Еще один баловень судьбы

Глава пятьдесят девятая. От Генуи до Рима

Однако следующим днем путешественников ждал облом: дожди сделали свое черное дело, превратив реки, стекающие с Аппенин, в бурлящие грязные непроходимые канавы. Антон тяжко вздохнул, вернул билеты в конторе дилижансов и пошел в порт — договариваться о морском переходе в Неаполь. Увы, оказалось, что в ближайшие дни рейса в Неаполь нет, но можно отправиться в Ливорно, куда тартаны из Генуи ходят каждый день. На вопрос «а как добираться дальше?» ему пояснили, что такие же тартаны ходят из Ливорно (морских ворот Флоренции) в Чивитавеккио (морские ворота Рима) — ну, а от Рима до Неаполя рукой подать…

Что представляют собой тартаны, Антон, конечно, не знал, но догадывался, что это не гордые каравеллы и фрегаты, а что-то вроде шхун. Увидев же генуэзскую тартану в действительности, он совсем пал духом: низкая (1 м над уровнем воды без груза), 20 м в длину и 6 в ширину, одна мачта с косым парусом плюс кливер на бушприте и никакой палубы — лишь корма была перекрыта, и там оказалось помещение для команды и пара кают для пассажиров. О том, как на этом судне его будет укачивать, Антон уже представил… Но ждать пару недель прекращения паводка ему тоже не улыбалось — значит, придется травить в тазик или за борт и молить бога, чтобы эта мука скорее закончилась. Одна отрада: до Ливорно всего около 100 км морем и даже при скорости 5 км в час они будут на суше через сутки. Правда, потом надо будет пережить еще один морской переход, в Чивитавеккио…

Не стану утомлять читателей деталями этих морских переходов под сумрачным дождливым небом по беспрестанно раскачивающейся серой же хляби. Достаточно сказать, что в Чивитавеккио Антон целый день не вылезал из постели и лишь утром у него прорезался аппетит. Мэтью же перенес качку бодрячком и старательно ухаживал за своим командиром. Узнав у хозяина гостиницы, что дилижансы до Рима и далее исправно ходят, Антон поспешил в контору и успел купить пару билетов до Вечного города. Расстояние в 60 км по хорошей, неразмытой дороге было покрыто лошадьми за семь часов и вот они, двубашенные ворота Сан-Паоло в краснокирпичной крепостной стене длиной 19 км, все еще окружающей Рим. А слева от ворот высится охренительная пирамида высотой под 40 м, сложенная из белых мраморных кирпичей! Что это за притча?

Почти сразу за воротами дилижанс въехал в постоялый двор, где очередной радушный хозяин предоставил господину и слуге приличную комнату за пару сантимов в сутки. Антон тотчас задал ему вопрос о пирамиде и тот рассмеялся:

— Это пирамида над могилой какого-то Цестия, который умер еще во времена Римской империи, при Цезаре. С тех пор она так и торчит у стен Рима…

После этого открытия Антон укрепился в мнении, что побывать в Риме и не увидеть его чудес будет ошибкой в его жизни. Поэтому он весь следующий день колесил по римским улицам, взбираясь с одного легендарного холма на другой. На Авентинском холме он посетил остатки кирпичных Терм императора Каракаллы и пожалел, что последующие правители Рима не поддержали их в рабочем состоянии (Славно было бы сейчас искупаться в одном горячем источнике, в другом, окунуться в холодный бассейн и вновь погреться в горячем! И все это в обществе достойных граждан, которых пар и воды расположили к откровенным беседам на животрепещущие или вечные темы…)

На седловине между Авентинским и Палатинским холмами он увидел длинный пустырь, на краю которого все еще высились полуразрушенные кирпичные трибуны для зрителей. Кучер пояснил ему, что это Чирко Массимо, ипподром времен Древнего Рима. На подъеме на Палатинский холм Антон проехал мимо мраморной Триумфальной арки с барельефами и статуями римских легионеров: это оказалась арка императора Констатнтина, который победил в гражданской войне и утвердил в качестве имперской религии христианство. За аркой высился жутковатый Колизей (Антон не стал там задерживаться), а западнее его стояла еще одна арка — почти полная копия Триумфальной арки Парижа (позже Антон узнал, что это арка императора Тита, взявшего Иерасуалим).

За этой аркой на подходе к крутому Капитолийскому холму торчали остатки колонн Римского форума, на котором жители Рима сообща решали проблемы своей республики. «Они скатились к режиму личной власти, как и многие другие народы, — стал размышлять Антон, стоя на форуме. — Что это — неотвратимая закономерность или ее можно все-таки предотвратить? Ведь римляне более 500 лет правили огромной страной через систему двух консулов, избираемых всего на год, и сената. А тут явился Наполеон (вторая ипостась Цезаря) и вся французская республика скукожилась…»

Так ничего и не придумав в противовес удалому временщику, Антон взошел на крутой Капитолийский холм, где вокруг квадратной площади высились 3 «современных» дворца (Сенаторов, Консерваторов и Новый), а посередине стоял бронзовый памятник самому человечному императору Рима — Марку Аврелию. Зайдя во дворец Консерваторов, превращенный в музей, Антон полюбовался на античные статуи, в том числе на бронзовую Капитолийскую волчицу, вскормившую Ромула и Рема. После чего вернулся к карете и поехал далее — к усыпальнице императора Траяна в виде мрачноватой 40-метровой башни, к первому католическому храму Сан-Джованни ин Латерано (с мощами Павла и Петра) и далее, далее, далее. Для него оказалось внове, что Ватикан расположен вне древнего Рима, на правом берегу Тибра, и огражден своей крепостной стеной.

Что касается поздней застройки Рима, она показалась ему вполне стандартной и большого интереса не вызвала. Правда, Испанская лестница с цветником посередине (зелень с цветочками там уже проклюнулась, несмотря на прохладный март), фонтаном у ее подножья и двубашенной церковью поверху тронула сердце. А фонтан Треви, струящийся по многочисленным скульптурам морских божков, оставил впечатление старого доброго знакомого. Монетки в него уже изредка бросали, бросил и Антон с десяток сантимов. Позже он узнал, что эта традиция появилась не для того, чтобы вернуться в Рим, а в связи с нехваткой средств на строительство этого фонтана.

Напоследок он разыскал французское посольство, расположившееся на левом берегу Тибра в трехэтажном палаццо Фарнезе — примерно на полпути от Капитолийского холма к Ватикану. У входа в палаццо, осененного трехцветным флагом, стояли два гренадера с ружьями на плечах. Антон вышел из кареты, подошел к ним и спросил по-французски, как пройти к временному поверенному Франции в делах Папской области. Один из гренадеров в чине аджюдана взглянул строго ему в лицо и спросил в ответ:

— А кто Вы такой, мсье?

— Я тоже дипломат и имею поручение Талейрана к генералу Дефо. Вот мое удостоверение.

И он протянул ту самую карточку, где значилось, что он является атташе министерства иностранных дел.

— Генерала сейчас в посольстве нет, — отчеканил аджюдан. — Приходите завтра, мсье Фонтанэ.

Антон сухо ему кивнул, развернулся и пошел к карете, бурча про себя: «Тем хуже для генерала Дефо. Я лишь хотел предупредить его о возможных провокациях в районе посольства. Насколько мне помнится, его тогда ведь прихлопнули…»