Драконье Пламя: За Порталом

Глава 52

Оставшись один в полумраке тронного зала, Алгалон в который раз обратил взор к висевшим на стенах черепам. Они были трофеями, полученными орденом в ходе тяжелых сражений. Каждый принадлежал крайне мощному змею, родом из девяти миров Иггдрасиля. Очищенные от плоти кости служили напоминанием о достижениях, о силе, но не только…

Черепа являлись темницами для душ своих владельцев.

При желании, владыка Цитадели мог обратиться к своим пленникам и взять себе частицу их мощи. Одну особую, отличительную способность. В былые времена столь обширный арсенал не раз выручал, ему нашлось применение даже в Новом Мире. Однако, ящеры девяти миров несли на себе печать проклятья, безумия, извратившего их. Они упивались разрушениями, властью и господством над прочими.

Никто из них не мог помочь Тиамат очнуться от сна. А вот устроить тотальное уничтожение было по уму сразу двум.

В последнее же время, драконоборцу начало казаться, что черепа… насмехаются над ним. Его слух стал улавливать в тронном зале странные звуки, потустороннее рычание и многоголосый шепот. А нечто внутреннее, глубинное, отвечало на них с неизменной злостью, вызовом.

Вот и сейчас, прислушиваясь к становящемуся все более ясным… драконьему наречии, Страж постепенно закипал, сбрасывая оковы самоконтроля. Из сердца по телу растекался жар, пламя, являвшееся драконьей сущностью. И оно меняло, перекраивая на свой лад.

Внезапно, мир в восприятии эльфа дрогнул, окрасившись золотом. Ковер, на котором он стоял, исчез, сменившись ревущим пламенем. Пропали колонны, частично закрывавшие обзор. А черепа стали ясны и массивны, как никогда прежде. Вот только, они больше не висели на стенах.

Из костяшек проросли хребты, ребра, лапы и хвосты, а порой и шипы. Кость покрылась плотью, а та чешуей. В глазницах, так и оставшихся пустыми, вспыхнули огни.

Драконы были ужасающи в своих размерах и величии. Вот только, они лежали, не в силах пошевелиться. Цепи из золотого огня крепко держали их, лишая самой надежды на освобождение. Они были рабами нового обладателя титула Отца всех драконов, рабами того, кто убил их бога и неволей занял его место.

Встав на лапы, Алгалон расправил крылья, бросив тень господства на застывших по обе стороны от него драконов. Запрокинув голову, увенчанную короной из рогов, он издал рев. От него содрогнулось пространство. Языки огня опали, обнажив бесчисленные кости драконов павшего рода и тех стай, что не смогли возвыситься. Стай из других миров.

Рев обозначал принятие вызова и силу, нес угрозу. Вот только, некому было на него ответить.

Цепи туже перетянули пасти своих пленников, с новой силой обвились вокруг лап и крыльев.

Наваждение спало столь же резко, как и нахлынуло, сменившись картинкой реального мира.

Осмотревшись и прислушавшись к полной тишине, Алгалон зашагал дальше. Подобное случалось с ним уже в третий раз. Как правило, за погружением в иллюзию следовали часы спокойствия.

«Мне казалось, я давно смог принять свою драконью половину, стать целостным. Но нет. Я все еще разбит на две половины и не понимаю, как это исправить. Не понимаю, что со мной происходит… Сила растет и тянет за собой новое, странное. Не схожу ли я с ума?»

Множество противоречивых чувств терзали драконоборца изнутри, грозя погрести под собой. Ярость и гнев, злость, рожденные во время сражения с наару, никуда не делись. Казалось, они лишь преумножились. Ведь супруга так и не просыпалась. А это породило ощущения бессилия и злости на самого себя. Их подкрепили смятение от непонимания происходящих изменений, и сомнение в здравомыслии.

Страж находился на грани, раздираемый на куски. Лишь часы, когда души в черепах замолкали, приносили ему толику спокойствия. Пока они молчали, он мог подумать, мог поискать решение. Самое же поганое крылось в том, что от их шепота нельзя было скрыться. Он настигал всюду.

Дойдя до излюбленной террасы, с которой открывался вид на весь город при крепости, драконоборец остановился. Ему всегда нравилось наблюдать за жизнью людей, эльфов, драконидов и прочих народов, нашедших пристанище в его владении.

Город процветал, пылал жизнью и был чист. Всюду ходили крохотные фигурки, заполняя улицы. Музыканты играли на специальных площадях и в тавернах. Ремесленники в поте лица трудились в личных мастерских и давно организованных гильдиях. Их товары шли на обеспечение нужд самого города и ордена, в меньшей степени уходя на продажу.

Много сил и времени было вложено в украшение города. Раньше он был серым, в тон использованного камня. Редкие цвета в общую гамму вносили крыши домов, что отличались от квартала к кварталу, да эльфийские башенки, окруженные маленькими садами.

Теперь же, зелень вносила разнообразие в серое плотное. Жители охотно украшали дома декоративной порослью. А работы скульпторов стали прекрасным дополнение для торговых домов и улиц в целом.

Лучший город Нового Мира принадлежал Цитадели. Соперничать с ним в красоте, устройстве и чистоте могла лишь столица империи. Остальные остались слишком далеко позади.

Однако, смотря на него, Алгалон против воли видел иные картины.

Руины, покрытые огнем. Растерзанные тела.

Разруху, кровь и смерть.

Один наару мог уничтожить город, но он был далеко не один. Эти мысли, помимо прочего, не давали покоя владыке Цитадели. Он всегда мнил себя защитником, тем, кто должен сберечь слабых от происков зла. И плохо представлял, как бороться с сущностями, для которых почти не существует границ. От того не находил себе места, не считая других причин.

Любой наару, будь у него на то желание, мог явиться в Новый Мир и успеть натворить много бед, прежде чем его остановят. Даже сама битва с ним могла стать источником больших разрушений и оборванных жизней.

«А ведь мне надо заботиться уже о двух мирах. На Азероте начаты дела и вскрыты проблемы, решение которых может осложниться без вмешательства с нашей стороны. Цитадели нельзя замыкаться на самой себе»

Еще несколько минут потратив на наслаждение видом и размышления, в сотый раз прокручивая в голове одно и то же, Алгалон в конце концов выдохнул. Помимо уже заложенных проектов, у него нашелся лишь один способ, должный дать максимально быстрый эффект. У него и раньше возникали подобные мысли, но теперь не находилось причин, чтобы отложить их в сторону. Нужно было действовать.

Призвав Погибель, владыка Цитадели перехватил ее за середину дверка и горизонтально повернул. Его левая рука осторожно, но с любовью скользнула по белому древку, к наконечнику. Верное оружие в полной мере разделяло его внутреннее неистовство, отказываясь остывать.

Орудие гильдии, артефакт в ценности сравнимый, если не превосходящий Мировой Предмет, сильно изменилось. Копье, призванное разить драконов и зло, омытое горькими слезами, принявшее в себя суть высшего ангела, стало чем-то большим. Оно и раньше являлось едва ли не воплощением праведной мести, теперь же, им и стало. Именно гнев и жажда воздаяния, что питали копье, разогревали, стали причиной, толкнувшей его к трансформации. Ведь из них оно родилось.

От прикосновения к Погибели, раскаленная Чешуя приобрела легкий золотой оттенок и стала чуточку ярче. А Страж ощутил касание Света так ясно, так отчетливо, как никогда раньше. Он хотел утешить, подарить спокойствие и твердость, и словно спрашивал разрешения.

Копье обрело новые силы и их еще только предстояло в полной мере освоить.

Однако, немного иным стал и сам драконоборец. Того не желая, он увеличил свою близость со Светом, прогоняя через себя океан энергии наару. Сейчас, даже без Погибели, он мог кратно больше себя прежнего. А уж вместе с верным оружием…

Собравшись с мыслями, прекрасно понимаю к кому и с каким предложением собирается идти, Алгалон исчез во вспышке. Появившись в новом месте, он не стал осматриваться, принявшись ждать.

Одно из самых защищенных помещений Храма Огня ему было прекрасно знакомо. Внешне ничем не примечательный склад хранил не высокие, пузатые трехсотлитровые бочки, от части утопленные в пол. Всего таких отлитых из адамантия сосудов было шестьдесят девять. Они содержали в себе кровь Галакронда, прошлого Отца драконов. Она требовалась для проведения ритуала посвящения в воины крови.

Не став попусту стоять на одном месте, владыка Цитадели подошел к ближайшей бочке. Оставив копье парить в воздухе, он погрузил руку в пространственный карман и достал стопку адамантовых пластинок. Те являлись ключами.

Разместив их в нужном порядке и очередности, драконоборец принялся крутить откручивать вентиль на крышке. Одна ошибка с рунным ключом приводила содержимое контейнера в полную негодность. А это годы накопления материала.

Чаша Отца производила всего два литра крови в сутки. А та требовалась для приготовления лучших лечащих зелий, способных поставить на ноги мертвеца. И время от времени запасы использовал придворный маг, проводя эксперименты.

Отложив крышку в сторону, на специальную подставку, Страж обнажил рубиновую гладь. Над ее секретом бились уже почти три десятилетия. Как только были истреблены почти все драконы Нового Мира, всего за одним исключением, начались эксперименты.

Единственным исключением из своего рода стал в высшей мере никчемный змей. Ленивый, жирный до такой степени, что почти лишился возможности летать. А еще невероятно трусливый. В его убийстве не было никакой доблести. Да и ящер обладал на удивление покладистым характером, всему остальному предпочитая чтение. Таких орден не трогал.

Кровь Галакронда заметно отличалась от крови иных драконов. Из нее не получалось сделать эликсир — Золотую Кровь — она почти не содержала в себе магии, не меняла свойства металлов. За все минувшее время из нее получилось извлечь рецепт одного действительно мощного лечащего зелья, но то действовало исключительно на прошедших посвящение. Для остальных оно в лучшем случае было губительным.

— Владыка, я рад приветствовать вас в своей скромной обители. — казалось, Изурегас уже телепортировался, склонив голову. — Какая мысль привела вас ко мне? — произнес он, подняв голову. Глаза мага блестели предвкушением. Он словно догадывался о планах своего повелителя и уже сгорал от нетерпения.

— Моя кровь. — эльф погрузил ладонь в рубиновую гладь и вытащил ее. На перчатке ничего не осталось. — Она полна силы, и вместе с тем, подобно крови Галакронда, принадлежит Отцу.

— Вы предлагаете…?! — дыхание придворного мага перехватило. Прямо на глазах сбывались его самые смелые грезы.

— Хочу узнать, получится ли использовать ее подобно крови прочих драконов, или она тоже пригодна исключительно для посвящения… Но прежде. — взявшись за Погибель, Алгалон с усилием вспорол Чешую от локтя до кисти.

Золотая кровь, пыша жаром, ручейком ухнув в бочку. Раздалось шипение. Рубиновая гладь вспенилась и стремительно забурлила, источая алый туман.

— Поразительно… — прошептал драконид, резко подступая вперед, к бочке. — Это не реакция на нагрев, а нечто другое. Я знаю, неоднократно пробовал. Кровь Галакронда отторгает жар, даже печи дварфов не смогли хоть немного ее разогреть!

Не прошло и десяти секунд, как рана покрылась коркой, заблокировавшей кровотечение. Кожа начала стягиваться и обновляться. Поверх проклюнулся слой Чешуи.

Однако, владыка Цитадели не собирался останавливаться и повторил разрез. Он совсем не ощущал упадка сил, более того, его посетило странное чувство… правильности. Драконья половина находила происходящее верным, о чем буквально кричали все инстинкты, подстегивая действовать.

Кровь же восстанавливалась с достаточной скоростью, дабы не волноваться. Физиология тела позволяла подобные вольности. Оно просто не могло умереть, лишившись крови, ведь в большей степени существовало, опираясь на энергию, в том числе для восстановления. И даже без нее ему грозила не смерть, а сон.

Драконоборец остановился вместе с прекращением реакции, одернув руку в сторону. Как и велела ему интуиция.

Кровь в бочке вернулась к своему прежнему состоянию, успокоившись. Вот только, она приняла совершенно иной вид. Рубиновый сменился насыщенным золотом, испускающим слабый внутренний свет и огромный жар. Благо, адамантий являлся весьма тугоплавким металлом и пока держался, но продолжал постепенно нагреваться.

— Великолепно… — вцепившись в борта сосуда, Изурегас буквально прилип взглядом к его содержимому. Лихорадочный блеск сменился отчетливым безумием. — Если все так, как я думаю, то у ордена появилось второе дыхание! Вот она, настоящая эссенция могущества, именно то, чего нам так не хватало! Я собирался искать иные методы, но это… это меняет все!

— Не оставляй своих начинаний. — произнес Страж, оглядывая все помещение. — У нас не такие великие запасы, как того хотелось бы. Помнится, кровь иных драконов содержится в таких же бочках. Сколько получалось Золотой Крови из одной?

— Многие факторы влияют на конечный результат. Роль так же играют возраст и мощь самого дракона. — с явной неохотой оторвавшись от сосуда, придворный маг повернул голову к своему владыке. — Если брать в расчет взрослых, хотя бы столетних особей, в зависимости от размера может получиться от трех, до пяти бутылей. В каждом по сто капель. — немного задумавшись, проводя в уме расчеты, младший страж снова повернулся к содержимому сосуда. — Еще не понятно, какие свойства на самом деле имеет ваша кровь, владыка. Но, судя по моему опыту и наблюдениям, из бочки выйдет больше десяти фиалов.

— Мало. — констатировал Алгалон. — Но уже лучше, чем ничего. Как и говорил, не оставляй попыток найти альтернативные способы придать братьям сил. Как показал бой с одним единственным наару, даже младшие стражи непозволительно слабы. Он убил Тауриссана походя, понимаешь?

— Если кровь сможет передать хотя бы крупицу вашей настоящей мощи, орден станет кратно сильнее. Я не говорю о золотом огне, но грежу о свойственной вам стойкости. Способности сопротивляться магии. — навалившись на посох, Изурегас выпрями спину и вернул взгляд к господину. — Я сделаю все необходимое и сегодня же преподнесу вам первые результаты. Ученики, из числа оставшихся в Храме, уже заняты поисками подходящих чар, насколько мне известно, дварфы тоже приступили к поиску рун, способных обеспечить наилучшую защиту от Света. Так же, я принял решение начать разработку собственных заклинаний. Магия, доставшаяся нам еще из Иггдрасиля, слишком топорная. Ее почти невозможно масштабировать, а некоторые заклинания больше похожи на шутовские штучки. Цитадели нужно что-то получше.

— Одобряю. — владыка Цитадели кивнул. — В первую очередь сосредоточься на удержании. Нам нужно ограничивать своих врагов. Мешать им свободно перемещаться, телепортироваться, становиться нематериальными, невидимыми и так далее.

— Понимаю, господин. На самом деле Грамдар давно просил меня о чем-то подобном. Но он говорил о разработке артефактов, которыми получится обеспечить весь орден. Я же подумываю о структуре статичного купола. К тому же, мне не дает покоя тот инцидент с погружением в сон части гарнизона крепости на Азероте. Наши башни слишком уязвимы магически.

— Именно, они должны стать оплотом, в который не смогут проникнуть без нашего ведома. Твердыней, в которой братья и сестры найдут покой и отдохновение. И столпом стабильности, вокруг которого посторонний не сможет телепортироваться, призывать тварей и проникать из-за грани.

— Интересная задача.

— Сначала займись кровью, потом чарами.

— Непременно. — придворный маг склонил голову.

…

От Автора:

Пользуясь случаем, хотел бы пригласить всех желающих поддержать меня на Бусти. Там лежит на пять глав больше. Плюс, каждая подписка придает мне сил и энергии.

https://boosty.to/or1gon