Драконье Пламя: За Порталом

Глава 50

Заняв положенное ему место в границах круга воскрешения, Изурегас приготовился отдать солидную, если не большую часть магической силы. Так повелось, что среди младших стражей он один был полноценным магом. Остальные, за исключением Тауриссана, не отличались объемами запаса маны.

А воскрешать предстояло не мало. Одни лишь павшие воины, не считая младших стражей, чего стоили.

Покосившись на Грамдара, раздираемого внутренними противоречиями, придворный маг еле удержался от едкого комментария. В его понимании обладатель столь громкого титула, тот, кому доверили вести войска в бой, не мог позволить себе такое поведение.

Впрочем, драконид прекрасно осознавал, что мир не строился вокруг его желаний и представлений о правильном. Равно как и то, что излишняя эмоциональность в данный момент была вызвала чем-то большим, нежели слабость воеводы.

Взгляд Изурегаса пал на фигуру Первого Стража, мгновенно наполнившись истовым преклонением. Отростки, ниспадавшие на грудь, едва заметно зашевелились. В отличии от всех остальных, он не захлебывался, разделив вместе с владыкой его гнев. Нет.

Первый Страж от чего-то замер за пределами круга, не спеша в него заходить. Словно о чем-то размышлял, слишком глубоко погрузившись в себя.

Так до конца и не избавившись от безумия, во всех смыслах великий маг, самостоятельно нашедший дорогу к возвышению и перерождению, испытывал священный трепет. Разделив одни эмоции со своим господином, он был счастлив, как никогда в своей жизни. Ведь смог прикоснуться к чему-то недосягаемому. О чем раньше не смел помыслить.

Сам того не заметив, придворный маг залюбовался накалом Чешуи. Она казалась ему единственным достойным облачением для истинного дракона. Ничто иное не могло с ней сравниться. Ничто иное не подходило.

— Приступим. — прозвучал тяжелый голос, сдобренный… посылом.

Внутренности драконида скрутило от мимолетного прилива страха. Он не принадлежал ему, не проистекал из собственных помыслов. Однако, помог сбросить наваждение и приготовиться.

Стоило владыке Цитадели сделать шаг внутрь начертанной на полу фигуры, как она налилась светом. Из наконечника Погибели вылетели сразу две искорки, почти неуловимые глазом.

Не успел Изурегас удивиться, как почувствовал отклик ритуала. Без раздумий открывшись кругу, он приготовился отдать всю ману, и чуточку сверху. Все, что может понадобиться для воскрешения павших.

«Только половина…» — поразился придворный маг, украдкой взглянув на своего владыку. Большую часть силы кругу дал именно он. — «Раньше такого не было»

Свет озарил подземный зал, разогнав полумрак, создаваемый зачарованными жаровнями и висящими на стенах бездымными факелами. И пусть Цитадели хватало богатства, дабы создать самое вычурное освещение в самом последнем чулане, этого никогда не произойдет. Подобного не удостоился даже тронный зал, почти утопавший в темноте и тенях, создаваемых черепами драконов.

Иное освещение могло испортить облик и впечатление, которая закладывала гигантская крепость у посторонних. А самим ее обитателям свет почти не требовался, чтобы видеть. Хватало самого минимума.

Слепящий свет исчез, оставив после себя пару обнаженных тел. Хотя телеса других мужчин совсем не то, на что хотел смотреть Изурегас, его взгляд был остер и внимателен. Он пристально осмотрел каждого, не преминув изготовиться к бою.

Первым глаза открыл Рейнхарт, тупо уставившись в потолок. Его лицо дрогнуло, став отражением чистой печали. Подобного драконид никогда не видел, немало удивившись. С секундной заминкой сенешаль накрыл лицо рукой, но от внимательного взгляда не укрылись скользящие по щекам слезы.

— Борода! — закричал Тауриссан, резко вскакивая на ноги. Убедившись в целостности своего главного предмета гордости, он осмотрелся и в миг стал до крайности хмурым. — Мы заслужили твой гнев, дружище. — глава клана склонил голову. — Скажи, чем мы можем заслужить прощение? Драконья Пасть сделает все, чтобы смыть позор поражения.

— Дети… погибли. — уронил дракон.

Изурегас дернулся, как от хлесткой пощечины и совсем иным взглядом пронзил двух… виновников. Рука, сжимавшая посох, задрожала. Более яркие злость и гнев пронзили все существо безумца.

Детей своего владыки придворный маг обожал, даже больше, чем собственных, будь они у него. Он души не чаял в молодых дракончиках. Учил их всему, что знал сам. Учился сам, дабы передать им еще больше. Наставлял их, когда они подрастали. Лично провожал каждого в путешествие, стоило им выразить желание и готовность.

Драконид уже представлял, буквально жил в будущем, упиваясь фантазиями и скором воспитании новых дракончиков.

— Ты сможешь мне вернуть не рожденных потомков? — продолжил говорить Страж.

— Нет… — одними губами прошептал дварф, опустив лицо.

— Рейнхарт?

— Я… я чувствовал это. — пробормотал старый рыцарь. — Знал, на что направлены стремления наару, но не мог ему помешать. Он управлял мной, будто големом. Мои руки омыты их кровью… мои.

— Виноваты оба. — неожиданно твердо заявил владыка Огненных Недр. — Я мог остановить Рейнхарта, не дать ему поддаться чуждому влиянию. Допускаю, что от части дело в рунах, начертанных на ал…

— Мне не интересны оправдания. — все тем же тоном, внушающим страх, произнес дракон, посмотрев на дварфа. — Об этом вы расскажите мне потом. Сейчас я хочу знать, что там произошло. О чем говорил наару.

— Я находился на грани, господин. — начал Рейнхарт, не отрывая руки от лица. Чудовищный стыд и отвращение к самому себе пожирали его изнутри. — Зелья и эликсиры перестали давать эффект, к тому моменту я уже на протяжении часов поддерживал печати. Чувствуя, как сквозь пальцы утекают последние крупицы сил, как тает твердость сознания, я начал… молить Свет о помощи. И он откликнулся. Заговорил со мной. Так я считал. Но обманулся. — свободная кисть человека сжалась в кулак. — Его звали А’Дал, наару. Он говорил со мной, делился силой, чтобы я мог продолжать поддерживать печати. Я не подозревал о подлости, слепо ухватился за возможность помочь Тиамат продержаться до вашего прихода. Как я мог помыслить, что существо, рожденное из первозданного Света, решил обмануть меня, подчинить своей воле? Использовать меня, чтобы… чтобы… мои… моими… — руки сенешаля задрожали.

Изурегас с толикой жалости смотрел на товарища по оружию. Не один десяток раз Рейнхарт выручал его, буквально вырывая из лап смерти посреди боя. Да и сам маг не меньше раз выручал рыцаря. Вместе они прошли через многое. И сейчас сенешаль напоминал ему самого себя прошлого. Жалкого, разбитого, не знающего куда податься.

Прежний мир старого рыцаря рушился, растоптанный предательством того незыблемого, во что он искренне верил. В своей слабости и наивности он совершил поступок, граничащий с предательством, с забвением и изгнанием.

Ведь не будет ему больше веры.

— Подчинение… Наару… — произнес владыка Цитадели. Наклонив голову вперед, он снова замер, словно задумавшись о чем-то. Или к чему-то прислушиваясь. — В нашем ордене поклонение и слепая вера всегда порицались. — драконоборец на мгновение встретился взглядом с Изурегасом. — И вот почему. Сущности и боги всегда оказываются не тем, какими их представляют почитатели. Даже у самого благого бога есть свои мотивы, цели и стремления. И он поставит их выше собственной паствы. Всегда.

Тауриссан был хмур и печален. В самых своих худших предположениях он не задумывался о таком исходе. Никогда. А главное, он в равной степени виноватым считал себя самого. Если Рейнхарт стал инструментов манипуляций наару, то он преподнес друга твари на золотом блюде.

Ведь не остановил его, когда был такой шанс. Побоялся вмешиваться в работу печатей. Использовал мощные руны, для усиления алтаря. Попрал законы клана, прямо запрещающие использовать незнакомые сочетания в подобных ситуациях. Руны опасны и способны на очень многое. С ними попросту нельзя так обращаться.

— Встань. — владыка Цитадель кончиком копья указал на сенешаля.

Упершись дрожащими руками в камень пола, старый рыцарь поднялся на ноги. Некогда статный, величественный воин ордена, одна из его опор, выглядел откровенно никчемно. Он походил на побитого жизнью, запуганного крестьянина, представшего перед господином.

— Чтобы осознать простую истину, ты принес в жертву моих детей. Они мертвы, их не вернуть. Тиамат не приходит в сознание. — левая рука драконоборца дернулся вперед, но в последний момент остановилась, так и не сомкнувшись на шее человека. — Твои доспехи и оружие утрачены, но, я надеюсь, сохранился прежний стержень. А’Дал мертв, а значит, ты уже не сможешь отомстить ему. Поэтому у тебя остался лишь один выход — перековаться. Посмотри на себя. — казалось, в тон Стража просочилось презрение. — Не смеешь смотреть на меня, опустил глаза к полу. Дрожишь, как побитая псина. Цитадели нужен сенешаль, стойкий и сильный, а не то, на что ты похож сейчас. Слепая вера — слабость. Не дай моих детям умереть напрасно.

Убрав копье от груди Рейнхарта, дракон опустил и кулак, который едва не сомкнулся на шее человека.

— Уйдите из круга. Нужно вернуть к жизни сопровождавших вас братьев.

…

Тауриссан, упершись локтям о стол, вот уже какую минуту молча смотрел на столешницу, заставленную яствами. Ни великолепное запеченное мясо саламандры со специями, ни прекрасные печеные пироги, каких больше нигде не готовят, ни многие иные блюда, не будоражили любителя знатно откушать. Была на столе и лучшая рыба Нового Мира, в последние года начавшая пользоваться популярностью в Цитадели.

Даже собственная кружка, всегда доверху полная отменного пива, либо, в особых случаях, самогона приготовленного по личному рецепту, на особых грибах, стояла без внимания. Ни кусок еды, ни капля алкоголя, не лезли в горло владыке Огненных Недр.

Он справедливо полагал, что не имеет права предаваться радостям жизни. Просто не мог себе позволить. Не после провала. Не когда в Цитадели стояли столь мрачные настроения.

Остальные младшие стражи придерживались тех же мыслей.

Солидарны с ними были и служанки, четверо из которых стояли по углам стола, на достаточном расстояние, дабы не попадать на глаза. Однако, они не могли не подать еду младшим стражам, когда те собрались за одним столом.

— Вы так и будете молчать? — высказался Изурегас, чуть обнажая острые клыки. — Мне казалось, вам есть, о чем рассказать.

— Уймись, змей. — бросил глава клана, подняв на мага хмурый взгляд. — И без тебя на душе погано. Дай спокойно посидеть, собрать мысли в кучу.

— По себе знаю, до добра не дойдет. — вставил свое слово Грамдар. — Лучше отдаться разговору, чем позволить мыслям грызть изнутри.

— Да чего мы можем вам сказать?! — огонь вырвался из ранее спокойных омутов глаз дварфа, стоило ему стукнуть кулаком по столу. Но так, чтобы не испортить мебель, установленную еще Обугленными Стражами. — Нас умыли собственным дерьмом! Довольны?

— Будто для нас впервые. — придворный маг пренебрежительно фыркнул. — Поведай что-нибудь новое. Сколько раз нас били враги ордена? Нет, дело не в смерти.

— Не пережив то сам, наши слова правильно воспринять не сможешь. — тихо пробормотал Рейнхарт, не отрывая глаз от столешницы. — Я чувствовал себя мухой, угодившей в сети паука. Пытался, дергался, но ничего не мог сделать. Он слишком крепко меня держал. Было не вырваться. Лучше десять раз сгинуть в дыхании дракона, чем снова испытать подобное. Это чистый ужас, пополам с бессилием. — он ненадолго замолчал. — Сначала наару пытался моими руками убить… их. Но не успел. Вместо этого решил направить мой меч на Стража.

За столом воцарилась тишина. Каждый пытался поставить себя на место сенешаля. Служанки, безмолвно слушавшие разговор, обменивались взглядами, да закрывали рты ладонями.

Всем, без исключения, мысль о нападении на Первого Стража казалась кощунственной. Невозможной. Не говоря уже о попытке причинить ему вред иным образом.

— Твоя смерть? — воевода выдохнул пламя, покачивая головой. Его все еще продолжали терзать гнев и ярость Стража, не давая покоя.

— Мне показалось, он был в исступлении. Еще большем, нежели то, с которым отправился в Ульдуар. — продолжил говорить старый рыцарь. — Погибель пронзила меня мгновенно, за жалкие секунды превратив в пепел.

— Слишком быстро. — хозяин библиотек Храма Огня хмыкнул. — На мой вкус — недостаточно исчерпывающее наказание.

— Для меня нет хуже наказания, чем осознание всего случившегося. — ладони Рейнхарта сжались в кулаки. — Я омыт позором. Ты хоть понимаешь, что я сам себе теперь не могу довериться?! Вдруг, подобное случится снова? Против кого обернется мой меч?! Против братьев?! Против тех, кого я клялся защищать?! — он уже не говорил, а кричал, поддавшись эмоциям. — Как мне быть?! Я всего себя, всю свою жизнь, все свое существо посвятил служению Цитадели и Первому Стражу! И кто я теперь?! Даже не предатель, а всего лишь… инструмент исполнения чужой воли. Лазейка, которой воспользовались, чтобы подобраться к Тиамат… Страж доверил ее нам, просил защитить, продержаться. И что в итоге?

— Не ты один виноват. — владыка Огненных Недр положил руку на плечо старого друга. — Это горе мы делим вместе. Я мог тебя вырубить, убить в конце концов. А еще мне не следовало использовать те руны. Не зря они были записаны на отдельных скрижалях. Я не внял предупреждения предков, вот итог.

— А как погиб ты? — живо поинтересовался Изурегас.

— А-а… — махнув рукой, Тауриссан скривился, словно попал в очередное логово некромантов. — Светящаяся хреновина сначала попробовала забраться мне в голову, но ничего не смогла. А потом жахнула чем-то площадным, тем меня и убило. Тогда один Страж и остался биться. Помню, он был невредим, а вот всех остальных прикончило. Это последнее, что я увидел.

— Нам надо что-то делать. — веско заявил придворный маг, пристально осмотрев остальных. — Вспомните опыт девяти миров. Нам постоянно убивали, но мы, почему-то, ничего не делали. Не сосчитать, сколько раз Цитадель подвергалась осадам.

— Но мы всякий раз отбивались. — добавил Вестник Войны. — Впрочем, с нами еще были Обугленные Стражи. Да и помню я те времена паршиво. Все как в тумане. Будто мне те дни приснились.

— Но их больше нет. — придавил Изурегас. — Давно нет. Они ушли. Они и есть настоящие предатели ордена. Их можно упоминать в контексте истории ордена, но не более того.

— Мы никогда не должны забывать предков и тех, кто был до нас. Предатели ли они, решать не нам. То дело Первого Стража. — глава подземного народа откинулся на спинку стула. — Но мне интересно узнать, к чему ты ведешь.

— Мы и Страж, все что осталось у Цитадели. Я давно размышлял над нашим положением, особенно беря во внимание первые месяцы после переноса в Новый Мир. — придворный маг, наоборот, наклонился вперед, смотря на соратников поверх переплетенных пальцев. — Мы с вами слабы. Непозволительно много сражений на себя брал и продолжает брать Первый Страж. Столкновение с хранителями Ульдуара снова открыло мне глаза на этот позорный факт.

— Да. — кивнув, Грамдар ощерил клыки. — Мы непозволительно долго с ними разбирались. Мастерам клинка и тем пришлось трудно. Оружие почти не брало их, в лучшем случае оставляя царапины. Я своего взял измором, как это ни смешно.

— А Страж главного среди них буквально растоптал, расплавил и расплескал на добрые полкилометра. — хозяин Храма Огня прищурился. — Понимаете?

— Понимаем и прекрасно чувствуем. — щека главы клана нервно дернулась. — В отличии от нас, он за прошедшие тридцать лет стал заметно мощнее. Что предлагаешь?

— Начать действовать. — расплывшись в довольной улыбке, Изурегас начал погружаться в собственные фантазии. — Я возьму на себя ритуалы и алхимию. Начну усиленно искать возможности со своей стороны, помогу твоим кузнецам и литейщикам в создании новых и улучшении старых сплавов. Снова вернусь к изучению Золотой Крови, как знать, может быть что-то упустил. Мне кажется, ее потенциал еще не исчерпал. Однако, ее прискорбно мало.

— Я тебя понял. — казалось, жизнь вернулась в тело владыки Огненных Недр. Он подобрался и расправил плечи. Пара огненных вспышек вырвалась из его глаз. — Руны и экипировка от моего клана. Пора подкинуть работенки мастерам-кузнецам, а то совсем поржавели. Отправлю к ним резчиков и мудрецов. Хватит им без дела пить пиво. Пора принести пользу.

— Прежде всего надо найти способ оградить Рейнхарта от влияния со стороны наару. — вставил воевода. — Он незаменим на поле боя.

— Само собой. — глава клана живо кивнул, все еще не решаясь прикасаться к своей кружке. — Мы очистим свои имена, лично преподнеся одного из них Стражу.

Вспышка света привлекла всеобщее внимание. У входа в Пиршественный Зал возник владыка Цитадели. Все еще облаченный в пышущую жаром Чешую.