II

По увидел, как зажегся световой меч, Как клинок выписал смертоносную дугу. Для пилота время словно остановилось. В голове проносились совершенно бесполезные планы, один отчаяннее другого. Он услышал собственный крик, осознал, что начал стрелять. Однако, раз за разом отчаянно нажимая на спусковой крючок, Дэмерон понял, что уже слишком поздно.

Кайло Рен мгновенно отреагировал на внезапную угрозу. Он взмахнул рукой, выставив против неизвестного стрелка открытую ладонь. Движение было лишь физическим проявлением чего-то гораздо более могучего и незримого. Под этим неведомым воздействием бластерные разряды застыли на полпути, словно наткнулись на непреодолимый барьер. Противник в маске неистово посмотрел на пилота.

Летчик действовал, ведомый необузданной яростью, но тут застыл как вкопанный. Сердце билось, он мог дышать, но ни единым мускулом пошевелить не получалось. Его обездвижили точно так же, как и бластерные выстрелы.

Двое штурмовиков подхватили его и подволокли к ставшей безучастной фигуре в черном плаще. Если бы солдаты не удерживали пилота, он упал бы навзничь. Но при этом все равно храбрился.

— Кто начнет разговор? — легкомысленным тоном спросил По. — Я первый? Или ты сам?

Выключив световой меч и повесив его на пояс, убийца Лор Сан Текки небрежно осмотрел пленника. Дэмерон почувствовал покалывание в руках и ногах, когда к нервным окончаниям стала возвращаться чувствительность. Рен внимательно изучил одежду задержанного.

— Судя по всему, пилот Сопротивления. — Он коротко кивнул. — Обыскать. С пристрастием.

Один из державших летчика штурмовиков без церемоний прохлопал пленника тяжелой рукой. Другой снял с пояса небольшой прибор и медленно провел вдоль всего тела задержанного. Проверка закончилась очень быстро.

— Ничего, — доложил первый боец, встав по стойке смирно.

По подмигнул штурмовику:

— А ручки-то у нас шаловливые.

От такой подначки тот на мгновение забылся и пнул пленника по ногам. Летчик рухнул на колени, но сдаваться не собирался.

Второй штурмовик продемонстрировал показания прибора:

— Аналогично, сэр. Во внутренних полостях ничего, кроме ожидаемых пищеварительных субстанций, — и тут же перешел к другому вопросу: — Прикажете уничтожить?

Кайло Рен не стал демонстрировать свою досаду. Небольшие заминки в подобных ситуациях — обычное дело. В свое время все разрешится наилучшим образом.

— Нет. Возьмите под арест… — последовала короткая пауза, — здоровым и дееспособным.

Штурмовики, явно разочарованные, уволокли пленника. Рен проводил их взглядом, обдумывая, что делать дальше. «Потом», — одернул он себя. Сейчас есть задача поважнее. Он позволил себе ненадолго отвлечься и жалел, что приходится тратить время на неизбежные проволочки.

Старший офицер в полной экипировке войск специального назначения, ожидавшая неподалеку, зашагала вместе с Реном, когда он прошел рядом с ней. Вокруг ее фигуры колыхался положенный по званию черный плащ, резко контрастировавший с броней, которая серебрилась даже при скудном освещении.

— Сэр, что прикажете? — поинтересовалась она.

Кайло Рен оглядел пылающую деревню. Он и так уже здесь слишком задержался, а желаемого так и не добился. Подобное было ему не по нраву.

— Капитан Фазма, казните всех, а затем обыщите деревню. Каждый дом, все, даже отдаленно напоминающее склады, и просто укромные углы. А когда ваши бойцы сровняют тут все с землей, обыскивайте саму землю. Сканерами, локаторами. Вы знаете, что искать.

Коротко кивнув, капитан повернулась к штурмовикам, которые выстроились в шеренгу перед толпой оставшихся поселенцев.

— Целься!

Солдаты выполнили команду. Поселенцы, как обычно и бывало в таких ситуациях, отреагировали по-разному. Кто-то дерзко выступил вперед, другие упали на колени. Были слышны стоны, плач и проклятия. Но их быстро оборвали.

— Огонь!

Они не считали это бойней. Первый Орден рассматривал подобные действия как заслуженное наказание. Надлежащее возмездие за укрывательство беглеца, официально объявленного в розыск. И главным было не количество пострадавших, а сам факт показательной расправы.

Меньше чем за минуту все было кончено.

Когда стрельба прекратилась, наступившую тишину нарушали лишь деловитые реплики штурмовиков и жуткое потрескивание пожаров. Бойцы разошлись выполнять окончательную зачистку и обыск останков, в том числе и органических. Один из солдат, с кровавой отметиной на шлеме, остался стоять и сильно вздрогнул, когда ему на плечо легла чья-то рука. Она принадлежала сослуживцу, но штурмовику все равно стало не по себе.

— Ты не стрелял. Винтовка сбоит?

Солдат машинально кивнул. Товарищ сделал понимающий жест и похлопал его по плечу.

— Сдай ее на проверку, когда вернемся на базу. Пусть техники с ней возятся, а себе возьмешь новую.

— Спасибо. Так и сделаю.

Едва заботливый сослуживец ушел догонять свой отряд, как с другой стороны показалась высокая фигура в черных одеждах, широкими шагами направлявшаяся к одиноко стоящему посреди поля боя челноку. Штурмовик отчаянно хотел отвернуться, но не мог. Он словно прирос к земле, крепко сжимая так ни разу и не выстрелившую винтовку и не в силах отвести глаза.

Словно почувствовав это, Кайло Рен остановился и обернулся, посмотрев прямо на бойца. От страха солдат не видел вокруг себя ничего, кроме отблесков на маске темного рыцаря.

«Он знает. Наверняка знает. Мне… конец».

Но все обошлось. Кайло Рен обратил на него внимание не более чем на секунду, а после снова зашагал к челноку, глубоко погрузившись в свои мысли. На пути ему попался лежащий на земле бластер. Его выронил пилот Сопротивления, когда выпущенные им разряды уже практически достигли цели. Отойдя на безопасное расстояние, Кайло Рен поднял бластер… не прикасаясь к нему. Оружие словно само собой подскочило в воздух и на полной скорости врезалось в ближайшее здание, до ужаса напугав одного из бродивших поблизости солдат.

Зачистка деревни переместилась к окраинам, где группа штурмовиков заканчивала обыск подбитого истребителя. Опробовав на нем все имевшееся в их распоряжении оборудование, штурмовики собрались возвращаться к своим отрядам. С помощью специальных устройств корабль можно было разобрать до винтика, но такого приказа не поступало.

— Пусто, — доложил последний из четверки обыскивающих, выпрыгивая из кабины. — Всего-то типичный хлам сопротивленцев. Сканирование фюзеляжа и внутренних отсеков ничего не дало.

Как только он отошел на достаточное расстояние, остальные активировали две тяжелые пушки, которые притащили сюда заранее. Понадобилась всего пара выстрелов, чтобы превратить корабль и утес, под которым он прятался, в груду обломков.

Ударная волна сотрясла спекшуюся землю и окружающие дюны. Где-то уже совсем далеко, не сбавляя хода, оглянулся одинокий дроид. Судя по взметнувшемуся к небу огненному столпу, взорвалась вовсе не хлипкая постройка или собранное из металлолома творение местных умельцев. Если бы малыш мог увеличить скорость, он припустил бы еще быстрее.

Вопреки распространенному заблуждению, ночью в пустыне вовсе не царит тишина. С наступлением темноты в свои права вступают совершенно иные формы жизни. Осторожно катившийся BB-8 старался не тормозить при каждом раздающемся из тьмы рыке, фырканье или скрежете когтей по голым камням. В необжитых, диких уголках отсталых планет водились разные твари, которые с радостью вскроют беззащитного дроида, чтобы просто из любопытства выяснить, почему это он попискивает. Или почему катается. От одной мысли о встрече с подобной зверюгой у BB-8 подкашивались внутренние гироскопы.

Дроиды вроде него не предназначались для работы в уединенных местах, поэтому BB-8 отчаянно стремился найти себе подобных. Или, на худой конец, хотя бы разумных органических существ.


* * *

Как только войсковой транспорт прибыл на звездный разрушитель, По Дэмерона освободили от наручников, в которых держали всю дорогу. Уж отсюда-то он никуда не денется. Сопровождавшие пилота штурмовики, то ли ради забавы, то ли от желания поскорее разобраться с поручением, подгоняли задержанного с излишней, на его взгляд, грубостью. Впрочем, штурмовики никогда не отличались особой деликатностью. А если вспомнить, в кого летчик стрелял, то вообще повезло, что он прибыл на борт звездного разрушителя целым и невредимым.

Но это могут исправить в любой момент.

На другой стороне огромного ангара из транспортов выгружались остальные штурмовики, довольные, что обошлось без больших потерь в личном составе, и мечтающие поскорее поесть и отдохнуть. За разговорами об операции никто не заметил, что один из их товарищей сильно отстал. Как только солдат понял, что на него никто не смотрит, он бросился обратно в транспорт. Там он сдернул с головы шлем, согнулся в три погибели и опустошил желудок в ближайший мусорный контейнер. Лицо штурмовика перекосила гримаса ужаса. К счастью, свидетелей его позора поблизости не оказалось.

Однако за его спиной уже кто-то появился.

От паники на лице выступила холодная испарина, когда боец оглянулся и увидел капитана Фазму. Что она успела увидеть? Что уже знала? Оказалось, слишком многое.

Капитан сдержанно, но резко указала штурмовику на винтовку, которую он все еще держал в руках.

— FN-2187. Мне доложили, что твой бластер дал сбой. Отнеси его на проверку технической службе вашего подразделения.

— Слушаюсь, капитан.

Он и сам не понял, как умудрился ответить без запинки. «Инстинкт, наложенный на выучку», — решил парень. Инстинкт самосохранения.

— И кто отдал приказ снять шлем?

Штурмовик судорожно сглотнул.

— Виноват, капитан.

Фазма с отвращением наблюдала, как он пытается нахлобучить шлем обратно на голову.

— Немедленно доложись командованию, — приказала она.

FN-2187 обреченно понял, что худшее еще впереди.


* * *

В этом месте техника находила свой последний приют.

Здесь громоздись горы металла и пластиценовых отходов, океаны керамической крошки покрывали сюрреальные техногенные пустоши, куда никто не рисковал соваться из страха отравиться, покалечиться или потеряться. Исключение составляли лишь те немногие, для кого риск был еще одним способом взаимодействия с миром наравне со слухом и зрением.

Одна такая сборщица утиля, подобно насекомому, карабкалась по черной металлической обшивке, из которой то тут, то там торчали датчики, манипуляторы и прочие обветшавшие механизмы. На ней была выцветшая одежда жителя пустыни, на лице — солнцезащитные очки с зелеными линзами и тряпичная маска, а за спиной — внушительный рюкзак. Из-за притороченного к рюкзаку многофункционального посоха деликатная работа в столь стесненных и опасных условиях становилась еще труднее. При помощи различных инструментов сборщица извлекала из переборок корабля разнообразные мелкие детали. Мало-помалу висевшая на ее боку сумка наполнялась трофеями.

Когда она оказалась забита под завязку, девушка старательно перевязала ее и лихо спустилась вниз, не зацепив ни одной торчащей антенны и не угодив ни в одну из прорех в обшивке. На дне этого металлического ущелья сборщица подобрала заранее припасенную крупную деталь и, согнувшись под тяжким грузом, направилась туда, где виднелся солнечный свет.

Выйдя из импровизированной пещеры и почувствовав себя в безопасности, хламьевщица сдвинула очки на лоб и окинула взглядом унылые окрестности. На вид ей было около двадцати лет, волосы у нее были темные, а карие глаза таили в себе глубину и силу. Несмотря на суровость окружающего пейзажа, в девушке чувствовалась какая-то свежесть. На первый взгляд она казалась нежным созданием, но любой, кто так думал, серьезно заблуждался.

Сегодня она потрудилась на славу и ужин себе обеспечила. Вытерев пот с лица и задрав голову, сборщица сняла с пояса флягу и выпила из нее скудные остатки воды. «Там еще что-то должно остаться», — подумала девушка и постучала по стенке сосуда. Иногда на ребристой внутренней поверхности задерживалось несколько капель.

Убедившись, что фляга пуста, девушка прицепила ее обратно на пояс. Закрепив сумку и крупную деталь на металлической пластине, сборщица утиля спустила эти импровизированные салазки по склону бархана, укрытого тенью от двигателя разбитого звездного разрушителя. Из-за огромных размеров и устаревших технологий растащить старый корабль на части было никому не под силу, поэтому он просто гнил на склоне песчаного холма. В сухом климате этот процесс мог затянуться на тысячи лет. Гигантский остов окончательно превратился в «недвижимость», и лишь возможность поживиться оставшимся внутри оборудованием изредка привлекала к нему предприимчивых мусорщиков вроде темноволосой девушки по имени Рей.

Она уселась на вторую полосу металла и скатилась по песчаному склону вслед за своим сегодняшним уловом. Хламьевщица так наловчилась управлять салазками, что не только не свалилась со своего самодельного транспорта, но и с легкостью обогнула все торчащие обломки, которые усыпали бархан.

Едва добравшись до подножия, Рей сразу же отряхнулась от песка. Без ее выцветшего наряда в пустыне не обойтись, поскольку он защищал владельца от солнечных лучей и сохранял влагу. Одежда была простой и неброской, а в случае чего починить ее не составляло труда. То же самое можно было сказать и о припаркованном неподалеку прямоугольнике громоздкого, видавшего виды спидера. Если у этого побитого, ржавого транспортного средства и были достоинства, так это сдвоенные ионные двигатели. Каждый из них мог вспыхнуть или заглохнуть в любой момент, так что польза их заключалась скорее во взаимозаменяемости, чем в повышенной скорости или маневренности.

Рей прикрепила свою добычу к спидеру и запрыгнула на сиденье. На какое-то тревожное мгновение ей показалось, что ни один из двигателей не запустится. Потом зарокотал один, а вскоре подключился и второй. В этом вся ее жизнь, решила Рей: череда тревожных мгновений да вносящие какое-никакое разнообразие приступы паники. Неотъемлемые спутники выживания на столь суровой, беспощадной захолустной планете, какой и была Джакку.

Летя над иссохшей пустыней между бесконечными рядами рухнувших космических кораблей, устаревшего или безнадежно поврежденного военного оборудования и отжившей свое гражданской техники, девушка положилась на локаторы спидера. Кроме нее, здесь не было ни души. Никто не приходил описать имущество или составлять хронику. Нынешние времена не располагали к тоске по останкам прошлого, тем более по механическим останкам.

Предупреждающе вспыхнул индикатор. Впереди оказалось слишком большое для сквозного пролета нагромождение обломков. Девушка знала это место. Чтобы перелететь препятствие, придется потратить лишнюю энергию двигателя, но единственная альтернатива — широкий и наверняка опасный крюк.

«По крайней мере, наверху воздух попрохладнее», — утешила себе Рей.

Спидер задрал нос и поднялся над искореженным металлом на необходимую высоту. Из чистого азарта девушка сделала бочку — надо же придать немного остроты однообразной рутине. Закончив маневр, она отчетливо различила впереди Нииму. Аванпост, центр Галактики, вместилище сонма культур, предлагающее своим бесчисленным обитателям нескончаемый поток развлечений, новостей и приятных забав.

Рей криво усмехнулась. Ниима была всего лишь захудалым трущобным городишком, местечком, где жители не задавали лишних вопросов, а молча топали по своим делам. Он был достаточно крупным и местами цивилизованным до такой степени, что в половине случаев упавшего замертво прохожего даже могли оттащить на переработку белковых отходов, в крематорий или похоронную службу, если что-то из этого соответствовало убеждениям усопшего и упоминалось в его документах. Но только если находились средства, чтобы исполнить последнюю волю.

В противном случае пустынный климат Джакку обходился с останками на свой манер, причем не считаясь с волей покойника.

Пока Рей могла трудиться, себе такой судьбы она не желала. Естественно, никто на свете не желал. В смерти нет ничего примечательного, хотя зачастую из жизни можно уйти весьма странным, а иногда случается, что и забавным способом. Сборщица утиля остановила спидер, сгрузила поклажу и потащила ее к открытому для всех желающих городскому навесу, построенному как раз для этих целей. Никто не предложил ей помочь с тяжелой ношей. Ни пол, ни возраст в Нииме не были помехой добрососедскому безразличию.

Оказавшись под тенистым, затянутым брезентом навесом, Рей распаковала свою добычу, оставила посох у верстака и принялась за чистку запчастей. Внешний вид утиля имел решающее значение. На фоне усилий, приложенных, чтобы добыть его, наведение небольшого лоска не особо усложняло работу. Расположившиеся вокруг мусорщики занимались тем же самым. Люди и представители прочих рас свободно болтали на местном наречии, обсуждали находки друг друга и обменивались сплетнями. Они занимали почти все свободное место под тентом. Некоторые вместо пустой болтовни пытались выяснить у конкурентов, где те нашли самые лакомые куски.

А еще при каждом удобном случае они не брезговали что-нибудь стянуть друг у друга. Так что Рей зорко следила за своим добром.

Оторвавшись от работы, девушка устремила взгляд за пределы навеса. Ее внимание привлекло двуногое существо — похоже, человек. Это была женщина в темно-красной, отливающей пурпуром одежде, с нанесенными на веки и на указательные пальцы бирюзовыми узорами, демонстрирующими ее принадлежность к клану. Незнакомка стояла на опущенном трапе корабля и осматривала окрестности. Секунду спустя из корабля показался мальчик, в точно такой же одежде и с теми же рисунками. Между ними произошло какое-то действо, в ходе которого женщина водила рукой по волосам ребенка. Рей вернулась к работе, едва ли осознавая, что теперь щетка, которой она водит по узкой электронной детали, повторяет ласковые, поглаживающие движения женщины.

В этот момент к девушке подошел один из подручных Ункара Платта, рявкнул, напоминая, что в ее интересах не отвлекаться и сосредоточиться на работе, и потряс палкой. Рей возобновила свое занятие, больше не обращая внимания на постороннюю пару.

Справившись с чисткой быстрее, чем ожидала, хламьевщица сразу же отправилась на другую сторону навеса к конторке скупщика. Под нее приспособили небольшой, темно-бурый от ржавчины и старости песчаный краулер, вокруг которого высились груды недавно сданных сборщиками агрегатов. В отличие от обширного навеса, конторка имела прочную крышу, сооруженную из снятого с какой-то техники металлического листа. Самым неприятным этапом сдачи утиля в Нииме был момент оплаты. И дело было не в качестве еды, которую здесь получали за собранный хлам, а в личности скупщика, выдававшего пайки.

Возвышавшаяся за прилавком массивная фигура принадлежала вовсе не человеку. Тучное тело кролута венчала покатая голова в кожистых складках, с выделявшимся на ней широким плоским носом, спинка которого тянулась до самой лысой макушки, накрытой металлическим капюшоном. Дополнительный слой кожи свисал под подбородком, как вторая шея, едва скрываемая выцветшей рубашкой с длинными рукавами. Широкие штаны были заправлены в грубые рабочие ботинки, а грудь и живот Ункара Платта прикрывали полдесятка двуцветных металлических пластин, свисавших до самых колен. Мышцы прятались под толстым слоем жира.

Рей знала, что этот воротила каждый раз с нетерпением ждет ее трофеев, но сама при этом подобного рвения не проявляла. Во время обмена приходилось не только разговаривать с ним, но и смотреть на него, поэтому девушка всегда старалась как можно скорее покончить с этим.

Ункар Платт же растягивал удовольствие от общения с Рей до последней капли ее терпения. Он всегда подолгу рассматривал привезенную ею добычу, бесцельно водя взглядом по деталям и заставляя девушку томиться в ожидании. И лишь перейдя все границы общепринятой вежливости, кролут снисходил до разговора со старьевщицей.

— Рей. Изрядная добыча, хоть и не поражает разнообразием. Сегодня получишь четверть пайка.

Не желая радовать его своим расстроенным видом, девушка забрала два пакета, которые скупщик закинул на прилавок. В одном прозрачном пакете находился бежевый порошок, в другом — слежавшийся комок какой-то зелени.

— Ты ж моя умница, — похвалил Платт.

Рей молча развернулась и ушла, стараясь поскорее скрыться, но так, чтобы кролут не догадался, насколько он ей противен. Она всем телом чувствовала его взгляд, пока не покинула тент.


* * *

На солончаках Джакку от солнца можно было спрятаться только в укрытии, построенном своими руками. Приближавшийся к жилищу спидер Рей выглядел как несуразное пятнышко на фоне раскаленного пейзажа. Девушка спрыгнула на землю и оставила транспорт без блокировки — это было излишним. Никто сюда не суется. А если и найдутся такие, будь то пираты или бандиты, рыщущие по барханам, на столь старый и побитый агрегат они не позарятся.

Рей забрала со спидера личные вещи и направилась к проделанному входу, ведущему внутрь полуразрушенного шагохода АТ-АТ. Всего лишь ветхий, гнилой, ржавый символ былой военной мощи, который она звала домом.

Аккуратно разложив инструменты и припасы по неказистым шкафам и полкам, девушка нанесла маленькую отметку на пластичный материал внутренней обшивки. Она давно сбилась со счета, штрихов уже было несколько тысяч.

Отдельные углы и ниши ее жилища украшали разнообразные безделушки: там кукла, сшитая из лоскутка оранжевого летного комбинезона, тут пучок засушенных цветов, а в изголовье спального гамака настоящая подушка, за которую как-то пришлось отдать весь дневной заработок. Эти островки непокорного индивидуализма не представляли собой ничего особенного, но оживляли унылую обстановку.

Зеленая масса зашипела на самодельной сковородке. Старьевщица открыла пакет с бежевой пудрой и высыпала содержимое в миску, наполовину наполненную водой. От легкого потряхивания смесь вступила в реакцию, раздулась и затвердела, став отдаленно похожей на хлеб. Девушка скинула поджаренный мясной комок со сковородки на тарелку и взяла «выпечку». Усевшись поудобнее, она набросилась на еду, словно не видела ее неделями. Судя по всему, в последнее время так проходили все ее трапезы.

Покончив с ужином, Рей дочиста облизала тарелку. Отставив посуду, девушка подошла к окну, выходившему в сторону Ниимы. Уносящийся корабль прочертил своим инверсионным следом полосу на темно-синем вечернем небе, словно мелом на доске. Сборщица утиля вытерла рот и оглянулась на полку, где хранился старый, разбитый шлем повстанческого пилота. На секунду задумавшись, Рей взяла его и надела на голову.

В таком виде она вышла наружу, в вечернюю прохладу. «Сегодня опять смотреть не на что», — подумала девушка. Солнце садится. Завтра утром оно снова взойдет. И потом — то же самое, точь-в-точь как и в бесконечной череде прошедших дней.

Рей попыталась подумать о чем-нибудь ином, о каких-нибудь переменах, о чем-то необычном — лишь бы уберечь разум от отупляющего однообразия. Но в голову не лезло ничего нового. Абсолютно никаких поводов для полета фантазии. Перемены обходили Джакку стороной.

Иногда на рынке болтали о неведомой новой силе, восходящей в Галактике. Об организации, которая называлась Первый Орден. Целеустремленной, беспощадной. Больше о Первом Ордене никто ничего не знал. Для себя Рей решила, что не стоит волноваться. Какой бы ни была эта организация, чего бы ни добивалась, до всеми забытой планеты ей дела нет. На Джакку никто не прилетал.

Рей осталась одна.

Неожиданно раздался пронзительный визг, издаваемый явно не песком.

Сборщица утиля вскочила на ноги и сдернула с головы шлем. Оказалось, что звук доносился вовсе не из его давно отказавших систем: пока Рей осматривала наушники, визг повторился. Это был надрывный, панический писк. Девушка развернулась, забежала в жилище и мгновение спустя вновь появилась на пороге с посохом в руке. Мучительный, судя по его частоте, писк звучал уже непрерывно.

Взбежав на вершину ближайшей дюны, Рей стала свидетельницей занятной, но весьма неожиданной картины. Маленький круглый дроид, угодивший в плетенную из местного органического волокна сеть, безуспешно пытался выбраться из ловушки, что для отчаявшегося создания было крайне затруднительно ввиду полного отсутствия конечностей. Представитель туземной расы тидо, сидящий на спине приземистого поклажетяга, облаченного в квадратный шлем, пытался скрутить и утащить беспомощного, но юркого и непокорного малыша.

Рей знала о порядках на Джакку: если не понимаешь сути происходящего, можно смело делать вывод, что творится что-то гадкое. Единственно правильным решением было вмешаться и препятствовать, по крайней мере до тех пор, пока не выяснятся детали.

— Тал'ама паркуал!

Тидо и BB-8 перестали бороться и замерли, уставившись на девушку.

— Паркуал! Затана таппан-абу!

Инородец, которому едва удавалось справляться сразу и с головастой животиной, и со своей добычей, ответил криком сквозь ротовой раструб шлема, покрывавшего его ящерообразный череп. К примирению он явно не стремился, скорее наоборот — был настроен агрессивно. Голова плененного дроида крутилась туда-сюда в попытке одновременно удержать в поле зрения и тидо, и человека.

Девушку рассердил не только тон, но и произнесенные инородцем слова, которые выходили за дозволенные рамки приличия. Эти рамки соблюдались всеми пустынными жителями, поскольку были призваны облегчить сосуществование в трудных условиях. Наездник поклажетяга прекрасно о них знал, поэтому его несдержанные слова подтолкнули девушку к решительным действиям. Сбежав вниз по склону, она выхватила нож и принялась резать сеть.

— Намаго! — прорычала старьевщица. — Та бана контокуал!

Тидо понял, что вот-вот лишится добычи, и разразился потоком туземной брани. Но Рей и бровью не повела, а только упорно разрезала путы, пока инородец не наградил ее эпитетом, который был оскорбительным независимо от языка. Бросив свое занятие, девушка повернулась к укутанному ворохом одежды тидо, взмахнула ножом и буквально выплюнула в ответ:

— Нома! Ано тамата, затана.

Витиеватую встречную тираду тидо сочли бы непечатной на любой из сотен обитаемых планет. Развернув увешанного металлическими пластинами поклажетяга в нужном направлении, сквернослов удалился. Как только он отъехал на достаточное расстояние, BB-8 выкатился из сети и начал громко и задиристо чирикать что-то вслед своему обидчику.

— Тсс, — осадила Рей дроида. — Не искушай судьбу. Даже тидо не вытерпит перебора с оскорблениями.

Малыш сразу же затих. Дроид и человек проводили всадника взглядом, пока тот не скрылся из виду.

Поток электронной речи снова привлек внимание Рей. Девушка опустилась рядом с любопытным шариком на колени.

— Это всего лишь тидо. Местный житель. Почти как я. — Лицо ее скривилось в гримасе. — Правда, этот был последним хамом. Хотел разобрать тебя на запчасти. — Она пригляделась к голове дроида. — У тебя антенна погнулась. — Рассматривая царапины на своем новом разговорчивом приятеле, девушка всерьез заинтересовалась его судьбой. — Откуда ты взялся?

В ответ дроид издал трель. Рей надула губы и покачала головой:

— Я не знаю, что это значит.

Раздалось новое верещание. На этот раз девушка улыбнулась:

— Ах, засекречено? Правда? Ну так я тоже. Вся в секретах. — Поднявшись на ноги, Рей направилась к своему дому. — Вот и давай каждый останется при своих. — Она указала рукой на пустошь. — Аванпост Ниима в той стороне. Обойди хребет Кельвина и держись подальше от Зыбучих дюн на севере, не то потонешь в песке. А так доберешься без проблем. Чем ближе к аванпосту, тем меньше шансов наткнуться на грабителя-тидо.

Дроид с тихим чириканьем покатился вслед за девушкой и остановился, лишь когда она резко обернулась.

— Не тащись за мной. Ко мне нельзя. Мне и одной хорошо. Ясно тебе? — На этот раз в гудках дроида явно слышалось беспокойство. Рей рассердилась. — Нет! И не проси. Я тебе не друг. У меня нет друзей. Это Джакку. Здесь ни у кого нет друзей. Только товарищи по несчастью.

Широко шагая, девушка пошла прочь.

Теперь в трелях малыша отчетливо проскальзывали нотки отчаяния и такой безысходности, что сборщица утиля снова остановилась. Обернувшись, она опять оглядела приставучего дроида. Не нравилось ей это… создание. Ее интерес к механизмам обычно измерялся количеством еды, которую за них можно было выручить. Но этого маленького, беспомощного дроида ей было жалко. «По крайней мере, — подбодрила себя Рей, — он кажется безобидным». Кроме того, никто не гарантировал, что, несмотря на ее предупреждение, тидо не вернется за ним.

Девушка нехотя кивнула малышу. Он тут же подкатился ближе, и вместе они побрели к ее жилищу.

— Утром, — твердо сказала старьевщица, — ты должен уйти. — Ответом ей был покладистый писк. — Ладно, будь по-твоему. — Раздался еще один звук, от которого девушка рассмеялась. — Да, здесь повсюду много песка. BB-8? Хорошо. Ну, привет. Меня зовут Рей. Нет, просто Рей. — После очередной трели ее улыбка испарилась. — Слушай, ты же не собираешься болтать всю ночь? Потому что так дело не пойдет. Ты же знаешь, как заряжаются люди. Мы не подключаемся к сети, мы спим. — Снова раздалось понимающее бибиканье. — Молодец. Не забывай об этом, и до утра мы с тобой уживемся. Молча.

Одинокий электронный писк повис в сухом пустынном воздухе: путники скрылись за барханом.


Загрузка...