Дроны не лгут

Часть шестая. Нелюдь.

Перед выходом с базы я опробовал свой новый навык – «Скрытность». Обратил внимание, что у меня он появился благодаря энергоброне, но воспользоваться им так и не удавалось. А тут сама ситуация благоволила. Мне нужно незаметно обойти дозоры и пересечь всю Янтарную пустошь. Потом так же тайно пробраться в расположение республиканских штрафников.

Немного поразвлекавшись с патрулями, я убедился, что бойцы не видят меня, если скрываюсь в полумраке и расстояние до них превышает пять метров. Не ниндзя, конечно, но и это очень неплохо. Бойцов с ПНВ или тепловизорами я не нашел, поэтому протестировать свою скрытность для приборов не получилось. Но предполагаю, что и там возможности для моего обнаружения сильно порезаны.

Понимая свое преимущество, я спокойно проскользнул сквозь минные поля по найденным еще в начале моего путешествия тропкам и вышел на «оперативный простор». Дорогу уже знал, так как тащил раньше по этим местам Дашу. Достаточно быстро вышел к Зоопарку, миновал его и на полпути к дозорной башне столкнулся с ними…

Четыре фигуры появились из темноты внезапно, я даже испугаться не успел, просто замер перед ними как вкопанный. За оружием тянуться даже не думал, так как они стояли с пустыми руками.

– Ну, привет, парни, – я постарался не совершать резких движений, сделал несколько шагов навстречу и протянул ладонь для рукопожатия.

– Я – Клинок, – пожал руку мне лидер квада, – это Дуб, Андерс и Шахтер.

– Ага. Меч, Ясень, Дрюля, Крот, – позывные убитого квада вырвались непроизвольно, уж очень они напоминали имена загадочных бойцов. – Я – Ветер.

– Или Пассат? – хохотнул Клинок, кивая на мой шеврон. – Что про нас знаешь?

– Почти ничего, помню старые позывные, – я напрягся, чтобы не сболтнуть лишнего.

– Расскажешь про нас прежних? – дружелюбно попросил мой собеседник, – тяжело жить без роду и племени…

– Если вы объясните, как стали теперь такими, – мне стало понятно, что парней необходимо вербовать в свою команду.

– Ну, пойдем. Тут есть удобное место для разговора, – Клинок провел меня в неприметное здание, чуть севернее входа в Зоопарк, где и оказалось их логово. Он налил мне чаю из котелка, который подогрел на походной газовой горелке, и откинул забрало шлема. Обычный парень, брюнет, еще нет и тридцати, в свете фонаря его черты лица казались острыми, орлиный нос, густые брови, шрам на щеке, широко расставленные темные глаза.

Остальные бойцы тоже откинули шлемы, и мне стало жутковато. Не потому, что они были страшные, совсем нет. Молодые ребята, женщины, возможно, сказали бы, что они – красавцы. Я вглядывался в их лица и понимал, что Ясеня, единственного бойца, которого запомнил в лицо, среди них нет.

– Мы все очнулись с полной потерей памяти в квадратных комнатах из черного стекла, – Клинок, как и обещал, начал рассказ. – Какой-то мутный робот назвался «Ковчегом», сказал, что прислан Вавилоном, высшей управляющей структурой Вселенной, и объявил нам, что мы погибли. Он предложил принять участие в проекте «Возмездие», но сначала необходимо пройти испытание. Отправил сюда, чтобы мы могли получать опыт и развиваться до необходимого уровня. У нас есть интерфейс, как в компьютерной игре, и мы получаем уровни, прокачиваются характеристики и навыки.

– Какие классы персонажей? – я убедился, что у них система такая же, как у меня, значит, мы с ними действительно посланники Вавилона. Теперь хотел понять, насколько они полезны.

– Я – разведчик, – ничуть не скрывая, продолжил Клинок, – ребята – штурмовики. У меня навыки на поиск врага, обнаружение опасностей и радиоперехват, а у них – на владение оружием и живучесть.

– Какие уровни?

– У меня и Дуба – седьмой, у остальных – шестой. Мы пока не понимаем, кто враги, а то бы больше опыта насобирали.

– Какое у вас задание? – пока Клинок делился информацией, я решил расспросить его по максимуму.

– Вот с этим беда, – он развел руками, – есть «Особо важное задание – ликвидация планетарной угрозы первого порядка». Но тактических задач нет совсем, Ковчег признался, что не знает, что конкретно нужно делать. Все варианты, которые он просчитал с помощью машинной логики – тупиковые.

– К слову, у нас по восемнадцать жизней, – вдруг добавил один из бойцов. – И мы даже на шестом уровне сильнее самого тренированного человека, что же будет на сто двадцатом? Даже страшно подумать, кем мы теперь стали. У нас осталась память об окружающем мире, но личные воспоминания удалены. Ковчег подчеркнул, что это плата, оборотная сторона нашей силы.

– Ну да. Возможности необычные, – согласился их командир, – а цели очень размытые.

– Угроза первого порядка – это инопланетное вторжение? – я решил, что угадал с генеральной задачей.

– Нет, – огорошил меня Клинок, – инопланетяне – это угроза второго порядка. Первый – это умышленное разрушение, изменение, искажение человеческих душ или катастрофическое воздействие на развитие цивилизации в планетарных масштабах. Как-то так. Я не очень точно запомнил.

– Примерно так, – согласился тот же боец, что рассказывал про их возможность возрождения.

– Короче, на нашей планете обе эти угрозы есть, – Клинок задумался.

– Про вторжение я уже догадался, – я отхлебнул чаек, про который и забыл, пока слушал их изумительную историю, – а с угрозой первого порядка пока не сталкивался. Но не исключено, что она есть, вероятно, её не так просто обнаружить.

– Если первую угрозу не ликвидировать, то планете грозит стирание существующего человечества и перезапуск цивилизации с нуля, – Клинок нервно потирал жестяную кружку. – Ковчег предложил нам у тебя или у Консула оперативные задания получить. Ну, или найти Вельвет, Рози, Золушку или Рыбака.

– Какие сроки перед стиранием?

– От двух лет, – Клинок смотрел мне в глаза, – но если Ковчег увидит прогресс, то время будет продлено.

– Я вам сейчас историю поведаю, парни, – вздохнул я, – но вы не смейтесь…

– Да какие шутки? Чудеса кругом… – улыбнулся командир квада.

– Мимики прилетели на эту планету, потому что бежали от Ковчега, который разрушил их мир. Он потребовал прекратить резать души энергоскальпелем, а когда те отказались, устроил армагеддон и убил пятьдесят миллиардов…

– Ни хрена себе! – опешил Клинок. – Вот так накосячили эти мимики!

– Не совсем мимики, они как раз жертвы, им резали души станнумы, – пояснил я, – мимики лишь выглядят как люди, а на самом деле нелюди…

– А чего тогда ты с этими мимиками возишься? – спросил удивленный боец. – Мы же видели, что в твоей команде их две, и вы забрали у бритов еще одну.

– Потому что я тоже – нелюдь… – я смотрел за их реакцией, и она была бурной, их брови взлетели к потолку. – Парни, и вы тоже – нелюдь!

– Да не может быть! – возбужденно воскликнул Клинок, отставляя кружку.

– Ты свою силу мерил? – спросил я его. – У тебя же стандартное человеческое тело, а какая реальная сила?

– Ну, бью как шпалой, ломаю позвоночники одним ударом так, что кости вылетают из тела, – кивнул он, успокаиваясь.

– Если физическое тело обычное, то, значит, у нас изменена энергетическая сущность, то есть душа. Нашу модификацию внес Ковчег, получается, ему резать можно – он представитель создателя, а вот мимиков улучшили станнумы, обычные люди, и им уже это делать нельзя. Что дозволено Юпитеру, не дозволено быку… – я замолчал.

– Ну и?

– Я думаю, что британцы, как наиболее преуспевшие в исследовании инопланетных технологий, в настоящий момент делают то же самое, что и станнумы.

– Что??? – вся четверка смотрела на меня с изумлением.

– Ведут нас в пропасть! У них собрано много оборудования пришельцев, вероятно, есть и энергоскальпели. Они также режут души, и именно это вызвало гнев Ковчега! Скорее всего, еще один корабль мимиков висит в звездной системе, готовый к колонизации планеты после зачистки.

– И что мы можем сделать с этим впятером? – усмехнулся Клинок. - Или сколько нас таких? Десяток? Два?

– Мы можем всё! Врагов убьем, разумных лидеров сделаем правителями, – я серьезно смотрел на бойцов, – у нас мандат от Вавилона на любые действия ради ликвидации главных угроз.

– А у тебя класс персонажа случайно не «Хозяин Вселенной – Король Солнце, чья слава не меркнет в веках»? – командир обалдел от моего решительного настроя, а его бойцы засмеялись. Даже я улыбнулся, юмор – верный признак того, что они мне поверили.

– Я – дроновод, – также посмеиваясь, ответил я, – вожу руками и инопланетной техникой.

– А мы-то гадали, как ты в потемках без ПНВ идешь, – выдохнул один из бойцов, – ты по приборам?

– Ну да, один дрон впереди, второй – летит за спиной, – я сам долил себе чаю и отхлебнул.

– У нас припасы заканчиваются, – обратился Клинок, – ты, как старший по званию, не можешь обеспечить?

Я вывалил им все, что было в хранилище: пайки, еду, водку, консервы, патроны. Они набрали себе БК и еды на две недели.

– Когда набегаетесь по пустоши, можете прийти на базу «Рассвета», вас зачислят в мой третий взвод, будете получать все, что положено, – сообщил я, когда они распихали добро по рюкзакам, – но до этого прокачайтесь хотя бы до двадцатого уровня, а лучше – тридцатого. Чтобы самим дальше определять свою судьбу, а то Фокус будет вас под себя ломать.

– Мы и сейчас уже кое-что можем, – Клинок снова уселся на пластиковую табуретку напротив меня, – ты же видел, как мы разобрались с БэТээРами на Нижнем рынке.

– Видел. Но, возможно, потребуется остановить танковую дивизию, – я был доволен произведенным эффектом, у них челюсти отпали, – так что нет предела для прокачки.

– А ты разве это сможешь? – иронично спросил штурмовик.

– Ну, дивизию – не знаю, а батальон определенно размотаю и не вспотею…

– Дроны?

– Дроны, – я кивнул, – как только разберусь со своими делами, нам предстоит серьезная работа.

– Поручения будут? – Клинок в условиях неопределенности с радостью передал бразды правления. Зачем заморачиваться, если на меня указал сам Ковчег.

– Присмотрите за моими мимиками на имперской базе. И также валите всех, кто приблизится к оврагам на юге, особенно к западным листам «пальмы». Наши туда не пойдут, а врагам там делать нечего…

– Что там?

– Мой мимик в стеклянном гробу в криосне…

– Да сколько их у тебя?

– Теперь пять баб, – провел я в уме нехитрые подсчеты, это если и Фрейю считать. Но так-то деваться ей некуда. Или игрушкой-куклой и подопытной свинкой у имперских аристократов, или в мой гарем. Выбор небольшой. Выбор очевидный.

– Ты их хоть?.. – начал один из бойцов.

– Да. Провожу боевое слаживание. Они – экипаж космического корабля.

– А-а-а, – протянул другой. – Получается, ты уверен, что есть враждебный звездолет и поэтому собираешь космонавтов?

– Наверное, – я улыбнулся, – вы, кстати, тоже в экипаже. Никто летать не боится?

– Да нам хоть в ад, хоть в пекло! – настроение у Клинка улучшилось, его воодушевило, что хоть у кого-то есть план действий. – Мимиков будем пасти как твоих самых любимых нелюдей. Что еще?

– База республиканцев требует присмотра: там власти почти нет и постоянно херня творится. Вот и сейчас всё бросил и туда несусь, потому что опять стряслись какие-то проблемы, – я вспомнил свои ближайшие планы и сразу встревожился.

– Ну да, – кивнул штурмовик, – сегодня утром они расстреляли четверых. Странно, что это сделали обычные сержанты, а не безопасники. Это вообще не по уставу, самоуправство и безумие.

– Сегодня видел странный квад на Нижнем рынке, собранный из разных взводов, это серьезный прокол, – я отставил кружку и засобирался на выход. – Чувствую, опять мне там свою репутацию нужно будет ставить.

– А нам республиканцы кто? Враги или нейтралы?

– Они такие же русские, как мы с вами. То, что империя и республика воюют друг с другом, главная трагедия ста прошедших лет. Моя цель – объединить страны, но сначала – уничтожить всех подстрекателей войны из-за рубежа. Наш враг не в Республике, наш враг – в Союзе Европы. Это те, кто взращивали ненависть к своему народу, пусть и живущему по другую сторону границы. Так что без угрозы жизни своих, русских, не убивайте, лучше покиньте поле боя.

– А на ком прокачиваться? – озадаченно спросил Клинок.

– Твари Зоопарка, иностранные военные, мародеры…

– Что с мимиками делать?

– Брать живьем, мне все мимики нужны! – я чуть повысил голос. – Они же беззащитные, как дети, у них все снаряжение разряжено.

– У твоих мимиков – крутые штучки, силовая броня, плазменный нож, – возразил один из бойцов, – мелкая девка, как профи, играючи нашпиговала свинцом полтора десятка бритов сегодня.

– Дак это я им заряжаю. А вы что, видите снаряжение? – удивился я.

– Ну да, мы определяем мимиков и их вооружение, а также тебя как игрока типа нас. Но у тебя сложная маскировка – ты идентифицируешься как игрок первого уровня. Это нормально?

– Абсолютно! – соврал я. – Всё так и задумано. Других игроков тоже лучше бы не злить лишний раз, избегайте столкновений. В общем, ваши цели – твари и люди не из наших фракций… Все как в игре. Но помните, что это не игра.

Мы пожали руки, и я отправился дальше. Быстро достиг дозорной башни, дежурного бойца опять на месте не оказалось, что, в принципе, в нашем бардаке неудивительно. Уже под утро, часа в четыре, добрался до охранного периметра республиканской базы.

Ничего не предвещало беды, все выглядело как обычно. В караулке и на КПП дремали штрафники, смердела помойка, поднимался дымок от дизель-генератора транспортного цеха… Да что тут вообще не так? Я передумал пробираться скрытно, это бессмысленно – ничего в такую рань не разведаю. Направился уверенным шагом к посту у главных ворот.

– Чё спите, служивые? – крикнул я, когда уяснил, что никто моё появление не замечает.

Пара рядовых сразу вскочила, а, узнав меня, они напряглись и вызвали подмогу по рации.

– Обожди пожалуйста, Ветер, – попросил один из дежурных, – сейчас за тобой придут, а там дальше сами разбирайтесь, кто главнее.

Такая постановка вопроса мне показалась паршивой, но я решил не форсировать события и ничем не нарушать их естественный ход, задуманный неизвестным мне «командующим парадом».

Через полчаса появились два незнакомых сержанта, я их точно раньше на базе не видел, и навели на меня автоматы.

– Сложить оружие! Руки за голову! – без лишних приветствий заорали они.

– Охренели, что ли? – опешил я. – Сержанты не могут арестовать лейтенанта.

– Ты разжалован! – закричал самый активный из них. – Капитан Затор приказал отвести тебя на гауптвахту.

– Капитан не может меня разжаловать, ибо старшие офицеры лишаются звания только по приказу генерала из штаба армии. Это раз. Я приказа не видел, а значит, капитан должен донести мне решение командования лично. Это два, – я начал качать права. – Да и какая «губа»? Туда могут конвоировать лишь Дюбель и его безопасники. Это три. Учите устав, пригодится в жизни.

Сержант передернул затвор:

– Стреляю в случае неподчинения!

А это уже ни в какие ворота не лезет! Угроза расстрелом офицеру – это трибунал без вопросов. Я стремительно подскочил к одному из них, быстрый удар в подбородок, он еще не успел упасть, а я прописал второму в челюсть. От души обоим вломил. Ну, а что? Пусть в больничке устав зубрят.

Потом я разрядил их автоматы, связал руки за спиной колючей проволокой, валявшейся у ворот, и потащил провинившихся на «губу», чтобы сдать Дюбелю. На базе ранним утром было тихо и безлюдно, никого больше по дороге я не встретил.

На «губе» от вида моих арестантов дежурные бойцы третьего взвода обалдели. Они испуганно смотрели то на меня, то на связанных сержантов.

– Где Дюбель? – громко спросил я, чтобы привести их в чувство.

– В камере… – промямлил один из них.

– В какой на хер камере? – сначала не допер я.

– Внизу, на третьем ярусе, – ответил другой, он сообразил, что меня лучше не злить, сержанты истекали кровью, колючая проволока порезала им запястья и кисти рук.

– Удивительно, – я не на шутку встревожился после таких новостей, – дай ключи!

Рядовой отдал мне связку ключей, и я потащил сержантов вниз на третий ярус, где располагались самые поганые камеры. Там были и крысы, и клопы, и говно, да и температура держалась градусов шестнадцать. В общем, не поспать, не согреться.

Сначала я закинул обоих сержантов в соседние камеры, предварительно срезав плазменным ножом проволоку, кое-где и вместе с кожей. Пахнуло горелым мясом. Сержанты застонали и начали приходить в себя.

Я пошел дальше по уровню и обнаружил «великолепную четверку». В самых дальних камерах сидели Стас, Дюбель, Комендант и Люба. Вот же твоя Караганда! Как я вовремя. Видно, что сидели они недолго и поэтому выглядели свеженько, вот если бы неделю тут почалились, то стали бы развалинами, которых потом только в госпиталь на месячишко.

Всех четверых я выпустил, они хмуро молчали, вышли и встали напротив меня. Меня их молчанка не устраивала, мне нужны ответы, что за ерунда тут творится!

– Что происходит?! – заорал я, чтобы привести их в чувство.

– Переворот, – первой ответила Люба, – приехал новый командир базы – капитан Затор. Всех разжаловал. Расстрелял квад Петра – они попробовали с него документы стребовать. Расформировал взводы и пересобрал их заново, чтобы размыть людей Балим среди остальных штрафников. Затем арестовал всё прежнее руководство, отобрал жилье и отдал своим сержантам. Пока не трогал только Умника, так как знает, что тот связан с полковником Лялиным.

– Подполковником, – поправил я её, но она возразила:

– Лялин теперь полковник, быстро в рост пошел благодаря вашим настоечкам. Он, кстати, человек генерал-полковника Краса, командующего армией. Так вот, дальше… Где находятся безопасники Дюбеля, мы не знаем, возможно, Затор их тоже расстрелял или арестовал.

– Он благородный, что ли? – деловито поинтересовался я.

– Да нет, – покачала головой Люба, – обычный простолюдин, но шибко борзый. Ссылался на приказы какого-то генерала Громова – позывной «Гром».

– Вы приказы о лишении званий видели? – я обвел всех строгим взглядом.

– Нет, не было приказов! – наконец подал голос Стас. – Просто все слишком быстро произошло. Мы оказались к такому не готовы. У него два квада сержантов, которые были настроены в случае неповиновения расстреливать на месте…

– Странно, – опять удивился я, – эта же база отдана Балиму для управления. С кем у нас договор в штабе армии?

– Как раз с генерал-полковником Некрасовым, позывной «Крас», – ответил Стас. – Но я не успел передать по спутнику запрос. Сразу в браслеты заковали и сюда отправили.

– А ты, Дюбель, как сдался? Ты же из особого отдела! Вас же никто, кроме вашего начальства, разжаловать не может, а тем более под замок посадить! – заорал я на безопасника.

– Когда ствол к виску приставляют, очень тяжело устав вспоминается, – хмуро ответил он.

– Значит так! Командиры, – я заговорил с издевкой, – сейчас мы отсюда выходим, и вы даете команду всем своим людям покинуть главное здание базы, причем с оружием. Комендант, это твоя зона ответственности, хоть пистолетами, но всех вооружи. Занимаете позиции вокруг «научки», строите укрепления по всем законам фортификации!

– Ты! – я указал на Дюбеля. – Найди своих людей. Сразу дай сигнал по спецсвязи в особый отдел: «Убит работник безопасности. Требую силовую поддержку!».

– Ты! – я ткнул пальцем в Стаса. – Снова формируешь первый взвод. Затем посылаешь сигнал генерал-полковнику, что соглашение с Балим приостановлено из-за самоуправства Громова. Если до конца дня инцидент не будет решен, то Крас станет должником Балим со всеми вытекающими последствиями. Потом посылаешь сигнал на волю, пусть ребята пострашнее, конченые отморозки, найдут семью этого Затора и объявят долг в миллион рублей за убийство квада Петра. Срок на сбор денег определишь до завтрашнего утра. Что я забыл?

– Консула надо предупредить, – предложил Стас, и я согласился. Пусть и у него тоже голова болит, как тут все разрулить по-тихому. Я вспомнил просьбу друга – не проливать реки крови, и заржал. Конечно… как же… очень постараюсь… Мне терять нечего. Осталось всего два года до полного уничтожения цивилизации, если верить Клинку и его людям. Мне некогда тут цацкаться, я этому кретину Затору башку отрежу и скажу, что так всё и было.

Мы вышли и направились к «научке», а там уже были баррикады. Умник, казалось бы, мирный человек, а не сдал позиции. Обороняется, как может.

В «научке» обосновались и «ученые», и их близкие, и полтора десятка новеньких, которых притащил с сортировочного центра Умник за время моего отсутствия: симпатичные девчонки с печальными глазами и образованные ребята. Но главное, у Умника теперь служили два квада подготовленных бойцов: один из бывших полицейских, второй – пожарные и спасатели. Вооружены они, пусть и плохо, но заметно, что с оружием обращаться умеют.

Я тут же выдал им хорошие стволы – булл-пап автоматы черных штурмовиков. Раздал броню, какая оставалась. Следовало, наверное, вооружить и балимцев, они гораздо опытнее, но я хотел их поучить. Сами отдали оружие, теперь сами пусть и добывают обратно.

– Затор забрал всю водку из уже оплаченной партии, – торопливо рассказывал мне Умник, – она в грузовике стояла в транспортном цехе. Там много было, сорок ящиков, восемьсот бутылок. Лишь бы Лялин не узнал!

– Наоборот! Умник, всё тебя учить, – я схватил его за руку и заулыбался, – звони, пиши, ори в рацию Лялину, что его водку забрал человек генерала Громова и сказал, что не Лялину тут указывать. Скажи, что он тут всех разжаловал и угрожал даже Лялина произвести в лейтенанты!

– Он другое угрожал, – возразил мой друг, – собирался алкогольный бизнес Лялина под себя забрать!

– Вот и это уважаемому Максиму Андреевичу обязательно передай. Проси у него поддержку надежной бронегруппы, чтобы водку обратно отбить. Кстати, как давно тут этот Затор правит?

– Два дня, – прикинул Веник, – в первый день разбирался, что к чему, а вчера начал с утра свои порядки наводить. Действовал очень быстро и умело.

– Вовремя я…

– Не вовремя, – тихо проговорил Умник и отвернулся.

– Что произошло? – встревожился я.

– Я не хочу приносить тебе плохие вести, – странно ответил он.

– Говори! Не ломайся! – вдруг заорал я, мгновенно почуяв беду.

– Нет, – упрямо шептал он.

– Да почему? – я был готов его растерзать, а он сразу сжался и попятился, но при этом упрямо смотрел мне в глаза.

– Да потому что ты бешеный! – буквально выплюнул он в меня эти слова.

– А кто скажет? – рычал я на друга.

– Занозу найди…

Я его даже не дослушал и побежал в подземные уровни «научки». Заплаканная Заноза нашлась в моем кабинете. Она ковырялась в автомате на моем столе.

– Сломан, – ревела она, – я не могу починить!

– Что случилось? – я её обнял и попытался успокоить.

Она сначала всхлипывала, а потом попросила: «Дай автомат!». Я был готов ей отдать всё, что угодно, хоть рельсотрон, хоть ядерную боеголовку, если бы она у меня была, лишь бы не рыдала.

Заноза прижала к груди моего «Соколова», который на её фоне был огромным, и заявила:

– Пойду этих тварей валить!

С трудом из путанных объяснений я уловил, что Затор забрал мое жилье для себя, так как в апартаментах командира базы он жить не хотел и считал их только кабинетом. К несчастью, когда он ворвался в мою квартиру, там оказались Заноза с Училкой. Капитан попытался изнасиловать Занозу, но ту спасла Училка, отбросив урода с девушки. Заноза успела убежать, а вот Училке преградила путь Альбина, любовница Затора, которая позвала подручных сержантов. Училка вырваться не смогла и сейчас оставалась в плену. Что там с ней делали, Заноза не знала, но всю ночь пыталась починить автомат, чтобы силой отбить Училку у насильников.

Что за чёрт, Караганда?! Командира прислали хуже здешнего контингента – конченый отморозок. А главное – какая наглость изнасиловать девушку благородного! Он реально полагает, что бессмертный? Скорее всего, Затор – умственно больной, а такие особенно опасны. Так как непредсказуемы. Эх, Консул, не получится у меня выполнить твою просьбу… Я так старался, но новая власть на базе сама нарывается – лезет башкой в петлю.

– Остаешься здесь! – заявил я Занозе с нажимом. – Ты мне только мешаться под ногами будешь. Я сейчас приведу сюда Училку. Поняла?

– Поняла, – кивнула она, глядя на меня благодарными глазами. – Автомат не отдам!

– Хорошо, – я показал, как снимать с предохранителя, – стреляй только одиночными. Этого будет достаточно. Тут бронебойки прошивают любую броню. Второй выстрел не нужен. Поняла?

– Поняла, – твердо ответила она.

Я её поцеловал и пошел за Училкой. Все-таки Стас – дебил, зря я на него ставку сделал, всё просрать двум квадам обычных наглых беспредельщиков – это надо постараться! Лишь бы уроды не убили Училку, а от остального вылечим.

Я быстрым шагом преодолел расстояние до основного жилого корпуса базы, нагло прошел мимо поста охраны, зло кинув на ходу:

– Твари, есть ко мне вопросы?

Сержанты молча проводили меня тревожными взглядами, держась за свои автоматы, и на оскорбление никак не отреагировали. Очевидно, балимцы уже выходили из здания, и они понимали, что начинается что-то нехорошее. Лезть на рожон уже не смели.

Я добрался до своей квартиры и забарабанил в дверь.

– Кто там? Пошел вон, собака! – ответил мне из-за двери писклявый женский голос.

– Это моя квартира, – я сказал громко, чтобы было слышно с той стороны.

– Пошел вон! Затор тебя сгноит, собака! – опять ответила дамочка.

Ну, ладно. Я достал плазменный нож и срезал петли. Толкнул дверь, и она завалилась внутрь. Крашеная блондинка в нелепом кружевном пеньюаре отскочила от проёма и смотрела на меня испуганными глазами.

– Ну и где Затор? – рыкнул я на неё, и она шарахнулась в сторону. Командира базы в квартире не оказалось. Я шагнул в свою спальню, которую, видимо, забрал себе капитан, так как везде валялась его одежда, и сразу увидел Училку. Она спала на полу, прикованная наручниками к батарее. Пьянущая в хлам.

Я её осмотрел, блузка разорвана и задрана к рукам, но лиф на месте, я приподнял ей юбку, трусы тоже на месте. Попытался разбудить, но она лыка не вязала. Разрубил ножом наручники, аккуратно срезал браслеты с запястий. Когда её воздетые к батарее руки упали вниз, то увидел посиневшие локтевые сгибы со следами уколов, девушке ставили какие-то препараты, она, очевидно, упиралась, и уроды истыкали ей все руки в попытках попасть в вену. Синяки получились знатные.

Я огляделся и нашел в углу разные ампулы и шприцы, все сграбастал и сунул в карман разгрузки. Взвалил Училку на плечо и пошел на выход. По дороге увидел в одной из комнат ящики с нашей водкой. Ба, нашлась пропажа!

На выходе меня поджидали баба капитана и незнакомый сержант, скорее всего, из числа его людей.

– Это он вломился в мою квартиру! – заорала дамочка и указала на меня вояке.

Я дошел до них и уперся взглядом в бойца, увидел его шеврон парамедика и логично предположил, что он может быть причастен к нынешнему состоянию Училки.

– Ты ставил уколы военнослужащей?!

– Ну я и что? – сержант навел на меня ствол автомата.

– Господин.

– Что господин? – переспросил он с наглой улыбочкой.

– Ты должен говорить: «Ну я и что, господин?».

Его реакции на свои слова я ждать не стал. Плазменный нож взлетел из моей руки вверх и отрубил ему голову. Тело завалилось на блондинку, и ей в лицо хлестануло кровью из шейной артерии. Она заверещала. Его голова упала мне прямо в руку, я автоматически передал её даме капитана, буркнув: «Подарок для Затора» – и пошел прочь из здания. Сам я тоже испачкался в крови, да и Училку чуть задело кровавым фонтаном.

Сержанты на выходе попытались меня остановить, но плазменный нож, зависший у одного из них перед носом, быстро угомонил их внезапное желание поработать.

– Куда ты её тащишь? – спросил один из сержантов.

– Господин к вопросу добавь, я – баронет, – я перевел нож к его зрачку, – или сейчас глаз вырежу.

– Куда вы её тащите, господин? – медленно, почти по слогам, произнес сержант, замерев от близости смертельного оружия.

– На судмедэкспертизу. Проверить. Она могла быть изнасилована и обколота наркотой. Передай Затору, что его жизнь напрямую зависит от результатов этой экспертизы.

Выходя из здания, я не сводил с сержантов глаз: я-то в броне, а вот Училка – нет, и если шмальнут из автомата, то могут зацепить. Пришлось двигаться боком, я не хотел неожиданностей.

Всё! Я в своем праве. И под присягой, и под гипнодолом дам показания, что сержант признался в преступлении, навел оружие на офицера в ситуации, когда угрозы его жизни не наблюдалось. Плюс к этому еще и не проявил должного уважения к аристократическому статусу. Любой суд мне это убийство простит. Так что Консул пока может мною гордиться. Но всё изменится, если будущее расследование покажет состав преступления, поэтому лучше без причины никого больше не убивать.

Училка тяжелая оказалось, оно и понятно: попа, бедра, грудь четвертого размера, крупная девушка. Уж я-то женщин за последнее время натаскался, знаю. Ладно, хоть нести недалеко. Дотащил до «научки» и сдал Любе для анализов, чтобы понять, что с моей женщиной эти уроды делали. Оставил медичке упаковки от химических препаратов, которые собрал в спальне, она, разглядывая их, нахмурилась.

Стас отчитался, что все сообщения передал. Он доложил печальную новость, что вертолет Консула сбили и он непонятно, где находится, так как его труп на месте падения борта не обнаружили. Печально, но не критично. В Консула я верил, слишком мощный человечище, чтобы помереть, когда всё только начинается. Наверняка это ответка за убийство Магистра. Но только по информации Кинжала, система возрождения уже работает и, даже если его убили, я был уверен, что он воскреснет. Нельзя убить бессмертных, у которых восемнадцать жизней…

Моя форма оказалась изгваздана в крови сержанта, и я попросил Веника дать мне запасную. У меня опять чистого комплекта не оказалось, а разгуливать в имперском кителе с «золотой единичкой» по республиканской базе я посчитал полнейшим зашкваром. Форма Умника мне мала, и опять я выглядел, как непонятно кто, но она хотя бы чистая.

Я пошел обратно в основное здание, с удовлетворением отметив, что фортификации вокруг «научки» Стас строит так, как будто собирается воевать с черными штурмовиками на совесть.

Сразу заглянул в офицерский бар – я уже спланировал, что следует делать дальше. Мне нужен вооруженный мятеж, чтобы на него списать все свои фокусы.

– Привет, Серый! – заорал я со входа, а тот, увидев мой наряд, с испугом попятился. – Наливай водки!

Серый послушно наполнил рюмку, а я оглядел собравшуюся завтракать компанию. Тут оказались все нужные мне люди, а также незнакомый сержант, очевидно, из людей Затора. Я забрал у Серого бутылку и пошел в зал.

Подсел к Коле, бывшему лейтенанту второго взвода, и двум сержантам из четвертого, налил всем выпивки. Ведь любому известно, что водка с утра делает день увлекательным и непредсказуемым.

– Привет, парни, хотите заработать? – начал я без предисловий, а когда они кивнули, заявил:

– Балим платит за смерть беспредельщиков, которые расстреляли квад Петра.

– Сколько? – поинтересовался Коля.

– Двести тысяч рублей за каждую голову. Сдавать мне, получать деньги тоже у меня, – я специально говорил громко, чтобы слышал сержант из команды капитана.

– И еще. В моей квартире находится сорок ящиков отличной водки. Это моя водка. Лучше, чем эта, – я скривился, отхлебнув пойло, которым торговал Серый, – предлагаю сделку…

За моей спиной хлопнула дверь, это Серый сбежал из бара от греха подальше. Он решил, что я опять тут буду кого-нибудь убивать. Но я-то не такой, не зверь же, право слово! Я вообще за закон и порядок ратую.

– Короче говоря, сделка! Забираете водку и несете в «научку», но только половину ящиков, вторая останется вам за работу, – я улыбнулся максимально доброжелательно.

– А сколько наша доля? – поинтересовался бывший лейтенант, пытаясь в уме произвести сложные расчёты.

– Четыреста бутылок по 0,75 литра, – торжественно произнес я, – если мои ящики целыми принесете, то будет даже премия!

– Отличная сделка! – Коля расплылся в счастливой улыбке. А я подумал, что двести пьяных зэков решат все мои проблемы и с Затором, и с его квадами.

Сержантик капитана резко подорвался и убежал. Следом за ним ушли и мои собутыльники. Серый вернулся в бар, опасливо на меня поглядывая. Посетители сами рассосались, и мы остались с ним одни.

– Почему ты меня боишься, Серый? – спросил я бармена.

– Зря ты Нэлу убил, я видел, как вы танцевали в тот день… У вас же любовь была, – он протирал стаканы и отвернулся от меня.

– Серый, ты совсем дурак? – я подскочил к стойке. – Неужели думаешь, что я бы убил любимую девушку?

– А кто её убил? – он обернулся и смотрел на меня с грустью.

– Она сама! – искренне возмутился я.

– Сама выпустила себе в голову весь рожок из автомата? – Серый негодовал от нелепости объяснения. – Сам-то понимаешь, что говоришь?

– Да не думай ты про меня херню! – я попытался его переубедить. – Она – инопланетянка. Ты же, наверное, разглядел надпись кровью, которую сделал Профессор: Нэла – мимик. Она сбросила тело Нэлы и расстреляла его, чтобы скрыть следы. Настоящая Нэла мертва больше двух лет.

– Ты серьезно? – спросил Серый. – А где мимик?

– У неё кончилась энергия, а зарядиться пока негде. Она просила меня убить её, сдать особистам и выйти на свободу, но я отнес её на корабль и уложил в криосон… – я махнул рукой, понятно, что хрен мне Серый поверит. История просто невероятная.

– Я проверю, – Серый продолжал протирать стаканы.

– Проверь! – я собрался на выход, но вдруг встал как вкопанный. – Что ты сделаешь?

– Проверю! – спокойно ответил бармен. – Исправных кораблей с криокапсулами всего три. Я знаю, где они.

– Не лезь туда, я охрану оставил из чёрных штурмовиков, – я ошеломленно смотрел на бармена. – Кто ты?

– Я – тот, о ком ты подумал, – он наконец повернулся ко мне и вымученно улыбнулся. – А ты решил, мимики только женщины?

– А-а-а… – вот что тут скажешь…

– А почему молчал?

– Ну, первому встречному такое не откроешь, – он пожал плечами, – а ты сам начал откровенный разговор. Ты же с Умником дружишь? А знаешь, кто он?

– Кто?

– Мимик. Орбитальный инженер.

– А ты?

– А я – оранжерейный работник, фермер, – Серый усмехнулся, – ну да, мы не очень полезные для тебя люди, станнум. Но мы есть. И ты можешь нам доверять.

Я уже выходил, когда он буркнул:

– Спасибо, что никого не убил сегодня.

– Ну, во-первых, уже убил, а во-вторых, еще не вечер.

– Ну, тогда всё как всегда… Стабильность.

Теперь я отправился к Затору, мне предстояло расставить всё на свои места и обозначить персональные претензии.

К моему удивлению, пост у двери кабинета со мной не скандалил, не угрожал. Дежурные даже обратились ко мне «господин» и сказали, что капитан меня ждет.

В кабинете за столом Горы сидел капитан, принесший нашей базе столько горя. Среднего роста, плотного телосложения, раньше наверняка был отличником физической подготовки, а сейчас щеголял пивным животиком и заплывшим жиром рылом. Ему лет сорок, злые глаза, короткий ежик волос, невыразительное лицо. Он выглядел как среднестатистический алкаш, за такого даже взгляд не зацепится.

– Петр Сергеевич, рад вас приветствовать, – он фальшиво улыбнулся, – у нас с вами произошел досадный инцидент, недоразумение…

– Не скажи, Запор, – я специально коверкал его имя, чтобы спровоцировать на необдуманную агрессию, но он проигнорировал. Мне говорили, что он борзый, а оказалось, что вся борзота вдруг куда-то делась.

Я откинулся в кресле и сложил ноги ему на стол. Буду травить по полной, а там пусть только дёрнется.

– Вы же понимаете, что я не по своей инициативе тут порядок взялся наводить, – он елейно улыбался, – мне поручил генерал Гром…

– Да-да, генерала Краса я уже предупредил, что сделка с Балим приостановлена и он теперь должник, – перебил я капитана, – сумму пока не определил, но, думаю, она будет значительная.

– У Балим была сделка с Красом? – изумился Затор. – Мы не знали…

– Ну, это не мои заботы – секретные сделки доносить до каждого вшивого генералишки, пусть сам Некрасов этим занимается…

– Мне нужно позвонить! – капитан убежал со спутниковым телефоном в соседнюю комнату. Через несколько минут вернулся чуть побледневший.

– С вами хочет поговорить генерал Громов, – командир базы протянул мне трубку.

– Ну, если хочет, пусть сегодня приезжает, – я отпихнул его руку, – по телефону вопросы контрибуций и претензий обсуждать не намерен.

Капитан тихо переговорил со своим собеседником и предложил:

– Он может завтра подъехать.

– Завтра с утра Красу уже выкатят претензии. Мне этот твой Гном зачем завтра нужен? У меня с ним никаких дел нет, – я говорил громко, чтобы собеседник в трубке у капитана слышал каждое мое слово. – И передай, что если увижу подпись этого Гнома под приказами о лишении званий офицеров из Балим, то он станет кровным врагом. За оскорбление будет отвечать всем имуществом семьи.

Потом я слышал, как капитан ругался по телефону с генералом, каждый пытался спихнуть с себя ответственность и подставить другого. Смешно.

Когда мрачный, как туча, Затор вернулся в кабинет, я рисовал плазменным мечом в воздухе разные фигуры. Он застал меня, когда я пытался изобразить виселицу.

Внезапно у меня пикнула рация:

– Ветер, наркотиков в крови нет, – услышал я голос Любы, – нашла только нейроподавители. Лиза пришла в себя, говорит, её насильно напоили водкой, пытались склонить как бы добровольно на секс и расспрашивали, где ты хранишь деньги.

– Люба, а незаконное что-нибудь есть в крови?

– Всё незаконное! Нейропрепараты легально могут использовать только безопасники и только при допросах под протокол и видеофиксацию. Это же вещества типа «Гипнодола».

Затор мрачно слушал наш диалог, он уже сообразил, что я не буду ругаться, я просто выставлю счет, а затем убью всех, когда он не будет оплачен. Так всегда делали аристократы и криминальные синдикаты – абсолютно закономерная процедура.

– Петр Сергеевич, ко мне есть претензии? – я видел, что теперь капитан занервничал.

– Миллион рублей за убийство квада Петра, миллион рублей за попытку изнасиловать дочку капитана первого ранга Занозина, миллион – за издевательства над Училкой и применение незаконных препаратов. Компенсация за украденный алкоголь в двойном размере – примерно 200 тысяч рублей. Компенсация за нанесенные оскорбления: разжалование офицеров, арест и гауптвахта, лишение имущества – жилья и предметов обстановки, – два миллиона рублей. Итого, пять миллионов двести тысяч рублей.

Несколько минут Затор молчал, а потом спросил:

– А если у меня нет?

– Попроси в долг у Гнома, – я хладнокровно предложил ему выход.

– А у него откуда?

– Сударь, это не моя печаль. Головорезы ждут не дождутся, очень хотят познакомиться с вашим семейством. Вы согласны с фактическими данными претензий?

– Я выполнял приказ. Громов потребовал навести тут порядок, – обреченно проговорил капитан, – а мне что делать?

– Ну да, ну да, – я стал злым, – убивать, насиловать, оскорблять, воровать. Это теперь называется «навести порядок»?

– Да вы меня неправильно поняли, – запротестовал Затор, – убили бойцов за неповиновение, с дамами вышел пьяный инцидент, водку я не украл, а конфисковал, званий лишил, чтобы повысить дисциплину.

– Тогда назовите пункты устава, на которые вы опирались, совершая подобные шаги, – мне надоело с ним разговаривать, он врал, а врать при ответе на претензии очень глупое занятие, есть же много свидетелей. Хуже выйдет.

– Да, не по уставу, а по армейским понятиям, – опять сказал несуразицу капитан.

– Ну, просветите, что это за понятия, – я начал откровенно потешаться, и он это уловил, – а также поясните необходимость насилия и убийств. Ради чего?

Внезапно у него ожила рация:

– В части – мятеж. Зэки забирают водку из вашей квартиры, – услышал я сообщение его сержанта, – а еще они забрали Альбину и утащили на третий ярус. Что нам делать?

– Верните Альбину! Почему вы не помешали? – закричал в рацию Затор.

– Нас – пятеро, а их пять десятков и все вооружены, – сержант был не на шутку взволнован, – верните взвод Балим, пусть они следят за порядком.

Капитан посмотрел на меня и потребовал:

– Вы обязаны навести порядок! Пусть Балим вернет мою девушку!

– С хера ли? Договор с Красом приостановлен. Вы еще по претензиям с Балим не расплатились. Да и дама – гражданская, мы охранять гражданских на военной базе никому не обещали. Давайте действовать последовательно. Вы ошиблись от недостатка ума, я это понимаю. Теперь вам нужно расплатиться, и тогда мы попробуем помочь…

– У меня нет столько денег. Да и генерал вряд ли быстро соберет, – хватался за последнюю соломинку Затор, – давайте сначала вы покажете свою добрую волю, а позже мы ответим на претензии.

– Не вижу смысла ничего вам показывать. Да и воля у меня не добрая, а злая, – я на мгновение потерял контроль. – Ты, тварь, неужели не понял, что мое взял? Что моих людей убил или обидел? И даже никаких извинений не принес…

Я встал, показывая, что разговор окончен.

– Подожди! – он смотрел на меня с ужасом, потому что осознал, что до вечера не доживет. – Мне нужна помощь!

– Дак Громова попроси, – я ему также елейно улыбнулся, как он мне полчаса назад, – он тебе обязательно поможет своими приказами.

«У нас убитый и раненый!» – заорала его рация, когда я выходил из кабинета командира.

Затем я быстро прошел через все здание, постов уже не наблюдал, а вот пьяные штрафники повылезали. Все с оружием и агрессивные. Я зашел к Серому в бар.

– Пойдем со мной! Выведу из здания, – я заметил, что парень нервничает, и есть от чего, еще пару часов неудержных возлияний и начнутся драки со стрельбой. – Переждешь мятеж у нас в «научке».

– Да уж лучше на «губе» у Дюбеля, там укрепления серьезные, – Серый поспорил, скорее, для проформы, все же пошел со мной, в одиночку без «приключений» он, и правда, мог уже не выйти.

После разговора с барменом мне показалось, что на самом деле он Умника недолюбливает. Хотя что им делить, одинаковые инопланетные братья по несчастью?

Когда я вернулся в «научку», Стас закончил с фортификациями – в пустых коробках бетонных зданий организовали огневые точки, завалили строительным хламом все проезды, создали укрытия для стрелков по периметру, штрафники даже вырыли окопы. Первый взвод уже занял позиции, почти все бойцы имели штатное оружие, у некоторых я заметил даже гранатометы. Значит, пока я разговаривал с Затором, наши люди обчистили арсенал, и Комендант свою задачу выполнил.

Стас мне доложил, что оборона организована, дежурства распределены, наши шестьдесят семь штыков и восемь бойцов Умника готовы отразить атаку как со стороны капитана, так и извне. И пусть сами ворота на въезде мы не контролировали, но квад с противотанковым вооружением засел напротив них. Ну и ладно. Вроде все знают, что делать. Но меня несколько насторожило, что второй взвод с нами не ушел. Так-то они нормальные ребята, но остались пировать.

Конечно же, я сразу нашел Веника и отозвал его в сторону.

– Друг, а почему ты мне не сказал, что ты тоже?

– Что тоже? – сначала не понял он.

– Как и Серый…

Он удивился и спросил:

– Это у бармена язык за зубами не держится?

– Да, – я кивнул, – он к Дюбелю пошел мятеж переждать. Вы не ладите?

– Не ладим. Он из сорок первой общины, я – из третьей. Мы совсем разные по уровню образования, да и общих интересов нет, – Умник задумался и спросил:

– Тебе непонятно наше общественное устройство?

– Расскажи, я, действительно, мало о вас знаю.

– У каждого станнума было пятьдесят общин мимиков, самая приближенная к нему – первая. Эти мимики получали отличное образование, хорошую работу, лучшие гены и модификации. Первые десять общин – это элита общества, следующие двадцать – специалисты, и последняя двадцатка – это неквалифицированные рабочие, беднота.

– А ты кто по специальности? – к слову спросил я, уж если он заговорил об образовании.

– Орбитальный инженер. Я работал в космосе, обеспечивал функционирование сорока тысяч различных спутников, – Умник говорил об этом с гордостью, – я могу в уме рассчитать приблизительные орбиты и выполнить маневры для крупной группировки космических аппаратов. А Серый – всего лишь крестьянин…

– Подожди! – я его перебил. – Так тебе телескоп для работы был нужен? Ты искал что-то на орбите?

– Да, искал… – Веник замолчал, я видел, что он не хотел говорить на эту тему.

– Что конкретно? – я жестко потребовал прямого ответа, без намеков и отговорок.

– Корабль станнума Велла Восхитительного, – Умник вглядывался мне в лицо, стараясь понять реакцию, – я не помню сообщения о его смерти. А он точно находился на «Трэс». И прозвище у него «Мстительный». Велл Мстительный. Когда перестали работать зарядные станции, то я сразу на него подумал.

– Мне говорили, что все станнумы погибли, – я достал свой пистолет «Меррит», присел на камушек и принялся его разбирать, чтобы почистить.

Веник увидел мои манипуляции с оружием и чуть побледнел, но вида, что испугался, не показал.

– Станнумы разные. Большинство повели войска против людей, а другие – отсиживались в тылу. Они дольше всех и прожили. Но думаю, что кто-то мог сбежать с планеты и затеряться на орбите или даже скрыться в дальнем космосе.

– И ты думаешь, что одинокий станнум сможет отомстить за поражение? – усомнился я.

– Не за поражение в войне, а за предательство. Наш корабль летел не воевать, мы планировали поселиться в России! – у Веника эмоции хлестали через край. – Но нас подло атаковали. Гарантии безопасности оказались аннулированы. А потом на место падения «Трэса» еще и комету скинули, и она завалила тут всё многометровым слоем грязи. Многие мимики погибли, погребенные заживо. До сих пор не понимаю, как такое могло произойти…

– И что тебя смущает?

– Да у вас ни тогда, ни сейчас нет технологий, чтобы изменить курс кометы и даже – его банально рассчитать! Так филигранно управлять кометой и мне было бы очень не просто.

– Ты решил, что есть станнум, который скинул комету и сейчас продолжает мстить?

– Это разные станнумы! Тот, что скинул комету, скорее всего, устроился среди людей в государстве, враждебном Российской империи. Он ценой миллионов жизней не допустил союза русских и мимиков. Вот тот, что сейчас гадит, играет против него. А заодно и против всего человечества.

– Обоих надо уничтожить, – сделал вывод я.

Веник кивнул и указал на мой ствол:

– Ты меня убивать собрался? Как Нэлу?

– Ты сам знаешь, что Нэла Красикова уже несколько лет мертва! – возмутился я.

– А Максима?

– Что за Максима? – переспросил я.

– Мимик, которая носила тело Нэлы, – с опаской смотрел на меня Веник, – что стало с ней?

– Она – Декан Дария Трес! – поправил я его. – Погрузил её в криокамеру. Она спит, пока я не найду способ зарядки.

– То есть Максима тебе даже свое имя не открыла? – друг выглядел изумленным.

– Я думал, она – Дария, – я тоже оказался обескуражен. – Ты точно уверен, что у неё другое имя?

– Абсолютно. Она – Максима Трес, убийца богов Вавилона! – пробормотал он. – Я поэтому и не хотел, чтобы ты с ней общался. Девушка могла тебя убить. Она – одна из немногих, кто знал, как сделать, чтобы ты никогда не возродился.

– А как ты догадался, что я из Вавилона?

– Сразу, как ты на пороге появился, – пояснил друг. – Ты очень похож на станнума, и поэтому мимики, которые видели правителей только издалека, всегда будут тебя путать с ними. Но я постоянно общался со станнумами и знаю – ты очень сильно отличаешься. Твоя анима чище и мощнее. И, кажется, стала гораздо мощнее, пока ты пропадал в империи…

– Веник, я хочу, чтобы ты зарубил себе на носу: я не буду убивать мимиков. Никогда! – я собрал и убрал пистолет. – Вы – те немногие друзья, что у меня есть. С людьми мне общаться сложнее…

– А что все-таки произошло с Максимой? – спросил Веник, когда успокоился и увидел, что пистолета в моих руках больше нет.

– Она заставила меня заключить сделку: я должен был её убить, сдать тело в особый отдел и выйти по амнистии. У неё закончился заряд, и жить ей оставалось считанные часы. Она скинула тело Нэлы и расстреляла его в лицо. Умник, я видел, как пули разрывали его на кусочки! – я сильно разволновался, когда это вспомнил. – Как мне это забыть?! Я столько ночей провел с этим телом, любил его, спасал его, лечил, даже от говна отмывал. Реки крови за него пролил… Понимаешь?

Умник молчал, чувствуя мое настроение. А что тут скажешь?

– В ту ночь выстрелил ей в висок, точно по условиям нашего соглашения, но промахнулся, – я усмехнулся, увидев его изумленные глаза.

– В упор промахнулся? – охренел он.

– Нога соскользнула и случайно пнула её в живот, голова сместилась, пуля ушла в землю, – быстро закончил я историю, – про второй выстрел уговора не было.

– Дела-а-а… – протянул Веник. – Хрен кто тебе поверит…

– Ты-то веришь?

– Да, – он кивнул, а потом сухо добавил:

– Моя Маша умерла две недели назад.

Вот тебе и Караганда! Теперь уже я стоял огорошенный…

– Вень, как это произошло?

– Онкология, – он посмотрел мне в глаза, – она на препаратах была, они и так продлили ей жизнь насколько возможно.

– А что мне не сказал? Вкололи бы КАРМ или другую какую хрень, – я не знал, как утешить друга.

– Вкалывал я ей всё, что можно, мне для этого деньги и нужны были, – тихо проговорил он, – водочный бизнес исключительно ради дорогих лекарств затеял. Но срок вышел… Думал, Эльза с имперской базы её тело заберёт, чтобы я мог с ней видеться, но она пропала куда-то, не видно в последнее время… Мы похоронили Машу неделю назад.

Теперь я молчал, не зная, что ответить. Ну, не говорить же, что это я Эльзу с собой забрал. Да и предъявлять ему, что он ей сказал, что я – убийца, тоже не буду. Несвоевременно это. Не до ругани нам сейчас.

– У меня заряда на четыре месяца, – Веник подошел почти вплотную и зашептал на ухо:

– Ты можешь меня убить, сдать тело и выйти на свободу. Давай заключим сделку?

– А тебе что с этого? – спросил я, ведь, если заключать сделку, то нужно знать все условия.

– А что Максима просила? – поинтересовался он с легкой улыбкой.

– Ничего…

– Вот и мне ничего от тебя не надо…

– Я найду способ зарядки, починю станции чистой энергии, – горячо заверил я друга, – это просто инженерная задача. И ты мне можешь помочь! Нужно из большой станции зарядки сделать летающий дрон. Получится?

Пока Веник совсем не раскис, я позвал его в здание «научки», в свой кабинет, и уже там вывалил перед ним диск и тумбу большой зарядной станции.

– К этому нужно приладить любой движок и систему управления, главное, чтобы устройство определялось как дрон… Ему даже сносно летать не обязательно.

– На черта? – друг смотрел на меня как на идиота. – Это же будет херня полнейшая. В конструкции непосредственно зарядной станции ничего не изменится!

– Херня или не херня, мы позже решим, – я не хотел раскрывать ему правду, потому что не был уверен, что ему удастся её сохранить, – ты сделай, а там видно будет.

– Времени уйдет вагон! – возмутился он. – Непонятно, где двигатель брать, да и система управления – это же не только джойстик, а программно-аппаратный комплекс...

– Занимайтесь! Ты сказал, что управлял сорока тысячами спутников, – я пристально смотрел на друга, – у тебя был транспондер?

– Конечно! – для него это была очевидная вещь. – А как еще с такой оравой управиться?

– Где он?

– Да продал уже давно, – он нахмурился, – а тебе он нужен?

– Да, – я немного расстроился. – Не знаешь, почему они такие редкие?

– Две тонны золота можно получить, если переработать, – пояснил Веник, почесал репу и добавил:

– Но я совсем недавно продал – после того, как зарядные станции сломались. Может быть, его и не распечатали пока. Извлечь оборудование из многомерности можно с помощью энергоскальпеля, а он ведь тоже на чистой энергии работает…

– А кому продал? – у меня аж мурашки по коже побежали, когда я представил, что искомый артефакт может оказаться где-то совсем рядом.

– Через Гору сделка была, – Умник сосредоточенно вспоминал, – покупатель – мужчина средних лет, зовут Павел, работает в Петербурге в фирме «Марубенис». Высокий такой, блондин…

– Сколько стоит устройство?

– Ну, я отдал за пятьсот тысяч, а рыночная цена – несколько миллионов, четыре или больше… – Веник пожал плечами. – Я же не в курсе, что он тебе нужен. Да я еще и не знал тебя, когда продавал…

- Дела-а-а… Мне он очень нужен. И я за ним в Петербург поеду, - я начал обдумывать план новой самоволки, но друг меня отвлек вопросом:

– Ветер, скажи, каких мимиков ты нашел по ту сторону границы?

– Юстину ты знаешь. Ещё Хельги и Ориана. Очень эффектные женщины, – я улыбнулся, вспомнив своих красоток. Венику хватило одного взгляда на мою довольную рожу, чтобы понять, что у меня с ними отношения.

– Auriana? Ориана? На корабле была только одна мимик с таким именем, – изумился друг, – и ты с ней того?..

– А что не так?

– А ты знаешь, сколько ей лет?

– Ну, любви все возрасты покорны, – философски заметил я, – зато она чувствует меня так, как будто у нас есть духовная связь…

– Знаешь, мне иногда кажется, что ты – нормальный человек, – друг выглядел потрясенным, – но ты опять что-нибудь безумное вытворяешь, и все становится на свои места…

– А что со мной не так? – шутливо возмутился я. – Мне нравится Ориана, и неважно, сколько там ей лет. Девушек про такие вещи не спрашивают!

– Я понял. Тебя в детстве били. По голове! – Умник вздохнул. – Полностью отбили инстинкт самосохранения…

В кабинет ворвалась Заноза:

– Училку прокапали, она икает и бурчит, что «ничего им не сказала»! Оклемалась наша толстожопка!.. Веник, уйди, пожалуйста, мы с Ветром почти месяц не виделись…

Заноза кинулась мне на шею, на ходу расстегивая куртку. Друг тактично закрыл дверь с той стороны. На девушке был надет головокружительный, совсем крошечный комплект белья: чашечки лифчика едва закрывали соски и держались на прозрачных узеньких бретельках, трусики почти ничего не скрывали, они даже половину лобка оставили голым. Киска оказалась полностью выбрита.

– Да ты когда успела так подготовиться-то? – еле успел спросить я, вырвав губы из страстных поцелуев.

– Как мое дежурство закончилось, так я сразу… – шептала она, – я соскучилась… тебя так долго не было… Нравится белье?

Она указала на свои ниточки, по недоразумению названные бельем, и требовательно посмотрела на меня.

– Очень!

– Сама сшила. К свадьбе!

Несмотря на то, что у меня была уйма дел, я оказался полностью занят Занозой. Она была особенно страстной сегодня, очень бойко себя вела. Мой диванчик мы использовали по полной программе, не зря я его тащил в такую даль. Жаль, что он не раскладывается.

– Я сначала ждала, пока эта страшная женщина Нэла тебя отдаст, потом ждала, пока ты вернешься… – лежала она на моей груди и ворковала на ушко. – А ты вернулся надолго? Если надолго, то можно я к тебе в спальню перееду? Училка пока ничего не захочет после стольких нервов…

– Кто это не захочет? – услышал я возмущенный голос Лизы от двери. – Очень даже захочет!

Она вломилась в комнату, как ни в чем не бывало, подошла к нам и села на диванчик, звонко шлепнула Занозу по попке и провозгласила, копируя интонацию спортивных комментаторов:

– Замена в команде красных! Игрока с именем «Кожа да кости» подменяет восхитительная дама «Есть за что подержаться»!

Заноза отнеслась с пониманием, быстро оделась и выскочила, а Училка вывалила передо мною свои роскошные буфера четвертого размера... И правда, во всех отношениях восхитительная дама!

В общем, выпустили меня из кабинетика эти «игроки из команды красных» только под вечер, когда посыльный от Стаса заорал под дверью, что к базе движется колонна с эмблемами штаба Второй армии: два броневика и четыре внедорожника. Приехал генерал Гром.

Наскоро собравшись, я вышел из «научки» и направился мимо наших баррикад к выстроившимся в боевой порядок бронетранспортерам с тремя десятками бойцов в снаряжении штурмового подразделения: тяжелая штурмовая броня, мощные ручные пулеметы, у некоторых ручные противопехотные огнеметы (РПО «Пикник»), я таких раньше даже не видел – мне их удалось исследовать благодаря «Комарику», который порхал среди противников.

Если срочно не сделать неожиданный ход, то определенно случится бой со множеством жертв, и Консул опять будет недоволен. Я внаглую попер навстречу разворачивающимся боевым порядкам врага, башни бронетранспортеров повернулись в мою сторону и навели пушки.

Но почему же они сразу двинулись к «научке», а не к основному зданию базы? Возможно, Затор или его люди еще живы, и у них есть связь с этой боевой группой. Ну, тогда исправим это упущение – я достал и активировал «КлоК». Теперь ни у кого на базе связи нет и не будет. Пока я не разрешу.

– Генерал, а почему это я тебя не наблюдаю? – крикнул, не дойдя до бронемашин двадцати метров, – ты же приехал поговорить, а не умирать!

Из-за БэТээРа вышел мужчина лет пятидесяти, среднего роста, волосы с сединой, в полевой форме и красивом бронежилете с шевроном «Гром». Он подошел, и я смог рассмотреть его поближе.

Не выглядел он как злодей! Зеленые усталые глаза, напряженно стиснутые зубы, очки в стальной оправе, подтянутая фигура кадрового военного. В руке пистолет, штатный, без наворотов. И главное, обычная обувь – армейские ботинки, которые выдают на складе и от которых все стараются избавиться в первую очередь. Тем более генералу она, в принципе, не по статусу, у Консула, например, были удобные берцы, да и у меня ботиночки в разы лучше. Давно уже заменил, когда понял, что форменные совсем никуда не годятся.

Генерал не производил впечатление зажравшегося и купающегося в роскоши самодура. Скорее, наоборот, я увидел знающего службу офицера, а у его бойцов чувствовались выучка и дисциплина. Ну и что общего может быть у этого вояки и того жирного скота, что приехал на базу и натворил тут поганых дел от его имени? Я решил не быковать, а постараться уладить вопрос миром. Тогда и Консул останется доволен.

– Баронет Ветров Петр Сергеевич, лейтенант, – представился я. – Возглавил отряд, оставшийся верным присяге. На базе – мятеж, который спровоцировал новый руководитель.

– Генерал Громов Борис Валентинович, – представился он и сходу заявил:

– Сложите оружие, вы будете арестованы и преданы суду.

– А если не сложим? – поинтересовался я.

– Мы вас уничтожим за мятеж! – сорвался он и повысил голос.

– Суда не боюсь, у меня все действия законны, – хладнокровно ответил я, – но ваш представитель наворотил такого, что ему на пару расстрелов хватит. У меня все зафиксировано. И ты, генерал, прицепом пойдешь: потеря звания, наград и пенсии. Тебе оно действительно надо?

– Я приехал подавлять мятеж! – продолжал кипятиться Гром.

– Ну так подавляй! В жилом блоке находятся мятежники, у них там недавно состоялся бой с беспредельщиками капитана Затора, – я махнул в сторону главного здания базы, – идите на штурм, если вам собственные шкуры не дороги. Там почти две сотни штрафников, пьяные и с оружием.

– Сначала я должен арестовать тебя!

– На каком основании?

Я привел свои аргументы:

– Преступлений с моей стороны нет, я охраняю научный отдел, мои бойцы трезвые и дисциплинированные.

– Оружие на землю! – потерял терпение и заорал генерал, направляя на меня пистолет, а его бойцы двинулись вперед. – Я закончу наш спор здесь и сейчас.

Пришлось вынуть из хранилища оба «Арбузика», они взмыли вверх и заплясали в безумном танце над позициями команды Грома.

– Знаешь, что это? – спросил я генерала и по его округлившимся глазам понял, что он правильно идентифицировал инопланетные боевые дроны.

– А это? – я проявил на себе энергоброню станнума.

Генерал потерялся, он мгновенно сообразил, что им не справиться даже со мной одним, а за моей спиной вдобавок ощетинился стволами автоматов отряд из семидесяти с лишним стрелков.

– Считаю до пяти, а затем твои солдаты отправятся в ад, – нагло заявил я, – связи у вас нет. Сдохните быстро, и никто не узнает!

– Обожди, – уже спокойным голосом начал он, - давай сначала…

– Сложить оружие! Встать на колени! Завести руки за голову! – крикнул я громко, чтобы слышали все его бойцы. Они сейчас напряженно следили за кульбитами, которые вытворяли над их головами мои дроны.

– Пять! – крикнул я.

– Давай без этих твоих «на колени»… Поговорим нормально! – предложил генерал.

– Четыре!

«Комарик» мне показал, что боец с шевроном «Серёжа», прятавшийся за БэТээРом, вытащил из десантного отделения бронемашины переносной зенитный ракетный комплекс.

– Серёжа, положи ракетницу на землю, – крикнул я, но он не послушался, вскинул её на плечо и поднял к небу.

Красный луч ударного дрона точно рассек установку пополам, я старался не задеть бойца, но что-то перемудрил. Оружие в его руках вспыхнуло свечой, его сильно обожгло, он закричал и упал на землю, подвывая от боли.

– Три! – крикнул я и добавил потише уже для генерала:

– Я вижу всё, что происходит вокруг, у тебя не получится ударить исподтишка.

Генерал напряженно думал, взгляд метался в резные стороны.

– Два!

– Сложить оружие! – крикнул генерал и первым положил на землю свой пистолет. Его бойцы сдались следом за ним.

– На колени! Руки за голову! – крикнул я, но мои противники колебались. Ну еще бы! Кадровые вояки стремались вставать на колени перед штрафниками. Пришлось произнести целую речь.

– Коллеги, не желаю перехватывать от вас подлянки, типа выходки Сережи. Встаньте на колени, положите руки за голову, так я буду уверен, что вы не предпримете глупых и необдуманных шагов. Я – баронет, а вы – простолюдины, поэтому стоять на коленях передо мною не стыдно.

Бойцы медленно и нехотя опустились на колени.

– Так лучше! У дронов автоматический режим, будут стрелять на любое движение, поэтому постарайтесь не дёргаться, – я чуть слукавил, дроны перед выстрелом запросили бы у меня разрешение, а в полностью автоматический режим я перевести их не мог, так как у меня заблокирован Центр управления БПЛА.

– Петр Сергеевич, зачем вы так унижаете? – спросил меня генерал, когда мы с ним отошли в сторону позиций первого взвода.

– Это вы их унижаете, Борис Валентинович, не я, – тут уже я начал злиться, – вы действуете не по уставу, они это знают, но все равно исполняют ваши команды. Ради чего вы совершаете преступление? В моем отряде четыре старших офицера: Стас, командир базы, Дюбель, лейтенант особого отдела, Люба – главврач госпиталя. Я – глава научного центра. Почему вы нас решили арестовать, а не мятежников?

– Я считаю вас главным зачинщиком мятежа! – заявил Гром.

– А на каком основании?

– Вы первым убили сержанта, – заявил он. – Вы вывели из жилого блока весь Балим, который должен обеспечивать порядок, вы забрали с гауптвахты арестантов. И еще! Все ваши офицеры разжалованы по решению командира Затора.

– Генерал! Или мы будем продолжать по уставу, или я вас просто сейчас всех убью, а на твою семью повешу долг в пять миллионов, – вскипел я, Гром продолжал самоуправство даже «с пистолетом у виска». – Сержанта я убил, когда он навел на меня оружие и признался в тяжком преступлении – использовании запрещенных медицинских препаратов против другого военнослужащего. Разжаловать офицера, начиная с лейтенанта, может только штаб армии. У тебя планшет есть, значит, база документов Второй армии тоже. Покажи мне приказы о лишении званий. Уверен, что их нет. Ну и Балим по уставу никакой порядок поддерживать не должен.

– Так у вас договор с Красом!

– Твой Затор оскорбил меня, сделав попытку изнасиловать мою девушку, договор с Красом с этого момента приостановлен. Кстати, девушка – дочь бывшего контр-адмирала Занозина. И она точно донесет до данного достойного командира, что ты к этому причастен. Ну а там лови говно, когда каждый честный офицер тебе это поминать будет. Из нормальных вояк тебе хер кто руку подаст!

– Это было недоразумение. Самоуправство Затора. Все вопросы к нему.

– Дак что ты, Борис Валентинович, не задал ему эти вопросы? Зачем передо мной своими парадными войсками крутишь? Иди задай! Заодно спроси, с какого хера он расстрелял четверых бойцов? Попроси рапорт.

– И попрошу. Когда сам решу!

– Тебе бы поторопиться… Сюда спешит особый отдел и полковник Лялин. Ты либо заканчивай идиота покрывать, либо готовься, что отправишься следом за Затором под трибунал. Другого не дано. Тебе не достать меня. Ты, хоть и генерал, но по факту – никто.

– Значит так! Рапорта о гибели четырех бойцов нет и не будет. Приказов о лишении званий никто не отдавал. Это неофициальная операция, – проговорил Гром после короткого раздумья. – Давай не по уставу, а по договоренности. Мы придем к соглашению, что ты снимаешь все обвинения, а я забираю Затора и мы уезжаем.

– Нет.

– Что нет?

– Ты свою шкуру поганую спасаешь, а я эту планету! – вспылил я. – Зачем мне с тобой договариваться? Я перееду тебя катком и даже не замечу. Скажи честно, что тут происходит?

Генерал глянул на мои дроны, на свой неработающий спутниковый телефон, сжал кулаки и заговорил:

– Вся операция со сменой власти на базе – это удар против тебя лично. Требовалось спровоцировать на резкие шаги, чтобы нашлись поводы уничтожить и логично обставить твою смерть. Ни я, ни Затор не являемся закоренелыми преступниками, нас вынудили пойти на этот шаг жестокие обстоятельства. Я – русский офицер, такой же, как и ты, и всего лишь выполняю приказы.

– И чьи приказы выполняет русский офицер Гром? – я чеканил слова, пораженный его откровенностью.

– Заказал тебя военный советник из Британского королевства, лорд Сакли. Возможно, и Консула тоже, его вертолет был сбит сегодня, он погиб, – генерал тяжело вздохнул. – Я не смог тебя убить, последствия этого будут жуткие.

– Какие? – мне стало интересно, чем британцы могли шантажировать генерала.

– У меня дочь живет в Париже. У неё муж и двое детей. Лорд Сакли пообещал всех убить, если я не сделаю то, что он просит, – генерал мрачнел на глазах. – Чем угрожали Затору, я не знаю, но он тоже раньше в беспределе замечен не был.

– Генерал, ты не только соучастник преступлений, но и определенно совершил государственную измену, получая приказы от представителя спецслужб другого государства, – заявил я ему с презрением в голосе.

– Это вынужденно. А как мне сохранить жизнь дочери?

– Никак. Раньше надо было думать. Не отпускать дочь жить в Союз Европы или уйти из армии и колотить табуретки на гражданке. А сейчас ты навечно у них на коротком поводке, – меня опять удивило, как легко генерал пошел на откровенный разговор, но, вероятно, он осознал, что убить или подставить меня не сможет, а, значит, вся операция провалена и он пытается торговаться, чтобы выжить в заварухе.

– Ты же мог не убивать меня! Мог пообещать, что, если дочь будет убита, то ты убьёшь в ответ работников посольства или представителей их разведки, – выговаривал я генералу. – Британцы ничего, кроме силы, не понимают.

– Я же не террорист! – возмутился Гром.

– Нет, – я засмеялся, с презрением разглядывая его золотые погоны. – Ты – предатель. Самый заурядный изменник Родины.

– У меня не было выхода, лорд три дня в моем командном пункте сидел, контролировал каждый шаг. Лишь недавно уехал, потому что ему плохие новости сообщили, – генерал стал мрачнее тучи. – А я сразу же сюда отправился.

– И где сейчас Сакли? – я испытывал к Грому омерзение, вот же гад, столько успел дел натворить за два дня из-за дочки-дуры, которая захотела жить в Париже.

– Могу предположить, что Сакли уехал в крепость Орешек на Большом озере, рядом Петербургом, – генерал задумался. – Больше некуда, у него там штаб-квартира...

У меня созрел новый план, и он требовал быстрых действий. Мы могли переиграть британцев, лишь если будем действовать стремительно, чтобы они не успевали согласовывать ответные меры с начальством в Лондоне. Нужны смелые, неожиданные и сумасшедшие ходы.

– Мне необходимо от тебя командировочное удостоверение до Петербурга и армейский внедорожник с документами, чтобы без проблем добраться и ни один пост не развернул. Можешь организовать? – спросил я генерала со злостью.

– А что я получу взамен? – в глазах генерала мелькнула надежда на хороший исход дела.

– Я собираюсь в Европу и клятвенно обещаю, что не убью твою дочь и её детей, – я зло прищурился, разозлившись, что эта тварь еще и торгуется. – Ты сам признался, что больше никаких мотивов не понимаешь. А мне нетрудно заехать и нанять местных специалистов.

– Ты этого не сделаешь! – возбудился Гром.

– Прямо сейчас умирает от ожогов твой боец Сережа, – попытался я вразумить генерала, – а ты тут торгуешься, как баба на базаре. За шкуру дочкину переживаешь. Ты – хуже врага! Ты предатель и слабак. Британцы именно этим и пользуются. А мне лучше поверь! Если откажешь, то я обязательно заеду и решу вопрос. Чтобы другим неповадно было Родину предавать.

Конечно, я блефовал, не стал бы я его семейство убивать. Но Громов был готов уничтожить моих близких – пристрелили бы Училку с Занозой и глазом не моргнули. Он сравнивал меня с такими же отморозками как сам, поэтому поверил, все нужные документы выписал. Нехотя отдал и один из своих внедорожников.

Генерал долго нудил насчет долга, что пять с лишним миллионов – это чересчур, таких денег ему не собрать, но мне, если честно, было наплевать. Не соберет, тогда сдохнет, он сам на Балим полез. Пусть расхлебывает. Это не только меня касается, у нас четыре человека погибли. Да и слишком многих они с капитаном Затором задели и должны за это ответить. По уставу им трибунал положен, а по правилам Балим всего лишь штраф, пусть и неподъемный.

Закончив разговор с предателем, я оправился к Стасу раздать указания на ближайшие дни, так как собирался незамедлительно выехать в крепость Орешек, чтобы лично познакомиться со своим фанатом с Оловянных островов – лордом Сакли.

После продолжительных препирательств Гром смог мирно договориться с мятежниками, и они даже выдали ему побитого Затора и притащили изрядно потрепанную Альбину. Из залетных сержантов никто не выжил, кроме тех двоих, что я сдал на «губу» ранним утром. Можно сказать, что я им жизнь спас. Но, правда, ненадолго…

Едва колонна генерала покинула базу и отъехала на километр, то столкнулась с танковым взводом, пришедшим вместе с полковником Лялиным. Он, в отличие от меня, церемониться с Громом не стал, у него карт-бланш от генерал-полковника Некрасова. Лялин принял решение о тотальной ликвидации. За самоуправство. Три танка двумя залпами разнесли в клочья сначала транспортные средства генерала Громова, включая БэТээРы, а потом шквальным огнем из пулеметов выкосили выживших после первого удара.

Ну а я, увидев такое разрешение ситуации, выскочил на внедорожнике с базы через другой выезд, чтобы не встречаться с Лялиным, так как это бы гарантированно закончилось большой пьянкой – на трезвую голову Максим Андреевич «разговоры не разговаривал». А мне пить нельзя, впереди дорога в полторы тысячи километров.

Мятеж на базе затих сразу после того, как первый взвод зашел в полном боевом снаряжении в жилой блок, штрафники резко стали мирными и покладистыми. Претензии к начальству иссякли, плюс ко всему и водка закончилась, а если где осталась, то отобрали бойцы Балим. На складе Коменданта обнаружилось двадцать ящиков моей настойки – Коля свои обязательства выполнил, но в «научку» не понес, боялся разбить по пьяни. Я с ними расплатился, как и обещал. Перед поспешным отъездом я успел реквизировать у Веника несколько баллонов коварных газов как старой, так и новой разработки – я был уверен, что они точно пригодятся.

Люба экстренно лечила десяток побитых-покалеченных в пьяных драках. Комендант, матерясь, пошел отбирать оружие и возвращать его в разграбленную оружейку. Дюбель утащил на «губу» десяток самых буйных штрафников – протрезветь в холодке до утра, но особо не зверствовал. Стас отправился бухать с Лялиным в офицерский бар. А Умник с Котом Василием вооружились сварочным аппаратом и пошли вешать на место дверь в моей квартирке.

Это всё по рации мне рассказала Заноза, пока я не удалился далеко от базы. Сразу встал на ночлег в соседнем лесочке – мне следовало поспать хоть пару часиков, все-таки прошлая ночь оказалась бессонной и вторую такую же элементарно не выдержу. Могу за рулем уснуть и в кювет улететь. Как пить дать!

Перед сном влез в планшет и просмотрел почту, которую мне выдала Милана. Думал, там найду протоколы допроса пленницы, но нет, обнаружил всего одно письмо. Девушка сообщала, что они не могут дозвониться до Эльзы, её спутниковый телефон постоянно находится вне зоны действия, и спрашивала, нет ли другого способа связи. Я написал в ответ, что нужно узнать у Фокуса номер трубки сопровождавшего разведчицу Живчика или бойцов его квада. Стало интересно: зачем Милане понадобилась Эльза? Но разбираться с этим у меня уже не было сил, хотелось восстановиться перед долгой дорогой.

Я выставил будильник на половину четвертого и, засыпая, подумал, что завтра меня ждут великие дела – еду покорять Петербург. А в перспективе нужно искать пути в Лондон, на Оловянные острова. Там строит планы мой враг, там с него и спрос будет.

Картинка происходящего начинает вырисовываться: сначала покушение силами ЧВК «Раджини», потом лорд в энергоброне, теперь попытка столкнуть меня лбом с генералом армии Республики, чтобы мы поубивали друг друга. Британцы взялись за меня крепко, бульдожьей хваткой, следующий их удар вполне может вывести меня из игры навсегда. Я в остром цейтноте. Враги просто так не отстанут.

Дело касается не только меня. Уверен, что им стало известно о моем плане воссоединения русских государств и они пытаются сработать на опережение. А мне, кроме возрождения империи, нужно еще успеть планету спасти… Да и мимиков тоже – их все больше вокруг меня становится, а зарядной станции все еще нет. Не прощу себе, если кто-то из них погибнет от нехватки энергии.

Вот же Караганда! Навалилось внезапно всего и сразу. Время поджимает жестко. Как мне разобраться с делами? Надо переспать с мыслями о реванше. Утро вечера мудренее…

Конец второй книги.

P.S. Следующая книга цикла ориентировочно появится в конце февраля. Подпишитесь на профиль автора https://author.today/u/aldebrisk/series, чтобы не пропустить продолжение истории.