Друид

Глава 11

Израиль бурлил. История выплыла наружу и наделала много шуму. Началось все, как это ни странно, с Нооми. Никто не сказал ей, что надо держать язык за зубами, вот девчонка и описала свою эпопею в школьном сочинении на вольную тему. Произвела фурор конечно. Прямо сценарий голливудского боевика. Ну а дальше понеслось. Страна маленькая, журналисты рыщут в поисках интересного материала, один услышал краем уха и начал копать. Ну и собственно почти все раскопал. К тому же еще сопоставил всякие странные факты по времени.

Побывал и в Шуафате. Там местные все еще бурно обсуждали гибель целой семьи. Нашел куратора. Тот правда пребывал в психушке, на реабилитации. Персонал звал его не иначе, как Прометеем. Но леденящие кровь рассказы о вороне, рвущем тело, пользовались успехом. Журналист оказался дотошным. Птицы возникающие там и сям по поводу расследования не могли не насторожить. Вот только выводы он сделал неправильные. Прямо Хичкок какой-то вместе со Стивеном Кингом в одном флаконе.

Игаль сперва посмеялся над этими измышлениями на развороте популярной газеты, потом задумался. Похоже было на то, что из страны надо валить. Переждать, пока шум не уляжется. На счет ему неожиданно упала весьма приличная сумма. То ли компенсация от кого-то, то ли отступные. Комментариев не последовало, но банк транзакцию принял, то есть знал отправителя. Игаль пожал плечами. Деньги лишними не будут. Тем более, что теперь, помимо спутникового телефона, он хотел взять еще кое-каких гаджетов. Все-таки иметь доступ к собственной электронной почте может оказаться не лишним. В свете последних событий.

Так что проконсультировался с Гиком и принялся деятельно готовиться к отъезду. Оформлял визы по всему южно-американскому континенту. На всякий случай, мало ли куда занесет. Удивительно, но все оформлялось влет. Не иначе, кто-то в верхах ему ворожит. Он даже предполагал кто, но сейчас выяснять не хотелось. Были дела поважнее.

Пятница хандрил. Стал раздражительным, временами впадал в меланхолию. В общем-то понятно было, что с ним происходит. Стареет боевой товарищ. Эти мартышки и так-то долго не живут, а Пятница попал к нему уже зрелым мужчиной… Так что стремительно закончив оформлять бумаги, Игаль расцеловал родню и вылетел в Манаус.

Дождевой лес встретил его, как родного. Почуяв родные пенаты Пятница пришел в неописуемое возбуждение. Он то спрыгивал на дерево, то перескакивал обратно на плечо, верещал что-то. Потом уставился своими глазами в лицо Игалю и грустно пискнул. Тот взял товарища в ладони.

— Иди уже, что ты как маленький. Тебе надо семью заводить, малых тетешкать. Прощай друг.

Пятница перескочил на ветку, обернулся в последний раз и исчез среди листвы. Игаль постоял еще немного, да и пошел себе. На душе было немного тоскливо. Успел уже привязаться к малышу.

В этот раз Колдун двигался неторопливо. В этой местности предстояло задержаться на долго, поэтому хотелось осмотреться как следует. Частенько встречались сельскохозяйственные предприятия, ранчо, фермы. Их он обходил по краю, поля проскакивал на скорости. Зато в лесах снижал скорость, пытался проникнуться местным духом. Вечерами учил язык. В принципе он загрузил его себе на планшет, но не хотелось зря расходовать батареи. К счастью имелись и распечатки.

Язык, уже который по счету, давался легко. Являлся он причудливой смесью испанского с португальским с примесью местного диалекта. Языковой практики не было и Игаль попросту набирал словарный запас.

Свою ошибку он понял спустя недели две. Неизвестно почему так случилось, но почти все населенные пункты находились на правом берегу. И именно по правому берегу он сейчас и двигался. А дикая природа оставалась на левом. Переправиться можно было бы в Манаусе, там река была еще узкой, но не хотелось возвращаться. Так что Игаль вышел из леса в ближайшем же городишке и дождался парохода. В принципе водную преграду можно было бы преодолеть и вплавь, но река расширилась уже на половину километра. Бросаться очертя голову он попросту не рискнул.

Впрочем плавание ему понравилось. С помощью парохода он сместился на сотню километров вниз по течению реки. Потом преодолел реку с помощью паромной переправы. И наконец-то оказался на левом берегу. Отличия были видны невооруженным глазом. Лес стал гуще, цельнее что ли. Идти стало намного интереснее. А еще через десять дней Колдун набрел на племя индейцев. И с этого момента началась новейшая история Амазонии.

***

Дон Альваро пребывал в прекрасном расположении духа. Он уже испил утреннего кофе со свежей газетой и сейчас собирался раскурить утреннюю же сигару. Он не был доном по рождению, или там происхождению. Выходец из низов, наполовину метис, он всего добивался собственным горбом. И добился-таки. Ему еще и пятидесяти нет, а он уже региональный босс. Контролирует приличный участок траффика порошка.

А взять дом в котором он живет. Когда-то это была усадьба местного алькальда. Потом настали другие, новые времена, усадьбу бросили, особняк обветшал. Зато теперь это резиденция дона. И расположена она очень удачно. На окраине городка. Местечко вшивенькое, но близко к реке. А там собственно и находится предмет неусыпной заботы дона Альваро. Если же появляется блажь выбраться в свет, то по дороге, всего каких-то триста километров и вот Манаус, местная столица.

Дон неторопясь, аккуратно обрезал сигару и так же не спеша раскурил. Потом придвинул бумаги и принялся изучать отчеты бригадиров. Ну вот, опять индейцы бунтуют. Чего этим дикарям спокойно не сидится. Впрочем это происходило достаточно регулярно, метода была отработана. Пара показательных акций устрашения и снова настанет тишь и порядок.

Внизу, во дворе, неожиданно заорали, послышался шум. Опять пеоны не поделили чего-то, поморщился дон, но отвлекаться не стал. И как показали дальнейшие события, зря. Простучали тяжелые шаги по коридору и дверь кабинета распахнулась от молодецкого удара ногой. Золоченая ручка двери, которую дворецкий раз в два дня натирал до блеска, врезалась в стену с жалобным звоном. Дон онемел. В комнату ввалился здоровенный тип.

Всяких повидал в своей жизни дон Альваро, но нынешний гость явно выбивался из линейки посредственностей. Во-первых он был голым. Нет, дон присмотрелся, все-таки не совсем голым. На визитере имелись черные трусы и армейские, коричневые ботинки. Кроме того он был каким-то невообразимо здоровым. Как бы не двух метров ростом, черные волосы до плеч, небольшая бородка и пронзительные зеленые глаза. И он не был местным. Уж за это-то дон готов был поручиться головой. Но и не европеец, смуглый от природы, а сейчас загорелый до шоколадного цвета, тип пнул кресло у стены, разворачивая его в сторону стола и уселся, вольготно развалившись.

— Ну и кто ты такой? — Дон Альваро старался держать себя в руках, хотя внутри все кипело.

— Ты можешь звать меня "Хозяин", — гость белозубо улыбнулся.

Дон в свою очередь несколько успокоился. Очередной претендент на теплое местечко. Сколько их было уже… Он прижал кнопку под столешницей. Сейчас прибегут ребята и… Не слышно было топота бегущих ног, звяканья оружия, ничего. Он снова вдавил кнопку и снова безрезультатно. Гость наблюдал за его манипуляциями с улыбкой.

— Не идут? — Участливо спросил он. — Кстати вы зря волнуетесь. Мне не нужны ни ваши деньги, ни место. Мой интерес в другом.

— И в чем же, — сварливо спросил хозяин кабинета. Со своими нерадивыми слугами он решил разобраться позже.

— Так уж случилось, — визитер говорил с акцентом, видно было, что язык ему не родной и похоже совсем недавно изученный, — что я принял под свою руку окрестные племена индейцев. Они присягнули мне на верность, я же пообещал им защиту. Угроза же мирному существованию исходит в этих местах исключительно от вас, дон Альваро. Так что я прибыл что бы озвучить ультиматум.

— Стоп! — Дон задумался. Если все, что говорит этот тип правда, то за ним должен кто-то стоять. И этот кто-то настолько могущественный, что… — Кого вы представляете?

— Себя. Я ведь уже говорил вроде бы. — Удивился "хозяин".

— Так ты сам по себе? — Хозяин кабинета расслабился. Похоже это какой-то розыгрыш.

— А, я понял. Вы хотите познакомится с моими клевретами. Нет проблем, — глаза гостя полыхнули зеленым светом и стрельчатое окно за спиной дона разлетелось мириадами осколков.

Не успели еще осколки перестать барабанить по рукам дона, которыми он закрывал голову, как на стол что-то тяжело упало. Дон Альваро осторожно приоткрыл глаза и остолбенел. На столе умащивалась здоровенная птица. Кондор или гриф, он не был силен в орнитологии. Но вот эта морщинистая шея с венчиком седых волос, голый череп с огромным кривым клювом и запах. Этот мерзкий, приторный запах гниющей плоти. Сомнений не было, на столе устроился падальщик. Чертов гриф посмотрел на дона одним глазом и неожиданно проорал тому в лицо что-то явно матерное. Потом прошелся по столу царапая когтями полированное дерево.

— Ну а что бы вы не думали, будто я приручил одну птичку для фокусов…

Через разбитое окно метнулась стремительная тень, вздымая в воздух бумаги со стола. Миг и возле кресла, в котором расположился гость, уже сидит матерый лесной леопард. Визитер положил кошаку руку на голову и почесал того за ухом. Леопард блаженно зажмурился и вдруг зевнул, показав такие клыки, что у дона Альваро помутилось в голове. Несколько минут он хватал воздух губами, словно рыба, выброшенная на берег, а потом потерял сознание.