Дроны не лгут

Часть третья. Дроны - не люди, не предадут, не бросят.

Утром перед завтраком в мою квартиру прибыл свеженький Хаски, весь блестел как самовар. Сначала он разбудил меня, мы прошли в кухню и попили чайку. Я попросил у Хаски штурмовой радар и офицерский планшет, он пообещал помочь. Потом я зашел в спальню к Огне и растолкал её. Если честно, очень боялся её реакции. Как она пережила избавление от нейроошейника, как будет относиться к себе, ко мне, к другим людям? Девушка, открыв глаза, посмотрела на меня с доброжелательной улыбкой, но без прежнего слепого обожания, и с ходу задала вопрос:

– Ты не станнум?

– Нет, – я замотал головой.

– А кто?

– Бог Вавилона.

Ну, а что было отвечать… Таким меня считала Даша, значит, и другой мимик способен понять это определение.

– Не убьешь? – спросила она для проформы, хитро улыбаясь.

– Нет, – я тоже улыбался. – Зачем? Все в прошлом. Ты мне поможешь, я – тебе.

– Уже помог, – она потянулась, игриво крутясь передо мной, – я тебе не нравлюсь?

– Нет.

– А в настоящем теле? – она села на кровати и начала переодеваться.

– У меня уже такая есть. Вы же одинаковые, – не подумавши ляпнул я.

– Сам ты одинаковый! – дурачась надула губки Огня. – Мы все очень разные. Я даже пахну не так, как другие!

– Розами?

– Нет.

– Пойдешь завтракать? – мне не нужно было задерживаться в спальне девушки, чтобы не нервировать Хаски.

– Есть хочу очень. Не ужинала.

Мы вышли на кухню, и она, увидев Хаски, встрепенулась и пожаловалась мне:

– О-о-о, этот мне цветочки носил! И шоколадки на столик подкладывал.

– Это Хаски, мой друг, – я представил бойца, – баронет, кавалер и отличник службы. Сама знаешь, как он меня спасал позавчера. Я уйду сегодня дней на десять или пятнадцать. Он за тобой присмотрит. Время неспокойное, меня пытаются убить, могут и на тебя напасть.

– Я тоже тебя спасала, – сказала Огня, жуя бутерброд, который сообразил ей этот даритель шоколадок и цветочков.

– Вот! У вас много общего, остаётесь за старших! – хохотнул я. – А если подам знак бедствия, то кинетесь спасать снова.

– Что-то угрожает? – Огня доедала второй бутер.

– Пока нет. Но жизнь – это одна сплошная угроза.

– Что тут происходит? – на кухне появилась Эльза и буквально сверлила Огню взглядом. По лицу женщины прокатилась гамма эмоций – от удивления до глубокой печали. Серые глаза опять стали ледяными, и она пробормотала:

– Какая же я дура!

Она вышла из кухни, я пошел следом за ней:

– Ты готова к выходу в рейд?

– Нет! Мы никуда не пойдем! – она обернулась, в её глазах читалась тревога.

– Хорошо, – спорить я не стал, а отправился продолжать завтракать. Подумалось: если разведчица не пойдет со мной в Зоопарк-2, то пусть тогда съезжает. Может, и к лучшему всё выйдет.

Уходя, я громко сказал Хаски:

– Жить будете тут вдвоем с Огней. Эльзу, как соизволит выйти из спальни, гоните отсюда на хер. Она нарушила сделку.

– Хорошо, – кивнул Хаски, и я был уверен, что церемониться он не будет. Ему хата «без родоков» нужна, а Эльза будет мешать своим присутствием.

Из спальни выскочила растрепанная женщина:

– Ты не пойдешь в Зоопарк без меня! Не сегодня!

– Мне не нужны твои разрешения, – отмахнулся я. – Пойду! У меня не так много времени осталось. А ты поступай, как знаешь!

– Сегодня нельзя! – почти закричала она.

– Это почему? – удивился я.

– Я не готова, – ответила она с заминкой.

– Тогда иду один! – вышел и хлопнул дверью.

Я добрался до гаража базы штрафников и спросил у хмурого механика с позывным «Горячий» о мотоцикле или другом транспорте, который можно арендовать на неделю. Он меня огорчил: на длительный срок транспорт не дают – только сутки, мотоциклов у них нет, а, чтобы получить легкий броневик, надо согласие командира с указанием точного маршрута и нанятый квад стрелков для защиты ценной техники.

Я уже почти смирился с мыслью, что сорок километров до границы Зоопарка придется идти на своих двоих, но Горячий вспомнил, что у младшего механика по кличке «Флакон» есть багги, который он сдает желающим покататься без лишних формальностей. Хм-м. У меня в хранилище почти ящик водки, я имею все шансы договориться с этим товарищем…

– Дурак, что ли? – удивился Флакон, когда я предложил ему бутылку водки за аренду его транспорта. – Не дам!

– Не понял?! – я был обескуражен его отказом.

– Я не пью! Зачем мне твоя водка?

– А почему позывной «Флакон»?

– Так парни раньше меня дразнили: «На тебя флакон брать?». Знали, что я этот яд не употребляю. И всем не советую! – механик с хохотом пояснил свою позицию. – Багги могу дать только на сутки. Стоит это триста рублей. Или отдай качественное снаряжение на большую сумму.

– Отлично! – я обрадовался, что водка цела останется. – Мне нужно на неделю или чуть больше. Приехать в нужную точку, оставить багги, потом на обратном пути заберу…

– Так не пойдет. Категорически! – замахал он руками. – Я могу довезти тебя до нужной точки и вернуть багги в гараж, а потом в назначенный день забрать тебя, где укажешь. Ну, или позови друга, чтобы он вернул транспорт в течение суток.

– А что будет, если не верну? – уточнил я.

– Тачка никуда не поедет, – хмуро пробурчал Флакон, – заряда аккумулятора не хватит. Он очень древний и разряжается часов за тридцать. Багги придется эвакуировать, а это гораздо большие деньги, чем стоимость аренды.

– Так другой аккумулятор поставьте, – недоумевал я по поводу их нелепых трудностей.

– Умный, что ли? – прищурился техник. – Думаешь, мы не пробовали? Нет у нас второго аккумулятора на багги «Каллаукка». Достать не можем!

Я мысленно улыбнулся. Я смогу! Уверен, что на транспортное средство, сделанное в Союзе Европы, я куплю в Республике Мосс любую запчасть. Но это потом, а пока надо договариваться на условиях Флакона.

Я вывалил несколько раций, поврежденных бронежилетов, оружие, собранное в качестве трофеев еще с бойцов «Раджини», и предложил выбрать, что ему нужно. Он поковырялся в луте, взял две рации, автомат «Штурм-1» с несколькими рожками и выдал мне сдачу, примерно полторы тысячи имперских рублей. Довезти меня он согласился сам, но только до блокпоста в двух километрах от границы Зоопарка.

– Ближе не могу, – настаивал Флакон, – там опасно, а я плохой стрелок.

– Хорошо, – после затянувшихся разговоров я уже был на все согласный, – поехали!

– Багги еще не вернулся! – очень «вовремя» заявил парень. – В районе одиннадцати часов должны пригнать, потом часа полтора на зарядку. После обеда приходи!

Блин, да я бы сам эти четыре десятка километров своими ножками прошел к обеду! Но уже уплочено! Буду ждать. Чтобы убить время, я отправился в бар криминальных элементов.

– Какой кофе?! – возмутился бармен.

– А что у вас утром заказывают? – усмехаясь, спросил я. – Не водку же!

– Рассол обычно, – парень от моего неведения даже потерялся, – ну, или пиво легкое, пенное…

Еле-ели они нашли в подсобке кофе и приготовили мне в турке. Все, как я люблю. Черный и без сахара. Бармен даже сделал пару бутербродов с бужениной из консервной банки. Ну разве что не выкал. Заценил стиль.Я уже было понадеялся, что в тишине и спокойствии посижу, обдумаю свои планы, как неожиданно появился хозяин бара. Карат выразительно посмотрел на меня, тоже заказал себе кофе и подсел за мой столик.

– Пассат, я не понял, – начал он с места в карьер, – ты мне дал знак, но с моим человеком говорить не стал. Ты хотел лично со мной встретиться?

Я молча кивнул.

– Мы навели справки о тебе, ты же не Балим, а студент из Новосибирска. Зачем подал знак? – Карат отхлебнул кофе и удовлетворенно кивнул сам себе. – Отвыкаю я от этого всего. Кофе по утрам, шум большого города, суета…

Он вопросительно посмотрел на меня, ожидая ответа на свой вопрос, но я молчал.

– Хорошо, – он поднялся, – пойдем в кабинет.

Мы с ним вошли в неприметную дверку за стойкой бара и оказались в помещении, обставленном с большим вкусом: прекрасная мебель в современном стиле, диваны у стен, большой стол для переговоров с удобными мягкими стульями. Присели и продолжили пить кофе.

– Карат, сегодня прекрасное утро, – наконец я понял, как построить с ним диалог.

– Ага, – он кивнул и откинулся на спинку стула, – я и забыл за последние пару недель, как это – быть на воле и наслаждаться жизнью.

Все-таки свежесваренный кофе – исключительный по силе воздействия напиток, особенно, когда не пил его давно. Он не просто заставляет организм проснуться, а наполняет тело позитивом и энергией.

– Карат, у тебя с Балим возникло нелепое недопонимание, – я расслабился и наслаждался ясностью ума после крепкого напитка, – они стоят по ту сторону фронта, до них всего девять километров по прямой. Ты спишь спокойно?

– Нет, – он покачал головой, – я бы хотел объяснить им, как мы потеряли груз. Мы – не предатели. И тем более не крысы…

Мы некоторое время молча пили кофе.

– Балим сжег тут всех недавно, много парней из Централа, – он мрачно указал на мой шеврон «Рассвета», – благородные бросили штрафников – оставили базу за несколько часов до атаки… Я плохо сплю, Пассат. Плохо.

– Это хорошо! – я наклонился вперед и в полголоса произнес:

– Уйду дней на десять, но, когда вернусь, организую тебе встречу с членом Совета синдиката. Будь любезен до этого времени выяснить, где груз и как его вернуть.

Мы некоторое время смаковали кофе и молчали. Когда чашки опустели, Карат спросил:

– Пассат, а ты кто?

– Ты не поверишь правде, а врать не буду, – мы встретились взглядами, и я поднялся из-за стола. – Скажу так: я могу остановить месть Балим. А вот сможете ли сотрудничать дальше, зависит только от вас.

Мы расстались не прощаясь, я пошел в гараж, а Карат остался сидеть в стильном кабинете и думать о своей непростой жизни.

По дороге меня догнал Хаски, он, чуть смущаясь, передал потертый штурмовой радар и офицерский планшет.

– Планшет отдал Камчатка, а устройство – Ворона, он погиб три месяца назад, – шепотом доложил друг, – наши на склад не сдали. Это нарушение, сам понимаешь. Но там заряда почти не осталось, проработает минут десять от силы. Достаточно?

– Более чем! – обрадовался я, заряд для меня не проблема. – Ты сильно рискуешь?

– Да, могу сесть лет на десять, – кивнул Хаски, – но ты ведь не скажешь, где взял. Не свети устройством без необходимости.

Я заверил друга, что воспользуюсь радаром только в случае крайней необходимости, и его такой ответ устроил. Как только расстались, сразу закинул прибор на зарядку, надеясь, что смогу разобраться с его работой позже, когда не будет вокруг лишних глаз.

Чтобы не привлекать внимания, я прилег в тенёчке под БэТээРом, делать было совершенно нечего, пришлось уснуть. Когда, дребезжа подвеской, вернулся багги, я проснулся и услышал разговор Флакона с арендатором. Оказалось, рано утром багги брал боец с позывным «Меченый», который гонял как раз до Зоопарка, практически по моему маршруту. Это показалось странным, но мало ли какие у местных воротил могут быть делишки. Все крутятся, как могут. Заработать хочется, а хороший лут остался только там, где опасно, значит, Зоопарк – это естественная точка интереса лихих парней.

Флакон подошел ко мне, сказал, что багги готов к поездке, зарядка не требуется, так как у нас маршрут короткий.

– Иди за дамой, она обещала ждать на стрельбище, – предложил Флакон, – и сразу поедем.

– Какая дама? – не понял я.

– Ну Эльза, твой напарник, – он посмотрел с хитрецой, – пришла утром после тебя, сказала, что вы отправляетесь в рейд вдвоем.

– Нахер Эльзу! – я пошел к транспорту. – Поехали без неё.

Флакон не спорил, он домчал меня до места за два часа. Ну, как домчал? Ехали мы медленно, старательно огибали препятствия, осторожно продирались по заросшим полевыми травами пустырям, дорог практически не встречалось – сплошное бездорожье. Добрались без приключений, механик высадил меня у заброшенного блокпоста, собранного из бетонопластика лет пятьдесят назад, и укатил обратно, подняв уйму пыли и разрывая окрестности скрежетом раздолбанных деталей.

Еще когда мы сели в наш «лимузин», я перенес сознание в виртуальный цех и почти всю дорогу занимался изучением Дашкиных дронов – двух шаров с лазерным оружием. Их исследование уже давно закончилось, и АРР даже провел диагностику и определил повреждения. Оба дрона летали, сносно управлялись, могли маскироваться под окружающий фон. Батареи, питающие лазеры, были исправны. Но вот в одном из аппаратов в рабочем состоянии оставалось только шесть лазерных установок из девяти, а в другом – всего одна.

Едва Флакон скрылся из виду, я протестировал оба дрона на местности и с сожалением понял, что запускать их скрытно не получится! Я мог материализовать объекты из хранилища в реальном мире в небольшом радиусе – примерно пять метров вокруг моего тела. Сами дроны крупные – размером примерно с футбольный мяч, так как батареи, которые питали лазеры, приличных размеров.

Маскировка у дронов включалась не сразу, сначала они появлялись молочно-белого цвета и анализировали окружающую обстановку. Потом меняли окрас: на фоне неба становились голубыми, а на фоне леска – зеленели. На этот процесс уходило три с половиной секунды. Маскировка оказалась далека от идеальной, так как целостность брони кое-где нарушена и на шарах проявлялись белые пятна в местах повреждений.

Получается, если мне придется воевать в команде с другими людьми, то они обязательно обнаружат мои дроны или в момент запуска, или во время перемещения. Про собственно бой я вообще не говорю: лазеры стреляли лучами красного цвета и видно их со всех сторон изумительно.

Именно поэтому у дрона имелась защитная программа, он отпрыгивал резким маневром с места атаки, чтобы не получить ответный удар, хаотично двигался, накапливая заряд, и только через некоторое время был готов атаковать снова.

Дрон с одним оставшимся лазером получался очень слабым, это примерно один выстрел каждые три секунды. После некоторого раздумья я принял решение переставить на него часть лазеров с другого. Чтобы в первом осталось четыре, а во втором получилось хотя бы три. Я дал задание АРР произвести эти манипуляции и загрузил в него оба беспилотника. Ремонтный аппарат указал время до завершения работ – двое суток.

Что касается пирамидки с четырьмя плазменными резаками из вершин, то АРР вывалил список из двух десятков поврежденных частей: ни летать, ни таранить, ни резать она не могла. Я забросил её в тазик к красным наноботам и сказал:

– Малыши-крутыши, попробуйте починить. Хотя бы часть повреждений.

И снова какофония голосов в голове: «Хозяин… дай… Дай… нам нужно… много нужно… тело… Дай… починим… тело… золото… дай… жопу нашли… сделаем… драть…».

Не могу понять: то ли мне это мерещится, то ли, правда, наниты пытаются со мной говорить. Если это наниты, то они точно чокнутые. Надо было у Даши расспросить, что это за твари, но не успел. Хотя теперь у меня Огня есть, может, она знает. Но не буду же я по рации такие вещи обсуждать, придется расспросить уже по возвращению.

Броня станнума после прошлого боя восстановилась до 99%, новых функций не появилось. Я логично предположил, что, когда она починится до 100%, я смогу узнать полный функционал своего образца и хоть что-то выясню про предыдущего владельца. Я сильно надеялся, что у бронекостюма станнума уцелел искусственный интеллект и он будет помогать мне в планировании или анализе боевой обстановки.

Весь в мечтах о будущем величии я двинулся в сторону Зоопарка. До его границы оставалось два километра, и я преодолел их минут за двадцать. Вышел к старой базе, где когда-то размещался передовой отряд по изучению этой территории – несколько ангаров из ржавого металла, огороженных бетонным забором. Там царили запустение и разруха, но я увидел свежие следы багги на запущенной дороге и расчищенной от мусора площадке перед главной постройкой. Меченый точно приезжал сюда сегодня утром. Знать бы, зачем? Я даже нашел место его стоянки, где он парковал транспортное средство.

Мне совсем не понравилось, что в грязи я увидел следы, как минимум, трех человек. Возможно, и больше, только я совсем не ищейка, чтобы находить различия в следах от ботинок, одинаковых по размеру и протектору подошвы. Багги Флакона имеет четыре посадочных места, ну еще двое могут ехать на подножках. Конечно, неудобно, но допустимо. Вернулся он один, значит, где-то в Зоопарке бродят до пяти штрафников. Очень надеюсь, что, когда увидят мой шеврон сержанта «Рассвета», то стрелять не станут.

Броня станнума сейчас заряжалась, и использовать я её пока не мог. А вот броня мимика, которую я взял на корабле Даши, уже почти полностью зарядилась, и я напялил её на себя тем же способом – поместив пряжку в игровой интерфейс. Береженного бог бережет.

Убедился я в этой житейской мудрости сразу же, едва ступил на территорию Зоопарка и прошел буквально сотню метров.

Из нор, которые я по первости принял за шурфы исследователей этой аномальной зоны, на меня с воем выскочила свора собак. Только это совсем не собаки. Дрон не смог засечь их присутствия до самой атаки. Да и сейчас показывал чертовщину – температура тела тварей была 23 градуса. И еще они плевались шаровыми молниями. Броне мимиков они не очень опасны, но, когда в тебя летит сразу сорок электрических шаров, становится страшно, а проверять на прочность Дашкин костюм мне очень не хотелось. Поэтому я начал бегать и уклоняться, постреливая в собак из автомата черных штурмовиков. Электрические собаки оказались существами смертными, но очень верткими. Я расстрелял два магазина на сорок патронов, а смог убить только три и подранить еще парочку. Так никакого боекомплекта не хватит!

Решение пришло само собой – плазменные ножи двигались, стремительно следуя за моим взглядом, гораздо быстрее, чем я целился из оружия, и за пятнадцать минут боя я смог прирезать еще пару десятков тварей. Трудность заключалась в том, что они прятались в своих норах, как только я обращал на них внимание, а плевались молниями в спину или в бок.

В процессе схватки оказалось, что я не могу эффективно управлять сразу четырьмя ножами, часть из них, потеряв мое внимание, просто висели в воздухе и только зря тратили заряд. Мой максимум на сегодня – два ножа, в этом случае мне хватает времени отдавать им команды без остановки.

Все равно это очень расточительный способ воевать, за пятнадцать минут ножи потратили по 8% заряда. Учитывая, как долго они восполняют энергию, я решил в будущем больше одного экземпляра не использовать.

Мне сильно повезло, что собаки сбежали, потеряв четверть своей стаи. Только после этого я смог покинуть их владения и добраться до реденького смешанного леса, чтобы забраться на десятиметровую вышку, которую здесь установили, видимо, мародеры.

Расслабился буквально на несколько минут и тотчас получил увесистым булыжником в тушку. И почти сразу – второй такой же. Если бы не надел броню мимиков, то потерял бы сознание – камни прилетели точно в голову.

Я спрятался за бортиками смотровой площадки вышки, и бомбардировка прекратилась. Внимательно обследовал окружающее пространство «Комариком», но дрон ничего не обнаружил. Вокруг меня расстилался обычный молодой лес. Ну почти обычный: тепловизор показал, что вокруг нет никого с температурой живого тела. Но едва мне стоило показаться из укрытия, как кто-то опять начинал кидаться камнями. Судя по скорости их полета, попадания могли стать даже смертельными.

Несколько часов я пытался отследить источник проблемы. Сила бросков постепенно увеличивалась. Оба «Комарика» кружили над местами вероятного нахождения твари, но момент броска всегда пропускали. Точку пуска я никак не мог вычислить, хоть и понял вектор полета камней.

Скорость булыжников значительно выросла, и теперь дроны уже ничего не фиксировали. Чувствительность оптических датчиков была не рассчитана на такие молниеносные движения. Быстрее пули кидает, скотина! Я понял, что нужно поскорее драпать. Этот противник мне не по зубам. С осторожностью собрал в рюкзак несколько десятков килограмм камней, валявшихся на смотровой площадке, где была моя позиция. Уж больно они напоминали Янтарь, который мы продавали имперцам, такие же тектиты – обожженные камни размером с кулак или чуть больше.

Внезапно ожила рация, замигал огонек вызова на третьем канале. Я активировал связь и услышал голос Эльзы:

– Пассат, уходи оттуда! Быстрее! На северо-западе овраг, по нему выбирайся из зоны обстрела!

– У меня все хорошо! – еще не хватало, чтобы она мне указывала, что делать. – Убирайся! Я охочусь!

– Уходи, пожалуйста, – начала женщина меня умолять. – Ты не сможешь убить эту тварь! Никто не сможет! Пока у тебя еще есть время, выбирайся оттуда.

– Я её вижу! – соврал я. – Подманиваю поближе, чтобы стрелять наверняка.

– Не обманывай! – Эльза кричала в рацию. – Пожалуйста, уходи! Не оставайся там, просто чтобы мне что-то доказать! Жизнь важнее обид! Пожалуйста, уходи! Я на колени встану сейчас!

– Эльза, отстань от меня, – я тоже закричал. – Я тебя не звал, ты отказалась от сделки. Проваливай!

– Ну уйди оттуда, – она всхлипывала, – уйди… Если уйдешь, я сделаю тебе минет сегодня ночью… Если ты доживешь!

Ого, в ход пошли удары ниже пояса. Удивила, если честно – недотрогу же из себя корчит, а тут такие обещания.

Эльза на этом не остановилась! В полный рост дуреха пошла к моей позиции со стороны оврага. Твоя Караганда! Она же без энергоброни инопланетян, первый же камень её определенно убьет!

– Ухожу я! Ложись! – заорал в рацию, одним прыжком слетел с вышки и рванул в её сторону. Тварь, может быть, и кинула в меня камень, но промахнулась. Полеты булыжников я уже никак не фиксировал – скорости стали запредельные.

Эльза, и правда, залегла, я подбежал, схватил её за ногу и волоком потащил к оврагу. Мне все-таки прилетел булыжник в руку, но после столкновения с броней рассыпался в пыль. Самое интересное, удар был ощутим! Я почувствовал сильный толчок, значит, тварь уже могла нанести мне урон. Я заглянул в интерфейс, целостность брони составляла 78 %. Нормально так прилетело! Одним ударом отняла двадцать два процента. Хорошо, что решил убегать.

Уже в овраге я отпустил ногу Эльзы, и она смогла встать.

– Какой ты резкий, – тихо проговорила она, со страдальческим выражением лица держась за голову, – я бы сама доползла… а теперь голову зашивать.

Весь затылок женщины был в крови. Вот, казалось бы, она ни разу не мимик, а туда же – всё норовит башку свою глупую разбить. Прямо как Даша и Огня!

Едва выбрались из опасной зоны, я осмотрел её рану: кровищи много, но кости черепа целы, только кожа рассечена. Пришлось забрить волосы и зашивать ей кожу на голове медицинским степлером. Потом я залил рану антисептическим гелем и заклеил биопластырем. Красотка, закачаешься!

Я непроизвольно засмеялся, а Эльза посмотрела на меня с тревогой. Она теребила ремень автомата, а её коленка тряслась в нервном тике.

– Почему ты уехал без меня? – спросила она на удивление спокойно, без претензий, как спрашивают: «Который час?».

Нервный тик и деланное спокойствие всегда сильно контрастируют друг с другом. Что у неё на самом деле на уме, понять не мог. Не исключено, что нервный тик она имитировала. А может, силой воли держала себя в руках?

– Эльза, я не буду тебя уговаривать! – я повысил на неё голос. – Если у нас сделка, то следуешь за мной и подчиняешься приказам. У тебя с этим проблемы?

– Нет, – она, и правда, успокоилась. – Дело не в этом!

– А в чем? – я был сама терпеливость. – Просвети меня, пожалуйста!

– Я ошиблась, – женщина опустила глаза.

– В чем ошиблась? Не понимаю.

– Ошиблась… – она прикусила губу. – Не надо нам было идти в Зоопарк сегодня.

– Почему?

Эльза молчала, я тоже некоторое время помолчал, а потом с усмешкой спросил:

– А новая сделка? Та, что с неприличным предложением, в силе? Или ты опять ошиблась?

– В силе! – чуть слышно пробурчала она, а потом подняла на меня глаза, окатила ледяным взглядом и сказала со злостью:

– Только ты до вечера доживи! Будь внимателен, как никогда. Это Зоопарк! Тут смертельный враг везде…

Следующие полчаса мы брели по ельнику, углубляясь все дальше во враждебные территории неведомых тварей.

– Куда мы все-таки идем? – наконец спросила она непринужденно, делая вид, что у нас с ней всё хорошо.

– Сначала к бывшим очистным, а потом на север. Эльза, ты знаешь те края?

– Да, – она задумалась, – какая финальная точка маршрута? Что мы ищем?

– Пока не скажу, – я решил до поры до времени темнить.

В принципе, можно было бы открыться, но учитывая её непостоянство – она то идет со мной, то не идет – будет лучше, если давать информацию о маршруте дозировано.

– Мне нужно планировать места стоянок, – Эльза мне улыбнулась, – мы не дойдем сегодня до очистных. Можно остановиться на ночь в пещере мародеров у реки. Это место подходит?

Я открыл свою карту и не нашёл такой точки, но зато увидел реку. В принципе, подходит – река чуть восточнее, а наша финальная точка, корабль мимиков с зарядными станциями, находилась как раз на северо-востоке. Да, идеально подходит!

– Хорошо, – я кивнул и тоже улыбнулся ей, – в пещере так в пещере.

Когда закончился лес, начались луга червей – это полуметровые создания без головы, глаз и рта, нежно-розового цвета, разной толщины – от пары миллиметров до пяти сантиметров. Они прятались в траве, под камнями и стволами деревьев, в кустах. Вопреки безобидному внешнему виду, это страшные твари, если на них наступить, то они выпускали в воздух токсин, который парализовал любых живых существ, в том числе и человека. Они обвивали жертву, выпускали из полостей в теле кислоту, которая разъедала ткани организма, а потом всасывали через свою кожу питательную массу растворяющейся плоти.

У Эльзы оказался с собой ультразвуковой свисток, который отгонял ползучих гадов, они торопливо уползали из-под наших ног. Она уже не раз проходила такие поля и умело вела по ним. Мы двигались быстро и уже через два часа вышли к реке. Несмотря на её познания о местных хищниках, мои оба «Комарика» постоянно несли дозор: один двигался на полкилометра впереди, а второй – следом за нами.

Свой РИ-7 я не выпускал, так как его могла увидеть моя спутница. Конечно, очень хотелось просветить окрестности приборами исследовательского дрона, наверняка нашлись бы полезные материалы или трофеи, но рисковать своей тайной не хотел.

Черви закончились, едва мы покинули луга и оказались на берегу широкой реки.

– К воде не подходи, там могут быть летающие рыбы, – предупредила Эльза, – если такая выскочит из воды, не стреляй, постарайся скинуть её обратно в воду. Они первыми не нападают, просто любопытничают. Но если хоть одну убить, то они нам не дадут пройти.

– А если пройти там? – я указал на густые заросли рядом с берегом.

– Туда вообще не суйся, там опасное животное – королева Зоопарка, Малышка Няша, – Эльза торопилась объяснить мне опасности, так как приближался вечер, а нам нужно было успеть засветло дойти до пещеры, – у неё много щупальцев, она быстро хватает человека, сжимает, раздавливая в своих объятиях, и бросает на землю, обычно люди кидаются на помощь и также погибают.

– А если отрубить конечности?

– У неё их сотни. Все щупальца не перебить и не отрезать. Лучше всего Няшу избегать.

Ну, конечно, я отправил «Комарика» посмотреть на дивное чудовище. Но в зарослях не нашел ничего живого. Зверь ушел в другое место, предположил я, так как в словах Эльзы не сомневался. Говорила она уверенно, со знанием дела, и я чувствовал, что честно.

Мы двинулись вдоль берега, подальше от зелени, я изменил задание дронам, теперь один прочесывал заросли, а другой летел над водой. Мы двигались медленно, Эльза осторожничала, заставляя останавливаться каждые несколько минут, и тревожно слушала звуки леса. Я тоже пытался слушать, но так и не понял, чего именно она боится. Пели птицы, квакали лягушки в заводях, стрекотали насекомые – самый обычный берег. Но моя спутница как будто постоянно ждала неожиданного нападения неизвестного врага.

Я лишь недоумевал. Пока мы спокойно шли вдоль реки как на прогулке в парке. Сперва даже усомнился, что мы все еще на территории Зоопарка, может, случайно вышли, спутав дорогу. Но очень быстро убедился в обоснованности страхов Эльзы.

– Нихера себе Няша! – вырвалось у меня, когда «Комарик» обнаружил двенадцатиметровое существо с множеством щупалец, этакий зеленый слизень в пару десятков тонн весом. Монстр замер в зарослях там, где они максимально близко подходили к реке. Сверху дрон видел огромную тушу и след движения Няши: смятые кусты и сломанные невысокие деревья. Как будто монстра сюда специально привели, или она здесь охотилась раньше и пришла на знакомое «хлебное» место.

Самое поганое, что место было действительное удобное для охоты. От зарослей до берега всего двадцать метров, а щупальца у Няши были метров двадцать пять. Она легко доставала до самой воды. И, как назло, второй дрон у этой части берега показал длинных узких рыб в реке, чем-то похожих на угрей, но с большими плавниками-крыльями.

– Там точно засада, – я позвал Эльзу и указал на узкий участок берега. – Малышка Няша в кустах, а летающие рыбы трутся на мелководье. Как так совпало, что они охотятся вместе?

– Я ничего не вижу, – она прислушалась, на миг замерла, – ты уверен?

– Абсолютно! Сейчас побежим по мелководью. Приготовилась?

– Ты с ума сошел? – запротестовала женщина. – Если там засада, нам нужно уходить.

– Ну, уходи, – небрежно произнес я и кинул гранату на максимальное удаление от берега. Ударившись об воду, она взорвалась с трехметровым фонтаном. Я увидел, как рыбы ринулись к месту взрыва, и побежал. Сначала по берегу, потом выскочил на мелководье, с шумом и брызгами несся вперед. Проскочив мимо Малышки, закинул ей в кусты пару противопехотных мин.

– Няша! Кушать!

Мины повисли на ветках, не сдетонирововав. Отлично! Я убегал все дальше. А когда оглянулся, то увидел, что Няша выбросила свои щупальца, сразу под сотню, и шарила ими по берегу. Случайно задела мину, та упала и рванула, а следом подорвалась и вторая.

В кустах раздался дикий рев.

– УКА-А-А-А-А-А…

– Сама ты сука! – крикнул Няше. – Чтобы я тебя здесь больше на видел!

Сразу рванул дальше, мчался сломя голову, пока не сбилось дыхание и не проявился привкус крови во рту.

Рядом из последних сил держалась Эльза, она бежала не отставая. Когда мы наконец остановились у горного массива, выходящего к реке, дама начала материться. Пару минут она выговаривала неизвестно кому изысканные выражения, типа: «Понарожают долбодятлов!» и «Тяжело жить, когда хер есть, а мозгов бог не дал!». Я согласно кивал головой, потому что с её обидой на мир был полностью согласен. Да, всё так, жизнь очень несправедлива.

– Тяжело, наверное, бегать с такой жопой, – забывшись, задумчиво произнес я, разглядывая Эльзу, наклонившуюся вперед и упершуюся руками в колени. Она пыталась отдышаться и отдохнуть в этой странной позе.

Она подняла на меня гневный взгляд, и я понял, что проговорил фразу вслух, а не просто подумал.

– Мне нравится твоя попа, – торопливо начал оправдываться я, – да ты и сама про это знаешь! Отличный зад, восхитительный. Но не для бега. Извини.

– Дурак, – сил ругаться со мной у моей спутницы уже не было, – дала бы тебе пендалей, да боюсь, рук не хватит…

– Да ладно тебе, – я примирительно поднял ладони, – ты меня так замотивировала, что я очень спешил. Где тут твоя пещера?

С дури я хлопнул Эльзу по оттопыренной попе.

– Руки убрал! – она отскочила и опять смотрела на меня с ненавистью. Ледяные голубые глаза излучали лютый холод.

– Я не это ввиду… имел… – я даже попятился от этого взгляда.

– Козел! Зачем я на это подписалась?! – процедила она и пошла вперед. Быстрым шагом и не оглядываясь.

Кажется, я себе весь кайф обломал. Вот не станет она в таком настроении со мной ночь проводить. Я, действительно, не прав. Но это же не я, это мой адреналин! Радость от спасения в сложной ситуации дала ощущение всемогущества. И вот результат. Я посмотрел на свою руку, которая помнила ощущение упругой Эльзиной попы. Мысленно похвалил руку, она-то точно ни в чем не виновата. Это я такой дурак.

Я догнал женщину и пошел рядом. Пока двигались по пологому подъёму к одной из вершин, я все думал: откуда у неё столько ненависти ко мне? Ну, лишили её звания сержанта, ну, зарплату порезали, ну, пришлось съехать из комнаты на втором ярусе в главном здании базы, из южной его части, где живут вояки, и что?

Ну, еще Карат запретил приходить в бар и что? С Фокусом у неё трудности в общении и что? Но я-то молодец! Пустил её к себе жить, пообещал поговорить с Политовым, чтобы вернули звание лейтенанта, даже водкой своей её поил!

Откуда такая лютая ненависть? Мы с ней отлично расстались тогда на крыше, а потом её словно подменили. Когда она из рейда вернулась, то волком смотрела. Возможно, что-то произошло в разведке. Но что?

Меня среди штрафников никто не знает. Сказать плохое не должны. Надо с её корешами-разведчиками поговорить по душам. Плазменный нож им к яйцам приставить, чтобы, так сказать, искренне хотели мне помочь и все рассказать без утайки…

Наконец мы дошли до пещеры – самая обычная, притаившаяся в узком разломе. Снизу и со стороны хребта совершенно незаметна. Только сверху видна отчетливо, но кто тут будет летать? Я решил, что это отличное убежище, безопасное. Эльза шла уверенно, точно зная, что опасности в пещере нет.

– Да опять Караганда! – вскрикнул я, оттолкнул женщину от входа и закинул внутрь две гранаты.

«Комарик», отправленный мною на разведку, показал мне врага, спрятавшегося в одной из естественных ниш пещеры. Человек затаился в полумраке, его оружие было снято с предохранителя, а укрытие идеально защищало от ответного огня. Он был готов атаковать нас в спину, как только бы мы углубились внутрь пещеры. Как я понял, что он враг? Элементарно. У него не было патчей или шевронов принадлежности к каким-либо войскам. А это запрещено уставом любой армии мира.

Две гранаты, кинутые под острым углом по отношению к уровню входа, точно упали за укрытием врага и нашпиговали тело осколками. Когда взметнувшаяся пыль осела, дрон показал мне его лежащим на полу в неестественной позе мертвого человека. Даже минимальных признаков жизни «Комарик» не фиксировал. Я закинул в пещеру фаер, который осветил её призрачным алым светом, а потом приблизил дрон к бойцу и замер, пораженный увиденным. Мертвый боец был один в один похож на Бурого, друга Эльзы…

Пока я мялся перед входом и исследовал дроном остальные ниши пещеры в поисках других участников засады, Эльза поднялась с камней, на которые упала после моего толчка, и с кошачьей грацией скользнула внутрь. Она одним рывком достигла трупа бойца, некоторое время его рассматривала, а затем всадила длинную очередь.

– Зачем? – удивленно спросил я, когда осторожно вошел следом.

– Он дернулся, я сделала контрольный, – медленно проговорила она и, не оглядываясь на меня, двинулась дальше в глубь пещеры.

Я осмотрел труп. И куда же она стреляла? Конечно, в лицо! Сейчас Бурого даже родная мать не узнает, разворотила ему рожу полностью. Жестокость, как у Дарии. Хотя обе стреляли уже в мертвые тела, так что это не совсем жестокость. А так. Заметание следов.

Вот что мне сейчас делать с Эльзой? Спросить, что тут делал Бурый? Так не скажет! Намекнуть, что я знаю, кем был боец в засаде? И что будет? Она уйдет в отказ, скажет, что это не Бурый. А потом ночью может и прикончить меня. Например, подложив гранату. Или заведет в логово монстра. Если она подумает, что я считаю её врагом, попробует избавиться. Не надо мне лишних проблем.

Убить спутницу, потому что её друг оказался тут в засаде, я не могу. Мне нужны более веские причины и доказательства её виновности.

Я осмотрел бойца, лут так себе. Обычный автомат АРК с коллиматором, три магазина с патронами, пара гранат, посеченный осколками броник, в рюкзаке несколько суточных ИРП и пара бутылок воды.

– Эльза, тебе трофеи нужны?

– Да. Но у меня рюкзак полный, не утащу, – она вернулась и пристально рассматривала труп в свете фонарика. – Можешь забрать к себе в хранилище?

– Заберу! – я отложил лут Эльзы в отдельную кучку в цехе, может, рублей пятьсот за него и заработает. Тоже деньги.

Когда мы достигли места стоянки поисковых групп, Эльза умело разожгла костер из дров, которые тут оказались припасены, и приготовила на ужин картошку с сосисками. Я расспрашивал её о монстрах, которые нас ждут впереди. По словам моей спутницы, твари настолько суровые, что лучше их избегать и не тревожить лишний раз.

– Учитывая твое богатство, запас взрывчатки, гранат, дорогих патронов, мы сможем их убить или ранить, – объяснила мне разведчица, – но в следующий раз, когда я буду без тебя, они на меня начнут охотиться, чтобы отомстить. А у меня из оружия ничего нет, кроме автомата.

– Ты часто тут ходишь? – меня зацепило, что она говорила о походах в Зоопарк, как об обычном деле.

– Раньше часто, – она отвечала, всячески демонстрируя, что ей нечего скрывать, – тут добыча хорошая, много дорогих трофеев. Мы и сейчас в состоянии поискать, если время есть. Куда мы всё-таки идем?

– Как дойдем до бывших очистных сооружений, так обозначу конечную точку, – я продолжал скрывать маршрут. Теперь, когда я увидел в засаде Бурого, то еще раз убедился, что моя скрытность полностью оправдана. Этот боец как-то смог угадать наш путь. Хотя, если тут единственное место для ночевки среди окружающих опасных квадратов, это могло быть просто совпадение. Но где его друзья? Я отчетливо видел следы нескольких человек на старой базе. Не сидят ли они также в засаде рядом с другими местами вероятных ночевок?

Я всё пытался понять, приглядываясь к женщине, как она пережила смерть человека, с которым еще вчера пила водку. Он же был её хорошим приятелем, может быть, даже другом до того вечера, когда попробовал склонить её к сексу. Они раньше общались, выпивали вместе, ходили в разведывательные рейды.

По моему разумению, Эльза должна была переживать, плакать, выглядеть расстроенной, ну, или хотя бы грустной. Но таких эмоций я у неё не наблюдал – она была спокойна, расслаблена, выглядела уверенной в себе. Я удивлялся в душе такому хладнокровию или артистическому дару.

Когда мы стали готовиться ко сну, Эльза решительно подошла ко мне:

– Снимай штаны! Я бы хотела сегодня закрыть обязательства по сделке.

– Ты не обязана, – возразил я, – я сделку не принимал, и по рукам мы не били.

– Но ты покинул позицию, – покачала она головой, – значит, принял условия де-факто. И мои обязательства требуется исполнить.

Мне было прекрасно видно, что она не желает никаких отношений со мною и тем более секса. Просто хотела отдать долг даже без минимальной симпатии. Это гораздо хуже проституции, это секс по принуждению. Вот такого мне точно не надо.

– Я вышел из боя с монстром, потому что ты захотела об него убиться, – уверенно начал я. – Этого я допустить не мог. Я же не дурак, идти по Зоопарку без проводника тяжело.

– Не обманывай, – Эльза прищурилась, – ты вышел, потому что я пообещала минет. И я не собираюсь играть в глупые игры и отменять сделку. Это может быть для меня смертельно опасно.

– Давай перенесем на потом, – я понял, что она не поверила, что я на самом деле кинулся её спасать. – Будет лучше в нормальной обстановке, не спеша.

– Снимай штаны, – с напором произнесла она и шагнула ко мне.

…Мне совершенно не понравилось! Во-первых, это был совсем не минет, а мастурбация женской рукой. Она просто схватила «дружка» и его тискала практически все время. Ну пару раз взяла в рот на полшишечки. Но это было всего на несколько секунд, и вид у неё при этом был, как будто касторку пила. Она не разделась и даже не расстегнула форменной куртки. Я понял, что ей неприятно заниматься со мной даже таким купированным сексом, она совсем не возбуждена, холодная как шпала зимним утром, а в глазах читались безразличие и усталость. Похоже, я ошибся, она все-таки переживала из-за смерти приятеля.

Я несколько раз пытался её остановить, но она непреклонно продолжала свое дело с выражением лица патологоанатома. Но что в этом странном процессе меня поразило больше всего, так это то, что мне в глаза она смотрела с неприязнью, а вот «дружок» ей нравился, она ему втихаря улыбалась. Как понять женщин?

– Это ты называешь минетом? – спросил я, когда она добилась своего, «дружок» выстрелил и заляпал ей волосы.

– Ты не признаешь выполнение условий сделки? – она отчего-то стала грустной.

– Признаю, – я вздохнул и отвернулся, – это был худший момент в моей жизни. Ты страшная женщина, Эльза! Секс – самое прекрасное, что есть в отношениях. А ты превратила его в постыдное и убогое занятие. Я бы никогда не захотел это повторить.

– Твое дело, – она пожала плечами и ушла спать.

А я потом полночи думал: «За что же её выставил на улицу граф Политов?». Если ему вот так же минет сделали, то обидеться можно капитально. Вроде красивая и сексуальная женщина, а ведет себя так, как будто я её враг, которого она люто ненавидит.

Зачем она, в принципе, предлагала сделку с сексом? Если реально меня спасала, то зачем в засаду к Бурому привела? А если засада на нас обоих, то как Бурый узнал, что мы в Зоопарк собрались? И как он, который так сох по Эльзе, стал бы в неё стрелять? Короче, после рейда у меня будет много вопросов к разведчице. От допроса она не отвертится.

На следующее утро мы наскоро перекусили консервами и отправились дальше. Задание дронам я изменил: теперь один дрон носился вокруг нас – по кругу, а второй неотступно следовал за Эльзой. Броню станнума я за ночь чуть подзарядил и снова надел с утра, так как опасался неожиданностей. Например, пули в спину.

Моя спутница никак не проявляла свою неприязнь, мне даже показалось, что отношение ко мне чуть изменилось в лучшую сторону. Причины неведомы. Хотя просилось одно предположение. Уж очень часто я ловил взгляды Эльзы, направленные на мой пах. Может быть, у неё просто давно никого не было и вчерашний мимолетный акт не выходил из головы. Я даже на некоторое время перестал настороженно к ней относиться.

Ровно до того момента, пока у неё не замигал датчик вызова на радиостанции. Кто-то рядом, не далее полутора километров, пытался связаться. Получается, её рация синхронизирована с другой, или кто-то посылал сигналы на выбранной ею заранее частоте. Посмотреть канал «Комарик» не мог, рация лежала в кармане разгрузки и дисплея не было видно. Пришлось активировать радиоперехват на своем аппарате.

– Я схожу на тот холм, – указала Эльза, – мне нужно осмотреть поле перед лесным массивом.

– Пойдем вместе, – предложил я, чтобы проверить свою догадку.

– Нет, ты слишком шумный, – обронила она и быстро двинулась на вершину.

Поднявшись наверх, Эльза легла и достала рацию. Канал связи опять не видно. Она достала гарнитуру и воткнула в ухо.

– Прием! Да… ДА! Нет! Вы что гоните? Да… Хорошо… Да… – это все, что сказала Эльза своему собеседнику, и отключилась. Криптоблок моей рации не успел настроиться и расшифровать кодированный сигнал, определенно её рация была синхронизирована с другой. Она точно общалась с человеком из своего ближнего круга, с которым выходит на связь часто, и даже рации для этого связаны единым кодом. Кто это может быть? Коллега-разведчик из штрафбата?

По ходу нужно ждать очередную засаду. Теперь я был уверен, что за мной охотится группа людей. И точно один из них Меченый, так как он приезжал сюда утром, это он привез сюда Бурого и кого-то еще.

Когда моя спутница вернулась, я непринужденно спросил:

– Как там? Дорога чистая?

– Нет, Пассат! – она подошла ко мне вплотную. – Твари сегодня возбуждены как никогда! Нам потребуется вся твоя удача, чтобы выжить сегодня…

– А что с твоей удачей…? – спросил я, глядя в её ледяные глаза, и заметил жалость. Она меня жалела. Вот дура!

– Моя удача давно кончилась, – она покачала головой и снова стала «Снежной королевой». – Я тебя прошу, будь предельно внимателен. Сегодня отличный день, чтобы умереть! Но очень не хочется от…

Она оборвала фразу на полуслове, и мы быстрым темпом двинулись на север, через поля с червями и леса с «гномами».

Эльза очень торопилась, мы почти бежали на некоторых участках. «Гномы» оказались невысокими животными, похожими на обезьяну, но не умеющими лазить по деревьям. Они нам постоянно мешали. Смешно ругались, их крик был похож на что-то, типа «Питор!», кидали в нас дротики, летящие с тихим свистом. Правда, меткость – как у слепых. Лес разрывали звуки: «Питор! Питор! Вжиу. Вжиу. Вот Питор! Вжиу!». Они быстро прятались за деревьями, и поразить их из огнестрела было проблематично.

Пришлось кинуть пару гранат, несколько тушек разорвало, полтора десятка получили осколочные ранения. По лесу разнеслось: «Питор! Вот Питор!», – и «гномы» попрятались.

– Сами вы такие! – заорал я на них и потряс двумя гранатами в руках.

На некоторое время «гномы» исчезли, и мы смогли спокойно преодолеть несколько километров. Гнали бегом на максимальной скорости.

– Зря ты их гранатами, – заявила Эльза, когда мы отдышались на привале, – сейчас их хитрый вожак с бандой придет.

И ведь догнал нас, гад! Шустрый такой, резкий. Лидер и его «гномы»-кореша швыряли дротики получше, чем остальные их соплеменники. Меня от пореза спасла броня, а разведчицу – бронежилет. Но, несмотря на её осторожность, женщину ранили, один из дротиков глубоко раскроил ей голень. От моих гранат поганцы прятались. Угадывали, куда летит «лимонка», и скрывались от осколков за деревьями или падали на землю.

Они реально нас достали! Спасения не было никакого. Эльза перевязала ногу, я вколол ей лекарства. Я был уверен, что её еще ранят, если что-то не предпринять. Так у меня возник сумасшедший план.

Выйдя на полянку, я громко закричал: «Эй, Питор, смотри!», – а потом достал бумеранг, который забрал со склада ненужных вещей в «научке», повертел его в руках. Затем кинул и он, сделав круг, вернулся мне в руку.

– Вот Питор! – в окрестностях раздался хор голосов «гномов», они игрушку заценили.

Я взвел взрыватель и положил бумеранг на землю. Вернулся к Эльзе, она выглядела неважно: потеряла много крови, да еще и глаза стали сонные. Возможно, на наконечник дротика нанесен какой-то яд. Времени у нас оставалось в обрез, я взвалил спутницу на плечо, попкой вперед, и побежал дальше по маршруту в сторону Диких дюн, за которыми и находилась точка ночлега – бывшие очистные.

– Питор! Питор! – услышал я за спиной возбужденные крики, а потом грянул громкий взрыв! Наступила тишина, только вдалеке орали разбуженные птицы. Веник – молодец, надо будет еще парочку бумерангов ему заказать.

Я добежал до дюн, Эльза громко дышала, когда я скинул её с плеча на землю, она приложилось башкой об свой же автомат. Глаза у неё закатились, она потеряла сознание от действия отравы этих мелких засранцев.

Пришлось лечить – поставил ей десяток уколов от всех токсинов и ядов, что раскопал в аптечках. Чтобы добраться до плеч, снял с женщины куртку. Некоторое время тупил, рассматривая грудь под черным топиком. Не помогло. Пришлось подключить к вене фильтратор крови, нашедшийся в «жирной» аптечке, которую давным-давно снял с бойца «Раджини». Изрядно намучился, тыкая иглами в вену на локтевом сгибе, по неопытности раскурочил Эльзе всю кожу и мышцу в двух местах – болеть теперь будет неделю. Если не больше.

Когда началась фильтрация, датчики на приборе горели красным, но через полчаса поменяли цвет на желтый. Кожа, ставшая после отравления бледной, порозовела. Дыхание стало ровным. Но поднялась температура, и мне пришлось вколоть еще несколько препаратов, уже наугад. Не знаю, насколько правильно я лечил эту ненавидящую меня особу, но через два часа она пришла в сознание.

– Ой, как рука болит, – простонала она, – и нога!

Я осмотрел рану под повязкой, она – почернела. Пришлось опять доставать инъектор. Вот не хотел тратить на неё КАРМ, который купил для себя у Любы. Но пришлось задействовать дорогое лекарство, так как почерневшая рана выглядела очень нездорово, и я боялся, что Эльза двинет кони.

– Ой, как голова болит, – женщина ощупала затылок здоровой рукой, – ничего себе шишак!

– Это «гномы» камень кинули! – поспешил я заверить её в своей непричастности.

– Врешь! Ты меня бил? И раздел?

– Не дергайся, – я схватил её руку и ввел четыре ампулы КАРМа. Она смотрела на это опять с выражением жалости. Откуда вот эта жалость?

– Зря потратил, – произнесла она снисходительно. В голосе не было ни тени благодарности. – Тебе бы самому пригодились!

Зато теперь я знал, что она однозначно выкарабкается, КАРМ еще и не такое лечит. Мощное средство, стимулирующее регенерацию всего и вся, меня Люба просветила на счёт его действия: мог печень восстановить, пораженный мозг, очистить кровь и ткани от инородных химических соединений, излечить от гангрены. А чернота вокруг раны как раз её и напоминала.

Я примотал фильтратор к её плечу и взял Эльзу на руки. Идти еще долго, и времени терять не хотелось. Она сначала ухмылялась, думая, что я сейчас устану и мы будем ночевать в этих дюнах, но потом ехидное выражение лица сменилось озадаченным.

– Ты так и донесешь меня до самых очистных? – уточнила она встревоженно.

Я молчал, мне зачем дыхание сбивать на разговоры, я упорно шел к цели. Оставалась всего пара километров по дюнам, потом еще чуть-чуть по дороге мертвых – старому шоссе, усеянному остовами подбитой и сгоревшей бронетехники, и мы на месте.

Эльза меня еще о чем-то спрашивала, но я даже не прислушивался, мне нельзя терять концентрацию, я шел, тщательно выбирая дорогу, и двумя «Комариками» прочесывал окрестности. В песчаных дюнах нам могла встретиться черная тень – существо типа электрических медуз, но видимая невооруженным взглядом, а у дороги обитали стаи мутировавших собак, агрессивных и подлых, не чувствующих боль.

Бежать я не мог, так как Эльза была потяжелее Даши. Разведчица, невзирая на неустроенную военную жизнь, нажрала роскошную попку и бедра. Конечно, не такая «в теле», как Училка, но все равно тяжелая.

А еще я размышлял: «Зачем эту «Снежную королеву» спасаю?». Уже на лечение потратил тысяч шестьдесят: сорок пять на КАРМ, семь – одноразовый фильтратор крови и еще уйма различных препаратов. А, возможно, и второй фильтратор нужно будет ночью поставить, когда у первого ресурс закончится. Нахрена мне это надо? Она же меня люто ненавидит и, возможно, даже наводит врагов. Но… в общем я хотел иметь в своей команде лучшую разведчицу Янтарной пустоши. Наверняка она многое знает про оборудование мимиков.

Вскоре я добрался до дороги мертвых и двинулся в сторону очистных. Хоть она и называлась дорогой, по ней уже давно никто не ездил. Ни туда, ни обратно. Эльза уснула, обняв меня за шею, и улыбалась во сне. Я брел из последних сил и наконец увидел бешеных псов. Десяток крупных животных видом и размером с козла, рогатые и бородатые, лежали у изгиба дороги на расстоянии четырехсот метров. Помнится, Эльза говорила, что твари плохо видят, но отлично слышат.

Настала пора проверить иные функции «Комариков» – кроме разведки. Я почти разобрался, как ими управлять. Сперва отогнал первый дрон на триста метров от дороги и активировал подачу звукового сигнала.

– Сука! – я от неожиданности чуть Эльзу не уронил, дрон взревел низким гудком, как военный корабль. Громко и на всю округу. Собаки сорвались с места и рванули к нему.

Я отогнал его подальше и опять дал гудок. Камера мне показывала, что вокруг дрона начала собираться вся местная живность, привлеченная громким звуком. Проснулась Эльза, тревожно посмотрела в сторону разбудившего её звука и спросонья спросила:

– Что происходит? Кто зовет?

Я тащил её из последних сил, до очистных оставалось меньше пятисот метров. Я опять отогнал дрон подальше и дал гудок: пока все хищники вдалеке увлеченно ловят «Комарика» мы – в безопасности.

А там начался бедлам. Дрон показал мне большую драку, которую начали звери. Сцепились рогатые собаки из нескольких стай, подвалили «на огонек» черные тени, оглушающие и поджаривающие всех подряд своими молниями, еще прискакали крупные твари размером с телят и высоким костяным гребнем на спине. Монстры просто жаждали добраться до источника звука и разрывали всех на своем пути.

– Станнум тут! – на полном серьезе произнесла Эльза, со страхом вглядываясь вдаль.

– Козлянум! – огрызнулся я. Ишь тут, едет на ручках, как королева, еще и умничает.

– Ты зря смеешься! Станнумы раньше армии водили.

– Мы давно похоронили эти армии, – я упорно шел быстрым шагом к постройкам. Заметил, что внутри большого ангара с распахнутыми воротами есть спуск на подземный уровень, где можно будет почувствовать себя в безопасности.

– Этот сигнал означает: «Станнум тут!». Когда господин выходил на поле боя, то подавал его. Мимики боялись этого звука, потому что он всегда гнал их в атаку на убой, – шептала Эльза, – это как знак смерти во имя станнума.

– Откуда ты знаешь? – спросил я, когда мы уже почти достигли спасительных ворот главного здания.

– Ну… я… рассказали мне… – она запнулась, – военные из штрафбата рассказали.

Врет! Придумала ответ на ходу. Зачем ей это, сказала бы правду, это же тайны давно минувших дней, которые уже ничего не стоят.

– Остальные сигналы знаешь? Сколько их? – меня заинтересовало, что у звуков, издаваемых «Комариком», есть определенное значение, как у трелей горниста в армиях прошлых веков.

– Всего восемь звуков, – опять соврала Эльза, – значений не знаю.

Я заглянул в интерфейс, нашел в опциях дрона звуковые сигналы и насчитал там девять позиций.

– Девять!

– Что девять? – переспросила она.

– Звуков было девять, – я отвечал рассеяно, так как пытался одной рукой открыть люк на подземный уровень, не опуская раненую на грязный пол.

– Нет, восемь! – спорила Эльза. – Я точно знаю.

Мне удалось открыть люк, я спустился на подземный уровень, положил спутницу на пол, а сам поднялся на поверхность, чтобы забрать дроны и осмотреть окрестности.

Ну твоя Караганда! Вокруг очистных все пространство кишело живностью, на громкий звук сюда сбежалось зверье со всех окрестностей. Я видел дюжины разных видов самых уродливых тварей, общее количество которых переваливало за тысячу.

Эффект от моего звукового эксперимента оказался совсем не таким, как я рассчитывал. Ночь-то мы переждем в укрытии, а вот завтра двигаться дальше по маршруту я не смогу – монстры не дадут. А воевать с ордой сильных тварей – это не только впустую переводить боекомплект, но и потратить уйму времени и сил. Нужно будет выждать время, чтобы они снова разбрелись по своим логовам. Да уж, очень неудачно получилось.

Забрав дроны, я спустился вниз, снова взял женщину на руки и отнес в большой зал в конце длинного коридора, на который она мне указала.

– Обычно стоянка тут, но мы можем уйти дальше, – предложила Эльза, – тут один вход, а в нижнем зале два. Если монстры спустятся под землю, то у нас останется путь отхода.

Разумно. Вполне возможно, монстры могут найти вентиляционные шахты и спуститься вниз. Поэтому, чем больше поле для маневра, тем лучше. Как мне не хотелось, но пришлось снова переть раненую до места ночевки.

Мы быстро поели, я поверил рану, как заправский доктор сменил бинты – опыт есть, регулярно дам лечу, и мы легли спать. В свой спальник Эльза влезть не смогла или не хотела, поэтому попросилась ко мне под одеяло. Да и хрен с тобой, доспех станнума я снимать не собирался, вдруг мадам решит перерезать мне глотку во сне. Уж лучше я днем его заряжу, все равно завтра будем пережидать опасность.

Выспался плохо, Эльза попыток меня убить не совершала, но «Комарик» раз двадцать за ночь будил меня зуммером, когда она ворочалась во сне и он фиксировал движение.

Утром приготовил завтрак из своих запасов офицерских пайков и ушел наружу – пошпионить за жизнью опасных животных. На поверхности творилось безумие, такое ощущение, что в нашем районе собралась половина Зоопарка. Твари дрались всю ночь, а сейчас пожирали трупы. Похоже, всех собак, обитателей здешних мест, схомячили более крупные монстры: телята с гребнем, гигантские кошки и черные тени. Се ля ви! Сильные жрут слабых. Закон нашего несовершенного мира.

К обеду вернулся в убежище, наблюдать за повадками разных животных мне надоело. Эльза уже давно проснулась, поела, сама сменила бинты и увлеченно чистила свой АРК. Я заметил у неё странный пистолет ярко-желтого цвета.

– Это что за игрушка?

– Электрошокер, – весело ответила она, – нелетальное оружие. С таким «языка» берем. Он выстреливает в цель токопроводящие гарпуны на проводках, а потом подает заряд мощностью десять ватт с напряжением сто тридцать тысяч вольт. Любого отключает минут на десять.

– Зачем он тебе в Зоопарке? – удивился я.

– Ну… пригодится… – женщина стушевалась, настроение у неё стразу испортилось. Она стала хмурой и неразговорчивой.

А я понял их план! Если честно, к своим ценностям, находящимся в виртуальном хранилище, я относился, как к надежно спрятанным, поскольку после смерти оно пропадает. Но, если злоумышленники планировали вырубить меня электрошоком, связать, а потом пытать, чтобы я отдал ценности, то это вполне рабочий план. Большинство благородных им бы так ограбить и удалось. Но не меня.

Во-первых, есть броня станнума, гарпуны кожи не достигнут, а, во-вторых, чтобы достать из убежища летающие плазменные ножи, не нужны руки. Мне вообще не нужны руки, чтобы воевать…

Я задумался над новой тактикой: если руки свободны, то чем их можно занять с пользой? У мимиков, например, были энергощит и приборы радиоэлектронной борьбы (РЭБ). У меня нет ни того, ни другого.

– Эльза, продай шокер, – попросил я, – мне бы он помог для одного важного дела.

Я решил забрать шокер себе, чтобы у неё не было соблазна его ко мне применить, да и такое редкое устройство точно пригодится в моем хозяйстве. Женщина вздрогнула, я почувствовал её страх, она нехотя повернулась и протянула желтый пистолет:

– Забирай так! Он все равно казенный, я на складе новый попрошу.

Она опять мне врала. Отводила взгляд, запиналась, в голосе сквозила неуверенность. Эх, настанет время, Эльзочка, и мы с тобой душевно поговорим. Возможно, даже с помощью этого чудненького приборчика. Спорить с ней не стал, бесплатно так бесплатно, сама предложила.

Потом я сделал вид, что дремлю, а сам переместил сознание в виртуальный цех. АРР, аппарат разборки и ремонта, закончил манипуляции с ударными дронами, теперь у одного шара насчитывалось четыре боевых лазера, у второго – три. Я разглядывал их некоторое время и решил присвоить название «Арбузики». А что, вполне остроумно!

Очень в стиле наших военных: чем страшнее оружие, тем легкомысленнее название. Как вам тактический ядерный заряд «Незабудка»? Или огнеметная система «Курортница», адским пламенем выжигающая гектары всего живого? А граната с увеличенным зарядом «Кузнечик»? А самый смертоносный боевой вертолет «Настенька»? В общем, название «Арбузик» для боевого дрона считаю вполне сносным, да он еще по форме и размерам схож.

Моя спутница быстро выздоравливала, уже могла вставать и даже медленно ходить, подволакивая больную ногу. Думаю, что завтра будет сносно передвигаться, и после обеда я запланировал следовать дальше.

– Эльза, давай проложим маршрут, – попросил я, раскладывая карту.

– Ну давай, – она осторожно приблизилась из дальнего угла зала, куда забилась после того, как я забрал её электрошокер.

– Мы идем в Черный лес, – я ткнул на карте место назначения, до которого по моим расчётам два дня пути.

– Что там тебя интересует? – встревожилась она.

– Большой корабль мимиков под землей, – я указал примерное местонахождение, которое мне показывала Даша.

– Там их несколько, – Эльза еще больше заволновалась, – какой именно?

– Тот, где заряжались мимики, – я пристально смотрел на неё, а у моей спутницы начался эмоциональный срыв.

– Зачем он тебе? – почти закричала она и попятилась.

– Да тише ты, – я поднял руки в останавливающем жесте и постарался говорить спокойно, – мне нужно некоторое оборудование для исследования.

– Откуда ты узнал про него? Ты там ничего не сломаешь? – она задавала мне вопросы, нервничая и кусая губы. Я совсем не ожидал такой эмоциональной реакции.

– Какое оборудование тебе нужно? Почему именно из этого отсека?

Я задумался: хотелось послать её куда подальше с вопросами, она согласилась на сделку и должна довести. Но хамить расстроенной женщине не надо. Пришлось врать.

– Этот корабль есть во всех каталогах, его посещала научная группа, – спокойно проговорил я, – ломать я точно ничего не буду, откуда такие мысли? Мне нужно осмотреть оборудование и составить каталог исправного. Мне нужен отсек, наименее пострадавший от мародеров.

– Какое оборудование ты ищешь? – Эльза неотрывно смотрела на меня и ловила каждое слово.

– Большие станции зарядки чистой энергией, – ответил я честно, потому что не смог ничего придумать, – я занимаюсь их изучением. У меня уже есть такие.

Я вытащил из хранилища и положил перед нею взятый на корабле Даши здоровенный зарядный диск вместе с прилагающейся тумбочкой. У неё глаза округлились, одним прыжком дикой кошки она оказалась рядом и прикоснулась к диску руками.

– Не работает, – разочарованно произнесла она после некоторого изучения.

– Да. Мне непонятно, почему… – я развел руками. – Вот это и хочу выяснить.

– Там тоже зарядки не работают, – Эльза вздохнула. – Уже очень давно. Внешних неисправностей нет, а заряд не идет. Я там бывала много раз.

– У тебя есть устройства мимиков? – посетила меня догадка. – Ты пыталась восполнить их энергию?

– Да, – она махнула рукой, – я тебя, конечно, доведу до корабля, но это ничем не поможет…

Она что-то не договаривала, впрочем, как и я. Убрав оборудование, подсел к ней поближе, на бетонный поребрик, и, сделав самое доброе лицо, на какое только был способен, спросил:

– Эльза, ты знаешь, где есть работающая станция зарядки?

– Да, – она повернулась ко мне, – в Тобольске, у банды Красных грачей, но они дорого берут за заряд. У меня таких денег нет.

Я чуть с сидушки не упал, вот это новости. Моя мать – Караганда! Она знает людей, которые мне нужны.

– Если ты познакомишь меня с ними, я готов оплатить зарядку твоего устройства. Мне нужно просто поговорить со специалистом, – я был готов пообещать женщине все, что угодно, лишь бы она согласилась.

– Это стоит четыреста или даже пятьсот тысяч, – горько усмехнулась она, а я кинулся смотреть мой хлам в хранилище. Я и вещами мог легко такую сумму наскрести, да и на карточке у меня было пятьдесят миллионов, надо соглашаться.

– Идет! Сделка? – я протянул ей руку.

Тут уже Эльза чуть не упала с поребрика, удивленно уставившись на меня.

– Да ты болен! Полмиллиона для незнакомого человека? – не поверила она. – Если ты их обманешь, меня точно убьют!

Я молча достал снайперскую винтовку, несколько ПНВ, британские автоматы и пачки имперских рублей. Она смотрела с интересом.

– Точно хватит?

– Абсолютно! – уверенно ответил я.

В глазах Эльзы опять появилось понимание, как тогда на крыше, она улыбнулась, мне даже показалось, что её ледяные серо-голубые глаза потеплели.

– Тебе нужны знания, которые есть у них, о работе установки? – в голосе появился интерес. – Ты сможешь починить свои станции?

– Не знаю, – я пожал плечами, – но мне очень нужен работающий образец. И я готов купить или выбить силой это знание хоть у черта, хоть у бога.

Эльза резким рывком, и не скажешь, что больная, прыгнула ко мне на колени и впилась своими губами в мои. Долгий и страстный поцелуй закончился томным шепотом:

– Если у тебя это получится, то я стану твоей верной спутницей навсегда… Полностью. Буду ласковой и нежной, – она сжала мою руку. – Сделка!

Мои руки лежали на её заднице и нежно поглаживали.

– А можно ласки и нежности в кредит? В счет будущих заслуг?

– Нет! – она соскочила и опять ушла в дальний угол, смутившись своей импульсивной реакции. Я видел, как она напряженно думала, изредка кидая на меня косые взгляды.

До вечера мы больше не разговаривали. Молча поужинали, она полезла в свой спальный мешок, а я под родное одеяло. Только перед сном она попросила:

– Только ты, пожалуйста, выживи! Здесь всегда опасно. Прямо этой ночью может пробраться тварь с поверхности и тебя убить! Ты готов дать бой в любой момент? Вдруг прямо сейчас ползет монстр? А?

Мне показалось её предупреждение подозрительным, она произносила слова странно, как будто выдавливала по крупицам, против своей воли. Мне даже почудилось, что в этот момент она ненавидит себя. Обычно меня, а тут – себя.

На душе стало тревожно, и я сразу начал готовиться к бою. Сначала проверил заряд «Комариков», потом отправил на зарядную станцию оба «Арбузика». Снарядил магазины для всего оружия, которое было у меня в наличии. Что еще?

Достал штурмовой радар и офицерский планшет черных штурмовиков, но устройства – от разных владельцев, поэтому битый час разбирался, как осуществить сопряжение. Уже хотел плюнуть, выковырять клипсу мимиков из прибора и попробовать нацепить на ухо, но, в конце концов, устройства связались друг с другом, и я попытался расшифровать данные, которые радар вывел на экран. На поверхности десяток живых существ – скорее всего, твари. Две точки рядом в центре – это мы с Эльзой. И еще шесть ярких точек под землей на расстоянии четырехсот метров. Медленно двигаются с юга на север, прямо к нам.

Не зря Эльза предупреждала так витиевато. Возможно, это враги. Я начал за ними наблюдать – они неумолимо приближались. Я еще раз внимательно осмотрел зал, в котором мы обитали: техническое сооружение, пол бетонный, люков и ходов нет. На потолке только маленькие вентиляционные отверстия, человек не пролезет. Остаются два входа – левый, широкий, с двустворчатыми воротами, и правый с маленькой дверцей. Если будут нас штурмовать, то, вероятно, через эти входы. Нам в зале спрятаться негде, а вот они будут стрелять из-за дверных проемов. Могут и гранату закинуть. Обороняться здесь не получится.

Тем временем радар показал, что отряд разделился на две тройки. Точно будут заходить сразу из двух дверей. Я кинулся в правый коридор и выпустил там «Арбузика», выставил программу атаковать любого, кроме нас с Эльзой, и отправил на тридцать метров вперед. Дрон завис под потолком, активировал маскировку и в темноте стал совершенно незаметен.

Потом я бросился в левый коридор с маленькой дверцей. Активировал второй лазерный дрон и под его прикрытием двинулся вперед. Я надеялся взять «языка», хотелось понять, кто меня преследует и почему.

– Ты куда? – крикнула вслед Эльза.

Вот дура. Как будто специально шумит, чтобы предупредить нападавших. Пришлось вернуться и шепнуть:

– Сиди тихо! Следи за правым входом. Если кто-то появится, сразу стреляй!

Она кивнула, погасила фонари и сжала в руках автомат. Я оставил её в полной темноте, а сам вернулся в левый коридор и осторожно двинулся вперед.

Радар мне показывал, что враги близко, но в длинном проходе, тянущемся под землей на многие десятки метров, я их не видел. Пришлось затаится и ждать. Впереди в дозоре стоял «Комарик», чуть подальше от него висел под потолком «Арбузик» в режиме ручного управления.

Когда вдалеке показались трясущиеся огни ручных фонарей, я рассмотрел троицу с помощью дрона. А там, вот те раз, Меченый, собственной персоной, он крался, напряженно всматриваясь в темноту. Следом двигались два бойца без нашивок подразделения, но мне и так понятно, что это штрафники. Хм-м, что-то новенькое. Раньше за мной охотились британцы и ЧВК, а теперь противник измельчал.

Мне захотелось посмотреть, как отработает «Арбузик» в автоматическом режиме. Двух бойцов отметил под ликвидацию, а у Меченого приказал поразить конечности, совершив нелетальную атаку. 3 секунды! Дрон сначала выстрелил четырьмя красными лучами, отскочил и добавил еще пару. Два тела замертво упали сразу. Третье тело стояло и орало, прижимая к груди руки, а потом, после повторного залпа, завалилось, продолжая вопить и материться, но уже лежа.

Я быстро подошел к Меченому, вколол ему обезбол и осмотрел травмы: колени прожжены, кисти висят без движения, на запястьях обожжённые раны. Оглянулся на его бойцов – во лбу небольшие дырки с обугленными краями. Ни одного выстрела сделать не успели, быстрая и гуманная смерть.

– Меченый? Какая встреча, – наигранно улыбаясь, я достал плазменный нож, который озарил лицо сержанта штрафников алым светом, – сам все расскажешь? Или яйца отрезать для установления психологического контакта?

– Сам! – прохрипел Меченый. – Почему ты на нас напал?

– Все-таки надо тебя подровнять! – я направил на бойца нож.

– Не надо! – он попытался поднять руку, но скривился от боли.

– Что вы от меня хотели?

– Отомстить за Бурого! – Меченый отвечал негромким голосом. – Эта тварь Эльза сказала ему, что можно с тебя хабара поиметь. Что ты беспредельщик и тебя завалить не жалко.

– Беспредельщик? – я искренне удивился. – С чего бы?

– Ну да, – сержант кивнул, – ты Огню купил у Фокуса и изнасиловал. Бурый сначала не хотел связываться, но потом согласился в Зоопарке на тебя засаду устроить.

– А как они это себе представляли? – попытался понять их тактику.

– Сначала оглушить станнером или электрошокером, – Меченый сам не знал подробности их плана, – потом связать и угрозами заставить отдать все, что есть в подпространственном хранилище.

– Глупый план, – я усмехнулся, а Меченый наконец рассмотрел мой дрон, висящий под потолком, и кивнул.

– Бурый попросил меня помочь, мы с ним друзья, – продолжал, кривясь от боли, мой «язык», – ну и рассказал все, что ему наплела эта сука. А потом днем я увидел Огню с Хаски на стрельбище. Поговорил с парнем, и он сказал, что ты Огни не касался. Я сразу понял, что это подстава Эльзы.

– А нахера тогда на меня полез, здоровья много? – я кивнул на его раны. – В чем твой интерес?

– Это я отвез позавчера ранним утром Бурого в Зоопарк и оставил Олега для экстренной связи, – продолжил сержант, – вечером вы Бурого убили. Олег, не дождавшись от него сигнала по рации, поднял тревогу. Мы приехали в Зоопарк и нашли его тело в пещере у реки. Бурый убит пулями от АРКа, гильзы рассыпаны тоже только от АРКа. Ты – штурмовик и у тебя булл-пап, получается, стреляла Эльза. А у неё с Бурым была сделка! Разве можно такое спускать с рук?

– А если предположить, что она стреляла в мертвое тело? – спросил я.

– Пассат, не гони! – разнервничался Меченый, попытался поднять руку и застонал от боли. – Над тобой все благородные ржали, когда ты из стандартного автомата шмалял. Дети школьного возраста лучше справятся! А тут точно в голову все шесть пуль. И гильз мы нашли ровно шесть.

– Ну и?

– Пошли за вами, решили тебя просто ранить и выбить хоть что-то, чтобы семье Бурого послать, а Эльзу по кругу пустить. Чтобы знала, тварь…

– Меченый, не ври мне! – я разозлился и зажег плазменный нож, увидел испуганный взгляд сержанта и положил клинок плашмя ему на ногу. Он заорал и дернулся, сбивая клинок, жгущий ему плоть. Я поймал нож на лету и поднес к его животу. – Знаю, что вы вчера общались по рации. О чем?

– Я не успел рассказать, – заторопился он, – мы предложили Эльзе сделку. Типа мы тебя грабим и делимся с ней. Деньги ей тоже нужны. Она должна была тебя по ночам отвлекать своим телом, чтобы мы могли подобраться и застать врасплох… Она тебе призналась в этом?

– Конечно, нет! Слушай, вот чего не пойму, – я нахмурился, – вас же семеро вместе с Бурым. Восьмой боец – Эльза? С ней получается два полных квада. Всё правильно? Она с вами в разведку ходила, а вы её по кругу хотели пустить, а потом что? Убить?

Меченый нехотя кивнул.

– Она предала Бурого. И предала нас. Она тебя предупредила, что мы нападем ночью? Так?

– Нет, – я покачал головой, мне стало искренне жаль сержанта, – она просто просила меня быть внимательным в рейде…

– Тогда как ты узнал, что мы идем? – тихо спросил Меченый. – Мы умеем работать тихо.

– Дроны и штурмовой радар. Я знал, что вы идете, у вас не было никаких шансов, – говорил и думал, что мне с ним делать дальше. – Зря вы на меня полезли…

– Зря, – вздохнул умирающий боец, – вторая тройка тоже мертва?

– Если шли по правому коридору, то погибли быстро, – я поднял глаза к «Арбузику», – там такой же сюрприз.

– Поделом нам, – вздохнул Меченый, – убей Эльзу, от неё беды уже не первый раз.

– А когда был первый?

– Когда Ипполит и Урал её делили, – ухмыльнулся «язык». – Её из госпиталя Политов забрал к себе в кровать. У них любовь была. Но Эльза и Уралу понравилась. Вместо того, чтобы отказать княжичу, она начала еще и с ним роман крутить. Когда об этом узнал Политов, дошло до открытого боя. Но благородные вовремя остановились и выставили Эльзу из располаги «Рассвета» пинком под сраку. Оба поклялись больше с ней не встречаться. Мне эту историю Бурый рассказал…

– А я её ни с кем не делю, – я засмеялся, – мне она вообще не нужна. Упираться рогом не буду.

– Она предала Бурого. Предала нас, не став отвлекать тебя своими прелестями. Предала тебя, сначала натравив Бурого, а потом не предупредив о нашем нападении, – Меченый тоже натужно засмеялся, – она нарушила все сделки, которые заключила. Ты, судя по всему, благородный, и нарушение сделки с тобой – смерть или что похуже… А она кинула тебя два раза. Почему?

– Не знаю, – я почесал затылок, – может, она смотрит на это с другой стороны?

– С какой?

Вдруг Меченый потянулся к гранате, нож взмыл в воздух из моей руки, и прежде, чем я успел хоть что-то понять, пробил ему грудину.

Да что за Караганда! Я же об этом даже подумать не успел! Быстрое движение сержанта и мгновенный удар. Все. Отмучился боец.

Я собрал их оружие: три автомата АРК, девять магазинов, семь гранат, три простенькие рации, в рюкзаке Меченого нашел еще один электрошокер. Спрятал «Арбузик» в хранилище, а «Комарик» двинулся за мной.

Спокойно вернулся в зал к Эльзе. Она сидела, забившись в угол, в одной руке пистолет, в другой – граната без чеки. Автомат валялся под ногами.

– Тебя долго не было. Я думала… – начала она, но резко замолчала.

Я разжал её пальцы, отобрал гранату, нашел чеку и осторожно вставил на место. Подумал и оставил себе, потом забрал её автомат и протянул руку, кивая на пистолет. Она меланхолично отдала и его.

– Идем за мной, – я позвал её в правый коридор, – соберем трофеи с твоего квада.

Она смотрела на меня с грустью, даже тоской:

– Они все убиты?

– Да, в левом проходе – квад Меченого, – я смотрел, как её морально ломает, – в правом – твой. Хотели тебя по кругу пустить, но им не повезло.

Я пошел по правому коридору и вскоре нашел троицу штрафников. У всех аккуратная дырочка в голове с обожженными лазером краями. Крови почти не вытекло. Я собрал автоматы, магазины, гранаты и рации. Остальное барахло мне без надобности.

Пока возился, подошла Эльза, я едва успел скрыть в хранилище второй «Арбузик». Она робко встала за моей спиной, не решаясь подойти к своим разведчикам.

– Мне надо их похоронить, – тихо произнесла она, – ты поможешь?

– Нет, я спать, – и пошел обратно в зал, кинув ей лопатку, которую мне еще генерал Дебил выдавал.

– А оружие дашь? Если монстры полезут? – попросила она, не поднимая глаз.

– Ты тут главный монстр. Ведьмы и слюной могут травить. Если что, будешь в тварей плеваться, – я поёжился от её скорбного взгляда.

Ничего, пусть помучается. А если схомячат, то и ладно. Лишь бы лопатку мою не потеряла. Не то, чтобы я был на Эльзу сильно зол, скорее рассержен, учитывая, сколько от неё проблем, это теперь обычное состояние моего рассудка. Я уже привык.

Спал я эту ночь плохо. Эльза вернулась часа в три, легла, но потом часто просыпалась, «Комарик», оставленный на дежурстве, будил меня каждый раз, когда она шарахалась в темноте то попить, то поесть, то в туалет, то порыдать. Ну да, под самое утро её развезло. У «Снежной королевы» тоже могут быть чувства.

Я никак не реагировал, мне-то что? Это у неё друзья погибли, хотя какие они нафиг друзья? Так, сослуживцы, да и то гнилые. Могли бы дождаться на базе, чтобы поговорить в спокойной обстановке.

Мне вот Эльзу следует предупредить, чтобы не болтала лишнего про меня и мое хранилище. Если, конечно, завтра мы не разбежимся в разные стороны или еще что похуже.

Стрелять мне крайне не хотелось, как говорил философ Ибн Чус: «В такую жопу роскошную стрелять не подымется рука ценителя верного!». Хотя у них вроде наоборот читается, справа налево: «Верного ценителя рука не подымется стрелять в роскошную жопу такую». Короче, выгоню, наверное, с лопаткой и фонариком.

Чтобы своими рыданиями она спать не мешала, я отозвал дрон и отправил его на зарядку. А когда утром проснулся, то увидел совсем другую Эльзу.

Она сидела в трех метрах от меня,вся такая чистенькая, волосы вымыты и тщательно уложены, форма очищена от дорожной грязи, возможно, даже и стирала с утра сухим средством для чистки, глазки подведены, губки накрашены. В общем, выглядела ухожено и нарядно, как перед расстрелом. Она смотрела на меня, пока я спал, и улыбалась во всю харю. Слово «харя» к ней не подходит совершенно, она, правильнее сказать, лыбилась от уха до уха.

Эльза терпеливо ждала, пока я проснусь и привстану с лежанки, и достала пистолет. Самый обычный офицерский «Марат». Где только прятала? Возможно, с разведчиков сняла, а я его просмотрел. Она, как будто рисуясь, медленно навела ствол на меня.

Я засмеялся и указал пальцем себе на сердце:

– Стреляй! Сюда вот. Я, честно, без брони! Ну!

Я не боялся того, что она выстрелит. Потому что, учитывая ненависть, она давно бы уже это сделала, конечно, если бы смогла вот так шмальнуть человеку в лицо.

И еще «Комарик» показывал мне, что пистолет без обоймы, да при этом и на предохранителе. Она дернула рукой, чтобы имитировать выстрел, а я засмеялся. Ну, правда же, смешно!

Да твою Караганду! Вот коза! Она его в меня кинула! Прямо в лицо и рассекла бровь. Я схватился за глаз, чертыхаясь. Как же точно попала в уязвимую точку! Больно, блин.

– Так ты без брони! – изумилась она и бросилась за аптечкой. – Прости меня! Больно?

Пока Эльза хлопотала, обрабатывала рану и накладывала мне на лоб биопластырь, я ржал. Я наконец-то понял, что она хотела меня спровоцировать и умереть от моего ответного выстрела, который был бы совсем не понарошку.

Когда она закончила возиться с бровью, я взял её за руку и посадил себе на колени, по-хозяйски положил руку на задницу и спросил:

– Эльза, ты – мимик?

– Нет, – она испуганно замотала головой, – с чего ты взял?

– Татуха внизу живота, левая спираль, – я указал на её лобок, – у меня такое чувство, что я раньше это уже видел.

И, действительно, я это вспомнил только сейчас, или вчера, или уже давно. У меня было ощущение дежавю, что когда-то такой разговор уже был. Может быть, ко мне возвращается память, которую стерли по решению республиканского суда? Неважно. Я точно знал, что у мимиков такое тату означает «Свободна в выборе», это привилегия – не станнум определяет ей мужа или спутника жизни, а сама женщина.

– С чего ты взял, что у меня она есть? – неуверенно спросила она.

– Бурый рассказал Меченому, – соврал я.

– Идиота ты кусок! – Эльза вскочила с моих колен. – Ни Бурый, ни Меченый меня ТАМ не видели! Да и ты тоже! Я – самый обычный, среднестатистический человек, каких на этой планете сорок пять миллиардов… Ты меня убивать будешь? Или что?

– За что?

– А что тебе Меченый рассказал? Ты его допрашивал, я видела, когда хоронила, – она разозлилась и опять меня люто возненавидела.

– Сказал, что они меня хотели ранить и заставить отдать все ценное, а тебя полюбить всем колхозом и потом убить.

– А ты что?

– А я что? Я-то нормальный! А вот у тебя, Эльза, друзья херовые.

– Я знаю! – она смотрела на меня с гневом, я поспешно убрал её пистолет в хранилище – от греха подальше, а то еще вторую бровь разобьет.

– Дальше что? – она требовательно смотрела на меня.

– Сначала пойдем на корабль с зарядными станциями, а потом рванем в Тобольск к Красным грачам!

– Но…

Эльза хотела возразить, но я поднял руку в останавливающем жесте, и она осеклась на полуслове. Мне надоело с ней разговаривать. Не надо кормить её ненависть ненужными разборками. Пусть для порядка успокоится.