «Жалящим Аспидом». Правда, «Аспида» было меньше трети.

Это уточнение заставила ар Сулона насмешливо прищуриться:

— Вы ничего не путаете, юноша? На полной боевой скорости «Жалящего Аспида» выполнял только арр Гаттор Молния. А в наши дни этот комплекс не способен пройти никто!

— Арр Фаррес, как я понимаю? — холодно уставившись ему в глаза, поинтересовался я.

— Он самый!

«Даже не „к вашим услугам“?» — мысленно ухмыльнулся я, и, оглядев собеседника с ног до головы, презрительно фыркнул:

— Неуважение к хозяину замка, в котором мы изволим пребывать, и ближайшему другу родного отца; прилюдно высказанные сомнения в словах человека, гостем которого вы являетесь отнюдь не за свои личные заслуги, и в словах главы рода, славящегося непревзойденными мечниками; отсутствие способности вдумываться в то, что говорят; неумение делать выводы из очевидного… Знаете, я искренне удивлен, что вы все еще живы!

— Извинис-с-сь… сейчас-с-с же!!! — потребовал побагровевший от бешенства отец недоумка, но «знатоку сложнейших техник мечевого боя» было уже все равно:

— Просто не люблю, когда лгут в глаза!

— Надеюсь, пяток ненужных вассалов, умеющих держать в руке меч, у вас найдется? И немного мужества, чтобы встать за ними замыкающим? — бесстрастно спросил я. Но потом сделал вид, что вспомнил нечто очень важное и «поправился»: — Хотя, о чем это я, право? Своих вассалов у вас не было, нет, и вряд ли будет. А одолжит ли их вам отец, знает одна лишь Пресветлая.

Арр Фаррес чуть не лопнул от злости, так как я добросовестно прошелся по самому больному его месту — по отсутствию перспектив хоть когда-либо стать главой рода:

— Для того, чтобы оценить вас, как бойца, мне вассалы не нужны!

Я изумленно выгнул бровь:

— Простите за любопытство, но неужели за те два месяца, которые я провел за пределами Маллора, в списке десяти лучших мечников королевства появилось новое имя, и это имя — ваше⁈

В этот момент подал голос арр Сурайн, глава рода Сулон:

— Но ведь и вашего имени там тоже нет, не так ли?

Я одарил его спокойной и благожелательной улыбкой:

— Оно там появится этой же осенью, арр! И займет место, которое занимало имя моего отца с момента его возвращения из Хейзерра…

— А почему «появит-ся», а не «появи-лось»? — поддел меня арр Фаррес.

— Вызывать на поединок лиц, не достигших полного совершеннолетия, считается невместным… — так же спокойно объяснил я. — А восемнадцать мне исполнилось чуть более десятины назад.

— Позволю себе вас ненадолго прервать… — голосом, способным заморозить озерцо побольше нашего любимого, произнесла Майра. И посмотрела на ар Сулона-младшего взглядом, в котором не было ничего, кроме ледяного презрения. — Мой муж предложил условия поединка! Так почему же вы, имевший смелость тявкнуть на него во время приветственной речи хозяина этого гостеприимного замка, до сих пор трясете лишь языком⁈

Собравшиеся потеряли дар речи. Как от формулировки вопроса, так и от того, что женщина осмелилась вмешаться в разговор мужчин. Поэтому в ошеломленной тишине, повисшей в трапезной, мой голос прозвучал куда более язвительно и громко, чем я рассчитывал:

— Если вас беспокоит сохранность жизней вассалов, которые вам не принадлежат, могу пообещать, что не буду их забирать. Равно, как и вашу: я прибыл в гости к уважаемому мною арру Бриелу с чистой душой и открытым сердцем, поэтому сделаю все, чтобы пролитая мною кровь никак не сказалась на его дружбе с главой вашего рода.

Такой «шаг навстречу» вывел из себя не только арра Фарреса, но и его отца. Первый схватился десницей за рукоять меча, а пальцами левой руки изо всех сил рванул кружевной воротник, сдавивший побагровевшую шею с вздувшимися венами. А второй нашел взглядом кого-то из вассалов, сидевших ближе к концу стола, и знаком послал его за воинами.

Прочитавший его жестикуляцию второй сын повернулся ко мне и начал:

— Вы гото— …

— Не стоит забывать о правилах приличия даже из-за волнения перед поединком! — назидательно сказал я. — Просить разрешения скрестить мечи в этом замке надо не у меня, а у главы рода Маггор арра Бриела.

…На то, чтобы получить вышеупомянутое разрешение, а затем выполнить все формальности, связанные с подготовкой к поединку, ушла от силы четверть кольца. И еще столько же времени меня убеждали поменять секунданта. Но я, вовремя поймавший одобрительный, хотя и основательно озадаченный взгляд арессы Доргетты, и решивший основательно поразвлечься, отказался наотрез, заявив, что доверяю, как самому себе, не только старшей жене, но и обеим меньшицам. Чтобы лишить противника возможности хитрить, я предложил провести бой так, как он мог произойти в реальности. То есть, вышел в коридор, через десяток шагов остановился и развернулся лицом к трапезной, а противникам предложил считать себя защитниками арра Фарреса, спасающими его от нападения убийцы-одиночки.

Логику моего предложения схватили на раз, поэтому первый и самый массивный ар Сулон занял место в трех шагах от меня. Второй — на таком же расстоянии за ним. Третий расположился практически у дверного проема, а двое последних и защищаемое ими лицо — в самом зале, в кругу из зрителей и зрительниц. Потом арр Бриел, не очень довольный происходящим, подал команду «бой!», и я сорвался с места…

Здоровяк в неплохой кольчуге, с пехотным мечом, щитом и шлемом оказался самым обыкновенным кабаном. Как по уровню подготовки, так и по вбитым в ноги навыкам. Когда я пропал из поля его зрения, он шагнул вперед и нанес мощный удар щитом туда, где я, по его мнению, обязан был находиться. Вернее, оторвал стопу от пола, бросил себя вперед, и… очень удивился, когда почувствовал, что падает. Для того чтобы удержать равновесие, был вынужден чуть приподнять и отвести щит в сторону падения. А меч — в противоположную. Поэтому пропустил «укол» рукоятью ножа в горло и, захрипев, начал заваливаться на спину.

Его товарищ, начавший уход от била более-менее неплохо, но имевший глупость провожать взглядом подлетающее тело, не заметил, что я вошел к нему в душу. В результате получил по уколу клинком в каждое бедро чуть выше колена и осел мешком там, где стоял.

Третий когда-то был орлом. Но как минимум последние года три налегал больше на еду, чем на тренировки. Поэтому хорошие, вбитые в ноги навыки реализовывались им с небольшим запозданием, позволяющим мне творить практически все, что угодно. Нет, особой необходимости пользоваться любезно предоставляемыми им возможностями у меня не было — с запасом хватало даже двух третей скорости, полученной в результате изменений. Но привлекать внимание именно к ней я не собирался, поэтому спокойненько показал атаку над кромкой щита, ушел к земле, а через миг метнулся к левому из двух последних защитников ар Сулона-старшего, оставив за собой воина, складывающегося после атаки в пах. И «убил». Простой и на первый взгляд бесхитростной связкой из «Аспида». Ну да, на первый. А на второй требующей очень высокой скорости исполнения, высочайшего контроля над равновесием и крайне своевременного выбора начала момента атаки. А пока его товарищ пытался сообразить, что, собственно, происходит, метнулся к Фарресу ар Сулону, закрутил его в «Игре Хвостом» из того же «Аспида», причем не отрывался от бедняги больше, чем на ладонь. При этом трижды уколол сам, и еще два раза «помог» ударить единственному оставшемуся на ногах защитнику. Естественно, не себя, а второго сына своего сюзерена.

Добивать кабана, отказывающегося понимать, каким образом его клинок оказался обагрен кровью ар Сулона, я посчитал бессмысленным. Поэтому неторопливо вытер оба ножа протянутым Майрой платком и равнодушно поинтересовался у основательно израненного, но вполне живого противника, удовлетворен ли он скоростью применения связок из «Жалящего Аспида» в реальном бою. А когда тот вякнул что-то невразумительное, пожал плечами:

— Если вы до сих пор умудряетесь в чем-то там сомневаться, советую после выздоровления наведаться к новому главе Разбойного приказа, арру Овьену. В книге учета выдачи вознаграждений, которая обычно хранится в его кабинете, записаны и количество голов, которые я сдал вместе с головой Кровавого Орла, и сумма, полученная мною из рук этого… не самого большого любителя за что-либо платить!

— Это было о-о-очень быстро! — почти одновременно со мной подал голос кто-то из гостей, а еще через пару ударов сердца меня оглушило одобрительным многоголосым ревом.

Я с достоинством поклонился, забросил оба клинка в ножны и в сопровождении старшей жены двинулся к своему месту, дабы зрители последовали моему примеру и дали возможность вассалам арра Бриела пробиться к раненым и отнести их к лекарям…

…Следующие стражи полторы ничем особенным не удивили: перемены блюд следовали за переменами, славословия за славословиями, а здравницы за здравницами. По залу относительно свободно передвигались только слуги и любимые охотничьи псы хозяина, поэтому за Альку я особо не беспокоился. Но когда в трапезную ввалилась труппа бродячих музыкантов и, расположившись в дальнем от стола углу, начала настраивать инструменты, я решил, что временное затишье подошло к концу. И слегка поторопился, ибо следующие кольца три-четыре они просто пели, усиленно пытаясь поразить присутствующих мощью и чистотой своих голосов, а певичка весен эдак двадцати еще и формами.

Впрочем, и пели, и играли действительно неплохо, поэтому получили небольшой кошель и были отправлены восвояси, а разговор за столом плавно разбился на отдельные очаги. Еще через пару колец арр Бриел встал со своего «трона» и перебрался к компании самых близких друзей, и с этого момента самая молодая и нетерпеливая часть гостей ощутила полную свободу.

Тина, увидев условленный жест, неторопливо встала и подняла дочку. Еще через пару мгновений возле них нарисовались мои «кобылицы», и эта пятерка величественно поплыла в сторону выхода. Я двинулся в ту же сторону со своей стороны стола, но чуть ли не на втором шаге увяз, попав в окружение четверки парней чуть постарше себя. Пока знакомился и отвечал на ничего не значащие вопросы, мои дамы преодолели приблизительно половину пути до места ожидаемой встречи и тоже встряли. К моему облегчению, остановленные той самой ар Койрен, которая в самом начале застолья пыталась выяснить у соседки, не вошел ли в моду загар.

Решив, что ее внимание Алька переживет без проблем, я отвлекся буквально на пятую часть кольца. А когда, наконец, отвязался от собеседников, пытавшихся выяснить, в какой дуэльной школе я оттачивал свое мастерство, оказалось, что вокруг мелкой, ее мамы и троицы «кобылиц» уже собралось мужчин восемь, и чуть ли не каждый пытается привлечь их внимание к себе.

Добраться до этой группы без остановок оказалось очень сложно: чуть ли не через каждые два-три шага меня останавливал какой-нибудь гость и пытался завязать «очень-очень важный разговор». Те, кто постарше, в основном делились жизненной мудростью, рассказывали о своей дружбе с моим отцом или о своей помощи ему в предотвращении покушений на Зейна Шандора. А те, кто помоложе, пытались выяснить, где можно изучить «Аспида», как мне удалось выследить Шэнги Кровавого Орла и кого еще из известных разбойников мне бы хотелось уничтожить. В результате, к моменту, когда я преодолел практически все расстояние до моих женщин и был очередной раз остановлен всего шагах в пяти от их компании, настроение у меня было, как бы так помягче выразиться, основательно испорченным. В общем, рассуждения очередного собеседника о преимуществах псовой охоты относительно какой-то там еще я пропускал мимо ушей, вслушиваясь в то, что происходит рядом с Алькой. Поэтому успел не только увидеть самое начало атаки своей старшей супруги, но и оказаться рядом с ней, когда она остановилась, а мужчина лет эдак тридцати в цветах рода Жиор оказался вбитым в столб, поддерживающий потолок. Причем сразу и Майрой, и Вэйлькой. Точнее, прижат к нему сразу двумя клинками, проткнувшими кожу на шее и в промежности.

— У вас проблемы со слухом, арр Ярвен? — холодно поинтересовалась Майра, легонечко надавив на рукоятку своего ножа и заставив мужчину протрезветь от ужаса. — Вам же сказали: аресса Алиенна в защитниках не нуждается! Тем более в таких слабых и пугливых, как вы!

— Я просто хоте— …

— Вы имеете право хотеть все, что угодно! — поддержала подругу младшая Дарующая. — Но только до тех пор, пока ваше «хотение» не начинает противоречить желаниям других людей!

Взглядом поинтересовавшись у Альки, как она, и получив в ответ успокаивающий кивок, я подошел к живописной композиции из двух спокойных, но обжигающих холодом женщин и одного мужчины, тщетно пытающегося сохранить лицо, и повелительно шевельнул пальцами. А когда Ярвен ар Жиор вдруг перестал чувствовать неприятное покалывание и облегченно перевел дух, достаточно внятно и громко озвучил мысль, которую стоило довести до окружающих намного раньше:

— Я принял на себя обязанности защитника арессы Тинатин и ее прелестной дочери еще полтора месяца назад. И отказываться от этой чести не намерен. Поэтому, если у кого-нибудь вдруг появится желание оспорить мое решение, я доставлю себе удовольствие и немного позвеню клинками. В поединках насмерть…

[1] Сенешалей называют Щитами рода из-за символа их должности — небольшого золотого щита, свисающего с правой стороны пояса.