Это не орочий Рон!

Глава двадцать седьмая. Среди руин

Облучение серьёзно ослабло, стоило ему только выйти с территории магических усадеб.

Фон всё равно был слишком высоким, но теперь он мог рассчитывать на то, что вообще куда-то дойдёт.

Пригород Лондона был сметён ударной волной от ядерных ударов, ничего не уцелело: повсюду только остовы зданий, потрескавшиеся бетонные фундаменты, мусор, пепел и завалы из многочисленных магловских машин…

"Маглы…" — подумал Рон.

Он очень давно не применял этого слова. Но стоило ему оказаться дома, как оно тут же пришло к нему в голову, хотя технически он все эти годы только с маглами и имел дела: орки магией не владели, как не владели ею ребята в имперской гвардии и многие тысячи её врагов.

Аэропорт Хитроу встретил Рона сожжённой военной техникой, остовами гражданских самолётов и тоннами костей в здании. Военная техника была не только английская, но и российская, что подтвердило его догадку.

Преобладали десантные БМП, БТР, а также лёгкая самоходная артиллерия. Всё это сгорело не просто так, а в ходе интенсивного боя. Гражданских маглов из здания аэропорта никто эвакуировать не успел, поэтому они все умерли на месте.

Рон замерил фон здания в трёх местах, а также выборочно изучил кости и удостоверился, что убила их всех не радиация, а что-то похуже. Магия.

Какое-то заклинание массового убийства из самых закромов отдела тайн, причём не обязательно английского. У всех были свои уникальные вещи, предназначенные для массированного удара по живой силе противника, правда, сам Рон про такие только слышал.

Выбрав наиболее уцелевший БМП, он замерил фон внутри. Очень высокий. Быстро забравшись внутрь, он нашёл там мёртвого офицера и содрал с его пояса планшет.

Военные, это Рон знал как никто другой, словесным приказам не доверяют, поэтому каждый свой шаг подкрепляют письменно. И войска всегда получают письменные приказы, в которых всё кристально понятно.

Присев на деревянный ящик из-под патронов, расположив его на почтительном расстоянии от фонящего металла, Рон начал изучать последние приказы, которые получили русские.

Приказ № 66 от 19 июня 2027 года

244-му мотострелковому полку при поддержке 345-го гвардейского воздушно-десантного полка занять квадраты С3, В3 и А4. Ожидается ожесточённое сопротивление, в поддержку придаётся четыре самоходных артиллерийских батареи, а именно…

Рон обессиленно опустил руки. Тридцать лет. Его не было долгих тридцать лет.

Родные, даже если они живы, давно уже потеряли надежду и сочли его мёртвым.

Он вернулся домой, но дома больше нет…

Судя по пожелтелости листов, даже эта дата может оказаться неактуальной. Рон поднял голову и посмотрел в небо: пресловутая ядерная зима, в возможность которой он не верил, либо давно прошла, либо не началась. Безоблачная звёздная ночь сегодня являлась идеальной для астрономических наблюдений.

Далее он достал из рюкзака стандартный гвардейский дальномер и направил на Полярную звезду. С помощью встроенного интерфейса, Рон выделил непосредственно Полярную звезду, Йильдун и Уроделус. Дальнометр дал примерное расстояние между ними, на пределе своих функциональных возможностей.

Нумерология тесно переплеталась с астрономией, поэтому он их в своё время очень тщательно изучал, отчего знал на каком конкретно расстоянии друг от друга находились звёзды созвездия Малой медведицы. Радиальная скорость звёзд этого созвездия сильно влияла на целую серию нумерологических ритуалов.

Получив таким образом нужные данные с допустимыми погрешностями, он положил на колено офицерский планшет и начал вычисления.

Спустя десяток минут у него был результат: промежуток между маем и июлем 2049 года.

Не то чтобы ему прямо-таки важно было знать текущую дату, но он занимал себя доступными занятиями, чтобы мозг не терзался от чувства потери. Он провалился по полной. Приложил столько усилий, а всё совершенно зря. И уточнённая дата только подтвердила это.

Пятьдесят два года — это почти что целая магловская жизнь. Родители могли умереть просто от бытовых причин, не считая даже того, что здесь случилось.

Шансы встретить родных, те шансы, ради которых Рон стремился сюда, стремятся к нулю. Он опустил взгляд на лазпистолет. Извлёк его из кобуры и привёл в боевую готовность.

"Нет", — решил он и вложил его обратно в кобуру.

Необходимо было дойти до магического квартала и попытаться выяснить хоть что-то. Будет глупо, если он прострелит себе голову посреди старого поля боя, а в итоге окажется, что кто-то из родных сумел уцелеть.

Для того, чтобы протянуть еще хоть сколько-нибудь в агрессивной окружающей среде, Рон направился в здание аэропорта.

Фонарь высветил устилающие кафель костяным ковром тела гражданских, которые, как Рон предполагал, пытались выбраться из города на самолётах. Почему? Этого уже не узнать.

Тут же обнаружился провал в потолке главного атриума, через который провалился металлический шар, покрытый рунами. Он-то, по всей видимости, и послужил источником губительной магии, упокоившей всех и всё вокруг.

Ядерными ракетами били сильно потом, поэтому никто не предпринял меры по обеспечению радиационной безопасности.

К рунной сфере Рон подходить не стал, техника безопасности, но сумел увидеть на ней знакомые руны: Мадр, Каун, Кне-Сол, Ур — это цепочка рун составляла длинные ряды, опоясывающие сферу. Мадр — "человек", Каун — "кровь", Кне-Сол — "огненное солнце", Ур — "буря". Кто-то собирался столь топорным способом физически зажечь кровь во всех людях, попавших в зону действия. Мадр без уточнения — это перерасход энергии зря, по мнению Рона, следовало добавить руну Бьяркан — "жизнь", чтобы не поджигать кровь в жилах трупов. Если тут рядом было кладбище, то часть энергии ушла бы на надругательство над трупами. Было ещё множество ошибок, которые он бы просто не допустил.

— Вот долбоёбы… — вздохнул Рон и сокрушённо покачал головой.

Работал дилетант, налицо явный перерасход энергии из которой на само задуманное действие бомбы ушло где-то 1–2 %, остальное рассеялось попусту. Рон мог бы сделать лучше и с куда меньшими затратами. По его прикидкам выходило, что неизвестные создатели не до конца понимали, чем занимались, хотели сделать что-то всеуничтожающее, но не получилось, КПД слишком мал, поэтому они пошли по пути наращивания мощности самым банальнейшим способом.

Любой маг, изучавший в школе рунологию, увидел бы явные недостатки основной цепочки и сумел без особых усилий их скомпенсировать, доведя КПД где-то до 10 %. В таком случае, при вложенных мощностях, Лондон бы не отделался одним аэропортом.

"Любой маг…" — зацепила Рона мысль.

Эта мысль привела его к выводу, что создатели рунической бомбы не обладали средствами для измерения эффективности рун, то есть являлись маглами. Испытывать такую бомбу с риском вынести всю базу и соседние города — желающих мало. Но можно было найти сговорчивого мага, который укажет на явные ошибки. К этой бомбе никто из магов даже не приближался, это значит, что отношения тех маглов с магами были далеки от безоблачных.

— Но как такое вообще возможно? — недоуменно спросил Рон вслух. — Маги всего мира всегда были вась-вась с правительствами стран, в которых обитают… Загадка.

Опознав руны и поняв, что бомба больше не представляет угрозы, Рон подошёл к ней и начал ощупывать на предмет рычага открытия. Ему было интересно, какой источник магической энергии использовали маглы.

Рычага как такового не было, но был некий сложный клапан непонятного назначения, направленный на впуск и выпуск. Использовав адамантиевый кинжал, Рон разрезал шар и отогнул один кусок.

— Нет, точно долбоёбы… — заключил он. — Но очень одарённые…

Внутри лежало тело ребёнка, точнее его кости. Скорее всего, ребёнок был магом, вероятно, необученным, просто существо с даром. Идею он понял сразу, потому что давным-давно читал в Запретной секции труд мага Экриздиса, который рассчитывал использовать детей-магов в качестве источников дармовой магии. Ничего у него не получилось, то есть получилось, но не то, чего он ждал. Если правильно подключить тело жертвы к принимающей рунной структуре, то оно, конечно, будет некоторое время давать приток магии, но "каналы", проводящие магию, будут очень быстро изнашиваться и в один не очень прекрасный момент выйдут из строя, что обычно совпадает со смертью мага. И тогда произойдёт разовый всплеск выделения прорвы энергии, что сожжёт практически любой агрегат, питаемый таким образом. А если подключённого к питанию мага убить… Так Экриздис и умер. Пытался прервать неудачный эксперимент с помощью ритуального ножа, которым зарезал запитанную жертву, но в тот же миг обратился в перенасыщенный магической энергией прах.

Создатели рунной бомбы про этот эффект откуда-то знали, поэтому столь элегантно применили его, пожалуй, единственном способом, когда от него есть толк.

— Но всё равно, ваша бомба — говно, — глядя на бомбу, произнёс Рон. — А сами вы конченые долбоёбы.

Ребёнок в бомбе мог невовремя задохнуться, поэтому на ней есть дыхательный клапан с трубками. При ударе бомбы об землю, естественно, происходит смерть пассажира, который выпускает пиковый, предсмертный поток энергии, активирующий руны, которые убивают всё вокруг. Внутри также имеется магическая батарея, которую пассажир наполняет в пассивном режиме. Рон коснулся батареи — пустая. Видимо, после последнего выброса энергии из основного источника, идёт переключение на батарею, что продлевает губительный эффект. В качестве подтверждения имеются странные рунифицированные микросхемы, в настоящий момент напрочь перегоревшие.

Решив не тратить слишком много времени на исследование бесполезной и примитивной бомбы, он начал искать служебные помещения.

Среди завалов мусора и праха начала прорастать флора: небольшие деревья, кусты и трава. Освещение тут достаточное, правда, с водой некоторые проблемы, но это никого не останавливает.

Спустившись на -1 этаж, Рон нашёл комнату для персонала, благо, пластиковые таблички никуда за эти годы не делись и верно указывали назначение помещений.

Замерив фон, он удовлетворился полученными результатами и начал поиски полезностей.

В отдельном пенопластовом ящике он нашёл запакованные в герметичную плёнку противогазы. Они должны были быть использованы в случае химической, биологической или радиационной опасности, но рунная бомба не позволила никому даже добраться до них. Рон уместил в полупустой рюкзак пять комплектов с двадцатью сменными фильтрами, обнаружил запасы еды в виде всяких закусок, засохшие шоколадки, чипсы и конфеты. Всё это уже непригодно для употребления, прошло слишком много времени.

Не найдя ничего съестного, Рон тяжело вздохнул и направился на выход. Фильтру в респираторе осталось работать не более двадцати часов, за которые он должен найти надёжное укрытие.

Пройдя через очень длинную взлётно-посадочную полосу, Рон вышел на улицу Саутерн-периметр, пересёк её и оказался в разрушенном пригороде.

До Чаринг-кросс-роуд, где можно войти в Косой переулок, долгие четырнадцать миль, то есть двадцать три километра пути.

Раньше здесь была плотная застройка, а затем дома сгорели в ядерном пламени. Радиационный фон тут заметно пониже, чем в районе аэропорта, который бомбили особенно плотно, но всё равно небезопасный.

Рон шёл через пепелища не встречая никаких признаков жизни. Мир в прах.

По Стайн-роуд, прямой как стрела, Рон, минуя завалы из машин и непроходимые участки с неприемлемым уровнем радиационного фона, добрался до Ламптон-роуд, у которой имелся вход в метро.

"Под землёй всяко будет меньше радиации", — подумал он. — "А если что, всегда можно подняться на поверхность".

Дополнительным стимулом к спуску вниз послужил тот факт, что завалов там будет гораздо меньше, чем наверху, где город сейчас представляет из себя один сплошной завал. К тому же, внизу могла сохраниться жизнь, с которой Рон хотел бы обстоятельно побеседовать.

Метро оказалось открыто. Прямо у входа Рон обнаружил особо крупное скопление осыпающихся в прах костей, а также ещё один рунифицированный шар. Кто-то бил по Лондону магией, массировано.

Отпнув чью-то туристическую сумку, Рон спустился по навеки замершему эскалатору и погрузился во тьму.

Вообще, он раздумывал о внедрении в Арде серьёзных рун, но передумал. Огнестрела и так достаточно, чтобы перевернуть там всё, а исландские руны, которые делали явно не добрые самаритяне и точно не с самаритянскими целями, могли привести к тому, что он сейчас видел перед глазами. Если орхоно-енисейские руны относительно безобидны и почти не несут в себе возможности изготовления оружия массового поражения, то исландские или кельтские руны таят в себе много чего нехорошего. Кочевникам не нужно было оружие массового поражения, разрабатывая свои руны они преследовали вполне себе конкретную цель: получить прочнейшие костяные доспехи, острейшие костяные мечи и копья, а также легчайшие оснастку для коней и материалы для своих юрт. Их шаманы и так были на пике почитания, имея всё, что только может иметь кочевник. Это-то их и погубило в итоге. Деградация и коллапс искусства сложения орхоно-енисейских рун, которые со временем стали обычным украшательством брони, оружия и ремесленных изделий. А потом про них забыли. Древние тюрки уже использовали большую частью из них в качестве декора, единицы из шаманов применяли ритуалы с магической кровью, причём сильно потерявшие в эффективности, давая больше психологический эффект усиления характеристик, нежели практический.

Скандинавские же шаманы были несколько иными. Их называли годи, они составляли конкуренцию романизированным магам из Римской империи и кельтским друидам. Последние были полностью отмороженными, но они ставили общественное выше собственного, всегда работая на благо племени, в то время как годи нередко совмещали светское, духовное и магическое. Вождь-годи у ворот — беда в империи. Личное могущество у них было на первом месте, тогда как у римских магов больше интереса занимала исследовательская деятельность. Нет, они тоже хотели власти и могущества, но факты налицо: по-настоящему разрушительных заклинаний в современной романской магии практически нет, нет даже свидетельств. Имелись отдельные особо одарённые индивиды, которые что-то такое разрабатывали в области особо злобных проклятий, но не было ни одного зафиксированного случая, чтобы их применяли даже против городов, не говоря уже о государствах. А скандинавы применяли, причём довольно активно. Истребляли вражеские деревни, создали оборотней, выводили различные виды драконидов, кои даже спустя тысячелетия были хлопотной проблемой для магической Англии…

И руны у этих годи были весьма специфическими. Древние разработчики всегда во главу угла ставили ограничение потенциала своих творений. Кельты не придумали своих, вместо этого позаимствовали древнегерманские, кои являются чуть более безопасной версией скандинавских, ещё более обезопасили их, намеренно исказив начертание некоторых рун и добавив свои, но даже отбитые друиды никогда не применяли их против народных масс, иначе это бы обязательно было зафиксировано римскими магами, их архивы прекрасно дошли до современности и отличались достойной полнотой.

Но Рон, во избежание отдалённых будущих проблем, не давал Средиземью даже кельтских рун. Орхоно-енисейские руны и без того дают достаточно преимуществ, используемых всеми сторонами той далёкой теперь войны.

Метро было покрыто мраком, который Рон разрезал светом фонаря. Тут путь действительно был полегче. Несколько раз пришлось перелезать через потерпевшие крушение вагоны, но в целом это не сравнить с километрами машин, которые кто-то давным-давно давил танками и пытался растащить в стороны. А завалы из мусора, который годами ветер гонял по улицами, порой блокировали переулки и достигали крыш домов.

— Вот что маглы оставили будущим цивилизациям… — философски произнёс Рон, пиная жестяную банку из-под ирландского пива. — Хотя пиво у них было хорошее.

Пройдя около двадцати километров по незначительно изгибающемуся время от времени тоннелю, он нашёл ближайший выход наверх и сориентировался на местности. Поваленный знак дал ему понять, что он прямо на месте. Лейстер-сквер, это в сотне метров от Дырявого котла.

— Стаять, сучара! — раздалось за спиной Рона, который уверенно двинулся вперёд по Чаринг-кросс-роуд.

Он медленно развернулся, на ходу внимательно осматривая окружающее пространство. Противников двое, судя по лицам — индусы, тощие и голодные. Вооружены штурмовыми винтовками L85, одеты в потрёпанную гражданскую одежду и противогазы.

Рон, пусть и осознавая себя гражданином Англии, считал автомат L85 сущим говном, который, несмотря на общую ненадёжность системы, был принят на вооружение королевской армией. Рон считал, что там не обошлось без коррупции, потому что были десятки проверенных аналогов, которые можно было взять из тех же предложений НАТО. В версии L85А2 Хеклер и Кох вроде бы устранили недостатки и повысили надёжность, но лучше сильно не стало. L85 интересует только британскую армию, остальным на него насрать и экспорта этой системы практически не было, только пару раз поставляли кому-то в Африку, но, кажется, самих африканцев тогда не спрашивали. Он точно знал про Мозамбик, который получил сто единиц вооружения от военспецов, но очень быстро это дерьмо было заменено на Калашниковы.

— Ты кито таков? — индус в панорамном противогазе дал знак товарищу, который начал обходить Рона справа.

— Я человек, на которого лучше не направлять ствол, — произнёс Рон.

— Аджит, забири иго оружие! — дал указание своему товарищу индус.

Рон подпустил Аджита поближе, позволил ему положить руки на ремень болт-карабина, а затем швырнул в сторону неизвестного индуса невербальное заклинание Петрификус Тоталус. Слабенькое, безпалочковое, но очень эффективное против маглов. Удар локтем снёс Аджита и опрокинул на задницу. Удар гвардейским сапогом в голову отправил его в нокаут.

Связав своих жертв шнурком из берца Аджита, Рон оттащил их в метро.

— Рассказывай: кто таков, чего здесь забыл и почему так неласково встречаешь гостей столицы? — Рон привёл в чувство Аджита. — И кто твой друг?

— А-а-а-м-м-м… — простонал неудачливый грабитель. — Ты зачем по голове бьёшь…

— Головная боль — это лучшее, на что ты сегодня можешь рассчитывать, — усмехнулся Рон и достал из ножен штык-нож. — Но всё может пойти по худшему сценарию. Итак?

— Я… — попытался сформулировать ответ индус, который лежал в неудобной позе на ступенях эскалатора. — Я Аджит. А это Рамеш. Мы просто пытаемся выжить, мужик… Не убивай…

— Какое сегодня число? — спросил у него Рон.

— Двадцатое июня, — ответил Аджит. — Не убивай…

— Сдались вы мне, — усмехнулся Рон. — Сколько сейчас всего людей в Лондоне?

— Не знаю, — признался Аджит и по ставшим очень холодными глазам Рона понял, что стремительно теряет ценность как источник информации. — Мало! Очень мало!

— Насколько мало? — уточнил Рон. — Тысячи? Сотни?

— За прошлую неделю мы встретили всего двоих чужаков! — ответил Аджит. — Сами живём малой группой, по соседству ещё четверо англичан, но мы с ними не пересекаемся!

— Русские в городе остались? — задал следующий вопрос Рон.

— Мы их никогда не встречали, — ответил индус.

— Маги уцелели? — Рон достал штык-нож и приблизился к нему.

— Какие маги? — не понял тот.

— Хорошо, понятно, — кивнул Рон и разрезал шнурки на руках двоих неудачливых грабителей. — Оружие подберёте потом, я оставлю его в мусорной урне, где этому говну самое место, твой приятель придёт в себя в течение получаса.

— Спасибо! — скорчив услужливо-благодарную мину, воскликнул Аджит.

— Очень не советую меня преследовать, — Рон обернулся и очень неодобрительно посмотрел Аджита и бессознательного Рамеша. — Бывайте.

Вновь поднявшись на поверхность, он продолжил свой путь.

Это естественно, когда обыватели вымирают и на планете остаются сплошь подобные тем двоим индивиды. Они не хорошие и не плохие, они просто пытаются выжить. Лучший способ протянуть ещё денёк — ограбить другого такого же как ты. А завтра найди ещё одного.

От Дырявого котла осталось только дырявое здание. Бомбам совсем не обязательно видеть то, что нужно взрывать. Маглооталкивающие чары здесь мимо кассы. Повезло ещё, что этот район не попал в эпицентр ядерной бомбардировки.

Замеры показали нормальный радиационный фон, что удивительно, ведь снаружи здания находиться крайне нежелательно.

Судя по тому, что здание никто не восстановил, маги тоже потерпели поражение в этой войне.

Рон подошёл к запыленной барной стойке, обнаружил за ней горбатый костяк, скорее всего, принадлежавший ранее бармену Тому. Умер на своём рабочем месте — нет более печального зрелища.

Здание явно пыталось гореть, но противопожарное зачарование не позволило огню продвинуться хоть сколько-нибудь далеко.

Рон разочарованно вздохнул, сел на барный стул и достал из нагрудного кармана фляжку с крепким виски, к которому пристрастился за время пребывания в Средиземье. Настолько пристрастился, что у него на дне рюкзака лежит две полуторалитровые бутылки этого первосортного пойла, произведённого на Морийском ликёро-водочном заводе.

Сняв респиратор, Рон свернул его и поместил в карман разгрузки, после чего основательно приложился к плоской фляжке. На душе стало немного теплее.