Дым над Ульшаном

12

Утром, сразу после рассвета, кто-то тихо поскребся в дверь Агнеши. Девушка уже не спала, просто лежала в постели, стараясь представить, чем же кончится их поездка. Она сразу поняла, почувствовала, кто это, но все же спросила.

— Кей?

— Нет, Агнеша, это я, Элоиз.

— Зачем ты пришел? — Агнеша уже открывала дверь. — Прости, я не одета.

— Это ты меня должна простить, — демон скользнул сквозь приоткрытую дверь, замер, осматриваясь. — Что говорит вам Ираклиаз? Когда он вас отпустит?

— Ничего не говорит, — пожала плечами Агнеша и прикрыла вырез ночной рубашки рукой, хотя он и без этого ничего не открывал. — Зачем ты приходишь в этот замок, Элоиз? Что тебе сделал герцог? Лучше уходи навсегда, тогда и тебе не будет грозить опасность, и нас маг отпустит.

— Не верю ему… — молодой человек потер виски. — У тебя есть зеркало?

— Конечно, — Агнеша указала на стену. — А в шкафу лежит еще одно.

— Нет, мне нужно зеркало, которое ты сама принесла в замок. Эти зеркала полны ловушек, в них можно заблудиться и никогда больше не выйти в привычный мир.

Девушка поняла, что имеет в виду демон и ее вмиг прошиб холодный пот. Как бы она не относилась к нему, как бы ни сложилась ситуация сегодня, Элоиз — враг людей… И вовсе не эльф-полукровка! Существо, способное ходить сквозь зеркала — это страшно. Это демон. А ведь профессор упоминал о чем-то подобном. Неужели неспроста? Наверное, он вовсе не так глуп, как кажется.

— Ты не хочешь мне помочь? — по своему истолковал ее молчание демон. — Что ж, я не имею права тебя уговаривать. Хочу только, чтобы ты знала: я не желаю зла ни тебе, ни твоим друзьям, ни герцогу Истиенскому. Настоящему герцогу, а не демону в его теле.

— Значит, тот дурачок, что лапает свою сестру — не настоящий?

— Это демон, Агнеша, куда более сильный и опасный, чем я. Он — слуга эльфийских магов. Но не бойся его, Ираклиаз много лет назад сильно промахнулся… Эльфы редко промахиваются, но он — всего лишь полукровка.

Агнеша достала из шкафа свой саквояж, отыскала среди белья и нужной девушке мелочи зеркало, купленное на ульшанском рынке.

— Вот, возьми.

— Спасибо, — церемонно поклонился Элоиз. — Клянусь всем, что у меня есть дорогого, что я не причиню вреда ни тебе, ни твоим друзьям, ни другим людям. Мой враг — Ираклиаз. И еще, прежде чем мы навсегда расстанемся…

— Навсегда? — вырвалось у Агнеши. Она даже всплеснула руками, будто хотела поймать слетевшие с губ слова.

— Я не хотел с тобой встречаться, не пришел бы и сегодня, если бы не крайние обстоятельства. Я демон, Агнеша, хоть в этом и нет моей вины. Если сейчас ты ударишь меня тем стилетом, что прячется в рукаве твоей рубашки, я умру. Но на закате это тело снова встанет, хотя и окажется другим. Оно не только мое, Агнеша.

— Чье же еще?

— Сестры, которую я никогда не видел. У нее есть своя, отдельная от моей душа, и я помню лишь ту часть ночи, которую она согласится мне доверить. Иногда я не помню ничего… — Элоиз отвел глаза от девушки, покрепче сжал в руке зеркало. — Я никогда не причинял вреда людям. Но моя сестра совсем другая. Каждое утро я чувствую, что… Сыт. Хотя сам ничего не ем. Я многого не знаю о ней, но если я — день, то моя сестра — ночь. А теперь прощай.

— Постой, я хочу знать…

Но Элоиз уже взглянул на свое отражение, и спустя мгновение растаял в воздухе. Зеркальце упало на ковер, треснуло. Агнеша хотела подойти, взять его, но вместо этого присела рядом и расплакалась.

Но долго пробыть одной ей не дали, в дверь снова раздался тихий стук. Девушка встала, и не пытаясь утереть слез, открыла. Кей немного смутился, но вошел.

— Агнеша, ты не видела девушку? Она не заходила к тебе?

— Какая девушка, Кей? О чем ты?

— Такая… Смуглая, черноволосая. У нее желтые глаза.

Девушка секунду молчала, подбирая ответ, но сказать правду так и не решилась.

— Нет, я никого не видела.

— Тогда прости за вторжение! — Кей выскочил, раздраженно прихлопнув за собой дверь.

Агнеша хотела было побежать за ним, уберечь от глупостей, но не нашла достаточно сил. Она заперла дверь и опять села на ковер, рядом с треснувшим зеркалом, поигрывая стилетом. Надо собраться. А хотелось плакать.