Драконы моря

Глава 20 Лето 440 года Карфаген «Желтая рука»

Кровь, темная в тусклом пламени тонкой восковой свечи, стекала с клинка, падая на выложенный мраморной мозаикой пол крупными горячими каплями. Пораженный в сердце мускулистый мужчина лежал навзничь, прямо у входа. Там, за портьерами, он и прятался. Третий за последний месяц… Хорошо, что Арника задержалась. И Хродберг — хороший меч, очень хороший. Подарок Ингульфа на свадьбу, состоявшуюся еще зимой.

Наклонившись, Александр осторожно поднял за рукоять закатившийся под ложе кинжал, явно отравленный, и покачал головой. Да, враги не дремлют! И главное, хорошо известно, кто они! Все те же люди — Алагис, Вульфард и, может быть, Мцеллус, назначенный префектом Гиппона. Насчет последнего Саша, конечно, не был так уж уверен. Мцеллус — скользкий тип, даже если он и причастен — ничего не докажешь. Алагис и Вульфард сейчас в Гадрумете, посланы за какой-то надобностью… Или все же отосланы? Король Гейзерих слишком умен для того, чтобы приближать к себе подобных негодяев. Вот использовать — это другое дело. Как использовал всех их Александр во время штурма Карфагена… А они потом использовали его.

Что ж, Гейзерих оказался щедр… Все получили свое — то, что было обещано, и даже чуть более. Правда, и вельможа, и хевдинги жаждали большего — отсюда и все интриги. К тому же еще и месть не надо сбрасывать со счетов: Алагис и Вульфард не забыли, как в свое время Александр обвел их вокруг пальца, и вовсе не собирались этого прощать. Правда, действовали очень осторожно: все подосланные убийцы оказались римлянами. Дескать, приближенные Бонифация мстят за своего повелителя новым людям. Саша как раз и был из таких. Завоеватель. Префект — кажется, так, на римский манер, именовалась эта должность. А говоря по-германски — граф. Министр, короче. Отвечал за все, что поручал ему Гейзерих-кениг. Разумеется, под полным контролем Хильденига.

Очень и очень не просто оказалось приобрести в государственный фонд такое количество гончарных мастерских и кузниц. Но все же — получилось. И вот уже готовы миллионы батарей!

Хильденигу было сказано, что эти штуки предназначены для потопления вражеских судов. Саша даже назначил день для прямой демонстрации полученного могущества на конец августа… Ничем особо он не рисковал, в конце концов, если не удастся уйти, то все равно придется бежать из Карфагена, где его либо убьют завистники, либо обвинят в растрате казны, что сродни измене. Так что надежда, по сути, оставалась лишь все на того же профессора, которому Александр с Катериной здорово помогли… нет, не так! Сами себе помогли!

Саша снова посмотрел на покойника, потом задумчиво перевел взгляд на меч, который так и держал в руке. Отличное оружие! Выкованный кузнецом-вандалом, это был не меч, это сказка! Длинный, очень похожий на рыцарский, только рукоять немного другая — в виде щедро украшенной золотой зернью втулки, без всякого перекрестья. А сам клинок отполирован настолько гладко, что в нем, как в зеркале, можно увидеть свое лицо. А если подышать на лезвие, то видно будет, как словно бы изнутри проступят чудесные узоры — синий, голубой, фиолетовый. Это и есть узорная сварка, именно она придает мечу гибкость и крепость. По блестящему лезвию шли три желобка, вовсе не для стока крови, как почему-то полагали профаны, а для придания дополнительной упругости и облегчения веса. Такой клинок мог легко рассечь падающее перышко.

Вещь изумительная и, несомненно, достойная собственного имени. Этот меч звался «Хродберг». Почему именно так? Ингульф, когда дарил, что-то рассказывал, пояснял, да Саша тогда не вникал, некогда было на свадьбе. Александр в долгу не остался, подарил юному приятелю вызолоченную кольчугу самого тонкого плетения, не хуже, чем у самого Гейзериха! Парнишка был рад, аж сиял от удовольствия, а с кольчугой с той поры и не расставался, наверное, и спал в ней.

Чу!

Резко потянул сквозняк Чуткое пламя горящей свечи дернулось, и молодой человек, неслышно поднявшись, затаился за портьерой, сжав в руке верный Хродберг. Неужели еще один подосланный известно кем убийца? Да сколько ж можно-то? Двое за одну ночь — это уж слишком!

А может, это Катя? Нет, она вернулась бы в сопровождении служанок и отправленной для ее сопровождения стражи. Слышались бы веселые голоса, смех, а тут… все тихо. Кто ты, крадущийся в ночи? Друг или враг?

Вот шаги затихли у порога. Александр поднял меч…

— Это я, мой вождь! Надеюсь, не разбудил?

— Нет, дружище Ингульф, это уже сделали до тебя. Правда, не знаю, кто.

— Опять?! — Войдя, юноша с тревогой склонился над трупом, — Я, кажется, знаю его… да нет — точно видел!

— И кто же это, интересно?

— Некий Асгольд Красавец, нидинг из рода Хальвдунгов, — презрительно скривился Ингульф. — Подвизается в «Красной ветке», ну, в той таверне, что у старого капища. Так, шелупонь.

— И эту шелупонь послали меня убить? Знаешь, даже как-то обидно. То-то я уложил его одним ударом! — Александр усмехнулся и наконец убрал меч в ножны с шикарной кожаной, щедро украшенной золотом и рубинами перевязью.

— Да, на этот раз они прислали недостойного, — хмуро согласился гость, — Зачем? Может быть, чтобы просто отвлечь? Замыслили еще какую-то гадость.

Я тебе сколько раз говорил, мой вождь: нужно убить этих гнусных нидингов первым! Если хочешь — я сам за это возьмусь. Вот прямо завтра, сейчас…

— Нет! — решительно возразил Саша — Я еще не знаю точно, чьих рук это дело.

— Как это — чьих? Алагиса и Вульфарда, что тут еще думать?

— А может, Мцеллуса?

— Может, и его…

— Или той группы местной знати, которая тайно ненавидит вообще всех вандалов?

— Эти? — Юноша озадаченно почесал шевелюру — Да, они тоже могут. Вполне.

— И что же мне — убивать сразу всех?

— Зачем сразу всех? Можно и по одному — Ингульф неожиданно хохотнул, — Заодно и узнаешь, кому можно было бы доверять. Ведь если покушения не прекратятся, то…

И снова вдруг за окнами послышались шаги и конский топот.

Гость схватился за меч:

— И все же ты зря отпустил стражу. Может, стоит разбудить слуг?

— Пока нет. Попробуем разобраться сами.

Снова шаги. Уверенные, но какие-то беспокойно быстрые…

Саша прищурился:

— Ходят тут всякие, как у себя дома.

— Твой привратник изрядный пьяница!

— Так я ж его выгнал!

— И тот, что у тебя сейчас, — тоже. Видел я его: спит, похрапывает. И все же я бы на твоем месте еще раз сменил обиталище!

— Да сколько ж можно менять?!

Этот уютный особнячок уже был пятым. И наверное, Ингульф прав: нужно было подумывать о другом. Или лучше сменить всех слуг, среди которых наверняка есть шпионы. Но Гейзерих не даст их выгнать! Да и выглядеть это будет подозрительно.

Кто-то резко постучал в дверь:

— Откройте, господин Александр. Я знаю, что вы здесь.

Приятели переглянулись. Не убирая меча, Саша отворил дверь:

— Вы?!

— Да, я, — Господин Мцеллус скинул на ложе промокший плащ, — Явился предупредить вас. Уезжайте! У вас есть корабли… Куда угодно.

Вельможа выглядел весьма взволнованным, даже не шутил, как обычно.

— Откуда вы здесь? И как узнали…

— Не спрашивайте. Сегодня утром на моих глазах был убит Хильдениг. И я знаю, по чьему приказу.

— Гейзерих? — облизав пересохшие губы, прошептал Александр, — Но…

— В гавани я видел корабли Алагиса и Вульфарда. Что им здесь делать?

— Понятно… — Сашина голова работала как компьютер, — Почему вы решили предупредить? В чем ваша выгода?

— Прямая! Я займу ваше место и буду следующим. А так..

Александр покусал губы:

— Можете дальше не продолжать. Я убегу и, значит, буду считаться замешанным в каком-нибудь заговоре. А вы отведете беду от себя!

— Что ж, вы всегда были умны, — Гость расхохотался — Но вам некуда деться. Бегите! Или — смерть. Не Гейзерих, так Алагис. Все, я ухожу.

Накинув на плечи плащ, Мцеллус обернулся на пороге:

— Удачи!

И исчез в ночи.

Туда же отправились и Александр с Ингульфом.

— Так, сейчас — к профессору, — посматривая на растущий месяц, серебрящийся в окружении облаков, на ходу рассуждал молодой человек — Потом в гавань. Корабли готовы?

— Да, мой вождь! Я еще вчера все проверил — все кувшины и амфоры соединены между собой тонкой проволокой. Нет, я ни до чего не дотрагивался, как ты и велел.

— Еще б ты дотронулся, — хохотнул Саша — Около миллиона вольт! И косточек бы не осталось. Черт! Чуть не споткнулся… Господи, ну наконец-то пришли!

Они выбрались в гавань без всяких хлопот: Александр с Катериной, доктор Фредерик Арно и парни — Луи и Нгоно. Саша посмотрел на шагавшего впереди Ингульфа. Взять его с собой? Да, наверное… Хотя нет. Вряд ли этот парень сможет привыкнуть к другой эпохе. Тем более, здесь у него свой корабль, дружина. Хевдинг! Ингульф Умник! Что ж, не такое уж и плохое прозвище, всяко лучше, чем Кожаные Штаны или Кровавая Секира.

Дул ветер, и волны бились о берег, раскачивая корабли, толпившиеся по всей гавани.

— Шторм, — Профессор с тревогой посмотрел в небо — Вполне может быть шторм. И луна еще недостаточно полна. Лучше было б выждать хотя бы пару деньков. Боюсь, сегодня может не выйти.

— Да нет у нас никакой пары деньков!

Нервно сплюнув под ноги, Александр свернул на причал.

«Амикус» покачивался на волнах, словно бы ждал своих хозяев, скрывая под палубой мощнейшие электромагниты и генератор пространственно-временного поля. Того самого, которое Альберт Эйнштейн называл единым. Тонкая проволока была намотана на катушки, укрепленные на корме. Ровно тысяча сто метров. Хватило бы и тысячи, да Саша перестраховался, мало ли что?

Ветер усиливался, и набежавшая вдруг волна с ног до головы окатила путников холодными брызгами.

— Смотрите! — резко остановился Ингульф, — Вон там, за «Амикусом»!

— И что же там? Просто обычное судно.

— Обычное? О нет! Видите волчью голову на мачте? Это «Голубой волк», корабль Вульфарда!

— Пожалуй, да… — взбираясь на керкур по спущенным тут же сходням, озабоченно произнес Александр, — Пожалуй, нам следует поторопиться!

— Они движутся! Да! — нервно вскричал Луи Боттака, — Этот чертов корабль с волчьей головой идет прямо к нам!

С приближающегося судна послышался громкий издевательский крик.

— Эй, на керкуре! Только не вздумайте отвалить. Сдавайтесь на милость Гейзериха-кенига! Из гавани вам не уйти.

— А вот это мы еще посмотрим! — Осклабившись, Александр махнул рукой, — Отдать носовые! Поднять блинд! Уходим, только осторожно — не порвите кабель!

Судно дернулось и, отвалив от причала, плавно пошло в море. За кормой тянулся провод. О, сколько усилий потребовалось для его изоляции ремешками из бычьих кишок! Такими же, что применялись при производстве золотой нити.

— Профессор! Врубайте ваши приборы!

— Я-то врублю, — вынырнув из трюма, усмехнулся доктор Арно. — Но кто врубит энергию?

— Черт! И правда, рубильник же на «Светлой заре».

«Светлая заря» — так называлась небольшая актуария, замыкавшая всю цепь.

Александр обернулся: враги уже были почти совсем рядом, вот-вот догонят, возьмут на абордаж. А людей почти нет, биться особо некому. Вот уже запели стрелы.

— Пригнитесь! Ингульф? Господи, ты еще здесь?

— Я всегда с тобой, о мой вождь!

Судно уже ощутимо раскачивалось на крутых волнах, в снастях засвистел ветер, не предвещавший ничего хорошего.

Александр схватил Ингульфа за плечи:

— Ты должен помочь мне!

— Приказывай, вождь!

— На «Светлой заре» есть рубильник… Ну, такая штука, похожая чем-то на румпель…

— Я знаю!

— Просто передвинь ее и уходи! Я знаю, ты неплохой пловец.

— Я сделаю все, не сомневайся!

Парнишка уже сбросил и плащ и тунику. Зеленая змея на его мокрой спине словно раскрутила кольца. Махнув рукой, Ингульф подбежал к борту…

— Постой!

Саша обнял его, перекрестил.

— Потом пробирайся на свой корабль и уходи в Цезарею, к готам. Встретимся там.

— Уходить?

— Не прекословь мне, мальчик Да, уходить. Удачи, мой верный друг. И… прости за все.

— За что, хевдинг?

— Ныряй!

Снова полетели стрелы. Кто-то вскрикнул. Нет, не Ингульф — тот уже успел нырнуть прямо в бушующее море. Нгоно! Стрела Вульфарда впилась ему в руку.

— Катя, помоги ему!

Александр плавно повернул румпель. Сердце его на миг сжалось. Ингульф… Жаль, что проститься пришлось вот так наскоро. Удачи, удачи и счастья тебе, парень, если тут, в этом чертовом мире, может быть хоть какое-то счастье.

— Луи! Катя! Марсель на фок! Осторожненько…

Снова стрелы. И вот — противный глухой звук — таран! Они все же задели корму, но слегка, ничего не проломив. Однако сейчас полетят крючья, а за ними не замедлят явиться три дюжины готовых на все воинов Вульфарда. И некому их достойно встретить. Лишь бы не утонул Ингульф… Лишь бы не оборвался провод… Лишь бы…

— Давайте брамсель!

«Амикус» прибавил ход, но как его бросало! Можно себе представить, что делалось в трюме!

Из распахнутого люка показалась взъерошенная голова профессора, серебряная в ярком свете луны. Свистел ветер. Огромная волна услужливо подставила беглецам свою спину, для того чтобы уже через мгновение обрушить в ревущую пропасть!

— Профессор! Врубайте же скорей этот чертов генератор! Может быть, Ингульф уже подключил…

— Да, напряжение идет, — как-то виновато прокричал в ответ доктор Арно. — Я все включил.

— И что?

И ничего!

Как плыли, так и плыли. И все так же свистели стрелы. Или это был ветер? Вот опять набежала волна, ухнула, кинула вниз с высоты шестиэтажного дома, окатила водой. Черт, кажется, светает…

— Оборвался провод! — в отчаянии прокричал Нгоно.

Что ж, теперь не уйти, придется сражаться. Или все же попытаться?

— Поднять все паруса!

— Но это же безумие, месье Александр! Мы все погибнем!

— Мы погибнем еще вернее, если промедлим. А так, может, удастся прорваться в Цезарею, к готам!

От крика Саша уже сорвал горло. Слава богу, кроме профессора Арно, больше никто не обнаруживал никаких признаков паники, ни Луи, ни раненый Нгоно, ни Катерина. Она и крикнула с юта:

— Корабль! Прямо по курсу какое-то судно!

Уже почти совсем рассвело, волнение уменьшилось, и, кажется, уже не было никого сзади. Но, кабель, конечно же, оборвался давно. Что за судно?

— Луи, держи румпель. Курс — норд-ост!

— Есть, капитан!

И все же, несмотря ни на что, Саша немножко надеялся. Вдруг идущее наперерез судно окажется пусть не белым пассажирским теплоходом или танкером, но хотя бы обычной моторной шхуной, грязной и ржавой. Но… Это был гребной корабль с прямым полосатым парусом и развешанными по бортам красными щитами. Да-да, красными — уже совсем рассвело, и можно было все хорошо рассмотреть. Да что там рассмотреть — узнать!

— «Желтая рука»… — обреченно прошептал хевдинг.

Катя живо обернулась:

— Что ты говоришь?

— Корабль Алагиса… Готовьтесь к бою. Хотя нет, еще раз попробуем уйти. Нгоно, Луи! Приготовиться к смене галса! Ладно, еще поборемся!

В конце концов, еще ни одно здешнее судно не смогло догнать переоборудованный под бригантину керкур. Александр с насмешкой всмотрелся в пиратский корабль. Воинов на нем было в достатке, и все в нетерпении потрясали копьями, уж конечно, давно заметив добычу. Сволочи! И Алагис — первейшая сволочь. Вон он, на носу, в шлеме, пижон дешевый! Ага, стащил шлем, видать, жарко стало.

Так, нужно еще немного приблизиться, чтобы на «Желтой руке» подумали, будто керкур идет на таран, чтобы поволновались. Еще чуть-чуть и — резкий поворот! Молодой человек обернулся:

— Приготовились…

— Стрепов! Душечка! Господи, ну точно он! А ты ведь мне обещал его автограф, помнишь? У меня был один, но…

— Какой еще, к черту, Стрепов? — Саша повернулся к жене.

Нет! Снова посмотрел на корабль, на ухмыляющегося Алагиса…

Никакой это был не Алагис!

Собственной персоной Лешенька Стрепов, пижон и липовый гомик, суперзвезда. А за ним — Ленка! А вон — катер! И — камера!

— Постороннее судно настоятельно прошу покинуть съемочную площадку! — грозно произнес в мегафон режиссер, — Иначе мы обратимся в полицию и вам придется заплатить штраф!

— Что там требуют эти пираты? — нервно пошатываясь, выбрался из трюма доктор Арно, — Они ведь нас не убьют, правда?

— Полицией грозятся, — обняв Катерину, пояснил Александр, — И штрафом.