Драксон: Полное погружение

Часть третья. Матери Бумеранга. Глава 23

Кандекс проснулся и уставился на восходящее солнце. Он знал, что Усто встает рано, что на старости лет у того бессонница, поэтому Светлый наверняка уже поднялся и что-то готовит на завтрак. Бывший трактирщик закрыл глаза, пытаясь еще хоть немного подремать, но это у него не получилось. Еще бы, по словам Усто, именно сегодня тот самый день, ради которого они затеяли это путешествие. Вчера вечером они расположились на полянке, находившейся лишь в паре часов от убежища ордена Друидов. Усто собирался идти туда прямо ночью, но уступил Кандексу, согласившись, что можно и подождать. Трактирщик не хотел рисковать, ведь они в глуши, а оступиться, упасть или напороться на острый сук легко даже днем, не то что ночью.

Кандекс перевернулся на другой бок, пытаясь собраться с мыслями и вспоминая прошедшие несколько недель, ставшими далеко не самыми радостными в его жизни. Во-первых, они с Усто навестили орден Светлых, точнее то, что от него осталось. В коридорах некогда приветливой и уютной обители валялись начавшие разлагаться трупы. Они вдвоем предали останки огню согласно обычаю, старик все это время был крайне мрачен и молчалив. Если для Кандекса это просто тела, то Усто знал всех при жизни. Среди них оказались и старые, и молодые, и даже дети. Момент для атаки «Драксон» выбрал удачно. Обычно взрослые члены ордена путешествуют по миру, помогая всем страждущим на своем пути. Они лишь ненадолго останавливаются в городках и деревушках, чтобы излечить хворых, а потом идут дальше. Но все Светлые раз в пять лет сходились на праздник в своей родной обители, делясь историями и вспоминая былые времена. Это было событием в жизни ордена, которое никто не смел пропускать ни по какой причине. Казалось, Усто был единственным исключением из этого правила и Кандекс не знал почему. Старик сам не рассказывал, а спрашивать бывший трактирщик как-то стеснялся. Именно в день праздника напал «Драксон» и перебил сразу весь орден. Как они обо всем прознали осталось загадкой. Покидая обитель после похорон, Усто с мрачным видом признался, что среди тел нашел всех своих знакомых членов ордена, кроме двух человек. Правда, они настолько стары, что могли и не дожить до этого праздника. Конечно, Светлый надеялся на лучшее, верил, что он еще встретит кого-то из своих друзей, но понимал, что шансов на это немного. Угнетающая картина побоища и скорбное лицо Усто все еще стояли перед глазами Кандекса, и он перевернулся на другой бок, стараясь забыть этот ужас.

Но так просто убежать от мрачных воспоминаний у него не получилось, стоило перевернуться, как перед глазами предстала другая картина, не менее страшная. Оставив обитель Светлых, они с Усто направились в братство Багряных. Мертвых тел тут не было — Кассетто похоронил всех перед тем, как отправиться в Горт. Но отсутствие погибших никак не могло стереть жуткий отпечаток того, что здесь произошло. Это место, в котором раньше кипела жизнь, теперь пребывало в запустении и разрухе. Если в храме Светлых была резня, то Багряные сражались за свою жизнь, поэтому многое оказалось сломано или разрушено. Везде были капли и засохшие лужи крови, их Кассетто оттирать не стал, как бы оставляя память о людях, отдавших жизнь в схватке с врагом. Здесь Усто не захотел долго задерживаться, он прошелся по всей обители, площадкам для тренировок и прочим местам, как будто что-то искал. Кандекса же он попросил немного подождать, на что тот с облегчением согласился и вернулся к опушке леса. Ему вполне хватило обители Светлых, больше видеть подобное ему было тяжело. Усто провел там час-два, не больше, и они снова отправились в путь. К счастью, за всю их вылазку в Жуткие леса им не встретилось ни одного жакора. Кандекс не хотел сюда идти, опасаясь монстров, но Усто настоял. Он сказал, что знает повадки этих чудовищ, поэтому им ничего не грозит. Бывший трактирщик сомневался, но отпускать друга одного не захотел.

Орден Луноходцев совсем в другой стороне, да они и так догадывались, какую найдут там картину, поэтому решено было двинуться сразу к Друидам. И вот теперь они уже близко, но на лучшее не надеются. Еще вчера днем Усто, только заходя в чащу, стал подозревать, что Друидов тоже убили. Те из года в год ухаживали за деревьями в сердце леса, где обитали. Усто удалось обнаружить несколько сломанных веток, а потом и спиленное дерево, а также следы затушенного костра. Друиды так не поступали, были видны явные следы пребывания кого-то чужого. А так пренебречь законами хозяев леса мог только «Драксон. Уж если сектанты здесь побывали, вряд ли кто остался жив. Снова мертвые тела, очередные похороны — ничего другого от этого дня Кандекс не ожидал. Поэтому-то он и ворочался, не желая вставать, хотя солнце уже на добрую половину показалось из-за горизонта. И тут до бывшего трактирщика донесся звон котелка и запах чего-то вкусного. Делать нечего, придется вставать.

За время путешествия Кандекс и Усто уже выработали четкий распорядок дня и распределили обязанности. Каждый знал, что ему делать, поэтому, обмениваясь лишь короткими фразами, они быстро поели, свернули лагерь и направились глубже в чащу. Старик раньше бывал в этих краях и был лично знаком со старейшинами Друидов, поэтому вел вперед уверенно, знал, где искать Норы и как до них добраться. И это название не было преувеличением. В центре чащи находилось несколько небольших холмиков с проделанными в них дырами и прорытой разветвленной системой тоннелей. Их соорудили еще прапрапрадеды самых старых из современных Друидов. К настоящему моменту, часть тоннелей успела обвалиться и далеко не все получилось восстановить. Друиды жили удаленно, своей общиной, лишь изредка отправляясь в мир найти себе учеников. Оставалось их около двух десятков стариков и несколько молодых на обучении, все мужчины. Они жили по своими непонятным для деревенских обычаям, но прекрасно знали законы природы и историю, были образованными, но нелюдимыми отшельниками. Наверное, именно поэтому Усто ждал от них какой-то подсказки как бороться с «Драксоном».

Как и ожидал Кандекс, Усто не ошибся, идти пришлось недолго, каких-то два часа, и они оказались на большой и утоптанной поляне. Тут виднелись те самые дыры в земле, ходы внутрь холма, и пара деревянных построек. Нет, друиды не рубили здоровые деревья, они валили лишь больные и использовали эту древесину для костров и прочих нужд. Но внимание путников сейчас занимало не это, а огромный медведь, сидевший в центре поляны и приглушенно рычавший на непрошенных гостей. Кандекс оцепенел от ужаса, зато Усто вдруг заулыбался.

— Дед Можен, как я рад тебя видеть! — закричал он приветливо, чуть ли не бросаясь обнимать зверя. — А я уже начал бояться худшего!

Медведь вдруг перестал рычать, уменьшился в размерах и вскоре превратился в высокого и худого как палка старца. Усто, далеко уже не мальчик, на его фоне казался молодым, таким древним выглядел друид. Если медведь смотрелся грозно, был резв и силен, то в человеческом облике старец дрожал и двигался медленно и неуклюже, опираясь на палочку, но это не помешало ему и Светлому обняться.

— Рад видеть тебя, Усто! — проскрипел дед Можен. — Я уж думал опять эти разбойники вернулись.

Усто помрачнел и отстранился, все его облегчение вдруг куда-то делось.

— Значит, они все-таки добрались до вас? — начал он обеспокоенно. — А где Дережен, Косорен и другие?

— Нету их, — печально проскрипел старец в бороду. — Погибли они, Усто, один я остался.

Светлый с сожалением посмотрел на друида и еще раз обнял его.

— Понимаю, они и моих ребят убили, лишь я да внучка моя выжили. Тяжелые нынче времена.

Старики молча уставились в землю.

— Вы это… простите меня за медвежий облик, — вдруг сконфузился дед Можен. — Вижу, друг твой до сих пор напуган. Стар я стал, запахи все еще чую, да различать не различаю, думал опять эти разбойники нагрянули.

Кандекс наконец-то пришел в себя, смущенно кашлянул и подошел к старцу, представился и собрался пожать руку, но дед Можен повел себя странно. Он положил морщинистые руки на плечи бывшего трактирщика и коснулся своим старым и сухим носом его носа. Кандекс так удивился, что даже ничего не сказал, только позже Усто пояснил ему, что это такой способ приветствия у друидов с гостями. Так они показывают, что навсегда запомнят запах, а потому будут приветливы при следующей встрече или выследят и затравят, если у тебя на уме недоброе. Раньше все так и происходило, теперь это стало обычаем, как рукопожатие.

Дед Можен, тем временем, не обращая внимания на замешательство гостя, направился к одной из хижин.

— Пойдемте со мной, мальчики, — пригласил он. — Вы, наверное, устали с дороги, напою вас своим особым чаем, а там и потолкуем.

Усто и Кандекс, оба отвыкшие от обращения «мальчики», молча переглянулись и пошли вслед за дедом Моженом. Хижины здесь построили для гостей, сами друиды привыкли и предпочитали прохладу подземных залов. Да и то, мало кто захаживал в эти края — местные крестьяне имели не один десяток сказаний об этих старцах, многие даже пугали ими детей. В общем, сюда приходили либо самые смелые, либо самые просвещенные, либо самые глупые.

Кандекса посадили за самодельный стол, на бревно, игравшее роль лавки. Усто направился к печи, единственной в этом доме, сделанной не из дерева, и помог деду Можену развести огонь, а потом отправился искать жестяные кружки и ложки. Друид тем временем достал из шкафа несколько баночек с травами. Щуря подслеповатые глаза, он выбрал несколько из них, смешал содержимое и отправил в уже подготовленный котелок. Вскоре чай вскипел, и его разлили по кружкам. Усто с Кандексом чокнулись, чем вызвали удивление у деда Можена, а потом еще долго объясняли этот обычай отшельнику. Наконец, разговор дошел до недавних событий.

— В тот день мы все сидели на поверхности, — начал свой рассказ Друид. — Дережен как раз учил молодых говорить с птицами. Видите ли, понимать их очень просто, для этого достаточно быть друидом, но, чтобы общаться, нужны время и терпение. А и того, и другого, вам, молодым, обычно не хватает. В тот день к нам в гости прилетела сойка и ребята пытались узнать, где она была и что видела. В какой-то момент более старые и опытные почуяли неладное: группу людей, человек двадцать. Мы решили, что это какие-то путешественники и приготовились встречать их, но пришли они не с добрыми намерениями. Вышли они на эту поляну с мечами да топорами, грязные такие, злые, скалятся. Косорен, добрый малый, но как ребенок наивный, пошел здороваться с ними. Не успели старики его остановить, как один из бандитов снес ему голову…