Драконья луна

16

Меня будит стук в дверь. Со стоном, ощущая ломоту во всех членах, я потягиваюсь, ищу глазами Хлою. Она сидит на постели, скрестив ноги, и пристально смотрит на меня. Генри снова стучится в дверь:

– Папа!

– Что? – Я смотрю на часы на ночном столике: четверть десятого утра.

– Можно войти? – Дверная ручка начинает поворачиваться.

Хлоя тихо хихикает и прячется под простыню. Нет, вовсе не так я представлял себе встречу сына с моей будущей женой.

– Нет, – отвечаю я. – Генри, иди вниз. Займись чем-нибудь. Я спущусь через полчаса.

– Но мне скучно. Грэнни говорит, что он занят и не может сейчас смотреть, как я ныряю!

– Займись чем-нибудь другим.

Обиженно топая, мальчик уходит.

– А он, кажется, с характером, – говорит Хлоя.

– Он с характером, – подтверждаю я, выбираюсь из постели и откидываю простыню. – Вставай.

Мы можем вместе принять душ. А потом оденемся, и я познакомлю тебя со своим сыном.

Хлоя встает, смотрит по сторонам, приподнимает брови. Потом она упирается руками в бока и хохочет, глядя мне в глаза.

– Что? – не понимаю я.

– Интересно, во что же я оденусь? – вопрошает она.

Моя рубашка сидит на Хлое как платье-мини – до середины бедра. Босая, в моей желтой пикейной рубашке, перехваченной в талии красным галстуком, Хлоя выглядит девочкой-подростком, нарядившейся в папину одежду. Видно, что под рубашкой ничего нет, кроме нее самой. Вельда бросает на меня осуждающий взгляд, как будто я надругался над бедной девушкой. Я держу Хлою за руку. Другой рукой она приглаживает взлохмаченные волосы и объясняет:

– Это Питер виноват. Если бы он не столкнул меня в бассейн вчера вечером и не загубил мое платье, мне не пришлось бы наряжаться в эту дурацкую рубашку. Придется ему сегодня же купить мне новое платье. А, Питер?

Я молча киваю.

Генри пристально смотрит на Хлою и молчит. Наконец он беззвучно обращается ко мне, тщательно маскируя свои мысли:

– Она как две капли воды похожа на маму.

– Можешь сказать это вслух, сынок.

Глядя в пол, он смущенно бормочет:

– Вы похожи на мою маму.

Хлоя приседает на корточки рядом с ним, дотрагивается до его щеки.

– Она была моей сестрой, Генри. Мы всегда были похожи.

– Вы будете с нами жить?

– Если ты и твой папа примете меня. Ты согласен, Генри?

Он кивает, потом поворачивается ко мне и спрашивает:

– Можно мне пойти поплавать?

Мы с Хлоей оставляем Генри на попечение Грэнни и едем в Уэйкфилд, надеясь там купить для нее одежду, в которой было бы не стыдно отправиться в бухту Монтего, чтобы там уже приобрести по-настоящему хорошие вещи. Хлоя сидит рядом со мной на переднем сиденье «лендровера». Ее рука лежит на моем бедре.

– Я впервые выезжаю за пределы Страны Дыр, – говорит Хлоя, глядя в окно.- Ты же знаешь, какие у меня родители: они только Дереку разрешают выезжать.

Я киваю.

– Они уже знают про нас с тобой. Я сказала маме сегодня утром.

Меня это не удивляет. Мы с Генри не единственные, кто умеет скрытно переговариваться.

– Элизабет тоже сразу все рассказала матери, – говорю я.

– Ну, теперь мама восприняла это по-другому…

Я с интересом смотрю на Хлою:

– И как же?

– Она немного сердится. Она считает, что это было нечестно с твоей стороны – явиться сюда «загодя». Да, кажется, именно так она выразилась.

Я со вздохом спрашиваю:

– Почему бы просто не порадоваться за нас?

– Ты должен понять моих родителей, Питер. Если уж они в чем-то уверены, не так легко разубедить

их. Они считают, что ты не уберег Элизабет. Им кажется, что и со мной ты поступил нечестно.

Да уж, строгие законы. Я качаю головой. От знакомства с Чарльзом и Самантой Блад у меня не осталось теплых воспоминаний. Стоит только подумать о том, что придется опять с ними общаться,- и мне хочется улететь с Ямайки первым же самолетом.

– Что ж, прекрасно, – отвечаю я. – Надеюсь, это избавит нас от празднования…

– Уже намечен грандиозный пир, – смеется Хлоя. – Мама велела тебе прибыть в Яму Моргана через два дня. Они вовсе не испытывают к тебе ненависти, Питер. Они всего лишь сердятся. Мама говорит, что она ждет не дождется, когда сможет увидеть Генри. Она будет еще больше рада, когда я скажу ей, что у нас с тобой будет дочь.

Я поворачиваюсь к Хлое. Она с улыбкой поглаживает себя по животу:

– Ты хорошо делаешь свое дело, Питер.

Весь день мы ходим по магазинам в бухте Монтего. Хлоя покупает шорты, блузки, джинсы, топы, бюстгальтеры, нижнее белье, туфли, брюки.

– У меня впервые есть возможность выбрать то, что мне нравится, – радуется она. – Обычно мама просто говорила Дереку, что привезти.

Хлоя демонстрирует мне каждый новый наряд. Напоследок она покупает белое легкое платьице и пару босоножек, в которых и проводит остаток дня. Но книжный магазин «Гелвейз букс» интересует ее едва ли не больше, чем магазины одежды. Она копается в книгах около часа, и мне приходится поторопить ее с выбором, чтобы успеть вернуться в Бартлет-Хаус до темноты.

После ужина мы берем Генри полетать с нами. Я веду их с Хлоей к Виндзору, к Долине Пикников, до Кларкстауна и обратно. Потом Генри капризничает, не желая ложиться спать, и Хлоя сидит с ним, читает ему книжку доктора Сьюза, которую приобрела сегодня в книжном магазине.

После этого мы с Хлоей снова летаем, охотимся, едим вместе.

– Завтра мне придется отправиться домой, Питер, – говорит она мне.

– Почему ты не можешь пока остаться с нами? А потом мы все вместе прилетим в Яму Моргана.

– Потому что надо следовать традициям. Мы ведь не хотим разозлить моих родителей еще больше. Всего лишь несколько дней – а потом мы сможем отправиться к тебе. Дерек приедет за тобой послезавтра.

Я вспоминаю долгий путь, который я проделал с Дереком пять лет назад, и не могу сдержать стона.

– А почему мне нельзя просто приехать одному?

– Ты один не найдешь. Я сама не уверена, что нашла бы наш дом. Я знаю, что Дерек – зануда. Но, честное слово, не так уж он и плох.

– Особенно если тебе не приходится проводить с ним целый день в машине. Сама бы попробовала!

– Ни за что!

Хлоя вдруг взлетает. Я взлетаю следом, преследую ее, перелетая из долины в долину. Любимая все время ускользает от меня. Отчаянно взмахивая крыльями, мне удается оказаться в нескольких дюймах от ее хвоста, и… неожиданно она выпускает порцию своего запаха.

Меня обволакивает облако корицы и мускуса.

– Опять! – мысленно кричу я, вдыхая аромат.

Хлоя замедляет свой полет, ложится на крыло,

потом переворачивается в воздухе на спину, показывая мне себя.

– Так лучше? – спрашивает она, подлетая под

меня так, чтобы мне легче было войти в нее.

– Гораздо,- отвечаю я, соединяясь с ней, и ночную тишину оглашает наш могучий рев.