Его замечательная, мурлыкающая пара

Глава 4

Антон припарковал байк на охраняемой парковке для сотрудников за баром. И выключил зажигание, радуясь, что никто из персонала не курил у черного хода.

Обернутые вокруг него руки ослабили хватку и тепло, жавшееся к спине, исчезло.

Он удержался от ругательства, когда понял, что ему абсолютно не понравилось, когда Шеннон прервала контакт их тел.

Потянувшись назад, он предложил свою руку.

— Ноги могут болеть, так что двигайся медленнее, когда встанешь.

Раздражение возросло, когда она полностью проигнорировала его помощь в поддержке, избегая прикосновений с ним, и слезла с байка, хватая юбку и стараясь не сверкнуть нижним бельём перед ним.

Сделав пару шагов, она чуть не упала на задницу от того, что ноги немного подкосились. Антон покачал головой, наблюдая, как она покачнулась, прежде чем достичь равновесия, поворачиваясь к нему лицом.

— Я предупреждал. Ты сказала, что никогда раньше не каталась.

— Тебе обязательно было проехать по каждому ухабу и лежачему полицейскому[1] по дороге сюда? — Ее глаза сверкнули гневом.

Виновен, подумал он, спрятав ухмылку, угрожавшую изогнуть его губы.

— Понятия не имею, о чем ты говоришь, — солгал он.

Антон никогда бы не признал, что ему нравится ее сексуальное маленькое тело, вцепившееся в него, или то, насколько чувствовал себя извращенным, когда обнаружил, что руки Шеннон спустились опасно близко к эрекции, когда он переезжал лежачий полицейский на ее улице. Он переехал, по меньшей мере, с десяток таких, чтобы, наконец, ее хватка расположилась там, где ему хотелось — на его изнывающем члене. Чувствовать ее трение при встряске байка было пыткой, но Антон наслаждался каждой секундой.

— Клянусь, ты наткнулся на каждый. Я постоянно здесь езжу, но никогда не переезжала такое большое количество.

Антон отвернулся, прежде чем Шеннон смогла увидеть его лицо, обеспокоенный, что она догадается о его скрытых мотивах.

Он вытянул подножку байка, поднял ногу над сиденьем и не стал поправлять член, когда жесткая длина неудобно надавила на молнию.

— Я поехал в объезд, чтобы не торчать в пробках. — Отговорка нашлась легко. Он протянул руку. — Возьми меня за руку Мы идем внутрь, где ты столкнешься с еще большим количеством оборотней из моей стаи.

Страх отразился на ее тонких чертах, и защитные инстинкты Антона проснулись к жизни. Он встревожился от столь быстрой реакции на эмоции Шеннон. Конечно, его воспитали защищать женщин, но здесь что-то не так. Ответом на страх Шеннон был его зверь, рвущийся наружу, чтобы защитить ее.

— Доверься мне.

Он действительно хотел и нуждался, чтобы она доверяла ему, и ощущал это так же ярко, как и волк под его кожей.

Антон смотрел на нее и ждал, когда Шеннон вложит свою маленькую ручку в его. Напряжение между ними росло, пока она не шагнула ближе, все еще нерешительная, но потом легко коснулась ладошкой его руки.

Его пальцы решительно переплелись с ее, и Антон попытался проигнорировать мягкость ее кожи.

— Хочешь, чтобы я понес тебя? Последнее, что нам нужно — чтобы ты полезла по стенам. Я бы предпочел, чтобы ты прижималась плотнее ко мне.

— Нет. — Она храбро задрала подбородок, и решимость засияла в ее прекрасных голубых глазах. — Я сделаю это.

Он восхищался ее мужеством, но она признала, что контроль над инстинктами не был самой сильной ее стороной.

У него достаточно крепкая хватка, чтобы Шеннон не смогла сбежать от него. Мужчина направился к черному входу.

Он надеялся, незаметно провести девушку в свою квартиру не вступая ни с кем в контакт.

Шеннон старалась игнорировать захватывающий страх, от которого она испытывала непреодолимое желание бежать.

Ей никогда прежде не приходилось, сталкиваться с такими сильными инстинктами и Шеннон догадывалась, что ответственность за это непосредственно возложена на широкие плечи сексуального хитреца, который привел ее в свое логово.

Ее кровь, возможно, и была разбавлена геном оборотня, но боязнь собак, вервольфов в особенности, казалось, укоренилась в ее ДНК.

В ту секунду, когда Антон коснулся дверной ручки, ей пришлось побороть панику, которая ударила достаточно сильно, чтобы дышать стало невозможно.

— Всё хорошо?

— Что со мной не так?

Он развернулся, отпустил руку, и в следующее мгновение Шеннон ахнула, когда большие, сильные руки обхватили её талию, и ноги оторвались от земли.

Ее спина мягко ударилась о стену рядом с дверью, когда он разворачивал их, практически прижав ее к своему телу. Он поднял Шеннон выше к своей груди так, что их глаза оказались на одном уровне.

— Держись за меня, — приказал он.

Она не сопротивлялась, так как ее руки и ноги обвились вокруг него быстрее, чем она успела подумать. Это помогло, но не сильно.

Широко распахнутыми глазами она уставилась на него, и тихое рычание вырвалось из глубины его горла. Дрожь пробежала по ее позвоночнику, и слабое шипение слетело с ее полураскрытых губ. В то же время, Шеннон поняла, что ее ногти впились в его рубашку, где руки скользнули под куртку.

— Полегче с коготками, котенок. Я держу тебя и то, что ты испытываешь — нормально. Запах стаи здесь очень силен. Ты можешь не понимать, что чуешь его, но, разумеется, ты можешь это делать. Видела бы ты сейчас свои глаза — Он уставился в них. — Черт.

Тревога охватила ее.

— Мои глаза? Что с ними не так?

Антон внимательно вглядывался в ее глаза, а потом мягко зарычал.

— Может твое тело и не может обращаться, но глаза немного меняются. Сейчас у тебя кошачьи глаза, ярко-голубого оттенка с экзотическими желтоватыми крапинками, и они самые прекрасные, которые я когда — либо видел.

Она посмотрела через плечо, ища зеркальную поверхность, но ничего не нашла.

Шеннон вернула взгляд, к его темным впечатляющим глазам оборотня, которые, казалось, стали почти черными.

— Твои глаза, — прошептала Шеннон.

— Да, — прочистил горло, Антон. — Голос тоже изменится на более глубокий.

Она не нуждалась в этом напоминании, потому что уже дрожала от его терпкого, слегка изменившегося голоса.

— Почему?

— Тебе страшно, но для меня это кое-что другое.

— Что?

— Я хочу трахнуть тебя, так сильно, что это причиняет боль. — Тихо прорычал Антон.

Словно онемев, Шеннон изумлённо уставилась на него, не ожидая услышать подобных слов. Антон закрыл глаза, и наклонил голову, обнажая горло для неё. Шеннон вновь обрела голос.

— Ты предлагаешь прелюдию? Помню, ты рассказывал, что произойдет, если понюхать твою шею. Не думаю…

— Если ты потрешься носом о мою шею, то я порву твою одежду в клочья и возьму тебя прямо здесь. Я пытаюсь контролировать своего волка, а ты ни как не помогаешь.

— Поставь меня на землю.

Более громкое рычание завибрировало в груди Антона, прижатой вплотную к ее груди.

— Не борись со мной. Если продолжишь так делать и тебя трахнут в прямом смысле этого слова.

Она замерла, затаив дыхание и внимательно наблюдая за его непроницаемым выражением лица.

Челюсти Антона сжались, желваки заходили на скулах, а потом его полные губы приоткрылись, когда он сделал глубокий вдох, теснее прижимаясь к груди Шеннон. Шеннон была шокирована, когда её соски затвердели в ответ на прикосновение, и звук, которого она никогда раньше не слышала, вырвался из нее.

Антон резко повернул голову к ней, смотря удивлённым, тлеющим взглядом.

— Ты мурлыкаешь.

— Я нет, — отрицала она, несмотря на мягкий шум, что издавала, напоминающий именно это.

— Ты…

Задняя дверь рядом с ними неожиданно распахнулась, и из бара выскочила высокая женщина, без умолка ругаясь, прерывая Антона на полуслове.

Глаза Шеннон расширились с ошеломляющей тревогой, когда она поняла, что красные пятна на белой рубашке и обтягивающих джинсах, надетых на женщине, не что иное как свежая кровь. Которой также были покрыты руки женщины.

— Что случилось, Гленда? — прорычал Антон.

Женщина развернулась, вздрогнула, потом нагнулась, потянувшись за шлангом, прикрепленным к стене здания.

— Эти глупые щенки ввязались в драку, пытаясь строить из себя крутых парней перед сучками. До этих дней еще далеко, но уже набирает обороты сезон спаривания. — Ее темный взгляд переместился на Шеннон и брови взметнулись. — Вау, это та сучка с севера? Я думала, что она не приедет до вечера.

Включилась вода.

— Хм… — замешкался, Антон.

Мускулистая, по меньшей мере, ростом шесть футов, женщина рассмеялась.

— Кого тут с кем скрещивают? Она крошечная. Она из вида Чихуахуа или что-то типа этого? Это оскорбительно, что стая послала это, чтобы проверить тебя. Должно быть, они совсем в отчаянье, что решили соединиться с сильной породой. Ты собираешься сломать ее прежде, чем забава начнется.

— Твою мать, — прорычал Антон. — Внутри кто-нибудь пострадал?

Гленда окатила руки водой из шланга, чтобы смыть кровь.

— Не-а. Мы прервали их до того, как все зашло слишком далеко. Вон заставляет их заплатить за все, что они разрушили. Они сломали пять столов, и оставили довольно-таки большую вмятину на стене, но немного гипсокартона и краски это исправит.

Шеннон уставилась на устрашающего вида женщину. Плотные мышцы перетягивали ее руки, когда она выключила шланг и выпрямилась.

На каждом её плече красовались татуировки, а также их можно было рассмотреть, где глубокий вырез топа опускался между грудей.

Шеннон не сомневалась, что она впервые видит женщину — оборотня и, если они все похожи на эту, то могут оказаться, чертовски порочны.

— Проклятье. Они знают, что я не терплю подобное дерьмо в своем баре.

— Я говорила им, Антон. — Взгляд тёмных глаз вновь остановился на Шеннон, и женщина подошла ближе. — Хочешь, чтобы я избавилась от этой коротышки? — губы расплылись в холодной улыбке. — Послать сообщение, что мы оскорблены тем, что они считают своим самым лучшим?

Тело Антона напряглось.

— Отвали сейчас же, Гленда.

Женщина застыла, а потом сделала странное лицо, ее нос хрустнул, и рычание вырвалось из полураскрытых губ. Чистый гнев изменил черты ее лица.

— Пума. Свежая кровь на мне от драки сначала заглушила ее запах.

Если бы взглядом могли убивать, Шеннон не сомневалась, что умерла бы в тот момент. Женщина рванулась вперед, игнорируя команду Антона.

Он выругался, и одной рукой отпустил Шеннон, чтобы раскрытой ладонью сильно ударить надвигающуюся женщину в грудь. Толчок заставил ее отшатнуться, и она приземлилась на задницу.

— Я сказал, отвали, — проревел Антон.

Сбитая с ног женщина рычала и не отрывала от Шеннон ненавидящего взгляда.

— Позволь мне ее убить. Пожалуйста?

Антон снова схватил Шеннон обеими руками, подобно стальным обручам обвивая вокруг ее талии, рычание низкое и глубокое вырывалось из его груди.

— Она здесь гость. Не трогайте ее. Никто.

Гленда в ярости повернулась к Антону.

— Что?

— Гость. Она под моей защитой.

Рот женщины задвигался, но сначала не донеслось, ни звука. Злость переросла в удивление, затем в замешательство.

— Почему? Она — вонючая кошка. Она явно пришла поиграть на нашей территории, и ты ее поймал. Ты не выносишь, когда обижают женщин, даже если она одна из тех, так ведь? Я буду счастлива, забрать эту задницу.

— Я сказал, она под моей защитой и никто не причинит ей вред.

Гленда осторожно поднялась на ноги, двумя руками отряхивая джинсы, и изумлённо уставилась на Антона.

— Что за чертовщина?

Он глубоко вздохнул, его мощная грудь тесно прижалась к меньшей по размеру груди Шеннон, зажатой между его телом и стеной.

— Обрати внимание, какой слабый запах от нее исходит? Она по большей части человек. Некоторые щенки решили поохотиться на нее в лесах, но я встал у них на пути.

— Она — враг. Конечно, они хотели сделать из нее съедобную игрушку.

— Я не разрешаю нападение без всякого повода. — Черты лица Антона потемнели от гнева.

— Она дышит и её кровь пахнет пумой. Это достаточная провокация для меня. — Гленда смерила Шеннон злым взглядом, прежде чем снова встретиться с холодным пристальным взглядом Антона. — Я знаю, у тебя слабость к женщинам, поэтому, передай ее мне. Я не убью ее, но, по крайней мере, вышвырну с нашей территории.

— Нет.

Неверие осветило лицо женщины-оборотня.

— Что ты намерен с ней делать? Вызовешь ее прайд и встретишься с ними, чтобы ее вернуть?

— Нет. Она останется в моей квартире до тех пор, пока я не буду уверен, что на нашей территории она в безопасности. Я разрешаю ей остаться. Она живет на окраине, и я предоставляю ей разрешение остаться там после того, как разберусь с текущими угрозами в ее адрес.

У Гленды вырвалось глубокое злобное рычание, прежде чем она повернулась и направилась к двери.

— Я звоню твоему отцу.

— Твою мать, — вздохнул Антон, повернув голову, чтобы посмотреть на Шеннон, когда за удалявшейся женщиной захлопнулась дверь.

— Тебе лишь нужно было разрешить мне остаться с мамой.

Шеннон изучала его красивые глаза. У нее перехватило дыхание. Он был для нее сексуальным и красивым. Она отметила его сильный мужской аромат, который она вдыхала и ее руки на нём сжались чуть плотнее. Тепло пробежало по ее телу, пока она не изогнулась, ее бедра чуть крепче прижались к его.

Антон тихо зарычал и от этих вибраций грудь Шеннон напряглась. Тепло превратилось в жар, пока ее дыхание не перешло в судорожные вздохи.

Кажется, вечность они смотрели друг на друга, пока он не переместил бедра, плотно упираясь ширинкой джинсов в ее трусики.

Тяжелый, возбужденный мужчина терся о сердцевину ее желания. Тихий стон слетел с ее губ, потрясая Шеннон.

— Черт, — прохрипел Антон. — Я слишком близок к жаре и ты, думаю тоже.

— Ты действительно теплый.

Его взгляд опустился на ее грудь, прижатую к его груди.

— Ты не знаешь, о чем я говорю, правда?

— Температура твоего тела выше обычной, и ты меня прижал. Конечно, мне жарко. Я вот, вот вспотею, если ты меня не опустишь на землю.

Его горячий, сексуальный взгляд обратился к ней.

— Ты не испытываешь горячку? Я говорю о сексе.

Ошеломленная Шеннон сглотнула.

— Нет.

— Тебе не хочется секса иногда больше чем в другое время?

Она тряхнула головой.

— Нет.

— Кошки другие. Вы должны утолять сексуальный жар хотя бы раз в месяц, если моя информация точна.

— Я не собираюсь говорить об этом с тобой. — Она покраснела, смутившись, что он сказал нечто столь личное. — Но нет, я не такая. Я управляю своей кошкой, и со мной этого не случится.

— У оборотней есть время в году, когда наступает сезон спаривания, и он длится несколько дней. Обычно от десяти до пятнадцати. Все зависит от года.

Это поразило Шеннон.

— Я всегда знала, что собаки сексуально озабоченные. — В мгновение, когда слова слетели с губ, она захотела забрать их обратно, не желая обидеть Антона.

Улыбка расплылась на губах Антона.

— Да, но на самом деле всё гораздо хуже. Природа немного пошутила над нами, дабы убедиться, что мы не прекратим своего существования.

Масса вопросов возникла у неё в голове, но Шеннон не посмела задать их. Вместо этого, прикусила губу и опустила глаза, разглядывая загорелую шею Антона.

— Меня не затрагивает брачный сезон.

— Зато меня затрагивает, и поэтому я собираюсь сейчас оставить тебя в своей квартире. Ты будешь в безопасности, если я оставлю тебя одну. Чем быстрее я смогу справиться с этой неприятностью, тем лучше. Тебе нельзя здесь оставаться, когда начнется сезон спаривания. — Вздохнув, Антон перестал жестко прижимать ее бедрами.

Шеннон не стала спрашивать, но поняла, что он, должно быть, прочитал любопытство на ее лице, пока говорил.

— Желание заняться сексом мучительно, если пытаешься его отрицать. Тебе станет не до сна в моей постели, когда наступит сезон. — Он вскинул брови. — Понимаешь, на что я намекаю?

О да. Шеннон бросило в пот, когда она представила Антона невероятно возбужденным и готовым заняться с ней сексом. Это мысль не ужасала.

Изумление от такого открытия немного охладило ее. Он страшный оборотень, абсолютно меняющий ипостась и скоро станет жестоким Альфой, напомнила она себе.

Другими словами, последний мужчина, с которым стоит связываться. Это было бы самоубийством.

— Ты должен поставить меня на землю.

— Должен, но не буду. Я отнесу тебя в свою квартиру, а потом поохочусь на некоторых своих щенков. Они назовут мне имена друзей, ворвавшихся в твою квартиру. Надеюсь, к концу ночи я все это в корне пресеку.

Антон изнывал от желания трахнуть женщину в своих руках. Он с точностью мог измерить пульс по биениям в члене, болезненно пульсирующем в джинсах.

Оторвавшись от стены, он перераспределил вес девушки и поборол стон, когда ее руки и ноги плотнее обвили его шею и бедра.

Теперь он понял, что значит выражение "как вторая кожа". Будь они еще чуть ближе, Шеннон действительно, могла бы, стать частью него.

Освободив одну руку, Антон распахнул дверь и шагнул в заднюю часть бара. Запах стаи стал сильнее, наряду с запахом пива, сигаретного дыма и еды.

Это помогло заглушить возбуждающий аромат Шеннон. Сделав глубокий вдох, Антон быстро зашагал, держа ее так, чтобы они не терлись друг об друга слишком сильно.

Он поднимался по дальней лестнице в квартиру, переступая сразу через две ступеньки. Остановившись, он набрал код и дверь распахнулась. Антон усмехнулся, любуясь недавно установленной технологией.

Шагнув в открытую дверь, он захлопнул ее. Быстро оглядел небольшое помещение — это то, что он делал всегда, придя домой — и втянул воздух.

— Что ты делаешь?

Мягкий голос заставил его улыбнуться ее красивому, приподнятому лицу. Антон хотел застонать при виде ее глаз. Экзотической формы, но яркие, сверкающие голубые с желтыми вкраплениями. Он мог в них потеряться.

От страха желтый выделялся больше, почти вытеснив голубой. Антон находил их очаровательными.

— Убеждаюсь, что никто не приходил, пока меня не было.

— У тебя же есть система безопасности.

— Да, но осторожность не помешает. У меня, как у сына Альфы, много врагов. — Прочистив горло, он добавил. — Отпусти, я спущу тебя на землю. Здесь ты в безопасности.

Он ненавидел, когда руки и ноги Шеннон ослабили хватку, и ему пришлось отпустить ее. Антону слишком сильно нравилось держать ее в своих объятиях.

Шеннон отступила, как только коснулась ногами пола, и отвернулась от Антона, с любопытством беззастенчиво осматривая его квартиру.

Проследив за ее взглядом, он надеялся, что Шеннон испытывала ненависть к его холостяцкому жилищу. Сейчас оно выглядело намного лучше, чем когда он принял его у Грэйди.

— Мой брат жил здесь до этого, но при нем все было довольно стандартно. Я улучшил кухню и установил ванну. Планирую поставить стену, чтобы отделить спальню от остальной площади.

— Милая квартира. Мне на самом деле нравится свободная планировка.

У нее был прекрасный голос. Мягкий, но немного хрипловатый. Его член запульсировал сильнее. Брачный сезон не мог начаться в более неподходящее время.

Антон чувствовал нарастающее желание, и его зверь с силой надавил на кожу, испытывая жажду взять женщину перед ним. Не имело значения, что она враг. Ее запах взывал к обеим сущностям Антона.

— Угощайся всем, что есть в холодильнике, и что бы ты ни делала, не открывай дверь. Ни у кого кроме меня нет кода доступа.

Шеннон повернулась к нему лицом, и Антон отступил. Он боролся с порывом броситься к ней, схватить и пронестись через комнату к кровати с балдахином и прижать собой.

Взглянув на ее одежду, он отметил, как легко было бы сорвать ее с тела Шеннон, уничтожая помеху на своем пути. Антон желал ощутить ее кожу своей, потереться об ее тело и узнать какова она на вкус. Блядь!

— Не открывай дверь. Мне нужно идти. Чувствуй себя как дома. Пользуйся чем угодно.

Он отвернулся, предположив, что она, вероятно, думает, что он сошел с ума либо просто груб. Рывком, открыв дверь, Антон вышел и захлопнул её за собой.

Остановившись, Антон коснулся панели и запер Шеннон. Лучше перестраховаться, чем потом сожалеть. Он сделал несколько глубоких вдохов, пока ее запах больше его не мучил, а затем заставил себя уйти.

Спустившись, он направился в административную часть здания.

Шум и запах стаи заполонили его чувства. Он прошел в бар и кивнул Мисти — официантке за барной стойкой.

Она усмехнулась, приближаясь к нему с приветственной улыбкой. Антон тихо застонал от флюидов, излучаемых ею при взгляде на него. Он ненавидел получать зеленый свет от женщин, желающих привлечь его в сексуальном плане.

— Эй, босс. Хочешь чего-нибудь? — Мисти наклонилась над стойкой достаточно, чтобы сверкнуть перед ним ложбинкой в откровенном декольте.

— Заканчивай, — зарычала Гленда слева от него. — Он не будет с тобой во время брачного сезона. — И добавила, пихнув его в плечо. — Что, черт возьми, ты делаешь?

Антон вздохнул и, повернув голову, встретился с ней взглядом примерно на уровне своих глаз.

— Никто не идет наверх. Ты лично ответственна за ее безопасность. Это понятно?

— Да. Я не звонила твоему отцу.

— Я и не думал, что ты сделаешь это. Тебе слишком сильно нравится управлять баром, и ты знаешь, что я уволил бы тебя в мгновение ока за ябедничество.

— Кто наверху? — Мисти нагнулась еще дальше, открывая взгляду отсутствие белья.

Гленда зарычала.

— Я не хочу видеть твои сиськи, как и Антон.

Взглянув на ее рубашку, он покачал головой.

— Не выйдет. Я не связываюсь с сотрудниками.

— Черт. Тогда что тебе нужно? — Мисти выпрямилась. — Ты точно упускаешь возможность.

— У меня гость на ужин, так что скажи Райану, что я скоро позвоню ему, чтобы он начал готовить стейки для двоих. Вернусь примерно через три часа, так что дай ему знать, чтобы он приберег парочку, если их останется мало. Хочу…

— Ты сошел с ума, — перебила Гленда. — Ты должен позволить мне убрать ее с нашей территории.

Антон зарычал на давнего друга.

— Не лезь в это и делай, как я приказал. Не забывай, кто здесь главный. Она под моей защитой.

— Стая с севера уже прислала свое предложение? Я думала, она не приедет до наступления темноты, — фыркнула Мисти. — Даже не знаю, зачем ты позволяешь им посылать лучших женщин и пренебрегаешь ими. Ты никогда не возьмешь одну из них в пару.

На Антона нахлынуло разочарование.

— Этого дерьма мне сейчас не нужно.

Он полез в карман джинс, вытащил мобильный и пролистал номера. Выбрав один из них, он слушал гудки. Брат ответил после четвертого.

— Нужна помощь, Рэйв.

— В чем дело?

— Стая Морделла посылает королеву красоты этого года для меня на сегодняшний день. Хочу, чтобы на этот раз ты прикинулся мной. Мне нужно твое прикрытие.

— О, черт, нет, — с трудом произнес брат глубоким голосом. — Ни за что.

— Ты мне должен. — Антон помолчал. — Прошлым летом я вытащил тебя из подобных неприятностей.

— Черт. Она очень раздражает, или же она настолько горяча, что ты боишься в конце концов сделать ее своей парой? Это только на сегодня?

Поколебавшись, он вздохнул.

— Нет. Я хочу, чтобы ты полностью меня прикрыл. Пришлю тебе по почте свой график. У меня уже есть женщина, которая будет со мной в постели.

— Я ее знаю?

— Нет, и пусть лучше все так и останется. Она вне досягаемости. Ты сделаешь, о чём я прошу?

— Конечно. Я еще ни с кем не договорился. И готов заместить тебя, но ты мне за это будешь должен. Скоро брачный сезон, а затем, когда он закончится, появится необходимость-в-бандаже-для-спины от злоупотребления сексом. Женщины действительно стараются произвести впечатление на будущего Альфу нашей стаи решительным… обольщением.

— Спасибо. Приходи в бар, чтобы отвлечь ее до того, как она подойдет к лестнице.

— Буду через десять минут.

Антон положил трубку и, проигнорировав ухмылку Гленды в свой адрес, направился на выход.

— Я ухожу на охоту. Защищай ее. Никто, именно это я и имею ввиду, не приблизится к ней.

— Ладно. — Гленда пожала плечами. — Ты босс.