Два дурака на чемодан алмазов

Глава 14 Аудитор Истины

Собеседник заметив, что в восклицании промелькнуло не только изумление, но, в том числе некоторый страх, обернулся.

Он увидел даму, лет двадцати пяти, одетую в чисто европейское платье, но с диадемой на голове. Что уже было необычным.

Необычным было также и лицо той, кого назвали «принцессой Натин». Черты лица были не европейские. И, что добавляло в ситуацию интриги, на лице Натин тоже проявились некоторые чувства. И главным было чувство растерянности. Дама явно не ожидала увидеть тех, кого увидела.

Медленно стерев с лица удивление, и приняв самоуверенный вид она шагнула навстречу поднявшимся из-за столов братьям. Те тоже, вслед за Натин справились с удивлением и теперь разглядывали появившуюся даму даже с некоторым интересом.

Натин подошла ближе к братьям.

Что бросалось в глаза сразу же, вела себя она настороженно.

Вероятно, что-то произошло с тех пор, когда они видели её последний раз. Что-то сбило с неё кураж. Тем не менее, хозяйка не успела представить гостью, как она заговорила сама. Причём с братьями.

И это было ясно хотя бы потому, что заговорила она с ними на санскрите.

— Приветствую вас, братья Эсторские. Можете не представляться, я уже и так знаю как вас здесь зовут.

Вместо насмешки, которую ожидали братья — вежливая улыбка.

Ну… Хорошо. Братья молча кивнули.

— А можно ли поинтересоваться как Вас сейчас величать? — также на санскрите поинтересовался Григорий.

Натин благосклонно кивнула и выдержав паузу ответила.

— А пусть нас здесь представит хозяйка. Ведь так положено по местному этикету?

Сказав это она обернулась к растерянно слушавшей до сих пор их разговор держательнице салона и также благосклонно кивнула.

— О-о! Господа… Вы уже знакомы с госпожой Юсейхиме… — раскланялась она с братьями и стараясь замять неловкость. Но по всему было видно, что её аж на части рвёт от любопытства. То, как эти трое разговаривали, и какими взглядами обменялись, не укрылось от внимания хозяйки.

— Господа! — обратилась она к остальным. Все тут же навострили уши. Но зря. Дальше хозяйка, распираемая от гордости, закатила целую приветственную речугу, на тему «нас удостоила чести посетить госпожа…» и т. д. и т. п. Но заметив, что Натин проявляет некоторые признаки демонстративной скуки тут же закруглилась и объявила.

— Прошу любить и жаловать: госпожа Натин Юсейхиме!

— … -СамА! — не удержался и «подложил язык» Василий.

— Простите? — растерялась хозяйка.

— К её титулу стоит добавлять в конце уважительное «-самА». Я прав, химе-самА?

Натин улыбнулась краем губ.

— Совершенно излишне знать значение моей нынешней фамилии здесь… Младший принц Васса дин Эстор. — произнесла она на санскрите. И добавила по-русски — Вы же не требуете здесь в России прибавлять к своему имени «синно-самА»?

— Нет! — поспешно ответили братья.

— Вот и договорились! — также по-русски сказала Натин.

— Ворон ворону глаз не выклюет. — прибавил на санскрите Григорий. — Или если слегка переиначить — «Прогрессор прогрессору…»?

Натин ещё больше усмехнулась и с интересом посмотрела на Григория.

— Вы абсолютно правы Румата-доно. — сказала она снова на русском, чем ясно дала понять, что сейчас не стоит болтать на санскрите и не место для выяснения отношений.

Всё это время те, кто заметил оговорку Василия в самом начале, со страхом взирали на всю троицу. И было из-за чего. Ни Натин, ни братья друг перед другом не «сгибались», тем самым демонстрируя равные статусы.

В последствии эти игры вполне могли выйти боком. Но сейчас главным была новость: в этом мире не только они, но и представитель могущественной трансмировой цивилизации прогрессоров.

После посещения салона, трое господ-профессоров, добирались до дому. Ехать долго, да и бричка двигалась не спеша, под светом немногочисленных газовых фонарей.

Так что сама обстановка способствовала неспешной беседе трёх давних друзей. Тем более, что события на последнем салоне жгли язык.

— Вы знаете экзотические языки. — как утверждение толкнул один из них приглашая высказаться. И высказаться насчёт братьев Эсторских, которые опять, в присутствии других людей общались на каком-то очень странном языке. Доселе не слышанном в почтенном Питерском обществе. По крайней мере в той части, к которой принадлежали диспутанты.

— Никакие они не экзотические. — возразил тот, к кому обращались. — Один — язык жителей страны Ниппон. Второй — тот, на котором написаны священные тексты Буддизма. Санскрит. Но очень сильно изменённый.

— Уж не хотите ли вы сказать, Викентий Иванович, что они разговаривали на одном из этих языков?

— Всё не так просто Николай Дормидонтович!

Знаток языков, он был полиглотом и знал их уже около тридцати, сделал небольшую паузу, чтобы собраться с мыслями. Слушатели терпеливо ждали. Тем более, что он половину времени, проведённого на салоне разве что не подпрыгивал от возбуждения. Потом же пообещал всё объяснить после салона. Когда всё закончится. Было ясно, что он не только услышал, но и понял. Вот только что?

— И вот, господа, что я вам скажу… — наконец начал он. — То, что я услышал, воистину невероятно! И вообще огромное спасибо, что вытащили меня проветриться как в старые добрые времена.

Друзья тут же с благодарностью закивали.

— Невероятная удача — не только хорошо провести время, да ещё увидеть знаменитых братьев Эсторских. Тех, которые сейчас, кажется всю Европу взбаламутили.

— Так мы Вас, Викентий Иванович и потащили с тайной мыслью, что Вы с ними столкнётесь и сможете понять на каком таком языке они постоянно между собой разговаривают. По правде говоря, всю почтенную публику Питера сия загадка интригует донельзя. Одно время полагали, что они разговаривают на каком-то хитром диалекте перуанских индейцев, но после, когда они показали свои знания и в других языках, просто потерялись в догадках. Один из нас, даже предположил, что это некий новомодный волапюк[13].

Почтенный профессор-полиглот снисходительно усмехнулся.

— Первое, на что я хотел бы обратить ваше внимание, братья говорят на очень странном диалекте санскрита…

Викентий Иванович Шерцль[14], а это был именно он, снова сделал паузу. На этот раз чтобы сказанное дошло до слушателей.

— Чем же этот диалект странен? Кстати, господа, я вообще не слышал о существовании какого-то диалекта санскрита…

— Не всё так просто в подлунном мире. Язык, на котором они говорят, отличается от классического как современный русский, от старославянского. И, что интересно отметить, в нём, по отношению к тому санскриту что знаем мы, очень много новых слов и оборотов…

— Так может это вообще другой язык?

— Можно сказать и так… Также как и о современном русском языке, по отношению к церковному старославянскому. Но, что я могу вам со всей определённостью заявить, этот язык — не придумка страдающих от безделья молокососов. Очень хорошо видно, что язык для них родной! Вот что самое странное! Это не какой-то дурацкий язык типа волапюка или им подобный… Он… Он ЖИВОЙ!

— Извините, господа, но я несколько не понимаю… Вы говорите о санскрите, и тут же говорите, что «язык, на котором говорят братья — живой».

— Не такой, каким мы его видим в древних текстах. А любой живой язык — он развивается. В него входят новые слова и обороты речи. И этот, обсуждаемый — он из этой породы. Да я вообще, прекрасно зная санскрит, с трудом понимал, что они там лопочут! И часто не потому, что диалект другой, а потому, что присутствуют термины. Я это особо подчёркиваю господа! Научные термины! И ясность, однозначность терминов, слов! Как будто этот язык давно эволюционировал в сторону именно чёткости и однозначности того, что говоришь. Для старых языков, для языков дикарей это не характерно.

— В нашем языке тоже присутствуют термины…

— Так, да не так! Они, — эти термины, — заимствованные из других языков. А эти — по словообразованию — родные! А о чём это говорит? А говорит это о том, что родились эти термины в нации, которая не чужда наукам, которая сама по себе развивалась!

— Выходит, басни о неверном понимании Индии и их народа — не басни вовсе?! Выходит, что есть там какая-то ещё каста?

— Возможно… Но сегодня… Сегодня на нашем собрании было вообще нечто невероятное! Пришла вы помните, госпожа Натин. И фамилия… Фамилия у неё… Руку даю на отсечение, что это псевдоним высочайшей особы!

— Вы сказали, простите, что перебиваю, что тут, в случае с госпожой Натин, полностью понимаете что говорится…

— Именно милейший, именно! Фамилия у неё была на языке страны Ниппон! И наши обсуждаемые братья, этот язык совершенно точно знают. Да так, что высказали несколько реплик в этом языке! И что меня поразило… по фамилии получается, что особа Натин — из очень высокородных. Но ведь и братья, по традициям страны Ниппон не падали перед ней на колени, что в их традиции строжайше обязательно.

— И… это говорит о том, что они одинакового положения?

— Не просто одинакового! Помните, что сказал Васса Эсторский, когда наша уважаемая хозяйка салона представила высокородную Натин? Он тут же прибавил после Фамилии Натин — «самА»! А это прибавляют после титулов в ниппонском языке. Титулов дворян. Но самое поразительное… Юсейхиме переводится как «Принцесса волшебства», «Принцесса волшебных духов»… «Принцесса фэйри» наконец, если так можно выразиться.

— На неё посмотреть — можно представить, что так и есть! — пошутил собеседник. — Кстати, Викентий Иванович, а она сама не из этих «ниппон»?

— Она не японка. — Отозвался до сих пор помалкивающий и внимательно слушающий Николай Дормидонтович. — Я во Владивостоке много японок видел. Там мода иметь японскую прислугу в доме. Однозначно не японка! Хотя… Возможно, в её крови, что-то есть от «жёлтой крови».

— Да… Да! Истинно так! И я бы сказал, что… Но лучше по порядку. Вы обратили внимание, что господа Эсторские очень спокойно отреагировали на её фамилию, но очень сильно удивились её появлению? А это показательно! И что сказала по-русски принцесса, на реплику господина Вассы? Она сказала буквально: «Вы же не требуете здесь, в России, прибавлять к своему имени „синно-самА“!». А «синно» на языке нихон — «принц крови»!!!

— То есть, встретились три особы королевских кровей! Как замечательно! — рассмеялся тот, кого назвали Николай Дормидонтович.

— Да! И то что они говорили на санскрите, по смыслу: обсуждали уместность прибавлять эти самые титулования! Химе-сама — уважаемая принцесса, синно-сама — уважаемый принц на языке страны Ниппон.

— Но, тогда… тогда, господа, возникает закономерный вопрос: что у нас здесь забыли, что делают в России сразу три особы королевской крови, да ещё и инкогнито?! Ведь помните, эту историю с принцем Сиама? — напомнил Сергей Константинович.

— Когда он женился на русской? — поднял бровь Николай Дормидонтович.

— Да. Так он не скрывал от всех, что является принцем. Он не был «инкогнито».

— А эти — скрывают! — задумчиво подчеркнул Николай Дормидонтович.

— Гм! Странно всё это… — Заметил Викентий Иванович.

— У вас есть какие-то предположения? — тут же заинтересовался Николай Дормидонтович.

— Да. Всё хорошо… Но в эту схему с «инкогнито», что-то не укладывается предыдущее и текущее поведение братьев Эсторских. Вы же знаете, какой шум они подняли в Европе. О них уже сколько месяцев шумит вся Европа… Да что Европа?! Уже весь мир! И это называется «инкогнито»? Да это больше напоминает поведение великовозрастного балбеса, который вопит на весь мир: «Смотрите! Смотрите! Вот он я!».

— Гм… Действительно!

— Но! Ведь нигде эти «великовозрастные балбесы» не заявляли никак о том, что они «принцы крови»! Хотя… Хотя богаты! Чертовски богаты! И какая яхта у них! Сказка, а не яхта!.. — с мечтательной улыбкой заметил Сергей Константинович.

— Вы хотите сказать, что они здесь проговорились? — обратился Николай Дормидонтович к профессору Шерцлю.

— Думаю, да! Ведь обратите внимание, что говорили они так, чтобы окружающим не было понятно. На языке, который здесь не знают. Или они считают что не знают. Говорят так, чтобы другие заведомо не поняли то, что они хотели бы скрыть!

— Резонно.

— А что значит на японском языке слово «донС»? — Заинтересовался Сергей Константинович. — И когда оно прибавляется? Вы же помните, что принцесса Натин даже ударение сделала, когда обращалась к господину Румате.

— Да! Тут, да, забыл сказать! Тоже интересно! Дело в том, что это окончание прибавляется, если обращаются к воину. Причём как самурай к самураю. Это военное сословие среди дворян страны Ниппон.

— То есть, это значит, что господин Румата Эсторский имеет военное образование. Но тогда получается, раз к нему так не обращались, Васса Эсторский — не имеет? Так?

— Возможно, но… Не только. Если верно то, что я разобрал перед этим, что было сказано на санскрите, то Васса «младший принц». И, получается, что Румата — старший принц. По крайней мере, старше по отношению к господину Румате.

— Но всё равно, господа, остаётся открытым вопрос — откуда они, какого рода, какого Дома? — резонно отметил Николай Дормидонтович.

— Да… Загадок стало ещё больше. — согласился Сергей Константинович.

— И одна из них, во фразе, которой обменялись Натин и Румата. — продолжая размышлять вслух сказал Шерцль. — Там что-то в их речи было вида «Приближающие совершенство»? «Совершенствующие»? Что-то, что непосредственно относится к их роду деятельности, помимо их титулов… Как профессия, военное звание, род войск или…

— Или род науки, которой они занимаются? — высказал предположение Сергей Константинович.

— Возможно…

Вдруг, Николай Дормидонтович вздрогнул. Судя по изменившемуся выражению лица его что-то осенило.

— У вас есть какие-то мысли на этот счёт, Николай Дормидонтович? Уж не по поводу «совершенствующих»? — заинтересовался профессор Шерцль.

— Есть и не одна! Но я хотел бы перед этим, перечитать их последнюю книгу.

— Это которая «Древнейшие цивилизации»?

— Да. Именно её!

— Но что же в ней вас так привлекло?

— А вы её читали? — с вызовом откликнулся Николай Дормидонтович.

— Да… Пролистывал. Но ещё не брался читать серьёзно. Оч-чень уж необычный труд.

— А вы прочитайте. И после мы свои впечатления обобщим.

— Но что же вас так насторожило?

— Есть некоторые мысли… И все они вертятся вокруг фразы, которая стоит в конце книги.

— И какая же это?

— «Древние — вернутся!».

— Уж не хотите ли вы сказать, что эти двое…

— Нет. Не двое. Трое!

— «Древние»?!! — удивился Сергей Константинович. И на лице его проявился крайний скептицизм.

После неожиданной встречи в салоне, решили встретиться в какой-нибудь неформальной обстановке. Так, чтобы никто не мешал. Самым подходящим для этой цели оказался ресторан «Палкинъ» на углу Невского и Владимирского проспектов.

Можно было и в «Европу», но этот был ближе к «конспиративной квартире», в которой ныне обретался Григорий, «плетя заговоры», а точнее спешно формируя свою службу безопасности.

Памятуя о том, как было всё в их родном мире, каковы вообще нравы и «обычаи» в среде «предпринимателей» и вообще, надо было озаботиться о прикрытии и Дела, которое они мало-помалу раскручивали, а также и себя, своих друзей, которых они здесь приобрели.

Вообще для Григория, было крайне неприятной неожиданностью, что реальность, в которой он оказался, изрядно не соответствует той лубочной картине, к которой он привык в своём мире и времени. После нескольких неприятных столкновений с окружающей средой и действительностью, он ещё более осторожно стал относиться и к поступкам и к словам, сказанным где-либо.

Приходилось проверять все свои шаги «на вшивость», прежде чем что-то сделать. Всё более и более, в разговорах с братом на людях Григорий стал прибегать к санскриту, убедившись в том, что этот язык тут почти никому не известен.

Но и то, опасаясь, что всё-таки какой-то нойон или знаток языков попадётся-таки в ближайшем радиусе, старались не болтать лишнего.

Заказали отдельную комнату. И явились чуть-чуть загодя.

И когда уже подходили к дверям, к швейцару, внезапно, будто из-под земли выросла давешняя принцесса.

На этот раз у неё было явно хорошее настроение. На лице довольная улыбка, как у кошки, только что «заправившейся» отменным лакомством.

Братья удивились и переглянулись.

— «Точность — вежливость королей». Кажется так у вас тут говорят? — сказала Натин, в ответ на комплименты.

Она решительно подошла к дверям заведения и сверкающий швейцар величественно открыл перед нею дверь.

Вообще, ресторанчик активно косил «под Европу». Распорядитель, видя пришедших, тут же подскочил и заговорил по-французски, приглашая пройти за ним в приготовленное для них помещение. Официанты ходили чуть ли не строем. Один за другим, гуськом. И всё норовили подавая блюдо сказать «вуа ля!».

У Василия глаза на лоб полезли, когда он узрел колонну официантов, несущих для них разнообразную снедь.

— А зачем так много? Мы что, сюда жрать пришли? — спросил он у Григория, больше стараясь уесть принцессу. Ну очень сильно хотелось ему сбить у неё вот это довольное выражение лица. Та и ухом не повела.

— И жрать тоже! — с трёхфунтовым апломбом заявил сибаритствующий Григорий.

Наконец снедь была расставлена, а распорядитель, постоянно кланяясь, желая приятного аппетита, выкатился за дверь и плотно прикрыл её. Григорий ещё прищурился ему вслед, проверяя, действительно ли плотно прикрыта дверь или кто-то таки подслушивает. Однако, против прослушки у них всё-таки (по крайней мере пока) был железный метод — разговор на санскрите. На него, показывая пример, он тут же и перешёл, в свою очередь пожелав всем приятного аппетита.

Слегка утолив голод, оценив великолепное качество блюд, приступили к десерту.

— Как я понимаю, посещение Координационного Центра Миров, вы решили оставить «на потом»? — слегка ехидно начала Натин, намекая, что пора и поговорить за чем пришли.

— Примерно так! — неопределённо отбрехался Григорий. — А вы, разрешите полюбопытствовать, какими судьбАми здесь?

Вот тут лицо Натин приобрело несколько сконфуженное выражение. Слегка помявшись она ответила вполне откровенно.

— Мне показалось, что вы из Закрытого Мира. А раз так, то… — Натин шумно втянула в себя воздух. — Я ринулась вслед за вами. Спасать.

— И каковы успехи? — чуть насмешливо спросил Григорий.

Натин покраснела. На её и без того смуглой коже это смотрелось.

— Вы там, в Арканаре, крутые аж жуть! — с видимым уважением выговорила она. — Нырнуть в самую воронку гиперпространственного смерча. И выйти из него!.. Практически «не почесавшись»!!! Свободно ведь могли распасться на составные частицы, а у вас даже корабль целенький… Не говоря уже о вас самих.

Она покачала головой. И с уважением, интересом посмотрела на Григория. Василий же сжал челюсти, чтобы не выдать действительных чувств по этому поводу. Он понял, что под «штормом» тогда, Натин имела в виду нечто, происходящее в то самое время в гиперпространстве. То, что для них было неизвестно. О чём они даже не подозревали.

Также становилось ясным, что им просто фантастически повезло, если Натин говорит, что могли и на элементарные частицы «диссоциировать».

— Но я всё равно не понимаю. Даже если вы такие крутые — зачем так было рисковать?!! — продолжила принцесса.

— Из наглости. — фыркнул Григорий, продолжая играть свою роль. — Рассчитывали проскочить.

— И если бы не смерч — возможно бы проскочили. — с видом эксперта заключила Натин и покосилась на закрытую дверь.

— Тут санскрит почти никто не понимает. — заметив косой взгляд Натин высказался Василий.

— Но всё равно не стоит недооценивать аборигенов этого мира. В прошлую нашу встречу на салоне был известный санскритолог. Он мог нас понять. Почему я и не рискнула разговаривать на серьёзные темы там же.

— Хорошо. — с умным видом кивнул Григорий, хотя явный прокол с санскритологом его слегка покоробил. Лишнее свидетельство к тому, что надо следить за речами. Даже на «незнакомых» языках. — Но здесь, я думаю можно. Хотя бы по той причине, что профессора сразу же следить за нами вряд ли приставят. Что вы собираетесь делать? И каковы ваши цели здесь?

— Ваши здесь — прогрессорство? — проигнорировав вопрос сама, в свою очередь задала вопрос Натин.

— А к чему такое любопытство? — также проигнорировав вопрос спросил Григорий — хотите помочь?

— Благодаря вам, я серьёзно здесь застряла! — уже зло высказалась Натин. — ведь вы сами должны понимать, что это как минимум «мёртвая зона», а как максимум — «минусовая». Что вообще…

Тут, по-видимому у Натин кончились слова, а остались одни эмоции. Закончить фразу она не смогла.

— Пардон! — тут же вступил в разговор помалкивающий Василий. — Что вы имеете в виду под терминами «мёртвая зона» и «минусовая зона»?

Всё так же зло и обиженно поглядывая на братьев Натин менторским тоном выговорила.

— Мёртвая зона — область в гипере, перекрывающая сразу множество линий вероятности. Общее свойство — очень высокий потенциальный барьер для перехода между линиями. То есть, для того, чтобы прорваться домой, нужен звездолёт. У вас он есть? Или у вас есть договор, что он вас заберёт? Если да, то прошу вас меня…

— …Подбросить до дому? — чуть не рассмеявшись закончил за неё Григорий, но общий смысл сказанного, хоть и не весь до него дошёл.

— Не ёрничайте, Румата! — ещё на пару градусов понизив температуру в голосе, бросила Натин. — Я попала сюда из-за вас. И если у вас есть возможность, по моральным соображениям вы должны помочь. Тем более, что мы коллеги.

— А «минусовая зона»? — встрял Василий.

— Минусовая… — ещё больше помрачнела Натин, — гипотетически — прошлое одной из линий. И, судя по тому, что я видела — той самой, которая была закрыта недавно.

— Прошлое того запретного мира, из которого, по вашему предположению, пришли мы? — сохраняя каменное выражение лица спросил Василий.

— Да. — ответила Натин и лицо у неё дёрнулось.

— Кстати, если мы коллеги… — постарался перебить их Григорий, — то какую роль вы играли в Аттале?

— Княжество мира Аттала, в котором я работала… Там я подменила принцессу, изъятую в наш мир. Она всё равно там бы погибла… — с охотой начала рассказывать Натин. Видно эта работа для неё была всем. — У неё тяжёлый генетический дефект.

— Гемофилия? — попытался уточнить Василий.

— Нет. У женщин гемофилия практически не встречается. Порфирия. И ещё кое-что, что обрекало на гибель: её бы обвинили в том, что она вампир из-за порфирии и спалили бы на костре. Ну, сами представьте: белая кожа, красные глаза, солнца — боится, так как на её коже под солнечными лучами тут же образуются язвы. Классика по мифам о вампирах. Если бы мы не вытащили её вовремя и не залечили — сожгли бы на костре.

Выкрали. А вместо неё поставили меня. Я успела там подняться до ранга Аудитора Истины в местной религии. И приступила к медленным преобразованиям… К сожалению…

Натин опустила глаза.

— Понятно! — постарался закруглить разговор Григорий.

Натин снова зло глянула на закрытую дверь, будто там кто-то таки подслушивал и обратилась к Григорию.

— Я так понимаю, вы тут обосновываетесь надолго?

— Да. — невозмутимо ответил Григорий.

— И звездолёт, если за вами и будет, то нескоро…

— Да. Точно. — подтвердил Григорий.

«И чёрт меня раздери, если я в этом хоть на грамм соврал!» — подумал Григорий, до которого тоже начало доходить насколько они вляпались.

— Очень жаль! — ещё больше помрачнела Натин. — Выходит, я провалила задание…

Было такое впечатление, что она вот-вот расплачется. Контраст между тем, какой она была в начале встречи и тем, что сейчас, был огромный.

«Кажется она убедила себя в том, что мы типа „Могущественные Инопланетяне“ и поможем ей вернуться в её прогрессируемый мир. А тут — облом».

— Но вы можете присоединиться к нам. — осторожно предложил Григорий.

— И попытаться сделать так, чтобы этот мир в будущем, не стал таким, каким вы его видели, и из-за чего его пришлось закрывать.

— Это — почти невозможно. Он уже всё равно что мёртвый. — буркнула бывшая принцесса. — Но… Я подумаю. Мне всё равно деваться некуда.

— Вот… — сжалился над Натин Василий и выставил перед ней пару маленьких коробочек.

— Что это? — проявила слабый интерес Натин.

— Огранённые алмазы. Если у вас нет местных денег — берите. Продав вы можете взять с них приличную сумму для старта.

— Хорошо. Я, значит, в деле! — тут же оживилась Натин. Но всё равно было заметно, что её очень сильно грызёт случившаяся с ней катастрофа. Она молча, как-то даже нехотя взяла коробочки и сунула в свою сумочку.

Дальнейший разговор был больше «ниочём». Так, светская болтовня троих людей. Но когда уже прощались, Натин огорошила обоих.

— И, уважаемые… Меня всё мучает вопрос… Откуда вы знаете, да в таких подробностях историю мира Аньяны?

Заявление Натин было весьма неожиданным. Братья удивлённо переглянулись. Так как в таких областях более компетентным был всё-таки Василий, Григорий кивнул ему. Тот же, вместо того, чтобы что-то ответить сам кинул вопрос.

— На каком основании вы решили, что мы подробно знаем историю мира Аньяны?

Натин не обратила внимание на то, что Василий высказал вопрос очень насторожённо. И ответила в своей прямолинейной манере.

— То, что вы написали в «Древнейших цивилизациях», если опустить некоторые незначительные детали, полностью относится к действительной истории Аньяны.

— Как интересно! — не удержался от саркастической, но вместе с тем восторженной реплики Григорий. Василий тоже удивился.

— А вы интересовались преданиями и вообще криптоисторией того самого закрытого мира, который мы тут обсуждали?

— Хм! Там вообще малоисследованный мир. По понятным причинам… Его просто закрыли во-избежание неприятностей. И оставили наблюдателей. Каких-либо специальных исследований там не проводилось.

— А стоило бы! — заметил едва сдерживая улыбку, Василий.

Принцесса вопросительно посмотрела на него.

— Тот коллаж, что мы тут заправили — есть пересказ мифов и легенд того самого закрытого мира.

Если кто-то когда-то видел охотничью собаку, то он помнит что такое «охотничья стойка» у неё. Примерно то же продемонстрировала и прогрессорша.

— Вы мне обязательно это должны рассказать! — тут же выпалила она. Глаза и зубы у неё разгорелись от жажды знаний.

— Обязательно, но не сейчас. — ушёл от ответа Василий.

— Это понятно. — как само собой разумеющееся выговорила принцесса. — Но что вы добиваетесь этими пересказами здесь?

— Вы сами сказали, что это может быть минусовая зона. — резонно заметил Василий. — А если минусовая, то следовательно, эти мифы и легенды относятся и к этому миру. По крайней мере их могли сюда занести. Кто-то из мира Аньяны. К тому же, нам как-то надо подготовить общественное мнение к тому, что мы дальше будем тут проталкивать. В частности знания.

— Уж не хотите ли вы ещё и легализоваться со своим действительным происхождением? — просчитав что-то в уме, без паузы вставила Натин.

— И это тоже.

— Странный способ легализации… — покачав головой заметила принцесса.

— …Преследующий ещё несколько целей. — Вставил своё Григорий, который был, естественно, полностью в курсе дальних прицелов Василия.

— Хорошо! — внезапно снова приобретя свой изначальный на сегодня, сияющий вид, выговорила принцесса. — Обсудим это как-нибудь ещё… А! И вообще! За повесть про корсиканку — большое уважение и спасибо.

— Это за что? — оторопело спросил Василий. У Григория же просто челюсть отпала. Но потом до него кое-что дошло.

— Так это… Та корсиканка-сицилийка…

— Была я! — закончила за Василия Натин и насладившись обалдевшим видом братьев зашагала к извозчику, который поджидал её.