Двойник

Глава 18

Полтик вошел в лазарет как раз, когда Дженти уходил. Они кивнули друг другу, и Полтик спросил:

– Не в настроении?

– В настроении, вот только в каком… – неопределенно пробормотал тот и вышел.

Доктор Чан стояла рядом с одной из диагностических платформ и, скрестив руки на груди, смотрела на экран отключенного дисплея.

Она оглянулась, лишь когда Полтик дошел до середины комнаты, и тут же отвернулась.

– Я ничего такого не имею в виду, – заметил Полтик, – но вы сейчас смотрите на пустой экран.

Чан вздохнула и ничего не сказала. Но через несколько секунд она повернулась и замигала глазами, будто проснулась от долгого сна.

– Да, – сказала она, – чем могу быть вам полезной?

Полтик посмотрел на ее красивое с тонкими чертами лицо и неожиданно для себя покраснел.

– Мой вопрос не имеет отношения к медицине, – сказал он.

Она улыбнулась:

– Мы это еще посмотрим.

– Нет, правда. Видите ли, это проблема скорее политического характера.

Чан почти перестала улыбаться.

– Неужели?

Он кивнул.

– Мне нужен совет.

Она пристально посмотрела ему в глаза и поняла, что тот действительно встревожен.

– Хорошо, – сказала она, – тогда пойдемте ко мне в кабинет.

Спустя несколько минут она закрыла за ним дверь, и они сели за столик напротив друг друга.

Она посмотрела на Полтика, ожидая, когда тот начнет. Алан, наконец, заговорил.

– Во время моего последнего дежурства, – сказал он, – мы получили сообщение, переданное нам с фрахтового судна. Капитан этого корабля сказал, что капитан «Энтерпрайза» сел на мель на Транквилити-7.

Чан удивленно подняла брови.

– Как это интересно – сесть на мель на такой планете.

– Вот и я так подумал, особенно если учесть, что мы только что высадили там того археолога. Но дальше еще интереснее.

Он провел рукой по губам и продолжил:

– Мне непонятно, как этот капитан остался без своего корабля. Были очень сильные помехи, и мы упустили много деталей. Но Мартинэ, видимо, все было ясно. Как только переговоры с фрахтовым кораблем закончились, он тут же приказал взять курс на Транквилити-7. Снова.

Доктор, теперь уже внимательно слушавшая Полтика, откинулась на спинку кресла.

Он пожал плечами.

– Естественно, я начал устанавливать связь с ближайшей базой, предполагая, что капитан доложит руководству, что он уходит со своей позиции, на случай, если вдруг ромулане активизируются. Я чисто формально решил обсудить это с ним. И что, вы думаете, он сказал? «Спасибо, лейтенант. Не нужно. Мы будем там совсем недолго».

Чан посмотрела на него.

– Да, это странно при данных обстоятельствах. Мне казалось, что нам нельзя уходить с этой позиции.

Полтик кивнул.

– Вы правы. Нельзя. Я был на борту, когда пришел приказ. А Мартинэ нарушает приказ без ведома начальства. И что еще хуже, он даже никому не сообщил, что мы уходим.

Полтик тихо выругался.

– Это более чем странно, доктор. Это пахнет трибуналом.

Чан наморщила лоб.

– Я понимаю.

– И это еще не все. Как только мое дежурство закончилось, Стюарт отозвал меня в сторонку и сказал, что не хотел бы, чтобы я обсуждал с кем-либо, что случилось в отсеке управления. Даже с теми, кто был там в тот момент. Он предупредил меня, что это имеет решающее значение для безопасности Федерации. Жаль, что вы не видели, как он смотрел на меня… Будто готов убить, если я не соглашусь держать свой рот закрытым.

Полтик опустил глаза и увидел, что его руки непроизвольно сжались в кулаки. Он разжал пальцы и продолжил:

– Мне страшно говорить вам, доктор, о том, что я думаю.

– Говорите, – твердым голосом сказала Чан.

– Я подозреваю, что капитан со Стюартом замешаны в чем-то серьезном – в том, что Федерация не одобрила бы. И они готовы рискнуть оставить позицию, чтобы уладить свои темные делишки.

Чан прищурила свои темные глаза.

– Значит, вы считаете, что этот другой капитан – тот, который ждет на Транквилити-7, – их сообщник?

Полтик кивнул.

– Кирк, Джеймс Тибериус. Я навел справки о нем через компьютер. Ничего подозрительного я не нашел, характеристика у него просто образцовая, но он знает Мартинэ довольно хорошо. Они вместе учились в Академии.

Доктор вздохнула, как если бы прочла тревожный диагноз на дисплее.

– Кирк, – повторила она, – мне кажется, я уже как-то слышала о нем…

Нахмурившись, она добавила:

– По-моему, он имеет блестящую репутацию.

– Никогда нельзя быть уверенным, – сказал Полтик. – До этого момента я был под большим впечатлением от капитана Мартинэ. Черт возьми, если бы было нужно, я бы отдал за него жизнь.

Чан сухо усмехнулась.

– Да, – проговорила она, – я бы тоже.

На секунду ее взгляд стал задумчивым по неизвестным Полтику причинам. Но через несколько мгновений она снова сосредоточилась и с тревогой взглянула на Полтика.

– Должна сказать вам, – сказала она, – при обыкновенных обстоятельствах я вряд ли бы поверила всему этому. Но я сама заметила кое-что странное.

Полтик наклонился вперед:

– Например?

Она кивнула в сторону соседнего кабинета.

– Дженти и остальные в машинном отделении получили дозу облучения. Один из охранников, которого послали пересчитать дилитий, не запечатал камеру, когда уходил.

– А почему дилитий контролируют охранники? Разве это не работа машинного отделения?

– Да, так было всегда, – сказала Чан, – После смерти Ведры я понимаю, почему капитану хочется закрутить гайки. Но зачем посылать охранника пересчитывать дилитий? Это все равно, что применение средств поражения избыточной мощности.

Чан поморщилась, сказав это.

– Ну и конечно, случай с самой Ведрой.

Полтик заметил, что доктор немного побледнела.

– Да, вот именно, – сказал он, – вы с самого начала сомневались в том, что это самоубийство.

Она кивнула.

– Да. Но я доверилась во всем капитану. И когда он сказал мне, что все указывает на самоубийство даже после вторичного расследования, я уговорила себя поверить этому.

Она помедлила.

– Но сейчас я спрашиваю себя, а не была ли права я?..

Она вдруг нахмурилась и испуганно поднесла руку ко рту.

– Что? – спросил он.

Она уронила руку и ответила:

– Контейнеры.

Полтик понял, что она имеет в виду.

– Никто из нас не знал, что в них было, – сказал он, – да мы и… по-прежнему не знаем.

Он ударил кулаком по столу так, что тот задрожал.

– Черт побери! Может, в этом все и дело – в контейнерах?

Понимание пришло так внезапно, что трудно было сразу все осознать.

– А что, если Мартинэ со Стюартом нашли что-нибудь ценное на Эксо-3? Они захотели оставить это для себя или же разделить с геологами, чтобы Федерация не знала о существовании этих сокровищ?

– И вдруг кто-то случайно узнает об их плане? – предположила Чан. Ее голос зазвучал бесстрастно и немного сдавленно. – Например, Ведра.

– И им пришлось избавиться от нее, – завершил Полтик.

Но доктор покачала головой.

– Нет, – сказала она, – а Бэнкс? Он был с ними на Эксо-3. Мартинэ ненавидит его. Он никогда бы не поставил себя в зависимое положение от Бэнкса. А быть замешанным в темном деле предполагает некоторую зависимость.

Полтик перевел дыхание и продолжил:

– Но отношения между ними изменились! Я заметил, что они постоянно переглядываются. До того, как уйти из отсека управления, капитан передал пульт Бэнксу. И это случилось уже не в первый раз после того, как мы покинули Эксо-3, хотя раньше мне этот вывод показался бы притянутым.

Чан глубоко вздохнула.

– Лейтенант, вы понимаете о чем мы сейчас говорим? В чем обвиняем капитана?

И, сгибая пальцы, она перечислила:

– В заговоре. Измене. Убийстве.

Он кивнул и почувствовал странную слабость в ногах.

– Я понимаю. И мы не знаем пока, кто же во всем этом замешан.

– Ведра назвала бы все это необоснованным предположением людей с диким воображением.

Она потерла виски двумя пальцами и добавила:

– Может быть, у Мартинэ и остальных есть вполне исчерпывающие объяснения всему этому.

Полтик кисло улыбнулся.

– А может, и нет.

Чан мрачно посмотрела на него.

– А может, и нет, – она расправила плечи, а потом наклонилась вперед со словами:

– В любом случае, пока у нас нет улик, мы не можем официально обвинить людей в преступлении.

– Тогда нам придется найти эти улики, – сделал вывод Полтик.

– Согласна. Пока я займусь этим делом с Кирком. У врачей есть некоторые привилегии, и я собираюсь ими воспользоваться.

Он протянул ей руку.

– Спасибо за внимание, доктор.

Чан сжала его руку и удивила Полтика сразу двумя вещами: твердостью рукопожатия и тем, какой холодной была ее рука.

«Видно, – сказал он себе, – она так же испугана, как и я».

Дело было не в том, что Кейт оказался плохим хозяином. Напротив, Кирку нравился его черный юмор. К тому же выяснилось, что он отличный игрок в шахматы. Просто ему надоело ждать. Он не мог покинуть космопорт, не мог даже выйти из кабинета начальника из боязни быть выслеженным. И несмотря на то, что в его распоряжении были более просторные апартаменты, чем на «Энтерпрайзе», в них ему было тесно. Одно дело – жить в крошечном ящике, находящемся в бесконечном космосе, а другое – в великолепном дворце, но на планете.

Но это ожидание позволило ему поправиться, а болезненные раны зажили благодаря мазям, которые дал ему Кейт. Вскоре от них остались лишь красные шрамы, которые тоже, в свою очередь, исчезнут.

Но, к сожалению, у него было слишком много времени, и он не мог не размышлять обо всем случившемся, А размышления были совсем не утешительными.

Если неожиданный старт «Энтерпрайза» был вызван обострением ситуации у ромуланской границы, то это означало бы короткую, но довольно яростную конфронтацию, а не медленное выманивание друг друга с позиций.

К тому времени конфликт явно бы разразился в ту или иную пользу. Тогда почему корабль не вернулся за ним? Почему Спок не привел его обратно на Транквилити-7?

От собственных предположений о возможности случившегося по спине пробежала дрожь.

Когда прошла неделя с тех пор, как он поселился у Кейта, пришло сообщение, что к ним движется корабль.

– Нет, – сказал ему начальник космопорта, зная как будет разочарован Кирк, – это не «Энтерпрайз». Но корабль принадлежит Федерации, и он добросит вас до «Энтерпрайза».

– Вы не помните названия? – спросил капитан.

Блондин кивнул:

– «Худ», под командованием Жоакэна Мартинэ.

Видимо что-то отразилось на лице Кирка, потому что он добавил:

– Вы знаете его?

Капитан кивнул:

– Мы вместе учились.

– Вот и хорошо, – сказал Кейт и зажег трубку, – тогда, может быть, вы получите ответ на некоторые ваши вопросы.

Кирк усмехнулся.

– Возможно.